лся. Ему стало страшно,
но  страх  этот  был  какой-то  отстраненный,  почти  чужой,
запоздалый.  Три,  четыре  дня назад  он  сошел  бы  с  ума,
перевернул вверх дном свой корабль, но нашел способ вытащить
девчушку  с  того  света. Сегодня - нет...  Он  выбрался  на
уровень  разрыва,  остановился на самом  краю  изуродованной
палубы  и  задрал  вверх голову, глядя на пятнистый,  желто-
коричневый гигант, висящий над головой. Ужас ледяного  мрака
все  еще  плескался  в нем; он смотрел  на  желтую  планету,
стараясь  не замечать бездны космоса под ногами,  и  дивился
той  пустоте,  которая  властно заполнила  собой  его  душу.
Постояв,  он  неслышно  вздохнул и  запустил  движок  своего
ранца. В распахнутый шлюз "Пумы" он попал со второго захода.
Ощутив  ногами  твердый  металл  и  искусственное  тяготение
живого,  населенного людьми корабля, он расслабленно опустил
плечи  и  вернулся  к  порогу.  На  краю  оборванной  палубы
появился Ариф с длинным свертком на плече: вытянув свою ношу
на  руках,  он  толкнул  ее, и она медленно  поплыла  прочь,
удаляясь  в  бездонные глубины космоса.  Правая  рука  Арифа
поднялась  к  шлему  в прощальном салюте.  Удивляясь  самому
себе,  Роберт  вытащил  из поясной  петли  свой  излучатель,
сбросил пальцем собачку предохранителя и выстрелил вверх.

                             ***

     Лорд Торвард Бифортский выбрался из роскошного длинного
коптера и устало зашагал по белой мраморной дорожке, ведущей
через огромный старый сад к темным башням его резиденции.  В
окнах правого крыла горел свет - его супруга, леди Энджи, не
спала,  хотя  время перевалило за полночь. Он  не  удивился:
отчасти от того, что бессонница жены была делом не столь  уж
`%$*(,,  отчасти от невыносимой, ломавшей все его  массивное
тело усталости. На какие-то эмоции у него уже просто не было
сил, хотелось войти в спальню, кое-как содрать с себя одежду
и рухнуть в постель, забывшись хотя бы до утра. Он не думал,
что  сегодняшний  день  будет так  тяжел  -  слишком  долгое
заседание  с  бесконечными докладами,  да  еще  и  вечерняя,
переходящая  в  ночную, встреча с "королями информации".  Он
устал  отвечать на бесконечные вопросы, устал  извиваться  в
поисках  обтекаемых ответов - этому искусству он  так  и  не
научился  за все годы, проведенные им на вершине власти.  Он
даже   не  чувствовал  вкуса  тлевшей  в  углу  рта  сигары.
Дворецкий встречал его на верхней ступеньке широченной белой
лестницы; коротко кивнув, лорд Торвард прошагал мимо него  и
повернул  в  холле направо, двигаясь в спальные  апартаменты
супруги.  Он  вовсе не собирался проводить  эту  ночь  в  ее
постели,  но  тон, которым блистательная леди Энджи  просила
мужа навестить ее по прибытию домой, не оставлял ему выбора.
