альше?
   К магии не прибегал, хотя постоянно таскал  с  собой  книгу  и  почти
каждый день в нее заглядывал. Холодная тяжесть на боку  стала  столь  же
привычна и незаметна, как рука или нога.
   А первого числа  месяца  июля  в  воротах  замка  обнаружился  гонец.
Непростой, в одежде герольда: туника в черно-белую клеточку, на голове -
высокая шапка.  Так,  чтобы  видно  было  издалека.  Герольда  не  будут
посылать ради того, чтобы сообщить, что в одном из гарнизонов, где стоят
войска Владетеля, закончилось пиво.
   Гонца впустили, и Харальд вышел к нему  прямо  в  маленький  замковый
двор. Владетель изрядно отвык от солнца, и желтый  зрачок  в  сапфировом
белке неба  показался  ему  нестерпимо  ярким,  так  что  даже  пришлось
заслониться ладонью.
   Герольд оглядел стоящего перед ним человека с  головы  до  ног,  и  в
глубоко посаженных темных глазах его мелькнуло  сомнение.  Меньше  всего
мешковато одетый, неопрятный  тип,  нечесаный  и  небритый,  походил  на
завоевателя, совсем недавно наводившего страх на половину мира.
   Но герольд был немолод  и  насмотрелся  всякого.  Он  быстро  спрятал
выразительные глаза  за  кожистыми,  почти  лишенными  ресниц  веками  и
заговорил громким, хорошо натренированным басом:
   - Владетелю Харальду от Владетеля Свенельда привет!
   Харальд изумленно крякнул и вытаращился на гонца. Хотел переспросить:
"От кого?", но вовремя удержался. Неуместно перебивать герольда, будь ты
хоть двести раз Владетель!
   - Всякого прискорбия достойно то, - разошелся тем временем  гонец,  -
что меж нами нет мира и вражда  оскверняет  пути  наши!  Но  недаром  же
сказано в книге Моисея Ершаламитянина, что "всякая ссора  лишь  разор  и
несчастье несет, а мир - радость и благолепие".  Послушаем  же  мудреца,
всяких восхвалений  достойного  и,  забыв  о  всех  причиненных  обидах,
заключим прочный мир на радость нам самим и вассалам нашим! Рот герольда
закрылся, а веки поднялись, обнажив ожидающий взгляд.
   - Мира хочет, вот как, - пробормотал  Харальд,  пытаясь  собраться  с
мыслями. Если честно, он немного подзабыл о войне, о  том,  что  у  него
есть враги,  и  сейчас  никак  не  мог  определиться,  как  себя  вести.
Отвергнуть ли предложение или принять?
   - Когда Владетель Свенельд  велел  тебе  получить  ответ?  -  спросил
наконец он, решив выгадать время.
   - Такового приказания я не имею, - ответствовал гонец степенно. - Мне
ведено лишь передать вам предложение.
   - Да? - Харальд хмыкнул и дернул себя за отросшую бородку. - А  каким
же образом Владетель Свенельд желает получить ответ?
   - Он велел также передать, - герольд вновь закрыл глаза  и  заговорил
речитативом, с  запредельной  торжественностью  и  важностью,  -  что  в
пятнадцатый день сего месяца, в тот час, когда первая из звезд созвездия
Крылатого Демона коснется горизонта, он со  своей  стороны  будет  готов
совершить половину ритуала Сообщения и предлагает  вам  провести  вторую
часть этого ритуала.
   - А вдруг я не знаю этого ритуала?  -  спросил  Харальд,  лихорадочно
копаясь в огромной куче магических знаний,  которую  за  последние  годы
скопил в голове. На миг посетило странное желание от всего  этого  хлама
избавиться...
   - Это не мое дело. - Посланец пожал плечами. Теперь он говорил вполне
по-человечески, нормальным тоном.  -  Но  Владетель  Свенельд,  как  мне
показалось, когда диктовал мне, был убежден в том, что ритуал  этот  вам
известен.
   - Да уж,  -  пробормотал  Харайвд  без  особой  уверенности,  -  Ему,
конечно, виднее... Это все, что он велел передать?
   - Да! - гонец поклонился. - Моя миссия исполнена.
   - Вы заночуете у нас? - спросил Харальд, вдруг вспомнив, что он еще и
хозяин в этом замке, а с герольдами следует обходиться вежливо,  -  Путь
до ближайшей деревни неблизок, а вы и конь ваш устали,
   - Не откажусь от вашего гостеприимства. -  Высокая  шапка  мотнулась,
отмечая поклон.
