от
чертов старик... Я думаю, что у него были какие-то основания
спрятаться  подальше:  дом  набит  следящей  техникой,   при
желании  отсюда можно засечь даже приближающийся  к  системе
корабль. - И все это железо работает? т-поразилась Кэтрин. -
Спустя столетия? - Да, а почему нет? Дом стоял заброшенным с
довоенного   времени,   а   имперская   техника   отличалась
невероятной  долговечностью, сама по  себе  она  никогда  не
рассыплется.  Это место совершенно случайно нашел  один  мой
друг  - его уже давно нет в живых, - а я у него его выкупил.
Дыра  любопытная... Там, за домом, находится  ангар.  В  нем
стоит   довольно  большой  космокатер  какой-то   непонятной
конструкции. Мы с Арифом долго пытались понять, кем и  когда
он  выпущен, но нам это не удалось. Мы не можем прочесть  ни
одной  надписи, а Клацать кнопками наобум мы не  решились  -
вместо  запуска  двигателей можно дернуть оружейную  панель,
сама  понимаешь... Ара в свое время честно рылся в  закрытых
архивах Орегона, пытаясь определить, какой расой создана эта
конструкция,  но  так  ничего и  не  добился.  Роберт  ловко
распечатал   разогревшиеся  пакеты  и  вытащил  из   темного
углового  шкафа прямоугольные фарфоровые тарелки с  изящными
золотыми узорами. - Мясо, овощи, - сообщил он, - на десерт -
фруктовый  салат. Скромно, но питательно... А пойло  у  меня
есть  любое: даже могу предложить тебе имперский коньяк,  ты
такой  ни за какие деньги не купишь. - А ты уверен, что  его
можно  пить?  -  Абсолютно, - захохотал  Роберт.  -  Или  ты
считаешь, что я привез тебя в эту глухомань для того,  чтобы
отравить?  Через  пару  минут  на  столе  появилась  пыльная
пузатая  бутылка  с впаянной в пластик золотой  этикеткой  и
тяжеловесные,  оправленные  в  серебро  стеклянные   стопки.
Роберт  долго  возился  со сложной  многоэтажной  пробкой  -
наблюдая за его тонкими жилистыми руками, Кэтрин улыбнулась.
Он  был слишком странным, этот длинноволосый молодой офицер,
его  пронзительные  черные  глаза  никак  не  сочетались   с
породистым и таким юным лицом, но... В те моменты, когда  ей
удавалось  поймать  его  взгляд, Кэтрин  забывала  все  свои
сомнения - его глаза были искренними, они не могли ей лгать,
в  них  светилась  нежность, тепло и  потаенный  страх,  так
хорошо знакомый ей самой, - страх потерять своего случайного
попутчика...  -  За нас, - серьезно сказал Роберт,  поднимая
свою рюмку, - да пребудет с нами Фортуна! Коньяк заставил ее
задохнуться,   на  глазах  выступили  слезы.   Роббо   мягко
рассмеялся и подмигнул:
     - Ну что, можно его пить? - По-моему, все-таки нет!.. -
засмеялась  в  ответ  Кэтрин. - Боюсь,  что  я  окосею,  как
девчонка   на  первом  свидании.  -  Ну  нет,  -   притворно
нахмурился   Роберт,  -  а  то  тебя  потом   будет   мучить
многодневное  похмелье... Нет уж, ты мне нужна  живой  и  по
возможности  здоровой.  Я не беру с собой  никого  из  своей
обычной команды, и нам придется управляться вдвоем. А дел  у
нас  будет  немало.  -  Может  быть,  ты  все-таки  решишься
рассказать  мне?.. Роберт помотал головой. Плечи  его  вдруг
./ +(, он закрыл руками глаза и глухо произнес:
     - Завтра. Завтра вечером. Ты у меня умница, ты поймешь,
почему. Он снова наполнил рюмки, задумчиво посмотрел на свет
плафона через шоколадно-коричневую жидкость. - Знаешь,  Кэт,
я специально притащил тебя сюда, в эти дебри: я хотел побыть
вдвоем  с  тобой,  а на корабле это невозможно,  даже  через
переборки  и \ палубы я ощущаю присутствие сотен человек.  А
здесь  мы действительно вдвоем - на тысячи километров Кругом
нет  никого... Я хочу тебе сказать, я благодарен  судьбе  за
то,  что  она  швырнула нас в объятия  друг  друга,  я  даже
благодарен ей, что это произошло так не вовремя.  Гм,  какую
ерунду  я  говорю... Давай лучше выпьем.  Она  выбралась  из
кресла  и  неожиданно присела на край  стола  рядом  с  ним.
