одству "Шеперд  компани"  она  грозит  крахом,  который  может
обернуться ликвидацией фирмы.
   - Знаешь, парень, говори яснее.
   - Ладно, оставим это. Я лишь порассуждал немного... А что это за шум  был
после обеда? Довольно громкий.
   Прежде чем ответить, Хаукинз бросил на Сэма изучающий взгляд.
   - Что сказать о нем? - произнес он спустя несколько секунд. - Так, ничего
похожего на то,  что  происходит  на  настоящих  армейских  маневрах,  когда
загораются сердца мужчин. Но  о  чем  ты  все-таки  говорил?  О  какой-такой
угрозе?
   - Выкинь это из головы. Мало ли какие мысли могли прийти в голову старого
законника?.. Но  как  все  же  обстоят  у  тебя  дела  с  подготовкой  твоих
гвардейцев?
   - Э-эх! - Хаукинз перекатил сигару с одного конца рта в другой. - С  этим
все в порядке, думается мне. В пятницу Сэм продолжил игру:
   - Ну а как сегодня прошли практические занятия? Пошумели здорово!
   - Практические занятия?! - возмутился Маккензи. - Проклятье, да это же не
"практические занятия", а самые настоящие маневры!
   - Извини, пожалуйста. Ну и как они?
   - Не так чтоб очень хорошо: у нас возникли кое-какие трудности.
   - Извини еще раз. Но я верю в тебя: ты  сумеешь  найти  выход  из  любого
положения.
   - У-ух! - Хаук, с изжеванной вконец сигарой во рту, подошел к кровати, на
которой сидел Сэм. - Я должен подготовить несколько диверсионных групп.  Две
или три, не больше: я против концентрации на одном участке значительных сил.
И, черт побери, Сэм, я должен непрестанно держать своих бойцов под прицелом,
что и делал за исключением того  случая,  когда  ты,  парень,  доставил  мне
столько неприятностей.
   - Я же говорил тебе... Поверь, я очень об этом сожалею. Не хочу вдаваться
в подро... Маккензи перебил его:
   - Ты так думаешь?
   - Да, - медленно, виноватым тоном  сказал  Сэм.  -  Первое,  чему  обязан
научиться юрист, - это придерживаться  в  своей  практике  фактов  и  только
фактов. И я осознаю, что выбора особого у меня нет. Я изолирован от внешнего
мира. О чем я искренне сожалею.
   - Я не буду делать вид, будто понимаю всю ту чепуху, что ты мелешь,  если
тебе самому действительно ясно то, о чем ты болтаешь, - а я думаю, так,  оно
и есть, - то растолкуй мне хоть что-нибудь из того, о чем говорил ты  вчера.
И позавчера тоже, черт  тебя  побери!  О  том,  что  может  произойти  после
завершения операции "Нулевой объект".
   "Слава Богу", -  подумал  Сэм  Дивероу.  Но  он  ничем  не  выдал  своего
ликования и сидел с видом  холодного,  рассудительного  адвоката,  неустанно
пекущегося об интересах своего клиента.
   -  Ладно,  поясню.  Мне  известны  все  трастовые  счета,  Мак.  Они,  за
исключением одного, который, как полагаю я, оформлен  на  тебя,  могут  быть
предъявлены твоей семеркой или их доверенными лицами к оплате, и,  поскольку
молодчики эти знают шифр номер один, каждому  из  них  отвалится  по  триста
тысяч долларов. Второй шифр, дающий право на изъятие остальных денег, указан
на отпечатанном на пишущей машинке  листе  бумаги,  имеющемся  среди  других
документов  и  приобретающем  юридическую  силу  лишь  после  того,  как  ты
завизируешь текст и поставишь внизу свою подпись. Если  я  не  ошибаюсь,  ты
обратишься  с  ним  в   цюрихский   банк   непосредственно   перед   началом
осуществления завершающей фазы операции "Нулевой объект". Правильно?
   - Я чувствую себя школяром, постигающим трастовое дело.  Но  что  тут  не
так?
   - Успокойся, Мак, пока все идет так, как  надо.  Но  только  пока.  После
вторичного обращения в цюрихский банк каждый из твоей  семерки  будет  иметь
уже по пятьсот тысяч долларов. Верно? Такова общая сумма  их  вознаграждения
за участие в операции "Нулевой объект". Полмиллиона! Каждому.
   - Неплохой заработок за шесть недель.
