собой,  но  лица
тех, кого он лишил жизни, начали приходить по ночам...
   Харальд никому  не  рассказал  о  снах,  понимая,  что  это  надо  просто
пережить, что скоро кошмары прекратятся, а помочь  тут  не  в  силах  никто.
Больше всего он боялся, что кто-либо догадается о том, что с ним происходит,
- по крикам во сне, например. И в очередной раз порадовался, что  его  вопль
остался там, за темным пологом сновидения.
 
*** 
 
   Деревенька выглядела неказистой, да и было в ней  всего  полтора  десятка
дворов. Дорога здесь  заканчивалась,  дальше  начинался  глухой,  совершенно
дикий лес. Он стоял сплошной стеной, будто  чудная  зеленая  крепость,  и  с
телегами тут было никак не пройти.
   После некоторого колебания Иерам приказал:
   - Разгружайтесь! Дальше повезем все на лошадях, а сами - пешком!
   - А далеко еще? - поинтересовался  Берг,  недовольно  кривясь.  Не  любил
рыжебородый мечник далеко ходить, предпочитал, чтобы его возили.
   - Достаточно, - отрезал Иерам, блеснув глазами.
   Пока наемники и возчики работали, стаскивая груз с  телег  и  пристраивая
его на спинах лошадей, купец ушел в деревню.  Когда  же  работа  была  почти
закончена, он вернулся в сопровождении  могучего  бородатого  крестьянина  с
темным, словно вылепленным из глины лицом и спутанными светлыми волосами.
   - Телеги, значит, хотите оставить? - поинтересовался темнолицый, окидывая
взглядом обоз. - И надолго?
   - Как получится, - ответил Иерам. - Дней на десять - пятнадцать.
   - Хорошо, - кивнул мужик. Это  был  деревенский  староста.  -  И  сколько
платите?
   Услышав предложение купца, он закряхтел,  сморщился,  словно  ему  в  рот
попало кислое, мрачно пробурчал: "Грабеж и разорение!"
   Началась торговля. Харальд, чьи руки ныли  после  перетаскивания  тяжелых
мешков, устроился неподалеку и с интересам слушал, как Иерам и его  косматый
собеседник спорят о каждой мелкой монете.
   Староста оказался совсем не так прост, как можно было ожидать,  и,  когда
разговор закончился, лоб купца покрывал обильный пот.
   - Ну ты и торговаться здоров, уважаемый! - сказал  Иерам  с  восхищением,
вытирая лицо рукавом. - Но смотри, что случится с моим добром - спалим  вашу
деревню дотла!
   - Не случится! - уверенно отозвался бородатый. - Сохраним в лучшем  виде!
А куда вы, почтенные, собираетесь направиться? - добавил он неожиданно.
   - А  это  уже  наше  дело,  -  не  очень  любезно  ответил  купец.  -  На
северо-запад, если тебе так интересно.
   - Куда? - Темнолицый староста  явно  не  имел  представления  о  сторонах
света. Охранники загоготали.
   - Вон туда. - Иерам с улыбкой понял руку, указывая направление.
   Бородатый нахмурился и засопел.
   - Не ходили бы вы туда, - сказал  он  как-то  неуверенно.  -  Плохие  там
места.
   - Это почему? - поинтересовался подошедший Берг,  демонстративно  положив
ладонь на рукоять меча. - Или лихие люди там промышляют?
   - Откуда им там взяться? - мрачно буркнул староста. -  Чего  им  в  глуши
делать? Лес там плохой. Сгинет там любой или заблудится, или чудища на  обед
съедят. Мы сами в ту сторону не ходим...
   - Благодарю тебя за предупреждение, почтенный, -  склонил  голову  Иерам.
Харальд с удивлением заметил, что на лице купца  играет  радостная  усмешка,
словно он только что узнал нечто очень приятное. - Но мы должны идти!
   - Я вас предупредил, - пожал плечами бородатый.
   - Ладно, двинулись! - крикнул Иерам.
   Лес начинался сразу за деревней. Деревья стояли вперемежку, словно  воины
разных народов в едином строю. Здесь были сосны рядом с  дубами,  трепещущая
листьями осина и ясень, который любит простор. Не терпящие друг друга породы
находились рядом, и шел от зеленой стены мощный запах листвы.
   Люди и лошади невольно остановились, не желая идти в  кажущийся  живым  и
опасным лес.
   - Вперед! - рявкнул купец, заметив нерешительность подручных, и  Харальд,
идущий первым, отвел в сторону ветку березы и шагнул под тенистые своды.
   Там оказалось душно. Воздух  под  кровлей  из  тысяч  листьев,  казалось,
пробыл в неподвижности долгие века, превратившись в плотный горячий  кисель.
Глотать его было неприятно. Темнели в полумраке серые, коричневые  и  черные
стволы, плыл запах сырой древесины. Люди шли словно  по  огромному  залу  со
множеством расставленных в беспорядке разнообразных колонн.
   Даже Харальду приходилось туго. Почему-то  очень  трудно  было  держаться
заданного направления. Обычно он хорошо чувствовал  лес,  мог  сказать,  что
будет через версту. Тут же словно не видимое обычным зрением  облако  висело
перед глазами, застилая обзор.
   И еще здесь почти не было  птиц,  а  те,  что  были,  кричали  странно  и
непривычно. Даже мох на деревьях рос не правильно,  не  позволяя  определить
направление.
   Когда на пути  обнаружился  глубокий  овраг,  из  которого  несло  кислым
запахом, а на дне колыхалась  черная  и  густая,  словно  смола,  вода,  это
оказалось для Харальда полнейшей неожиданностью.
   Овраг пришлось обходить. Но затем возник второй, третий.  Провалы  словно
выползали из-под земли, преграждая дорогу отряду. Они пересекали лес в самых
разных направлениях, и, преодолев один, путешественники неизбежно натыкались
на второй. Когда еще один овраг остался позади, то Харальд неожиданно понял,
что потерял направление. Подобное случилось с ним  впервые  в  жизни,  и  он
растерялся.
   Судя по тому что  начало  темнеть,  солнце  спускалось  к  горизонту,  но
разглядеть его сквозь сплетение ветвей было невозможно.
   - Что случилось? - спросил подошедший Иерам. В глубине  его  темных  глаз
прятался страх. Купец боялся чужого для него, чудовищного леса, но изо  всех
сил старался свою боязнь скрыть.
   - Не понимаю, - прошептал Харальд. -  Я  не  знаю,  куда  нам  идти!  Тут
какой-то очень странный лес.
   - Да ты что? - изумился Гуннар. - Ты потерял направление?
   - Да, - кивнул юноша. - Можно, конечно, забраться на дерево  и  выяснить,
где солнце...
   - Нет, - решительно замотал головой Иерам. - Найдем место для ночлега,  а
завтра будем решать, куда двигаться!
 
