ова, действия света или цвета. Ибо как таковые он переживает их. Он однако
осознает, что эти восприятия в имагинативном Мире выражают нечто другое, чем
в  мире  чувственно-действительном.  Он  познает,  что  позади них стоят  не
физически-вещественные причины,  но  Душевно-Духовные. Когда он имеет нечто,
как некое  тепловое впечатление, то приписывает  он его,  например, не куску
горячего железа, но рассматривает его как истечение  из  Душевного процесса,
как он его дотоле знал только в своей Душевной внутренней  жизни.  Он знает,
что  позади  имагинативных  восприятий  стоят  Душевные и  Духовные  вещи  и
процессы, как позади физических восприятий вещественно-физические существа и
факты. - К этому сходству имагинативного с физическим  миром приходит однако
значимое  различие  вдобавок.  Нечто  имеется   в  физическом  мире,  что  в
имагинативном выступает  полностью  по-другому.  В  таковом  можно наблюдать
непрерывное  становление и прехождение  вещей, смену  рождения  и смерти.  В
имагинативном   Мире   вступает  на   место   этого  явления  продолжающееся
превращение одного  в другое.  Видят, например,  в  физическом мире преходит
некое  растение. В имагинативном показывает  себя в той же мере,  в  которой
растение  увядает,  становление  другого  образования,  которое физически не
воспринимется и в  которое постепенно превращает себя  преходящее  растение.
Когда  теперь растение исчезло,  то есть это образование на  его месте здесь
полностью  развившееся.  Рождение  и смерть  есть  представления, которые  в
имагинативном  Мире  теряют  свое  значение.  На их  место вступает  понятие
превращения одного  в другое. - Потому  что это есть  так, поэтому будут для
имагинативного познания доступны те истины о существе человека, которые были
сообщены  в   этой  книге  в   главе  „Сущность   человечества".   Для
физически-чувственного  восприятия  есть  только  процессы  физического тела
воспринимаемы. Они разыгрываются в „области рождения и смерти". Другие
члены  человеческой  природы: жизненное тело, чувственное  тело и  „Я"
стоят под законом превращения и их восприятие раскрывает себя имагинативному
познанию. Кто дошел до такового, воспринимает,  как из физического  тела как
бы  высвобождает себя то,  что  с умиранием  продолжает жить дальше в другом
роде бытия.

     Развитие, теперь однако, не остается стоять внутри имагинативного Мира.
Человек,  который желал бы остаться стоять  в нем,  воспринимал бы,  именно,
находящихся в превращении существ; но он  не смог  бы истолковывать процессы
превращения;  он не  мог бы ориентировать  себя  во вновь завоеванном  Мире.
Имагинативный Мир есть  неспокойная область. Повсюду есть только подвижность
и  превращение  в нем;  нигде есть пункты  покоя. - К  таким  пунктам  покоя
человек   достигает  только,   когда  он   над-развивает  себя  за   ступень
имагинативного познания к тому, что может быть названо „познание через
инспирацию".  -  Не  является  необходимым,  чтобы  тот,  кто ищет  познания
сверх-чувственного  Мира,  развивал себя примерно так, что он сначала усвоил
бы в  полной  мере имагинативное  познавание  и  затем лишь продвигался бы к
„инспирации". Его упражнения могут быть устроены так, что рядом одно с
другим идет  то, что ведет  к  имагинации  и то, что ведет  к инспирации. Он
затем, после соответствующего времени, вступит в высший Мир, в котором он не
только воспринимает, но в котором он может также ориентировать себя, который
он понимает так, чтобы истолковывать. Продвижение будет как правило все-таки
сделано  так,  что  сначала Духовному  ученику представляют  себя  некоторые
явления имагинативного Мира  и после некоторого времени, он получает  в себе
ощущение:  Теперь  начинаю   я  также  ориентироваться.  -  Однако  еще  Мир
инспирации есть нечто  полностью новое  напротив  такового голой имагинации.