   - Есть и еще над чем подумать. Если поработать успешно головой, то  можно
много добиться, помимо чувства удовлетворения.  И  речь  идет  не  только  о
писательском труде, хотя, как я понимаю, в наши  дни  через  руки  издателей
проходят колоссальные суммы.
   - Что ты хочешь  сказать  всем  этим?  -  пробурчал  Хаукинз  и  раздавил
измочаленную сигару о спинку кровати.
   - Кто может  помешать  одному  из  твоих  офицеров  или  всем  им  вместе
связаться - естественно, через посредников, - с властями и вступить с ними в
сделку? Это, учти, вещь вполне вероятная. Они получают от тебя свои  денежки
и, сговорившись между собой, оставляют тебя одного, так и не выполнив твоего
задания. Не забывай, речь идет об одном из крупнейших преступлений в истории
нашего мира. И, предав тебя, эти парни смогут еще  кое-что  добавить  к  той
сумме, которая перепала им от твоих щедрот.
   Зрачки  Маккензи   расширились.   Облегченно   вздохнув,   он   улыбнулся
победоносно.
   - И это все, что ты придумал?
   - Ты не согласен со мной?
   - Черт побери, конечно же нет! Ни один из моих людей  не  сделает  ничего
подобного из того, что ты мне столь чудесно расписал. Они не поступят так, в
частности, потому, что, сбежав, тут  же  окажутся  в  положении  зайцев  под
прицельным огнем. Они нигде не найдут покоя хотя бы из-за страха встретиться
друг с другом.
   - Что-то я тебя не пойму, - удрученно проговорил Дивероу.
   Хаукинз присел на край его кровати.
   - Все, о чем ты тут говорил,  я  предусмотрел  и  принял  соответствующие
меры, сынок. Действовал примерно в том же направлении, что  и  тогда,  когда
накрепко привязал тебя к моей  заряженной,  готовой  к  выстрелу  гаубице...
Кстати, ты подал мне хорошую идею. Когда  придет  время  прощаться  с  моими
офицерами, я встречусь с каждым из них отдельно и вручу  по  дополнительному
чеку в полмиллиона долларов на  предъявителя.  И  скажу  при  этом,  что  он
единственный, кто получил такой чек. И вот почему. Я, как и  всякий  хороший
генерал, веду журнал боевых действий. Перечитывая записи в нем, я понял, что
без него, без .его активного участия в осуществлении стратегического  плана,
мне  не  справиться  со  стоящей  передо  мной  задачей.  Таким  образом,  я
обезоруживаю своих офицеров. И сразу по  двум  следующим  линиям.  Никто  не
станет разглагольствовать о преступлении, в котором он не просто участвовал,
но играл ведущую роль. И это тем более верно в  том  случае,  если  за  свое
участие он получил дополнительно такую баснословную сумму,  как  полмиллиона
долларов: ведь, будь уверен, он не захочет, чтобы его боевые товарищи узнали
о выплате ему премиальных в пятьсот тысяч зеленых.
   - О, Боже мой! - воскликнул Сэм, не в силах сдержать своего восхищения. -
Клаузевиц в свое время ясно сказал: "Сражаясь-с варварами, помните, что  это
не королевские драгуны". В каждом случае - своя тактика. - Дивероу в который
уже раз поразила решительность Хаукинза, и он  тихо,  чуть  ли  не  шепотом,
добавил:
   - Господи, ты же говоришь ни много ни мало о трех с  половиной  миллионах
долларов!
   - Правильно. Ты считаешь точно и быстро. И вспомни также о  том,  что  по
одному миллиону получат наши дамы, а это в сумме - четыре миллиона.  Плюс  к
ним - первоначальное вознаграждение офицерам, что составит три  с  половиной
миллиона. Кстати, к твоему сведению, голубчик,  хотя  ты  наверняка  начнешь
протестовать, я выписал на твое имя еще  один  чек  на  предъявителя.  Таким
образом, у тебя стало миллионом долларов больше.
   - Что?
