ряда,  бежали в середине колонны,  замкнутые  в
традиционный  четырехугольник охранения.  Первые  противники
встретились  на спуске с развороченного холма: над  плоскими
крышами   длинных,   стоящих  в  ряд  строений,   заговорили
решетчатые башни с лазерами. Нападавшие были к этому готовы.
Укрывшись    в    лощине,   Ариф   вскинул   свой    тяжелый
четырехствольный  "нокк"  и выдернул  из  казенника  плоскую
рамку прицела. На секунду ему показалось, что вращающаяся на
верхней площадке конструкция слишком уж массивна и не похожа
на  известные  стационары,  но задумываться  над  этим  было
некогда,  он  загнал сверкающий белый глаз в  перекрестье  и
нажал  на  спуск.  "Нокк", выставленный  на  стрельбу  всеми
стволами сразу, исторг гремящий фонтан голубоватого пламени,
и  лазер  на  башне вспух пронзительным шаром  взрыва.  Ариф
развернулся,  целясь  в следующую башню,  но  выстрелить  не
успел  -  она  уже  падала,  исковерканная  ураганным  огнем
залегших по ямам и лощинам людей.
     - Внимание! - выкрикнул Роберт. - Живая сила противника
на  двух часах! На двух часах! Ариф повернулся, привстал  на
одно  колено,  его  большой палец  скользнул  по  казеннику,
переводя  излучатель на последовательную стрельбу, а  нижняя
челюсть  привычно нащупала в шлеме сенсор поиска противника.
Электроника  тотчас  прорисовала  алым  несколько   десятков
полуодетых  фигурок, бегущих от корпусов. Стволы  заговорили
по  кругу,  и они начали исчезать одна за другой, теряясь  в
шквале возникшего на их пути пламени.
      -  Ара,  прикрой  сзади! - крикнул Роберт.  Прикрывать
сзади  было не от кого, скорее уж с флангов. Вместе с Арифом
посреди  дымящихся  ям остались еще два человека,  остальные
рванулись  вперед.  Они  резво  забежали  в  центральный   -
насколько можно было понять - корпус, и несколько минут Ариф
слышал  только изумленные восклицания солдат и неразборчивую
ругань  Роберта.  Он забеспокоился... и тут  в  уши  резанул
отчаянный крик:
      -  Их  тут  тысячи,  милорд!  Тысячи!!!  -  и  резкая,
беспорядочная стрельба.
      -  Оставаться  здесь!  -  крикнул  Ариф  своим  людям,
срываясь  с  места.  Под высоким потолком огромного  корпуса
метались голубые молнии выстрелов. Метрах в сорока от  входа
начинались  какие-то темные, похоже, зачехленные сооружения,
и  между  ними судорожно метались фигурки людей в  имперских
комбинезонах, совершенно неразличимые невооруженным взглядом
из-за мимикрии снаряжения.
     - Роббо, что у вас? - спросил Ариф, подбегая к Роберту,
укрывшемуся за углом прикрытого тканью агрегата.
      -  А ты посмотри и послушай, - посоветовал тот. - Я не
могу понять, что все это значит... Ариф опасливо высунулся в
/`.e.$. Сперва он просто ничего не понял: все их люди уже не
метались по корпусу, а стояли или лежали, укрывшись,  как  и
их   командир,  за  странными  зачехленными  агрегатами,   и
безостановочно  палили в глубь помещения.  Присмотревшись  -
тьма  не  была ему помехой, - Ариф не поверил своим  глазам.
Прямо  перед ним, буквально в нескольких метрах от его лица,
тяжко  шевелилась, плоская белыми огнями выстрелов, какая-то
темная неоднородная масса. Через секунду он понял - то  были
люди, тысячи обнаженных людей, мужчин и женщин, многие  были
с   оружием.   Передние  ряды  уже  давно   превратились   в
омерзительное  пережаренное месиво, и  уцелевшие,  казалось,
плясали  на  бруствере из трупов своих товарищей  -  раз  за
разом  выметаемые  убийственным огнем залегших  по  укрытиям
солдат.
      -  Да они все под кайфом! - понял Ариф и почувствовал,
как по спине ползет волна липкого пота, вызванного ужасом  и
отвращением.
     - Безусловно, - согласился Роберт с каким-то непонятным
равнодушием. - Вся беда в том, что через десять минут у  нас
выйдут боеприпасы. Проклятье, тут нужен танк, и не один!
      -  Закладываем бомбу прямо здесь, - решил  Ариф,  -  и
давай  сматываться. Дальше мы явно не пройдем, мы и так  уже
влипли. Тебе не кажется, что эти штуки, - он ткнул прикладом
в  агрегат,  за которым они прятались, - до боли  напоминают
синтезаторы и молекулярные миксеры высокого давления?