*** 
 
   Ночь опустилась в одно мгновение. Только что еще  можно  было  разглядеть
стволы деревьев и листья над головой, и вот  уже  не  видно  ничего,  только
золотисто-алое тело костра тщится разогнать мрак.
   Люди сидели вокруг пламени, и отблески играли на  мрачных  и  насупленных
лицах. Незримое давление чувствовали все. По общему согласию, решили удвоить
ночные дозоры, и первая четверка сторожей уже  заняла  места  в  стороне  от
огня, вслушиваясь и вглядываясь в непроглядную темень.
   Возчики выглядели еще более испуганными, чем наемники. Еще бы -  те  хоть
могут сражаться, им же остается только умирать. Почему Иерам не оставил их в
деревне - об этом Харальд мог только гадать.
   - Куда ты привел нас? - Вопрос Берга больно хлестнул по ушам, а Иерам  от
него вздрогнул, словно его ударили плетью.
   - Мы должны знать! - продолжал настаивать Теневой. - Ведь ежу  ясно,  что
это не простой лес, что тут чародейство и именно оно не  позволяет  Харальду
находить дорогу!
   Раздался одобрительный гул. Купец оглянулся, словно  затравленный  зверь,
но затем глаза его блеснули решимостью.
   - Ладно, - сказал он и полез за ворот.
   В свете костра блеснул серебром  нашейный  кошель,  сделанный,  насколько
разглядел Харальд, из оленьей кожи.  Иерам  развязал  его  и  извлек  тонкий
листок пергамента. Он был желтым от старости, и  линии  на  нем  были  плохо
различимы.
   - Я нашел эту карту пять лет назад, - сказал купец. -  Один  родовитый  в
счет долга отдал мне несколько старых книг, написанных много веков назад.  В
одной из них я  нашел  странную  легенду  о  неком  предмете,  увеличивающем
богатство владельца.  Между  страницами  была  заложена  карта,  на  которой
обозначалось место, где этот предмет спрятан.
   - И мы идем туда, за ним? - спросил кто-то из темноты.
   - Да. - Иерам кивнул. - Я поверил в эту легенду, и вот  мы  здесь,  чтобы
найти тот предмет.
   - А что это за штука? - поинтересовался Берг. - И откуда она взялась?
   - По легенде, ее сумел создать один из Владетелей десять столетий  назад.
Он быстро разбогател, стал опасен для соседей. Они объединились и уничтожили
его, а чтобы ни у кого не было искушения овладеть этим  предметом,  спрятали
его в подземелье, защитив самыми страшными заклинаниями. За  прошедшие  века
об этом предмете забыли, историю о нем почитают  сказкой.  Но  ведь  лес,  в
центр которого мы должны попасть, не простой, вы сами это видите!
   Купец почти выкрикнул последнюю фразу. Он явно боялся, что  и  здесь  его
посчитают сумасшедшим, верящим в поросшие  пылью  байки,  которые  только  и
годятся для рассказов детям.
   - Видим, - кивнул Гуннар. - Но если все рассказанное тобой правда,  то  у
нас нет  возможности  заполучить  нужный  предмет.  Магия  Владетелей  очень
сильна, чтобы справиться с ней, нужен маг.
   - В чем-то ты прав, - усмехнулся Иерам,  и  лицо  его  показалось  в  это
мгновение очень старым, почти мертвым. На лице жили только черные  глаза.  -
Но если бы я взял с собой мага, то он бы захватил предмет себе. Вся  надежда
на то, что заклинания за тысячу лет ослабели.
   - Да, остается рассчитывать только  на  это,  -  кивнул  Берг  и  тут  же
протяжно зевнул. - Пожалуй, спать пора...
 
