ези-Два.  -  Мой  друг  не  очень
хорошо работать сегодня, он мог бы работать лучше.
   -  Боже  милостивый,  -  произнес  в  отчаянии   Пинкус.   -   Служба
безопасности отеля!.. Отчеты об украденной собственности!
   - Вы не должны были этого делать, сержанты!
   - Я вовсе не такой подлый, генерал. Это только побочный  работа,  как
говорить вы, гринго!
   - О, великий Авраам! - взмолился тихо Арон. -  Мне  необходимо  взять
себя в руки и успокоиться: давление у меня  и  так  уж  подскочило,  что
дальше некуда.
   - В чем дело, командир Пинкус?
   -  Сформулируем  следующим  образом,  генерал:  сегодня   не   совсем
нормальный для меня рабочий день!
   - Хотите, я поведу машину?
   - О нет, благодарю вас. Сидя за рулем,  я  отвлекаюсь  от  неприятных
мыслей.
   Арон  потянулся  к  радиоприемнику.   Звуки   концерта   Вивальди   в
тональности ?ре? для флейты  с  оркестром  заполнили  маленькую  машину.
Дези-Один и  Дези-Два  переглянулись  с  недовольным  видом,  Пинкус  же
задышал глубже и спокойнее, отключившись на какое-то время от  терзавших
его дум. Именно - на какое-то время. Поскольку по прошествии  нескольких
минут музыка оборвалась и диктор,  сменивший  умиротворяющего  Вивальди,
произнес  взволнованно,  опять  погружая  старого  юриста  в   состояние
нервного напряжения:
   - Мы прерываем эту программу, чтобы зачитать эксклюзивное  сообщение.
Всего  несколько  минут  назад  в   отеле   ?Времена   года?,   что   на
Бойлстон-стрит, произошел из ряда вон выходящий случай. Подробности  еще
неизвестны, однако факт налицо: в гостиничном холле произошла потасовка.
Многие из  присутствовавших  там  были  сбиты  с  ног,  но,  к  счастью,
насколько  мы  информированы,  никто  особо  не  пострадал.  Сейчас   мы
подключаем телефон нашего  специального  корреспондента  Криса  Николза,
находящегося на месте происшествия - он как раз обедал в то время в этом
отеле. - Сделав небольшую паузу, диктор добавил как бы против воли:
   - Обед в отеле ?Времена года??! Это на наше-то жалованье?
   - Какой там обед, ты, идиот?! - вклинился другой  голос,  глубокий  и
хорошо поставленный. - Моя жена думает, что я в Марблхеде...
   - Крис, ты в эфире!
   - Мы просто пошутили, друзья!.. Но в том, что произошло  только  что,
каких-нибудь пять минут назад, не было ничего смешного. Полиция пытается
размотать клубок, однако сделать это  нелегко.  Все,  что  мы  знаем  на
данный момент, сводится в основном к  тому,  что  в  холле  как  бы  был
разыгран спектакль с участием  персонажей  из  фильмов  Хичкока.  Состав
действующих лиц более чем удивителен: известный  бостонский  юрист,  два
дипломата из Испании, арабские  террористы,  высокий  пожилой  индеец  с
силой буйвола, целая компания ветеранов Второй мировой войны в  странных
костюмах и с еще более странным поведением,  словно  они  дошли  уже  до
галлюцинаций, и, наконец, наемный убийца, состоящий на службе  у  мафии.
Пока  что  удалось  идентифицировать  только  первого  и  последнего  из
перечисленных выше лиц - знаменитого владельца юридической фирмы мистера
Арона Пинкуса и Цезаря  Боккегаллупо,  якобы  примитивного  человека  из
мафиозной семьи Борджиа в городе Бруклин, штат  Нью-Йорк.  Что  касается
Арона  Пинкуса,  то  каждый  из  вас  волен  придерживаться  любого   из
высказанных нами предположений: или ему удалось спастись вместе с  двумя
испанскими дипломатами, или же он  был  захвачен  в  качестве  заложника
арабскими террористами. Мистер же Боккегаллупо взят под  стражу  и,  как
передали мне, не  перестает  кричать,  требуя,  чтобы  ему  предоставили
возможность переговорить с его адвокатом, который, утверждает он, не кто
иной, как  сам  президент  Соединенных  Штатов.  Но,  безотносительно  к
вопросу о политических партиях, всем нам ясно,  что  президент  в  любом
случае не может выступать в роли поверенного.
   - Благодарю тебя, Крис, за эксклюзивное сообщение!  И  удачи  тебе  в
Марблхеде, в изумительной регате вашего яхт-клуба...
   - Кончай трепаться, тупоголовый...
