е известное раздражение, однако инцидент был быстро исчерпан
- Легкая Поступь распорядился усадить Инос и Кейди в самом углу, подальше от
центрального очага, возле которого могли сидеть лишь  избранные.  Гэту  было
дозволено сесть  возле  гоблинских  вождей  как  официальному  представителю
Краснегара.
   Гэт довольно заулыбался.
   - Варвары! - злобно прошипела его сестра.
   - Успокойся, Кейди. Тебе нужно принимать это как должное, слышишь?
   - Меха снять! - распорядился Братуха.
   - Что? -  Гэт  ошарашенно  уставился  на  полоску  кожи,  протянутую  ему
гоблином.
   Тем  временем  в  центре  конюшни  заполыхало  пламя  и  вожди  принялись
разоблачаться. Узкие полоски кожи являлись их парадным платьем.
   - Так тебе и надо! - презрительно  усмехнулась  Кейди  и  направилась  по
деревянному желобу к отведенному ей месту.
   Дрожа от холода, Гэт снял с себя шубу Инос, костюм, свитер и обе рубахи -
верхнюю и нижнюю.  Он  передал  одежду  матери  и  та,  держа  ее  в  руках,
отправилась в свой угол, не дожидаясь того, когда он  снимет  штаны.  Ей  не
оставалось ничего иного.
   Послышались удивленные возгласы гоблинов.
   - Что с руками? - спросил Братуха.
   - Дрался, - ответил Гэт.
   Вожди, собравшиеся вокруг, разглядывали  его  усеянные  синяками  руки  и
сбитые костяшки пальцев. Это неожиданно придала ему в их глазах веса.
   Инос отправилась вслед за дочерью. Когда она обернулась,  Гэт,  одетый  в
узкую набедренную повязку, уже  сидел  возле  огня.  В  свете  пламени  кожа
сидевших рядом с ним гоблинов отливала темной зеленью.
   - А ведь доктор говорил, что мы должны его укутывать, - усмехнулась Инос.
   Кейди было не до шуток. Когда читаешь о похищении принцесс в романах, все
представляется совсем иным. Рэп вечно подшучивал над Кейди, говоря, что рано
или поздно ее похитит красавчик имп на белом коне или  етун  в  галере,  при
этом Кейди, мол, будет не только радоваться происходящему,  но  и  указывать
похитителю на то, как ему следует  себя  вести  в  той  или  иной  ситуации.
Реальность  оказалась  совсем  иной.  Варварские  нравы  гоблинов  буквально
ошеломили ее. Глаза девочки оставались сухими, но ее взгляд говорил  сам  за
себя. Бледная, сотрясаемая крупной дрожью, она подсела поближе  к  матери  и
взяла в руки предложенный ей гоблинами кусок жареной  говядины.  Для  своего
возраста она держалась совсем неплохо.
   Инос не сводила глаз с Гэта. Мальчик сидел, гордо выпрямив спину. От него
не  требовалось  произносить  речи,  но  расслабляться  нельзя  было  ни  на
мгновение.
   И как это ее угораздило угодить в такую переделку? Она тут же отогнала от
себя эту неприятную мысль, решив, что в этой ситуации ей следует думать не о
себе,  а  о  детях.  Все  прочее  сейчас  не  имело  для  нее  значения.  Ни
королевство, которого, возможно, к этому Бремени  уже  не  существовало,  ни
муж, затерявшийся где-то на просторах Империи, ни бесчисленные  жертвы  этой
войны. Со всем этим она не могла  ничего  поделать.  Ей  оставалось  одно  -
сконцентрироваться на своих детях и на себе самой. Вернуться домой  они  уже
не могли. Ничего подобного с ней еще никогда не происходило...
