буждения  судебного  разбирательства  он
может стать лишь в том случае, если не встретит  возражений  со  стороны
представителей  правительства   и   получит   положительный   отзыв   от
юриста-консультанта. - После короткой паузы Арон тихо рассмеялся. - Если
бы ваш иск был принят к судопроизводству, мы бы давно уже знали об этом:
в этом  случае  все  наши  судебные  учреждения  вкупе  с  министерством
обороны, вместо того чтобы заниматься своими делами, выли бы  от  ярости
во всю мощь. Так что сами  видите,  генерал  Хаукинз,  здесь  нельзя  ни
выиграть, ни проиграть... - Внезапно благодушное выражение лица  Пинкуса
как бы застыло, а затем, потускнев, и вовсе  рассеялось,  уступив  место
смертельной   бледности.   Наблюдая   широко   раскрытыми   глазами   за
бесстрастной физиономией Маккензи Хаукинза, он прошептал в отчаянии:
   - Великий Авраам,  не  покидай  меня!  Ведь  иск-то,  Боже  мой,  был
все-таки представлен в суд!
   - Говоря иными словами, он оказался в месте назначения.
   - И тем не менее не может же он быть рассмотрен в суде,  если  только
речь не идет о грубых процессуальных нарушениях!
   - Не мало людей, командир,  поддержали  бы  вашу  оценку  сложившейся
ситуации.
   - И все же еще раз: был иск принят или нет?
   - Некоторые утверждают, что его приняли.
   - Но в средствах  массовой  информации  ни  слова  об  этом!  А  ведь
журналисты,   поверьте,   буквально   передрались   бы   из-за    такого
сенсационного материала, что кончилось бы катастрофой!
   - Подобное обстоятельство имеет свое объяснение!
   - И в чем же она, причина всеобщего молчания?
   - В Хаймане Голдфарбе!
   - Простите, Хайман... а дальше как?
   - Голдфарб.
   - Это имя вроде бы мне знакомо, но кто это, право  же,  я  что-то  не
припомню...
   - Он был футболистом.
   Лицо Арона Пинкуса сразу же помолодело лет на двадцать.
   - Уж не Хайми ли Урагана вы имеете в виду? Еврейского  Геркулеса?  Вы
что, действительно знаете его, Мак, - простите, генерал?
   - Знаю ли его? Да я сам вербовал эту ?ермолку?!
   - Вы?.. В общем, он не только  был  величайшим  игроком  Национальной
футбольной лиги, но и разрушил стереотипное представление о евреях  как,
скажем, весьма смирных и  осторожных.  Хайман  представлялся  нам  Львом
Иудеи, ужасом защиты в команде противников. Его смело можно  сравнить  с
Моше Даяном, если  при  соизмерении  их  заслуг  учитывать  и  специфику
футбола!
   - Но Хаймана знали и как мошенника.
   - Пощадите! Он был моим героем, своеобразным символом для всех нас. Я
гордился им, этим интеллигентным мускулистым гигантом. Что вы  имеете  в
виду, называя его мошенником?
   - Хотя к судебной ответственности он  никогда  и  не  привлекался,  в
действительности имелись все основания усадить его на скамью подсудимых.
   - На скамью подсудимых?.. Да о чем это вы?
   -  Хайман  делает  для  правительства  большое  дело,   неофициально,
конечно. Собственно,  это  я  направил  его  в  соответствующий  военный
департамент.
   - Не выскажетесь ли, генерал, пояснее?
   - Если коротко, то был у  нас  некий  тип,  распустившийся  до  такой
степени, что выбалтывал кое-какие  подробности,  касавшиеся  технической
характеристики нашего оружия. Нам никак не удавалось обнаружить источник
утечки  информации.  И  тогда  я   набрел   на   Голдфарба,   создавшего
консультативное бюро по мерам безопасности, - замечу, его  фотография  в
нижнем  белье  напугала  бы  до  смерти  даже   Годзиллу   <Годзилла   -
фантастическое чудище, персонаж японских мультфильмов>,  -  и  предложил
ему заняться нашим вопросом. Дело в том, что он  и  его  мальчики  могут
проникнуть в такие места, куда для Генеральной инспекции путь закрыт.