*** 
 
   Проснулся Харальд от истошного вопля. В нем  смешались  боль  и  ужас,  а
когда крик оборвался, то юноша понял, что это вовсе не порождение его ночных
кошмаров.
   Быстро вскочив, он нашарил меч,  а  когда  в  ладони  оказалась  рифленая
рукоятка, сразу стало спокойнее.
   Костер едва тлел, в его скупом свете было видно, как поспешно вооружаются
остальные. Судя по лицам, никто не мог понять, что случилось,  откуда  ждать
нападения.
   - Лодина нет! - крикнул кто-то, видимо, проверявший посты.
   - Дров в костер, и побольше! - В  круг  света  вступил  Иерам.  Изогнутое
короткое лезвие блестело в  его  руке.  Харальд  знал,  что  купцу  за  годы
странствий не раз приходилось пускать его в ход.
   Затрещало пламя, пожирая ветви, и словно в  ответ  на  прянувший  во  все
стороны  багровый  свет  тьма  зашевелилась,  выпуская  отростки  с  острыми
когтями. Под сводами деревьев открылось множество светящихся  зеленым  огнем
внимательных глаз.
   Испуганно заржали лошади, обрывая привязь.
   -  В  круг!  -  успел  скомандовать  Берг,  прежде  чем  порождения  леса
атаковали.
   Харальд сделал шаг к костру, к товарищам, но тут из мрака выступило нечто
более всего  похожее  на  исполинскую  шишку  с  сучковатыми  лапами.  Пасть
чудовища располагалась  неестественно  низко,  на  середине  роста,  из  нее
рвалось ядовитое шипение. Харальд почувствовал смрад гнилой древесины.
   Он ловко ударил мечом, и уродливая конечность рухнула наземь. С противным
клекотом тварь отпрянула, чешуйки на ее теле зашевелились Из-под них  лезла,
точно змея из-под коряги, новая рука, на  самом  конце  которой  шевелились,
вырастая на глазах, когтистые черные пальцы!
   Харальд в ужасе оглянулся. Со всех сторон теснили людей  существа,  каких
не представишь и в кошмарном сне. Древесные стволы, обретшие гибкость  змей,
разевали зубастые рты; растопырив щупальца, надвигались  возжаждавшие  живой
плоти громадные пни.
   Отрастив новую руку, огромная шишка опять пошла  в  наступление.  Харальд
вновь срубил ей руки, а затем подсек одну из ног. Но когда  принялся  рубить
тело, зная, что новые конечности вырастут быстро, то понял,  что  меч  здесь
бессилен. Лезвие застревало в плотной чешуе,  оставляя  неглубокие  разрезы.
Полосуемая сталью тварь бешено шипела и дергалась, будто  огромный  таракан,
норовя отползти дальше во тьму...
   - Огонь! - пронесся крик Берга. - Делайте факелы! Они боятся пламени!
   Харальд  поспешно  отступил,  надеясь  добежать  до  костра,  прежде  чем
поверженная  тварь  сумеет  восстановиться.  Через   оказавшуюся   на   пути
здоровенную колоду о многих ногах, которую остервенело молотили мечами  двое
охранников, он просто перепрыгнул.
   У костра его поймал за плечо Берг. Глаза его были совершенно бешеные.
   - Лук? Где твой лук? - проорал он юноше прямо в ухо.
   Харальд ощутил, как его лицо заливает краска стыда. Лук он не успел  даже
взять.
   -  Ладно!  -  махнул  рукой  рыжебородый.  -  Возьми  этот!  Попотчуй  их
