я разнесся по кораблю.
   - Кома-а-а-нду к дальномеру один! Готовьсь!
   - Так лучше видно? - спросил капитан.
   - Думаю, теперь я вижу их, -  ответил  Джекобсон  Грейвз.  -  Две  темные
вертикальные полосы, идущие из облака к горизонту.
   - Это они.
   Второй штатский, Билл Айзенберг, взял  подзорную  трубу,  которую  Грейвз
сменил на бинокль.
   - Я тоже их вижу, - заявил он. - С  трубой  все  в  порядке,  док.  Но  я
ожидал, что они значительно больше.
   - Они все еще скрыты за горизонтом,  -  объяснил  Блейк.  -  То,  что  вы
видите, - лишь верхняя их часть. Высота их около одиннадцати тысяч футов  от
поверхности воды до облака. Если только ничего не изменилось.
   Грейвз быстро взглянул на него.
   - А почему вы сделали эту оговорку? Они что, уже менялись?
   Капитан Блейк пожал плечами.
   - Конечно. Их ведь там вообще не должно быть.  Четыре  месяца  назад  они
просто не существовали. Откуда мне знать, что с ними произойдет сегодня  или
завтра?
   Грейвз кивнул.
   - Я понимаю вас. А можем мы оценить их высоту на расстоянии?
   - Посмотрим, - Блейк заглянул в рубку. - Арчи, есть показания?
   - Минутку, капитан, - штурман  приблизил  лицо  к  переговорной  трубе  и
крикнул: - Дальномер! Приглушенный голос ответил:
   - Дальномер один - за пределом чувствительности.
   - Расстояние больше двадцати миль, - ободряюще сказал  Грейвзу  Блейк.  -
Придется подождать, доктор.
   Пробило  три  склянки;  капитан  покинул  мостик,  оставив   распоряжение
известить его, как только корабль достигнет критического  расстояния  в  три
мили до Столбов. Грейвз с Айзенбергом неохотно спустились вниз вслед за ним.
Нужно было еще успеть переодеться к обеду.
   Капитан Блейк был человеком  со  старомодными  манерами.  Он  никогда  не
позволял заводить разговоры на профессиональные темы до тех пор,  пока  обед
не переходил в заключительную стадию - с кофе и сигарами.
   - Ну, джентльмены, - сказал он, закуривая, - какие будут предложения?
   - Разве вам ничего не сообщили из вашего министерства?! - спросил Грейвз,
коротко взглянув на него.
   - Почти ничего. Я получил приказ предоставить корабль и  команду  в  ваше
распоряжение для проведения исследований, связанных с  Гавайскими  Столбами.
Да еще - депешу два дня назад, в которой сообщалось, что вас  нужно  принять
на борт сегодня утром. Без всяких подробностей.
   Грейвз неуверенно  посмотрел  на  Айзенберга,  потом  перевел  взгляд  на
капитана, прочистил горло и сказал:
   - Э-э, мы предлагаем, капитан, подняться по Столбу Канака и спуститься по
Уахини.
   Блейк резко вскинул на него глаза, начал  что-то  говорить,  передумал  и
начал говорить снова:
   - Доктор, я надеюсь, вы извините меня. Не хочу быть грубым, но то, что вы
предлагаете, -  полнейшее  безумие.  Весьма  своеобразный  способ  совершить
самоубийство.
   - Это, возможно, немного опасно...
   - Х-м-м!
   - ...но у  нас  есть  способ  сделать  это.  Если,  конечно,  верно  наше
предположение, что вода, поднимаясь вверх,  формирует  столб  Канака,  а  на
обратном пути - столб Уахини.
   И Грейвз изложил суть способа.
   У них с Айзенбергом  за  плечами  двадцатипятилетний  опыт  погружений  в
батисфере: у Айзенберга - восемь, а у него, Трейвза, -  семнадцать.  С  ними
вместе на борт "Махана" прибыла улучшенная модель батисферы, которая  сейчас
находится на корме, упакованная в ящик. Снаружи это  обычная  батисфера  без
якорного устройства, а изнутри она больше похожа  на  одно  из  тех  сложных
сооружений, в которых любители острых  ощущений  проделывают  зрелищный,  но
бессмысленный трюк - спуск с Ниагарского водопада.
   Батисфера  могла  нести  48-часовой   запас   воздуха;   запас   воды   и
концентрированной пищи, рассчитанный на такой же срок; необходимые  средства
гигиены.