   Вновь зазвучала музыка Вивальди, но уже ничто  теперь  не  смогло  бы
снизить кровяное давление у Арона Пинкуса.
   - Видать, Авраам покинул меня! - прошептал первый юрист Бостона, штат
Массачусетс.
   - Я слышал, что вы сказали, командир! - воскликнул Маккензи  Хаукинз.
- Он, возможно, и покинул вас, но не я! Это так же верно, как и то,  что
шкура леопарда покрыта пятнами! Мы вместе встретим бурю,  откроем  огонь
по противникам и разделаем их под орех, мой старый товарищ!
   - Реально ли такое, - молвил тихо Арон  Пинкус,  глядя  на  Хаука,  -
чтобы я встретился вдруг с материализовавшимся в облике другого человека
своим собственным умонастроением?

Глава 14

   Восходящее Солнце - она же Дженнифер Редуинг  -  затворила  не  спеша
дверь спальни и подошла к письменному столу  в  кабинете  снятых  Ароном
Пинкусом апартаментов в отеле ?Ритц-Карлтон?.
   - Ваша мама заснула, - произнесла она, отодвинув стул и усаживаясь на
кушетке лицом к Дивероу. Затем, скрестив  решительно  ноги,  добавила  с
облегчением:
   - Наконец-то!
   - Думаю, нет смысла убеждать вас, что моя мать не  всегда  напивается
вдрызг.
   - Если бы я была твоей  матерью,  Сэмюел  Дивероу,  и  мне  стало  бы
известно о вас все то, что узнала она о  своем  сыне  за  эти  несколько
дней, я бы пила не просыхая все пять последующих лет!
   - Не слишком ли вы суровы, адвокат?
   - Можно подумать, что вы предпочли бы принести себя в жертву на арене
сан-францисского кабаре ?Коу-Пелейс? с тем,  чтобы  все  сборы  пошли  в
пользу матерей, сведенных с ума своими отпрысками!
   - Судя  по  всему,  она  предостаточно  наговорила  вам  обо  мне,  -
резюмировал Сэм, безуспешно пытаясь  избежать  не  слишком  дружелюбного
взгляда прекрасной леди.
   - Все, что я узнала у вас  дома,  -  это  были  только  цветочки.  За
последние же полчаса, после того,  как  я  -  вы  слышали,  наверное,  -
закрыла по ее просьбе дверь  на  замок,  мне  стало  известно  множество
кошмарных вещей... Убийцы из преступного мира на  площадке  для  игры  в
гольф,  предатели-англичане,  фашисты  на   птицефабриках,   поджаренные
козлиные принадлежности, которыми угощали вас в пустыне арабы, - о Боже!
- похищение Папы Римского! Вы намекали  что-то  насчет  того,  что  этот
безумный генерал изрядно пошарил  в  папках  с  секретными  документами,
позволивших ему раздобыть сорок миллионов долларов,  но  ни  слова  -  о
чем-то  подобном...  Иисус  Христос,  Папа  Римский  -  не  могу  в  это
поверить!.. Должно быть, она чего-то недопоняла.
   - Видите ли, они - не одно и то же лицо,  -  я  имею  в  виду  Иисуса
Христа и Папу Римского. Вспомните,  я  ведь  принадлежу  к  англиканской
церкви, хотя, по правде говоря, не знаю даже, когда последний раз  ходил
в храм. Думаю, еще будучи подростком...
   - Мне плевать на то, к кому вы там принадлежите -  к  англиканцам  ли
или к свалившимся с луны полковникам некоего тибетского  знака  зодиака.
Главное для меня то, что место вам, адвокат, - в сумасшедшем доме! Вы не
имеете права разгуливать по улицам и тем  более  -  служить  в  судебных
органах!
   - Вы недоброжелательны, - заметил Дивероу.
   - Я просто на грани помешательства! В сравнении с вами  даже  мой  не
без странностей братец выглядит чуть ли не Оливером  Уэнделлом  Холмсом!
<Холмс Оливер Уэнделл (1809 - 1894) - американский писатель>
   - Держу пари, мы с ним поладим!
   -  Не  сомневаюсь  в  этом!  Ваша  юридическая  фирма  ?Редуинг   энд
Дивероу?...
   - ?Дивероу энд Редуинг?, - поправил ее Сэм, - поскольку  я  старше  и
опытнее его.
   - Ваша фирма,  как  бы  там  она  ни  называлась,  разработает  новые
правовые нормы, объединяемые девизом ?Назад к каменному веку!?.