   После трапезы началось игрище, в  котором  принимали  участие  сын  Птицы
Смерти и садовник.  Затем  .,  в  стойло  завели  пару  пленных  легионеров,
которыми занялись вожди. К счастью, Гэт мог не участвовать в  этих  кровавых
забавах, впрочем, достаточно было и того, что ему приходилось  наблюдать  за
ними. Инос и Кейди сидели, потупив глаза. На этой  конюшне  Инос  доводилось
бывать и прежде - в счастливую пору детства... Тогда она знала всех скакунов
и кобыл наперечет, теперь же... Теперь же  конюшня  оглашалась  бесконечными
неистовыми криками.  "Умрите!  Умрите!  -  мысленно  молила  она.  -  Умрите
поскорее!"
   И все-таки здесь было не так страшно, как в розарии.
   В конце концов, когда последний человек захлебнулся  собственной  кровью.
Инос и Кейди были приглашены в центральную часть конюшни - теперь они должны
были стоять рядом с кольцом вождей. Те сидели на  земле,  скрестив  ноги,  и
довольно скалились, разглядывая Инос. Она постаралась встать как можно ближе
к сыну. Вид запекшейся крови на его светлой голове устрашал ее, и потому она
старалась не смотреть в его сторону. В кострище трещали дрова -  по  большей
части это были ножки стульев и картинные рамы. Дым валил в ее сторону.
   Гэт поднял глаза.
   - Я готов согласиться с его желанием.
   - Ты? Но почему?
   - Я пока не могу ответить точно, но я знаю, что все будет в порядке.
   - Ммм... Спасибо, сынок.
   Легкая Поступь начал свою речь. Седовласый  Братуха,  сидевший  рядом  со
своим юным вождем, ловил каждое его слово.
   - Его говорить: друг Птицы Смерти - друг вся гоблина.
   Инос  не  принадлежала  к  числу  подданных  императора.  Она  была   его
союзником, но в их договоре ничего  не  говорилось  о  совместных  действиях
против неприятеля.
   - Друг гоблина, - согласилась она.
   - Спрашивает - ты друг императора?
   - Да.
   Она боялась, что такой ответ будет равносилен самоубийству,  но  опасения
ее оказались напрасными. Больше всего  на  свете  гоблины  ценили  смелость.
Одобрительно кивнув. Легкая Поступь продолжил:
   - Спрашивает - твоя знал император?
   - Встречала его очень давно. Теперь он совсем старый.
   Ответ Инос почему-то насторожил гоблинов -  теперь  в  их  взглядах  явно
читалось подозрение.
   - Старый умирай. Теперь император молодой. Смерть Эмшандара не показалась
Инос такой  уж  неожиданностью  -  ведь  старому  императору  было  уже  под
девяносто. Гоблинов же ее неосведомленность почему-то поразила.
   - Моя забывай. Встречай молодой император. Тогда был совсем ребенок.
   Инос могла сказать и о том, что прошлым летом Гэта посетило одно странное
видение, связанное с Шанди, однако она почла за лучшее промолчать, тем более
что и сама не понимала смысла этой сцены.
   Легкая Поступь  что-то  сказал  другим  вождям.  Убедившись  в  том,  что
последние с ним не спорят, Братуха перевел его слова:
   - Солнце всходить, твоя ходи Птица Смерти - твоя и твоя дети.
   Инос не ожидала, что все закончится так удачно и так быстро. Птица Смерти
был знаком с культурой импов, и надеяться она и ее двойняшки в этом  царстве
могли только  на  самого  гоблинского  короля,  старинного  знакомого  Рэпа.
Впрочем, до этого нужно было еще дожить.
   - Эта ночь - спать с Легкая Поступь. - Братуха ткнул  пальцем  в  сторону
Кейди.
   Инос и Кейди воскликнули в один голос:
   - Нет! Гоблины заулыбались.
   Инос услышала шепот Гэта:
   - Мам!
   - Ты - главный вождь Краснегар, - сказал Братуха. -  Сказал,  что  хочешь
дружба. Приказывай своя дочь спать с вождь гоблина! Хороший дружба - крепкий
дружба.
   Теперь он просто повторял фразы, произносимые юным  господином  на  языке
импов.
