и дварфов.
   - Но почему ее величество решила прибыть сюда? -  поинтересовался  дварф,
посмотрев в сторону Инос. - Она привела с собой армию?
   Гоблин, стоявший по левую  сторону  от  царя,  перевел  слова  дварфа  на
гоблинский язык.
   - Я не могу говорить об этом во всеуслышание, - сказала Инос.
   - У меня нет секретов от моих друзей из Двониша, -  тут  же  отреагировал
Птица Смерти.
   - Мама! - прошептал Гэт уже более настойчиво. Инос все так же не обращала
на него внимания, бесстрастно глядя на обращенные к ней лица.
   - Ваше величество, я очень устала. Возможно, вы, его превосходительство и
я сможем поговорить об этом утром? Если вы решите пригласить кого-то еще,  я
не стану возражать...
   - Утром мы выступаем! - рявкнул Птица Смерти, не дожидаясь,  когда  слова
Инос будут переведены на его родной язык.
   - Мы можем сделать это еще до рассвета. Он на миг задумался.
   - Сегодня. После пира. -  Он  улыбнулся,  оскалив  свои  огромные  желтые
клыки. - Генерал, вы не сможете предоставить даме шатер? Я полагаю,  она  не
откажется и от ведерка воды. Все  эти  вырожденцы  импы  страсть  как  любят
купаться.
   - Мы будем счастливы услужить ее величеству. Не успела Инос поблагодарить
галантного генерала, как Птица Смерти заговорил вновь:
   - Сегодня у нас пир, Иносолан. Ты будешь на нем почетной гостьей. - Вновь
блеснули его страшные клыки. - Развлечений там будет море.
   Переводчик улыбнулся. Дварфы скорчили недовольные гримасы. Инос внутренне
содрогнулась. Когда находишься в Хабе,  делай  все  так,  как  говорят  тебе
местные жители...
   - Я благодарю вас за приглашение на пир, ваше величество.
   Она была свидетельницей уже шести таких пиршеств и потому не  сомневалась
в том, что ей удастся пережить и седьмое.
   - Сына не забудь с собой прихватить! - Тон, которым была произнесена  эта
фраза, говорил о том, что аудиенция закончена.
   Инос - воплощенное достоинство - поднялась с бочонка,  благодарно  приняв
помощь Кейди.
   -  Как  вам  будет  угодно,  ваше   величество.   Я   очень   ценю   ваше
гостеприимство.
   Она направилась к двери, чувствуя,  что  ее  пошатывает  от  усталости  и
полнейшего нервного истощения.
   Гэт был уже тут как тут.
   - Мам!
   - Да, мой хороший? В чем дело?
   Новости, о  которых  он  так  хотел  поговорить  с  ней,  наверняка  были
скверными.
   Люди, стоявшие в дверях, расступились перед  ними.  На  землю  опустилась
ясная холодная ночь. Повсюду, насколько хватало глаз,  они  видели  лагерные
костры и шатры, гоблинов и дварфов. То и  дело  слышалось  жалобное  конское
ржание.
   Возле них появился невысокий человечек.
   - Следуйте за  мной,  госпожа.  Судя  по  голосу,  это  был  дварф.  Инос
испытывала к этому народу все большую и большую симпатию.
   - Мама!
   - Я тебя внимательно слушаю.
   - Сегодня они снова будут истязать людей!
   - Думаю, да... - вздохнула Инос, стараясь не отстать от провожатого и  не
потерять его среди этих безумных толп, костров, шатров, лошадей. Несмотря на
свой маленький рост, дварф шел так быстро, что за ним было не угнаться. - Мы
не можем этому помешать, сынок... И еще... К таким вещам нам, согласись,  не
привыкать. Постарайся...
   - Но, мама! - перебил ее Гэт. - Сегодня я  смог  узнать  одного  из  этих
людей! Боже милосердный!
   - И кто же это?
   - Император! - пробормотал Гэт. Она схватила его за плечи и  повернула  к
себе так, чтобы видеть его лицо.
   -  Ты  сошел  с  ума!  Откуда  тебе  это  известно?  Мальчик  готов   был
расплакаться на месте.
   - Это - тот самый человек, которого я видел на  берегу!  Император!  Я  в
этом уверен, мама! Они хотят убить его!

