пнула  Дженнифер  на  ухо  Сэму.  -  Мак  высказал
буквально все в каких-то нескольких фразах!
   - Но зато он никогда не проплывал в море во  время  урагана  тридцати
семи миль!
   - Наш генерал очень красноречив, - заметил Пинкус чуть слышно.  -  Он
знает, что и как говорить!
   - Мне что-то не очень понравилась ссылка на чернокожих, - так же тихо
промолвил Сайрус. - Ведь его индейских братьев не заковывали в цепи и не
продавали, хотя, признаюсь, в целом он действует в верном направлении.
   - Вы правы, Сайрус, нас не заковывали в цепи, - отозвалась Редуинг, -
нас просто убивали или сгоняли с наших земель в места, где мы умирали  с
голоду.
   - О?кей, Дженни, признаю свое поражение!
   Снова включили микрофоны.
   - Итак, продолжаем! - изрек крайний справа судья.  -  Поскольку  ваши
интересы представляет адвокат Пинкус, известнейший в Бостоне юрист,  мы,
конечно, признаем ваши полномочия, но осознаете ли  вы,  сколь  серьезен
предъявленный вами иск?
   - Мы хотим лишь получить назад то, что принадлежит нам по праву.  Обо
всем же остальном можно порассуждать, но не более того.
   - В вашем иске об этом сказано не столь определенно, вождь Повелитель
Грома, - заявил судья-негр, и, когда он взял со стола листок бумаги,  во
взгляде его промелькнуло неодобрение. -  Ваш  официальный  поверенный  -
Сэмюел Лансинг Дивероу, не так ли?
   - Да, так. Означенное лицо - это я, сэр,  -  выступил  вперед  Сэм  и
встал рядом с Хаукинзом.
   - Исковое заявление составлено чертовски здорово, молодой человек.
   - Благодарю, сэр, но если по-честному...
   - Возможно, вам за него пустят пулю в  лоб,  -  продолжил  судья,  не
обращая внимания на слова Дивероу. - Однако  в  этой  бумаге  содержится
некий подтекст, отдающий  сарказмом.  Создается  впечатление,  будто  вы
заинтересованы не столько в  восстановлении  справедливости,  сколько  в
мести.
   - Если возвращаться к прошлому, то, действительно,  я  был  возмущен,
сэр, когда узнал о свершившейся несправедливости.
   - Вам платят не за то, чтобы вы предавались своим чувствам,  господин
адвокат, - проговорил судья слева, - а за то, чтобы вы в своем обращении
объективно изложили суть дела. Вы же вместо этого  возводите  чудовищную
напраслину на давно уже почивших лиц, которые, понятно, не  в  состоянии
сказать что-либо в свою защиту.
   - Мои заключения основываются на ранее неизвестных материалах, и  нет
ни одного факта из  упомянутых  мною,  который  не  был  бы  подтвержден
историческими документами.
   - Вы что, профессиональный историк, мистер Дивероу? - спросил один из
судей.
   - Нет, господин судья, но я  профессиональный  юрист  и  как  таковой
способен представить излагаемые в документах бесспорные факты в качестве
свидетельских показаний, что, я уверен, доступно и вам, сэр.
   - Очень мило с вашей стороны, что вы не  отказываете  в  этом  нашему
коллеге, - съязвил другой судья.
   - Я никого не хотел обидеть, сэр.
   - Однако, судя по  вашему  высказыванию,  сами  вы  весьма  обидчивы,
господин адвокат, - молвила леди. - А из этого следует, что и вам ничего
не стоит обидеть другого.
   - Я действительно могу быть резок, но только тогда, когда имеются  на
то основания, мадам.
   - Эту особенность вашего характера я и имел в виду,  мистер  Дивероу,
когда говорил о саркастической тональности составленного вами заявления.
У меня сложилось впечатление, что вы хотите ни больше,  ни  меньше,  как
отставки части правительства, тотальной капитуляции с его  стороны,  что
легло бы тяжелым бременем  на  плечи  налогоплательщиков  нашей  страны.
Учитывая объективные условия, предложенный вами  путь  решения  проблемы
нереален для нашей нации.
   - Если только суд позволит мне сказать пару слов,  -  вмешался  вождь
уопотами  Повелитель  Грома,  -  то  я  хотел  бы  заметить,   что   сей
блистательный  адвокат  и  мой  юный  друг  имеет  репутацию   человека,
способного  выразить  в  открытую  благородное  негодование,  когда   он
чувствует, что для этого есть причина.
   - Что?! - зашептал Сэм и ударил Хаукинза локтем под ребро. -  Замолчи
сейчас же!..
   - Он смело берется за то, на что не решились бы и ангелы, но  кто  из