   - Возможно, тогда в  законах  стало  бы  разбираться  куда  легче,  -
откликнулся Сэм, кивая головой. - На скалах же  не  высечь  бесконечного
множества поправок и дополнений.
   - Да будете ли вы хоть когда-нибудь серьезным, идиот!
   - Я не  идиот,  Ред.  Однажды  некий  драматург  сказал,  что  бывают
времена, когда не остается ничего  иного,  кроме  как  закричать.  Я  же
вместо этого ограничусь ироническим хихиканьем.
   - Вы ссылаетесь на Ануя, но ему ведь принадлежит  еще  и  эта  фраза:
?Носитель жизни, даруй свет!? В данном случае слово  ?жизнь?  равноценно
для меня слову ?закон?. Там, у вас в доме, я поверила было, что вы чтите
его. Поймите же, Сэм, мы обязаны даровать свет!
   - Так вы тоже знакомы с Ануем? А я-то полагал, что, кроме меня, никто
его больше не знает...
   - Он никогда не занимался адвокатской практикой в Париже, - перебила.
Сэма Дженнифер, - и однако же уважительно относился к закону и  особенно
к языку, каким излагаются законодательные  акты:  об  этом  красноречиво
свидетельствуют особенности его поэтического слога.
   - Вы просто сразили меня своей эрудицией, индейская леди!
   - Надеюсь  на  это.  Мы  с  вами,  адвокат,  столкнулись  со  сложной
проблемой в связи с принятым к слушанию делом.
   - Не упоминая сейчас о достигшем крайней степени безрассудстве  Мака,
хотя, вы правы, оно представляет огромную опасность, замечу только,  что
я думаю все же, что мы найдем выход из создавшегося положения,  сохранив
при этом если и не рассудок, то, по крайней мере, свою жизнь.
   - Я рада, что вы верите в это, -  заметила  Редуинг.  -  Обо  мне  же
такого не скажешь.
   - Было бы не  правильно  говорить,  будто  я  верю  во  что-то,  Ред.
Пожалуй, лучше отнести меня к фаталистам. По-моему, судьба  окажется  на
нашей стороне: хотя бы по тому, что с нами - Арон Пинкус  и  Маккензи  -
два самых находчивых человека, каких я когда-либо встречал.  И  если  уж
мне придется принять участие в судебном заседании, то все увидят, что  я
тоже кое-чего стою.
   - Но я в таком случае буду не на вашей стороне...  Итак,  что  же  вы
все-таки хотели бы сказать?
   - Только то, что касается лично вас, леди...  За  какие-то  несколько
часов с той безумной первой нашей встречи мы проделали довольно  длинный
путь - от лифта в отеле до кабинета Пинкуса.
   - Мне кажется, вы из скромности приписали нам обоим то, что проделано
лишь вами одним, - вставила быстро Редуинг. Голос ее был спокоен,  глаза
же светились.
   - Да-да, конечно... И тем не менее я не  могу  умолчать  о  том,  что
кое-что все же случилось...
   - Ах, право? И с кем же из нас?
   - Со мной, понятно. Я  увидел  вас,  находясь  в  состоянии,  которое
ребята, занимающиеся психологией,  назвали  бы,  возможно,  стрессом,  и
пришел в восторг. В таких ситуациях многое узнаешь о  встреченном  тобою
человеке... В частности, открываешь для  себя  удивительные,  прекрасные
стороны его натуры.
   - Это немного  отдает  сахарином,  мистер  Дивероу,  -  отреагировала
Дженнифер. - И, кроме того, у меня нет ни малейших сомнений в  том,  что
сейчас не время для подобных разговоров.
   - Как раз самое что ни на есть время, неужели вам не ясно это? Если я
не выскажу всего сию минуту, когда чувства мои так свежи и сильны, то не
уверен, что сделаю это позже! То, что так волнует меня в данный  момент,
может потом ускользнуть куда-то, хотя я и не хотел бы,  чтобы  произошло
такое.
   - О каких волнениях идет речь? Уж не вернулись ли к вам  воспоминания
о... Как это выразилась там ваша матушка?.. Ах да, о ?любви  всей  вашей
жизни?, о некой благостной и благочестивой монашке,  сбежавшей  с  Папой
Римским? Еще одно безумие в этом безумном мире!
   - Об этом я тоже хотел сказать, - упорствовал  Сэм  в  своем  решении
выговориться до конца. - Поскольку я чувствую, что память о том  как  бы
стирается. Еще вчера вечером  я  готов  был  убить  Мака  за  одно  лишь
упоминание ее имени, теперь же  все  это  не  имеет  для  меня  никакого
значения - во всяком случае, я думаю так. Глядя на вас, я  уже  не  могу
представить себе ее лица, что свидетельствует об очень многом.
