!________________________!

     - Как раз машина идет. Теперь гляди!
     - Уильям!
     Но Уилл уже бежал к дороге с поднятым плакатом.
     - Эй! Смотрите! Эй!
     Машина проскочила мимо, точно бык, игнорирующий матадо-
ра.
     Боб зажмурился, чтоб не видеть, как пропадает улыбка на
лице Уилла.
     И вдруг - упоительный звук.
     Визг тормозов.
     Машина дала задний ход. Уилл бежал ей навстречу, разма-
хивая, показывая.
     - Извольте, сэр! Извольте, мэм! Секретное  Диво  Мираж!
Таинственный город! Заезжайте сюда!
     Ничем не примечательный участок исчертило сперва просто
множество, а затем вдруг несчетное множество следов колес.
     Огромное облако пыли повисло в жарком мареве  под сухим
мысом.Стоял сплошной гул прибывающих автомашин,  которые за-
нимали свое место в ряду- тормоза выжаты,  моторы заглушены,
дверцы захлопнуты.разные машины из разных мест, а  в машинах
люди, тоже разные, как полагается быть  людям,  ехавшим  кто
куда, и вдруг их что-то притянуло, как магнит:  поначалу все
и говорили разом, но затем постепенно смолкали  перед  лицом
того, что являла им пустыня. Ветер тихонько гладил лица, те-
ребил волосы женщин и расстегнутые  воротники  мужчин.  Люди
долго сидели в машинах или стояли на краю  мыса,  ничего  не
говоря; наконец один за другим стали поворачивать.
     Вот первая машина покатила обратно мимо Боба  и  Уилла;
сидящая в ней женщина с благодарностью кивнула им.
     - Спасибо! Действительно самый настоящий Рим!
     - Как она сказала: "Рим" или "дым"? - спросил Уилл.
     Вторая машина заколесила к выходу.
     - Ничего не скажешь! - Водитель высунулся и  пожал руку
Бобу. - Так и чувствуешь себя французом.
     - Французом!? - закричал Боб.
     Оба подались вперед, навстречу третьей  машине.  За ру-
лем, качая головой , сидел старик.
     - В жизни не видел ничего подобного.  Подумать  только:
туман , все как положено, Вестминстерский мост,  даже лучше,
чем на открытке, и Большой Бен поодаль. Как вы  этого дости-
гаете? Боже храни вас. Премного обязан.
     Окончательно сбитые с толку, они пропустили  машину  со
стариком , медленно повернулись и  устремили  взгляды  туда,
где колебался полуденный зной.
     - Большой Бен?  -  произнес  Уилл  Бентлин.  - Вестмин-
терский мост?.. Туман?
     - Чу, что это, кажется там, за краем земли,  совсем ти-
хо, почти не слышно (да слышно ли? - они приставили  к  ушам
ладони) трижды пробили огромные часы? И кажется,  ревуны ок-
ликают суда на далекой реке и судовые сирены гудят в ответ?
     - Чувствуешь себя французом? - шептал Роберт. - Большой
Бен? Дым? Рим? Разве это Рим, Уилл?
     Ветер переменился. Струя жаркого воздуха  взмыла вверх,
извлекая перезвон из невидимой арфы. Что  это,  никак  туман
затвердел, образуя серые каменные монументы? Что  это, никак
сонце водрузило золотую статую  на  выросшую  глыбу  чистого
снежного мрамора?
     - Как... - заговорил Уильям Бентлин,  -  каким  образом
все меняется? Откуда здесь четыре, пять городов? Мы говорили
кому-нибудь, какой город они увидят?  Ну  держись, Боб, дер-
жись!
     Они перевели взгляд на последнего  посетителя,  который
стоял один на краю сухого мыса. Сделав знак  товарищу, чтобы
тот молчал, Боб подошел беззвучно к  платному  посетителю  и
остановился сбоку, чуть позади.