Она ждала его в просторном угловом кабинете на третьем этаже
здания.  Войдя,  лорд Торвард устало коснулся  губами  сухой
ладони своей супруги и вопросительно поднял глаза. - Сядь, -
мягко  приказала  она,  - сейчас я закажу  ужин.  Нам  нужно
поговорить. - Боюсь, у меня нет сил, - выдохнул Торвард,  но
раз  ты  настаиваешь... Он отцепил от  пояса  меч  и  тяжело
рухнул  в ближайшее кресло. Энджи протянула ему пару  тонких
листков  с каким-то текстом. - Прочитай пока вот это.  Лорд-
владетель  потер виски и впился глазами в бумагу.  В  первом
прочтении  смысл  доклада не совсем дошел  до  него,  и  он,
досадливо морщась, поспешил закурить новую сигару. Проглядев
текст вторично, лорд Торвард отшвырнул документ в сторону  и
тяжело вздохнул:
      -  Ты  считаешь, что это связано с Робертом?  -  Я  не
считаю,  я знаю, - улыбнулась леди Энджи. - Эта следователь,
Кэтрин Раш, - его новое увлечение. - Случай беспрецедентный,
-  произнес Торвард. - Такие партии зелья нам в руки еще  не
попадали. Галланд, вероятно, на седьмом небе от счастья?.. -
Я  приказала остановить расследование. Ты должен понимать  -
Роббо  подбросил  нам  этот материал специально.  Мы  должны
выяснить, что он хочет этим сказать. Лорд Торвард задумался.
Игры его сына, не всегда невинные, но достаточно остроумные,
вдруг  приняли  в  его глазах несколько  иной  оборот.  Если
охламон в самом деле подбросил ему это дерьмо, то для  чего?
Или...  или  игра  перестала быть игрой,  и  парень  всерьез
схватился  за что-то такое, о чем ни он, лорд-владетель,  ни
его  посвященное  окружение не имеют пока  представления?  -
Роббо влип в дела с теми ублюдками, что толклись на Бифорте,
-  решился он. - Я имею в виду сволочей, которые были как-то
связаны  с горган. Я же говорил тебе, что публика с Тротиуса
шляется  у  нас  под  носом, но пока  еще  ни  разу  нам  не
удавалось  прихватить кого-либо из них. - Роббо с Кириакисом
вполне могли оказаться проворнее, - кивнула Энджи. - Что  ты
предлагаешь?  -  криво  улыбнулся  лорд-владетель,  провожая
взглядом  молоденькую служанку, которая принесла  в  кабинет
хозяйки  заказанный ужин. - Что, вызвать его милость  лорда-
наследника  на ковер? Х-гм... он должен прийти  сам.  -  Это
a+(h*.,  рискованно,  - взволнованно  дернула  плечами  леди
Энджи. - Ты слишком много ему позволяешь... - Прости, а  что
я  могу ему запретить? - удивился Торвард. - Что, Энджи?  Он
делает  то,  что  не могут сделать все мои  разведки  вместе
взятые  - и никогда не смогут. Так что же, я должен призвать
его  к  порядку?  Но  тогда  его  нужно  гнать  на  рудники,
предварительно  обвешав орденами. - Но  из-под  контроля  он
вышел  далеко  не  вчера!  Лорд Торвард  устало  вздохнул  и
поковырялся  вилкой в своей тарелке. - Да дело  все  в  том,
дорогая,  что он и не был под контролем. Никогда, понимаешь?
Роббо   -  это  не  тот  человек,  которому  можно  что-либо
разрешать   или   запрещать.  В  любом  случае   он   найдет
возможность  наплевать на все запреты и  жить  по-своему.  -
Торвард,  мы  говорим  о нашем сыне! -  Энджи  выскочила  из
кресла  и заходила по комнате. - О сыне, который вмешивается
в  тайную политику государства. Чем это для него кончится? -
Я подозреваю, что в нашей политике он разбирается куда лучше
меня,  -  усмехнулся лорд-владетель, -  тем  более  что  она
находится   в   крайне   запущенном  состоянии.   Роберт   -
прирожденный фокусник, понимаешь? Он крутит этот мир в своих
пальцах  и ничего не боится - и слава Богу! И вообще,  -  он
отложил  вилку  в сторону и поднял глаза на жену,  застывшую
посреди  комнаты, - могу ли я, воин, запретить  своему  сыну
вести  собственную  войну?  - Какое  у  вас  всех  идиотское
мышление! - воскликнула леди Энджи. - "Я - воин".  Ты  глава
государства! Ты монарх, он твой единственный наследник -  на
проблему  нужно  смотреть только так, и никак  иначе!  Хорош
принц,  который  с  детства  шляется  в  компании  воров   и
сутенеров!..   -  Сейчас  не  двадцатый  век,   -   привычно
усмехнулся  Торвард,  - несмотря на все  твои  старания  его
воспроизвести  в натуре. Лорд, не державший в руках  оружия,
никогда не сможет повести за собой людей. Мне казалось,  что
за  тридцать  лет ты могла это понять. Или  тебе  было  мало
этого  срока?  - Ты должен принять какие-то меры,  -  упрямо
повторила  Энджи, не глядя на него. - Хорошо, - успокаивающе
произнес  лорд-владетель. - Мы подумаем об  этом...  "Думать
надо было раньше, - размышлял он, лежа в своей постели. - Но
что  я  мог  придумать?  Связать парня жестким  родительским
контролем? И кем бы он вырос?.. Сегодня я имею сына,  вполне
способного   на   самостоятельное  решение   самых   сложных
вопросов,  и  я  искренне рад, что он  вырос  именно  таким.
