-
торжествующе  крикнул  Мэрдок. - Дьявольщина,  мы  вышли!  -
Троим  из  них уже не летать, - сообщил Баркхорн по-прежнему
напряженным голосом. - Нам нужно еще секунд сто - и тогда  я
гарантирую, что нас уже никто не догонит. - Если бы мы шли в
досветовом  диапазоне, мрачно заметил Роберт,  встряхивая  в
руке свою флягу, - от нас остались бы клочья. Йивер, примите
доклады с боевых постов. Насколько я могу судить по дисплею,
c  нас  как  минимум тридцать покойников. И еще, что  там  с
левым   нижним   эволюционником?  У  меня  сложилось   такое
впечатление,  что мы за кого-то зацепились.  -  Если  бы  мы
зацепились,  нас  разнесло  бы вдрызг,  -  вздохнул  Мэрдок,
включая  интерком  на общий вызов. - Вы представляете  себе,
что  такое "зацепиться" на нашей-то скорости? Или вас  плохо
учили физике? Роберт сконфуженно нахмурился и поднес к губам
флягу.  Линкор  относительно  благополучно  прорвался  через
развернутый  боевой  строй горган, но напряжение,  сводившее
всех  с  ума  в  течение  последнего  часа,  еще  не  успело
отступить,  пальцы  людей все так же исступленно  стискивали
ручки  приборов  наведения, все так  же,  мелко  подрагивая,
лежали  на  клавишах пультов управления: они еще  не  успели
поверить в то, что им удалось совершить невозможное. Корабль
уходил,  сейчас  он  уже  разогнался  до  своей  крейсерской
скорости,   рев  двигателей  утих,  и  наступившая   тишина,
прерываемая  лишь скороговоркой докладов,  никак  не  хотела
укладываться  в  сознании. Роберт готов был поклясться,  что
недавний  грохот  и  рев  стремительного,  занявшего   всего
полминуты  боя  еще  стоят  в  ушах  всех  уцелевших  членов
экипажа.  Доклады  с  постов  заставили  Мэрдока  свести   к
переносице  брови.  -  Мы получили так, что  ремонтироваться
будем  до  скончания века, - объявил он. - В  трех  секторах
разгерметизация:  броню взрезало, как  ножом.  Левый  нижний
поврежден, и если инженеры не справятся с волноводами, у нас
будут проблемы при маневре. Начисто срезаны девять башен.  С
левого  борта унесло кучу антенн, сорваны два меча поисковых
сонаров. Пока мы идем в норме, но с правым поворотом можем и
не  справиться.  Потери  в  экипаже  двадцать  один  труп  и
шестнадцать раненых. Двадцать один, - добавил он,  помолчав,
-  это навскидку по максимуму: некоторые башенные посты  все
еще  заклинены, и никто не знает, что там происходит. Может,
кто-то  и уцелел. - Будем надеяться... - вздохнул Роберт.  -
Что.  скажете, Артур? Баркхорн развернулся вместе с креслом.
