слез,
лучезарно смотрела на него. В чем дело? А, сейчас император как раз  перешел
к тому, как им с Рэпом удалось улизнуть.
   Он неуверенно улыбнулся ей в ответ.
   Но что его беспокоит? Да, после этих споров их ждет  нечто  плохое...  Он
пока не совсем понимал, что именно, но ему стало не по себе. Он вздрогнул от
испуга.
   Но почему все смотрят в его сторону  и  Шанди  улыбается  ему...  Ах  да!
Сейчас император говорит о том, как отправился в Краснегар,  чтобы  повидать
его.
   Гэт выпятил грудь и напустил на себя значительный вид.
   Но что же плохое ждет их в конце, чего он еще не видит?
   Отец отправился на поиски волшебников. Кейди сказала бы,  что  это  очень
романтично. Гэт счел его поступок смелым, но  он  внушал  ему  беспокойство,
ведь неизвестно, где отец может находиться в эту минуту.
   Однако что-то другое беспокоило его еще больше. Это случится после  того,
как король гоблинов и генерал заявят,  что  услышали  достаточно,  и  выйдут
потолковать. Пленников оставят в домике - что ж, за всю неделю у них не было
лучшего места для сна. Правда, за  окнами  уже  забрезжил  рассвет,  значит,
всласть выспаться им не придется.
   Последним пунктом переговоров станет вопрос  о  пленниках.  Птица  Смерти
будет настаивать, чтобы они остались при армии. Каракс  потребует  отправить
их в Двониш заложниками.
   И вдруг будущее открылось Гэту - он ясно увидел решение, услышал  рыдания
и крик матери. Вот вышли все:  и  вожди,  и  волшебники.  Сжав  кулаки,  Гэт
обернулся и посмотрел на сестру. Она еще ничего не знала.
   "О, Кейди, Кейди! Я не могу спасти тебя на этот раз, сестренка! Кейди, не
плачь!"

5

   Птица  Смерти  стремительно  покинул  лачугу.  Хмурый   генерал   дварфов
последовал за ними, затем вышли четверо волшебников, дварфы  унесли  фонари.
Впрочем, это не важно - камин отлично освещал комнату, да  и  за  окном  уже
светало. Шанди рухнул на пол  там,  где  стоял.  На  него  навалилась  такая
усталость, что он чувствовал себя  старше  самой  Империи  и  тем  не  менее
ликовал.  Вернее,  представил  себе,  как  бы  он  ликовал,  если  бы  обрел
возможность проявлять  эмоции.  Наступил  рассвет,  которого  он  не  ожидал
увидеть. Шанди выжил и,  может  быть,  даже  уберег  от  этой  ужасной  орды
Империю, свою Империю! Похоже, он спас тысячи  жизней.  И  даже  если  этому
предположению не суждено сбыться, он сделал прекрасную  попытку!  Ему  впору
самого себя представить за это к медали или к  ордену.  И  еще  Шанди  начал
продвигать дело  с  новым  Сводом  Правил  -  он  рассказал  о  нем  четырем
волшебникам, присутствовавшим на переговорах.
   Шанди попытался преодолеть изнеможение и затуманенным взглядом  уставился
на  Инос.  Измученная,  со  спутанными  волосами  и  красными  глазами,  она
укоризненно смотрела  на  него.  Нет,  не  укоризненно  -  разъяренно.  Дети
по-прежнему сидели в углу, они не сходили с места с  тех  пор,  как  пришли.
Только юноша теперь сжимал девушку в объятиях, и даже сквозь слой грязи было
видно, что оба они белы как мел. Император заставил себя встать  на  ноги  и
прямо взглянул в лихорадочно горевшее лицо женщины.
   - Я сделал все, что мог, сударыня! Мы все сделали, что могли.
   - Она еще ребенок!
   - Думаете, Птица Смерти не знает об этом? Но изменить что-либо не в нашей
власти, хотя вы, сударыня,  охотно  заняли  бы  ее  место,  да  и  я  также.