   - Уж не собираетесь ли вы утверждать,  что  эта  особа  действительно
существует?
   - Да, собираюсь.
   - Адвокат, до конца фильма ужасов еще, судя по всему, далеко, у  меня
же кончился  попкорн,  часть  которого  я  просыпала  нечаянно  на  пол,
заляпанный жевательной резинкой.
   - Добро пожаловать в мир Маккензи Хаукинза, адвокат! И не вставайте с
места: если даже вы и не поскользнетесь на  жирном  попкорне,  то  туфли
наверняка уж прилипнут к жевательной резинке...  Почему,  полагаете  вы,
ваш  брат  дал  деру?  Почему,  полагаете   вы,   искал   я   защиты   у
могущественного Арона Пинкуса, чтобы не оказаться вновь втянутым в  дела
свихнувшегося Хаука?
   - Потому, что все, что задумал он, - явное безрассудство, -  ответила
бронзовокожая Афродита, смягчая свой взор. -  Однако  ваш  блистательный
мистер Пинкус - а я не отказываю ему в достоинствах, поскольку кое-что о
нем знаю, - не отшил обезумевшего генерала! Не секрет, он поддерживает с
Хауком постоянную связь, сотрудничает с ним, хотя,  как  мы  оба  знаем,
чтобы порвать с ним, Пинкусу достаточно было бы  лишь  одного  звонка  в
Вашингтон,  причем  его  репутация  при  этом  по-прежнему  осталась  бы
безупречной, стоило бы ему только заявить, что он  и  не  думал  никогда
иметь какие бы то ни было дела с этим ненормальным...  И  вы  хороши:  я
ведь наблюдала за вами, когда вы говорили с ним по телефону  из  машины.
Вы чувствовали себя крайне неуверенно, и ваши возражения  Хауку  звучали
неубедительно.  Почему,  адвокат?  Что  заставляет  вас  быть  заодно  с
генералом? Вас обоих?
   Сэм, опустив голову, очертил взглядом  незримую  линию  вокруг  своих
башмаков.
   - Я думаю, все это оттого, что Хаук прав, - сказал он просто.
   - Прав? Да это же все сумасбродство какое-то!
   - Что есть, то есть, однако  под  этим  сумасбродством  таится  некая
правда. Как в случае с Папой Франциском. Началось все с величайшего,  по
определению Арона, в истории человечества  вымогательства,  но  за  всем
этим скрывалось и что-то еще. Этот  прекрасный  человек,  Папа  Римский,
попал в зависимость от фарисеев, больше думавших о своей власти,  чем  о
прогрессе.  Дядюшка  Зио  хотел  раскрыть  пошире  двери,  приотворенные
Иоанном Двадцать третьим, они же пытались вновь их захлопнуть. Потому-то
и сдружились так в Альпах Зио  и  Хаук.  Потому-то  и  сделали  то,  что
сделали.
   - И что они сделали там, в этих Альпах?
   - Сейчас узнаете, адвокат: вы спросили, и я отвечаю, но кратко. Альпы
тут не имеют особого значения: это могло бы произойти и  в  каком-нибудь
домике  в  Джерси-Сити  <Джерси-Сити  -  город  на  северо-востоке  США,
пригород Нью-Йорка>. Важно не это, а правда, чем  и  пользуется  коварно
Мак, коварно расставляя свои ловушки. По каким бы  извилистым  тропинкам
ни блуждала его мысль, правда всегда, уверяю вас,  оказывается  каким-то
образом на его стороне,  и  к  тому  же  с  потрясающим  эффектом...  По
отношению к вашему народу было совершено насилие, леди,  и  он  раздобыл
то, что принято называть неопровержимыми  свидетельствами  преступления.
Несомненно, лишь на то, чтобы добиться  официального  рассмотрения  этих
документов, могут уйти миллионы и еще большая сумма потребуется тем, кто
попытается доказать их несостоятельность, но никто из нас  -  ни  я,  ни
Арон и, в конечном итоге, ни  вы  -  не  сможет  отрицать  правомочность
исходной посылки Хаука, если только имеющиеся  в  распоряжении  генерала
материалы аутентичны...
   - И все же я намерена отрицать правомочность его посылки! Я не  хочу,
чтобы мой народ пропустили через мясорубку! Многие уже  старики,  и  еще
большее число моих соплеменников в силу своей малограмотности не  смогут
разобраться в столь  сложном  вопросе.  Они  растеряются,  их  запутают,
соблазнят щедрыми посулами, в итоге же их ждет печальный конец.  Но  это
же недопустимо! Такого не должно быть!