В  тускло-малиновом боевом освещении рубки его  и  без  того
резкое,  с  проваленными  щеками лицо  казалось  отлитым  из
неровной  живой бронзы. Вокруг носа залегли глубокие  темные
складки,  глаза запали генерал выглядел постаревшим  лет  на
десять. - Я скажу, что с нами произошло то, что должно  было
произойти.  Вы,  милорд, - он слегка  поклонился  в  сторону
Роберта,  -  приняли единственно возможное решение,  которое
спасло  нас  от  неминуемой  гибели.  Доу  был  прав  -   на
сверхсвете,  на  больших дистанциях мы  действительно  имеем
хорошие шансы. Если бы их было меньше. Пока же я считаю, что
мы легко отделались. Заметьте: они едва приложились к нашему
борту, но этого "едва" хватило нам по уши. Что, если  бы  мы
не  имели резервов скорости и дальности? Я хорошо помню, что
случилось с "Эриданом", командир которого не понимал, с  кем
его свела судьба. С нами было бы то же самое... При всем при
этом,  -  продолжал он после короткого молчания, - я  должен
сказать,  что  броня их кораблей произвела  на  меня  весьма
неблагоприятное  впечатление.  "Центурион",  двигающийся  на
огромной,   недостижимой  для  любого  звездолета  скорости,
представляет  собой  один  из  самых  разрушительных   видов
.`c&(o, когда-либо созданных человеком. В наше время  ничего
подобного  не производят. Удар "Центуриона" должен прошивать
корабль насквозь, как лист бумаги; фактически корабль  таких
размеров, как истребители нашего оппонента, он должен просто
выворачивать наизнанку. Этого, как мы видели, не  произошло,
хотя  ни  одна  ракета не была отражена. Странно,  но  огонь
фузионных  и  биполярных батарей показался  мне  куда  более
эффективным. Я хорошо видел, как целые отсеки разлетались  в
клочья   от   наших   попаданий.  -  Быть  может,   какой-то
неизвестный  нам  композит? - предположил  Роберт.  Баркхорн
кашлянул  и  потянулся в карман комбинезона за сигаретой.  -
Бесспорно,  - согласился он, морщась. - Мы, конечно  же,  не
имеем  о  нем  ни  малейшего понятия. Еще  бы...  Но  каковы
свойства  этого композита? Почему он довольно  легко  держит
удар,  который,  по нашим представлениям, не может  удержать
почти ничто, и в то же время не способен защитить экипаж  от
попадания обычного лучевого импульса? Заметьте - наши ракеты
без  труда влипали в броню корабля, но дальше незначительных
внутренних возгорании дело не продвинулось. А ведь там  была
чудовищная  кинетическая  энергия,  бешеные  температуры   и
давления!  Куда это все делось? Мы имеем дело с противником,
превосходящим  нас  до  такой степени,  что  вся  привычная,
веками  складывавшаяся  тактика  ведения  боя  в  космосе  в
сражении с ним применена быть не может. Нам не стоит  о  ней
даже  и  вспоминать.  Пока еще мы не  победили,  нам  просто
удалось  удрать...  - Но мы раскатали в  блин  их  приводной
комплекс!  - резко возразил Роберт. - Да, - сухо кивнул  ему
генерал.  -  Раскатали,  милорд.  Подозреваю,  что  у  наших
дорогих  оппонентов  возникнут теперь крупные  проблемы.  Но
меня  в данный момент тревожит вовсе не это. Нам придется  с
ними  сражаться,  это неизбежно. Но... как? Наш  гигантский,
мощный  и  хорошо  вооруженный  корабль,  это  чудо  военно-
технической мысли, с трудом прорвался через строй куда более
мелких  противников. А что будет в такой ситуации с  обычным
бифортским  крейсером?"Валькирия" создавалась в те  времена,
когда  в  оружии не просто знали толк - оно было  божеством,
над  ним трудились лучшие умы! Сегодня, практически не  имея
прежней   технической  культуры,  чем  мы  сможем   ответить
противнику?  -  Может,  мы перейдем  в  командирский  салон?
предложил Роберт. - Да, - тряхнул головой Баркхорн. -  Здесь
мы   уже   не   нужны.  Иивер,  вызовите  своих  пилотов   и
присоединяйтесь  к нам. Переступив порог просторного  салона
командира  корабля, Роберт включил верхний  свет  и  раскрыл
дверцу  вмонтированного и боковую переборку бара. - Я думаю,
нам  стоит  выпить, - сказал он, поворачиваясь к генералу  с
бутылкой  и  парой  бокалов в руках.  -  Артур...  -  Роберт
неожиданно  задохнулся  и  почувствовал,  как  подкашиваются
ноги.  -  Артур... Посмотрите на себя в зеркало...  Баркхорн
недоуменно  поднял бровь и обернулся. - Что-то случилось?  В
его  слегка  растрепанной,  прежде  блестящечерной  шевелюре
густо змеились серебряные нити седины.