Через  эту  воспринимают превращение одного  процесса  в  другой,  через  ту
учаться узнавать внутренние качества существ, которые себя превращают. Через
имагинацию  познают Душевное  внешне-проявление  существ;  через  инспирацию
проникают  в  их Духовное  Внутреннее. Познают  прежде всего множественность
Духовных  существ  и  об  отношениях  одного  к другому.  С множественностью
различных  существ  имеют дело также в физически-чувственном  мире;  в  Мире
инспирации  есть эта множественность, однако,  другого характера. Здесь есть
каждое  существо в  полностью  определенных отношениях  к  другим,  не как в
физическом  мире  через  внешнее  воздействие  на  таковые,  но  через  свою
внутреннюю сотворенность (Beschaffenheit). Когда воспринимают некое существо
в  инспиративном Мире,  то  показывает себя не некое внешнее  воздействие на
другое  существо, которое позволило  бы  сравнить  себя  с действием  одного
физического  существа  на  другое, но существует  некое  отношение одного  к
другому через внутрениюю устроенность обоих существ. Сравнить позволяет себя
это отношение с  таковым в физическом мире, если выбирают к этому  отношение
отдельных звуков или букв некого слова к  друг другу. Если имеют перед собой
слово, „Mensch (меншь)  человек", то оно воздействует через совместное
созвучие   звуков  „M-e-n-sch"  (м-е-н-шь).  Не  происходит  ни  некое
столкновение или ни еще некое внешнее воздействие, например, от  „М" к
„Е",  но оба звука действуют совместно и, именно, внутри целого, через
свою внутреннюю устроенность. Поэтому наблюдение в Мире инспирации позволяет
сравнить  себя  только  с  чтением;  и  существа в таком  Мире действуют  на
наблюдателя как письменные знаки, которые он должен научиться узнавать и чьи
взаимосвязи  должны  для  него  разоблачиться  как  некое  сверх-чувственное
писание. Духовная наука может отсюда познание через инспирацию сравнительным
образом также назвать „чтение сокровенного писания".

     Как через такое „сокровенное писание" будет прочитано и как можно
сообщить прочитанное, должно теперь на предшествующих главах этой книги само
было  сделаться  ясным.  Сначала  было  описано существо  человека, как  оно
строится из различных членов.  Затем было показано, как Мировое существо, на
котором  человек  развивается,  проходит  через различные состояния Сатурна,
Солнца, Луны и Земли. Восприятия, через которые можно познать члены человека
с  одной   стороны,  следующие   одно   за  другим  состояния  Земли  и   ее
предшествующие превращения  с другой  стороны,  раскрываются  имагинативному
познанию.  Теперь,  однако,  далее  необходимо  было  распознать  то,  какие
отношения существуют между состоянием Сатурна и  физическим  телом человека,
состоянием  Солнца  и  эфирным  телом  человека  и  так  далее. Должно  было
показать,  что  зародыш  физического  тела  человека  возник  уже в  течение
состояния Сатурна, что он далее развился вплоть до своего настоящего облика,
в  течение состояний Солнца, Луны и Земли. Должно было, например, также быть
указано на то, какие изменения произошли с человеческим существом через  то,
что однажды Солнце  отделилось от  Земли, что  нечто  аналогичное  произошло
относительно  Луны.  Должно  было  далее  сообщить  о  том, что  действовало
совместно  для того, чтобы с человечеством могли произойти такие измениения,
как в превращениях в течение Атлантического времени, как они отпечатали себя
в следующих один за другим периодах, Индийском, пра-Персидском, Египетском и
так далее. Описание таких  совместных  связей  выдается не из имагинативного
восприятия,  но  из распознавания через  инспирацию, из  чтения сокровенного
писания.  Для  этого „чтения" имагинативные восприятия есть  как буквы
или звуки. Такое „чтение" есть, однако, необходимо не только для таких
разъяснений,  как  именно  обозначенные. Уже  сам  ход  жизни всего человека
невозможно было бы понять, если рассматривать его только через имагинативное
познание.  Хотя здесь воспринимали бы то, как с отмиранием  Душевно-Духовные
члены высвобождаются из  остающегося  в физическом  мире;  однако  отношения
того, что происходит после смерти с человеком, к предшествующим и последущим
состояниям   не  былы  бы  поняты,  если  бы  не  уметь   ориентироваться  в
воспринимаемом имагинативно. Без познания через инспирацию имагинативный Мир
остался бы как  некое писание, которое разглядывают,  но  которое не удается
прочесть.