   - Все ясно, - сказал Сэм, усаживаясь на кушетке.  -  Пусть  себе  эти
темнокожие и впредь наслаждаются счастьем на своих плантациях,  оглашают
воздух молитвенными песнопениями и погоняют мулов.
   - Что вы несете? Как смеете вы говорить мне такое?
   - Это не я, а вы говорите такое, индейская леди. Хотя вы  и  сами  из
них, однако занимаете в Сан-Франциско высокое служебное положение,  и  в
силу этого считаете себя вправе провозглашать, будто те, чей  социальный
статус значительно ниже вашего, неспособны порвать сковывающие их цепи.
   - Я никогда не говорила, что они неспособны, я сказала лишь, что  они
не готовы! Мы строим еще одну школу,  нанимаем  лучших  учителей,  каких
только можем найти, обращаемся за помощью к Корпусу мира и  все  большее
число детей посылаем во внешний по отношению к резервации мир, чтобы они
могли получить там более хорошее  образование.  Но  жизненный  уклад  не
изменить в мгновенье ока. Нельзя превратить  лишенных  гражданских  прав
людей в политически зрелое сообщество за месяц или два, на это требуются
годы.
   - Но у вас, адвокат, нет в запасе  этих  лет:  вам  придется  принять
решение прямо сейчас. Если мы упустим этот, хотя бы и столь слабый  шанс
восстановить попранную справедливость, то уже навсегда. Мак прав  насчет
этого. Потому-то он и принял соответствующие меры: орудия расставлены по
местам и надежно укрыты, высшее командование - вне пределов досягаемости
и в то же время у пульта управления.
   - Что означает эта тарабарщина?
   - Мне кажется, Хаук назвал бы  то,  о  чем  я  сказал,  чем-то  вроде
?ударных сил Дельты? или ?броска в час ноль?.
   - О да, конечно! Теперь-то я поняла!
   - Внезапное нападение,  Ред!  Без  объявления  войны,  без  малейшего
упоминания о предстоящих действиях в газетах и прочих средствах массовой
информации, без каких бы то  ни  было  поверенных,  уведомляющих  суд  о
намерениях Хаука! Все быстро и без шума, как удар кинжалом...
   - В  общем,  он  собирается  захватить  всех  врасплох,  -  заключила
Дженнифер, начиная вникать в суть дела.
   - Совершенно верно, - подтвердил Дивероу. - Но  необходимо  учитывать
одну вещь: если даже, несмотря на всю абсурдность обстановки, сторонники
рассмотрения иска получат перевес - пускай в один лишь голос, - то  и  в
этом  случае  нельзя  будет  требовать  от  Верховного   суда   принятия
окончательного решения, поскольку речь  может  идти  только  о  внесении
изменений в законодательные акты.
   - Конгресс же, сколь бы ни оказывали на него давления, станет изучать
проблему с черепашьей скоростью, - дополнила леди-юрист. - В  результате
ваш безумец Хаук сможет до бесконечности просидеть на жердочке,  чирикая
себе сколько душе угодно.
   - А уопотами между тем  останутся  при  своих  интересах,  -  добавил
Дивероу. - Это и называется ?тянуть время?.
   - Хотя может быть названо и иначе - ?подготовка спецрейса  в  ад?,  -
развила тему Редуинг, вставая с кушетки, и, подойдя к окну,  выходившему
на Бостонский парк, медленно покачала головой. - Впрочем,  конгрессу  не
придется заниматься этим делом. Члены Верховного  суда  бессильны  будут
что-либо сделать. На них, словно  стая  птеродактилей  и  прочих  чудищ,
налетят авантюристы от  политики  в  роскошных  лимузинах  и  на  личных
реактивных ?Лирах? -  и  в  таком  числе,  что  у  судей  голова  пойдет
кругом... И никому - ни мне, ни кому бы то ни  было  еще  из  нас  -  не
помешать этой вакханалии.
   - К кому относится это ваше ?из нас??
   - К тем - нас около дюжины, - кого совет  старейшин  признал  в  свое
время ?оготтова?, самыми одаренными детьми. Перевод этого слова, однако,
не вполне точен, поскольку оно содержит более  глубокий  смысл.  Нам,  в
отличие от остальных наших сверстников, была  предоставлена  возможность
получить хорошее образование. Жизнь у всех нас сложилась удачно,  и,  за
исключением трех или четырех, кто не смог дождаться, когда приспособится
к новым условиям и приобретет для себя  ?БМВ?,  мы  стараемся  держаться
вместе и хоть как-то помочь своему племени. Мы делаем все, что  в  наших
силах,  но  защитить  своих  сородичей  от  взирающих