косясь на его  легкий  белый  камзол,
/.a/%h(+  было к пульту, чтобы закупорить помещение наглухо,
но негромкий голос Арифа остановил его:
     - Оставьте. - Что, милорд? - Я сказал, оставьте все как
есть...  Он  был один в этом небольшом служебном зальчике  -
подтянутый, какой-то неестественно прямой, словно  в  хребет
ему  вставили  шпагу.  Скользнув взглядом  по  его  запавшим
щекам,  служащий  поспешно удалился. Ариф  глубоко  вдохнул,
стараясь   запомнить  этот  редкий  запах,  запах   политого
недолгим дождем порта, и достал из кармана сигару.  На  поле
стихла   посадочная  суета,  уползли  в  ангары  алые   жуки
сервисных  машин,  неторопливо  прошли  в  секторную   башню
несколько   рабочих.   Стартовая   зона   взорвалась   ревом
последнего предупреждения. Черный эллипсоидный провал  шахты
окутался  паром, и через секунду над полем коротко мелькнула
серебряная  молния  вырвавшегося на  волю  корабля.  Упругая
волна  рева  толкнула  стеклянную  стену  и  растеклась   по
поверхности  поля.  Ариф  смотрел  перед  собой   невидящими
глазами,  в  которых белое лицо мертвой девушки с  "Эридана"
накладывалось   на   улыбающиеся  зеленые   глаза   Коринны,
обращенные  на него с такой хрупкой и полной веры  надеждой.
Все  так  же  безразлично, даже без  вздоха,  лорд  Кириакис
повернулся и пружинисто шагнул к двери. Проклятия  не  имели
смысла.

                             ***

      -  Артур,  вы знаете, в чем заключается мужество?  Или
пускай  конкретнее  -  ваше мужество? Баркхорн  не  ответил.
Многометровая  броня  "Валькирии"  перестала  казаться   ему
надежной  защитой  от  любых невзгод,  особенно  здесь,  под
сводами   гигантской  подземной  пещеры,  способной  принять
несколько таких кораблей. Рядом с развороченным эволюционным
двигателем,   едва  дотянувшим  до  Ахерона,   жизнерадостно
суетились  многоногие паучки ремонтных роботов и  крохотные,
почти неразличимые фигурки людей: главный инженер Доу быстро
нашел  общий язык со специалистами базы, которые взялись  за
ремонт   старинного  корабля.  Роберт  раздраженно  отключил
камеру, и экран погас. - Мужество - это умение скрывать свой
страх, каким бы отчаянным он ни был... это способность  идти
сквозь  него, даже если он сжимает сердце и лишает  дыхания.
Вы слышите меня, Артур? Боятся все, но не все выпускают свой
страх наружу. - Я пойду с вами, - глухо произнес генерал.  -
Ваши  предисловия были излишни. Но, клянусь, очень скоро  вы
поймете, что я был кое в чем прав. Те загадки, что ждут  вас
сегодня,  будут посложнее всех прочих. Я давно  догадывался,
что  в  непонятной  роли  Ахерона повинна  именно  политика.
Дерьмовая  политика.  Роберт  скривился.  Неистовое  желание
Баркхорна  оставаться вне любых судьбоносных игр и  решений,
уже  вызвавшее  однажды  кризис в их  непростых  отношениях,
доводило  его  до  безумия. Лорд  Артур  понимал  свой  долг
отвратительно плоско, упорно не желая осознавать  тот  факт,
что  человек, поставленный волей судьбы перед необходимостью
принятия  на  себя  той или иной ответственности,  не  может
делать вид, что его ничто не касается. Роберта ждал человек,
/`%$ab  "+oni()  интересы Совета. Лорд-наследник  знал,  что
беседа  будет долгой и, возможно, единственной:  сегодня  он
должен   был  узнать  и  понять  все.  Идти  на  встречу   в
одиночестве он считал ниже своего достоинства - но Баркхорна
колотило  при  одной мысли о беседе с представителем  высшей
власти  мира,  считающего себя единственным  правопреемником
древней  Империи.  - Я готов, - добавил пилот,  не  поднимая
таз.  -  Вы,  по-видимому,  тоже?  В  таком  случае  идемте:
невежливо заставлять хозяев ожидать неуклюжих гостей.  Роббо
с  удивлением услышал в голосе Баркхорна присущие ему самому
интонации  и  иронично улыбнулся. Время, проведенное  в  его
обществе,  не прошло для генерала даром. - Что ж, вы  правы.