   - Простите, генерал, но  какое  отношение  имеет  Хайман  Голдфарб  к
замалчиванию  средствами  массовой  информации  того  факта,  что   ваше
фантасмагорическое исковое заявление принято к рассмотрению в  Верховном
суде, хотя, казалось бы, и в печати,  и  в  эфире  должно  было  бы  уже
твориться черт знает что?
   - Поскольку дело происходит в Городе Чудес, все, за что бы ни  брался
Ураган, неизбежно вызывает цепную реакцию. Да и как  же  иначе?  В  свое
время слава о нем разнеслась далеко вокруг со скоростью лесного  пожара,
и если бы вы попытались разыскать его в этом  вертепе,  то  выяснили  бы
скоро, что в его услугах нуждаются  буквально  все,  особенно  по  части
компромата. Список его клиентов из  государственных  структур  читается,
как ?кто есть кто? и ?что есть что? на берегах Потомака. У  него  немало
влиятельных друзей, которые никогда бы не признались, что слышали о нем,
разве что под пыткой. Для этого типа нет ничего  святого...  Так  что  я
знаю, о чем говорю, когда называю его мразью.
   - Мразью? - Арон, замотав головой,  словно  пытаясь  прекратить  звон
цимбал в ушах, попросил умоляюще:
   - Не могли бы вы почетче выразить свою мысль?
   - Его люди устроили на меня самую настоящую охоту,  командир  Пинкус.
Засели в засаду. А вообще,  удайся  их  план,  были  бы  захват  в  плен
противника и вслед за тем - тишина. Но я прочел их как книгу.
   - Захват?.. Тишина?.. Книга?.. Охота за вами?
   - Да,  они  шли  по  моим  стопам  -  после  того,  как  в  суд  было
представлено исковое заявление племени уопотами! А  это  значит,  что  к
документу отнеслись серьезно. Даже просто сам факт  наличия  этого  иска
хранится в строжайшей тайне, ибо вспыхнувшее бы в противном случае пламя
смогло бы опалить и луну. В поисках выхода из создавшегося  положения  и
был нанят Хайми Ураган, которому вменялось  в  обязанность  разыскать  и
схватить меня с целью последующей ликвидации! Но я вовремя раскусил их!
   - Но, генерал, имеются ведь и низшие  ступени  судебной  машины  -  с
делами, досье, журналами, где фиксируется  буквально  все.  -  Выражение
лица Арона внезапно вновь резко изменилось. Он словно окаменел,  а  речь
его перешла в невнятное бормотание. - О Господи, может, этого  ничего  и
не было?.. А?
   - Вы же сами знаете, командир: предъявляемый  государству  иск  может
"быть представлен наверх и минуя низшие звенья, если только он  серьезно
аргументирован.
   - Нет!.. Вы не сумели бы сделать этого.
   - Боюсь, что  уже  сумел.  Небольшой  нажим  на  пару  чувствительных
клерков, и мы уже варимся в гигантском юридическом котле.
   - Какой еще там котел? - закричал вконец сбитый с  толку  Дивероу.  -
Что за чушь порет тут этот дегенерат?
   - К сожалению, все, о чем толкует он нам, может оказаться правдой,  -
едва слышно произнес Арон. - Не  исключено,  что  ему  и  в  самом  деле
удалось протолкнуть свое столь блестяще составленное исковое  заявление,
базирующееся на похищенных из  закрытого  архива  секретных  материалах,
непосредственно в Верховный суд.
   - Да вы шутите?!