нас смог бы осудить исключительно честную натуру только за то,  что  она
искренне верит  в  конечное  торжество  справедливости  по  отношению  к
обездоленным? Вы, сэр, заявили, что  ему  платят  не  за  то,  чтобы  он
предавался своим чувствам. Но вами в данном случае допущена  неточность,
ибо ему  вообще  не  платят:  он  безвозмездно  тратит  свое  время,  не
рассчитывая на награды за верность своим убеждениям... И каковы же  они,
эти убеждения, заставившие его встать на  нашу  сторону?  Позвольте  мне
попытаться объяснить вам это. Впрочем,  было  бы  куда  лучше,  если  бы
каждый из  вас  лично  посетил  с  дюжину  резерваций  -  мест  обитания
индейцев. Тогда бы вы сами увидели, что сделал  белый  человек  с  нашим
некогда гордым народом. И убедились бы, в какой нищете и в  какой  грязи
приходится нам влачить свое существование и сколь, увы,  беспомощны  мы.
Спросите себя, могли бы вы жить в таких условиях, не испытывая при  этом
чувства обиды? Эта земля была нашей. Когда же вы захватили ее, мы сумели
как-то проникнуться сознанием того, что на ней взрастет  более  великая,
чем мы, единая нация и что мы станем частью ее... Но  этому  не  суждено
было сбыться. Вы отнеслись к нам с полнейшим пренебрежением, отмахнулись
от  нас  и,  загнав  племена  наши  в  изолированные  от  внешнего  мира
резервации,  лишили   индейцев   возможности   внести   свой   вклад   в
прогрессивное  развитие  общества.  Это  зафиксировано  в   исторических
документах, а посему не может быть предметом дискуссии... Если даже  наш
ученый адвокат и привнес в свое заявление  гневные,  саркастические,  по
вашему выражению, нотки, то это  все  равно  не  помешает  ему  войти  в
историю юриспруденции двадцатого века как Кларенс Дарроу наших дней.  И,
выступая от имени принесенных в  жертву  уопотами,  я  заявляю,  что  мы
боготворим его!
   -  Боготворение,  вождь  Повелитель  Грома,  не  входит  в   перечень
вопросов,  рассматриваемых  нашим  судом,  -   хмуро   заметил   крупный
чернокожий судья. - Вы можете сколько угодно  боготворить  своих  богов,
быка,  икону  или  самого  что  ни  на  есть   нового   гуру,   но   для
судопроизводства это не имеет никакого значения, да и не  должно  иметь.
Для нас предметом поклонения является только Закон. Мы  вносим  решение,
опираясь на проверенные факты, а не на умственные  спекуляции,  пусть  и
кажущиеся весьма убедительными, но базирующиеся исключительно  на  ничем
не подтвержденных сведениях, содержащихся в письменных текстах столетней
давности.
   - Подождите минутку! - крикнул Сэм. - Я читал исковое заявление...
   - Мы полагали, господин адвокат, что это вы составили его, - перебила
его леди. - Выходит, мы заблуждались?
   - Да... То есть это другая история... Но позвольте мне  сообщить  вам
кое-что. Я, черт возьми, юрист,  и  как  таковой  тщательнейшим  образом
изучил  это  дело.  Так  вот,  сведения,   приводимые   в   исторических
документах,   использованных   при   составлении   искового   заявления,
неопровержимы!  И  если  суд  из  практических  соображений   предпочтет
проигнорировать данное обстоятельство то, значит, вы кучка...
   - Чего, адвокат? - спросил сидевший слева судья.
   - Ну что ж, я скажу: кучка трусов!
   - Я люблю тебя, Сэм! - прошептала Дженнифер. Членов  Верховного  суда
столь потрясло это заявление юного поверенного, что они заговорили вдруг
все разом, пока  раскатистый  голос  вождя  Повелителя  Грома  -  он  же
Маккензи Лохинвар Хаукинз - не заставил их умолкнуть:
   - Может, вы позволите и мне вымолвить  слово,  столпы  правосудия  на
этих похищенных у нас землях?
   - О чем это вы, оперенный термит? - промолвил верховный судья Рибок.
   - Вы только что выслушали гневную речь честного человека, выдающегося
юриста, изъявившего готовность отказаться от блестящей  карьеры  во  имя
правды, сокрытой в письменных материалах, которые никогда не должны были
увидеть света дня. Именно  таким,  как  он,  бескомпромиссным  личностям
обязана наша страна своим величием, поскольку они не  отворачиваются  от
правды, осознавая ее значимость.  Правда,  нравится  она  нам  или  нет,
