орожно  положила ее на стол  и  откинулась  на
спинку дивана.
     - Скажите, зачем я вам нужна?
      Я  не  ответил. Я осторожно потрогал блокадер на щеке.
Боли  я,  само собой, не чувствовал, но ощущение  все  равно
было противное. Еще и клеить потом это дело. Шрам опять  же.
Потом  шрам  своди. Вот тебе и маскировка,  могли  и  голову
a-%ab(.
     В дверь постучали.
     - Да! - рявкнул я.
      Вошел  молодой  паренек с подносом, на котором  стояла
пыльная   пузатая  бутылка,  бокалы  и  коробка  с  десятком
пирожных.  Я кивнул и отпустил его взмахом руки.  Раскупорил
бутыль,  налил  два  бокала до краев  и  пододвинул  один  к
Девушке.
     - Спасибо, - прошептала она.
      Я  впился  зубами в пирожное и окинул ее  внимательным
взглядом.  Формы  уже женские, гормональная стадия,  видимо,
позади.  Да  и  вообще - девица, и все. Хрен  его,  что  там
мужского  осталось  у  нее под юбкой,  но  воспринимать  это
испуганное сероглазое существо как мужчину мне было  сложно.
Честный коп. Феномен. Гм...
     Съев три пирожных, я допил бокал вина и спросил:
     - Сколько тебе лет?
     - Двадцать три. А что?
     - Да так, ничего. Ты понимаешь, из-за кого это все?
     Она опустила глаза.
     - Понимаю.
      -  Перестань трястись. Лучше выпей. Ты знала,  что  он
натворил?
     - Да. Знала.
     - Почему ты оказалась... с ним?
       Мэрион  взяла  со  столика  бокал,  отпила  половину,
покрутила его в пальцах.
     - Вы не поймете.
     - Ну почему же? У меня высшее гуманитарное образование.
Попробуй.
     - Какое, если не секрет?
     - Академия Службы безопасности в Метрополии.
     Прикладная и аналитическая ксенология, полный курс.
      -  Я должна была догадаться, - она поставила бокал  на
стол.  -  Ну  что  ж...  Матье был  единственным  человеком,
который  хорошо ко мне относился. Единственным, за  всю  мою
жизнь. Может быть, вы сможете понять меня, если попытаетесь.
Что такое жить в чужом теле?
       Вы   думаете,  это  здорово?  Терпеть  издевательства
родителей,  изнасилования сокурсников... Вы знаете,  сколько
раз меня насиловали?..
     - А Лафрок тебя пожалел?..
      -  Может быть, и пожалел, не знаю, что это такое, меня
никто никогда не жалел. Даже тогда, когда у меня уже не было
сил плакать... Можно еще сигарету?
      -  Пожалуйста, - я протянул ей пачку и заглянул  в  ее
печальные  серые глаза. Нет, она не играла. Так  не  играют.
Она говорила совершенно искренне, уверенная в том, что живой
ей отсюда не выбраться.
     - Ты была в курсе его дел?
     - В принципе я ими не интересовалась. А что касается...
      Хлопнула дверь, вошел Детеринг. Сел в кресло,  глотнул
вина  прямо  из  бутылки, элегантно вытер  рот  перчаткой  и
посмотрел на умолкшую девушку:
     - Продолжайте, лейтенант. До рассвета мы вас не съедим.
     - Что касается убийства генерала Фаржа... За три недели
до  этого  появился следователь Эгон Миллер  из  прокуратуры
планеты,  и  они  о  чем-то долго говорили  с  Матье.  Я  их
разговора  не слышала. Матье после разговора выглядел  очень
довольным.  А  потом  Миллер  пришел  с  каким-то   странным
человеком... они называли его Олафом.
     - Вот как? - аристократически изогнул бровь Детеринг. -
И что ж в нем было странного?