   - Хотел бы, ради всех нас, чтобы это и впрямь было шуткой!  -  заявил
Пинкус, обретая прежний голос и осанку. - Теперь же нам остается  только
измерить  всю  глубину  этого  безумия...  Кто   там   ваш   официальный
поверенный, генерал? Скрывать бесполезно: обычный телефонный  звонок,  и
мы узнаем его имя.
   - Не уверен, что это так, командир.
   - Почему?
   - Потому что я сообщил туда его имя лишь сегодня утром.
   - Лишь сегодня утром?
   - Видите ли, тот индейский молодчик, с которым  имел  я  ранее  дело,
потчевал меня все это время ложной информацией -  просьба  не  путать  с
дезинформацией - в отношении того, что касалось сдачи им соответствующих
экзаменов и вступления в коллегию адвокатов...
   - Пожалуйста, ответьте только на один вопрос, генерал:  кто  он,  ваш
поверенный?
   - Наш общий друг, командир! - заявил Хаук и показал на Сэма.

Глава 9

   Винсент   Френсис   Ассизи   Манджекавалло,   директор   Центрального
разведывательного управления,  известный  в  некоторых  особо  избранных
кругах  как  Винни  Бам-Бам,  а  также  под  кличкой  Рагу,   бродил   с
расстроенным,  смятенным  видом  по  своему  кабинету  в  Лэнгли,   штат
Вирджиния. До сих пор ничего не слышно! Никаких  известий!  Что  там  не
сработало?  План  был  исключительно  простым,   безупречным   во   всех
отношениях и к тому же надежно защищенным от огласки: возможность утечки
сводилась  к  нулю.  Все  должно  было  развиваться  по  формуле:   ?Эй?
равняется ?Би?. ?Би? равняется ?Си?, следовательно, ?Эй? равняется ?Си?.
Однако, доверившись этому уравнению, Хайман Голдфарб и его люди утратили
где-то присущие им сметливость и хватку, а Винсент - и своего  человека:
непревзойденный  мастер  своего  дела,  неприметнейший   из   всех   его
телохранителей вдруг взял да и пропал! Что же, черт возьми, случилось  с
Ураганом? Кто вывернул наизнанку  его  столь  широко  разрекламированные
мозги? И где тот жалкий слизняк, которого он, Винсент, спас от не  столь
уж маленького долга в Вегасе и устроил на приличное  место  в  одном  из
государственных учреждений, предупредив мальчиков в казино, чтобы они  о
денежных обязательствах этого мерзопакостника и думать не смели,  исходя
из  интересов  национальной  безопасности?  Исчез,  сбежал  куда-то!  Но
почему?
   ...Маленький Джо Саван был вне себя от радости, заслышав голос своего
дружка, которого знал еще с тех достопамятных дней, когда выслеживал  во
благо всей шайки паразитов из бруклинских доков, чтобы  препроводить  их
затем в один из  модных  манхэттенских  клубов.  Джо  тогда  был  просто
великолепен! Он мог встать посреди стадиона ?Янки?, и никто  бы  его  не
заметил даже при полном аншлаге. Так же, как и в любом другом  месте,  в
помещении Малыш Джо Саван словно приклеивался  к  обоям,  а  в  подземке
растворялся в толпе. У него был редкий талант человека-невидимки. И если
бы кто  взялся  вдруг  описать  его  лицо,  серое,  невыразительное,  то
столкнулся бы с непреодолимыми трудностями...
   ...Куда же запропастился этот чертов Малыш? Должен  же  он  понимать,
что со старым дружком Винсентом ему куда лучше, чем без мощной поддержки
из Вашингтона: в конце концов о его  долгах  могут  вспомнить,  и  тогда
?смокинги? из казино устроят на него  облаву...  Все  это  бессмысленно!
Полнейшая чушь!