должна приниматься нами как нечто данное, и, каких бы жертв ни требовала
она от нас, нам следует относиться к ней, как к яркой звезде,  указующей
нашей молодой еще нации путь к славе. Все, чего он хочет, - это то, чего
хотим и все мы, - не быть чужими  в  этой  великой  стране,  которую  мы
когда-то называли своей. Неужто вам так трудно это понять?
   - Ваш иск затрагивает глубокие национальные интересы, сэр, - произнес
чернокожий судья, чье мрачное настроение несколько  рассеялось.  -  Ведь
удовлетворение его потребует гигантских расходов и приведет к  непомерно
высокому росту налогов. Как уже неоднократно говорилось до нас, этот мир
далеко не из лучших.
   - И все же не отказывайте нам в  рассмотрении  нашего  дела,  сэр!  -
вскричал Повелитель Грома. - Орел не добивает  замеченного  им  случайно
раненного воробья. Вместо того чтобы спикировать на него  вниз,  могучая
птица, как выразился однажды наш юный адвокат,  взмывает  в  поднебесную
высь,  и  чудо  ее  полета  затмевает  собой  все  остальное,  поскольку
символизирует непреходящее стремление к свободе...
   - Я уже сказал, что...
   - Заткнитесь!.. Так не лишайте же, господа  судьи,  раненого  воробья
надежды обрести спасение под крылом великого  орла!  Не  прогоняйте  нас
снова, ибо нам некуда больше идти! Отнеситесь к нам с уважением, хотя бы
и с запоздалым! Без вашей моральной поддержки нам просто не выжить!  Без
нее мы погибнем, исчезнем с лица земли! Неужели  захотите  вы  взять  на
душу свою такой грех, тем более что руки ваши и так по локоть в крови?
   Судьи словно в рот воды набрали.
   - Неплохо, Мак, - прошептал Сэм левой стороной рта.
   - Великолепно! - вторила ему Дженнифер сзади.
   - Подождите, маленькая леди, - ответил Хаук чуть слышно, повернувшись
к ней. - Сейчас поднимется такой шум,  как  во  время  битвы  при  Балже
<Битва при Балже -  под  этим  названием  вошло  в  историю  сражение  с
немецкими войсками, вторгшимися в результате  предпринятого  16  декабря
1944 года контрнаступления на территорию на севере  и  востоке  Бельгии,
занятую до этого нашими союзниками по антигитлеровской коалиции>,  когда
мой приятель генерал Мак Олиф назвал кислокапустников психами.
   - Что вы хотите этим сказать? - спросил Арон Пинкус.
   - Послушайте, - зашептал Сайрус, - я знаю, что хочет сказать генерал.
Сейчас он укусит их, да так, что они подскочат!
   - Зачем нам это? - произнесла Редуинг. - Мы должны убедить их в своей
правоте!
   - Они сейчас оказались между Сциллой и Харибдой, а посему, Дженни, им
наплевать на то, кто там прав или не прав.
   Микрофоны снова были отключены на время совещания судей.
   По истечении некоторого  времени  изнуренного  вида  судья  из  Новой
Англии заговорил спокойным, размеренным тоном:
   - Вы произнесли весьма трогательную речь, вождь Повелитель Грома.  Но
высказанные  вами  претензии  могли  бы  предъявить  и   многие   другие
национальные  меньшинства.  К  моему  величайшему   сожалению,   история
немилостиво обошлась с ними. Как  отметил  один  из  наших  президентов,
?жизнь не столь уж  прекрасна?,  но  мы  должны  идти  вперед  во  благо
большинства, а не несчастных, испытывающих страдания меньшинств. Мы всем
сердцем желали бы, чтобы вы изменили сей  сценарий,  но  помочь  вам  не
можем  ничем.  Шопенгауэр  называл   подобную   ситуацию   ?исторической
жестокостью?, сколь  бы  отвратительным  ни  представлялось  мне  данное
определение, оно, признаю я, точно  отражает  реальность.  Вы  могли  бы
открыть шлюзы и затопить все сообщества на территории нашей  страны,  но
это не отвечало бы интересам ни одной из тяжущихся сторон.
   - Что же вы предлагаете, сэр?
   - Позвольте спросить, что предприняли бы  вы,  учитывая  всю  глубину
проблемы, если бы суд в своей мудрости вынес решение не в вашу пользу?
   - Все очень просто, - откликнулся вождь Повелитель  Грома.  -  Мы  бы
взяли да и объявили войну Соединенным Штатам Америки, будучи  уверенными
в том, что найдем поддержку и понимание у наших братьев  и  индейцев  по
всей стране. Многие тысячи белолицых ждала бы гибель. Конечно,  в  итоге