   Харальд махнул рукой, и фон Жахх,  стоявший  все  время  разговора  в
некотором отдалении, поспешил приблизиться.
   - Комнату господину герольду, - сказал ему Владетель. - И  обед.  Все
ясно?
   На лице герольда появилось выражение, могущее означать только одно  -
проведший немало дней в седле гонец предвкушал блаженство, которое могут
подарить простые земные радости обычному человеку.
 
*** 
 
   Ради того  чтобы  узнать  про  ритуал  Сообщения,  Харальду  пришлось
обратиться к книге. Обложка, когда извлеченный из сумки том оказался  на
свету, на миг вспыхнула  всеми  цветами  радуги.  Прикосновение  к  нему
оказалось  болезненным,  настолько  она   была   холодна,   а   страницы
переворачивались с немалым трудом, будто окаменели.
   Искомые сведения Харальд нашел довольно  быстро  и,  хотя  до  срока,
назначенного  Свенельдом,  оставалось  еще  более  дюжины  дней,   сразу
приступил к подготовке. Рисунок,  необходимый  для  Сообщения,  требовал
филигранной, исключительной точности. Если хоть одна линия  окажется  на
вершок длиннее или короче, чем надо, то заклинание просто не  сработает.
Скорее всего, в силу именно этой причины, да еще и потому, что для  него
нужны два очень сильных мага, оно используется крайне редко.
   К четырнадцатому числу рисунок был готов. Резко отличный от  обычного
магического чертежа, он представлял собой половинку традиционного круга.
Четыре  концентрических  полукруга,  каждый  ровно  вполовину   меньшего
диаметра, чем предыдущий, и линии, разбегающиеся от  центральной  точки.
Все вместе это походило на половину паутины, забытой пауком-гигантом  на
верхней площадке донжона. Любимому подвалу Харальду пришлось изменить  в
связи с тем, что оттуда никак не увидишь, что творится на небе.
   С первого дня работы для зашиты от дождей соорудили легкий  навес  из
четырех столбов да дощатой крыши. Вечером перед самым  ритуалом  Харальд
велел его разобрать.
   Ночь выдалась теплой, и ветер  переносил  через  стены  замка  аромат
цветущих в лесу растений. Где-то за рекой ухал  филин,  и  плескалась  в
воде рыба. Звезды до боли  медленно  передвигались  по  черной  холстине
небес, и Владетель в нетерпении мерил шагами площадку.
   Наконец  алая,  словно  сгусток  крови,  звезда  -  вершина   фигуры,
называемой людьми Крылатым Демоном, протиснулась меж ветвей  и  исчезла,
погаснув до следующей ночи.
   Харальд быстро, но без особенной спешки высыпал в курильницу  сложную
смесь трав. Ночь сразу наполнилась мощным, дурманящим ароматом. Под  его
влиянием  дыхание  стало  шумным  и  резким,  а  окружающий  мир  словно
придвинулся, стал ярче и насыщенней.
   Не теряя времени, маг  занял  положенное  место  -  между  третьим  и
четвертым  кругами,  если  считать  от  центра,  и   начал   декламацию.
Собственный голос показался ему хриплым и визгливым, словно крик сороки.
   После первого же слова полукружья  запульсировали  тускло-желтым,  по
пересекающим их линиям побежали сполохи цвета осенних листьев.  Свечение
рисунка Харальд ощутил  телом,  на  миг  почувствовав  себя  здоровенным
светлячком,  пытающимся  в  ночи  приманить  подругу.  Усиление   сияния
отдавалось напряжением мускулов по всему телу.
   Постепенно   все   находящееся   за   пределами   площадки   исчезло,
растворилось во мраке. Погасли  запахи,  затихли  звуки,  остались  лишь
каменный пол под ногами, тьма вокруг и светящийся рисунок. Аромата трав,
что должен обострить чувства и добавить  выносливости,  Харальд  уже  не
ощущал - ноздри словно забило опилками.
   Затем тьма впереди поредела, превратившись в серый сумрак, и из  него
навстречу магу словно выплыло отражение: рисунок  на  каменном  полу,  и
человек в его центре, озаряемый вспышками рыжего света.
   Рисунки медленно, будто брачующиеся черепахи, соединились, затем ярко
вспыхнули, и в тот же миг свечение отделилось от телесных ощущений, став
само по себе. Харальд больше не чувствовал ничего необычного.
   Лицо человека напротив скрывал капюшон, под которым  был  лишь  мрак,
излучающий вполне осязаемый взгляд.