      -  Я тоже так думаю. Но где мы ее спрячем? Ариф не без
труда  приподнял  тяжелый  край плотного  чехла  и  заглянул
внутрь.  Его  взору  предстала какая-то  глубокая  выемка  с
грязными, в потеках, металлическими стенками. Находившийся в
их   распоряжении   портативный   заряд   вполне   мог   там
поместиться.
      -  Давай,  наверное, сюда, - сказал он. -  И  рискнем,
поставим  небольшое  замедление.  Даже  если  эти  параноики
успеют  бомбу Найти, то уж вынести ее они точно  не  успеют,
это  с  гарантией.  Да  и  вообще, какая  разница,  где  она
грохнет?  С этакой-то мощностью... Роберт молча хлопнул  его
по  плечу  и  вызвал минеров. Когда люди  с  зарядом  смогли
подползти  к ним, из всех стрелков продолжали бой  лишь  три
человека   -   у   остальных  кончились   боеприпасы.   Ариф
стремительно расстегнул продолговатый кофр и откинул  крышку
таймера.
     - Я ставлю три минуты, - сказал он.
       -  Все  в  корабль!  -  приказал  Роберт.  -  Срочная
эвакуация!
     - Давай, - хрипло выкрикнул Ариф. Вдвоем они приподняли
чехол  и,  напрягаясь  изо  всех  сил,  впихнули  тяжеленную
сосиску  в  темную нишу. Оборачиваясь, Ариф  увидел,  как  к
воротам  спиной  вперед  - отбегают последние  прикрывающие.
Думать было некогда. Едва чехол, хлопнув, упал вниз,  они  с
Роббо  дернули  с  места,  как на стометровке.  Они  уже  не
видели,  что  происходило  в цеху. Спотыкаясь  на  спекшихся
валунах  вывороченной пушками земли, диверсанты стремительно
миновали  холм  и  один  за  другим  начали  запрыгивать   в
распахнутый шлюз звездолета. У них было несколько раненых  -
Pоберт  помогал забрасывать их внутрь; в корабль  он  влетел
последним.  В коридоре началась жуткая каша. Это было  очень
тяжело - что есть духу бежать по тесной пластиковой кишке  и
на  бегу  тащить  пятерых беспомощных, окровавленных  людей.
Лифт  рванул вверх, и в этот момент "Пума" стартовала. В  ту
минуту,  когда кабина, в которой люди находились вповалку  в
несколько   слоев,  наконец  остановилась  на  гравитационно
безопасном экипажном уровне, Ариф ощутил какой-то внутренний
толчок,  словно  второй таймер, близнец того,  что  сидел  в
бомбе,  все это время неслышно тикал в его голове: он понял,
что заряд сделал свое дело. Общины космонитов Эндерби больше
не  существовало, а вместе с ней провалился в преисподнюю  и
единственный наркокомплекс неведомых горган.

                        ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

                       ЛЕДЯНОЙ БАСТИОН

                           Глава 1

      Лорд  Торвард  Бифортский изо всех сил пытался  делать
вид,  что  доклад  советника Флетчера,  прочитанный  им  еще
позавчера - и не один раз, - его ужасно интересует. Впрочем,
людей,  собравшихся  сегодня в просторном  полукруглом  зале
Дворца  Представителей, он интересовал на самом деле.  Сотни
комфортабельных мягких кресел террасами сходились  к  черно-
золотому  овалу  президиума, и занимали эти кресла  те,  кто
управлял  Бифортом  вместе  с лордом-владетелем:  крупнейшие
банкиры,   промышленники,  воротилы  шоу-бизнеса,   сырьевые
колониальные  бароны - словом, все те,  кто  привык  ощущать
Бифорт своей вотчиной, кормушкой. В президиуме сидели лорды-
министры   и   советники   ближайшего   окружения   Торварда
Бифортского.    С   единственной   трибуны,   лаково-черной,
украшенной  грозным  бифортским  орлом,  гремел,   усиленный
электроникой,  профессионально поставленный,  завораживающий
баритон   лорда   Финеаса   Флетчера,   старшего   советника
Национальной  Канцелярии.  Зал слушал  его  затаив  дыхание:
ежегодный  доклад правительства, это шикарное шоу  во  славу
бифортской   общественной  политики,   неизменно   привлекал
внимание всей планеты. Сидеть здесь, выше лорда-владетеля  и
его  окружения, было немалой честью для приглашенных,  и  им
было  интересно все. Президиум откровенно скучал:  ему  этот
кич  надоел  до  чертиков. Лорд-канцлер Бартоломью  Ровольт,
открывший      заседание     стремительной     скороговоркой
вступительного слова, сидел, согласно процедуре,  по  правую
руку  от  лорда-владетеля, его долговязая узкоплечая  фигура
заметно  выделялась среди осанистых и несколько расплывшихся
за  годы министров. - Сегодня сукин сын недурственно  чешет,
негромко произнес он, обращаясь к Торварду. - С каждым годом
все  лучше,  - лениво отреагировал тот. - Лет через  сто  он
сможет  заговаривать  своими докладами грехэмских  драконов.
