уг остро ощутив
собственное бессилие. Здесь, на  хрупкой  деревянной  посудине,  посреди
безбрежного водного пространства, ни  к  чему  было  его  умение  водить
войска, управляться с оружием. Несколько  волн  посильнее,  и  тот,  кто
некогда сотрясал мир, пойдет на корм рыбам.
   - Как обычно. - Офирец скупо улыбнулся. - Снимем парус и реи, закроем
отверстия для весел, чтобы через них не проникала вода, и  будем  ждать,
что предложит нам Судьба. Мы далеко от берегов, скал и  мелей  тут  нет,
так что есть хорошие шансы уцелеть.
   Неожиданно налетевший порыв  ветра  ударил  в  борт,  вынуждая  судно
накрениться. Заскрипела мачта, заплескали  волны,  Харальд  ощутил,  как
озноб бежит вдоль вспотевшей спины. После дикой жары даже теплый ветерок
показался ледяным.
   - Вот и первый шквал, -  кивнул  Нбоге  и  рявкнул  что-то  командным
голосом.
   - Йофрид... - проговорил  Харальд  неуверенно.  Вдруг  вспомнил,  что
ничего не знает об отношении офирцев, и хозяина корабля в том  числе,  к
магии. - Она владеет... заклинаниями. Если будет совсем плохо, то  можно
воспользоваться...
   - Волшебством? - спросил купец Лицо его окаменело,  став  похожим  на
маску, вырезанную из агата.  Блестящие  глаза  смотрели  строго.  -  Это
невозможно. Любая магия противна Судьбе. Даже не упоминай об этом!
   - Хорошо. - Харальд смутился и поспешно отошел.  Встал  около  борта,
вцепившись пальцами в крепкое дерево, и принялся смотреть на море.
   Оно разительно изменилось. Словно  порыв  ветра  стер  с  поверхности
яркую   зеленовато-голубую   краску.   Волны    стали    серо-стальными,
неприветливыми, на них появились белые гребни пены.
   Ветер подул еще раз, бросил в лицо пригоршню брызг  и  более  уже  не
стихал. В нем  явственно  ощущался  дух  чего-то  могучего  и  грозного.
Маленькое облачко на  горизонте  разрослось,  превратившись  в  огромные
облачные крылья, быстро охватившие половину небосвода.
   Солнце тускло просвечивало сквозь серую пелену, но жара не спадала.
   Вслед за серыми облаками  с  запада  надвинулась  темно-сизая,  почти
черная туча.  Она  нависла  над  морем,  точно  исполинский  занавес,  и
медленно  приближалась,  создавая  ощущение  страшной  тяжести,  готовой
смять,  раздавить  и  сокрушить.  В  глубине  ее  посверкивали  зарницы,
доносилось отдаленное рычание грома.
   Волны к этому моменту были высотой больше чем в сажень и били в борта
с такой силой, что корабль содрогался.
   - Что происходит? - прозвучал  из-за  спины  голос  Йофрид.  Харальд,
засмотревшийся на приближающийся шторм, не услышал ее шагов.
   Он повернулся к девушке. На лице ее читалась тревога, русые блестящие
волосы нещадно трепал еетер.
   - Будет буря, - сказал он. - Нбоге говорит, что  корабль  выдержит  и
опасности нет.
   - Мне так совсем не кажется.
   Йофрид посмотрела на Харальда так жалобно, что у него сжалось сердце.
Захотелось прижать девушку к себе, погладить  по  голове,  словно  малое
дитя. Но он сдержался. Сказал лишь:
   - Я предложил ему воспользоваться магией, но наш хозяин  очень  гордо
отказался. Все же мне думается, что может случиться всякое. Пойдем  вниз
и подумаем, что можно будет сделать, если судно начнет тонуть.
   Они спустились по лестнице  и  вскоре  сидели  в  своей  каморке,  на
толстых коврах, заменявших офирцам стулья  и  кровати  одновременно.  Ту
мебель, которую  Харальд  видел  во  время  первого  посещения  корабля,
гостеприимный хозяин специально подготовил для тирских купцов.
   Тут было невыносимо душно. Запах смоленых  досок  и  пыльных  тканей,
ставший обыденным за дни путешествия,  вдруг  показался  горчащим  ядом,
вливающимся в рот при каждом вдохе.
   Они уселись друг напротив друга.
   - Тебе придется иметь дело  со  стихиями  Воды  и  Воздуха,  -  начал
Харальд,  внимательно  глядя  на  ученицу.  -  Причем  со   стихиями   в
необузданном, диком состоянии.  Поскольку  к  тебе  обратятся  только  в
случае крайней  нужды,  то  необходимо  будет  в  очень  короткое  время
успокоить море и ветер, чтобы не допустить разрушения корабля.  Так  что
заклинание должно быть не очень сложным и легко выполнимым.