мы проиграли бы, но и вы бы остались внакладе.
   - Дерьмо! - прогнусавил  верховный  судья  Рибок.  -  У  меня  дом  в
Нью-Мексико...
   - Территория этого штата принадлежала когда-то воинственному  племени
апачей, не так ли, сэр? - спросил Хаук с невинным выражением лица.
   - Мой особняк в каких-то двух с  половиной  милях  от  резервации,  -
молвил, сглотнув слюну, судья.
   - Апачи - наши кровные братья. Да ниспошлет вам великий дух быструю и
сравнительно легкую смерть!
   - А как насчет Палм-Бич? -  проговорил,  подняв  брови,  другой  член
суда.
   - Семинолы тоже в родстве с нами. Они кипятят кровь белого  человека,
чтобы очистить ее от посторонних включений:  мясо  от  этого  становится
нежнее.  Разумеется,  подобную  операцию  проделывают,  пока  кровь  еще
находится в теле.
   - Что вы скажете об Аспене? - произнес с дрожью в голосе еще один  из
судей. - Кто проживает там?
   - Темпераментные чероки, сэр. Они, по существу, наши  соседи.  Но  мы
частенько порицали применявшиеся  ими  примитивные  методы  расправы  со
своими пленниками, которых они сперва связывали, а затем укладывали вниз
лицом на муравейник.
   - Ах! - выдохнула Дженнифер.
   - А как с озером... с озером Джордж? - с трудом выговорил бледный  от
страха судья, сидевший слева. - У меня там прелестный летний дом.
   - Это на севере штата  Нью-Йорк,  сэр?  Может,  вам  лучше  не  знать
ничего? - Маккензи понизил голос, усиливая и без того жуткое впечатление
от его слов. -  Разве  не  там  расположены  охотничьи  угодья  и  места
погребения могауков?
   - Да, кажется... там.
   -  Наше  племя  происходит  от  могауков,  сэр,  но,  признаюсь,   мы
перебрались на запад, подальше от этих братьев по крови.
   - Почему?
   - Воин-могаук, вероятно, самый свирепый и дерзкий из нас. В общем, вы
сами все понимаете.
   - Понимаю?.. Но что?
   - Если их рассердить, то ночью они подожгут вигвамы своих обидчиков и
предадут огню буквально все, чем владеют их враги. Мы  считаем  подобную
политику выжженной земли излишне жестокой. Могауки думают, что они и  мы
- одно целое: узы крови не  так-то  легко  порвать.  А  потому  они  без
единого слова присоединятся к нашей борьбе.
   - Я полагаю, что нам снова следует посовещаться, -  бросил  верховный
судья.
   Микрофоны были  выключены,  головы  судей  заметались  из  стороны  в
сторону,  и  начался   взволнованный   обмен   мнениями,   излагавшимися
исключительно шепотом.
   - Мак, - рассерженно зашипела Редуинг, - в том, что  вы  сказали,  ни
слова правды! Апачи входят в племенную группу атапасков и в  родственных
отношениях с нами не состоят. Чероки никого не бросают в муравейник, это
абсурд! Семинолы - самое мирное племя из  всех!  Могауки  хоть  и  любят
нести околесицу, потому что это приносит им деньги,  но  никогда  ни  на
кого не нападали, если только на них самих не совершал кто-то набег и не
крал у них их вещи. И уж, конечно, они не стали  бы  проводить  политику
выжженной земли, поскольку в таком случае им не удалось бы ничего на ней
вырастить!
   - К чему вы все это, дочь уопотами?  -  произнес  Мак,  величественно
возвышаясь в головном уборе из перьев и глядя сверху вниз на  Дженнифер.
- Что знают эти тупые бледнолицые?
   - Но вы оболгали и опозорили индейские племена!
   - А что сделали они для нас за все эти годы?
   - Для нас?
   Микрофоны снова загудели, и из одного из них раздался гундосый  голос
верховного судьи:
   -  Мы  приняли   решение   немедленно   рекомендовать   правительству
Соединенных Штатов как можно быстрее вступить в  переговоры  с  племенем
уопотами  с  целью  совместного  поиска   возможных   путей   устранения
учиненного прежде зла.  Суд  безоговорочно  поддерживает  истца,  о  чем
официально будет заявлено несколько позже. Заседание окончено! -  И,  не
обратив внимание на то, что микрофоны еще не отключены, верховный  судья
добавил:
   - Пусть кто-нибудь позвонит в Белый дом и порадует Сьюбагалу. Ведь мы
этому сукину сыну обязаны своими напастями. Он всегда готов втянуть  нас
в какую-нибудь гадость. И он, наверное, выключил кондиционеры. Я вспотел
аж до самой задницы!.. Прошу прощения, дорогая!

