с
Даром... - Чувства мальчишки вдруг закипели, словно молоко в горшке.
   Фриэль уставилась на мужа, увидев  ту  волну  облегчения,  которая  вдруг
омыла его.
   - Стало быть, вот что, - сказал Гаиб. - Может, они и вовсе вас не  сыщут.
Потом, у вас все равно остается год. До той поры вы не нарушаете закон...  А
полгода  в  хорошем  Доме  с  добрым  мужем  -  таким  предложением   нельзя
пренебрегать, сдается мне. Некоторым Боги отпускают куда меньше.
   Фриэль замерла. Она и забыла, что Гаиб может быть  таким  смелым  вопреки
внутренним страхам. Она забыла, что в этом  тихом  омуте  когда-то  сверкали
звезды. Джайн из Колледжа, должно быть, пробудил в Гаибе что-то,  давно  уже
дремавшее в глубине.
   - А как же мы с тобой? Если нас  спросят?  -  объятая  внезапным  ужасом,
пролепетала она.
   Гаиб повернулся к жене и одарил ее блеском оставшихся зубов.
   - Ты знаешь, где оно - это их место?
   - Не совсем.
   - Вот и я тоже "не совсем".
   - О, добрый муж мой! - только и сказала Фриэль. Ей хотелось и смеяться, и
плакать одновременно. Тхайла и Лииб не сводили друг с друга глаз.
   - О, согласна ли ты? - спросил Лииб. - Согласна ли?..
   Тхайла не вымолвила ни слова. Она просто положила ладонь на колено  Лиибу
- и оба вдруг покатились по земле, крепко сжимая  друг  дружку  в  объятиях.
Только замелькали тощие ноги в разводах пыли.
   Невероятная вспышка радости ослепила Фриэль.
   - Эй, вы там! - кашлянул Гаиб. - Помните, чему вас учили родители! На это
хватит  времени  завтра,  когда  вы  туда  доберетесь.  Или  когда  вы   там
доберетесь, я уж и не знаю...
   Влюбленные неохотно расцепили руки, залившись  краской  и  влажно  блестя
глазами в закатном полумраке.
   - А теперь, жена, - продолжал Гаиб,  -  давай  подумаем,  что  мы  сможем
отдать детям, чтобы помочь им обустроиться. У меня найдутся лишняя лопата  и
молоток, и Фоан, может, сменяет нам топор на пару поросят...
   Тхайла рывком подскочила и, едва поднявшись на ноги, бросилась  на  грудь
отцу. Лииб встал и осторожно шагнул к Фриэль, не зная еще,  захочет  ли  она
обнять его. Глаза его были чистое золото...
   Да не отступятся от нас Боги!
   Она протянула руки к  Лиибу  и  перестала  удерживать  готовые  пролиться
слезы.

6

   У каждого легиона есть легионный штандарт. Свои штандарты  есть  также  у
каждой из десятка его когорт и  из  трех  десятков  манипул.  Добавьте  сюда
кавалерию  и  всякие  особые  части  -  всего  получится  около   пятидесяти
штандартов, и каждый - святыня, которую носит один из пятидесяти сигниферов.
   Когда четыре легиона под предводительством Шанди натолкнулись на драконов
в  лесах  Пустоши  Нефер,  официальный  отчет  императора  сенату   описывал
инцидент, как "поспешное отступление", вызванное лесными пожарами. С военной
точки зрения результаты бегства оказались не слишком серьезны. Разумеется, в
горящем лесу осталось брошено много оружия и разного другого снаряжения,  но
потери в живой силе были на диво невелики. Да  и  территория  самой  Империи
никак не пострадала: "целостность имперских границ не  была  нарушена",  как
гласил отчет, осторожно обходя тот факт, что легионы потерпели поражение  не
где-нибудь, а в Илрэйне.
   Лесной  пожар  в  середине  сезона  дождей?  Сами  легионеры  знали,  что
случилось, и по армии  вскоре  прокатилась  эпидемия  мрачных  слухов  -  от
Джульгистро до Зарка и от Питмота до  Гувуша,  -  так  быстро  могут  лететь
только плохие новости. Упоминали и драконов, но драконы - чересчур  страшный
предмет для обсуждения, в них почти невозможно поверить.  Что  действительно
привлекло всеобщее  внимание,  так  это  слух  о  потере  почти  двух  сотен
штандартов. Многие другие битвы стоили полководцам куда  больше  жизней  или
территорий, но по своему невероятному позору бегство из Пустоши Нефер просто
не с чем было сравнивать - на протяжении  веков  имперская  армия  не  несла
большего ущерба! Воины могли только гадать, что за  "поспешное  отступление"
могло привести  к  потере  двухсот  штандартов,  -  и  они  с  азартом  этим
занимались.