   - Я думаю, можно сделать следующее... - Йофрид зашуршала, извлекая из
сумки кусок пергамента и перо с чернильницей. -  Возьмем  обычную  форму
Связывания, добавим вот это...
   Перо задвигалось, нанося на желтоватую поверхность черные кляксы букв
Истинного  Алфавита,  знаков  Стихий  и  прочего,  что  необходимо   для
составления заклинаний.
   Когда она закончила рисовать, корабль вдруг вздрогнул, словно налетел
на что-то. Послышался  треск,  сверху  донеслись  крики  и  сильный  шум
текущей воды, будто на палубу обрушился невиданной силы ливень.
   Только тут Харальд обратил внимание на неумолчный рев  и  с  тревогой
понял, что это голос усилившегося ветра.
   Корабль качало непрерывно, грохот волн мешал слышать собеседника,  но
они  все  же  ухитрились  закончить  разговор.  Харальд  внес  несколько
поправок и заставил ученицу запомнить получившийся  магический  рисунок.
Вряд ли на мокрой палубе будет возможность воспользоваться пергаментом.
   Что-то тяжелое обрушивалось на судно раз за разом, словно с ним играл
великан, легко шлепая по носу ладонью. Трещали доски и балки, с  гребной
палубы слышались стоны и крики. Рабы -  гребцы,  прикованные  к  скамьям
прочными цепями, не желали умирать.
   Последовал особенно мощный удар. На  мгновение  корабль  встал  почти
вертикально. Харальд полетел к стене, ударился  головой.  Перед  глазами
замелькали искры, но сознания не потерял.  Успел  заметить,  как  Йофрид
ловко распласталась на полу, удерживаясь руками.
   Харальд принялся щупать пострадавшее  место  и  обнаружил  набухающую
шишку. Не успел как следует выругаться, как занавес,  закрывавший  вход,
отлетел в сторону, и в каморку шагнул  Нбоге.  На  голове  его  не  было
тюрбана, выбритый наголо череп и лицо блестели, словно офирец искупался.
Одежда его тоже была мокрой, а в темных глазах металось смятение.
   - Не знаю, что делать, - сказал  он,  прислонившись  к  стене.  Грудь
купца тяжело вздымалась, в ней что-то противно клокотало.  -  Я  в  море
пятнадцать лет, но никогда не видел такого шторма!
   Взгляд его обратился к Йофрид.
   - Правда, что ты умеешь управляться со  стихиями?  -  спросил  хозяин
корабля.
   Девушка спокойно выдержала испытующий взгляд офирца.
   - Правда! - резко сказала она. Нбоге замер, на  лице  его  отразилась
внутренняя борьба.
   - Я не могу! - сказал он, вскидывая к лицу сжатые в кулаки ладони.  -
Не могу допустить, чтобы корабль погиб! Но еще пара  таких  волн,  и  от
него останутся только щепки!
   Он замолчал, на скулах набухли желваки. В  глазах  была  мука.  Когда
офирец заговорил вновь, голос его звучал глухо.
   - Да, магия противна Судьбе, так говорят у нас, - произнес он,  почти
с ненавистью глядя на Йофрид. - Но я  не  знаю,  видит  Судьба,  другого
способа спастись! Пойдемте!
   Приняв решение, он более не выглядел неуверенным или испуганным. Лицо
его  вновь  стало  властным,  истинным  ликом  хозяина  судна,  которому
подчиняются десятки людей и который часто встречается с живущей  в  море
смертью.
   Харальд поспешно поднялся, вслед за ученицей шагнул к  выходу.  Когда
оказались на гребной палубе, Нбоге повернулся к ним.
   - Возьмите веревки, - сказал он, указывая за  лестницу,  где  клубком
змей свернулись обрезки такелажа.  -  Когда  окажетесь  на  палубе,  вам
придется привязаться. А я пока сменю рулевого, чтобы никто не видел, что
мы воспользовались колдовством.
   Он приоткрыл крышку,  плотно  закрывавшую  отверстие  над  лестницей.
Оттуда потекла вода, словно корабль уже затонул.
   Крышка с треском захлопнулась, они остались вдвоем.
   - Держи, он тебе сегодня пригодится, - сказал Харальд, снимая  с  шеи
нож из небесного металла.
   Едва успели обвязаться веревками, как крышка вновь  открылась,  и  по
лестнице скатился человек. Он был сырым, словно утонувшая крыса, а дышал
так тяжело, точно пробежал несколько верст по жаре.