Роберт  поднял  голову, прерывисто вздохнул и  залпом  выпил
свой коньяк. - Ты меня пугаешь, Роббо, - прошептала женщина.
-  Я  знаю,  - ответил он, не глядя на нее. - Тебе предстоит
испугаться  по-настоящему...  и  к  этому  я  не  могу  тебя
подготовить. Но это будет завтра. - Он бросил в рот  кусочек
мяса, задумчиво пожевал и встал:
     - Идемте, моя принцесса. Ночь будет длин ной... Он взял
со  стола  бутылку, рюмки и блюдо с фруктами  и  неторопливо
двинулся наверх. Кэтрин шла следом за ним, слушая,  как  под
крышей  завывает холодный ветер, и чувствовала,  что  жуткий
древний  коньяк сделал свое дело - по всему телу разливалась
сладкая  хмельная  истома,  прогоняя  прочь  все  страхи   и
сомнения. Войдя в спальню, Роберт поставил коньяк  и  фрукты
на  старинную резную тумбочку, включил ночник  и  сбросил  с
плеч  камзол. - Ты не представляешь себе, как я хотел этого,
-  прошептал  он, подходя к Кэтрин, - именно здесь,  посреди
ледяной  ночи... - Вчера ты был не таким, - заметила Кэтрин,
-  ты  был... таким светским. - Я разный. - Он прижал  ее  к
себе,  глубоко  вдыхая  ее теплый  запах,  целуя  ее  шею  и
спускаясь   ниже,  к  скрытой  жакетом  груди.  Она   слегка
оттолкнула его, несколькими движениями сбросила на пол  свою
одежду   и  присела  на  кровать,  стаскивая  чулки.  Роберт
медленно  развязывал галстук и не спускал с нее  восхищенных
глаз:  Кэтрин  изящно  изогнула ноги,  снимая  туфли,  и  он
сглотнул,  любуясь плавной линией обнаженных бедер  подруги.
Она  встала,  стянула  с  себя почти  невидимый  треугольник
трусиков и шагнула к нему:
      -  Ну  же,  красивый мальчик... Или ты боишься  старой
тети?

                           Глава 5

       Завтрак   будет  готов  через  несколько   минут.   О
Просыпайся,  Кэт. Кэтрин раскрыла глаза и сладко потянулась.
-  Мне  отчего-то казалось, что ты был любителем  заниматься
сексом по утрам...