      -  Даже сложно сказать, что именно... так, вообще.  Он
явно нездешний, одет был... я не знаю, где так одеваются.  И
еще - у него были разные глаза. Один черный, другой голубой.
Я решила...
      -  Один черный, другой голубой? - Я едва не выронил из
пальцем пирожное. - А... послушай, с ушами у него все было в
порядке?
      -  С  ушами? Подождите... да - у него не было  верхней
части левого уха.
     Вы его знаете?
     - Высокий, полноватый и смуглолицый?
     - Да, это он.
      -  А, дьявол! - я стукнул ладонью по подлокотниШеф,  я
его знаю. Это ухо ему отрубил я.
     - Да? - удивился Детеринг. - И кто он?
      - Это Юнг Ройтер, мой бывший сокурсник. Его выперли  с
восьмого  курса,  когда всем стало ясно,  что  он  не  тянет
боевую  подготовку.  Он  не мог справиться  с  весом.  Да  и
характер  у  него не очень-то. Мы с ним дрались  на  восьмом
курсе, незадолго до его исключения.
     - Сабли? - хмыкнул Детеринг.
      -  Нет,  он  предпочел эсток. Тогда-то я  и  снес  ему
верхушку левого уха.
      Ройтер  - это действительно странноватый тип. Курса  с
четвертого он свихнулся на астроархеологии. Читал  все,  что
только  мог  найти  по  этому  вопросу.  Бредил  сокровищами
древних  миров.  У  него была идея фикс - раскопать  древние
архивы  Айоре,  он считал, что где-то они все-таки  уцелели.
Ройтер  был уверен, что можно найти что-то, что враз сделает
его богатым человеком.
      Детеринг  закинул ногу за ногу, выдернул  сигарету  из
моей пачки.
     - Он не первый в этих поисках. Но коль так, то мы этого
Олафа   найдем,  да...  Продолжайте,  лейтенант.  Нам  очень
интересно - ведь не каждый день убивают генералов СБ.
      -  После  разговора с Олафом и Миллером Лафрок  был  в
ярости. С ним вообще это часто происходило, но в тот раз это
было  бешенство пополам со страхом. Он пропал  на  несколько
дней.  Просто пропал, ничего не объясняя. Потом  появился  -
какой-то такой сосредоточенный, знаете... А с утра...  Я  до
самого вечера ничего не знала. Днем объявили о ЧП - убийстве
генерала Фаржа. Вечером ко мне пришел один из его людей - из
его  бригады - и сказал, что Фарж убил Матье. Больше ничего.
Я все поняла... но зачем - я до сих пор не понимаю.
     - Не понимаете? Гм, прекрасно. А какова, простите, ваша
`.+l  в  налете на отель "Интерстар"? Если мне  не  изменяет
память, налет производился под вашим руководством?
      -  Под  моим  руководством? Н-да... формально,  -  она
опустила глаза, - формально. В тот день меня с утра  вызвали
в прокуратуру к Миллеру. Миллер долго ходил вокруг да около,
даже  пытался со мной заигрывать, а потом вдруг сказал,  что
над  всеми  нами  нависла огромная  опасность  и  мы  должны
принять  соответствующие меры. Он вообще ни о чем не говорил
конкретно. Сказал только, что я должна быть готова отомстить
за Матье. Я не согласилась. Он сделал вид, что не понял моих
возражений, и отпустил меня. Я была очень удивлена.
      - Чем же, - спросил Детеринг, - ухаживаниями милейшего
следователя?
     - Нет... Мстить за Матье? Кому? - Она пожала плечами. -
Вечером  я застлала в наряд по городу. Вскоре после принятия
наряда  мне  пришел  приказ  от  самого  шерифа  Казакова  о
проведении штурмовой акции силами дежурного дивизиона.
     - Ну и?..
      -  Я отказалась от проведения. Акция не имела законных
оснований.