   - Вперед, - сказал Харальд и первым полез  наверх.  Перекладины  были
мокрыми, ноги и руки соскальзывали, а открыть тяжелую  крышку,  стоя  на
ненадежной опоре, оказалось очень непросто.
   Напрягшись, Харальд наконец  заставил  тяжелые  доски  оторваться  от
палубы. Поспешно выбрался наружу. Ветер принялся дергать за одежду, влез
нахальной пятерней в волосы,  уши  заложило  от  свиста  и  грохота.  Не
обращая на это внимания, Харальд помог выбраться Йофрид, плотно  прикрыл
крышку.
   Только после этого огляделся.
   Палуба  выглядела  непривычно  голой.  От  толстенного  ствола  мачты
остался пенек с расщепленной верхушкой. А вокруг  корабля  царил  шторм.
Бродили безумными чудовищами громадные серые волны. Совсем низко нависло
небо, покрытое черными клочьями стремительно несущихся  облаков.  Оттуда
сыпался мелкий противный дождь.
   Ветер на мгновение стих, и тут же с кормы донесся крик.
   Там, вцепившись в руль, скорчился Нбоге. Он что-то вопил и  показывал
руками на остаток мачты.
   Харальд поспешно ухватил концы веревок,  своей  и  Йофрид,  и  бегом,
насколько  позволяла  качающаяся   палуба,   направился   туда.   Сапоги
скользили, но он успешно добрался и принялся закреплять веревки.
   Привязал Йофрид, а когда занялся  собой,  то  с  ужасом  увидел,  что
волна, больше всех предыдущих, идет прямо на корабль. Сердцевина ее была
черной, а наверху, на зеленоватом гребне, виднелась  оторочка  из  белой
пены. Надвигаясь, она грозно рокотала.
   Замерзшие  пальцы  отказывались   гнуться,   а   веревка   неожиданно
заупрямилась, не желая сворачиваться в узлы.  Харальд  ощутил,  как  его
охватывает паника. Если не привязаться, то огромный водяной язык  просто
слизнет его с палубы!
   Дрожащими руками ухитрился затянуть узел, и тут  же  нос,  украшенный
орлиной  головой,  врезался  прямо  в  середину  волны.  Водяная   стена
надвинулась, грозя поглотить корабль, и Харальд закрыл глаза.
   Его ударило, сверху обрушилась непомерная тяжесть. Куда-то поволокло,
но он изо всех сил вцепился в остатки мачты. Мускулы заныли, не в  силах
выдержать чудовищное напряжение. Он почувствовал, как разгибаются  руки,
и тут же все закончилось...
   С судорожным всхлипом он сполз на палубу. Торопливо обернулся  -  что
там с Йофрид?
   Она лежала на крышке  люка,  распластавшись,  точно  морская  звезда.
Веревка, к счастью, выдержала. Нбоге тоже оказался  на  своем  месте,  у
руля. Он даже выглядел не мокрее, чем раньше,  и  вновь  что-то  кричал.
Звуки ветер уносил в сторону, виден был только широко раскрытый рот.
   "Торопит!  -  неожиданно  понял   Харальд.   -   Корабль   долго   не
продержится!"
   Он подергал за веревку Йофрид. Девушка поднялась,  потрясла  головой,
так  что  с  волос  полетели  брызги,  и  на  четвереньках  поползла   к
наставнику. Когда оказалась рядом, он прокричал ей в самое ухо:
   - Начинай! Черти ножом на палубе!
   Она кивнула, и широкий тупой клинок вонзился в желтые доски.
   Йофрид продвигалась аршин за аршином.  Рисунок,  составленный  только
сегодня, словно огнем горел в ее памяти. Ветер дул с  такой  силой,  что
иногда забивал рот, не давая дышать, в ладони вонзались  занозы,  а  под
мокрой одеждой вольно разгуливал озноб.
   Но все это было не важно. Главное - что она должна справиться, должна
использовать свой дар, чтобы спасти корабль, людей...
   Пропитанное водой дерево резалось легко, а  широкие  доски  позволяли
без  помех  изображать  самые  сложные  символы.  Пару  раз  по   палубе
прокатывались волны, но не такие страшные, как первая.
   Мягкая водяная рука слегка поднимала ее над палубой и  отбрасывала  к
корме, насколько позволяла веревка.  Но  потом  она  уходила,  и  Йофрид
поднималась, отряхивалась и вновь ползла туда, где прервала работу.
   От того места, где раньше была мачта, за ее  действиями  одобрительно
следил наставник.