     Это был мужчина лет пятидесяти, с  энергичным загорелым
лицом, ясными, добрыми, живыми глазами, тонкими скулами, вы-
разительным ртом. У него был такой вид, словно  он  в  жизни
немало путешествовал, не  одну пустыню пересек в поисках за-
ветного оазиса. Он напоминал одного из тех архитекторов, ко-
торые бродят среди строительного мусора  возле  своих творе-
ний, глядя, как железо, металл, стекло взмывает кверху, зас-
лоняя свободный клочек неба. У него было лицо  зодчего, гла-
зам которого вдруг, в одно мгновение, предстало, простершись
на весь горизонт, совершенное воплощение давней  мечты. Вне-
запно, будто и не замечая стоящих рядом Уильяма и Боба, нез-
накомец заговорил тихим, спокойным, задумчивым  голосом.  Он
говорил о том, что видел и чувствовал:
                       - В Ксанадупуре...
     -Что?- спросил Уильям.
     Незнакомец чуть улыбнулся и, не отрывая глаз от миража,
стал тихо читать по памяти:
                       В Ксанадупуре чудо-парк
                       Велел устроить Кублахан.
                       Там Альф, священная река,
                       В пещерах, долгих как века,
                       Текла в кромешный океан.
     Его голос угомонил ветер, и ветер  гладил  двоих стари-
ков, так что они совсем присмирели:
                       Десяток плодородных верст
                       Властитель стенами обнес
                       И башнями огородил.
                       Ручьи змеистые журнали,
                       Деревья ладан источали,
                       И древний, как вершины, лес
                       В зеленый лиственный навес
                       Светила луч ловил.
     Уильям и Боб смотрели на мираж и в золотой  пыли видели
все, о чем говорил незнакомец.Гроздья минаретов из восточной
сказки, купола, стройные башенки, которые выросли на волшеб-
ных посевах цветочной пыльцы  из  Гоби,  россыпи  запекшейся
гальки на берегах благодатного Евфрата, Пальмира- еще не ру-
ины, только лишь построенная,  новой  чеканки,  не  тронутая
прошедшими годами, вот окуталась дрожащим  маревом,  вот-вот
улетит совсем...
     Видение озарило счастьем преобразившееся лицо незнаком-
ца, и отзвучали последние слова:
                       Поистине диковинное диво-
                       Пещерный лед и солнца переливы.
     Незнакомец смолк.
     И тишина в душе у Боба и Уилла стала еще глубже.
     Незнакомец мял в дрожащих руках бумажник, глаза его ув-
лажнились.
     - Спасибо, спасибо...
     - Вы уже заплатили, - напомнил Уильям.
     - Будь у меня еще, я бы все вам отдал.
     Он стиснул руку Уильяма, оставил в  ней  пятидолларовую
бумажку, вошел в машину, в последний раз посмотрел на мираж,
сел, торопливо прогрел мотор и уехал с просветленным лицом и
умиротворенными глазами.
     Роберт сделал несколько шагов вслед за машиной.  Он был
потрясен.
     Вдруг  Уильям  взорвался,  взмахнув   руками,   гикнул,
щелкнул каблуками, закружился на месте.
     - Аллилуйя! Роскошная жизнь! Полная чаша!  Ботиночки со
скрипом! Загребай горстями!
     Но Роберт сказал:
     - Помоему, мы должны отказаться.
     Уильям перестал плясать.
     - Что?
     Роберт устремил пристальный взгляд в пустыню.
     - Разве же этим можно овладеть. Вон как далеко до него.
Допустим, мы подали заявку на участок, но... Мы даже не зна-
ем, что это такое.
     - Как не знаем: Нью-Йорк и...
     - Ты когда-нибудь бывал в Нью-Йорке?
     - Всегда мечтал... Никогда не бывал.
