рода!
     А не выдвинуть ли Китти в мэры? Она  является  идеальным  кандидатом:
весьма общительна, отличается упорядоченным  мышлением,  ходит  только  по
кругу и никогда налево, она знает толк в  наведении  чистоты,  так  что  у
оппозиции не может быть к ней никаких претензий.
     Кстати, мистер Хиззонер,  так  сколько  же  стоит  подряд  на  уборку
Гранд-авеню?
     P.S. Китти все еще владеет газетой 1898 года. Приходите и полюбуйтесь
на нее, пока еще наша полиция окончательно не запугала смерчик".


     Пит нашел Кларенса и поехал  к  стоянке.  Она  теперь  была  обнесена
забором; человек у входа протянул им два билета, но от  денег  отмахнулся.
За забором толпа людей обступила круг, в центре  которого  рядом  с  Паппи
весело кружилась Китти. Они пробились к старику.
     - Вот как ты теперь зарабатываешь деньги!
     - Мог  бы,  но  я  этим  не  занимаюсь.  Они  хотели  меня  прикрыть.
Предложили мне заплатить налог в 50 долларов на  карнавалы  и  шествия,  а
также почтовый сбор. Поэтому я отделался от билетов и даю  их  только  для
контроля.
     - Не огорчайся, мы их еще заставим попрыгать.
     - Это еще не все. Сегодня утром они попытались захватить Китти.
     - Ну?! Кто? Как?
     - Копы. Они приехали  сюда  с  такой  большой  машиной,  ну,  знаешь,
которой вентилируют подвалы, ночлежки, чердаки. Развернули ее  и  включили
всасывающее устройство. Они думали всосать внутрь или Китти, или  то,  чем
она играет.
     Пит присвистнул.
     - Ты должен был вызвать меня.
     - Зачем? Я предупредил Китти. Она куда-то спрятала эту газету  времен
испанской войны и вернулась  обратно.  Ей  понравилось.  Она  проскакивала
сквозь эту машину раз шесть, словно в ручеек играла. Пролетала сквозь  нее
и выпрыгивала такая бодрая, что я только диву давался. В последний раз она
сорвала фуражку с сержанта Янцеля, пропустила через машину и выплюнула  ее
в таком виде... Ну, они тоже плюнули и уехали.
     Пит засмеялся.
     - Ты все же должен был бы позвать меня. Кларенс  сделал  бы  отличный
снимок.
     - А я что, раз - и готово, - сказал Кларенс.
     - Что? Ты был здесь сегодня утром?
     - Конечно.
     - Кларенс, дорогой, смысл новостей в том, чтобы как можно  скорее  их
печатать, а не разыскивать в отделе иллюстраций.
     - Все на твоем столе, - безмятежно сообщил Кларенс.
     - М-да... Ладно,  переключимся  на  другую  тему.  Паппи,  я  задумал
кое-какую петрушку.
     - Почему бы и нет?
     - Хочу основать здесь штаб-квартиру кампании по выбору Китти в  мэры.
Над стоянкой из угла в угол натянем плакат, чтобы его было видно  со  всех
сторон. Он будет здесь очень кстати, а у входа  будут  стоять  симпатичные
девочки. - Пит показал головой, где именно они будут стоять.
     Сзади него уже командовал сержант Янцель.
     - Отлично, отлично! - давал он указания. - Двигай! Очистить здесь!
     Вместе с тремя сопровождающими он вытеснял людей за пределы  стоянки.
Пит подошел к нему.
     - Что происходит, Янцель?
     Янцель оглянулся.
     - О, это вы? Ну что же, и  вас  попрошу...  Мы  должны  очистить  это
место. Срочный приказ.
     Пит посмотрел через плечо.
     - Попроси Китти убраться в другое место,  Паппи,  -  приказал  он.  -
Кларенс, _щ_е_л_к_н_и_!
     - Раз - и готово, - сказал Кларенс.