   Харальд наблюдал,  как  ловко  девушка  орудует  ножом,  и  испытывал
смешанные   чувства   -   гордость   наставника,   изрядно    сдобренную
беспокойством. Талант девушки был слишком силен. Она освоила за  полгода
то, на что самому Харальду понадобилось несколько лет, а он  ведь  сумел
стать Владетелем, и не самым слабым.
   Чего достигнет Йофрид, если будет учиться дальше?
   Эта мысль заставила его закашляться.
   Тем временем девушка закончила рисовать, замерла на мгновение,  будто
оценивая проделанную работу, а потом встала. В самом центре  магического
круга.
   - Куда? Свалишься! Читай заклинание сидя! - крикнул Харальд, понимая,
что она его все равно не услышит.
   На корме замер Нбоге,  глаза  на  черном  лице  казались  размером  с
донышко кувшина.
   Йофрид стояла, и подошвы ее сапог словно прилипли к  палубе.  Как  ни
качало корабль, девушка даже не пошатнулась. Мокрые  волосы  разметались
по плечам, платье плотно облегало гибкую фигурку.
   Медленно, очень медленно, на взгляд  Харальда,  она  подняла  руки  к
низкому штормовому небу, истерзанному беспощадным ветром, и  заговорила.
Он не слышал слов, видел только, как шевелятся губы.
   Йофрид же видела гораздо больше. Магический рисунок вокруг нее ожил и
засветился в тот момент, когда она  провела  последнюю  линию.  По  нему
потекли волны лилового пламени, бирюзой на золоте вспыхнули  прорезанные
в желтых досках буквы. По  четырем  сторонам  света  поднимались  потоки
серебристого сияния, прозрачные, едва заметные, и колыхалась поверх  них
зеленоватая вуаль.
   Магический круг вливал в нее силу, и, ощутив внезапную уверенность  в
себе, она поднялась на ноги. Оперлась на сияние,  словно  на  деревянный
бортик, и качка куда-то исчезла, а порывы ветра,  только  что  грозившие
содрать кожу, перестали ощущаться.
   Несмотря на разноцветное сияние вокруг, она видела море, но оно стало
прозрачным, налилось голубоватым  свечением.  В  его  глубине  виднелись
оскаленные лица, длинные веретенообразные тела. Сотни,  тысячи  водянцов
танцевали дикую, безумную пляску,  заставляя  море  кипеть,  как  суп  в
кастрюле.
   Отражением моря выглядело небо. Там клокотала бешеная круговерть туч,
среди которых серыми исполинскими птицами метались вихревики.  Огромные,
чуть ли не в версту, и маленькие, в несколько саженей. Словно  не  желая
отстать от водяных собратьев, они водили хороводы, сплетались  в  гибкие
спирали, скользили  над  самыми  волнами,  точно  чайки,  высматривающие
добычу.
   Трое из них встретились прямо перед носом  корабля.  Словно  встречая
гостей, вода вспучилась горбом, уродливым ликом большого водянца.  Волна
выросла, налилась чернотой, из которой смотрели на судно злобные глаза.
   Йофрид с волнением поняла, что эта волна должна сокрушить их,  жалких
смертных, бросивших вызов стихиям.
   И тогда в душе  ее  родился  гнев.  Яркий,  ослепляющий,  точно  свет
молнии.
   Будучи не в силах выносить его жжение, она подняла руки и заговорила.
Заклинание лилось из нее само, словно  вода  из  кувшина.  Нужные  слова
рождались внутри, горло и язык без помощи  разума  находили  необходимое
звучание.
   После первой фразы  все  вокруг  стихло.  Волны  замерли,  словно  их
сковала неведомая сила, утих ветер, застыли в изумлении сонмы  стихийных
существ в небесах и воде.
   Что-то рвалось с ее ладоней, и она не сразу поняла, что это  короткие
темные молнии. Словно кнуты, они стегали по глади  моря,  заставляя  его
разглаживаться,  беспощадно  били  в  облака,  вынуждая   их   испуганно
расползаться в стороны.
   Магический круг пылал, фиолетовое сияние выжигало глаза.
   Вскоре Йофрид потеряла способность видеть,  но  продолжала  говорить,
будучи не в силах остановиться на полпути. Каждое слово  отнимало  силы,
она чувствовала себя так, словно что-то сосет из  нее  жизненное  тепло,
оставляя все меньше и меньше. На тело наползал лютый холод.