Интересно, достало бы  у  него  и  в  самом  деле  храбрости  сделать  такое
предложение, если бы он не был абсолютно уверен в отказе?
   Неожиданно Инос рухнула на колени и уставилась в пол.
   - Да, вы бы заняли ее место. Он шагнул ближе и ободряюще положил руку  ей
на плечо, словно она была мужчиной.
   - Они приняли  вполне  резонное  решение  отправить  нас  в  Двониш.  При
подобных обстоятельствах я всегда отправлял ценных пленников в тыл. Да и для
нас лучше, что мы не останемся с этим  сбродом.  И  естественно,  что  Птица
Смерти не доверил своим союзникам всех нас четверых. Скажите спасибо, что он
потребовал только одного.
   Инос отвернулась, нервно стискивая  руки.  Она  допускала  такую  логику,
пусть даже не желая себе в этом признаться.
   - Она ценный заложник, сударыня... Можно мне называть вас Инос? Она  дочь
волшебника, друга Птицы Смерти. Я уверен: с  ней  будут  хорошо  обращаться.
Лучше, чем мог бы рассчитывать кто-либо другой из нас.
   Он лгал, конечно, и все они наверняка понимали это.
   Иносолан не ответила. Черт побери!  Угораздило  же  ее  попасть  в  такую
дьявольскую заваруху, да  еще  вместе  с  детьми!  Завтра  будет  достаточно
времени, чтобы расспросить, как все это случилось. Однако для него встреча с
ней оказалась редкой удачей.
   Шанди подошел к детям, и они  медленно  поднялись  на  ноги.  Испуганные,
изможденные, потрясенные, безмолвно стояли они перед императором. Сначала он
обратился к мальчику:
   - Ты вырос с тех пор, как я видел тебя прошлым  летом,  принц  Гэтмор.  Я
обязан тебе жизнью, прими мою благодарность. - И протянул ему руку.
   У  юноши   оказалось   неожиданно   сильное   рукопожатие,   конечно   же
унаследованное от предков етунов. Копна волос на его голове была золотистого
цвета, но глаза темно-серые, как у Рэпа.
   - Отец будет очень гордиться тобой.
   Юноша только облизал губы и кивнул, словно речь  шла  о  малозначительной
услуге.
   - Ты отлично держался, приятель. Я солдат и знаю,  каково  это  бывает  в
первый раз. Если тебе в твоем возрасте удалось совладать со  всем  этим,  то
через пару лет ты станешь настоящим мужчиной.
   - Спасибо, сэр, - надтреснутым дискантом ответил Гэт.
   - Сир! - сердито поправила девушка.
   - Да, конечно, я хотел сказать - сир.
   - Ну это не так важно, - махнул рукой Шанди,  чувствуя,  что  ему  больно
даже улыбаться. - Послушай, твой отец говорил мне, что ты можешь...
   - Только в пределах часа-двух.
   - А ты не мог бы...
   - Дом под магической защитой, и  нельзя  заранее  узнать,  что  случится,
когда мы выйдем.
   - Понимаю, - кивнул Шанди. - Извини, и еще раз спасибо.
   Он посмотрел на девушку и почувствовал, что его язык присох к гортани. Он
никогда толком не умел разговаривать с женщинами, да и что вообще можно было
сказать этой обреченной? Сказать, что  она  станет  столь  же  ослепительной
красавицей, как ее мать? Не слишком уместно при данных обстоятельствах.
   Сказать, что лучше быть изнасилованной,  чем  замученной  до  смерти?  Но
правда ли это?
   - Принцесса Кадолайн? Мне... Я польщен знакомством с вами.
   У нее были сияющие зеленые глаза, как у матери, и она  широко  распахнула
их от восторга.
   - О, ваше императорское  величество!  -  И  она  присела  в  реверансе  -
растрепанная, в грязном меховом платье.