     - О'кей, - ответил Пит. - А теперь, Янцель, объясните мне толком, что
тут происходит.
     - Хитер, парень. Но лучше бы вам и вашему напарнику убраться  отсюда,
если хотите сохранить головы на плечах. Мы готовим базуку.
     -  Готовите  что?  -  Питер  обернулся  и  недоверчиво  посмотрел  на
патрульную машину. Действительно, двое полицейских уже вытаскивали из  нее
базуку. - Готовься к бою, - сказал он Кларенсу.
     - Что мне, раз - и готов, - сказал Кларенс.
     - И перестань чавкать жевательной резинкой. Послушайте, Янцель, я  же
все-таки газетчик. Объясните, Христа ради, что вы собираетесь делать?
     - Походите и подумайте, - Янцель отвернулся от него. - Все в порядке?
Внимание! Приготовиться! Огонь!
     Один из копов посмотрел вверх:
     - По кому, сержант?
     - Я думал, у тебя хватит ума сообразить - по смерчу, конечно.
     Паппи высунулся из-за плеча Пита:
     - Что они делают?
     - Кажется, я начинаю догадываться. Паппи, попроси  Китти  убраться  с
глаз долой - я думаю, они собираются загнать ей ракету в глотку. Это может
нарушить ее динамическое равновесие или как-то повредить ей.
     - Китти в безопасности. Я посоветовал ей спрятаться. Пит, они, должно
быть, полные идиоты.
     - А в каком законе сказано, что коп должен быть  в  здравом  уме  при
исполнении обязанностей?
     - По какому смерчу, сержант? - спросил наводчик.
     Янцель начал возбужденно объяснять ему, но  затем  отменил  все  свои
указания, когда убедился, что в поле зрения нет никакого смерча.
     - Это ты убрал свой смерч?! - обернулся он к Паппи. - Ты!  -  гаркнул
он. - Немедленно верни его!
     Пит вытащил блокнот.
     - Вот это уже интересно, Янцель. Не ваши ли  профессиональные  знания
позволяют вам отдавать приказания смерчу, будто он дрессированная  собака?
И какова на этот счет официальная позиция полицейского управления?
     - Я... Комментариев не будет. Прекратите, или я прикажу вас вывести.
     - Не сомневаюсь. Но вы установили своего клоподава так,  что  осколки
пролетят сквозь смерч и закончат свой путь не иначе, как на  крыше  мэрии.
Скажите, является ли это частью заговора с целью убить Хиззонера?
     Янцель резко обернулся и проследил взглядом воображаемую траекторию.
     - Эй, оттащите ее оттуда! - заорал  он.  -  Разверните  ее  в  другую
сторону! Вы что, хотите пришибить мэра?
     - Вот это уже лучше, -  сказал  Пит  сержанту.  -  Теперь  они  могут
потренироваться на Первом национальном банке. Но я больше не могу ждать.
     Янцелю пришлось снова оценивать ситуацию.
     - Направьте ее в безопасную сторону,  -  приказал  он.  -  Неужели  я
должен за всех вас думать?
     - Но, сержант...
     - Что еще?
     - Это же вы указали направление. И мы готовы к стрельбе.
     Пит посмотрел на них.
     - Кларенс, - вздохнул он, - пойди пройдись и сделай снимок,  как  они
втаскивают эту штуку обратно в машину. Это произойдет минут через пять. Мы
с Паппи будем в гриль-баре. Постарайся, чтобы физиономия Янцеля  попала  в
кадр.
     - Что мне, раз - и готово, - отозвался Кларенс.
     Новая публикация под рубрикой "НАШ  ПРЕКРАСНЫЙ  ГОРОД"  занимала  три
колонки и была озаглавлена: "Полиция объявляет войну смерчику".  Пит  взял
номер газеты и поехал на стоянку, чтобы показать статью Паппи.
     Его там не было. Отсутствовала и Китти. Пит  порыскал  по  закоулкам,
сунул нос в сторожку и в бар. Никаких следов.