   Из нижнего правого ящика  директорского  письменного  стола  раздался
телефонный звонок. Манджекавалло  сам  устанавливал  там  аппарат  среди
ночи,  воспользовавшись  услугами  профессионалов,   значительно   более
опытных, чем так называемые эксперты из Управления  системами  секретной
связи. Из членов правительства никто  не  знал  его  номера,  известного
только действительно важным людям, занимавшимся настоящим делом.
   - Да? - тявкнул директор ЦРУ, срывая трубку.
   - Это я. Маленький Джо Саван, Бам-Бам, - послышался тонкий писк.
   - Где ты, черт тебя побери, пропадаешь?  Прошло  уже  почти  тридцать
шесть часов, или около полутора суток, как я не  имел  от  тебя  никаких
известий!
   - Все это время я был вынужден оглядываться то и дело по  сторонам  и
перебегать с одного места на другое, чтобы не  упустить  этих  болванов,
testa zucconie!.. <Испытание для детей (ит.)>
   - О чем ты?
   - Кроме того, ты не велел мне звонить тебе  домой,  -  да  у  меня  и
номера-то твоего нет, - и, уж конечно, не мог же я связаться с  тобой  в
твоем шпионском гнезде через коммутатор, верно ведь?
   - Да, верно. Ну и что дальше?
   - А вот что. Бог знает, сколько времени сновал я между  самолетами  и
клерками в аэропорту, ни за что ни про что совал чаевые водителям такси,
готовым плюнуть мне в лицо, и занимался подкупом  вышедшего  в  отставку
полицейского, который когда-то надел на меня ошейник. И все  ради  того,
чтобы  с  помощью  старых   своих   подельников   произвести   небольшое
расследование и выйти  в  конце  концов  на  один  лимузин  с  забавными
номерами и не менее странной лицензией. В  общем,  у  меня  не  было  ни
минуты свободной...
   - О?кей! О?кей! Давай о главном.  Обнаружил  ли  ты  что-нибудь,  что
пригодилось бы мне?
   - Думаю, что да. И если ты не воспользуешься почему-либо этим, то  уж
я-то своего не упущу. Загадка складывается из  многих  составных,  столь
закрученных до безумия, что и салату с  пастой  не  сравняться  с  ними.
Словом, все это стоит намного дороже, чем мои долги в Вегасе.
   - Не забывай, Джо, твои долги исчисляются двенадцатью тысячами!
   - Но то, что раздобыл я, имеет вдвое большую цену, Бам-Бам.
   - Слушай, не называй  меня  так,  хорошо?  -  произнес  Манджекавалло
просительным тоном. - Это как-то не вяжется с моим классным офисом.
   - Эй, Винни, может, сеньорам не следовало посылать тебя в  школу:  ты
теряешь скромность и уважение к старым друзьям.
   - Зря ты это, Джо. Я всегда буду  помнить  о  тебе.  Клянусь  могилой
отца!
   - Но твой папа жив еще, Винни.  Я  видел  его  на  прошлой  неделе  в
?Цезаре?. Он по крупному играет в Вегасе, но не с твоей мамочкой.
   - Баста!.. Так он не в Лодердейле?
   - Хочешь узнать номер его телефона?  Только  вот  что:  если  ответит
шлюха, не вешай трубку!
   - Довольно, Джо, не отвлекайся!  А  не  то  эти  парни  в  Лас-Вегасе
получат по пятьдесят кусков каждый, а я и пальцем не пошевелю.  Capisce?
<Ясно? (ит.)> Ну, и что же все-таки там произошло?