   - Как подозреваю я, ты никогда не представлял себе, что такое  капитал  в
сорок  миллионов  долларов.  Ты  знаешь,  сперва  я  не  располагал   такими
средствами. Они появились позже, в результате тщательных расчетов. Недавно в
мои руки попала брошюра, изданная комиссией по ценным бумагам и валюте.  Так
вот, в ней довольно четко излагаются вопросы,  связанные  с  финансированием
крупномасштабных операций. Да будет тебе известно, еще до того, как компания
начинает функционировать, ее расходы на выплату жалованья  достигают  что-то
около   пятнадцати   миллионов   долларов.   Это   и   есть   первоначальные
капиталовложения, которые, кроме всего прочего, предназначаются на  поездки,
предоплату и привлечение экспертов, - к  ним  относишься  и  ты:  хотя  я  и
насильно втянул тебя в это дело, но ты  отлично  справился  с  ним...  Кроме
указанных выше статей расходов имеются и другие, связанные  с  приобретением
недвижимости для корпорации и  оборудования,  без  которого  не  выйдешь  на
рынок...
   Уши Сэма непроизвольно воспринимали обрушившиеся на них  звуковые  волны.
"Приобретение   самолета,   оцененного   в   пять    миллионов    долларов",
"коротковолновые  средства  стоимостью  от  одного   до   двух   миллионов",
"реконструкция и снабжение", "новые служебные помещения" - эти и им подобные
обрывки фраз звучали достаточно четко, и Сэм недоумевал: где  он  находится?
То ли, совершенно голый, в постели под одеялом в Швейцарии, то ли, полностью
одетый, в зале заседаний Крайслер-Билдинг. К сожалению,  разглагольствования
Хаукинза привели к появлению боли в желудке.
   -  В  брошюре  большое   внимание   уделено   ликвидным   средствам   как
разновидности резервного капитала, - не унимался  Хаукинз.  -  Рекомендуется
конвертировать в них от  двадцати  до  тридцати  процентов  всех  финансовых
ресурсов.  Затем  я  ознакомился  с  внешнеторговой  практикой  компаний   с
ограниченной ответственностью и обнаружил, к своему удивлению, что  торговые
надбавки составляют, как правило, от десяти до  пятнадцати  процентов,  -  в
общем, совсем немного. Сочтя подобный  размер  ставок  довольно  низким,  я,
пораскинув мозгами, выделил на соответствующие статьи расходов двадцать пять
процентов капитала. Это как раз то,  что  мы  и  имеем  в  действительности.
Предусмотренные бюджетом нашей компании ассигнования до  выступления  ее  на
рынке с предложениями  услуг  приближаются  примерно  к  тридцати  миллионам
долларов. Возьмем эту цифру за  исходную  и  приплюсуем  к  ней  еще  десять
миллионов - на всякого рода непредвиденные расходы. В итоге мы получаем  уже
сорок миллионов, то есть ровно столько, сколько  мне  удалось  мобилизовать.
Скажу тебе прямо: сволочное это дело - заниматься экономикой.
   Сэм Дивероу лишился  на  какое-то  время  дара  речи.  Мозг  его  работал
исправно, но выдавить из себя хотя бы одно слово он не мог. Маккензи -  этот
попугай в военном мундире - оказался вдруг первоклассным экономистом. И  это
было куда страшнее,  чем  все,  чем  он  занимался  раньше.  Принципы,  или,
наоборот, беспринципность, исповедуемые военными, в соединении с принципами,
или беспринципностью, исповедуемыми предпринимателями, приводят к  появлению
военно-промышленного  комплекса.  Выходит,   Хаукинз   -   самое   настоящее
олицетворение военно-промышленного комплекса!
   Если и раньше было крайне важно, чтобы Сэм остановил Маккензи, то  теперь
неотложность выполнения этой задачи выросла в три раза.
   - Ты непобедим, - заключил Сэм. - Я был не  прав,  полемизируя  с  тобой.
Позволь же мне присоединиться к тебе. Искренне прошу  об  этом.  Дай  и  мне
заработать мой скромненький миллиончик.

Глава 21

   За каждым из офицеров Хаукинза была закреплена кличка,  обозначавшая  тот
или иной цвет, причем по-французски. Выбор  на  французский  пал  не  только
потому, что все они свободно владели им, но и в  силу  того  обстоятельства,
что в этом языке названия различных  цветов  особенно  резко  отличались  по
звучанию друг от Друга.
   Американский негр с Крита, конечно же, стал Нуаром, или Черным, викинг из
Стокгольма  -  Гри  (Серым),  француз  из  Бискайи  -   Блю   (Синим),   его
соотечественник из Марселя - Вером (Зеленым), смуглолицый, но не  чернокожий
бейрутец - Брюном (Коричневым), римлянин - Оранжем (Оранжевым)  и,  наконец,
афинянин - Ружем (Красным), очевидно, в честь  своего  неизменного  красного
шарфика.  Для  поддержания  соответствующей  дисциплины  среди   подчиненных
Хаукинз настойчиво требовал от них, чтобы любому обращению друг к  другу  по
кличке предшествовало слово "капитан".