зажигательными стрелами! А он, - Теневой махнул рукой в  сторону  одного  из
возчиков, который в ужасе скорчился  у  самого  пламени,  -  будет  подавать
стрелы!
   Харальд отложил меч. Взяв лук, проверил натяжение тетивы и  повернулся  к
подручному. Тот поспешно  рвал  на  части  собственную  рубаху  и  обматывал
тряпками наконечники стрел.
   - Давай! - сказал Харальд. Спустя мгновение руки его натягивали тетиву.
   Первый снаряд, пылающий  словно  маленький  костер,  ударил  в  ту  самую
шишковидную тварь. Бешено зашипев, та замолотила сучковатыми лапами, пытаясь
выдернуть стрелу, но пламя уже ползло по чешуе.
   А Харальд стрелял раз за разом и ни единожды не промахнулся. Так велики и
малоподвижны были мишени.
   Получив стрелу, лесные твари отползали в темноту, где  неведомым  образом
ухитрялись сбить пламя, и вновь кидались в бой, покрытые черными  уродливыми
лишаями ожогов. Усталости и боли они, похоже, не чувствовали.
   Потом Харальд вдруг понял, что под кронами деревьев постепенно  светлеет,
а страшные противники,  издавая  звуки,  похожие  на  вздохи  разочарования,
отползают в чащу. Он выпустил последнюю стрелу и  в  бессилии  опустил  лук.
Руки его дрожали, а кончики пальцев правой  просто  горели.  Там,  казалось,
кожа содралась до костей.
   В костер ушли все запасы дров, последние стрелы приходилось поджигать  на
углях. Харальд чувствовал, что весь пропах дымом, отстояв  полночи  рядом  с
костром.
   Подошел Берг. Глаза его были красными, а меч он волочил за собой,  словно
ребенок игрушку.
   - Славная битва, - прохрипел Теневой, сплевывая. - Только вот  еще  одной
такой мы не выдержим!
   Когда подсчитали потери, выяснилось, что погибло  восемь  человек.  Трупы
исчадия ночи утащили с собой. Исчезли также все лошади.
   - Еще одной ночи в этом лесу мы не переживем! - сказал кто-то.
   - Так что, повернуть назад? - ответил Берг презрительно. - Отступить?
   - Я не поверну! - взвился Иерам. - Я чувствую, что место в  центре  леса,
где спрятано то, что мы ищем, чисто от этих чудовищ! Нужно добраться туда!
   - И куда идти? - поглаживая исцарапанную щеку, спросил Гуннар. - Уж  если
Харальд потерял направление!
   Они продолжали спорить, а Харальд ощутил, как  нечто  начинает  двигаться
внутри него. Словно некий свет поднимался из глубин его  существа,  позволяя
видеть и чувствовать недоступное другим.
   Прозвучал смех, который юноша однажды уже слышал, вот только где и  когда
- не смог вспомнить, и тут же он четко понял, куда и как надо идти, чтобы  к
вечеру достигнуть цели.
   - Стойте! - сказал он, поднимая  руку.  Спутники  смолкли,  с  удивлением
глядя на него. - Я знаю дорогу!
   - Быстро разобрали поклажу! - гаркнул Мерам. - Теперь придется тащить все
на себе!
   Нагруженные  люди  выстроились  колонной,  словно  громадные  муравьи,  и
зашагали. Под ногами хрустели ветви, где-то наверху,  за  зелеными  кронами,
поднималось  солнце,  а  они  двигались  на  северо-запад,   спеша   достичь
безопасного места до наступления ночи.
 