                             ***

      Роберта  разбудил  яростный писк  сигнала  внутреннего
вызова.  Перегруженный  недавним  боем  мозг  еще  не  успел
сбросить  трепет  возбуждения. Подскочив на  постели,  Роббо
машинально  глянул на светящиеся цифры хронометра,  отметив,
что  спал  он  всего три часа, и хлопнул  рукой  по  сенсору
интеркома.  - Милорд, - голос Мэрдока тоже был  заспанным  и
почему-то  хриплым, - милорд, у нас прямо  по  курсу  полная
чертовщина...  короче,  я затормозил.  -  Ч-что?  -  спросил
Роберт,  холодея  при  мысли  о  возможном  появлении  новой
эскадрильи  горган.  - Что там такое? -  Да  понимаете,  они
требуют владельца корабля. Не командира, а именно владельца.
-  Да кто - они?! - взорвался Роберт. - Кто? Мэрдок виновато
шмыгнул  носом.  -  Внешне эта зараза  похожа  на  имперский
линкор  класса "Эндевер", вот только короче, и с двигателями
у  него  что-то не то.... А кресты на нем имперские. Но  наш
"мозг" его не идентифицирует. - Я понял, - ответил Роберт. -
Скажи  им,  что я спал и что сейчас я уже буду. Жди  меня  в
рубке.  Выбравшись из постели, Роберт быстро умылся  ледяной
водой,  растер до покраснения слегка опухшее лицо и принялся
одеваться. В голове шумело. Натянув на себя брюки и  сорочку
с  кружевным  воротником, он вторгся в свой бар  и  наполнил
опустевшую  флягу первосортным виски. Из стоявшей  на  столе
вазочки  Роббо  выгреб горсть крупных  орехов  -  набив  ими
карманы брюк, он вышел в коридор. Встреча с кораблем Ахерона
его  не  удивила. Странным выглядел тот факт, что  неведомый
командир  модифицированного "Эндевера"  настойчиво  требовал
именно  владельца  "Валькирии", невзирая  на  то,  что  оный
владелец  валяется пьяный и с расстроенными нервами;  Роберт
был уверен, что Мэрдок, раздраженный появлением неожиданного
попутчика,  внятно объяснил все это его командиру.  Выходит,
он  должен  был  знать,  что линкор принадлежит  конкретному
частному  лицу? Эта мысль наводила на некоторые размышления.
Капсула  вынесла его к ходовой рубке. Роббо  вонзил  в  щель
замка  свой универсальный командирский ключ и, пошатнувшись,
переступил высокий порог открывшейся двери. В креслах  перед
пультом   сидели  полковник  Мэрдок,  облаченный  в  измятую
разнокомплектную пижаму, и вахтенный пилот Доран - оба они с
любопытством  рассматривали  висевшую  на  экранах  картинку
вытянутого черного корабля с громадным угловатым  крестом  в
золотой  рамке, изображенным на борту в районе носа. Корабль
чем-то  напоминал саму "Валькирию" - правда,  даже  на  глаз
можно было сказать, что он намного меньше ее по размерам.  -
Что  это  у тебя за наряд? - спросил Роберт, любуясь пижамой
Мэрдока. - Штаны желтые, а пиджак, понимаешь, фиолетовый. Ты
еще  чепчик натяни... зеленый. Связь у тебя работает? Мэрдок
молча  встал,  уступая  ему место в кресле  второго  пилота.