   Подобная форма общения между подчиненными Хаукинза обусловливалась и тем,
что вторым пунктом тактического плана Маккензи предусматривалось сведение  к
минимуму внешних различий у его офицеров. Операция  "Нулевой  объект"  будет
проведена в масках из  шелковых  чулок.  Голова  и  волосы  должны  быть  по
возможности скрыты, лица припудрены или вымазаны особым составом,  придающим
коже оттенок, схожий с цветом лица кавказца, а все особые приметы  подлежали
тщательной маскировке или удалению хирургическим путем.
   Данное распоряжение Хаукинза не вызвало ни у кого вопросов.  Вооружившись
бритвами, ножницами и косметическими средствами, агенты приступили к работе.
Ни один не желал выделяться из группы, ибо каждый знал,  что  анонимность  -
одно из условий их безопасности.
   Учебные занятия длились уже четвертую неделю. Конфигурация лесной  дороги
вдоль махенфельдского поля была изменена с учетом особенностей  местности  в
районе проведения операции "Нулевой объект".  В  тех  же  целях  воссоздания
максимально возможной степени топографической и ландшафтной  специфики  зоны
будущих  боевых  действий  убрали  кое-где  валуны,   выкорчевали   деревья,
пересадили  кустарник.  Не  осталась  без  внимания   и   узкая   извилистая
проселочная дорога, спускавшаяся с пологого склона горы в  глубь  леса:  над
ней тоже потрудились на славу.
   При проведении  указанных  работ  использовались  увеличенные  фотоснимки
общим числом 123, что стало возможным благодаря любезности туристки по имени
Лилиан фон Шнабе, приславшей из Рима ролики фотопленки. Впрочем, сама миссис
фон Шнабе не придавала особого значения сделанным ею снимкам. Подтверждением
этому может  служить  тот  факт,  что  она  отправила  фотопленки,  даже  не
удосужившись их проявить, с двумя курьерами, не знавшими друг друга, которые
передали врученные им посылки в руки озадаченного Рудольфа, встречавшего  их
в Церматте. Ну а тот зашвырнул странный груз в багажник своего "итальянского
такси" куда-то под инструменты. В общем, человек сам решал, что  и  как  ему
делать.
   Генеральную репетицию Хаукинз наметил на  третий  день  четвертой  недели
обучения. Это были обычные в подобных случаях занятия,  прерывавшиеся  время
от времени, стоило только кому-то допустить ту  или  иную  ошибку.  Наемники
Хаукинза разбились на две группы, одна  из  которых  изображала  противника.
Неслись с ревом мотоциклы, мчался вперед лимузин. Люди в масках  выскакивали
из  укрытий,  чтобы  выполнить   предписанные   каждому   действия.   Щелкая
секундомером, Маккензи следил за каждой фазой учебной операции,  которую  он
разбил условно на восемь основных этапов - от нападения до  отхода.  Офицеры
действовали не просто профессионально, но, черт возьми, красиво! Они  знали,
что общий успех их предприятия непосредственно зависит от  действий  каждого
из них на всех без исключения  фазах  проведения  операции.  Перспектива  же
проиграть их не привлекала.
   В силу последнего обстоятельства капитаны и выразили единодушный  протест
против главного новшества Хаука - полного отсутствия личного оружия.  Удобно
подвешенный к поясу нож или мгновенно выхваченная гаррота не раз выручали их
из беды в прошлых переделках, разрешая тем самым  за  них  встававшую  перед
ними дилемму: жизнь или плен. Но Маккензи был тверд и настоял на  своем:  он
хотел иметь полную гарантию, что папе не будет причинен какой-либо  вред  во
время захвата и содержания его в плену в ожидании огромного выкупа.  Поэтому
все пистолеты и  револьверы,  ножи  и  веревочные  или  проволочные  удавки,
отравленные шипы на башмаках  и  перчатках,  металлические  заточки  и  даже
обычные кастеты у офицеров были отобраны. Хаук запретил также  использование
любых жестких приемов рукопашного боя выше уровня основ юкато.
   В конечном счете офицеры приняли все установленные им ограничения.