   Это абсолютно неподходящая к  случаю  чопорность  должна  была  выглядеть
очень забавной, но его императорское величество давно  уже  лишился  чувства
юмора. Да нет, пожалуй, осталась самая малость. И  он  поклонился  в  ответ.
Спина невыносимо болела.
   - Я уверен, что король гоблинов  -  человек  чести  и  выполнит  обещание
проследить, чтобы с вами хорошо обращались.
   "Лжец! Лжец!" - мысленно кричал он себе.
   - А я уверена, ваше величество, что кто-нибудь спасет меня!
   О Боги! Что за ребяческие фантазии?!
   Он был избавлен от продолжения беседы. Дверь, скрипнув, отворилась, через
порог проворно шагнул старый волшебник-гоблин и прикрыл ее за собой.  Сложив
большие руки на зеленой груди, он пристально взглянул на Шанди.
   Что  еще?  Неужели  им  грозит  новая  опасность?  А  вдруг  все  четверо
волшебников шпионы Сговора? Может быть, этот  человек...  Как  его  зовут?..
Медленный Бегун...  Может  быть,  Медленный  Бегун  пришел  сообщить  о  его
полнейшем крахе? "Вы, ваше величество, отправляетесь со мной в Хаб..."
   - Дела идут на лад, - проворчал нежданный визитер.
   Шанди захлестнул шквал эмоций.
   - Значит, я вас убедил? Вы присоединяетесь к нашему движению?
   Низенький человек усмехнулся:
   - Отчасти я уже состою в нем. Лучше присядьте, чтобы  не  упасть.  Сядьте
все.
   Обменявшись  недоуменными  взглядами,  заложники  сели.  Злобный   взгляд
гоблина, его черная татуировка и большие зубы внушали невольный страх.
   - Птица Смерти мне доверяет, потому что знает много лет.  Я  ни  разу  не
использовал волшебство ему во вред, так же, впрочем, как и  на  пользу.  Его
судьбой управляют Боги, и  волшебники  не  вмешиваются  в  нее.  Только  Рэп
некогда оказал ему небольшую помощь, но Рэп больше,  чем  просто  волшебник.
Однако мы с Птицей Смерти старинные друзья.
   - Переходи к делу, - оборвал его Шанди. - Мы слишком устали, чтобы играть
в прятки.
   - Не слишком-то заноситесь! Свод Правил больше не  защищает  императоров.
Но у вас дела идут на лад. У всех вас.
   - Если хотите быть нам другом, -  выкрикнула  Инос,  -  то  не  дайте  им
забрать мою дочь!
   - Не могу. Я только что сказал вам, что не могу использовать  волшебство.
И вы тоже не должны этого делать! Да, вы! Этот взрыв магии, который  недавно
вырвался у вас, почти оглушил  меня.  Хорошо  еще,  что  дом  имеет  защиту!
Кое-что из прежних штучек Рэпа, я полагаю? Будьте осторожны, иначе  погубите
всех четверых! Если вы, королева Иносолан, отдадите приказ  вроде  этого  за
дверьми дома, то докричитесь до Сговора!
   - Думаете, меня это волнует? Моя дочь...
   - Лучше бы волновало! Если Птица Смерти для вас  недостаточно  хорош,  то
представьте, насколько хуже вам покажется  Зиниксо,  когда  к  нему  в  лапы
попадет семья Рэпа!
   Инос стала еще бледнее, хотя Шанди думал, что больше уже некуда.
   - Вы оба, - прорычал гоблин,  поворачиваясь  к  детям,  -  тоже  владеете
магией, не так ли? Это твое ясновидение вовсе не  плохо,  сынок.  По  правде
говоря, если бы твой отец не упомянул как-то о нем, я бы, возможно, даже его
и не заметил. К тому же ты, кажется, не можешь совсем  от  него  отказаться.