Роберт  плюхнулся  на узкую анатомическую подушку,  поерзал,
устраиваясь  поудобнее, и протянул руку к  пульту.  -  Какой
канал?  -  спросил он. - Вот этот, что ли, пятый? -  Угу,  -
кивнул Мэрдок. - У них командир на связи. Роберт перещелкнул
рычажок передачи. - "Валькирия" вызывает "Эндевер", - сказал
он.  -  Кто  хотел меня услышать? Ответом ему был осторожный
кашель. - С кем я говорю? - спросил сиплый мужской голос.  -
С   владельцем  корабля.  Лорд  Роберт  Королев,   наследник
Aифортский, к вашим услугам. Его собеседник вновь  прочистил
горло.  -  Здесь,  - представился он, - полковник  имперских
военно-космических  сил Дуглас-Мария  Раттенхубер,  командир
разведывательного   корабля  "Бинго-17".   -   Ваш   "Бинго"
дьявольски  похож на старый "Эндевер", - заметил  Роберт.  -
Как погода на Беллами? Раттенхубер озадаченно замолк. Роберт
тем  временем решительно скрутил пробку своей фляги,  сделал
добрый глоток и зашарил рукой в кармане, отыскивая орехи.  У
Мэрдока жадно блеснули глаза. Роббо молча протянул ему флягу
и  захрустел  орехом. Командир "Бинго"  счел  свое  молчание
невежливым.  -  Милорд,  -  начал  он,  -  мне  хотелось  бы
побеседовать  с вами с глазу на глаз... Мэрдок,  выросший  в
портовых притонах Бифорта, своеобразно оценил это пожелание,
тут  же  скорчив  умильную  рожу и выпятив  задницу.  Роберт
недовольно  поскреб  грудь.  -  Да  вы  говорите,   господин
полковник. Клянусь своей печенью, ну кто нас тут услышит?  -
Дело в том, - заговорщицким тоном сообщил Раттенхубер, - что
в  данный момент вы находитесь в чрезвычайно опасном районе.
-   Для  нас  он  уже  не  опасен,  -  успокоил  его  Роббо,
моментально сориентировавшийся в ситуации. - С горган мы уже
немножко подрались - видите у нас подпалины с левого  борта?
Да,  мы причинили им немало горя. А что? Вы ищете именно их?
Ну  так я могу вам сказать, где они сейчас болтаются. У  них
там  раньше  была база... - Вы нашли их базу  в  облаке?!  -
Раттенхубер явно не желал верить своим ушам. - Но как? - Это
долгий  рассказ... Послушайте, господин полковник, вы никуда
не спешите? Может быть, мы встретились бы с вами чуть позже?
Часиков  через пять-шесть, а? Дело в том, что мы только  что
вывалились из кошмарного боя, и у меня совершенно  не  варит
башка.  Я  настолько  устал, что на ноги  меня  не  поставят
никакие стабилизаторы - поверьте, я еле поднялся для  беседы
с вами. Вежливый полковник почувствовал угрызения совести. -
Как  вам  будет угодно, милорд, - сказал он. - Мы  останемся
рядом с вами и будем ждать. Свяжемся через семь часов -  вас
устроит  такой срок? - Я надеюсь, что устроит. Хорошо  -  до
встречи,   господин  полковник.  Семь   часов   Роберту   не
понадобились  -  он проснулся значительно раньше.  Баркхорн,
все  такой  же собранный, цельный и сосредоточенный,  словно
туго  сжатая пружина, терпеливо ждал его пробуждения в кают-
компании.  Роберт  вызвал  его  в  свой  салон  и   принялся
завтракать. Генерал неторопливо потягивал черный, как  ночь,
кофе из огромной глиняной чашки. Он молчал. - Ну, не тяните,
-  не  выдержал  Роберт.  -  У  вас  такой  вид,  словно  вы
проглотили таракана. В чем причина ваших печалей, Артур? - Я
боюсь,  -  честно  признался  пилот.  -  Ах,  вот  что!..  -
облегченно вздохнул Роберт. - Хвала Всевышнему. Я решил, что
у   вас   приключилась  какая-нибудь  беда   с   кишечником.
Расслабьтесь... Все боятся. - Вы не спросили, чего я  боюсь.
- И?.. - Я боюсь, что нас законвоируют и отправят на Ахерон.