      -  Профессионалом, - возразил Роберт. -  Да,  вот  что
такое  зрелая  женщина!  Но  помилуй,  -  тон  его  сделался
умоляющим, - ты так хорошо спала... Она притворно  вздохнула
и  села  на кровати. - Иди, я сейчас. Роббо с улыбкой закрыл
за собой дверь и спустился в кухню. Ночь, такая страстная  и
"  то  же время такая теплая, совершенно не походила  на  те
тысячи ночей, что провел он с тысячами самых разных, женщин:
сейчас  ему  казалось, что он прожил с Кэтрин не  один  год,
давно   став  с  ней  единым  целым.  Удивительно,  но   еще
позавчера, в скромной спальне ее коттеджика, все происходило
совершенно  "  иначе  - он был умел и традиционно  неутомим,
она, пыталась подыгрывать натиску опытного ловеласа, но - не
более, того! Вчера же... Он зажмурился и неожиданно с ужасом
вспомнил: "Валькирия" готова! Инженеры справились с  работой
раньше  срока, и час назад его разбудил вызов с корабля.  Он
вздохнул  и,  пройдя через холл, вышел на  крыльцо.  Древний
серый  камень  был покрыт серебристым налетом инея,  далекое
красноватое  солнце еще не успело прогреть  звенящее  легким
морозом.  Ежась,  Роберт спустился по щербатым  ступеням  на
лужайку и нащупал в кармане камзола портсигар.: "Как же я ей
скажу, - подумал он. - Как - если, я почти однозначно уверен
в  ее  реакции?.. Нет, Только не это, нет. Не знаю,  это  ли
называется любовью... Да и не в терминах дело - я не хочу  с
ней  расставаться!"  Он  вспомнил ее  доверчиво  распахнутые
серые   глаза,  разбросанные  по  подушке  пушистые  волосы,
вспомнил  пьянящий своим теплом запах, и что-то  Перехватило
ему  горло;  Роббо  закашлялся и едва  не  перекусил  сигару
напополам.
      -  Дьявольщина, - пробормотал он, - неужели же  ты  не
сможешь  понять...  В  доме хлопнула кухонная  дверь,  и  он
поспешно поднялся по ступеням, отбросил недокуренную  сигару
и  вошел  в  холл.  - Роббо? - позвал его нежный  и  веселый
голос. - Ты где? - Я здесь. - Он прошел в кухню и наклонился
над  посудомоечным автоматом - так, чтобы Кэтрин не  увидела
его  лицо.  -  Мы  вылетаем  после  завтрака,  Кэт.  Корабль
готов...  -  Уже?  Ты  же говорил -  к  вечеру?  -  Инженеры
закончили  работу раньше, чем обещали. - Роберт поставил  на
стол  тарелки  с  тонкими ломтиками жареной ветчины,  свежие
булочки  и старинный кофейник. - Мы должны покинуть  планету
как можно скорее, и дело тут не в опасности покушения: я,  в
конце  концов,  пока  еще  способен  защитить  свою  грешную
персону.  Нет...  В  данный момент  меня  тревожит  развитие
ситуации,  -  он  налил  себе  кофе  и  задумчиво   пощелкал
пальцами,  -  ситуации,  в которой  я  пока  никак  не  могу
разобраться... Спустя четверть часа коптер медленно поднялся
с  полянки  перед старым бунгало и взял курс на  юг.  Кэтрин
дремала  в кожаных объятиях дивана; Роберт глянул  на  часы,
машинально соотнес разницу в часовых поясах и вызвал  Арифа.
-  Я  вылетаю, старик, - сказал он своему другу, - мои спецы
уже справились. У нас пока все по-прежнему? - Парни копают в
Марвиле,  -  ответил Кириакис, - только что со мной  говорил
Слим  и  попросил еще немного времени - кажется, у  них  там
наклевывается  что-то  интересное. Я свяжусь  с  тобой,  как
только они представят отчет.
      -  Будь осторожен, - посоветовал ему Роббо. - Ты...  В
общем,  ты  сам  понимаешь. - А-аа,  ну  его  к  черту!..  -
отозвался Ара. - Лучше ты... Ты, кстати, уже не один? -  Да.
За  меня  не  беспокойся, мы выкрутимся. Кэтрин  проснулась,
когда  коптер  начинал разворот перед  заходом  на  посадку.