   Из четырех легионных штандартов только  два  были  спасены.  Святыню  XXV
легиона  выудил  из  реки  молодой  легионер   по   имени   Ишило,   тем   и
прославившийся. Преступного сигнифера потом  изловили  и  предали  смерти  с
традиционной жестокостью. Остальные легионные сигниферы были  приговорены  к
той же участи, как и многие сигниферы рангом пониже.
   И только штандарт XII легиона вернулся в Квобль в руках своего сигнифера,
как должно. Надо сказать, Ило  не  планировал  никаких  подвигов  -  особого
героизма он за собой что-то никогда не замечал... Объяснялось  же  геройство
просто: Ило держался как можно ближе к  Шанди,  свято  веруя,  что  местечко
рядом с Шанди - самое безопасное. А рядом с  Шанди  Ило  даже  в  голову  не
приходило бросить штандарт,  все  равно  полководец  заставил  бы  сигнифера
подобрать его. Поэтому, когда, шатаясь от усталости, они все-таки  выбрались
из леса, Ило все еще сжимал в ладонях дурацкую жердь. Вдобавок еще  в  самом
начале бегства он  растянул  лодыжку  -  и  штандарт  оказался  незаменим  в
качестве посоха.
   Объяснить "геройство" его не просили,  а  Ило  был  слишком  умен,  чтобы
самому распространяться  о  том,  как  было  дело.  Слава  полководца  Шанди
померкла,  ибо  отступление  императорских  войск   оказалось   его   первым
независимым шагом, но армии позарез  требовался  герой,  и  личный  сигнифер
Шанди вполне подходил на эту роль...
   - Только не бери себе в голову, - предостерегал Шанди, но  Ило  не  видел
причин, чтобы "не брать". Долго это все равно не продлится, так отчего же не
расслабиться?
   Выживший состав XII легиона присудил Ило жалованье одного дня службы - за
спасение легиона от немыслимого позора.
   От ветхого старца маршала Итхи из Хаба пришла в посылке накидка сигнифера
из белоснежной волчьей шкуры - честь, забытая со времен правления предыдущей
династии.
   Патриотически настроенные граждане посылали Ило кошели с золотом, а члены
городского управления Гаазы  преподнесли  драгоценную  рукопись,  украшенную
невероятной красоты рисунками.
   Днем повсюду, где бы ни проходил Ило, его шумно приветствовала вся армия.
   Ночью он только и делал, что отбрыкивался от девиц - не от всех, конечно,
а только от самых простоватых.
   Ило "взял себе в голову". И наплевать, что будет потом.

***
   "А потом все очень даже неплохо, - сонно думал Ило, -  вот  только  белая
волчья шкура бессильна уберечь от гнева самого императора".
   Старик, наверное, так и не пронюхал,  что  сигнифером  его  внука  служит
Иллипо, последний представитель  опального  клана.  Шанди-то  ему  точно  не
сообщал. Ило лично переписывал рапорты о Карфине и об ущелье Костей  и  знал
лучше кого бы то ни было, что и как там говорилось. Принц  Ралпни  погиб  на
поле брани, на смену ему встал легионер по имени Ило. И все.
   Но теперь, когда слава о сигнифере гремит из края в  край,  старый  тиран
наверняка прознает  насчет  Иллипо.  В  Хабе  найдется  достаточно  скверных
языков, чтобы донести новость в глухое императорское ухо.
   И Шанди был на волосок от бунта... Свою-то голову он на плечах удержит, а
вот голову Ило потеряет и глазом не моргнет. Вот он, смертный  приговор,  на
столе Ило:

   "Дражайший и всячески почитаемый мною дедушка. Понуждаемый  исключительно
великой потребностью, я обращаюсь к тебе со словами столь резкими и прямыми,
что не в силах сдержать огорчения. Увы,  обстоятельства  вынуждают  меня  на
самые решительные действия. Вот уже многие месяцы я  умоляю  тебя  позволить
жене моей приехать в Гаазу, дабы здесь мы смогли воссоединить семью, и я  не
страдал бы более без ее любви и утешения..."

   Если Эшиале не будет дозволено приехать прямо  сейчас,  писал  Шанди,  он
намерен преступить свои полномочия и,  вопреки  желаниям  императора,  лично
встретиться с нею в Хабе.
   Неповиновение! Измена! Теперь-то  дряхлого  кровопийцу  уж  точно  хватит
удар! Но прежде он  расправится  с  обидчиком:  вот  уже  полвека  никто  не
осмеливался обращаться к нему в подобном тоне.