   - И даже тут скрываешься, - пробурчал Харальд, разглядывая Свенельда.
   - Да, - ответил тот со смешливыми нотками в  голосе.  -  Может  быть,
тебе и доведется увидеть меня без капюшона, но не сегодня.
   - Не особенно к этому стремлюсь. - Пожал плечами Харальд. - О чем  ты
хочешь разговаривать?
   - О многих вешах, - загадочно отозвалась тьма  под  капюшоном.  -  Но
прежде всего - о мире. Я не хочу войны, так как понимаю, что мне тебя не
одолеть.
   - То есть ты признаешь себя побежденным?
   - Нет. - Свенельд пошевелился, и одежда его - длинная до пят накидка,
заколебалась, создавая довольно  неприятное  впечатление  шевеления  под
ней, - Тебе меня тоже не одолеть. В настоящий момент мы  примерно  равны
по силам. Все дело в том, хочешь ли ты все еще мести?
   - Пожалуй, нет. - Харальд задумался, лицо его омрачилось.  -  Слишком
уж  это  неприятное  занятие  -  мстить   и   не   приносит   особенного
удовлетворения...
   - Очень  хорошо,  -  поспешно  сказал  Свенельд.  -  Тогда  предлагаю
встретиться, если можно так сказать, реально.
   - Зачем? Ведь мы все решили.  -  У  Харальда  неожиданно  прорезалась
подозрительность.
   - Нет, мир между Владетелями  так  просто  не  заключают,  -  покачал
головой старший из магов, - Прекращение войны - акт ритуальный.
   - Так значит, нужно будет встречаться в сопровождении толпы  вассалов
и слуг? - Харальд недовольно сморщился. - Долго и нудно пировать?
   - Нет, совсем не так. - Свенельд поднял обе ладони, словно защищаясь.
- Достаточно нам с тобой пожать друг другу руки, и все.
   - Почему так?
   - Этикет взаимоотношений между Владетелями складывался столетиями,  и
не нам с тобой его менять. - Из-под капюшона послышался вздох сожаления.
   - Ладно, - Харальд задумчиво дернул себя за бородку. - Тогда где?
   - В  Бабиле,  -  несколько  удивленно  отозвался  Свенельд.  -  Более
надежного места для встречи магов не  найти.  Там  есть  постоялый  двор
"Олень", у самого берега.
   - Знаю, - Последовал мрачный кивок. - И какие гарантии, что меня  там
не будут поджидать убийцы^
   - Опять же - таковы правила, - проговорил Свенельд.  -  Ты,  конечно,
можешь сказать, что я долго толкую тебе  о  них  лишь  для  того,  чтобы
притупить твою бдительность, но это  не  так.  Ты  когда-нибудь  слышал,
чтобы хоть один Владетель был убит в Бабиле?
   - Нет, - покачал головой Харальд.
   - Так вот. - Свенельд вещал так, словно перед ним оказался  нерадивый
ученик, которому необходимо по пять раз повторять одно и то же. -  Такое
бывало несколько раз, но очень давно. И все, кто отваживался на подобное
злодеяние, вскоре погибали жутко и мучительно. Наверное, кто-то из богов
следит за этим или просто сама  природа  земли  вокруг  вольного  города
такова.  Там  нельзя  убить  магией,  но  нельзя  и  уничтожить   магию,
воплощенную в человеке
   - Все равно я не верю, - резко ответил Харальд. - Может, ты  все  это
выдумал? Давай лучше поклянемся, что не причиним друг  другу  вреда,  не
посягнем на свободу другого ни собственными, ни чужими руками в  течение
полугода.
   - Хорошо. - Капюшон изобразил кивок. - Чем ты предлагаешь клясться?
   - Есть только один обет, который  никогда  не  нарушит  Владетель,  -
Харальд улыбнулся широко и хищно. - Я узнал о нем случайно.  Это  клятва
цветом.
   - Да. - Свенельд пошевелился, его одежды зашелестели. - Этот зарок не
переступить. Хорошо, я клянусь чистотой своего  цвета,  что  не  причиню
вреда, не посягну на свободу  Владетеля  Харальда  ни  собственными,  ни
чужими руками в течение полугода.
   Харальд  повторил  клятву,  успешно  исполнив  роль  нерадивого  эха,
заменившего одно слово, после  чего  Владетели  выжидательно  посмотрели
друг на друга.
   - Что же, - нарушил молчание Свенельд. -  Пожалуй,  пора  заканчивать
беседу. А то я, если честно, устал уже. Только  сначала  определим  день
встречи.