Bыглянув в окно, она изумленно подняла брови: машина  парила
в  бездонном  небе приэкваториальной зоны, но под  короткими
крыльями   вырисовывались  не  знакомые  башни  и  терминалы
центрального  космопорта, а бескрайние серые плиты  какой-то
военной  базы.  Роберт довернул штурвал, и прямо  на  Кэтрин
медленно  выплыли  гигантские черные  каверны  маршевых  дюз
корабля... У нее перехватило дыхание: она все поняла., Роббо
усмехнулся.   За   бортом   коптера   промчались    огромные
треугольники     мотоконсолей,    увенчанные    заостренными
цилиндрами  эволюционных двигателей. Он  гнал  машину  вдоль
спины титанически громадного корабля, готовясь к посадке  на
одной  из  носовых аэроприемных пяток, и улыбался.  Под  его
ногами  сверкала черная броня одного из самых могучих боевых
звездолетов   Галактики...  То  была   старинная   имперская
"Валькирия", неукротимый меч его отца, унаследованный им  от
могущественного   предка,   легендарного   маршала   древней
Империи,  основавшего когда-то владетельный ныне род  лордов
Королевых.    Сегодня,    после   постройки    первого    из
"Торхаммеров", которого лорд Торвард сделал флагманом своего
наводящего  ужас  флота, черный гигант с  золотым  имперским
крестом  на  броне  принадлежал Роберту. Это  была  одна  из
мощнейших  боевых машин, когда-либо созданных  человеческими
руками.    Покинувший    стапели   незадолго    до    Войны,
многокилометровый  линейный  корабль,  предназначенный   для
выполнения широчайшего спектра задач одиночным порядком,  он
способен  был преодолеть многие сотни парсек пути,  взломать
самую  изощренную планетарную оборону и выбросить  из  своих
просторных  недр  шесть  тысяч солдат  с  тяжелой  десантной
техникой  - его укрытое броней чрево скрывало сотни катеров,
танконесущих  штурмботов и разнообразных  инженерных  машин.
Да,  всесокрушающие  пушки  "Валькирии",  мирно  спавшие   в
закрытых  бортовых клюзах, хорошо помнили  панический  ужас,
который  охватил человеческие миры после грохота их недавних
залпов.  Черный  монстр, словно из ниоткуда  вынырнувший  на
галактические трассы, поверг опешившее человечество  в  шок:
он  шутя  перемалывал не то что отдельные  эскадры  -  целые
флоты,   осмелившиеся  бросить  перчатку   яростному   лорду
Торварду.  Он пришел из прошлого человечества,  а  оно  было
кровавым,  беспощадным и неукротимым. В  те  времена,  когда
"Валькирия"  и  тысячи ее сестер покидали сборочные  стапели
Империи,  лучшим аргументом в любых спорах считалась  добрая
пушка  -  и Империя умела создавать для миллионов  своих  не
ведавших страха звездных берсерков настоящее оружие,  мощное
и  безотказное: оружие, позволившее им сперва  завоевать,  а
потом  дважды  отстоять  огромные  пространства  в  глубинах
ледяных пыльных бездн. Грозный старинный меч, гордый  символ
некогда  бескрайнего  могущества человеческой  расы,  всегда
вызывал  у  Роберта трепет. Став его полновластным хозяином,
он  впервые  ощутил себя наследником суровой древней  славы,
впервые     по-настоящему    понял,     какую     гигантскую
ответственность  возлагает на него  отцовское  имя.  Гладкая
черная броня под брюхом коптера смела прочь все мучившие его
сомнения,  и сейчас ему хотелось одного: скорее поднять  эту
титаническую махину, бросить ее в стремительный полет  через
!%a*`   )-nn  пропасть  равнодушной  тьмы  навстречу   новым
сражениям   и   новым   победам.  Опоры  коптера   коснулись
ребристого  пластика  выдвинутой из  толщи  брони  пятки,  и
Роберт заглушил движки. - Приехали, - весело обернулся он  к
женщине, вылезай.