Как ни мало от тебя зависит, все же помни, что  враждебный  волшебник  может
кое-что почуять, если окажется достаточно близко. Ну а ты, малышка,  получше
спрячь свой клинок.
   Клинок? Шанди уставился на девушку, которая торопливо оправляла  на  себе
платье, явно не предназначенное для ношения  оружия,  а  затем  на  гоблина,
думая, не сошел ли тот, часом, с ума. Волшебники ведь тоже могут  сходить  с
ума, и примеров тому предостаточно: Зиниксо, Светлая Вода...
   - Очень милый волшебный фокус, - прибавил  Медленный  Бегун,  -  и  очень
старый, как мне кажется, но я не смог бы сделать  лучше.  Пока  твой  клинок
спрятан от глаз, его нельзя обнаружить и в магическом пространстве,  поняла?
Так не показывай его! Думаю, Птица Смерти уже  о  нем  забыл.  Еще  бы,  ему
сейчас совсем не до этого.
   - Почему вы не использовали против него волшебство, пока он был в доме? -
вышла из  себя  Инос.  Она  обращалась  с  волшебником  как  с  незадачливым
торговцем. - Вы могли бы не позволить ему отнять у меня Кейди!
   -  Да,  мог  бы,  глупышка.  Но  еще  раз  повторяю:  я  не   отваживаюсь
использовать против него волшебство. Если вы не боитесь Богов, то я,  уж  вы
мне поверьте, их боюсь!  И  Сговора  тоже!  А  его  члены  зорко  следят  за
использованием волшебства. Если бы я заколдовал Птицу Смерти, это  стало  бы
заметно, как только он вышел отсюда. Так что довольно  рассуждать  об  этом.
Ваша дочь отправится с армией, а остальные - в Двониш. Это решено.
   - Но почему она? Почему не кто-нибудь из нас?
   - Птица Смерти намерен женить на ней своего сына. Но, к счастью, это дело
будущего. Пока же она будет официально считаться заложницей, а с заложниками
гоблины всегда обращаются хорошо. Тем более, если они помолвлены с  принцем.
Оставим эту тему, так как все равно ничего изменить нельзя.
   - Если вы пришли не для того, чтобы помочь,  значит,  чего-то  хотите  от
нас? - спросил Шанди.
   На него обрушилось больше испытаний, чем человек способен  выдержать.  Он
нуждался в отдыхе. Они все в нем нуждались,  а  очень  скоро  их  усадят  на
лошадей. Солнце уже  встало,  и  армия  тронется  с  зарей.  Он  уже  слышал
отдаленные голоса и звуки побудки.
   Гоблин покосился на дверь:
   - Я хотел сообщить  вам  кое-какие  хорошие  новости.  По-моему,  вы  это
заслужили.
   - Тогда говори и уходи.
   Медленный Бегун замерцал,  как  отражение  в  воде,  татуировка  исчезла,
зеленоватая кожа стала серой, стального цвета  борода  отросла  на  лице,  и
серебристые волоски появились на широкой груди. Это был дварф в  набедренной
повязке гоблина.
   - Распнекс! Чародей поклонился:
   - Собственной персоной. С добрым утром, ваши величества.
   Шанди вскочил с живостью,  которую  минуту  назад  от  него  трудно  было
ожидать.
   - Ах ты, старый негодяй! Что ты здесь делаешь? Он едва  удержался,  чтобы
хорошенько не треснуть дварфа по спине.
   Расписке сурово нахмурился:
   - В основном прячусь. Я говорил вам, что был Медленным Бегуном достаточно
часто в течение многих лет. Когда-то дражайший  племянник  начал  заниматься
этим,  и  меня  заинтересовали  дела  гоблинов.  Правдивые  судьбы  -  такая
редкость. Кроме того, я хотел понаблюдать за этим вторжением.
   - Будь я проклят!