   Инос не оставалось ничего  другого,  как  только  прибегнуть  к  властным
чарам. Она набрала в легкие побольше воздуха и...
   Сидевший у ее ног Гэт поднял свою бледную руку.
   - Пусть скажет мужчина!
   Вожди захохотали, однако Легкая Поступь согласно кивнул.
   - Пусть розовый говорит.
   -  Краснегарский  женщина  очень  страстный,  -  сказал  Гэт,  пристально
вглядываясь в пламя костра. - Мой сестра - очень-очень страстный. Сможет  ли
вождь гоблина укротить такой девочка?
   Братухе удалось перевести этот  пассаж  с  превеликим  трудом.  Когда  он
закончил свой перевод, вожди гоблинов буквально катались по земле от смеха.
   Воспользовавшись тем, что в конюшне стало шумно, Гэт тихо шепнул:
   - Кейди, ты сможешь это сделать. Они ничего не заметят.
   Что они могли заметить? Инос посмотрела на запекшуюся кровь, которой  был
испачкан затылок сына, и подумала о том, что мальчик,  похоже,  окончательно
рехнулся. Неужели четырнадцатилетний мальчик не понимал того,  что  означало
это самое "спать"? Конечно, он был еще невинным, но  не  настолько  же!  Она
бросила взгляд на Кейди. Лицо  девочки,  залитое  смертельной  бледностью  и
совершенно  неподвижное,  стало  походить  на   личико   фарфоровой   куклы,
закутанной в меха. В тот миг,  когда  девочка  нарушила  ход  собрания,  она
казалась Инос куда старше...
   - Приказывай, женщина!
   Инос почувствовала внезапную слабость. Некогда ее хотели  отдать  в  жены
гоблину, и перспектива эта устрашала  ее  настолько,  что  она  была  готова
покончить с собой, лишь бы не видеть своего жениха.  Нет,  так  просто  свою
дочь она не отдаст...
   Внезапно она услышала исполненный грубой силы крик Гэта:
   - Моя мужчина - моя приказывай! Слышишь меня? - Он посмотрел на Кейди.  -
Спать будешь только с Легкая Поступь. Другие нельзя. Понимаешь? Теперь  твоя
говори - сможешь ее укротить или нет?
   Гэт говорил по-гоблински. И когда только он успел освоить их язык?
   - Смогу! - ответил Легкая Поступь, глядя на Кейди с вожделением.
   - Тогда бери ее. - Он указал жестом на  Кейди.  -  Старый  женщина  будет
спать один. - Он поднял вверх три пальца. - Солнце всходить, все  трое  идти
Птица Смерти. Твоя-моя теперь друзья.
   Договор. - Тут же он перешел на шепот:
   - Доверься мне, Кейди!
   Легкая Поступь энергично закивал:
   - Договор! Твоя-моя - друзья!
   Он вскочил на ноги и, перемахнув через костер, заключил Гэта  в  объятия,
демонстрируя тем самым принятие предложенных условий. Застыв от ужаса,  Инос
наблюдала за тем, как ее сын подталкивает Кейди  к  этому  зеленому  чудищу.
Девочка послушно двинулась в его сторону.  Неужели  она  настолько  доверяет
предвидению Гэта? Ведь он совсем еще ребенок... Да и она ничуть не старше...
   - Нет, Гэт! - воскликнула Инос, рванувшись вперед. Встав на пути  матери,
Гэт схватил ее за руку.
   - Все в порядке, мама, - прохрипел он еле слышно, крепко  сжав  ее  руку.
Она заглянула в его глаза и увидела, что еще немного и  он  заплачет.  -  Ты
помнишь Оллиало? А тот подарок, который я сделал Кейди?
   Рапира? Почему он о ней вспомнил? Ведь от Краснегара их  теперь  отделяло
добрых пять сотен лиг? Нет, мальчик определенно сошел с ума!
   Полуголый мускулистый вождь гоблинов легко поднял закутанную в меха Кейди
и понес ее к сеновалу.