Практика - великая штука. Ровольт покачал головой и принялся
в  сотый раз пересчитывать освещающие зал хрустальные люстры
- он точно знал, сколько их: сто двенадцать, но тем не менее
mb.  невинное  занятие  изрядно  утешало  лорда-канцлера  на
протяжении  многих лет. С каждой люстрой он был знаком  едва
ли  не  лично. В левом ухе лорда Торварда пискнула  горошина
служебной  связи. - Вашу милость просит супруга, - вкрадчиво
прошептал  дежурный  референт. - Объясните  ей  ситуацию,  -
ответил  Королев  одними губами.  -  Вы  же  знаете,  где  я
нахожусь...
      ...  Леди  Энджи досадливо мотнула головой  и  бросила
аппарат  личной связи на плюшевый диван, стоящий в  углу  ее
огромного кабинета. Отто Галланд, сидевший перед ней в темно-
зеленом  кресле  с  высоченной спинкой, сочувственно  поджал
губы.  Она  поднялась из своего кресла, чтобы дотянуться  до
забытого  на  письменном  столе портсигара,  и  шеф  полиции
поспешно  вздернулся вслед за ней. - Сидите,  Бога  ради,  -
остановила  его  Вербицкая,  прикуривая  длинную  коричневую
сигарету. - Лорд-владетель сейчас тоже сидит. Считает мух на
ежегодном  докладе  перед  политиками.  Когда  уже  им   это
надоест?.. Итак, - она дернула плечами и прищурилась,  -  вы
утверждаете, что эту девочку не раз видели в обществе  моего
сына? Галланд помедлил с ответом, он не совсем понимал, куда
она  клонит. В обществе лорда Роберта кого только не видели!
Он  пришел докладывать о невероятной удаче, выпавшей на долю
его   департамента,  о  наконец-то  попавшей  ему   в   руки
крупнейшей  партии тяжелых синтетиков, а блистательную  леди
Энджи  отчего-то  чрезвычайно заинтересовал  тот  факт,  что
молодая  следовательница, доложившая  о  наличии  агентурной
информашки   по   этому  совершенно  замечательному   грузу,
шаталась с лордом-наследником. Вся эта ахинея в голове  шефа
никак   не   укладывалась,  и  поэтому  он   с   максимально
равнодушным видом пожал плечами:
     - Да, он сам связывался со мной, просил предоставить ей
отпуск  в  его,  как  я  понял, распоряжение.  Чертов  осел,
подумала  леди Энджи. Дураку должно быть понятно,  что  дело
здесь  нечисто.  Неужели Роббо затеял войну с наркокоролями?
Неужели это они с Кириакисом-младшим устроили всю эту  возню
с  бессмысленными на первый взгляд убийствами,  которая  так
взволновала  всю  полицию? Это же не просто  опасно,  это  -
безумие... - Расследование остановить, - произнесла она,  до
особого   распоряжения  его  милости  лорда-владетеля.   Все
имеющиеся материалы закрыть под гриф, круг лиц, связанных  с
расследованием,  профильтровать  -  негласно,  но  со   всей
возможной   тщательностью.   Идите,   Галланд...    Проводив
полицейского, Энджи уселась за столом и поспешно  развернула
свой  инфор. Через минуту на дисплей выплыл том личного дела
Кэтрин   Раш,   тридцати  трех  лет,  старшего   следователя
столичного  департамента  особо важных  расследований.  Леди
Энджи внимательно вгляделась в ее лицо. В умных серых глазах
она   не   увидела  ни  присущей  ей  самой  жесткости,   ни
традиционной  хищности припозднившейся невесты.  Глаза  были
мягкими, и где-то в их влажной глубине леди Энджи почудилась
вещь  очень редкая: преданность. Сукин сын закрутил  хорошей
девочке башку, поняла она. Сукин сын. Вот это я сказала!  Не
в  бровь,  а  в глаз. А впрочем, разве за эти годы  я  могла
стать  кем-то, кроме той самой суки? Она развернула материал
(  минуту спустя откинулась на спинку своего кресла, дымя  в
растерянности  сигаретой. Кэтрин Раш была кристально  чиста.