Сопляк и плейбой, прыгающий из постели в постель, никогда не
смог    бы   принять   на   себя   этот   убивающий    пресс
ответственности, ответственности за каждое слово и за каждый
жест. Ему предстоит еще раз перевернуть все с ног на голову,
ибо другого пути у нас нет: либо мы станем не просто сильны,
а  сильны  все  вместе, либо, не найдя способов объединения,
навсегда растаем в пыли равнодушных бездн. Сегодня мало  кто
отдает   себе   отчет  в  безжалостной  неизбежности   новых
сражений,  но  он,  лорд Роберт, справится  -  его  рука  не
задрожит, принимая тяжкий отцовский меч"." Сон отчего-то  не
шел:  то ли беседа с Энджи слишком растормошила его,  то  ли
усталость была сильна настолько, что не оставляла  сил  даже
уснуть.  Торвард выбрался из-под одеяла, плотно закутался  в
b%/+k)  халат  и  вышел на широкий балкон  своей  башни.  Он
частенько  сидел  здесь по ночам - неспешно  попивал  виски,
курил  и  думал,  глядя в бездонное бифортское  небо,  давно
ставшее  для него родным. Небо, право на которое он завоевал
незадолго  до  рождения сына. "Тогда мы все  были  пьяны,  -
подумал он, опускаясь в глубокое кожаное кресло. - Пьяны  от
крови  и  небывалых, невозможных удач -  сегодня  мы  совсем
другие.   Власть   затянула  нас  в  свои   сети,   задушила
необходимостью  ежедневных  решений,  и  я,   лорд   Торвард
Бифортский, едва ли могу назвать себя счастливым  человеком.
Я  добился  всего,  чего хотел от меня таинственный  предок,
затеявший  всю  эту игру с наследством в виде  несокрушимого
имперского линкора и проснувшимися во мне родовыми амбициями
-  а  в  итоге  зачем?"  Торвард налил  себе  рюмку  темного
ароматного виски, привычно пригубил и достал из лежавшей  на
столе  коробки толстую аврорскую сигару. Нам так не  хочется
думать о висящей над нашими головами опасности, подумал  он,
прикуривая.  Мы стараемся не вспоминать - ни о  ней,  ни  об
Ахероне с его немыслимыми представлениями о грядущей  судьбе
человеческих миров. Что же нам делать? Играть друг с дружкой
в  прятки,  просыпаясь  по ночам от  ужаса  ожидания  чужого
десанта?  Решение  примет только Ахерон  -  но  когда?  Лорд
Торвард  залпом выпил свою рюмку и глубоко затянулся,  глуша
маслянистым  сладким дымом горечь во  рту.  Он  жил  так  не
первый  год, жил, теряясь в бессилии собственного неведения.