Они  непредсказуемы, милорд... - Ну конечно! На Ахероне  вас
заспиртуют  в  здоровой бутылке из-под рома  и  выставят  на
всеобщее  обозрение. Не обольщайтесь, Артур.  Вы  не  знаете
всей правды. По некоторым причинам - кстати, я только сейчас
начал   до   них  доходить  -  люди  с  Беллами  чрезвычайно
'  (-b%`%a."  -k в расположении моего владетельного  папаши.
Следовательно,  пока  я  с  вами -  вам  ничего  не  грозит.
Баркхорн  поморщился  и  поставил свою  кружку  на  стол.  -
Милорд, поверьте - это очень странные люди. У них совершенно
перевернутые  представления о нашем мире. - Ой,  бросьте!  -
перебил  его Роберт. - Вы хотите сказать, что у нас  мир  не
перевернутый?  Он вытер губы салфеткой, нетерпеливо  скомкал
ее  и  поднялся  из кресла. - Будьте любезны надеть  мундир.
Сейчас  я  свяжусь с командиром этого "Бинго", и  мы  скорее
всего поднимемся к ним на борт. Баркхорн поджал губы. Роберт
видел,  что  он  хочет возразить, но не решается.  Незаметно
хмыкнув, лорд-наследник покинул салон.
      ...  Переходный  "хобот",  выпущенный  с  "Валькирии",
плотно  прилип  к  борту близко подошедшего  "Бинго".  Шлюзы
распахнулись  одновременно.  Насосы  уравняли  давление,   и
внутренняя дверь правого переднего шлюза "Валькирии" уползла
в  сторону. - Ну, идемте, - усмехнулся Роберт, поправляя  на
себе  пояс  с  мечом и кобурой. - Нас уже жцут.  Баркхорн  с
досадой  покачал головой и двинулся вслед за ним;  Составной
трап,   проложенный   в   середине  гибкого   гофрированного
"хобота",  неприятно  играл под  ногами;  несмотря  на  это,
Роберт  шагал довольно размашисто, словно стремился  попасть
на  борт  ахеронского  разведчика  как  можно  скорее.  Шлюз
"Бинго"   открылся  в  тот  момент,  когда  Роббо  вошел   в
атмосферную камеру корабля. Плотно пригнанная, едва заметная
в   стене  дверь  бесшумно  уплыла  вниз,  и  навстречу  ему
порывисто шагнул высокий, очень худой мужчина, перекрещенный
портупеями   старинного  имперского  мундира.  Его   светлые
волосы,   собранные  на  затылке  в  "хвост",  были  заметно
длиннее,  чем носили во времена Империи, - войдя, офицер  на
секунду  обернулся в глубь своего корабля, и Роберт  не  без
удивления  заметил, что вьющиеся, почти белые пряди  доходят
ему  чуть ли не до пояса. - Лорд Королев, надеюсь? - спросил
он  знакомо сиплым голосом. - К вашим услугам, полковник,  -
Роберт  коротко  поклонился и указал рукой на  закаменевшего
Баркхорна,   -  мой  спутник,  легион-генерал   лорд   Артур
Баркхорн,   один  из  лучших  асов  нашего  флота.   Офицеры
обменялись  одинаково  вялыми  уставными  приветствиями,   и
Раттенхубер  вновь  поднял глаза на Роберта.  -  Я  счастлив
приветствовать вас на борту своего корабля, милорд. Если вам
будет  угодно, - он чуть замялся, сглотнул,  -  я  хотел  бы
предложить  вам  продолжить  беседу  в  моем  салоне.  -   С
удовольствием,  -  непринужденно согласился  Роберт.  Тесный
лифт, облицованный гладким бронзоватым пластиком, воздел  их
куда-то  вверх  -  кабина двигалась с такой  скоростью,  что
Роберт  не  смог понять, на какой из верхних палуб находится
салон   командира  корабля.  Раттенхубер  первым   вышел   в
просторный,  наполненный  странным  синтетическим   ароматом
коридор и приглашающе взмахнул рукой:
      - Прошу, джентльмены... Салон обнаружился буквально  в
нескольких   метрах  от  лифта.  Это  было  странно,   такая
компоновка на имперских кораблях не встречалась: апартаменты
командира всегда старались объединить с его рубкой и салоном
и   унести   их   подальше  от  уязвимого  носа  звездолета.