     Когда Духовный  ученик продвигается  от имагинации к инспирации, то ему
показывает себя очень скоро, как неправильно было бы отказаться от понимания
великих Мировых явлений  и желать  ограничить  себя только фактами,  которые
известным образом касаются ближайших человеческих интересов. Кто не посвящен
в эти вещи, тот мог  бы,  пожалуй,  следующее сказать: „Мне  является,
однако, только важным узнать судьбу человеческой Души после смерти; если мне
некто делает об этом сообщения, то есть мне это достаточно: к чему  Духовная
наука приводит мне такие  отдаленные вещи, как состояния  Сатурна  и Солнца,
отделение Солнца,  Луны и так далее?" Кто, однако,  правильно введен в такие
вещи, тот учится познавать, что истинное знание о том, что он желает узнать,
никогда не может быть  достигнуто без познания  того, что кажется  ему таким
ненужным.  Изложение  состояний человека  после  смерти  остается  полностью
непонятным  и не-ценным,  если  человек не  может  связать  их  с понятиями,
которые  взяты  из  этих  отдаленных  областей.  Уже  простейшее  наблюдение
сверх-чувственно   познающего   делает   его  знакомство   с  этими   вещами
необходимым. Когда,  например,  растение  переходит от состояния цветения  в
состояние  плодоношения,  то  человек,  наблюдающий  сверх-чувственно, видит
некое  происходящее  превращение  в  неком  астральном существе,  которое  в
течение  цветения,  растение как  облако  сверху  покрывает  и  облачает. Не
наступило бы  оплодотворение,  то такое астральное  существо  перешло  бы  в
полностью другой  облик,  чем есть  тот,  который  оно принимает  вследствие
оплодотворения.   Теперь,   понимают  весь   этот,  через  сверх-чувственное
наблюдение воспринимаемый процесс, когда научились  понимать его сущность на
том  великом Мировым  процессе, который совершился с Землей  и  со всеми  ее
обитателями  ко времени отделения Солнца.  До оплодотворения есть растение в
таком положении, как  вся Земля до  отделения  Солнца. После  оплодотворения
цветение  растения  показывает  себя  так, какой  была  Земля  когда  Солнце
отделило  себя и  Лунные  силы  еще  в ней были.  Сделали себе  собственными
представления,  которые могут быть завоеваны  при отделении Солнца, то будут
истолкование процесса оплодотворения растения, соразмерно делу, воспринимать
так,  что  говорят:  Растение  есть  до  оплодотворения  в  неком  Солнечном
состоянии, после такового в  неком Лунном состоянии. Это есть полностью так,
что также самый малый процесс в Мире может быть  понят только тогда, когда в
нем  будет  распознано  отображение более  великих  Мировых  событий.  Иначе
остается он по своей сущности так непонятным, как Рафаэлева Мадонна остается
для того, кто может видеть только  маленькое синее пятнышко,  в то время как
все остальное закрыто.  - Все, что теперь происходит  у человека, есть некое
отображение всех  Мировых процессов, которые имеют дело с его бытием. Желают
понять наблюдения сверх-чувственного  сознания над явлениями между рождением
и смертью  и  опять со  смерти и до  нового рождения, то это  возможно, если
приобретают себе  способность имагинативные  наблюдения расшифровывать через
то,  что  усвоили  себе на представлениях через рассмотрение великих Мировых
процессов.   -  Такое  рассмотрение  доставляет   именно  ключ  к  пониманию
человеческой жизни. Отсюда,  в  смысле  Духовной  науки Сатурно-, Солнце-  и
Луно-наблюдение и так далее, есть одновременно наблюдение человека.