Идемте,  Артур.  На  черной  "спине"  линкора  их  дожидался
бронзово-золотой  яйцевидный аппарат  -  похоже,  этот  цвет
любили    здесь    больше    всего.   Дверца    распахнулась
автоматически,  едва они подошли к машине. Удивленно  дернув
плечом,  Роберт  влез  в  тесный,  лишенный  окон  салон   и
устроился  в  одном из двух глубоких, почти лежачих  кресел.
Следом за ним в машину протиснулся Баркхорн. Дверь беззвучно
встала  на  свое  место, и в салоне вспыхнул тусклый  желтый
свет.  Аппарат  плавно  качнулся.  -  Кажется,  полетели,  -
определил   Баркхорн,  хотя,  хм,  движение  совершенно   не
ощущается.  Полет продолжался недолго - может  быть,  минуты
три. Пару раз Роберту показалось, что он чувствует небольшие
боковые  ускорения,  свидетельствующие  об  изменении  курса
аппарата,  но  он не смог бы поручиться за истинность  своих
ощущений.   Машина   замерла  так  же  неожиданно,   как   и
стартовала. В боку вновь открылась дверь. Баркхорн  выбрался
наружу,  и Роберт услышал его нерешительный кашель. Поспешно
выскочив  из салона, он почти налетел на невысокого  мужчину
совершенно  непонятного  -  точнее,  непонятно  среднего   -
возраста,  который с приветливой улыбкой стоял  под  гладким
боком  аппарата.  Мужчина был одет в синий мундир  имперских
военно-космических сил, на его плечах играли золотом эполеты
с  большими  крестами  высшего офицера.  -  Фельдмаршал  Дэн
Корсак, - представился тот. - Лорд Роберт Королев, наследник
Бифортский, - недовольно пробурчал Роббо, на чем свет  кляня
себя  за  неуклюжесть. - Мой советник - легион-генерал  лорд
Артур  Баркхорн.  -  Прошу  за мной,  джентльмены,  -  интер
фельдмаршала  был  безукоризненным, - специально  для  нашей
беседы я подготовил помещение в привычном вам виде. Интерьер
небольшого зала, в который привел их Корсак, оказался скорее
имперским,  то  есть вычурно-тяжеловесным: пол  комнаты  был
устлан   толстенным  мохнатым  ковром,  стены  задрапированы
тяжелой гладкой тканью с золотистыми искорками, три кресла и
стол  с графином, бокалами и пепельницей также относились  к
имперскому стилю. Красно-коричневая цветовая гамма  навевала
меланхолию и желание как следует выпить. Фельдмаршал вежливо
подождал,   пока  его  гости  займут  удобные   им   кресла,
непринужденно плюхнулся в свободное и протянул руку к темно-
вишневому графину:
     - Виски, джентльмены? Роберт подумал о том, что выпитая
им  порция  может  оказаться вырванной из пересохшего  горла
какого-нибудь  истерзанного синтетикой бедняги,  но  отвести
`c*c  хозяина  все  же не смог. Напиток, как  он  и  ожидал,
оказался  бифортского  производства.  Раскурив  сигару,   он
кашлянул  и вопросительно поднял глаза на фельдмаршала.  Тот
дружелюбно рассмеялся и поднял налитый на палец бокал:
      -  За  вашу  удачу,  джентльмены!  Я  очень  рад,  что
обстоятельства сложились именно таким вот образом,  -  начал
он,  с  видимым  наслаждением выпив свою пайку.  -  Ситуация
сейчас очень сложная, а пути ее решения просматриваются пока
с  большим  трудом.  Но  для начала я прочту  вам  небольшую
лекцию  о том мире, в котором вам выпало оказаться без  этой
лекции  вам  трудно  будет понять, о чем  я  говорю  вообще.
Роберт  поудобнее устроился в кресле и приготовился слушать.