,  Она  ответила  ему странным взглядом прищуренных  глаз  и
распахнула   боковую  дверь  салона.  Под   бортом   коптера
вытянулись   двое  мужчин  в  темно-синих   комбинезонах   -
приглядевшись,  Кэтлин  узнала  эмблемы  и  знаки   различия
имперских военно-космических сил. Да, все совпадало  -  толь
ко один корабль Бифорта, имеющий такие размеры, способен был
произвести  посадку на планету, и только  его  экипаж  носил
мундиры  канувшей  в  веках Империи... Она  знала,  кому  он
принадлежал.  -  Милорд,  "Валькирия"  готова  к  старту,  -
довольно  развязно отрапортовал Роберту один из офицеров,  -
разрешите узнать генеральный курс? - Летим на Грехэм, Йивер,
-  ответил  он,  щурясь  от нестерпимо  яркого  тропического
солнца, - и поживей, парни. К старту! - Это твой корабль?  -
задумчиво  поинтересовалась  Кэтрин,  выходя  из   лифта   в
отделанный деревянными панелями коридор жилой палубы. - Мой,
-  кивнул  Роберт. - Я же говорил, тебе предстоит испугаться
по-настоящему...  - И чем же ваша милость способна  напугать
ничтожнейшую  из  ваших  будущих  подданных?  Роббо   рывком
обернулся  и схватил женщину за плечи. - Кэт...  Неужели  ты
предпочла бы узнать все сразу Узнать то, что я не первый год
скрываю  почти  от  всех?  Зачем,  чего  ради?  Сейчас   мое
происхождение  уже не так важно - по крайней мере,  мне  так
кажется - мы успели стать близкими людьми... - Один-один,  -
мягко   произнесла  Кэтрин.  -  Хм,  я  и  не  думала,   что
блистательный  лорд-наследник  может  так  переживать  из-за
своего высочайшего происхождения. Милый мой мальчишка! Такой
умный,  такой сильный... Почему ты считаешь, что мне так  уж
интересно, кем приходится тебе твой великолепный папа? Я  не
собираюсь  делить с ним ни ложе, ни судьбу. Роберт  обмяк  и
повернулся  к  двери  командирских  апартаментов.  -  Хорошо
сказано, - пробормотал он, роясь в карманах в поисках ключа.
- Действительно, один-один... Дурацкая игра.

                             ***

     - Передайте его милости лорду-наместнику, что я не имею
желания   принимать  участие  в  любого   рода   приемах   и
церемониях, - поморщился Роберт, - и вообще в гробу я  видел
сукина  сына... "Валькирия" заходила на посадку,  и  Норберт
фон  Дитц,  уведомленный  своей службой  оповещения,  спешил
рассыпаться в проявлениях верноподданнических чувств.  Роббо
всегда бесили подобные выверты - а уж сейчас ему и вовсе  не
хотелось раскланиваться перед толпой скользкоглазых сырьевых
баронов, крепко оседлавших чрезвычайно богатый мир.  В  свое
время Грехэм добровольно принял руку лорда Торварда, войдя в
состав   Бифортского  Содружества:  местные  князья   хорошо
понимали, что отсталый, но богатый сырьем окраинный  мир  не
сможет  долго сопротивляться алчности правителей Авроры,  не
раз  уже изъявлявшей желание подгрести под себя его  руды  и
c#.+l-k%  промыслы.  Торвард Бифортский  с  радостью  принял
планету  свое покровительство. То была классическая  интрига
фактического  владельца грэхемских  недр  Луки  Кириакиса  и
бифортского лорда-канцлера Бартоломью Ровольта - независимый
прежде мир нужен был им по двум причинам: во-первых, Ровольт
решил  заложить  фундамент будущего Содружества,  во-вторых,
Кириакис,  одним из первых в Галактике получивший бифортское
гражданство,   стремился  зацементировать   гарантии   своих
интересов намертво. Дело происходило на заре новой эпохи,  и
стремительная   закулисная   экспансия   "Лука   Юниверсал",
превратившая и без того гигантскую корпорацию в  невиданного
доселе межпланетного монстра, стала событием хрестоматийным.