5

   Далеко к юго-востоку по Великому Западному  тракту  с  бешеной  скоростью
скакал одинокий молодой человек. Он  еле  держался  в  седле  от  усталости,
однако не только не  сбавлял  скорости,  но,  напротив,  все  пришпоривал  и
пришпоривал своего скакуна. Он находился в дороге уже несколько дней, все же
путешествие могло занять и несколько недель.
   Вне всяких сомнений, имперские курьеры уже приближались к Хабу со  своими
страшными известиями, мирное же население знало о происходящем  пока  только
понаслышке. Надвигавшееся бедствие было столь велико, что люди  отказывались
верить в  его  реальность.  Соответственно,  на  здешних  почтовых  станциях
человек все еще мог нанять лошадей, чего  нельзя  было  сказать  о  северных
землях.
   Сговор  его  больше  не  беспокоил,  и  он   нисколько   не   интересовал
волшебников. Возможно, те и продолжали следить за дорогами, но охотились они
совсем не за ним.
   Это казалось смешным, но о том, что знал он, не ведали  даже  волшебники!
Этого не знал никто! Как странно, что о смерти Шанди знал он один. Когда они
пытались уйти от гоблинов, конь Шанди был убит. Улизнуть удалось только Ило.
А он знал о том, что гоблины никогда не щадят мужчин.
   Теперь подлинным властителем Империи стал двухлетний ребенок.
   Ило ехал все дальше и дальше на юг. Стало заметно теплее. То тут, то  там
пробивалась нежная травка. В Дом Темного Тиса он должен был  поспеть  к  той
самой поре, когда начинают цвести нарциссы.

   Будет день окончен:
   ...О, если б знать заранее,
   Чем кончится сегодня наша битва!
   Но хорошо, что будет день окончен,
   Тогда конец узнаем...
   Шекспир. Юлий Цезарь, V, I



    Дэйв ДУНКАН
    ИЗБРАННИКИ III
    ПОЛЕ БРАНИ

    ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


ПРОЛОГ

   Яростный ветер терзал старый дом на  горе,  и  под  его  ударами  жалобно
скрипела крыша, дрожали оконные створки. Тяжелые  тучи  неслись  по  ночному
небу, играя в пятнашки с луной. В окрестных сырых лесах притаилась весна - в
воздухе уже явственно пахло талой водой.
   По пустому коридору брела старуха, сжимая в руке слабо  мерцавшую  свечу,
и, прислушиваясь к шепоту духов,  тихонько  посмеивалась  над  их  радостным
ожиданием.
   - Приедет он, как же, - ворчала она. - Ну это мы еще посмотрим.
   Старуха  замолчала  -  ей  показалось,  будто  она  слышит  голос  живого
существа, но звук больше не повторился. Очень  похоже  на  плач  ребенка,  у
которого режутся зубки. А может  быть,  это  солдат?  Как,  бишь,  его  имя?
Забыла. Все зовут его просто центурионом. Иногда он бродил по ночам, но духи
предупреждали старуху, и  она  успешно  избегала  встреч  с  ним,  не  желая
подвергаться опасности.
   Сегодня  ночью  духи  ликовали.  Скоро  приедет,  твердили  они,  герцог,
непременно приедет за своей возлюбленной -  так  распорядилась  его  судьба.
Духи знали об этом уже долгие годы.
   А вот сама его избранница еще ни  о  чем  не  подозревает.  Ах,  как  она
хороша! Прелестна, словно мечта, даже если и мать ублюдка.  И  как  холодна.
Пожилая чета знала ее имечко, но, боясь, как бы их не  подслушали,  называла
ее только мэм. А ведь они граф и графиня. Так чем же заслужила молодая  леди
столь почтительное их отношение? Кажется, где-то у нее есть муж. Не  герцог,
разумеется. Впрочем, мужья, как известно, никогда не  являлись  препятствием
для любовников. Разве не то же самое было со стариками? Или  с  центурионом?
Духи знают об этом!
   Да, молодая леди холодна, но пылкий любовник растопит лед.
   "Наконец-то он отправился в путь, этот герцог, - размышляла старуха. -  И
скоро приедет за своей возлюбленной, ибо такова его судьба, да и ее тоже. Уж
духи-то не ошибутся!"
   Оконные стекла дрожали под натиском ветра.