Корсак  ему нравился, он был умен и явно дружелюбен, к  тому
же  шанс  узнать  наконец  ответы на  все  мучившие  вопросы
наполнял  Роберта  этаким сладостным нетерпением.  Брюзжание
лорда  Артура сразу же отошло на задний план: он не видел  и
тени  какой-либо  опасности.  -  Итак,  -  Корсак  пошевелил
пальцами,  очевидно,  подбирая слова, и  коротко  улыбнулся,
извиняясь.  -  Эта  планета была открыта нами  незадолго  до
первой войны с негуманоидными расами - вы ведь помните,  что
была  Война первая, и была Война вторая?.. Открыли ее,  если
быть  точным, не мы, а лидданы, и это открытие, показавшееся
им  незначительным, затерялось. Лишь потом, через много  лет
после  окончания  Войны,  на  отчет  командира-исследователя
наткнулись   люди   имперской  Службы  Безопасности.   Некий
изворотливый ум, сразу понявший ценность находки,  пришел  к
мысли о создании здесь небольшой, но тщательно засекреченной
базы,  о  существовании которой знали  бы  лишь  посвященные
лица.  Базу  построили, и в течение нескольких десятков  лет
она  выполняла свои функции. Потом, когда всем  стало  ясно,
что  новая, большая война все-таки неизбежна, началось самое
интересное.  Уже первое поколение строителей  обнаружило  на
планете   развалины  чьих-то  очень  старых,  почти   нацело
разрушенных  капитальных  сооружений.  То  была  база  давно
сгинувшей расы Деф, которая пала в войне с известными  айорс
около  семи  тысяч  лет  назад. Вскоре  люди,  исследовавшие
планету  более  детально, наткнулись еще  на  два  комплекса
развалин,   причем   возраст  одного  из   них,   названного
Лабиринтом, специалисты оценили приблизительно в  сто  тысяч
лет.   Попытки  проникнуть  в  глубь  Лабиринта  закончились
трагически,   и   тогда  стало  ясно,  что   без   серьезных
исследований тут не обойтись. Но, повторяю, на пороге стояла
Война.  На  планете  успели собрать лучших  специалистов  по
ксеномашинерии, но на проведение исследований времени уже не
было.  Служба Безопасности, предвидя весьма сложное развитие
Войны, создала на Ахероне грандиозные стратегические запасы,
сюда  были отправлены сотни тысяч бесценных умов - всего  на
планете  было  сосредоточено около миллиона человек.  Отсюда
стартовали  частные корабли, укомплектованные  нерегулярными
экипажами  -  попросту  говоря,  всю  диверсионную   работу,
которая  велась с Ахерона, взяли на себя отчаянные имперские
пираты.  Ахерон  настолько  успешно  координировал  действия
своих  сил, что за всю Войну его так и не обнаружили. Потом,
когда стало ясно, что человечество проиграло... - Проиграло?
-  перебил Роберт. - Но позвольте, ведь человечество выжило,
уцелело  как  вид!  Или мы с вами что -  привидения?  Корсак
помолчал,  задумчиво  разглядывая свои женственно  маленькие
ладони, потом заговорил снова, немного печально:
      -  Весь  парадокс в том, что человечество должно  было
пасть, как пали многие наши предшественники, - пасть, так  и
не достигнув вершин истинного величия. Территориальные битвы
погубили великое множество цивилизаций. Лишь немногие,  типа
глоков  или  эйзе, смогли перейти на качественно  иной  этап
своего   развития.  Объективно  человечество   должно   было
исчезнуть, как исчезли наши прежние друзья орти,  лидданы  и
вардийцы.  Практически ушли в прошлое  россы  -  сегодня  на
обожженной  планете  вновь строят монастыри,  и  до  первого
звездолета им еще далеко. Уцелел Корвар, но он и должен  был
уцелеть... А человечество опровергло все прогнозы  и  сумело
выжить  -  видимо,  перед самой Войной  мы  все-таки  сумели
перешагнуть  тот барьер, за которым энергия расы  становится
несокрушимой.  -  Корсак задумался,  вновь  плеснул  немного
виски по бокалам и продолжил более решительно:
      -  По  замыслу наших предков, Ахерон должен был  стать
своего рода колбой, способной сохранить человека как вид  до
наступления лучших времен. Нам долго казалось,  что  они  не
наступят  никогда  -  постимперские миры  рухнули  в  бездну
индустриального  варварства, при котором  социальная  мораль
откатилась  на  тысячелетия назад. Но после  того,  как  ваш
неистовый   отец,   ставший   для   нас   образцом   истинно
человеческого  духа, вдруг совершил невозможное,  у  Ахерона
появилась  робкая  надежда.  Со  временем  она  переросла  в
уверенность: феноменальный рывок Бифорта, который  буквально
за  считанные  годы сумел построить удивительно  эффективную
социально-экономическую модель, показал, что кровь  человека
вновь  горяча.  У нас именно так и говорят. -  Но  простите,
почему  же  вы  до сих пор находитесь "в тени"  человеческой
политики?  Почему о вас практически никто не  знает?  В  чем
причина  этой  загадочной скрытности?  -  Среди  нас  немало
людей,  которые настаивают на немедленной реанимации Империй
путем объединения всех человеческих миров под рукой Бифорта.