     "Не иначе, Паппи пошел за покупками или отправился в кино", - подумал
Пит и вернулся  обратно  в  редакцию.  Сев  за  стол,  он  было  попытался
набросать начало завтрашней колонки, но скомкал бумагу  и  пошел  в  отдел
иллюстраций.
     - Эй! Кларенс! Ты сегодня был на стоянке?
     - Не-а.
     - Паппи исчез.
     - Чего ради?
     - Пошли. Мы должны его разыскать.
     - Зачем? - спросил Кларенс, но тут же схватился  за  камеру.  Стоянка
была по-прежнему  пустынна  -  ни  Паппи,  ни  Китти,  ни  даже  малейшего
дуновения ветерка. Пит повернулся.
     - Слушай, Кларенс, сегодня хорошо снимать?
     Кларенс поднял камеру и прицелился в небо.
     - Нет, - сказал он. - Света маловато. Но там что-то есть...
     - Что?
     - Смерчик.
     - Ну? Китти?
     - Может быть.
     - Китти, сюда! Иди сюда, Китти!
     Смерчик опустился рядом с ними,  покружился  и  подхватил  валявшийся
кусочек картона. Покружив его, он швырнул картон в лицо Питу.
     - Китти, нам не до шуток, - сказал Пит. - Где Паппи?
     Смерчик скользнул назад. Пит увидел, что он  снова  стал  возиться  с
картонкой.
     - Оставь ее в покое! - резко сказал Пит.
     Смерчик вскинул  свою  находку  на  сотню  футов,  откуда  она  резко
спланировала вниз, ударив Пита ребром по носу.
     - Китти! - взвыл Пит. - Перестань дурачиться!
     На картонке размером шесть на восемь дюймов было  что-то  напечатано.
Видно, прежде она была к чему-то приколота: по углам  виднелись  следы  от
кнопок. Пит прочел: "Отель "Ритц-классик". И ниже: "Номер 2013. На  одного
человека - 6 долларов, на двоих  -  8  долларов".  Далее  шли  гостиничные
правила.
     Пит нахмурился. Внезапно он резко швырнул картонку Китти. Та  немедля
кинула ее обратно в лицо Питу.
     - Идем,  Кларенс,  -  отрывисто  сказал  Пит.  -  Нас  ждут  в  отеле
"Ритц-классик", в 2013-м номере.
     "Ритц-классик" представлял собой  огромную  ночлежку,  забитую  внизу
магазинчиками и  дамскими  парикмахерскими.  Мальчик-лифтер  посмотрел  на
камеру Кларенса и сказал: "Док, здесь этого делать нельзя. В нашем отеле -
никаких бракоразводных историй".
     - Успокойся, - сказал ему Пит. - Это не настоящая камера. Мы  торгуем
травкой, марихуаной то есть.
     - Что же вы сразу не сказали? Вам бы не пришлось прятать ее в камере.
Только людей нервируете. Вам какой этаж?
     - Двадцать первый.
     Лифтер сразу же поднял их на место без остановки, игнорируя остальные
вызовы.
     - За спецобслуживание два куска, - предупредил он.
     Они вышли и направились по коридору в поисках нужного  номера.  Дверь
его была заперта, и Пит осторожно постучал. Затем еще  раз.  Молчание.  Он
прижал ухо к двери, и ему показалось, что он слышит какую-то возню внутри.
Сдвинув брови, Пит оценивающе отступил от двери.
     - Я кое-что вспомнил, - сказал Кларенс  и  затопал  по  коридору.  Он
быстро вернулся с красным пожарным топором в руках. - Щелкнуть? -  спросил
он Пита.
     - Прекрасная мысль, Кларенс! Но подожди, -  Пит  грохнул  в  дверь  и
закричал: - Паппи! Эй, Паппи!
     Огромная женщина в розовом пеньюаре открыла дверь по соседству.