На  Грехэме  "Да?;  мгновенно выросли  мощнейшие  добывающие
комплексы;  рабочие  поселки  стремительно  превратились   в
настоящие  города, космопорт расширялся чуть ли не ежегодно,
характерный  "национальный запах" Бифортского Содружества  -
запах  миллионов - становился все сильнее... А вокруг  этого
буйного  великолепия  ни на секунду  не  умолкал  рык  тысяч
строительных  автоматов  - они строили  ангары  и  ремонтные
доки,  противодесантные комплексы и узлы управления  будущих
баз  флота.  Отсюда стартовали легионы "железных невидимок",
которые в двое суток захватили хорошо укрепленный Фарнзуорт,
отсюда  лорд Торвард вел отборных своих викингов  на  захват
Хэмпфри,   принадлежавшего  семье  его  заклятого,  кровного
врага,  Светлейшего  Хэмпфри -  и  сюда  же  они  вернулись,
овеянные  новой славой, разгромив в двенадцатичасовой  битве
лучшие  силы  Авроры  и Объединенных Миров.  Сегодня  Грехэм
практически полностью принадлежал могущественной леди Ивонне
Кириакис,  главе  бескрайней империи "Лука  Юниверсал".  Она
владела  рудниками и шахтами, в принадлежащих ей  кабаках  и
борделях  развлекались  все те, кто стремился  на  Грехэм  в
поисках лихих заработков, ее коптеры бороздили холодное небо
планеты,  ее  звездолеты  неслись во  всех  направлениях  по
галактическим   трассам.  Она  держала  пай  в   большинстве
независимых  концессий, и без ее слова на Грехэме  не  могла
пукнуть  ни  одна муха; обожая своего брата,  она  прекрасно
знала  и Роберта, и сейчас ее люди уже ждали "Валькирию"  на
затерянном в безграничной снежной степи космодроме резервной
базы  ВКС.  Полковник  Йивер Мэрдок,  развязно-самоуверенный
командир  корабля,  шел на посадку, не обращая  внимания  на
запросы  приводных башен: ему, герою Фарнзуортской Мясорубки
и немалого количества иных битв, носящему на плече имперскую
нашивку  "100  побед экипажа", они были  не  нужны,  он  мог
посадить линкор хоть в чистом поле - хватило б только места.
Роберт сидел в кресле второго пилота, одетый в теплое темно-
вишневое  пальто с капюшоном. В строгом интерьере просторной
ходовой  рубки  он  казался элементом нелепым  и  совершенно
чужеродным. Лорд-наследник был весел и слегка возбужден. Ему
нравилось  находиться в рубке во время посадки,  всем  своим
существом   ощущая  тяжкую  вибрацию  гигантского   корабля,
проламывающегося  через атмосферу. Разумеется,  он  смог  бы
посадить  "Валькирию"  и  самостоятельно,  но  вряд  ли  ему
удалось бы провести этот непростой маневр с присущим  Йиверу
небрежным  изяществом  - а потому он предпочитал  наблюдать.
Oравый,  обращенный  к  нему сектор стереоэкрана  давал  сто
восемьдесят  градусов в реальной панораме, и в лицо  Роберту
летели крупные хлопья снега: они успевали сверкнуть в  лучах
носовых  прожекторов  и  исчезали, испаряясь  в  раскаленном
термополе звездолета. Линкор мчался в призрачно-синем мареве
зимнего  вечера,  стремительно теряя высоту и  притормаживая
узкими щелями спрятанных под заостренным носом дюз. До точки
финиша оставались считанные сотни километров, на экранах вот-
вот  должны  были  появиться  ослепительные  огни  приводных
башен;  Роберт  выбрался  из  кресла,  потянулся  и  хлопнул
Мэрдока по плечу:
     - Давай, Йивер... Я пошел. Командир кивнул и воздел над
головой  руку  с  поднятым большим п