До  недавнего времени эта точка зрения доминировала. Сейчас,
в  той явно кризисной ситуации, которая возникла после ваших
излишне   решительных  действий,  мы  склоняемся   к   более
либеральному  варианту. - Излишне решительных?  -  поразился
Роберт. - Вы хотите сказать, что я что-то сделал не  так?  -
Вы сами знаете, что, - усмехнулся Корсак. - Ваша безрассудно
мужественная атака привела к тому, что теперь никто не может
поручиться за спокойствие горган. Где гарантия, что  они  не
бросятся  в атаку с Тротиуса? Их амбиции изрядно подкреплены
контактами,   наработанными   среди   населения    некоторых
человеческих  метрополий: похоже на то, что  у  них  есть  и
союзники, причем довольно могущественные... Роберт  негромко
рассмеялся. Ему стало все понятно... "Ни мой папаша, ни они,
его тайные покровители, - никто, кроме нас с Арой, и понятия
не  имел,  какую  штуку задумали безносые  хитрованы!  Боясь
Ахерона,  они  нашли способ ухватить все  человеческие  миры
разом, провернуть операцию с такой скоростью, что спасать  и
'  i(i  bl  уже было бы некого. Атакуя в лоб,  они  в  любом
случае  завязли бы на несколько суток, может быть,  даже  на
неделю,  давая Ахерону некоторую фору времени на  проведение
"освободительной"  миссии. Как бы они ни  спешили,  но  наши
флоты, разбросанные по десяткам кое-как укрепленных баз, так
или  иначе  сумели  бы  задержать их до  подхода  ахеронских
легионов".  Цепочка туманных догадок, так мучившая  его  все
это    время,   превратилась   в   уверенность.    Он    был
прав!"Проникновение с черного хода" было задумано именно для
того,   чтобы  одним  ударом  нейтрализовать  организованное
сопротивление человеческих метрополий. Зелье не было  платой
- оно было способом посадить нужных людей на крючок круговой
поруки,  связав их страхом куда более понятным  и  ощутимым,
нежели   страх   разоблачения:   единожды   войдя   в   круг
"посвященных",  человек уже не мог из  него  вырваться,  его
неминуемо  ждала  кара  за зелье.  Да,  они  хорошо  изучили
массовую  психологию homo... - Чему вы смеетесь? -  удивился
Корсак. - Выслушайте меня, - попросил Роберт. - Все  дело  в
том,  что  ушлые  негодяи  и в самом  деле  замыслили  очень
интересную   штуку...  Ахеронец  слушал  его   с   искренним
изумлением.  На  его  чуть смуглом лице  отражались  досада,
недоумение  и  растерянность. Он не понимал,  каким  образом
двое   частных  лиц,  отягощенных  связями  и   влиянием   в
преступном   мире  Бифорта,  могли  столь   стремительно   и
эффективно  разнести по кирпичику целую паутину,  облепившую
человеческие миры, паутину, об истинных масштабах которой он
даже  не  подозревал! Ему не хотелось верить, но Роберт  был
убийственно  логичен. Корсак ерзал в своем  кресле:  рассказ
бифортского  лорда-наследника менял  ситуацию,  а  принимать
решение предстояло именую ему, причем, что было хуже  всего,
немедленно... - Это невероятно, - выдохнул он, когда  Роберт
закончил  свою  почти получасовую речь и с  довольным  видом
откинулся  на  спинку  кресла. - И вы  считаете,  что  прямо
сейчас,  в  эту  самую  минуту, во всех  человеческих  мирах
гибнут последние пособники горган? И что тот план, о котором
вы  столько говорили, уже никогда не будет проведен в жизнь?
- Интересно, кем? - победно хмыкнул Роберт. - Мы мафия, - мы
работаем чисто. Никто, ни одна живая душа не знает и никогда
не  узнает,  в  чем заключалась истинная роль тех,  кто  пал
жертвой  невидимой нарковойны. Но их уже нет! На  повторение
этого трюка потребуются годы. Разве они у них есть? - Вы  не
понимаете,  что  происходит, - резко осадил  его  Корсак.  -
Логика  горган отличается от нашей, они вполне  способны  на
атаку отчаяния, а расположенный на Тротиусе финиш-пост может
перебросить  тысячу  кораблей  за  несколько  часов!  Улыбка
сползла  с лица Роберта. Боже, подумал он, а ведь и в  самом
деле... Конечно, мы их остановим, но какую цену нам придется
за  это  уплатить? И Объединенные Миры, которые  не  упустят
шанса   ударить  в  спину  Бифорта!..  -  Давайте  поговорим
спокойно,  - предложил он. - Я вижу, вам есть что сказать...