     - Вы кого-то ищете? - осведомилась она.
     - Успокойтесь, мадам, -  сказал  Пит.  -  Мы  просто  хотим  глотнуть
свежего воздуха.
     Он прислушался. За  дверью  явно  слышались  звуки  борьбы,  а  потом
сдавленное: "Пит! Эй, Пит..."
     - Щ_е_л_к_н_у_т_ь_! - приказал Пит, и Кларенс врубился в дверь.
     Замок поддался с третьего удара. Вместе с Кларенсом  Пит  ворвался  в
комнату. Но кто-то, выбегая навстречу, сбил его  с  ног.  Поднявшись,  Пит
увидел лежащего на кровати Паппи, он пытался  освободиться  от  полотенца,
которым был привязан.
     - Лови их! - закричал Паппи.
     - Не раньше, чем я тебя развяжу.
     - Они забрали мои штаны. Ребята, я думал, вы уж никогда не придете.
     - Китти пришлось мне кое-что втолковать.
     - Я поймал их, - сказал Кларенс. - Обоих.
     - Как? - спросил Пит.
     - Раз - и готово, - гордо сказал Кларенс и похлопал рукой по камере.
     Пит выскочил в коридор.
     - Они побежали туда, - услужливо показала огромная женщина.
     Пит кинулся по коридору, завернул за угол, но успел  только  увидеть,
как захлопнулась дверца лифта.
     Выскочив из отеля, Пит остановился при виде большой  толпы.  Пока  он
раздумывал, что делать, Паппи схватил его за плечо:
     - Вон они! В той машине!
     Машина, на которую указал Паппи,  уже  почти  выбралась  из  вереницы
такси, стоявших перед отелем; издав низкое рычание, она рванулась с места.
Пит рывком открыл дверцу ближайшей машины.
     - Поезжайте за этой машиной! - крикнул он.
     Паппи и Кларенс следом за ним ввалились в такси.
     - Чего? - спросил таксист.
     Кларенс поднял пожарный топор. Водитель крякнул.
     - Простите, - сказал он. - Разве нельзя спросить? - И он двинулся  за
ушедшей машиной.
     Сноровка водителя помогла им разобраться в  путанице  улочек  нижнего
города. Преследуемая машина свернула на Третью авеню и погнала вниз  прямо
к реке. Они мчались в пятидесяти ярдах следом за ней, пока не выбрались на
трассу, где не было ограничения скорости.
     - Вы будете снимать на ходу? - спросил водитель.
     - Что снимать?
     - Разве это не киносъемка?
     - О, господи, конечно, нет! В той машине похитители детей! Скорее!
     - В этом я не участник! - И водитель резко затормозил.
     - За ними! - Пит схватил топор и занес его над головой водителя.
     Машина снова набрала скорость.
     - Это кончится аварией. У них мотор сильнее.
     Паппи схватил Пита за руку.
     - Это Китти!
     - Где? С ума сойти!
     - Снижайся! - закричал Паппи. - Китти, эй, Китти, ты над нами!
     Смерчик описал петлю в воздухе и поравнялся с машиной.
     - Здравствуй, малышка! - обратился к нему Паппи. - Гони за тем такси!
Вперед - и _д_о_с_т_а_н_ь_ его!
     Китти, не понимая, смущенно качнулась на ходу. Паппи объяснил ей  еще
раз - и она вихрем сорвалась с места, подняв в воздух кучу мусора и бумаг.
     Они видели, как Китти настигла переднюю машину и,  резко  обрушившись
вниз, швырнула в лицо водителю  весь  бумажный  мусор,  который  тащила  с
собой. Машину кинуло в сторону, она  ударилась  о  боковое  ограждение  и,
отлетев рикошетом, врезалась в фонарный столб.
     Пять минут  спустя  Пит,  оставив  на  попечение  Китти  и  Кларенса,
вооруженного все тем же пожарным топором, двух охающих  от  ссадин  типов,
одну за другой скармливал монеты телефону-автомату.