   "Все проблемы Шанди, - зевая, думал Ило,  -  в  распроклятой  моногамии".
Боги! У парня может быть столько женщин, сколько он пожелает, и прямо здесь,
в Гаазе. Принципы не должны заводить мужчину слишком далеко. Слишком далеко!
И что такого замечательного может быть в какой-то бабенке?
   Конечно, мужчину должны занимать мысли  о  наследниках  (а  для  будущего
императора это - особо важный вопрос), но у Шанди уже есть  дочь.  Еще  один
ребенок может и обождать немного, не так ли?
   В тихой жизни у домашнего  очага  есть,  наверное,  свои  прелести;  Ило,
признаться, еще ни разу не пробовал и пока не  собирался  испытывать  их  на
себе.
   А насчет удовольствия и  отдыха...  Так  ведь  именно  в  разнообразии  -
приличная доля всех удовольствий! Зачем еженощно тянуть одну и ту же  старую
песню, когда вокруг столько прекрасных мелодий?
   Впрочем, к спешной поездке  в  столицу  Шанди  наверняка  подталкивают  и
известные политические соображения. Старик давно бьется в маразме,  и  долго
его выступления, конечно же,  не  продлятся.  Но  принц  требовал  вовсе  не
возвращения в Хаб, послушать его - так это вообще дело десятое!
   Ило  проморгался,  сбрасывая  сонливость,  и  вновь  углубился  в  чтение
кошмарного документа. Закончив, он метнул  вожделеющий  взгляд  на  дверь  в
кабинет Шанди, прикидывая, не стоит ли пойти туда прямо сейчас и поспорить с
безумцем? Какая разница, где тебе отсекут голову - здесь  или  в  Хабе?..  К
подобным нарушениям субординации Шанди едва  ли  отнесется  снисходительнее,
чем его же дед.
   Слова, нацарапанные в самом верху, предназначались  Ило.  Там  говорилось
без обиняков: "Секретно. Переписать лично".
   Заключительный документ будет запечатан особой печатью и отправится в Хаб
в отдельном пакете с кусочком свинца внутри - чтобы не всплыл, если  корабль
пойдет ко дну. В руки Эмшандара он попадет нераспечатанным - и никто во всем
белом  свете  не  узнает,  что  внук  императора  осмелился  выставить  деду
ультиматум...
   Но старик уже почти слеп. Личные  письма  императору  требовалось  писать
особой  кистью,  специальными  черными  чернилами  -  ив  придачу  огромными
буквами, вроде как на плакате. На целую страницу -  не  более  дюжины  слов.
Собственно, в этом и заключалась работа Ило.
   Значит, император сообразит, что по крайней мере  один  человек  знает  о
нанесенное ему оскорблении. И письмецо - не что иное, как смертный  приговор
Ило; тем паче если старик уже знает, что, по сути дела,  этот  "единственный
свидетель" - из ненавистных Иллипо... В том, что император захочет отомстить
негодному Ило, сомнений не возникало. Ило уже мертвец - и только потому, что
прочел эту несчастную бумажку!
   Ах, долг  солдата!  Опасности  военной  карьеры!  С  тяжким  вздохом  Ило
потянулся за кистью и баночкой чернил, порылся в ящике своего стола и достал
самый большой кусок пергамента, какой только смог сыскать.
   Со времени возвращения грязного, измученного, обгоревшего XII  легиона  в
Гаазу прошло уже два месяца - два напряженных,  сумасшедших,  диких  месяца.
Ило так и не успел отдохнуть толком. По прибытии перед Шанди встала едва  ли
выполнимая задача заполнить все легионные бреши за остаток зимы: не  хватает
ни оружия, ни людей; дороги перекрыты; над городом висит  угроза  эльфийской
Контратаки (к счастью, так и оставшаяся только угрозой)...  Шанди  умудрился
отстроить легион заново -  сверху  донизу,  несмотря  на  то,  что  слухи  о
драконах  вовсе  не  притягивали  рекрутов,  а,  наоборот,  вызвали   лавину
отставок. Шанди и сам превратился в тень, а его подчиненные  выглядели  даже
хуже.
   И Шанди хоть спал по ночам! Ило же, как правило, - нет.
   Во дворце проконсула у Ило был собственный большой кабинет. Боковая дверь
вела отсюда в кабинет Шанди, другая - в зал,  где  трудилась  сотня  писцов.
Наверное, Ило был вторым  по  средоточию  власти  лицом  во  всем  Квобле  -
неофициально, разумеется.