   - Хорошо бы. Я предполагал, что здесь объявятся кое-какие  волшебники,  -
так и вышло. Но  вас  встретить  не  ожидал.  И  вас  тоже,  -  добавил  он,
покосившись на королеву. - Интересно, не вмешался ли кто-либо еще?
   - Вмешался?! - изумился Шанди. - Кто?
   - Не знаю. Может быть, Боги. Бассейн-прорицатель  творит  очень  странные
вещи, как по-вашему?
   -  Значит,  вы  могли  спасти  императора  и  без  нас?  -  разочарованно
пробормотал Гэт.
   А он-то думал, что несколько часов назад изменил ход истории.
   - Нет! - буркнул чародей. - Ни за что не стал бы! Я не узнал это  пугало.
- Он хмуро улыбнулся Шанди. - А это было бы забавно, не правда ли? Вас  рвут
на куски, а дружественный  вам  волшебник  бьет  поблизости  баклуши,  думая
совсем о другом? Конечно, если бы вы объявили, кто вы такой, я бы что-нибудь
предпринял. Но вы ведь не объявили бы, верно?
   Конечно  нет.  Шанди  приготовился  умирать  молча,  насколько  это  было
возможно. Да  ему  наверняка  бы  не  поверили,  вздумай  он  назвать  себя.
Напротив, могли бы продлить пытку, которая продолжалась бы несколько дней, а
не часов.
   - Мы хорошо поработали ночью, - сказал Распнекс, кивая массивной головой.
- Я уже опознал одного из дварфов, но их оказалось двое, и потом еще и  этот
гоблин. Благодаря вам в этом защищенном доме я вычислил всех. Не  знаю,  как
бы иначе я справился с этим.
   - Так из-за этого и шел спор?
   - Конечно. Волшебники еще меньше, чем обыкновенные люди, любят попадаться
в  ловушки.  Но  тем  не  менее  попались.  Теперь  все  они  будут  с  нами
сотрудничать! Итак, мы только что обрели трех новых членов нашего  движения.
Это начало. Есть еще один маг гоблинов. Мы подцепим и его.
   Ноги Шанди подкосились. Он снова опустился на пол:
   - И ни один из них не входит в Сговор?
   - Нет, я уверен, что нет. Но  все  мы  собираемся  выбраться  отсюда.  Мы
отправимся вместе с вами в Двониш, так как это вторжение все равно обречено.
   - Обречено?! - воскликнула королева.
   - О, не так скоро! Зиниксо на какое-то время воспользуется хаосом, но  ни
за что не позволит орде варваров  занять  столицу.  В  конце  концов  Сговор
вмешается.
   - А моя дочь?
   Темные глаза дварфа покосились на девушку.
   - Ей нужно будет использовать свой  шанс,  сударыня.  Я  ничего  не  могу
сделать. Кроме того, у моего племянника там, в Двонише,  наверняка  осталось
немало сторонников. Мы можем вскоре оказаться в большей опасности, чем она.

6

   Далеко на юго-востоке солнце стояло в зените над сельской тишиной  Тхама.
Светило оно неярко, еще продолжался сезон дождей, густые тучи обложили  этот
край, втиснувшийся между морями. Дождь беспрестанно барабанил по крыше  дома
Гхайлы, потоки воды низвергались с карнизов и  крон  деревьев,  утрамбовывая
траву. Однако ни одна капля не попала внутрь жилища, и это все еще очень  ее
удивляло. Когда дождь шел над домом ее родителей, крыша и  стены  разве  что
немного  замедляли  его  падение,  так  как  Таибу  всегда  лучше  удавалось
что-нибудь вырастить, чем  построить.  Он  терпеть  не  мог,  когда  срубали
деревья, ненавидел даже собирать свежий папоротник для постели.
   Хотя у нее кружилась голова и немного мутило, Тхайла продолжала играть  в
увлекательную игру, которую сама придумала, - мысленно переставляла  мебель,
прикидывая, как будет выглядеть комната, если стол поставить сюда, а  стулья
туда и так далее. Она подумала, как Фриэль позабавила бы такая игра,  и  тут
же сообразила, что ее мать была бы рада просто иметь мебель.