Глава 1
ДРУЖБА ПРЕЖНИХ ДНЕЙ

1

   Лорду Ампили в жизни не приходилось испытать ничего хуже этого  заточения
в темнице. Он не знал, сколько времени провел,  лежа  в  холодной  зловонной
тьме, пока не услышал звон цепей, грохот засовов и не  увидел  просочившийся
сквозь замочную скважину колеблющийся свет. Это  пришли  за  ним,  догадался
лорд, ну а потом... потом ему расхотелось оттуда уходить.
   Возможно, он провел там не больше недели, хотя  ему  казалось,  будто  по
меньшей мере месяц. Среди непроглядной тьмы и гнетущей тишины лорд, пожалуй,
нашел бы удовольствие и в компании парочки крыс,  но  единственными,  помимо
него, обитателями темницы были какие-то отвратительные крошечные многоножки.
Все его тело, а оно, надо сказать, было не маленьким, нестерпимо зудело.  От
лежания на голом камне  -  жалкого  пучка  гнилой  соломы,  на  которую  его
бросили, явно оказалось недостаточно - появились  пролежни.  Ампили  не  мог
точно сказать, сколько раз ему давали пищу, но  похоже,  его  кормили  через
день, а быть может, только дважды в неделю, и он коротал  время,  теша  себя
воспоминаниями о тех пышных  банкетах,  на  которых  ему  довелось  когда-то
присутствовать, и мысленно смакуя блюдо за блюдом. Когда же он исчерпал  это
средство времяпровождения, то принялся перебирать в памяти свои  излюбленные
блюда,  мечтая  о  потрясающем  обеде,   который   даст   в   честь   своего
восстановления при дворе и возвращения к  нормальной  жизни,  если  все  это
когда-нибудь произойдет.
   Однако много хуже телесных  мук  лорда  донимали  душевные  страдания.  К
лишениям он привык,  ибо,  будучи  советником  наследного  принца,  вдоль  и
поперек объездил с ним почти  всю  Империю,  неделями  не  слезая  с  седла,
устраиваясь на ночлег в шатре военного лагеря, а то  и  вовсе  под  открытым
небом. Он путешествовал по лесам и пустыням,  попадал  в  снежные  бураны  и
морские шторма. Но все испытания не могли сравниться с  этой  отвратительной
тюрьмой. Прежде он знал, по крайней  мере,  ради  чего  испытывает  лишения,
жизнь тогда имела смысл. И даже если война порой казалась ему бессмысленной,
всегда оставалось утешение, что он помогает будущему императору изучить свое
ремесло.
   Интересно, что сейчас поделывает Шанди - император, свергнутый с престола
и лишенный всех  прав  почти  сразу  же  после  своего  воцарения,  одинокий
изгнанник,  преследуемый  всемогущими  чародеями.  Легат  Угоато,  арестовав
Ампили, не приказал его обыскать,  и  волшебный  свиток  все  еще  лежал  во
внутреннем кармане камзола. Писать в темноте  оказалось  труднее,  чем  лорд
ожидал, но все же ему  удалось  нацарапать  предупреждение  о  том,  что  он
разоблачен: "Не доверяйте моим последующим сообщениям!"  Неизвестно  только,
получил ли Шанди это послание и ответил на него или нет.
   Мысленно Ампили снова и снова возвращался к увиденной им ужасной картине.
Предсказание сбылось - на Опаловом троне сидит дварф. После  трех  с  лишним
тысяч лет Империя пала, и почти никто не  знает  об  этом.  Пользуясь  своей
огромной магической мощью, Сговор не только сумел  уничтожить  Свод  Правил,
сместить смотрителей, подменить императора, но еще и скрыть правду от  мира.
Волшебники, конечно, знают тайну, по крайней мере большинство из  них,  ведь
почти  все  они  примкнули  к  Сговору,  но  непосвященные,  за  исключением
крошечной горстки, ни о чем не догадывались. Зиниксо, несомненно,  стремился
держать в секрете свою победу. Что сделает он с теми, кто знает его тайну?
   Ампили как раз и размышлял над этим, когда в замочной  скважине  мелькнул
свет, зазвенели цепи и загремели засовы.
   Ослепленного светом фонарей лорда Ампили выволокли из  камеры,  протащили
по коридору, а затем - вверх по лестнице. Когда  безжалостные  руки  наконец
отпустили его, он мешком свалился на голый дощатый пол.
   - О, к чему такие церемонии? -  раздался  над  ним  знакомый  ненавистный
голос.
   Собравшись  с  силами,  Ампили  встал  на  четвереньки  и,  прищурившись,
разглядел пару изящных военных сандалий и блестящие латы над ними.
   - Сколько... - прохрипел  он,  -  сколько  времени  я  проторчал  в  этой
конуре?
   - Чуть больше суток.
   Ошеломленный, Ампили вгляделся в свое отражение на блестящей меди.  Лицо,
удлиненное изгибом лат, казалось осунувшимся,  но  бороды  не  было.  Ощупав
подбородок, он обнаружил только небольшую щетину. Неужели  и  в  самом  деле
только сутки?
   - Император хочет тебя видеть, - сказал Угоато. - Можешь сам встать?
   Невольно застонав, Ампили через силу поднялся на ноги. Глаза его  немного
привыкли к свету, но в голове гудело. Покачиваясь от слабости, лорд взглянул
прямо в ненавистное тупое лицо легата... впрочем, нет, уже не легата. Кираса
украшена драгоценными камнями и золотыми инкрустациями, на шлеме  пурпурного
цвета гребень из конского волоса... Угоато явно получил повышение.
   - Мои поздравления. Уж не я ли, часом, послужил причиной этих перемен?
   - Отчасти, - мрачно ухмыльнулся новоявленный фельдмаршал. - Мне приказали
доставить тебя немедленно, но вот насчет пассажиров ничего сказано не было.
   - Пассажиров?..
   - Вымыть его! - брезгливо бросил Угоато  и,  повернувшись,  направился  к
двери.