     - Всегда мечтал, никогда не бывал. - Боб  медленно кив-
нул. - Так и они. Слышал: Париж. Рим. Лондон.  Или  тот пос-
ледний: Ксанадупур. Ах, Уилли, да мы тут  напали  на  такое.
Удивительное, большое. Боюсь, мы только все испортим.
     - Постой, но ведь мы никому не отказываем, верно?
     - Почем ты знаешь? Может быть четвертак кому-то и не по
карману. Наверно это, чтобы с искусственными  правилами под-
ходить к естественному. Погляди и скажи, что я не прав.
     Уильям поглядел.
     Теперь город был похож на тот самый, первый в его жизни
город, увиденный им, когда однажды поутру мать повезла его с
собой на поезде. Они ехали по зеленому ковру  степи,  и  вот
впереди крыша за крышей, башня за башней,  над  краем  земли
стал подниматься город, испытующе глядя на него,  следя  как
он подъезжает все ближе. Город - такой невиданный, такой но-
вый и в то же время старый, такой пугающий и чудесный...
     - По-моему, - сказал Боб, - оставим себе ровно столько,
сколько нужно, чтобы купить бензину на неделю,  а  остальные
деньги положим в первую же церковную кружку. Этот  мираж, он
как чистый прозрачный родник, к которому припадают жаждущие.
Умный человек зачерпнет стакан, освежится глотком  и  поедет
дальше. А если мы останемся и  примемся  сооружать  плотины,
замыслим все присвоить...
     Уильям, глядя вдаль сквозь шелестящие вихри пыли, попы-
тался смириться, согласится:
     - Раз ты так говоришь...
     - Не я, весь здешний край говорит.
     - А вот я скажу другое!
     Они подскочили и обернулись.
     На косогоре над дорогой стоял мотоцикл. В радужных пят-
нах бензина, в громадных очках, с коркой грязи на щетинистых
щеках, верхом на мотоцикле сидел человек, источая столь зна-
комую заносчивость и высокомерие.
     - Нед Хоппер!
     Нед  Хоппер  улыбнулся  своей  самой ядовито-благожела-
тельной улыбкой, отпустил тормоза и  съехал  вниз,  к  своим
старым приятелям.
     - Ты... - произнес Боб.
     - Я! Я! Я! - громко  смеялся,  запрокинув  голову.  Нед
Хоппер и трижды стукнул по кнопке сигнала. - Я!
     - Тихо! - вскрикнул Боб. - Разобьешь, это же как зерка-
ло.
     - Что как зеркало?
     Уильям, заразившись тревогой Боба, беспокойно посмотрел
на горизонт над пустыней.
     Мираж затрепетал, задрожал, затуманился - и снова гобе-
леном расстелился в воздухе.
     - Ничего не вижу! Признавайтесь, что  вы  тут  затеяли,
ребята? - Нед уставился на испещренную следами  землю.  -  Я
двадцать миль отмахал, прежде чем догадался, что  вы спрята-
лись где-то позади. Э, говорю себе, разве так поступают ста-
рые добрые друзья, которые в сорок седьмом  указали  мне  на
золотую жилу, а в пятьдесят пятом  подарили  этот  мотоцикл.
Сколько лет помогаем друг другу, и вдруг какие-то секреты от
старины Неда.
     И я завернул назад. Полдня следил за вами с той вон го-
ры. - Нед приподнял бинокль, висевший на его грязной куртке.
- Я ведь умею читать по губам: вы не знали?  Только!  Видел,
как сюда заворачивали все эти машины, видел  денежки. Точно!
Видел, как сюда заворачивали все эти машины,  видел денежки.
Да у вас тут настоящий театр!
     - Убавь голос, - предостерег его Роберт. - До свидания.
     Нед приторно улыбнулся.
     - Как, вы уезжаете? Жалко. Хотя вообще-то  можно понять
ваше желание покинуть мой участок.
     - Твой! - закричали Боб и Уильям, спохватились и дрожа-
щим шепотом повторили: - Твой?