***

   Весть об одержанной уопотами победе разнеслась  по  всему  зданию,  в
считанные минуты достигла холла у  входа  и  ступеней  Верховного  суда.
Вождь  Повелитель  Грома  в   торжественном   облачении   шествовал   по
облицованному мрамором  коридору  в  сторону  зала,  предвкушая  в  душе
обращенные к нему восторженные приветствия  его  народа.  Праздник,  как
заметил Хаук, был в полном разгаре, но, увы, не имел никакого  отношения
к  радостному  событию.  Огромную  галерею,  судя  по  всему,  заполнили
танцующие  и  просто  гордо  прогуливавшиеся  мужчины  и  женщины   всех
возрастов.  Музыкальный  репертуар  был   весьма   разнообразен   -   от
традиционного вальса до тяжелого  рока.  Из  огромных  громкоговорителей
лились исконно индейские напевы. Даже охранники, туристы  и  полицейские
округа Колумбия, и те, не устояв, присоединились к веселившейся публике.
   В общем холле проходил импровизированный карнавал.
   - Боже милостивый! - воскликнула Дженнифер Редуинг Восходящее Солнце,
выходя в сопровождении Сэма и Арона из лифта.
   - Веселая история! - заметил Пинкус. - Ваш народ вправе устроить себе
такой праздник.
   - Мой народ? Да это вовсе не мой народ!
   - Что ты хочешь этим сказать? - спросил Дивероу.
   - Посмотри! Видишь хоть одного  уопотами  с  раскрашенным  лицом  или
индейскую юбку среди танцующих, поющих или просто орущих?
   - Нет, но я вижу твоих соплеменников чуть в стороне от них.
   - И я тоже. Только не понимаю, чем они там занимаются.
   - Вроде бы подходят то  к  одной  группе,  то  к  другой...  Разносят
что-то...
   - А, бумажные стаканы! И пластиковые бутылки... Это то, о чем говорил
нам Роман: они угощают друг друга самогоном.
   - Позволю себе сделать небольшое уточнение, -  возразил  Сэм.  -  Они
продают его.
   - Я убью этот Телячий Нос!
   - Не могу одобрить такого решения, Дженнифер, - захихикал Арон. -  На
вашем месте я ввел бы его в состав комитета по финансам.

Эпилог

   "Нью-Йорк дейли ньюс?

   Краснокожие дикари против командования стратегической авиации
   Вашингтон, округ Колумбия, пятница. Как это ни странно, Верховный суд
поддержал   иск   племени   уопотами,   штат   Небраска,   предъявленный
правительству Соединенных Штатов. По единогласному мнению  членов  суда,
территория в несколько сотен квадратных миль, занимаемая городом Омаха и
его окрестностями, является законной собственностью уопотами,  что  было
признано в 1978 году конгрессом четырнадцатого  созыва.  В  этом  районе
расположена и база штаб-квартиры командования стратегической авиации.  В
связи с вышеизложенным, объявлено о созыве чрезвычайной сессии сената  и
палаты представителей, что вызвало  глубокий  интерес  у  представителей
нескольких тысяч юридических фирм.

   "Иль прогресса Италиано?

Questo giomale muove obiezione all ?insensibilita? del ?Daily News? facendo uso di un?eapressione denigratoria nella testata di ieri. Noi iron siamo dei ?pellerosa selvaggi?! <Редакция нашей газеты не разделяет бесчувственной позиции ?Дейли ньюс?>

   "Голливуд вэрайети?

   "Беверли-Хиллз?, среда. Господа Роббинс и Мартин,  высокопоставленные
служащие агентства Уильяма Морриса, заявили, что шестеро их клиентов,  о
которых в данный момент известно только, что все они, будучи  блестящими
актерами,  на  про