      Санкция прокурора отсутствовала. Тогда дивизион  повел
унтер-офицер  Сергей Боровой. Несмотря на мой  протест,  мне
пришлось вылететь к месту проведения. Я видела все. Сейчас я
удивляюсь, - Мэрион посмотрела на меня, - что не узнала  вас
сразу.   Сперва  я  действительно  решила,   что   в   отеле
преступники. Потом, когда вы выбежали к полицейскому коптеру
и  я  разглядела  на вас мундир офицера СБ,  я  все  поняла.
Вместе с дивизионом вылетели люди из бригады Матье - это они
преследовали вас до самого космопорта. Когда вы подняли свой
звездолет,  я поняла, что творится что-то ужасное,  но  было
уже поздно.
     - Много ж ты поняла! - вырвалось у меня.
     - Что я могла сделать?
      - Ничего, - Детеринг закрыл глаза и вытянулся в ресле.
- Ничего.
     Он задумчиво потер лоб и произнес, не открывая глаз:
      -  Останетесь  здесь до утра. Утром с вами  побеседует
милорд   Иоахим  Касьян  и  предложит  два  варианта  вашего
будущего.
     - Вы что же, оставите меня в живых?
      -  Вам я не судья. Я не Бог, чтобы оспаривать приговор
судьбы. Свою участь вы выберете сами. Либо вы будете жить, и
жить неплохо - либо бластер с одним зарядом... Остается один
вопрос. Бригада капитана Лафрока участвовала в налете полным
составом?
     - Да, все пятеро. Они неразлучны.
     - Хорошо. Королев, не спускай с нее глаз. Точнее, поспи
до утра - но здесь. Никого не впускать, никого не выпускать,
да...  как  в  сказке. Отдыхайте. Я распоряжусь,  чтобы  вам
принесли одеяла. Он встал, поправил на себе смятый десантный
комбинезон,  поднял  с  пола  валявшийся  рядом  с   креслом
излучатель и вышел. Я налил полный бокал вина, выпил до  дна
и  поднялся.  Снял  с кресла мягкую подушку,  бросил  ее  на
диван.  Вторую  такую же кинул на пол. Взял  со  стола  свой
"нокк",  поставил  его на предохранитель и  положил  на  пол
рядом с подушкой.
     - Вы будете спать на полу? - удивленно спросила Мэрион.
      -  Да.  Мне  не привыкать, а ты еще простудишься  чего
доброго.
      - Здесь хватит места для двоих, - она легла на диван и
укрылась одеялом. - К чему вам мерзнуть на полу?
     Я выключил свет и лег на ковер рядом с диваном.
     - На мне броня, так что не переживай. Спи.
      Спать  мне,  однако, не хотелось. Вроде  и  спал  я  в
последнее  время  совсем мало, и нагрузки  меня  вымотало  -
пожалуй, даже не нагрузки, а все эти бесконечные разговоры -
но  вот  не спалось, хоть убей. В голове крутилась  какая-то
чертовщина,   странные  обрывки  воспоминаний,   неожиданные
ассоциации.  Ночь никогда не была моим другом.  Крепко  спят
лишь  счастливые  люди,  а я не могу назвать  себя  таковым.
Всегда  я  был чужим. Чужим для самого себя. С  детства  мне
приходилось быть собранным, подтянутым, возможно,  суховатым
-  только  в  последнее время я смог несколько расслабиться.
Расслабиться, став обладателем не одной, а множества  масок.
Иногда,  впрочем, я становился самим собой -  но  для  этого
требовалось  употребить не менее килограмма чего-либо  очень
крепкого.  Тогда находила на меня хмельная грусть  и  память
сжимала сердце. Странно, что у меня до сих пор не сели нервы
-  пожалуй,  я научился приспосабливаться ко всему,  во  что
меня  совала  судьба. А может быть, именно эта  моя  скрытая
эмоциональность позволяет мне держаться на плаву? Вот только
горечи с каждым годом все больше в моем взгляде...