Он  понимал,  что  никто  из  солдат  его  немногочисленного
"черного  войска" не принесет ему решение  этого  вопроса  -
хотя  бы потому, что тайна, с которой они столкнулись,  была
чернее   их   щеголеватых   мундиров...   "Кажется,    Роббо
действительно  что-то  знает,  вдруг  подумал   он.   -   И,
следовательно, он придет ко мне сам, но придет только тогда,
когда  будет  иметь перед глазами ясную и вполне сложившуюся
картину. Хорошо бы ему успеть..."

                             ***

     - Мы начали нервничать, - хмуро признался Баркхорн, - и
если  бы  не ваш приказ соблюдать молчание, я начал  бы  вас
звать.  Что  за сосиску вы вынесли из корабля?  -  Потом,  -
отмахнулся Роберт. - Завершайте маневр, лорд Артур. Прочь от
этой  гробницы, и поживее! Того и гляди, сюда примчатся  еще
какие-нибудь   аврорские   красавцы.   Баркхорн   кивнул   и
повернулся   к   пульту.  "Пума"  вздрогнула   заработавшими
двигателями  и  начала отходить от висящего в желтой  бездне
корвета.  Ариф мрачно дернул головой, указывая на  выход  из
рубки, и Роберт согласно кивнул. - Мы будем в кают-компании,
-  сказал  он пилоту. - Когда ляжете на генеральный  курс  -
будьте  любезны доложить.. Ариф вышел первым. Они спустились
на  палубу  ниже,  миновали  короткий  экипажный  коридор  и
остановились    перед    дверью   небольшой    кают-компании
разведчика.  Роберт  набрал  код  на  панели  и   шагнул   в
полукруглое  помещение,  освещенное несколькими  потолочными
плафонами. Ариф, войдя, сразу же устремился к бару,  где  за
полированными  деревянными панелями скрывался немалый  запас
  +*.#.+o.  - Начни с этого, - сказал он Роберту, пустив  по
стойке  кристаллодиск, найденный на груди у мертвой девушки.
-  Мне кажется, здесь самое интересное. Ты выпьешь? -  А  ты
как  считаешь? - усмехнулся в ответ Роббо, оживляя проектор.
Ариф  понимающе  кивнул  и наполнил высокие  бокалы.  Из-под
стойки  появились несколько пакетов с бутербродами и коробка
сигар;  свалив все это на поднос, Ара подошел к столику,  за
которым  сидел Роберт, опустил на него снедь и  плюхнулся  в
кресло. - Почитай, - Роберт повернулся и протянул ему клочок
бумаги,  зажатый  между пальцами. - Это было  в  коробке.  -
"Вэл,  я тебя люблю, - прочитал Ариф, - прости меня за все".
Господи,  что  это? - Ниже, по-видимому,  адрес,  -  добавил
Роберт.  -  Что  же,  она  и  не рассчитывала  выбраться  из
хибернатора  живой?  Роберт молча  пожал  плечами  и  всунул
миниатюрный   диск  в  приемную  прорезь  аппарата.   Сперва
раздался  громкий  щелчок, потом короткая возня,  и  наконец
перед     глазами     друзей    неторопливо     развернулась
голографическая картинка. Лейтенант Ингрид Сташек  сидела  в
кресле перед пультом в полутемной командирской рубке. Культя
правой  руки  уже  была натуго затянута  повязкой,  рядом  с
девушкой   лежал   хромированный  аппарат   для   постановки
временных  полевых  швов и несколько  рассыпанных  в  спешке
скобок. Лицо врача было смертельно бледным, и Роберт  поймал
себя  на  мысли, что именно так она выглядела  и  в  капсуле
хибернатор, не сумев сохранить ей жизнь, сумел сохранить  ее
тело в точности таким, как в ту минуту, когда она легла  под
колпак   и   включила   запуск.  Она   слабо   кашлянула   и