   Но  самая   главная   особенность   батисферы   заключалась   в   наличии
противоударного  механизма,  "спасательного  жилета",  который   с   помощью
стальных пружин и сетки из гидеонова  шнура  позволял  тому,  кто  находился
внутри батисферы, висеть, не  касаясь  стен.  "Жилет"  надежно  защищал  при
огромных ударных  нагрузках.  Батисферу  можно  было  выстрелить  из  пушки,
сбросить  с  горы  -  человек  все  равно  выжил  бы,  избежав  переломов  и
повреждений внутренних органов.
   Блейк  ткнул  пальцем  в  рисунок,  которым  Грейвз  иллюстрировал   свое
описание.
   - Вы действительно намереваетесь подняться по Столбам в этой штуковине?
   Айзенберг ответил:
   - Не он, капитан. Я.
   Грейвз покраснел.
   - Ах вы, чертов карьерист...
   - ...с помощью вашей команды, - добавил Айзенберг. - Видите ли,  капитан,
Грейвзу не занимать храбрости, но у него неважное сердце,  слабые  сосуды  и
больные уши от частого пребывания под водой. Поэтому институт направил  меня
присматривать за ним.
   - Но послушайте, Билл, - запротестовал  Грейвз.-  Не  будьте  занудой.  Я
старый человек, такого шанса мне никогда больше не представится.
   - Ничего не выйдет, - отрезал Айзенберг. - Капитан,  я  должен  поставить
вас в известность, что Институт передал право владения аппаратом мне,  чтобы
эта "старая боевая лошадка" не натворила глупостей.
   - Дело ваше, - раздраженно ответил  Блейк.  -  Мне  приказано  обеспечить
исследования,  проводимые  доктором  Грейвзом.  Итак,  один  из  вас  желает
совершить самоубийство в этом стальном гробу. Как вы намерены добираться  до
Столба Канака?
   - Это ваша работа, капитан. Вы доставите батисферу к подножию  колонны  с
восходящим водным потоком и поднимете аппарат на борт,  когда  он  опустится
вниз по другой колонне.
   Блейк сжал губы и медленно покачал головой.
   - Я не могу этого сделать.
   - Но почему?
   - Я не стану подводить корабль к Столбам ближе, чем на три мили.  "Махан"
- крепкое судно, но он не рассчитан на  движение  с  большой  скоростью.  Мы
можем делать не более двенадцати узлов. В некоторых местах трехмильной  зоны
скорость течения превышает  это  значение.  Я  абсолютно  не  горю  желанием
узнать, что это за места, потеряв свой корабль. За последнее  время  в  этом
районе пропало невероятное  количество  рыболовных  судов.  Не  хочу,  чтобы
"Махан" пополнил их список.
   - Вы полагаете, что они были затянуты в колонну?
   - Да.
   - Но послушайте, капитан, - предложил Билл Айзенберг. - Вам  не  придется
вести туда корабль. Можно запустить батисферу с катера.
   Блейк покачал головой.
   - Об этом не может быть и речи, -  мрачно  сказал  он.  -  Даже  если  бы
корабельные шлюпки и были приспособлены для этого, я  никогда  не  соглашусь
подвергнуть риску членов своей команды. Мы все же не на войне.
   - Может быть, и нет, - тихо сказал Грейвз.
   - Что вы имеете в виду?
   Айзенберг усмехнулся.
   -  У  дока  есть  романтическая  идея,  что  все  таинственные   события,
происшедшие в последнее время, составляют единое целое  и  вызваны  к  жизни
одной зловещей силой. Все - от Столбов до шаров Лагранжа.
   - Шаровые молнии Лагранжа? Но какое отношение они имеют к  делу?  Это  же
просто статическое электричество, тепловая молния. Я сам их видел.
   Оба ученых с интересом посмотрели на него, забыв про свои разногласия.
   - В самом деле? Где? Когда?
   - В прошлом году, в марте, на площадке для гольфа в Хило. Я был...
   - Это тот случай, связанный с исчезновением!
   - Верно. Но дайте мне рассказать. Я стоял на песке у тринадцатой лунки  и
случайно взглянул вверх...
   Был ясный  теплый  денек.  Никаких  туч,  барометр  показывал  нормальное
давление, дул легкий бриз. Ничто не предвещало необычных атмосферных явлений
- не было ни повышенной солнечной активности, ни радиопомех. Внезапно в небе
появилось с полдюжины гигантских шаров - шаровых молний невиданных размеров.
Они пересекли площадку для гольфа, выстроившись цепью, как  идущие  в  атаку
солдаты.  Некоторые  наблюдатели  говорили  потом,  что  между   ними   были
математически точные интервалы. Впрочем, не все с ними соглашались. Одна  из
игравших - женщина, туристка с материка  -  закричала  и  бросилась  бежать.