   Харальд лишь после этих слов ощутил, как гудят застоявшиеся  ноги,  и
поспешно кивнул:
   - Первого августа, если ты успеешь к этому числу.
   - Успею. - Старший из магов приподнял руку  в  прощальном  жесте.  До
встречи.
   Харальд тоже махнул рукой, и тут же единый  светящийся  круг  треснул
ровно посередине и начал распадаться. Меж Владетелями  появилась  стенка
из серого тумана, постепенно густеющего.
   Заклинание теперь надлежало  прочесть  в  обратном  порядке.  Язык  и
гортань справлялись с этим без особенного напряжения, а  Харальд  думал,
зачем Свенельду понадобилась эта встреча в Бабиле? Пусть даже  все,  что
он рассказал про обычаи Владетелей, - правда, из этого не  следует,  что
они не могли просто поклясться точно таким же  образом  в  том,  что  не
нападут друг на друга. И никуда не надо было бы ехать.
   Островок каменного пола со стоящим на нем Свенельдом канул  во  мрак,
уплыл, словно плот  по  черной  воде.  Сама  мгла  вокруг  вскоре  стала
проницаемой для звуков и запахов. До Харальда  долетел  аромат  хвои,  а
когда он заканчивал читать, по ушам хлестнул свирепый волчий вой.
   Рисунок на  полу  вспыхнул  напоследок  и  угас  бесследно,  и  тогда
скачком, сразу, стал виден окружающий пейзаж. Судя по  положению  звезд,
время близилось к утру, а с юга могучим валом накатывались  тучи,  грозя
скорым дождем.
   Ощущая себя так, словно всю  ночь  ворочал  бревна,  Харалъд  ухватил
курильницу - не оставлять же на дожде - и двинулся к лестнице. Маги тоже
должны отдыхать.
   Уехать из замка, которому Харальд так и не удосужился  почти  за  год
дать имя, оказалось не так-то просто. Против этого  восстал  его  первый
вассал, заявивший, что Владетелю негоже путешествовать одному, и  вообще
путешествовать - тоже не очень-то к лицу. С трудом удалось отказаться от
навязываемого отряда телохранителей.
   Оделся Владетель так, что мало кто заподозрил бы в нем мага.  Никакой
роскоши - все обычное, зато удобное в дороге. На поясе - меч, тот самый,
вывезенный из родного замка. Обруч-телохранитель Харальд снял,  помня  о
том, что слишком многие люди видели его.
   Бородку сбривать не стал, хоть и выглядела она уж очень по-козлиному.
Зато с ней уж точно никто не признает во всаднике, более  всего  похожем
на возвращающегося с войны наемника, могучего Владетеля.
   Никто и не признал. Он безвозбранно двигался на юг,  избегая  замков.
Ночевал иногда в  лесу,  иногда  -  на  постоялых  дворах,  в  разговоры
старался ни с кем не вступать, да и люди, видя  бледное  и  неподвижное,
словно  высеченное  из  камня,  лицо,   холодные   голубые   глаза,   не
отваживались подходить к незнакомцу.
   Особенных чувств по поводу своей поездки Харальд не испытывал; просто
двигался туда, куда его позвали. Легкий интерес гнал его вперед (что  же
надо Свенельду?), и лишь благодаря этому  интересу  он  чувствовал  себя
живым. Ничего более в целом мире Владетеля не волновало.
 
*** 
 
   Город появился на другом  берегу  Серебряной  реки  на  десятый  день
путешествия. С этого же места Харальд смотрел на  него  в  самый  первый
раз. но сейчас во взгляде мага была лишь скука и легкая отстраненность.
   С равнодушным лицом он стоял на пароме, вперив взгляд в светлые воды,
отражающие растолстевшее к  концу  лета  солнце  и  белые  пухлые  морды
толпящихся вокруг него облаков.
   На берегу встретили запах рыбы и крики  чаек,  роющихся  в  отбросах.
Поморщившись, Харальд быстро миновал прибрежную полосу города и, немного
помедлив, двинулся совсем не в ту сторону, куда  планировал  изначально.
До вечера  оставалось  еще  много  времени,  и  в  "Олень"  попасть  еще
успеется, а пока решил поглядеть на "Спившегося демона".
   Он шел не торопясь, вел коня  на  поводу  и  тщательно  осматривался,
выискивая, что изменилось за те  четыре  года,  которые  бывший  наемник
Харальд по прозвищу Маг не был в Бабиле. Примет нашлось предостаточно  -
кое-где выросли новые дома, а иные  из  старых  совсем  развалились.  На
многих лавках и увеселительных заведениях сменились вывески, некоторые -
самые невезучие - судя по всему, исчезли совсем.