   - Ладно, ладно, все это так, для затравки.  Понял,  Винни?..  Ты  вот
спрашиваешь, что же произошло. А лучше было бы спросить, - о  Иисусе,  -
чего там не происходило. - Маленький Джо Саван перевел дыхание. - Как ты
и предполагал, Голдфарб направил свою банду в резервацию.  Я  это  сразу
понял, как только увидел, что Заступ  скользнул  в  ворота  в  фальшивой
изгороди, украшенной дурацким плакатом ?Добро пожаловать в  вигвам!?,  и
прямиком прошествовал к прилавку с едой. Ну  и  жрет  же  этот  верзила,
парень!.. Рядом с ним стоял тощенький мужичонка. Он все время сморкался,
но то, что оттопыривало его карман, не было пачкой сигарет.  Затерявшись
в толпе, я подслушал, как два дружка Заступа расспрашивали  на  забавном
английском  об  этом   вожде,   Повелителе   Грома,   которым   ты   так
интересуешься.  И,  замечу  тебе,   им   не   терпелось   схватить   его
тепленьким... Ну, я подождал еще немного. Все четверо - один из них  тот
самый верзила -  заскочили  зачем-то  в  лавку  с  сувенирами,  а  затем
заспешили по грязной дороге. Но вскоре они разделились, и  каждый  пошел
по своей тропинке.
   - По тропинке? - изумился Манджекавалло. - Что, им на дороге грязи не
хватало?
   - Бес мне в помощь, Бам-Бам, - ой, прости, Винченцо, - однако там  не
только грязь, но и  кусты  и  деревья.  В  общем  -  настоящий  лес.  Ты
понимаешь, о чем я это?
   - Черт возьми, на то это и резервация, если я не ошибаюсь!
   - Ну, я ждал, и ждал, и ждал, - произнес скороговоркой Маленький Джо.
   - А вот сейчас я жду, Джо! - бросил директор.
   - Хорошо, хорошо!.. Через какое-то время  из  леса  выскакивает  этот
индеец - ну тот, что Повелитель Грома. Я сразу же узнал его, потому  что
на голове у него было полно перьев,  свисавших,  собственно  говоря,  до
самого пояса. Он несся вприпрыжку по грязной дороге,  а  потом  повернул
направо и скрылся в огромном шалаше, на редкость нелепом. И вслед за тем
я узрел то, о чем и хотел бы втолковать тебе, Винни. Я даже  не  поверил
глазам! Спустя несколько минут индеец выходит из своей хибары, но только
теперь это уже был совсем не тот парень.
   - Чего ты накурился, Крошка Джо?
   - Послушай, Вин, я же правду говорю! Это был тот  же  самый  человек,
хотя выглядел он совсем по-другому, словно бухгалтер: в обычном костюме,
в очках и к тому  же  еще  в  дурацком  парике,  который  вовсе  не  был
рассчитан на его башку. В руках у него была  большая  дорожная  сумка...
Взглянув на его ношу, я, конечно же, тотчас смекнул, что мой  подопечный
надумал рвать когти, ну а из того, что он сменил одежку, и дураку  стало
бы ясно, что ему надоело ходить в индейцах.
   - Кажется, конец этой истории еще не близок, не так ли, Малыш Джо?  -
простонал жалобно Манджекавалло. - Постарайся-ка ближе к делу!
   - Тебе нужно, чтобы я отрабатывал свой долг, ну а мне хочется убедить
тебя в том, что стою я значительно больше. О?кей?.. И все же, так  уж  и
быть, попытаюсь сократить свой рассказ. Прежде всего, ни  слова  о  том,
как довелось мне добраться до аэропорта в Омахе, куда проследовал  я  за
ним. Там он взял билет на ближайший рейс до  Бостона.  Я  сделал  то  же
самое. А сейчас - нечто  необычайно  важное,  Бам-Бам.  Пока  кручусь  у
регистрационной стойки, подмечаю одну  девочку.  Сую  ей  один  из  моих
поддельных служебных значков и говорю, что правительство  интересует  та
дылда в шутовском парике. Думаю,  парик  сыграл  свою  роль.  Во  всяком
случае, шлюшка мне очень помогла. Я объяснил ей,  что  все  должно  быть
шито-крыто и полицию нам вмешивать ни к чему. Как бы то ни было, я узнал
имя этого малого из его кредитной карточки.