Ближайший к ней шар, нарушив линию построения, покачиваясь, двинулся за ней.
Неизвестно, коснулся он женщины или нет. Блейк не разглядел.  Но  когда  шар
прошел мимо, женщина лежала на траве без признаков жизни.
   Местный врач, известный бонвиван, настаивал, что он обнаружил в организме
умершей следы коагуляции и электролиза, но жюри, рассматривавшее  это  дело,
предпочло последовать совету коронера и вынести  вердикт,  что  смерть  была
вызвана сердечным приступом. Решение было горячо одобрено  местной  торговой
палатой и туристским бюро.
   Человек, который исчез, не пытался бежать. Судьба сама нашла его. Это был
подносчик       мячей       для       гольфа,       парень        смешанного
японско-португальско-канадского происхождения. Родственников его  так  и  не
удалось разыскать. Благодаря этому факту имя его могло вообще не  попасть  в
сводки новостей, если бы не один дотошный газетчик.
   - Он стоял на площадке не более чем в двадцати  пяти  ярдах  от  меня,  -
рассказывал Блейк, - когда шары приблизились к нам. Два из них прошли  слева
и справа от меня. Я почувствовал зуд на коже, волосы встали  дыбом.  Запахло
озоном. Я стоял неподвижно...
   - Это спасло вас, - заметил Грейвз.
   - Чепуха, - сказал Айзенберг. - Его спасло то,  что  он  стоял  на  сухом
песке.
   - Билл, не  говорите  ерунды,  -  устало  возразил  Грейвз.  -  Эти  шары
действуют, как разумные существа.
   Блейк прервал рассказ.
   - Почему вы так думаете, доктор?
   - Неважно, потом объясню. Продолжайте.
   - М-м-м. Шары прошли рядом со мной. Тот парень стоял прямо на пути одного
из них. Думаю, он не заметил опасности, потому что находился к  ним  спиной.
Шар подплыл к нему, обволок, - и парень исчез.
   Грейвз кивнул.
   - Ваш рассказ совпадает с отчетами, которые читал. Но почему ваше имя  не
упоминалось в списке очевидцев?
   - Я предпочел остаться в тени,  -  коротко  ответил  Блейк.  -  Не  люблю
репортеров.
   - Гм-м. Скажите, вы можете что-нибудь добавить опубликованным сообщениям?
Может быть, там были ошибки?
   - Насколько я помню, ошибок не было. А  в  отчетах  упоминалась  сумка  с
клюшками, которая была у парня?
   - По-моему, нет.
   - Ее нашли на берегу в шести милях от места исчезновения.
   Айзенберг оживился.
   - Это новость, - сказал он. - Скажите мне, можно ли предположить, с какой
высоты они упали? Хотя бы по степени повреждений.
   Блейк покачал головой.
   - На песке не осталось никаких следов. Клюшки  без  единой  царапины,  но
холодные как лед.
   Грейвз ожидал продолжения рассказа, но, увидев что капитан не  собирается
продолжать, спросил:
   - И что вы обо всем этом думаете?
   - Я? Ничего.
   - А как вы это можете объяснить?
   - Никак. Неизвестное  науке  электрическое  явление.  У  меня  есть  одна
догадка - очень грубая гипотеза. Шар  представляет  собой  статическое  поле
высокого напряжения. Оно накрыло  парня,  поджарило,  как  на  электрическом
стуле, и зашвырнуло невесть куда, словно мячик.  А  когда  заряд  рассеялся,
парень упал в море.
   - Вы так считаете? Но описан аналогичный случай в Канзасе, а это довольно
далеко от моря.
   - Тело, возможно, просто не смогли найти.
   - Их никогда не находят. Но даже если вы правы, как объяснить, что клюшки
так аккуратно были спущены вниз? И почему они были холодными?
   - Черт возьми, я не знаю! Я не теоретик. Я морской инженер по профессии и
эмпирик по характеру. Может, вы мне объясните?
   - Хорошо. Но вы должны учитывать, что мои гипотезы очень приблизительны и
являются лишь базой для дальнейшего исследования. Во всех феноменах  я  вижу
свидетельства вмешательства разума.  Это  и  Столбы,  и  гигантские  шаровые
молнии, и другие непонятные явления, включая случай, происшедший  к  югу  от
Боулдера, штат Колорадо, когда сама по  себе  вдруг  стала  плоской  вершина
горы. - Он пожал плечами. - Назовем это разумное  начало  икс-фактором.  Его
поисками я как раз и занимаюсь.