   Народ в городе тоже казался иным, не таким, как  раньше.  В  чем  это
отличие, Харальд не мог точно понять, но оно сразу  бросалось  в  глаза,
вызывая болезненное, щемящее чувство утраты. Словно  потерял  что-то  не
очень нужное,  но  привычное,  напоминающее  о  давно  минувших  славных
временах...
   "Спившийся демон", правда, оказался на том же месте. Хозяин не  узнал
Харальда, взглянул на него со смесью  равнодушия  и  заинтересованности,
как на обычного посетителя.
   Харальд заказал кружку пива  и  уселся  у  окна.  Расстановку  столов
немного изменили, и в зале было всего несколько человек. Стояла  тишина,
нарушаемая лишь жужжанием обнаглевшей мухи, да брехала где-то  на  улице
собака, недовольная жизнью.
   Посидев немного  в  такой  блаженной  полудреме,  Харальд  уже  начал
жалеть, что пришел сюда, когда из-за двери донесся могучий хохот.  Затем
она с грохотом распахнулась, и в залу ввалились, гогоча  во  все  горло,
человек  десять  крепких  мужчин.  Окинув   одинаковыми   настороженными
взглядами  помещение,  причем  большая  часть   взглядов   с   некоторым
недоумением задержалась на Харальде, они проследовали к столу. Расселись
и принялись громогласно требовать выпивки.
   Один из мужчин, грузный и мощный, вглядывался в бородатого незнакомца
дольше остальных. В голубых глазах на миг мелькнуло сомнение,  но  затем
Торвальд отвернулся и присоединился к товарищам.
   Харальд с немалым трудом выдержал этот  взгляд.  Оказывается,  бывший
наемник, а ныне Владетель очень ждал встречи со старым товарищем, ждал и
одновременно боялся, хотя страх в последний раз испытывал очень давно.
   Обнаружив  в   душе   настолько   противоречивые   чувства,   Харальд
нахмурился. Непривычно было испытывать столь сильное волнение. Наемники,
получив вдоволь пива, беспечно веселились, а он не знал, как себя вести.
Уйти или попробовать поговорить с Торвальдом?
   Решил дело случай. Расторопный хозяин, заметив, что кружка  одинокого
гостя опустела, поспешил поинтересоваться:
   - Что еще угодно господину?  Скрытый  смысл  такого  вопроса  понятен
каждому: "Заказывай еще или убирайся!"
   - Пожалуй, еще пива, -  заглянув  в  масленые,  нервно  помаргивающие
глазки (а ну как гость затеет скандал?), холодно ответил Харальд.
   Торвальд, что случайно услышал реплику бородатого чужака,  вздрогнул,
и глаза его округлились. Когда хозяин вновь наполнил незнакомцу  кружку,
наемник встал и, лавируя меж столов и табуретов, словно тяжеловесный, но
ловкий зверь, приблизился к столу Харальда.
   -  Прошу   прощения,   господин,   нельзя   ли   задать   вопрос?   -
поинтересовался он, пытливо вглядываясь в незнакомца.
   - Валяй, Торвальд, спрашивай,  -  отозвался  тот,  заставив  наемника
застыть с открытым ртом.
   - Так это ты? - произнес наконец тот. Табурет жалостно заскрипел  под
грузным телом, и мошные руки, похожие на свиные  окорока,  оказались  на
столе.
   - Я, - Харальд выдавил на лице кривую ухмылку. - Что, не узнать?
   - Просто никто ничего не слышал о приезде в город Владетеля Харальда,
- пожал  плечами  Торвальд.  и  на  лице  его  появилось  саркастическое
выражение. - Трудно ожидать появления столь высокопоставленной особы вот
так, запросто, без охраны...
   - Мне она не нужна, - резко ответил Харальд. - Или ты думаешь, что  я
сам не способен за себя постоять?
   Стало вдруг тихо. Последняя реплика не укрылась  от  слуха  остальных
наемников, и они все, как по команде, уставились на  говорившего,  и  во
взглядах их было столько же благожелательности, сколько ее может быть  у
волка, смотрящего на добычу.
   Один из товарищей Торвальда, долговязый юнец со злыми  глазами  цвета
стали, поднялся было со своего места, но под ледяным  взглядом  Харальда
сразу осел и уткнулся в кружку.
   - Ты чего разозлился? - спросил Торвальд удивленно. - Да и вид у тебя
какой-то... дерганый.
   - А, не знаю, - мах