   Тхайла не ела два дня. Дважды приходил Мист,  пытался  поговорить  с  ней
через дверь, и дважды она решительно отсылала его обратно. Никто  больше  не
беспокоил ее, и она цеплялась за слабую  надежду,  что  никто  и  впредь  не
побеспокоит. Обитатели Колледжа - могущественные волшебники, но  они  пиксы,
как и она сама, а пиксы дом любого другого соплеменника  считали  священным.
Тхайла знала, что бросила вызов самой  Хранительнице,  а  большей  ереси  не
видывали  в  Тхаме,  но  это  ее  дом,  и  здесь  она  чувствовала  себя   в
безопасности. Может быть, она сошла с ума.
   Если бы она заранее обдумала этот дерзкий вызов, то запаслась бы отличной
едой, которой вдоволь на базаре, но она поступила  как  ребенок,  подчиняясь
первому порыву. Теперь ей, кажется, предоставили возможность  в  одиночестве
переживать свои ребяческие обиды.
   Ей нужно продержаться еще по  крайней  мере  две  ночи,  пока  не  минует
полнолуние, а потом она сможет выйти и отправиться на поиски пищи.
   Волшебство по-прежнему действовало в доме Тхайлы:  по  ее  приказанию  из
крана текла горячая вода, зажигались светильники и печка давала тепло. А вот
кастрюли, к сожалению, были самыми обычными, и она не могла  налить  из  них
супа, сначала не положив туда овощи. Ее шкаф был до отказа  набит  роскошной
одеждой, о какой она могла только мечтать до того, как неделю назад попала в
Колледж; но кладовая была пуста.
   Ей ни к чему богатство и комфорт. Она хочет быть с Лиибом, каким бы он ни
оказался. Однако подойди он сейчас к двери, она бы не узнала его.
   Но никто не подходил к ее двери. Никто не бранился, не грозил, не упрекал
- и это слегка раздражало. Если судьба Тхайлы никого не интересует, зачем ее
притащили сюда? Целый день и всю ночь она не говорила ни с кем, кроме  этого
апатичного Миста, а он был всего лишь таким  же  воспитанником,  как  и  она
сама. Знал он не больше ее, да и мало чем интересовался. У нее редкий Дар  -
Зрение. Такого нет больше ни у кого - так сказал Джайн. Там, в Доме Таиба, с
тех самых пор как она провела Вахту Смерти со старой Фейн и познала ее Слово
Силы, Тхайлу не покидало смутное ощущение присутствия  соседей  за  холмами.
Как она теперь далеко от Дома Таиба! Во время своей поездки в гости к сестре
Шииле она ощущала присутствие в отдалении  десятков  незнакомцев.  Здесь,  в
Колледже,  она  видела  чувства  только  других  воспитанников  и  некоторых
стажеров. Все остальные были волшебниками и, конечно,  умели  скрывать  свои
эмоции, но внешний мир почему-то теперь  тоже  скрыт  от  нее.  Пиксы  ценят
уединение, разве не так? На что же она сетует?
   Около полуночи Тхайла увидела своим Зрением чувство тревоги и  в  тот  же
миг поняла, что это снова Мист идет к ней по магической Тропе. Она  украдкой
глянула в окно, чтобы убедиться, что он  один  и  с  ним  нет  какого-нибудь
неуловимого Зрением волшебника. Вскоре она разглядела юношу между  деревьями
- он спешил и широко шагал по белой Тропе, укутавшись в темно-зеленый плащ с
капюшоном. Тхайла впервые видела его в  такой  мрачной  одежде,  потому  что
обычно он носил только розовое или голубое. Мист был один.
   Тхайла отошла от окна и вернулась в спальню, мимоходом взглянув на себя в
большое