Я  жду.  -  Никто  не может знать, куда, в какую  точку  они
нанесут свой первый удар, - сказал Корсак. - Но скорее всего
этой  точкой  окажется  именно  Бифортское  Содружество.   -
Ахерон...  -  Вот  мы и подошли к самому  главному.  Техника
@херона  отличается  от  вашей приблизительно  так  же,  как
бластер  от  каменного топора. Мы способны подавить  Тротиус
одним  коротким ударом, нам не страшны те несколько десятков
истребителей, которые патрулируют эту систему. Но для  того,
чтобы  наши  корабли  вышли  из  своих  ангаров,  необходимо
согласие   лорда   Торварда  Бифортского   начать   аннексию
Объединенных  Миров.  Ранее  к этому  плану  присоединяли  и
Аврору - сейчас, как я говорил, требования смягчились. - Это
- требования Совета? Корсак поморщился. Решение уже пришло к
нему,  но  теперь,  помимо  всего  прочего,  у  фельдмаршала
возникло   сильнейшее   желание  заставить   лорда   Роберта
разделить  с  ним  ответственность. В его  голове  кружились
десятки иезуитски хитрых способов решения этой задачи, но он
понимал, что с этим парнем лучше говорить напрямик, а потому
чувствовал  себя  не  лучшим образом. - Вершители,  -  мягко
заговорил  он,  -  не являются направляющей  силой  Ахерона.
Люди,  избравшие древний Серебряный Путь, могут лишь  давать
советы.  Решает  большинство.  В  данный  момент  я  являюсь
представителем  того самого большинства, которое  настаивает
на  немедленном  выступлении Бифорта. Сейчас,  в  свете  тех
изменений,  которые последовали за вашим  э-ээ...  подвигом,
этот  вопрос принял необыкновенную остроту. Если  бифортские
легионы  не  выйдут  в  атаку Объединенных  Миров,  ни  один
ахеронский  корабль не покинет своей базы. Ни  один!  -  Мой
отец,  как  я  понимаю,  с  этими требованиями  не  согласен
категорически?  -  Не  совсем так. Он понимает  неизбежность
дальнейшего   продвижения  Бифорта  в  сторону  Объединенных
Миров,  но экономические интересы Бифорта и, самое  главное,
присутствие  в списке целей атаки Федерации Аврора  вызывали
бурное   неприятие   наших  идей  в  стане   его   ближайших
сподвижников. - Лорда Ровольта, по-видимому? Корсак наклонил
голову.  Исключение  Авроры  из ахеронских  требований  было
чистейшей импровизацией, но он знал: сейчас ему это простят.
Аврора присоединится сама - не завтра, так через год. Сейчас
было  важно  толкнуть  немаленькую  военную  машину  Бифорта
вперед, заставить его сожрать ненавистные ОМ и раздуться  до
масштабов  своего  рода микро-Империи.  Для  этого  годились
любые  способы.  Корсак  не  сильно  блефовал,  рисуя  перед
Робертом картину неожиданного выступления горган из  сектора
Тротиуса   -  такая  опасность  действительно  существовала,
правда,  в  виде сугубо гипотетическом. Бифортский наследник
выглядел   непробиваемо   безмятежным,   и   фельдмаршал   с
неудовольствием подумал, что стервец, похоже, и впрямь умеет
владеть  собой.  Но  он должен был добиться  своего!  Судьба
давала  ему  уникальный  шанс: еще  одно  усилие,  и  Бифорт
рванется  вперед,  сметая на своем  пути  хлипкие  оэмовские
легионы. Дальше - лет двадцать-тридцать, и древние имперские
орлы   вновь   самодовольно  расправят   свои   крылья   над
Галактикой.  Он,  фельдмаршал  Корсак,  вполне  успеет   это
увидеть: на Ахероне живут долго. - Прошедшие столетия сильно
изменили  нас,  откровенно  признался  он.  -  Проникнув   в
невообразимо древние тайны Лабиринта, мы вынесли  не  только
новые  для  нас нечеловеческие технологии, но  и  любопытные
философские течения, столь же глубокие и совершенные, как  и
.a".%--  o  нами машинерия. Разумеется, их приняли  не  все,
скорее  единицы. Но тем не менее наше общественное  мышление
несколько  отличается от принятого среди вас.