   - Сообщи мне его, Джо! - воскликнул директор ЦРУ, нетерпеливо  хватая
карандаш.
   - А как же иначе. Вин! Так вот, слушай: большое ?М?, маленькое ?а?  и
такое же ?к?. Далее следует  фамилия  -  Хаукинз.  А  потом  идут  буквы
?г?, ?с? и ?н?, точка, ?США?, заглавная буква ?О?, маленькие  буквы  ?т?
и ?с?. Я в точности переписал из карточки все, что было там, но что  это
значит, не знаю.
   - Это значит, что зовут  того  типа  Хаукинзом  и  что  он  отставной
генерал... Боже милостивый, генерал!..
   - Это еще не все, Винни! Дослушай до конца...
   - Конечно же! Продолжай!
   - Итак, я по-прежнему слежу за ним.  В  Бостоне  и  вовсе  начинается
какое-то безумие. В общем pazzo <Безумие (ит.)>, и только!  В  аэропорту
он вбегает в мужской туалет,  где  встречает  пару  латиноамериканцов  в
форме, которой я никогда раньше не встречал. Потом все трое  выходят  на
стоянку, садятся в ?олдсмобиль? с номерами Огайо или Индианы и  уезжают.
Я ловлю свободное такси, сую водителю пятьдесят  баксов  и  говорю  ему,
чтобы не отставал от ?олдса?, и  вот  тут-то  мне  показалось,  будто  я
нахожусь в дурдоме!.. Этот странный тип - индейский вождь и одновременно
бухгалтер  -  тащит  поджаренных   на   солнышке   своих   спутников   в
парикмахерскую. А потом - да поможет нам Бог,  Бам-Бам!  -  они  едут  в
какой-то парк у реки, где этот верзила заставляет этих двоих  ?энчилада?
<Энчилада - острое мексиканское блюдо> маршировать по траве, словно  они
заводные куклы, и при этом орет на них во  всю  глотку.  Зрелище,  прямо
скажу, впечатляющее.
   - Может, это отставной генерал из Восьмого отдела, как ты думаешь?
   - Тот самый, которого поперли из  армии  за  то,  что  он  подмешивал
какое-то зелье в горючее для дирижаблей и салютовал проезжим  грузовикам
канистрами с бензином?
   - Подобное часто приходится нам  читать.  Так  случается  порой  и  с
нашими сеньорами: чем  выше  они  поднимаются,  тем  меньше  заслуживают
доверия. Помнишь Жирного Салерно из Бруклина?
   - Еще бы не помнить! Он  хотел  сделать  цветок  орегано  <Оpeгaнo  -
растение, родственное мяте> символом штата Нью-Йорк.  Ввалился  прямо  в
законодательную палату Олбани с воплями о дискриминации.
   - Об этом-то я как раз и подумал только что, Крошка Джо.  Из-за  этих
большого ?м? и маленьких ?а? и ?к?. Ну а  проще,  из-за  Мака  Хаукинза,
отставного генерала-психа, он же вождь индейцев Повелитель Грома, в  чем
я полностью с тобой согласен. Судя по всему, у нас в Вашингтоне появится
скоро свой Жирный Салерно, который тоже будет вопить о дискриминации.
   - Он итальянец, Винни?
   - Нет, Джо. И даже не индеец. Но что же было потом?
   - А потом вся эта троица - вождь-бухгалтер и двое ?энчилада? -  снова
расселись в ?олдсе?, и тогда мне пришлось сунуть уже отработавшему  свою
смену таксисту еще пятьдесят зелененьких. Мои  поднадзорные  проехали  в
деловую часть города и там остановились. Двое латиноамериканцев вышли и,
посетив предварительно магазин мужской  одежды,  направились  в  большое
здание. Придурковатый же вождь-очкарик остался сидеть в машине. Ну  а  я
вынужден был расстаться еще с двумя бумажкам