***

   Двор все еще пребывал в трауре по  Эмшандару  IV.  Скульптуры  и  картины
окутывал черный креп, в безлюдных залах и коридорах царил полумрак. Если  не
считать этого, дворец выглядел до жути  обыденно.  Дварфов  нигде  видно  не
было. К счастью, только часовые, секретари да лакеи стали  немногочисленными
свидетелями того, как лорда Ампили вели на императорскую аудиенцию.
   Одеяние, в которое его вырядили, оказалось невыносимо тесным.  Камзол  он
так и не смог застегнуть и вряд ли решился  бы  сесть,  так  как  что-нибудь
наверняка бы лопнуло. Преторианские  гвардейцы,  сопровождавшие  Ампили,  не
имели ни малейшего  подозрения,  что  служат  самозванцу,  и,  вздумай  лорд
попытаться объяснить, что император, к которому его ведут, вовсе не Шанди, а
принявший его облик принц Эмторо, к его словам  отнеслись  бы  как  к  бреду
сумасшедшего.
   Узника провели через огромный пустынный Тронный зал.  Фельдмаршал  Угоато
больше не показывался. Часовые по традиции обменялись парой  условных  фраз,
затем большие двери распахнулись, и Ампили ввели в кабинет.
   Эта часть дворца восходила к временам правления XV династии. Тронный  зал
предназначался  лишь  для  парадных  приемов,  а   кабинет   был   подлинным
святилищем. Множество императоров правили миром из этой комнаты. Полстолетия
Эмшандар IV сидел за этим вот  серым  столом,  а  последние  полгода,  когда
старик стал сдавать, внук замещал его в качестве неофициального регента. Ему
так и не удалось занять это место под именем Эмшандара V,  на  что  он  имел
законное право.
   "Эмторо - наглый обманщик, - подумал Ампили. - И ему известно, что я знаю
об этом. Но я останусь верен законному государю. Ни за что не сдамся!"
   Двери за ним закрылись. В просторной комнате пахло воском от горевших  на
письменном столе свечей. Густые тени, обступающие эти золотые оазисы  света,
не могли скрыть роскошь убранства: чудесную резную мебель, шелковые ткани. В
камине тлел торф, и приятная горчинка дымка примешивалась к  запаху  свечей.
Лжеимператор был  один.  Он  сидел  за  столом,  подперев  рукой  голову,  и
просматривал одну из тех бумаг, что бесконечным потоком  стекаются  в,  этот
центр  власти.  Через  минуту  он  отчеркнул  ногтем  строчку,  на   которой
остановился, и поднял глаза.
   Это был Шанди!
   Мгновение он выглядел усталым и  озабоченным,  затем  знакомая  смущенная
улыбка приветствия осветила его единственные в мире  черты.  Он  вскочил  на
ноги:
   - Ампи!
   Сердце Ампили  екнуло,  на  глаза  навернулись  слезы.  Шанди!  Да  полно
обманываться, тут же опомнился лорд, подлинный Шанди уже с  десяток  лет  не
называл его этим дурацким уменьшительным именем. Он обращался так  к  своему
наставнику давным-давно, когда был неуклюжим, одиноким подростком. И никогда
потом!
   Ампили слегка наклонил голову:
   - Ваше вели... высочество.
   Лжеимператор поморщился:
   - Лорд Ампили... Черт побери! Друг мой, что вам такого наговорили?
   Он  сделал  несколько  торопливых  шагов  навстречу   посетителю,   затем
участливо на него посмотрел:
   - С вами все в  порядке?  Поверьте,  это  было  ошибкой!  Я  не  имел  ни
малейшего представления, что эти идиоты додумаются засунуть вас  в  темницу!
Разыщите его, приказал я, полагая, что вам нужна помощь! Но представить, что
они бросят вас в тюрьму...
   - Я чувствую себя так хорошо, как только можно ожидать, ваше высочество!
   Самозванец печально и недоверчиво покачал головой:
   - Давайте присядем.
   Он подвел Ампили к обтянутому тонкой зеленой кожей дивану. Лорд осторожно
попробовал присесть на краешек. Пояс сдавил его жгутом. Ткань натянулась, но