   И что странно, он не использовал эту власть в целях личной выгоды! У него
попросту не было времени - да и денег  пока  хватало  с  избытком.  Остается
уповать на то, что духи наиболее могущественных предков Ило  не  сгорают  со
стыда, видя, как раз за разом их  тупоумный  потомок  упрямо  упускает  шанс
разбогатеть по-настоящему. Позже, когда Шанди воссядет на  Опаловый  трон  и
назначит его претором какого-нибудь города, - вот тогда Ило не станет терять
времени зря, обдерет свое  хозяйство  как  липку  и  разживется  золотишком.
Именно этого и ждут от преторов. Только так и делаются дела - а  все  Иллипо
имели прирожденный талант к использованию служебного положения  в  корыстных
целях. А пока он вежливо отказывался от всех  и  всяких  взяток,  передвигая
взяточников в самые хвосты длиннейших списков... И тем самым  создал  полную
неразбериху среди местных богатеев, никому из  которых  пока  не  доводилось
иметь дело с честными служащими имперских канцелярий. Ило зевнул снова.
   - Что, хроническое недосыпание? - ядовито  осведомился  чей-то  голос.  В
дверях, недовольно гримасничая, стоял сморчок  Акопуло,  похожий  сейчас  на
старую деву.
   - Нет, я просто вовсе не ложился прошлой ночью. - Ило расплылся  в  самой
невинной своей улыбке.
   К поджатым губам Акопуло прибавились нахмуренные брови.
   - Сигнифер, ты страдаешь от полного отсутствия моральных устоев!
   - Страдаю? Да я даже спать не могу от наслаждения!
   Брови вернулись на место, но лицо Акопуло все еще выражало отвращение.
   - Что-нибудь пишут?
   - Два приглашения на балы, записка с угрозами  от  рогатого  мужа  и  три
письма с одним-единственным "Спасибо!" внутри, но я думаю, что сумею....
   - Не верю, сигнифер. Чересчур убедительная игра - тоже плохо.
   - В толк не возьму, о чем ты  говоришь,  господин.  Ило  округлил  глаза,
чтобы изобразить крайнюю степень замешательства. Эти ежедневные стычки стали
чем-то вроде ритуала;  Ило  иногда  казалось,  что  не  в  меру  щепетильный
политический советник воспринимает их куда серьезнее, чем он сам.
   - Я спрашиваю, для меня сегодня была какая-то почта?
   Ило почесал в затылке.
   - Да, было вроде что-то такое, адресованное  тебе...  Нет,  наверное,  то
было вчера - или позавчера, может быть...
   Ило зевнул так широко, как только мог, не опасаясь вывихнуть челюсть.
   Бывший наставник Шанди свирепо сверкнул очами и  повернулся,  намереваясь
выйти:
   -  Постарайся  побольше  спать,  дружок.   Временами   в   твоей   голове
действительно что-то путается.
   - А! Вспомнил. Принц просил меня узнать у тебя, правда ли, что "Распнекс"
- имя дварфа?
   Маленькие глазки Акопуло съежились еще больше.
   - И зачем ему это знать?
   Он, конечно, предпочитал общаться с Шанди лично,  а  не  через  какого-то
Ило.
   Ило пожал плечами, невинно улыбаясь, и подождал ответа. Советник  признал
поражение.
   - Да, это имя дварфа.
   - Благодарю. Непременно передам. - Ило снова поднял кисть, словно  считая
разговор оконченным. Хотя отлично знал, что это еще не все.
   - И тем не менее, зачем ему знать?
   - Не помню.
   - Что ж, тогда я сам спрошу, - с сомнением  процедил  коротышка  Акопуло.
Ило хмыкнул:
   - На здоровье. - В виду имелось, конечно, что делать этого не стоит.
   Раздраженно фыркнув в ответ, Акопуло снова собрался было уходить.
   - Баш на баш? - тихо молвил Ило, не поднимая головы от бумаги.
   - Что это значит?
   - Я отвечу на твой вопрос, а ты - на один из моих. По рукам?
   - Всегда считал своим долгом  развеять  чье-нибудь  невежество,  особенно
когда в этом так явно нуждаются.
   - Гм-м. Припоминаю  теперь,  что  лорд  Ампили  прослышал  где-то,  будто
Распнексом зовут нового Смотрителя Севера.
   Акопуло кивнул.
   - Я ожидал чего-нибудь в этом духе. Ило хотел попросить  его  подтвердить
информацию, но вовремя удержался - это было бы дипломатически бестактно.
   - А теперь мой вопрос! Дварфы с эльфами - все равно что кошки с собаками.