Здесь,  на  Бифорте, так чисты могут быть лишь младенцы,  но
назвать  младенцем тридцатитрехлетнюю женщину, доросшую  без
всяких  минетных  протекций  до  чина  старшего  офицера   в
столичном департаменте, было сложно. Парень решил сыграть  с
полицией в кегли, решила леди Энджи. Но, Господи, почему  об
этом  до  сих  пор не знает мой муж?.. - Да,  он  запер  нас
весьма  грамотно, - Баркхорн пожевал губами и  повернулся  к
стоявшему над пультом Роберту. - Надо тормозить, нам  некуда
деться. Куда мы ни сунемся, он достанет нас везде. Справа  и
слева  -  смотрите, планетные системы, причем  одна  из  них
громадная, с мощнейшим полем, туда нам дорожка заказана. Та,
что  левее, вот она - пятнадцать на двадцать два градуса,  -
тоже  не  подарок,  там какие-то облака. Напрямик  -  успеет
достать, много ли нам надо? Аврорский тяжелый крейсер класса
"Бакстер",  принадлежавший,  судя  по  его  данным,  патрулю
Территориальной Стражи, находился в своем праве: "Пума"  еще
не  успела  выйти  за  пределы аврорских протекторатов.  Его
командир, вероятно, решал сейчас непростую задачку: как  ему
воспринимать корабль неизвестного типа, не числящийся  ни  в
одном из официальных регистров, да еще и идущий к тому же на
совершенно невозможной скорости? Предварительное решение  он
принял  на редкость грамотно: его "Бакстер" встал  на  курсе
разведчика  таким образом, что ни свернуть, ни  развернуться
"Пума"  не  могла. Оставалось одно - тормозить и действовать
по обстоятельствам, надеясь на то, что командир патруля все-
таки  допустит какую-то ошибку и опытнейший Баркхорн  сумеет
улизнуть  у него из-под носа. - Тормозите, Артур,  -  сказал
Роберт.   -   Экстренное  торможение.   Попробуем   выиграть
расстояние,    может   быть,   нам   удастся    развернуться
овердрайвом. Баркхорн с сомнением покачал головой и  положил
левую  руку  на  моторную  консоль.  Нина,  бросив  на  него
короткий   взгляд,  стиснула  штурвал,  готовясь  отработать
неизбежное    рысканье,    способное    доставить     немало
неприятностей.  Генерал убрал нагрузку и  переложил  реверс.
Рубку заколотило, желтоватое звездное поле на экранах начало
смещаться  в  сторону. Под полом начался устрашающе  громкий
звон   перегруженных   гравикомпенсаторов:   казалось,   там
лопаются  миллионы  хрустальных бокалов.  Роберт  представил
себе  уровень испытываемой кораблем перегрузки, и на секунду
ему стало нехорошо. Случись компенсаторам отказать - и всех,
кто находился сейчас на борту "Пумы", расплющило бы в тонкую
пленку.   Ариф,   сидевший  в  третьем   пилотском   кресле,
болезненно  поморщился.  Несмотря на торможение,  расстояние
между   патрулем  и  "Пумой"  стремительно  сокращалось.   -
Тормозить надо было раньше, - проорал Ариф сквозь звон. - Он
дает  предупредительный залп, вы видите? Роберт  не  отрывал
глаз  от экрана, выдававшего "картинку" аврорского крейсера.
В  носу  вытянутой  буроватой махины распахнулся  батарейный
клюз,   и  пыльную  муть  пространства  пронзила  серебряная
молния.  Еще одна, выше... Клещи. Роберт ударил  кулаком  по
подголовнику  Ариного  кресла  и  выматерился,  не  разжимая
стиснутых   зубов.   -  Видит  Бог,  нам   попался   опытный
(ab`%!(b%+l,  -  заметил Баркхорн, -  он  упорно  не  желает
ошибаться и считает, что дистанция не позволяет нам играть с
ним, как с собственным хвостом. Скажите, джентльмены, нам  и
в  самом деле так нежелательно попадать к нему в руки?  Ариф
поглядел  на пилота с недоумением. - Вы в своем уме,  Артур?
Баркхорн  лукаво  прикусил  губу и  пробежался  пальцами  по
выдвинутой    из   пульта   панели   малого   навигационного
вычислителя. Коротко глянул на дисплей. - Удельная  мощность
нашей  посудины вполне позволяет сунуться вот в эту систему,
-  ткнул он пальцем в правый сектор обзорного экрана, - она,
как  видите, совсем рядом, удаление просто смешное, в радиус
поля  мы войдем буквально через несколько минут - а он  туда
не  полезет,  потому  что потом будет  полгода  разгоняться.