     Нед усмехнулся.
     - Я как увидел ваши дела, махнул прямиком в Феникс. Ви-
дите этот документик, который торчит из моего заднего карма-
на?
     В самом деле, аккуратно сложенная бумажка.
     Уильям протянул руку.
     - Не доставляй ему этого удовольствия, - сказал Роберт.
     Уильям отдернул руку.
     - Ты хочешь внушить нам, будто подал заявку на участок?
     Нед затаил улыбку в своих глазах.
     - Хочу не хочу. Допустим, я соврал -  все  равно  я  на
своем мотоцикле доберусь до Феникса быстрее, чем вы на вашей
колымаге.
     Нед оглянул окрестности в свой бинокль.
     - Так что лучше выкладывайте все денежки, какие получи-
ли с двух часов дня, когда я подал заявку, с  того  часа  вы
находились на чужой земле, то есть на моей.
     Роберт швырнул монеты в пыль. Нед Хоппер бросил небреж-
ный взгляд на блестящий мусор.
     - Монета правительства Соединенных  Штатов!  Лопни  мои
глаза, ведь ничегошеньки нет, а глупые кролики все равно та-
щат денежки.
     - Роберт медленно повернулся лицом к пустыне.
     - Ты ничего не видишь?
     Нед Фыркнул.
     - Ничего, и ты это знаешь!
     - А мы видим! - закричал Уилли. - Мы...
     - Уилл, - сказал Роберт.
     - Но, Боб! .. Роберт!..
     - Там нет ничего. Он прав. - Боб мигнул.
     Под барабанную дробь моторов к ним приближались еще ма-
шины.
     - Извините, джентльмены, мое место в классе! - Нед мет-
нулся к дороге, размахивая руками. - Извольте, сэр, мэм! Сю-
да! Сюда! Деньги вперед!
     - Почему? - Уильям проводил взглядом орущего  Неда Хоп-
пера. - Почему мы позволяем ему это делать?
     - Погоди, - сказал Роберт кротко. - Ты увидишь.
     Они отошли в сторону, пропуская  чей-то  "форд", чей-то
"бьюик", чей-то устаревший "мун".


                                     *

     Сумерки. На горе, метрах в двухстах над "Кругозором Та-
инственного города Миража", Уильям Бентлин и Роберт Гринхилл
поджарили и начали ковырять вилками  скудный  ужин:  свинины
считай что и нет, одни бобы. Время от  времени  Боб  наводил
видавший виды театральный бинокль на то, что происходит вни-
зу.
     - Тридцать клиентов с тех пор, как мы уехали,  - сказал
он. - Ничего, скоро  придется  закрывать.  Десять  минут,  и
солнце совсем уйдет.
     Уильям смотрел на одинокий боб, надетый на вилку.
     - Нет, ты мне скажи: почему? Почему всякий раз, как нам
повезет, Нед Хоппер тут как тут?
     Боб хукнул на стекла бинокля и протер их рукавом.
     - Потому , дружище Уилл, что мы с  тобой  чистые  души.
Вокруг нас сияние. И злодеи мира сего, как завидят  его, ра-
дуются:"Эге, не иначе там ходят этакие  милые,  простодушные
сосунки". И летят со всех ног к нам, погреть руки.  Как  тут
быть?.. Не знаю. Разве что покасить сияние.
     - Да ведь не хочется, - задумчиво произнес Уильям, грея
ладони над костром. - Просто я надеялся, что,  наконец, нас-
тала наша пора.Такой тип, этот Нед Хоппер, только брюхом жи-
вет, и когда его гром разразит?
     - Когда? - Боб ввинтил инзы бинокля  себе  в  глаза.  -
Уже, уже разразил! Позор маловерам!
     Уильям вскочил на ноги рядом с  ним.  Они  поделили би-
нокль, каждому по окуляру.
     - Гляди!