неестественно   четко  произнесла,  глядя   прямо   в   иглу
записывающей головки:
      -  Я,  лейтенант медицинской службы имперских  военно-
космических сил Ингрид Мария Сташек, единственный  уцелевший
член  экипажа  корвета "Эридан-37", докладываю  о  событиях,
свидетелем  которых  я  стала... -  Голос  изменил  ей,  она
закашлялась   и  продолжила  уже  слабо,  вполголоса,   явно
стараясь  сохранить  спокойствие хотя  бы  на  время  своего
рассказа:
      -  На сто втором часу после старта с базы Лассиг-пятый
корвет  приблизился  к объекту исполнения  миссии.  Командир
флаг-майор Венцель объявил по кораблю боевую тревогу, и  тут
появились  они. - Девушка вновь замолчала, и Роберт  увидел,
что  у  нее  трясутся  губы;  она  шмыгнула  носом,  провела
уцелевшей рукой по лицу и заговорила:
      -  Я  находилась в лазарете до того момента,  пока  на
корабль  не  напала  абордажная партия. Сперва  мы  получили
очень  мощный  удар  со стороны кормы.  Удар  был  настолько
сильным,  что  на палубах выбило с места все,  что  не  было
закреплено  намертво. Сразу же после этого по  кораблю  была
объявлена абордажная тревога. Они двигались с кормы и  через
нижние  шлюзы.  Все,  кто пытался остановить  их  на  нижних
палубах,  были убиты. Я встретилась с противником  в  районе
верхней   экипажной   палубы,  там,  где   находятся   каюты
офицерского  состава... - Ингрид всхлипнула и закрыла  рукой
глаза. Голос ее зазвучал глухо, словно через слой ваты:
      - Мне оторвало руку. Я потеряла сознание, но благодаря
/.$*+ng%--.)  к  комбинезону  системе  жизнеобеспечения  мне
удалось  выжить.  Они забрали всех, кто был  еще  жив,  -  я
спаслась  только  потому, что они сочли меня  мертвой....  Я
пришла   в  сознание  где-то  через  час  после  того,   как
абордажная партия противника покинула корабль. Я видела  их!
-  неожиданно выкрикнула девушка, и Роберт вздрогнул. -  Они
похожи на нас, но... Это не люди, и я не знаю, к какой  расе
они   относятся...   Она  замолчала.  Записывающая   головка
исправно  несла через века ее тяжелое, неровное  дыхание,  и
Роберту  стало не по себе. Повернувшись к Арифу, он  увидел,
что  тот  не  отрываясь  смотрит в  измученные  глаза  давно
мертвой  девушки,  стиснув  пальцами  свой  бокал  так,  что
хрусталь мог вот-вот лопнуть. Роберт хлопнул друга по  плечу
и   ободряюще   улыбнулся.  Ариф  вздрогнул,  с  недоумением
посмотрел  на  бокал  в  своей руке и  неожиданно  влил  его
содержимое в рот. Его губы мелко дрожали. - Я осталась одна,
-  вновь заговорила девушка. - Корабль пуст, ни один  боевой
пост  не отзывается. Я не умею пользоваться средствами связи
и  не могу связаться ни с базой, ни с ближайшим патрулем.  Я
приняла решение... - Она вновь вздохнула и выпалила, опустив
почему-то глаза:
      -  Я лягу в хибернатор командира, переключив аварийное
питание  на приоритетную линию. Может быть, меня  найдут.  В
хибернаторе  я  буду жить еще очень долго.  Прощайте.  Может
быть,  вы  сможете отомстить за нас... Изображение померкло.
Роберт  отпил из своего бокала и вытащил диск из  проектора.
Ариф сидел неподвижно, словно статуя. - Попробуем посмотреть
бортжурнал...   -   пробормотал  Роберт,  перебирая   диски,
найденные  им в рубке командира. - Как он мог сюда попасть?.