   - В Швеции говорят, что "вольво" в гараже стоит  того,  чтобы  всю  жизнь
ездить по Скандинавской железной дороге, - заметил капитан Гри с нордическим
хладнокровием и решительно добавил:
   - Я согласен с командиром.
   - И я, - отозвался капитан Блю, француз из Бискайи. - Если  учесть  сумму
нашего  вознаграждения,  я  готов,  если  потребуется,  даже  засыпать   под
гасконские колыбельные песни...
   Но колыбельные  им  не  понадобились.  Вместо  них  они  довольствовались
порцией введенного под кожу снотворного. У каждого офицера  висел  на  груди
тонкий  патронташ,  в  гнездах  которого  вместо  патронов  находилось   все
необходимое  для  подкожных  инъекций,  упакованное  в  резиновые  оболочки.
Капсулы можно было легко извлечь из патронташа. Если  сделать  укол  должным
образом и в соответствующее место на шее, его усыпляющее действие  проявится
буквально через несколько секунд. Проблема заключалась  лишь  в  том,  чтобы
крепко держать свою жертву, пока она не впадет в забытье. Сама же  процедура
уколов не отличалась особенной сложностью:  один-два  вскрика  могут  вполне
остаться никем не замеченными, поскольку на месте  операции  будет  довольно
шумно от рева автомобилей и мотоциклов.
   Услышав сентенции  Гри  и  Блю,  остальные  офицеры  тоже  изменили  свое
отношение к распоряжению Хаукинза о личном оружии. Тем  более  что  это  был
приказ командира. И никто из них не проявил особого Желания ездить всю жизнь
по Скандинавской железной дороге: ведь каждый и так сможет  приобрести  хоть
целую флотилию этих "вольво".
   Хаук попросил каждого из подчиненных дать свое заключение. Капитаны Гри и
Блю отлично разбирались в маскировке  и  картографии.  Капитан  Руж  являлся
экспертом по части подрывных  работ:  в  частности,  это  он  взорвал  шесть
причалов в Коринфском заливе,  где,  по  слухам,  стоял  американский  флот.
Усыпляющие медицинские препараты были  специализацией  англичанина  капитана
Брюна, чуть ли не до черноты загоревшего под знойным бейрутским солнцем;  он
считался высококвалифицированным экспертом в своей области и знал  все,  что
вообще можно  знать  о  большинстве  наркотических  средств.  Блестяще  были
представлены также и авиационная технология и электроника. Первое относилось
к компетенции Нуара, чьи нашумевшие в свое  время  взрывы  в  Хьюстоне  и  в
Москве стали просто легендой, второе находилось  в  ведении  капитана  Вера,
который счел возможным сконструировать в  Марселе  экстраординарные  приборы
радиосвязи. А Марсель, как известно, -  порт  весьма  и  весьма  оживленный,
находящийся постоянно под неусыпным контролем Интерпола.
   Ориентирование на местности входило в задачи  капитана  Оранжа,  знавшего
Рим и его окрестности как свои пять пальцев. Кроме того, он мог дать  полное
описание   восьми   комплектов   одежды   агента,    абсолютно    идентичной
общераспространенной одежде горожан и селян, и, кроме  того,  рассказать  по
крайней мере о четырех способах передвижения в  районе  проведения  операции
"Нулевой  объект"  с   использованием   исключительно   общественных   видов
транспорта. В последние дни четвертой недели учебных занятий каждый  капитан
съездил в Рим и лично ознакомился с выбранным для налета местом.
   Проблем со взлетной площадкой в Цараголо не будет, с этим  все  они  были
согласны. Следовательно,  ничто  не  должно  помешать  посадке  вертолета  в
"Нулевом  объекте".  Он  прилетит  в  ночь  перед  операцией.  Гри  и   Блю,
специалисты по маскировке, должны будут укрыть его от посторонних глаз.
   "Проклятье!" - мысленно выругался Маккензи, щелкнув кнопкой секундомера в
конце восьмой фазы учебной операции. Стрелка хронометра застыла на  двадцать
одной минуте. В течение ближайших  дней  непременно  нужно  будет  добиться,
чтобы ребята укладывались в восемнадцать минут.
   Он испытал прилив гордости в своей украшенной боевыми медалями груди. Его
машина действовала так же слаженно, как любое из лучших подразделений  армии
в боевых действиях, описанных в военной литературе.
   Даже  троица  рядовых  -  диверсионная   гр