     И Уильям , приставив глаз к биноклю, крикнул:
     - Семь верст до небес!
     - И все лесом!
     Еще бы, такое зрелище! Нед Хоппер переминался с ноги на
ногу возле машины. Сидящие в ней люди энергично жестикулиро-
вали. Он вручил им деньги.Машина ушла.И к ним на гору донес-
лись приглушенные расстоянием горестные вопли Неда.
     Уильям ахнул.
     Он возвращает деньги! Гляди, чуть  не  подрался  с  вон
тем... А тот грозит ему кулаком!  Нед  ему  тоже  возвращает
деньги! Гляди, еще нежное прощание...Еще!
     - Так его! - ликовал Боб, прильнув к своей половине би-
нокля.
     И вот уже все машины катят прочь в  облаке пыли.Старина
Нед исполнил какую-то яростную чечетку,  хватил  оземь  свои
очки, сорвал плакат, ужасающе выругался.
     -Во дает! - задумчиво произнес Роберт.-Не  хотел  бы  я
услышать такие слова. Пошли, Уилли!
     Не дожидаясь, когда Уильям Бентлин  и  Роберт  Гринхилл
спустятся на своей машине к повороту на  Таинственный город,
разъяренный Нед Хоппер как пуля вылетел с  мыса.Злобные кри-
ки, рев мотоцикла, разрисованный картон бумерангом взлетел в
воздух и со свистом пронесся у самого уха  Боба.Нед  уже ск-
рылся в облаке дробного грохота, когда  плакат  плавно опус-
тился на землю.Уильям поднял его и вытер.
     Сумерки сгустились, солнце прощалось с  далекими верши-
нами, край затаился и смолк.Нед Хоппер исчез,  и  двое оста-
лись одни на опустевшем мысу, среди исчерпавших  пыль колес-
ных следов, глядя на пески и загадочный воздух.
     - Нет,нет! ...- произнес Уильям.
     - Боюсь, что да , - отозвался Боб.
     Чуть окрашенная в  розовое  золото  заходящим  солнцем,
пустыня была пуста.Мираж пропал. Два-три пылевых  вихря кру-
жили,рассыпаясь у горизонта, и только.
     Глубокий стон выразил все разочарование Уильяма.
     - Это он сделал! Нед! Нед  Хоппер,  возвращайся, ты!...
Все испортил, негодяй! Чтоб тебе света не видать!-  Он осек-
ся.Боб, как ты можешь?.. Стоит, хоть бы ему что!
     Роберт грустно улыбнулся.
     - А мне его жаль, жаль Неда Хоппера.
     - Жаль?!
     - Он так и не увидел того, что видели мы.Не  увидел то-
го, что видел любой.Даже на миг не  поверил.А  ведь  неверие
заразительно.Оно и к другим пристает.
     Уильям внимательно оглядел пустынный край.
     - По-твоему, в этом все дело?
     - Кто его знает.-Роберт покачал головой.-Одно несомнен-
но: когда люди сворачивали сюда, они видели  город,  города,
мираж, называй как  хочешь.Но  попробуй  разглядеть  что-то,
когда тебе все заслоняют.Неду Хопперу не надо было даже руки
поднимать, чтобы закрыть своей лапищей солнце.В ту же минуту
театрдвери на замок.
     - А нельзя...-Уильям помялся,- нельзя нам снова открыть
его? Что? Что нужно сделать, чтобы оживить такую штуковину?
     Они окинули взглядом пески, горы,  редкие  одинокие об-
лачка, притихшее бездыханное небо.
     - Если глядеть  уголком  глаза,  не  прямо,  а  как  бы
невзначай, нанароком...
     И они стали смотреть на ботинки, на  руки,  на  пыльные
камни под ногами. Наконец Уильям буркнул:
     - А точно ли это? Что мы чистые души?
     Роберт усмехнулся.