     Через  инспирацию  достигают  к тому,  чтобы  познать  отношения  между
существами высшего Мира.  Через дальнейшую ступень познавания будет возможно
сами эти существа познать в их Внутреннем. Эта ступень познавания может быть
названа интуитивное познание.  (Интуиция есть слово, которое в обычной жизни
злоупотребляется  для неясного, неопределенного  вникания  в некое дело, для
некоторого  рода  догадки,  которая  иногда   согласуется  с  истиной,   чья
правомерность,   однако,   сначала   есть   недоказуема.   С   такого   рода
„интуицией"  здесь  подразумеваемое  не  имеет,  естественно,   ничего
поделать.  Интуиция означает  здесь некое  познание  высшей, свето-полнейшей
ясности, чью допустимость, когда ее имеют, в самом полном  смысле осознают.)
-  Познавать чувственное существо называется стоять вне его  и судить его по
внешнему впечатлению. Познавать Духовное существо через интуицию  называется
полностью  стать одним  с  ним, иметь себя  объединенным с  его  Внутренним.
Ступенчато Духовный ученик восходит к такому познанию.  Имагинация ведет его
к тому, чтобы ощущать  восприятия  более не как внешние качества существ, но
чтобы  познавать в них  истечения Душевно-Духовного;  инспирация  ведет  его
дальше во  Внутреннее существ: Он  учится через нее понимать,  что  есть эти
существа для друг друга; в интуиции  он проникает в самих существ. - Опять в
изложениях  этой  книги  может быть  само  показано,  какое  значение  имеет
интуиция. В предшествующих главах говорилось не только о том, как происходит
ход развития Сатурна, Солнца, Луны и так далее, но было сообщено, что в этом
ходе развития участвовали самым  различным образом существа.  Были приведены
Престолы или Духи  Воли, Духи Мудрости, Движения и  так далее.  При развитии
Земли говорилось о Духах  Люцифера и Аримана. Построение Мира было приведено
назад на  существ, которые принимали в нем участие. Что может быть узнано об
этих существах,  будет  завоевано  через  интуитивное познание. Таковое  уже
необходимо,  когда желают познать ход жизни  человека. Что высвобождает себя
после смерти из физической телесности человека, проходит в последующее время
через  различные состояния. Ближайшие  состояния после  смерти  были бы  еще
некоторым  образом  описаны  через  имагинативное  познание.   Что,  однако,
происходит затем, когда человек уходит дальше во время между смертью и новым
рождением, это  должно  было бы имагинации  остаться совершенно  непонятным,
если бы  к  этому не  пришла инспирация. Только инспирация может исследовать
то,  что   может  быть  сказано   о  жизни   человека   после   очищения   в
„Духо-стране". Затем, однако, приходит нечто, для  чего инспирации уже
более не  достаточно, где  она,  в известной  мере, теряет  нить  понимания.
Существует время человеческого развития между смертью и новым рождением, где
человеческое  существо  доступно только интуиции. - Эта  часть человеческого
существа  есть,  однако,  всегда  в  человеке; и желают понять  его, по  его
истинному Внутреннему,  то  должны искать  его и в период между  рождением и
смертью через интуицию. Кто желал бы познать  человека только со  средствами
имагинации   и   инспирации,   тому   не    поддаются   как   раз   процессы
наивнутреннейшего  существа такового, которые разыгрываются от воплощения  к
воплощению.  Только интуитивное познание делает отсюда возможным соразмерное
делу исследование повторяющихся  Земных жизней и  Кармы. Все, что  следовало
быть  сообщеным, как  истина об  этих  процессах,  должно  для  исследования
происходить из интуитивного познания. - И желает человек познать себя самого
по своему внутреннему существу, то может он это только через интуицию. Через
нее  воспринимает  он, что продвигается в нем от одной Земной жизни к другой
Земной жизни.