       Я  осторожно  поднялся,  взял  со  стола  сигарету  и
массивную хрустальную пепельницу. Щелчок зажигалки почему-то
показался  мне  слишком громким. Возможно, виной  тому  была
тишина.  Дыхания Мэрион я почти не слышал. Я лег  на  спину,
поплотнее закутавшись в одеяло. Без двух компонентов тройной
системы:  шлем, наплечник, пояс - биоброня не  грела.  Да  и
пояс я снял, так что даже защитных функций тонкая квазиживая
пленка сейчас не обеспечивала.
     - Идите ко мне, - раздался в темноте тихий голос. - Вам
же холодно.
     Я молча поднял с пола подушку и одеяло, переложил их на
диван  и  лег рядом с Мэрион. Она прижалась ко мне,  накрыла
меня  краем своего одеяла. Я лег на живот, повернулся к  ней
затылком,  ощутил, как девушка обхватила меня правой  рукой,
уткнулась носом мне в бок... и неожиданно провалился в сон.
       Проснулся   я   на  рассвете.  Тусклый   серый   свет
просачивался сквозь щель в шторах на окне в метре от дивана.
Я лежал на спине, на груди у меня находилась пушистая голова
Мэрион  -  она  спала  на боку, обняв меня  правой  рукой  и
прижавшись щекой к мохнатой черной шерсти Ольгиного свитера.
Все-таки что-то в ней было не так. Я не мог понять,  что  же
именно, почти подсознательно ощущая какое-то несоответствие,
и вдруг до меня дошло - запах! Нет, мужчиной не пахло, но не
пахло и теплой спящей женщиной. Запах не был неприятным,  но
что-то в нем было непривычное и оттого странное. Я осторожно
погладил  темноволосую голову, лежавшую  у  меня  на  груди,
/`."%+  пальцем  по  тонкой девичьей руке.  Она  проснулась,
открыла глаза и немного удивленно посмотрела на меня.
      -  Спи, спи, - я коснулся ее затылка, мягко прижал  ее
голову к себе. - Спи, еще рано.
     - А вы? - спросила она, плотнее прижимаясь ко мне.
     - А мне уже хватит. Я отосплюсь потом.
      -  Знаете, не надо, - она вдруг отстранилась, села  на
диване, глядя на меня полными страдания глазами.
      -  Что  случилось? Ложись, раньше чем через  часдругой
никто не появится.
      Она  тяжко  вздохнула и устроилась возле  меня.  Робко
коснулась пальцами моей руки, потом положила голову  мне  на
плечо.  Я погладил ее шею, осторожно провел рукой по  спине.
Она издала странный звук, похожий на всхлип.
     - Что с тобой? - спросил я.
      Она молча перевернулась на спину, расстегнула кофту  и
положила мою ладонь на маленькую упругую грудь.
     - Вы чувствуете, как колотится мое сердце? Того, что вы
делаете,  может оказаться достаточным, чтобы я  влюбилась  в
вас.  Сердце у нее трепыхалось, словно у воробья. Я погладил
ее  грудь  -  со всей нежностью, на какую был способен  -  и
убрал руку.
     - Тебе нужно так мало?
      -  А  вы  думаете, меня часто ласкали? Часто  вот  так
нежно,  как  хрупкую  вазу, прижимали  к  себе?  Обычно  это
выглядело совсем иначе. А потом - только слезы.
     - Не надо, - прошептал я. - У тебя все будет нормально.
Совсем другая жизнь, стоит тебе лишь захотеть.
     - Но что я должна буду сделать?
      - В столице скоро многое изменится. Харрис убит, семья
переходит  в  руки  милорда  Касьяна.  Он  сможет  повернуть
ситуацию  другим  боком.  Я полагаю,  он  найдет,  что  тебе
предложить.
     За окном с хрипом приземлился коптер, в коридоре кто-то
тотчас побежал в сторону центральной лестницы.