*** 
 
   Дождь лил, мелкий, противный, словно отыгрываясь за предыдущие дни, когда
над миром царила сушь.  Срубленный  из  жердей  и  накрытый  лапником  навес
прикрывал от сырости, но за его пределами все  было  мокрым:  трава,  стволы
деревьев, листья.
   Лагерь разбит на поляне у подножия лишенного деревьев холма, похожего  на
поросшую зелеными короткими волосами человеческую макушку. К этому холму два
дня назад отряд вывел Харальд. Примерно на сотню шагов в  сторону  от  холма
лежал нормальный лес, а далее  начиналась  жуткая  чаща.  По  ночам  из  нее
доносились вызывающие дрожь звуки, под сводами  громадных  деревьев  плавали
багровые и зеленые огни.
   Воду брали в небольшом озерце, расположенном к западу от холма,  круглом,
как тарелка, и чистом, словно горный хрусталь. Откуда оно  взялось  в  столь
неподходящем месте, понять было трудно. Но вода в  озере  вкусная,  и  после
первоначального  удивления  о  происхождении  водоема  никто   особенно   не
задумывался.
   Дождь, конечно, был очень неприятен, но работать в  такую  погоду  лучше,
чем в жару. А без дела не сидел никто. Все, включая Иерама, по очереди брали
в руки лопаты.
   В полдень пришла очередь Гуннара. Невольно  поежившись,  выбрался  он  на
открытое место, и капли тотчас начали оседать на  лице,  лезть  под  одежду,
словно настырные холодные насекомые.
   Верхний слой почвы был снят, падающая с небес  влага  пропитывала  грунт,
делая его сырым и тяжелым, и копать было очень трудно.
   С остервенением вонзил Гуннар лопату в коричневое тело земли и,  напрягая
мышцы, выкинул грунт вверх. Сколько им предстояло копать, не знал никто,  но
Иерам боялся, что скоро яма станет  слишком  глубокой  и  для  выемки  почвы
придется использовать корзины, что сильно замедлит работу.
   Он копал и копал. Рядом  с  сопением  и  кряхтением  трудились  товарищи,
грязные с головы до ног. Земля чавкала, не желая  поддаваться,  а  небо  над
головой было пугающе низким и  каким-то  до  тошноты  рыхлым,  словно  брюхо
огромного больного чудовища.
   В очередной раз Гуннар ударил лопатой, но та,  звякнув,  отказалась  идти
вниз.
   - Камень, никак, - сказал он и  начал  отгребать  землю,  надеясь  обойти
преграду и подкопать с боков.
   Но твердая поверхность продолжалась в одну сторону до самого края ямы,  а
в другую - обрывалась где-то в полусажени от того места, где Гуннар  впервые
на нее наткнулся. Они явно докопались до чего-то большого.
   Когда прибежал Иерам, то удалось очистить от  земли  площадь  примерно  в
аршин, и глазам предстала поверхность черного, словно  ночь,  камня,  такого
гладкого, какой никогда не создаст природа.
   - Это то, что мы искали? - спросил Гуннар у купца.
   - Скорее всего - да, - ответил тот, едва не приплясывая от нетерпения.
   - И как мы через это пробьемся?  -  хмыкнул  подошедший  Берг.  Волосы  и
борода его слиплись, придавая Теневому странное сходство с громадным  котом,
который по недоразумению встал на задние лапы. - Вряд ли те, кто сделал это,
оставили дверь.
   - Если ты заметил, то в нашем грузе есть кирки! - махнул рукой  Иерам.  -
Придется повозиться, но другого пути нет.
   Принесли кирки.
   Купец возжелал нанести первый удар сам. Ухватил инструмент обеими руками,
молодецки крякнул, и металлическое острие  грохнуло  о  черную  поверхность.
Брызнул сноп искр, а земля дрогнула, словно была живым существом.
   Где-то в ее недрах родился долгий, непередаваемо  пронзительный  вой.  Он
заставлял сердце трепетать, вызывал желание  бежать  с  холма  без  оглядки.
Гуннар в ужасе обернулся и увидел одно и то же на всех  лицах  -  побелевшую
кожу, выпученные глаза...
   Первым опомнился Берг.
   - Никак разбудили  кого,  -  с  натянутым  смешком  сказал  он,  а  затем
закашлялся.
   - Да. - Иерам с усилием поднял кирку, после этого  стало  видно,  что  на
гладкой, словно полированной поверхности осталась маленькая белая  царапина.
Работа обещала быть нелегкой.
 
*** 
 
   Гуннар как раз отдыхал, когда с вершины холма донеслись радостные  вопли.
Пришлось выбираться из-под навеса и что есть сил бежать к раскопу.
   В черном теле камня зияла неровная дыра диаметром  примерно  в  аршин,  а
вокруг нее прыгали и обнимались грязные и усталые люди. Счастье светилось на
лицах, поросших щетиной, и, казалось, даже дождь немного стих,  удивляясь  и
радуясь вместе с ними.
   - Ну что, вниз? - спросил кто-то подошедшего Иерама.
   - Да, - истово выдохнул тот, не  вытирая  текущих  по  лицу  слез.  Купец
плакал от счастья, мо