     *

     Достигнуть познания через инспирацию и  интуицию  человек  может  также
только  через  Душевно-Духовные упражнения. Они аналогичны тем, которые были
описаны  как   „внутреннее   погружение"  (медитация)  для  достижения
имагинации. В то  время, однако, как  при  тех упражнениях, которые  ведут к
имагинации имеет место привязка на  впечатления чувственно-физического мира,
должна  при таковых для инспирации эта привязка все  более  отпадать.  Чтобы
уяснить,  что должно здесь  происходить,  подумают еще раз  о чувство-образе
креста с розами.  Когда погружаются в таковой,  то имеют  перед собой образ,
чьи части взяты из впечатлений чувственного мира: черный цвет креста, розы и
так  далее.  Совместо-составление  этих  частей  в крест  с розами не взято,
однако, из чувственно-физического мира. Если теперь Духовный ученик пытается
позволить  полностью  устранить  из  своего  сознания черный крест  и  также
красные розы  как образы  чувственно-действительных  вещей  и только в  Душе
сохранить ту Духовную деятельность, которая совместо-соединила эти части, то
он  имеет  средство  к  такой  медитации, которая  постепенно  ведет  его  к
инспирации. Спрашивают  себя в Душе примерно следующим образом: Что сделал я
внутренне, чтобы совместо-соединить  крест и розы в чувство-образ? То, что я
сделал (мой собственный Душевный  процесс), желаю  я твердо  удерживать; сам
образ, однако, позволяю исчезнуть из сознания. Затем  желаю я чувствовать  в
себе все, что сделала моя Душа,  чтобы создать образ, сам образ желаю я себе
не представлять. Я желаю теперь жить полностью внутренне в своей собственной
деятельности, которая  создала  образ. Я желаю, итак, погружаться ни в какой
образ, но в мою собственную образ-производящую Душевную  деятельность. Такое
погружение  должно  предпринять по  отношению ко многим чувство-образам. Это
ведет тогда к  познанию  через инспирацию. Некий другой пример был бы таков:
погружают  себя   в  представление  становящегося  и  преходящего  растения.
Позволяют  в Душе возникнуть образу  постепенно становящегося растения,  как
оно прорастает из зародыша, как  оно развертывает  лист за листом, вплоть до
цветения и плода. Затем,  опять, как начинается увядание, вплоть  до полного
разложения.  Достигают постепенно через погружение  в  такой образ к  некому
чувству становления и прехождения, для которого растение  есть только образ.
Из этого чувства  может затем, если  упражнение выдержанно будет продолжено,
образоваться имагинация того превращения, которое лежит в основе физического
становления   и  прехождения.  Желают,  однако,  прийти  к   соответствующей
инспирации, тогда  должно упражнение делать еще по-другому. Должно вспомнить
собственную Душевную  деятельность, которая  из  образа  растения  завоевала
представление  становления   и  прехождения.   Должно  позволить   полностью
исчезнуть растению  из  сознания и  погрузить себя  только  в  то,  что сами
внутренне  сделали. Через  такие  упражнения только возможно  восхождение  к
инспирации. Сначала Духовному ученику будет  не  так легко  понять  в полном
охвате, как он должен предпослать себя к такому  упражнению.  Это происходит
из того, что человек, который привык к тому, чтобы позволять себе определять
свою   внутреннюю   жизнь  внешними  впечатлениями,  тотчас  же   впадает  в
неуверенное и  полностью неустойчивое, когда он еще должен развернуть  некую
Душевную жизнь, которая отбросила всякую привязку на внешние  впечатления. В
некой еше  большей  мере,  чем относительно  достижения  имагинаций,  должен
Духовный ученик быть себе  ясным напротив этих упражнений к  инспирации, что
он  может  предпринять  их,  если  он  наряду   с  этим  позволит  идти  все
пред-мероприятия, которые могут вести к уверенности и укреплению способности
суждения, жизни чувства  и характера. Затрагивает  он  эти  пред-мероприятия
(Vorkehrungen),  то будет иметь  он нечто двоякое как  результат. Во-первых,
через  упражнения   он  не  будет   способен  терять  при  сверх-чувственном
созерцании равновесие  своей личности;  во-вторых,  он в то же  время усвоит
себе способность действительно  исполнить все то,  что  будет  затребовано в
эт