   Айзенберг изобразил на лице сочувствие.
   - Бедного старого дока прорвало, наконец, - вздохнул он.
   Никто не обратил внимания на его остроту.
   - Но вы же ихтиолог по специальности, да? - спросил Блейк.
   - Да.
   - А почему вы начали заниматься этими вопросами?
   - Не знаю, наверное из любопытства. Мой юный невежливый  друг,  например,
считает, что все ихтиологи ужасно любопытны...
   Блейк повернулся к Айзенбергу.
   - Вы разве не ихтиолог?
   - Черт возьми, конечно, нет! Я океанограф. Занимаюсь экологией.
   - Он уходит от ответа, - заметил Грейвз. - Расскажите капитану Блейку про
Клео и Пата.
   Айзенберг покраснел.
   - Они ужасно милые создания, - сказал он смущенно.
   У Блейка был озадаченный вид. Грейвз объяснил:
   - Он смеется надо мной, но  его  тайной  страстью  являются  две  золотые
рыбки. Золотые рыбки! Они сейчас плавают в раковине у него в каюте.
   - Научный интерес? - невозмутимо спросил Блейк.
   - О, нет. Просто он считает, что они ему преданы.
   - Они очень милые, - настаивал Айзенберг. -  Не  лают,  не  кусаются,  не
царапаются, не переворачивают все вверх дном. А Клео вообще ведет  себя  как
разумное существо.
   Несмотря на первоначальное сопротивление, Блейк принял живейшее участие в
поиске возможностей проведения  предложенного  эксперимента  так,  чтобы  не
подвергать риску команду или корабль. Он любил  этот  корабль,  любил  своих
людей. Блейк хорошо понимал присущую им безоглядную  смелость,  которую  они
удивительным образом сочетали с крайней осторожностью, как  и  он  сам.  Они
были профессионалами в высоком смысле этого слова. Материальные  стимулы  не
имели для них первостепенного значения.
   Для  проверки  снаряжения  Блейк   предложил   ученым   помощь   опытного
мичмана-водолаза и его команды.
   - А знаете, - сказал он, -  я  склоняюсь  к  мысли,  что  ваша  батисфера
способна  совершить  круговое  путешествие  -  если,  конечно,  исходить  из
предположения, что то, что  поднимается  по  одному  столбу,  опускается  по
другому. Вы знаете историю "Ви-Джей-14"?
   - Это гидросамолет, который исчез в самом начале исследований?
   - Да, - Блейк поманил юнгу.  -  Пусть  мой  секретарь  принесет  папку  с
материалами о "Ви-Джей-14", - приказал он.
   Первые попытки провести воздушную разведку странного неподвижного  облака
и колоссальных водяных столбов были предприняты вскоре после  их  появления.
Однако узнать удалось очень мало. Самолет проникал в облако, и у него тут же
отказывали двигатели. Как только он  вылетал  наружу,  целый  и  невредимый,
двигатели начинали работать. Снова в  облако  -  двигатели  глохли.  Верхняя
граница облака находилась  на  высоте,  превышающей  возможности  любого  из
самолетов.
   - "Ви-Джей-14", -  рассказывал  Блейк,  время  от  времени  заглядывая  в
принесенную ему папку, -  проводил  воздушную  разведку  Столбов  12  мая  в
сопровождении корабля "Пеликан"  военно-морских  сил  США.  Кроме  пилота  и
радиста, на  борту  находились  кинооператор  и  специалист  по  атмосферным
явлениям. М-м-м... К делу относятся только  две  последних  записи.  "Меняем
курс. Летим между Столбами. 14" и "9.13.  Самолет  теряет  управление.  14".
Наблюдение с "Пеликана" показало,  что  самолет  сделал  полтора  восходящих
витка по спирали вокруг Столба Канака, потом его  затянуло  внутрь  колонны.
Падения самолета зафиксировано не было.  Пилот,  лейтенант...  м-м-м...  да,
лейтенант Маттсом, был посмертно признан невиновным следственной  комиссией.
Да, вот еще одна запись,  которая  может  вас  заинтересовать.  Выдержка  из
судового журнала "Пеликана": "17.09.  Подобрали  обломки  крушения,  которые
были  опознаны  как  части  "Ви-Джей-14".  Детальное   описание   смотри   в
приложении". Приложение мы смотреть не будем. Скажу только, что обломки были
обнаружены в четырех милях от основания Уахини со  стороны,  противоположной
Столбу Канака. Вывод очевиден: ваша схема может сработать. Но это не значит,
что вам удастся уцелеть.