     -  Соедините  меня  с  Федеральным  бюро  расследований,  -   наконец
скомандовал он, - кто там ведает похищением граждан.  Вы  должны  знать  -
Вашингтон, округ Колумбия. И побыстрее!
     - Господи, - сказали на другом конце провода, - вы что же думаете,  я
их номера наизусть знаю?
     - Поторопитесь!
     - Сию секунду!
     Через минуту в трубке прорезалось:
     - Федеральное бюро расследований.
     - Соедините меня с Гувером! Что? Ну  хорошо,  хорошо,  я  поговорю  с
вами. Послушайте, тут такая любопытная штука... Мы их  взяли  с  поличным,
вот только что, но если ваши  ребята  из  местного  отделения  не  поспеют
раньше городских полицейских, ничего не получится. Что? - Пит успокоился и
членораздельно объяснил, кто он такой, откуда звонит  и  что,  собственно,
случилось. Его  выслушали,  все  время  притормаживая,  когда  он  пытался
набирать скорость, и пообещали, что местное отделение ФБР тотчас же  будет
оповещено.
     Пит вернулся к месту аварии как раз в  тот  момент,  когда  лейтенант
Дамброски вылезал из патрульной машины. Пит прибавил шаг.
     - Не делайте этого, Дамброски! - закричал он.
     - Не делать чего?
     - Ничего не делайте. ФБР уже направляется сюда, а вы и так по  уши  в
дерьме. Не усугубляйте ситуацию.
     Пит показал на пойманных. На  одном  из  них  сидел  Кларенс,  уперев
острие топора в спину другому.
     - Песня этих пташек уже спета. И не только  их.  Так  что  вам  имеет
смысл поспешить, чтобы успеть на самолет до Мехико.
     Дамброски посмотрел на него.
     - Слишком ты умный, - не очень решительно сказал он.
     - Поговорите с ними. Они готовы во всем признаться.
     Один из типов поднял голову.
     - Нам угрожали, - сказал он. - Уберите их, лейтенант. Они  напали  на
нас.
     - Давай, давай, - весело сказал Пит. -  Вали  все  в  кучу.  Расскажи
что-нибудь  интересненькое  до  того,  как  приедет  ФБР.  Может,  тебе  и
полегчает.
     - Щелкнуть? - спросил Кларенс.
     Дамброски дернулся.
     - Уберите этот топор!
     - Делай, что он говорит, Кларенс. И подготовь камеру  к  той  минуте,
когда подъедут люди из ФБР.
     - Никого из ФБР вы не вызывали!
     - Обернитесь!
     Рядом с ними бесшумно остановился  темно-синий  "седан",  и  из  него
вышли четверо приземистых людей. Первый из них спросил:
     - Есть тут кто-нибудь по имени Питер Перкинс?
     - Это я, - сказал Пит. - Что вы скажете, если я вас поцелую?


     Было позднее  вечернее  время,  но  стоянка  для  машин,  заполненная
людьми, гудела от голосов. По одну сторону возвышались призывы  к  выборам
нового мэра и там собирались  почетные  гости;  по  другую  -  уже  стояла
эстрада для духового оркестра, освещенный лозунг над  нею  гласил:  "ЗДЕСЬ
ЖИВЕТ КИТТИ - ПОЧЕТНЫЙ ГРАЖДАНИН НАШЕГО ПРЕКРАСНОГО ГОРОДА".
     В центре огороженной площадки Китти изгибалась, носясь из  стороны  в
сторону, кружилась и танцевала. Пит стоял у одного конца ограды, Паппи - у
другого; вокруг на расстоянии четырех футов друг от друга стояли детишки.
     - Готовы? - громко спросил Пит.
     - Готовы, - ответил Паппи. И тогда они все вместе - Пит, Паппи и дети
-  стали  кидать  в  центр  круга  ленты  серпантина.  Китти,   подхватив,
разматывала их и обвивала вокруг себя.