-  глухо спросил Ариф. - Тротиус далеко отсюда, и к тому  же
на  Тротиусе  они  появились совсем  недавно.  -  Почему  ты
уверен, что речь идет о горган? обернулся Роберт. - А о  ком
еще?  Ты  же  помнишь,  что говорил Джордан.  Все  сходится:
оружие  огромной  мощности - теперь  понятно,  кто  мог  так
аккуратно  срезать корму "Эридана". И ее слова: "Они  похожи
на  людей".  Горган похожи на нас... Но где  это  произошло?
Откуда  принесло мертвый корвет? - Здесь десятки течений,  -
пожал плечами Роберт. - Он мог столетиями лететь по инерции,
пока его не занесло сюда, к этому мощнейшему полю тяготения.
Таких  кораблей  полно,  особенно  после  Войны.  Подожди  -
бортжурнал  ответит  на  все наши вопросы.  -  Это  какая-то
чертовщина,   -  поежился  Ариф.  -  Чертовщина   имперского
времени.  Я  думаю,  мне  стоит выпить  еще  порцию  -  меня
морозит.  Тебе подлить? - Да. У тебя что, сдали нервы?  -  Я
что, астронавт? - мрачно спросил Ариф, подойдя к стойке. - Я
не   привык   болтаться  в  космосе  и  лазить  по   древним
полусгоревшим гробницам, да еще и выслушивать такие истории.
Бедный  ребенок.  Скажи, ты представляешь, что  ей  пришлось
пережить?  И, извини меня, о каких нервах можно после  этого
говорить? - Она была солдатом, - спокойно ответил Роберт.  -
Солдаты,  как правило, умирают среди своих...  Но  так  -  в
одиночестве, в пустом железном ящике, за десятки  парсек  от
дома?  Ариф  вернулся в кресло с двумя  полными  бокалами  в
руках.  Его сигара, забытая в пепельнице, дотлела до  конца;
g%`bke   oal,   Кириакис  раздавил  ее  на   дне   массивной
хрустальной  чаши  и вытащил из коробки новую.  -  Ты  нашел
журнал?  -  спросил он. - По-видимому, вот это...  -  Роберт
засунул  диск  в  проектор  и  включил  запуск.  Перед   ним
развернулась черно-золотая заставка с имперским  орлом,  под
которым часто моргала красная надпись: "Требование кода  С".
-  Проклятье!  Это не армейский код!.. - Роберт  раздраженно
щелкнул   пальцами  и  на  всякий  случай  повторил  запуск.
Результат был тем же самым. - Это код СБ, - определил  Ариф.
- Все они есть на "Валькирии", так что нам придется отложить
просмотр.  Если  под код заложен даже бортжурнал,  то  курс-
карты  и  полетное задание - тем более. Можешь не  пытаться,
Роббо:  чего  доброго,  материал  окажется  под  защитой,  и
попытка   запуска   без  кодов  приведет  к  автоматическому
стиранию  всей записи. - Хорошо, - согласился Роберт.  -  Мы
прокрутим  все  это через "мозг" "Валькирии",  а  он  найдет
нужные  коды  без нас с тобой. Нам повезло -  корвет  старше
нашей железяки, и, следовательно, все материалы того периода
"зашиты"  в ее памяти. Ариф вздохнул и приложился к  бокалу.
Его  лицо,  обычно  матово-смуглое, было  сейчас  пепельным,
почти  таким же, как у найденной на корвете девушки.  Он  не
спал  уже больше суток, и бешеное напряжение всех этих часов
заставило  посереть  и  заостриться  и  без  того  скуластую
физиономию. Роберт знал, что и сам он выглядит не лучше,  но
спать  у  него  не  было  сил. -  Может  быть,  связаться  с
"Валькирией"? предложил он. - Конечно! У нас что, есть штрих-
кодер?  Нас  услышат все посты бифортских ВКС, работающие  в
дежурном режиме! - фыркнул в ответ Ариф. - Потерпи  -  часов
через  сорок мы будем дома и сможем понять смысл увиденного.
-  Через  сорок  - это ты погорячился. Нам придется  сделать
немаленький  крюк,  он добавит еще как минимум