@херонский полковник тихонько свистнул, и почти незаметная в
гладкой  бронзовой стене дверь мягко и бесшумно  провалилась
вниз, открывая вход в помещение. Роберт шагнул через комингс
первым.  Свет,  очевидно,  вспыхнул  автоматически,   и   он
остановился,  удивленный  странным интерьером  командирского
салона.   Точнее  говоря,  не  интерьером,  а   его   полным
отсутствием.  Большое, почти овальное  помещение  с  гладким
скругленным  потолком  было совершенно  пустым!  Раттенхубер
никак  не  отреагировал  на  его  растерянность.  Войдя,  он
свистнул  вновь  -  уже чуть ниже тоном, -  из  пола  начали
стремительно  вырастать три кресла и овальный  стол.  Роберт
готов   был  поклясться,  что  никаких  люков  в   полу   не
открывалось - мебель действительно вырастала из гладкого  на
вид,  монотонно-серого покрытия палубы. Поднявшись почти  до
середины своего нормального "роста", кресла и стол приобрели
мягкий темнокрасный цвет и явно бархатистую фактуру. - Прошу
прощения,  -  непонятно извинился полковник, не  обращая  на
быстро   "подрастающую"   мебель  ни   малейшего   внимания.
Повернувшись к стене, он коротко хлопнул по ней ладонью, и в
руки   ему  из  опять-таки  гладкого  бронзоватого  пластика
неторопливо  выехал поднос с кувшином и  тремя  узкими,  как
пробирки,  темными  бокалами. Странная мебель  тем  временем
достигла  вполне  приемлемых  размеров  и  прекратила   свое
загадочное движение вверх и вширь. Раттенхубер непринужденно
поставил поднос на стол и улыбнулся:
      -  Ну вот... Присаживайтесь, джентльмены. Если желаете
промочить  горло - пожалуйста. Роберт охотно наполнил  бокал
темной,  тяжело струящейся жидкостью, глотнул, чуть  погонял
напиток во рту и уверенно вскинул брови:
     - Это синтетика! - Да, - согласился ахеронец с оттенком
грусти. - У нас почти все синтетическое. Мы, конечно,  этого
не  ощущаем,  но  вот,  видите - вы,  человек,  привыкший  к
натуральной  живой пище, тотчас же определили  искусственное
происхождение продукта. Роберт почувствовал себя неловко.  -
Разве  поставки моего отца столь скудны? Мне  казалось,  что
они  должны удовлетворять определенную часть ваших нужд.  Уж
флот-то  можно было снабжать нормальным пойлом?  Раттенхубер
невесело   рассмеялся.   Его   длинные   пальцы   с   сильно
выделявшимися  узлами  суставов скользнули  по  подлокотнику
кресла - казалось, он не знает, куда деть свои руки.  -  Нас
восемь миллионов, - произнес он с детской виноватой улыбкой.
-  Мы  живем  на  планете,  находящейся  в  пике  мощнейшего
оледенения. Кислород в атмосфере - в основном остаточный. На
поверхности  планеты мы передвигаемся в термокомбинезонах  и
дыхательных масках... практически в скафандрах. Наша техника
обеспечивает любые потребности населения - но почти никто из
нас  не  знает, что такое солнце, солнечное тепло, солнечный
свет. Мы живем в подземных городах: они уютны, просторны,  и
в  них  есть  все  необходимое для нормальной  жизни.  Если,
конечно,  можно  ее назвать нормальной. Вы