      Я сбросил с себя одеяло, спрыгнул с дивана и подошел к
окну.  Из  стоящего  на  лугу  коптера  вылезал  Детеринг  в
изодранном и залитом кровью комбинезоне.
      -  Я  боюсь,  что ошибся насчет часа... -  впрыгнув  в
сапоги, я приладил на бедрах пояс и протянул Мэрион ленту:
      -  Завяжи  мне  волосы. Она выбралась  из-под  одеяла,
привела  себя в порядок и подошла ко мне. Стянув мои  локоны
на  затылке,  она  обошла меня кругом и,  кусая  губы,  тихо
попросила:
     - Поцелуй меня, пожалуйста.
      Я  улыбнулся, привлек ее к себе и коснулся губами лба,
потом  носа  и  наконец нашел ее губы. Она вздрогнула,  всем
телом прижалась ко мне и сомкнула ладони на моей спине.
     - Между прочим, я в первый раз целую мужчину, - шутливо
произнес я.
     Она сглотнула и отстранилась.
      -  Не обижайся, - я погладил ее по плечу, - у меня всю
жизнь дурацкий юмор.
       С  грохотом  распахнулась  дверь.  В  комнату  шагнул
Dетеринг  - невообразимо грязный, заляпанный кровью  и,  как
мне показалось, злой.
      -  Проснулись?  - Он мельком оглядел  меня  и  Мэрион,
хмыкнул и скомандовал:
     - Пошли.
      Я набросил на плечи его куртку, и мы вышли из комнаты,
оставив  смятые  одеяла,  разобранные  кресла  и,  возможно,
множество несказанных слов. Чудны дела твои. Господи, ах как
чудны...
      На  лугу перед коптером лежали пять растерзанных  тел.
Три  были почти сожжены, все они были не в комплекте -  кое-
чего  не  хватало:  у  того руки, у другого  ноги.  Всем  им
пришлось познакомиться с излучателем Детеринга. Рядом стояли
двое  парней  -  один с наспех перевязанной головой,  другой
окровавленный не меньше самого Танка.
     - Они? - коротко спросил Детеринг, указывая на трупы.
     - Да, это они, - тихо ответила Мэрион, ежась от холода.
     - Ничего не знали, твари, - полковник со злостью плюнул
и  пнул  ногой  опору коптера. - Ни-че-го! И издевались.  Он
вздохнул и повернулся к девушке.
      -  Эйген,  вас  ждет милорд Касьян.  Я  предлагаю  вам
проявить благоразумие. Руперт, проводи ее к милорду.
      Она  посмотрела  на  меня испуганными  и  беспомощными
глазами,   опустила  голову  и  пошла  вслед  за  парнем   с
перевязанной головой. Детеринг проводил ее усталым  взглядом
и хлопнул меня по плечу:
     - Пойдем, надо переодеться.
     Мы вернулись в дом, давешний парень-охранник проводил в
санузел и вручил чемодан с уже забытыми цивильными тряпками,
которые  мы покупали вместе с Фишером. Вымывшись, я  наконец
побрился и аккуратно упаковал в чемодан броню, штаны, сапоги
и свитер.
      Из  некогда  приобретенной одежды я выбрал  достаточно
строгий темно-вишневый камзол с золотым шитьем, узкие черные
брюки и остроносые туфли на скошенном высоком каблуке, а  из
верхней одежды, пошитой по местной моде, плащ с капюшоном  и
золотистой   меховой   оторочкой.  Закончив   одеваться,   я
подхватил чемодан и спустился в холл. В холле стоял Касьян -
видно было, что он не спал этой ночью - и чуть смущенная  (а
может,  мне  показалось?) Мэрион. Увидев меня  на  лестнице,
Касьян широко и дружелюбно улыбнулся:
      - Я думал, ты великолепен только в мундире, а ты принц
крови и в камзоле... Тебя, наверное, обожают женщины, Алекс?
Признайся,  что я прав. Такой строгий красавец не  может  не
быть слегка донжуаном.