выдержала. Перевоплощенный Эмторо устроился рядом с  посетителем,  глядя  на
него с подчеркнутым состраданием.
   - Может, вы скажете мне, что обо всем этом думаете?
   Боги! Вылитый Шанди - серьезный молодой человек с  заурядной  внешностью,
разве только тем и примечательный, что  силой  духа,  воспламеняющей  темные
глаза импа.
   - Думаю? - отозвался Ампили. - Вы, видимо, имеете в виду, что я  об  этом
знаю?
   Самозванец кивнул. Шанди тоже никогда не тратил слов попусту.
   - Вы восседали... Его величество восседал на Опаловом троне, когда пришло
известие о смерти вашего... э-э-э... его дедушки. Мы как раз  разыгрывали  в
лицах церемонию его возведения на престол, и тут появился Смотритель  Севера
и предупредил, что ему...
   Ампили продолжал свой рассказ. Он верил и не  верил  собственным  глазам.
Пусть и при помощи волшебства, но  добиться  такого  сходства!  Глаза,  рот,
голос... Его воспоминания абсолютно никому не нужны, но, понимая это, он все
продолжал и продолжал говорить, описывая, как  Смотрители  Севера  и  Запада
признали нового императора, а чародеи Юга и Востока так и не  явились.  Лорд
поведал о крушении четырех тронов, о встрече с Рэпом, королем Краснегара,  и
с Чародеем Распнексом, о бегстве в Красный дворец,  а  затем  на  корабль...
Старая история - с тех пор прошло  уже  несколько  месяцев.  Враг  наверняка
знает значительно больше.
   Во время своего рассказа Ампили с удивлением заметил, что у него есть еще
один слушатель - кто-то сидел в голубом шелковом кресле слева и чуть  позади
него, хотя он мог бы поклясться, что, когда  он  входил,  в  комнате,  кроме
лжеимператора, никого не было. Он бросил в ту  сторону  быстрый  взгляд,  но
кресло  оказалось  пустым.  Они  здесь  вдвоем  с  невероятно   убедительным
самозванцем. Случайная игра света...
   Когда лорд закончил рассказывать, поддельный  Шанди  укоризненно  покачал
головой.
   - Я догадывался, что ты поведаешь мне нечто в этом роде. Хочешь, теперь я
расскажу, как все произошло на самом деле?
   - Э-э-э... Да, конечно.
   Краешком глаза Ампили снова увидел неясную, едва заметную тень. Но стоило
ему прямо посмотреть на голубое кресло, как оно оказывалось пустым.
   Император вскочил и принялся расхаживать по комнате..
   - С тех пор как три тысячи лет  тому  назад  Эмин  учредил  Свод  Правил,
Четверо смотрителей правили миром. Удостоенные этого звания чародеи, обладая
реальной властью, стояли за императорским троном, не так ли?
   Ампили кивнул. Подлинный Шанди никогда не стал бы расхаживать по  комнате
во  время  разговора.  Он  всегда  сидел  неподвижно,  почти   неестественно
неподвижно.
   - Разве это не ужасное Зло?
   - Зло, ваше вели... ваше высочество?
   Самозванец остановился, удивленно подняв бровь, взглянул на Ампили, затем
пожал плечами и снова принялся сновать по комнате взад и вперед.
   - Да, Зло! Если  это  не  Зло,  то  почему  Империи  подчиняется  не  вся
Пандемия, а только ее часть? У  нас  стабильное,  процветающее  государство,
народы же, окружающие нас,  пребывают  в  варварском  или  даже  первобытном
состоянии и при этом  постоянно  воюют  между  собой.  Мы  не  раз  пытались
поделиться с малыми народностями преимуществами просвещенного  правления,  в
отдельных местах  на  какое-то  время  даже  добивались  успеха,  но  всегда
ненадолго. И каждый раз нас вытесняли оттуда, несмотря на самую мощную армию
и поддержку  могущественных  и  многочисленных  волшебников.  Да  и  тех  же
Четверых, в конце концов.  Абсурд,  согласитесь!  А  вся  беда  в  том,  что
смотрители контролируют официал