Если,  конечно, у него хватит горючего. Дистанция  пока  еще
доступна   для  маневра.  Решайтесь,  джентльмены.   -   Так
поворачивайте!   -  рявкнул  Роберт.  -  Чиркнем   по   краю
гравитационного  поля, может быть, удастся обогнать  внешнюю
планету  и  оттолкнуться от нее - тогда мы выйдем  совсем  с
другой  стороны,  и нас никто не сможет найти.  Сомнительный
маневр,  подумал  Ариф.  Там два  десятка  планет,  внешняя,
похоже,  водородный гигант, с дикой плюсовой константой,  он
формирует значительный процент внешних завихрений системного
поля. Нас может закрутить, как щепку, и тогда мы точно будем
выбираться  отсюда  до конца своих дней. Впрочем,  Баркхорн,
наверное, знает, что делает... "Пума" развернулась вправо  с
резвостью,  немыслимой даже для "Валькирии" с ее  чудовищным
энерговооружением,  и  Ариф  почувствовал,   что   те,   кто
находился  сейчас  в  рубке аврорского крейсера,  просто  не
поняли  смысла предпринятого ею маневра. Лезть в  гигантскую
планетную   систему  с  ее  мощнейшим,  убийственным   полем
тяготения  мог  только явный сумасшедший. В прежние  времена
подобные заходы были доступны лишь сверхмощным титанам  типа
имперских  линкоров  или  же  легким,  обладавшим   огромной
удельной  мощностью рейдерам, с одного  из  которых  и  была
скопирована   хрупкая  "Пума".  Командир  патруля,   похоже,
заметался.  "Бакстер" начал поворот, явно  стремясь  достать
уходящего    нарушителя   огнем   своих    носовых,    самых
дальнобойных, пушек. "Аха-ха, - злорадно подумал Роберт, - а
ракет,  способных  поразить цель  за  "горизонтом"  линейной
дальности, у вас, красавцы, нет! Не умеете вы их строить. От
"Валькирии" в такой позиции мы бы в жизни не ушли!" В  рубке
предупреждающе   звякнули  колокольчики  форсажа.   Баркхорн
бросил  корабль  в  сторону висевшей  на  экранах  небольшой
голубоватой  звезды - впрочем, отсюда уже были  видны  и  ее
наиболее  крупные  планеты. Аврорский  крейсер,  по-прежнему
отслеживаемый  автоматом целеуказания, начал тормозить,  его
слабенькие   движки   уже   ощутили  смертельное   дуновение
нарастающей   тяжести.   Роберт  расстегнул   ворот   своего
комбинезона  и  пошарил в кармане в поисках портсигара.  Эту
часть  игры  они  выиграли. Мерное гудение, доносившееся  из
кормы  корабля, смолкло. "Пума" с остановленными двигателями
шла  на  субсветовой скорости, погружаясь в невидимые  глазу
адские   пучины  гравитационного  поля  огромной   планетной
системы.  Баркхорн вел звездолет по касательной, намереваясь
.!.#- bl громадную внешнюю планету, оттолкнуться от вихревых
потоков,  порожденных множеством ее спугников, и  сэкономить
время  последующего разгона. - Странно, - вдруг  сказал  он,
напряженно   всматриваясь  в  пляску   цифр   навигационного
дисплея, - здесь какая-то аномалия. Подключу сканер. - О чем
вы  говорите? - зашевелился Ариф. - Одну минуту. Вот> Вокруг
планеты   вертится   объект  искусственного   происхождения.
Довольно  небольшой. Подождем: сейчас сканер выдаст  анализ.
Под низким потолком рубки тревожно звякнуло, и свободный  от
обзора  левый  сектор  экрана засветился  слабым  желтоватым
светом   -  из  чуть  колеблющейся  мути  медленно   выплыло
изображение черного, хищно вытянутого рыбообразного корпуса.
-  Имперский  корвет,  одна  из предвоенных  конструкций,  -
определил  Ариф.  - Но и досталось же ему!  Кормовая  часть,
которая  должна  была  нести  на себе  характерные  плавники
рулевых    двигателей,   отсутствовала    напрочь,    словно
отгрызенная неким неведомым великаном: металл обшивки  обвис
расплавленными   клочьями,  из-под   разодранных   бронеплит
виднелись  серые  полукольца шпангоутов.  -  Это  не  авария
двигателей,  - сказал Баркхорн, - таких чудес