     - Отнюдь, - я поставил чемодан на пол. - Что вы решили?
      -  Относительно Мэрион? - мимика Касьяна  была  просто
изумительна:  одной  мимолетной улыбкой  он  сумел  выразить
очень многое. - Все в порядке. Отправим ее на Аврору -  там,
кажется, лучшие специалисты... в данном вопросе. Ну а  потом
-  нам  теперь  понадобятся  люди  в  полиции.  Все  в  мире
меняется, не так ли?
      -  Возможно, - я слегка дернул плечом. - Где,  кстати,
Детеринг?
     - Его и ждем. Сигару?
     - С удовольствием.
      Я  раскурил толстую ароматную "Брандер", по десятке за
штуку,  с  наслаждением вдохнул густой, чуть  пряный  дым  и
тотчас  же  ощутил адский приступ голода. Слегка закружилась
голова.  Мгновенным усилием я привел себя в  норму,  погасил
недовольство  желудка и загнал сознание в  рамки  привычной,
подтянутой офицерской бодрости. Прямее спину, вот так...
      -  Ах, - Касьян быстро глянул на часы и вернул руку  в
карман  изящного  золотистого  халата,  -  я  вынужден   вас
покинуть. Две минуты, прошу прощения...
      Он вежливо кивнул и исчез, взбежав по широкой каменной
лестнице,  ведущей на второй этаж. Я посмотрел ему  вслед  и
повернулся к Мэрион.
     - У тебя все в порядке?
      -  Мы  договорились, - робко улыбнулась она, -  милорд
очень добрый человек.
      - Милорд очень жесткий человек, - перебил я, - и ты ни
на минуту не должна забывать об этом.
     - Вас ждет женщина? - спросила она, помолчав.
      -  Да,  -  кивнул я. - Вероятно, моя будущая жена.  Не
думай  об  этом,  прошу тебя. Впереди целая жизнь  -  другая
жизнь.
      -  Наверное... - Мэрион опустила голову. -  Мы  что-то
убили сегодня... вы не думаете?
     - Я убиваю всю жизнь, - ответил я, не гяядя на нее.
      На  лестнице послышались неторопливые шаги  и  ленивый
холодный голос Детеринга.
       -  Конечно,  -  почтительно  отвечал  ему  Касьян,  -
безусловно, мы так и сделаем.
      Они спустились по устланным ковром ступеням в холл. На
Детеринге  был  уже  не окровавленный  комбез,  а  шикарное,
обшитое  белым  мехом  алое  пальто,  под  которым  виднелся
дорогой  пиджак  и изысканно-аристократический  малиновый  с
серебром  галстук.  Кружевной ворот сорочки  был  перехвачен
поверх  галстука изящной цепочкой с каплевидным  рубином.  В
обтянутой белой перчаткой руке Детеринг держал длинный узкий
чемоданчик.
      -  Ну,  вот  и все, - он мягко улыбнулся.  -  Надеюсь,
лейтенант, вы не в обиде на нас? До встречи, милорд...
      Пожав  руку  Касьяну, я обернулся и заглянул  в  глаза
девушке.  Она  закусила губу и медленно опустила  голову.  Я
поднял свой чемодан и вышел во двор. На лугу уже не было  ни
трупов,   ни  коптера.  На  пожухлой  траве  стояла  могучая
дальнобойная  машина  с гостеприимно распахнутой  дверью.  Я
медленно  спустился по красноватым каменным ступеням,  глухо
клацая  каблуками,  прошел по выложенной прозрачной  цветной
плиткой дорожке, петлявшей среди спящих цветов, и забрался в
приятно  пахнущий  просторный салон,  отделанный  деревом  и
дорогой кожей.
     Детеринг уселся напротив меня и раскрыл лежащую рядом с
ним плоскую коробку.
      -  Ешь,  -  он  нажал кнопку в борту, и  между  нашими
диванами поднялся из пола полирова