     - Конфетти! - скомандовал Пит. И каждый  швырнул  по  горсти  пестрых
кружочков - только несколько из них смогли коснуться земли.
     - Шарики! - крикнул Пит. - Свет! - И ребята стали торопливо  надувать
воздушные шарики двенадцати цветов. Шарики одна за  другим  тоже  скормили
Китти. Ударили  лучи  прожекторов,  автомобильных  фар  и  фонарей.  Китти
превратилась в кипящий и извивающийся цветной фонтан высотой  в  несколько
этажей.
     - Щелкнуть? - спросил Кларенс.
     - Щелкай!




                             Роберт ХАЙНЛАЙН

                           ЗЕЛЕНЫЕ ХОЛМЫ ЗЕМЛИ




     Это история о Райслинге, Слепом Певце Космических Дорог... Разве  что
- не официальная версия.
     В школе вы пели его слова:

                     А под последнюю посадку,
                     Судьба, мне шарик мой пошли.
                     Дай приласкать усталым взглядом
                     Зеленые холмы Земли.

     Возможно, что пели вы по-французски или по-немецки. А может, это было
эсперанто, и над вашей головой рябило радужное знамя Терры.
     Какой язык - не важно...  но  что  точно  -  земной  язык.  Никто  не
переводил  "Зеленые  холмы"  на  шепелявую  венерианскую  речь;  ни   один
марсианин не каркал и не вышептывал их  в  длинных  сухих  коридорах.  Эти
стихи - наши. Мы с Земли экспортировали все - от голливудских "мурашек  по
коже" до синтетических актиноидов, но "Холмы"  принадлежали  исключительно
Терре, ее сыновьям и дочерям, где бы они ни находились.
     Все слышали множество историй про Райслинга. Может, вы даже  из  тех,
кто  снискал  степени  или   шумно   приветствовал   ученую   оценку   его
опубликованных сборников, таких, как "Песни космических  дорог",  "Большой
канал и другие поэмы", "Выше и дальше" и "Кораблю - взлет!"
     Но хотя вы и еще со школы пели его песни и читали его  стихи,  ставлю
один к одному, что никогда вы не слышали  таких,  как  "С  той  поры,  как
Чпок-Толкач  повстречал  мою  кузину",  "Моя  рыжая  мочалка  из   ангаров
Венусбурга", "Покрепче, шкипер, держи штаны" или "Мой скафандр для двоих".
     Вряд ли стоит цитировать эти вирши в семейном журнале.
     Репутацию спасли Райслингу осторожный  литературный  душеприказчик  и
удивительное везение: никто  никогда  не  брал  у  него  интервью.  "Песни
космических дорог" появились через неделю после его смерти,  и  когда  они
стали бестселлером, то официальную историю свинтили из  того,  что  о  нем
хоть кто-нибудь помнил, плюс знойные рекламные тексты издательств.
     В итоге классический портрет Райслинга достоверен примерно также, как
томагавк Джорджа Вашингтона или лепешки короля Альфреда.
     Честно говоря, у вас не возникло бы желания пригласить его к  себе  в
гости: в обществе он был несъедобен. У  него  была  хроническая  солнечная
чесотка, и он непрерывно скребся, ничем не преумножая и без того более чем
неприметную красоту.
     Портреты работы Ван дер Воорта для харримановского юбилейного издания
Райслинговых сочинений представляет  человека  высокой  трагедии:  суровый
рот, невидящие глаза под черной шелковой повязкой. Да не  был  он  никогда
суровым! Рот его всегда был распахнут: поющий,  ухмыляющийся,  пьющий  или
жрущий. Повязкой служила любая тряпка, обычно  грязная.  С  тех  пор,  как
Райслинг потерял зрение, он все меньше и меньше  заботился  об  опрятности
собственной персоны.