   - Я попытаюсь, - заявил Айзенберг.
   - М-м-м, да, конечно. Но я хотел  бы  предложить  вам  отправить  сначала
"мертвый груз", скажем, ящик яиц, упакованный в бочку.
   Раздался звонок с мостика,
   - Да? - сказал капитан Блейк, в переговорную трубу, расположенную у  него
над головой.
   - Восемь часов, капитан.  Габаритные  огни  включены,  огонь  на  камбузе
погашен, все по местам.
   - Спасибо, сэр, - Блейк поднялся. - Мы обсудим детали утром.
   Пятидесятифутовый  катер  монотонно  покачивался  за   кормой   "Махана",
соединенный с корпусом корабля девятидюймовым канатом из кокосового волокна.
По канату  была  проложена  телефонная  линия,  закрепленная  на  нем  через
промежутки длиной  в  морскую  сажень.  На  кормовом  настиле  катера  сидел
сигнальщик в наушниках, подключенных к линии связи. На  банке  рядом  с  ним
лежали пара сигнальных флажков и подзорная труба. Рабочая блуза  сигнальщика
задралась вверх, из-под  нее  виднелась  кричащая  обложка  приключенческого
журнала "Динамик Тейлз", тайком пронесенного им на катер, чтобы не скучать.
   На борту уже находились рулевой, моторист  и  командир  катера,  а  также
Грейвз с Айзенбергом. В передней части катера располагались бочонок с водой,
две канистры с бензином емкостью по пятьдесят галлонов и  большая  бочка.  В
бочке был не только аккуратно упакованный ящик с яйцами, но  еще  и  дымовые
шашки, которые должны были сработать через восемь, девять  и  десять  часов.
Взрыватели управлялись по радио с  корабля;  электрическая  цепь  устройства
замыкалась под  действием  обычной  морской  воды.  Торпедист,  руководивший
подготовкой, надеялся, что хоть один из сигналов будет замечен, и тогда  они
смогут установить местонахождение бочки, а  это,  в  свою  очередь,  поможет
оснастить батисферу более надежным средством обнаружения.
   Командир катера сообщил на мостик о готовности. Из  мегафона  послышалась
команда: "Трави понемногу!" Катер медленно  двинулся  в  направлении  Столба
Канака, находящегося в трех милях от корабля.
   Столб, до которого оставалась целая миля, мрачной громадой вставал  перед
ними. Казалось, его вершина, уходящая  в  облако,  висит  прямо  у  них  над
головами, грозя рухнуть в любой момент. Колонна  в  пятьсот  футов  толщиной
поблескивала темным пурпуром, больше похожая на сооружение  из  полированной
стали, чем на массу воды.
   - Попытайтесь еще раз завести двигатель, рулевой.
   - Есть, сэр!
   Двигатель кашлянул, прибавил обороты,  моторист  осторожно  выжал  педаль
сцепления, и катер рванулся вперед, натянув буксирный канат.
   - Ослабьте натяжение, сэр.
   - Выключить двигатель, - командир катера повернулся к пассажирам.  -  Что
случилось, мистер Айзенберг? Боитесь?
   - Да нет же, черт возьми. Морская болезнь. Ненавижу эти маленькие лодки.
   - Плохо  дело.  Вряд  ли  нам  удастся  раздобыть  рассол  там,  куда  мы
направляемся.
   - Спасибо. Рассол мне все равно не помогает. Не беспокойтесь, я потерплю.
   Офицер  пожал  плечами,  отвернулся  и  скользнул  взглядом  по  колонне,
уходящей в небо на головокружительную  высоту.  Он  присвистнул,  как  делал
каждый раз, глядя на Гавайские Столбы.  Айзенбергу,  измученному  приступами
тошноты, этот свист уже  начал  казаться  вполне  достаточной  причиной  для
убийства.
   - Н-да! Вы действительно собираетесь подняться вверх по  этой  штуковине,
мистер Айзенберг?
   - Собираюсь?
   Офицер, пораженный тоном его ответа, натянуто усмехнулся и сказал:
   - Я думаю, вас ждет там нечто похуже морской болезни.
   Никто не поддержал этот разговор. Грейвз, зная темперамент своего  друга,
постарался сменить тему.
   - Запускайте двигатель, рулевой.
   Старшина выполнил распоряжение и доложил:
   - Стартер не работает, сэр.
   - Помогите мотористу разобраться с маховиком. Я возьму румпель.
   Двое мужчин крутили  рукоятку,  но  двигатель  не  заводился.  Прозву