   Она еще успела услышать  удивленный  вскрик  офирского  купца,  когда
сквозь магическое свечение пробился обыкновенный  дневной  свет,  успела
ощутить на покрытом потом лице свежий, пахнущий солью  ветер.  Но  потом
силы оставили  ее,  колени  неожиданно  подломились,  и  удар  о  палубу
мгновенно вышиб из нее сознание.
   Когда Йофрид упала, Харальд бросился к ней. Горло свело судорогой  от
страха, что девушка израсходовала силы до дна и  погибла.  Такие  случаи
бывали и с более опытными магами.
   Но, к счастью, она была всего лишь без  сознания.  На  загорелой  шее
тоненько билась голубая жилка, и можно было расслышать тихое дыхание.
   - Невероятно! - донесся до Харальда восхищенный вскрик Нбоге. - Этого
не может быть!
   Бывший Владетель поднял голову и вынужден был согласиться с  офирцем.
Море, только что грозное и жестокое,  теперь  терлось  о  борта  корабля
ласковой кошечкой, слегка подталкивая его мягкими лапами. Тучи  исчезли,
а солнце спокойно светило с небосвода. Ничто не  напоминало  о  давешней
буре.
   Не будь Харальд мокрым с головы до ног, а мачта - сломанной, легко бы
поверил в то, что никакого шторма не  было,  а  был  всего  лишь  морок,
насланный каким-нибудь из богов.
   - И палуба цела! - Купец опустился на колени, ощупывая доски там, где
совсем недавно были попорчены ножом. Магический круг исчез,  не  оставив
следа.
   - Она жива? - встретившись  взглядом  с  Хараль-дом,  спросил  Нбоге.
Глаза его были наполнены ужасом.
   - Да.
   - Удивительно, - проговорил купец, поднимаясь на ноги. - Такая  сила,
невозможная для человека! Эта девушка способна  противостоять  Судьбе  и
даже ломать ее!
   - А может быть - создавать заново? - спросил Харальд.
   Купец не ответил. Он смотрел на Йофрид почти с суеверным страхом, а в
глубине черных глаз проглядывало отвращение.
 
*** 
 
   Она очнулась оттого, что кто-то побрызгал ей в лицо  водой.  Холодная
жидкость попала в глаза, и пришлось поднять руку, чтобы их протереть.
   - Ага, шевелится! - произнес чей-то знакомый голос.
   Чей он - Йофрид вспомнить не могла. Голова гудела, как барабан, когда
в него бьют колотушками. Под сводами черепа  что-то  кружилось,  а  тело
казалось  тяжелым,  словно  его  набили  мокрым  песком.  Рука,  которой
вытирала глаза, после этого упала, с тупым стуком ударившись обо  что-то
твердое.
   Открыв глаза, Йофрид обнаружила над собой  лицо.  Седой,  морщинистый
мужчина со светлыми холодными глазами смотрел на нее с тревогой.
   "Харальд" - всплыло  из  глубин  памяти  имя.  Девушка  ощутила,  как
радостно и гулко забилось сердце, словно пробуждаясь  ото  сна,  лавиной
рухнули воспоминания.
   В мгновение она осознала, где находится и что только что свершила. Но
вместе с пониманием пришло странное желание. Оно давило  изнутри,  точно
собирающийся  родиться  ребенок,  и  толкало  на  действия.  Преодолевая
слабость,  Йофрид  села.  Кашель  сотряс  грудь,   и   Харальд   бережно
поддерживал ее, пока дыхание не успокоилось.
   - Спасибо, - просипела она, и горло родило слова, не имеющие смысла:
   - Зеленый цвет твой, и Владение твое там, где ты...
   - Что ты такое говоришь? -  Харальд  вновь  оказался  перед  ней.  Он
улыбался, но глаза были серьезными.
   - Не знаю, - честно ответила девушка. - Мне кажется,  я  слышала  это
перед тем, как очнуться, но точно не уверена...
   Матросы, ругаясь и сопя, выволакивали из трюма запасную мачту.  Когда
они протопали мимо, шлепая босыми пятками, Йофрид сказала,  давая  выход
рвущемуся наружу желанию:
   - Когда это установят, то на вершине нужно поднять зеленый флаг.
   - Почему?  -  рядом  с  Харальд  ом,  присев  на  корточки,  появился
чернокожий хозяин корабля.
   - Потому что я здесь, а зелень - мой цвет, - ответила  она  просто  и
тут же испугалась:
   - Ой, что я говорю?
   - Ничего страшного. Ты перенапряглась, тебе  надо  отдохнуть.  Пойдем
вниз, - успокоил ее Харальд.
   Он  помог   ей   подняться,   бережно   довел   до   отведенной   для
путешественников каморки. Только здесь  Йофрид  ощутила,  на