Как так вышло, что Чародей Лит'риэйн  согласился  принять  дварфа  на  Белом
троне?
   - Остался в меньшинстве, надо полагать.
   - Но ведь он был достаточно  смел,  чтобы  бросить  драконов  на  легионы
вопреки мнению двух остальных! Так отчего бы он позволил им выставить против
него дварфа?
   - Ба! Он согласился  на  Распнекса  в  уплату  за  драконов,  разумеется.
Очевидно, Распнекс как раз и был той ценой, которую эльфу пришлось уплатить,
чтоб остальные позволили ему выгнать вас из Илрэйна! - Тонкие  губы  Акопуло
искривились в некое подобие улыбки. - Дешево ему это далось, не считаешь?  -
Наставник испарился из дверного проема.
   Сомнения  Ило,  однако,  не  были  разрешены.  Никто   не   может   знать
наверняка... С тяжким вздохом он опустил кисточку на пергамент.
   ...И на третьем же слове поставил жирную кляксу! Промокнув  чернила,  Ило
отложил пергамент в сторону и потянулся .за новым листом.
   Стук в дверь прервал его вздохи. Подняв голову, на сей раз Ило  обнаружил
в дверях юного посыльного, нервно стиснувшего мешок со свежей почтой.
   - Чего встал, тащи его сюда! -  прикрикнул  Ило.  -  Отсюда  я  не  смогу
прочитать ни письмишка.
   Посыльный вихрем пронесся через большую комнату.
   - Извини, - пробормотал Ило, вспомнив, что Шанди никогда  не  выходит  из
себя, не важно, каким бы усталым и забитым работой ни был. - Открой и вытащи
оттуда самые важные послания.
   Сияя  от  неожиданно  оказанной  чести,  мальчишка  вспорол  мешок  своим
коротким мечом. Вывалив его содержимое на пол, он встал на колени и  занялся
разбором почты.  Одно  за  другим  письма  начали  появляться  в  аккуратной
стопочке на краю стола, и в конце концов посыльный поднялся с колен:
   - Но тут еще целая куча, сигнифер.
   -  Вот  и  хорошо,  Хьюил,  -  сказал  Ило,  радуясь,  что  вспомнил  имя
мальчугана. - Благодарю. На сегодня все, можешь идти.
   Тот салютовал и чинно промаршировал к дверям.
   Если поразмыслить хорошенько, Хьюил был не младше Ило  -  просто  сегодня
сигнифер чувствовал себя столетним старцем, вот в чем дело.
   Ага! Сверхсрочно! Наметанный глаз Ило  различил  в  числе  других  личную
печать принцессы Эшиалы. Схватив конверт, он поспешил к боковой двери.
   Кабинет проконсула когда-то был маленьким  залом  для  танцев.  Не  теряя
времени, Ило промаршировал по редкой красоты мозаичному полу прямо к столу в
центре,  где  Шанди  о  чем-то  разговаривал  с  гражданскими   сановниками.
Посмотрел на Ило, нахмурился, но затем углядел печать и радостно  улыбнулся.
Пробормотав извинения посетителям, вскрыл конверт.
   Ило почти дошел до своей двери, когда позади раздался радостный вопль, и,
не веря своим ушам, сигнифер развернулся. Как?  Шанди  Хладнокровный?  Шанди
Невозмутимый?
   - Ило! Ты только взгляни! - Шанди Хладнокровный  несся  навстречу  своему
сигниферу, помахивая письмом и совсем позабыв  про  гражданских  сановников.
Добежав, он сунул драгоценную бумагу под нос Ило.
   - Меня отзывают! - с жаром шепнул Шанди.  -  Понимаешь?  Она  пишет,  что
старый негодяй отзывает меня в Хаб! Как только мой заместитель...  Вот  оно,
здесь, Ило! Наконец-то! - И он так ударил сигнифера по плечу, что  тот  чуть
не потерял равновесия.
   Ило еще не видел принца таким возбужденным.
   - Поздравляю, господин... Э... в таком случае то письмо его величеству...
   - Какое письмо? - Шанди наспех дочитывал послание жены и даже не  оторвал
от него глаз.
   - Ваше письмо к императору, требующее... Я имел в виду, просящее...
   - Ах, это? Сожги его, ради всех Богов! Мы  возвращаемся  в  Хаб,  Ило!  -
Шанди светился торжеством.
   ... Новости едва  проникали  в  мозги  Ило,  которые  совсем  заволоклись
туманом. Хаб! Наконец-то! Вот здорово!
   - Моя жена! - вздохнул Шанди. - Я когда-нибудь упоминал о том, что она  -
самая прекрасная девушка на свете?
   - К