     - Конечно, не такие чистые, как дети,  которые побывали
здесь сегодня и видели все, чего им  хотелось,и  не  как  те
взрослые простые люди, которые родились среди золотистых по-
лей и милостью божьей странствуют по свету, оставаясь в душе
детьми.Нет, Уилли, мы с тобой ни те, ни другие, ни малые, ни
взрослые дети. Но и у нас есть достоинство: мы радуемся жиз-
ни.Знаем, что такое прозрачное  утро  на  пустынной  дороге,
знаем, как рождаются и гаснут  звезды  в  небесах.А  старина
Нед, он давным давно перестал  радоваться.Как  не  пожалеть,
когда представишь его сейчас:мчится на  своем  мотоцикле,  и
так всю ночь,весь год ...
     Кончив говорить, Роберт заметил, что  Уильям потихоньку
ведет глазами в сторону пустыни.И он тихонько прошептал:
     - Видишь что-нибудь?...
     Уильям вздохнул.
     - Нет, может быть... завтра...
     На шоссе показалась одинокая машина.
     Они переглянулись.Глаза их вспыхнули иступленной надеж-
дой. Но руки не поднимались и рот не открывался, чтобы крик-
нуть.Они стояли молча, держа перед собою  разрисованный пла-
кат.
     Машина пронеслась мимо.
     Они проводили ее молящими глазами.
     Машина затормозила.Дала задний ход.В ней  сидели мужчи-
на, женщина, мальчик и девочка.Мужчина крикнул:
     - Уже закрыли на ночь?
     - Ни к чему ....- заговорил Уильям.
     - Он хочет сказать: деньги нам ни к чему!-  перебил его
Роберт.- Последние клиенты сегодня, к тому  же  целая семья.
Бесплатно! За счет фирмы!
     - Спасибо, приятель, спасибо!
     Машина, рявкнув, въехала на площадку кругозора.
     Уильям стиснул локоть Роберта.
     - Боб, какая муха тебя укусила? Огорчить детишек, такую
славную семью!
     - Помалкивай,- ласково сказал Роберт.-Пошли.
     Дети выскочили из машины.Мужчина и его  жена  выбрались
на волю и остановились, освещенные вечерней  зарей.Небо было
сплошь золотое с голубым отливом.Где-то в песчаной дали пела
птица.
     - Смотри,- сказал Роберт.
     И они подошли к семье, которая стала в  ряд,  глядя  на
пустыню.
     Уильям затаил дыхание.
     Мужчина и его жена неловко прищурились, всматриваясь  в
сумрак.
     Дети ничего не говорили.Их выпуклые глаза впитали в се-
бя чистый отсвет заката.
     Уильям прокашлялся.
     - Уже поздно.Кхм...Плохо видно...
     Мужчина хотел ответить, но его опередил мальчик:
     - А мы видим... здорово!
     - Да... Да!- поддержала девочка, вытянув руку.-Вон там!
     Мать и отец проследили взглядом за ее рукой,  точно это
могло помочь, и...
     - Боже, - воскликнула женщина,- на  миг  и  мне почуди-
лось... но теперь... хотя... Ну да, вот оно!
     Мужчина впился глазами в лицо женщины, что-то прочел на
нем,сделал мысленный оттиск и наложил его на пустыню  и воз-
дух над пустыней.
     - Да,- проговорил он, наконец,- конечно же.
     Уильям посмотрел на них,  на  пустыню,на  Роберта:  тот
улыбнулся и кивнул.
     Лица отца, матери, дочери, сына светились.
     - О,-прошептала дочь,- неужели это правда?
     Отец кивнул, озаренный видением, которое было  на грани
зримого и за гранью постижимого.И он сказал так, словно сто-
ял один в огромном заповедном храме:
     - Да.И клянусь .. это прекрасно.
     Уильям уже начал поднимать голову, но Роберт прошептал;
     - Не спеши.Сейчас появится.Потерпи немного,  не  спеши,
Уилл.
     И тут Уильям