   - Идиот! - вскричала Инос, пытаясь освободиться из рук сына. Он зажал  ей
рот, с трудом удержавшись на ногах. Наверняка ему кажется, что  на  поясе  у
Кейди висит подаренная им рапира, скрытая от посторонних  глаз  под  меховой
накидкой. Инос знала, что ее дочь совершенно безоружна - у нее не было  даже
пилочки для ногтей! В любом случае гоблины давно разоружили бы ее - спрятать
рапиру непросто.
   Легкая Поступь  приостановился  возле  лесенки,  ведущей  на  сеновал,  и
опустил Кейди  на  землю.  Она  отступила  в  сторону  и  низко  поклонилась
уродливому зеленому гоблину. Судя по всему,  она  уже  понимала  особенности
гоблинского этикета, во всяком  случае,  Легкую  Поступь  ее  манеры  вполне
устраивали. Он горделиво выпрямил спину и полез наверх. Инос  полагала,  что
дочь ее в этот момент попытается бежать, однако та, к ее  вящему  удивлению,
покорно полезла на сеновал вслед за гоблином. Гэт убрал руку ото рта матери.
   - Мам, все будет нормально.
   Теперь  поднялись  на  ноги  и  все  остальные  вожди.  Судя  по   всему,
официальная часть приема подошла к концу.
   - Женщины спать здесь! - сказал  Братуха,  указав  на  сарай,  в  котором
хранились лопаты и носилки. Инос увидела свою дочь на самом верху лестницы.
   - Кейди! - не выдержала она.
   - Мам, где одежда? - обратился к ней Гэт. -  Куда  ты  дела  мою  одежду?
Вспомни, пожалуйста, я очень замерз. - Он приблизился  к  Инос  и  торопливо
зашептал ей на ухо, то ли смеясь, то ли плача:
   - Все в порядке, мама, слышишь? Клинок у нее!  Я  знаю,  что  ты  его  не
видела, - все дело в том, что он волшебный!
   Боги, смилуйтесь над ним! Он совершенно спятил! Гэт продолжал нашептывать
ей на ухо что-то невнятное и малопонятное,  при  этом  в  голосе  его  стали
звучать мужские нотки, которых она не замечала прежде.
   - С тех пор как я подарил эту рапиру Инос, она не расстается с ней ни  на
минуту. Ты не представляешь, как мы с сестренкой над всеми потешались. Никто
- в том числе и ты сама - не знает о том, что  она  носит  с  собой  грозное
оружие. Оно станет видимым только в том  случае,  если  этого  захочет  сама
Кейди. Потому-то я и сказал, что гоблин должен быть один...
   - Что? Ты сошел с ума! Откуда ты знаешь, как...
   - Слушай, она пугнет его своим клинком, и он сломает себе шею. Поднимется
страшный шум, но им не останется ничего иного, как отпустить  нас  восвояси.
Мне этого головореза совсем не жалко, думаю, тебе - тоже.
   Нет, такой план мог прийти на ум лишь безумцу. Бедная ты  моя  головушка!
Видно, у мальчика не выдержали нервы... Она схватила его за плечи  и  сильно
тряхнула.
   - Гэт, перестань! Возьми себя в руки! Лучше скажи, где  это  ты  выучился
говорить по-гоблински?
   Мальчик часто заморгал, по щекам его побежали слезы.
   - Что? Ничего особенного. Если бы  я  сказал  все  это  на  языке  импов,
Братуха перевел бы мои слова на гоблинский язык, верно? Я сказал именно  то,
что должен был сказать он, только и всего.  Все  будет  нормально,  мам,  не
волнуйся!
   Нет, он все-таки не в себе. Как он мог провидеть  нечто  такое,  чего  не
произошло?
   - Смотри! - сказал Гэт. - Я же говорил!  Инос  подняла  глаза  на  черный
провал, проглотивший ее дочь. Внезапно она увидела совершенно голого  Легкую
Поступь - тот пятился назад, к лестнице. В следующий миг он был уже на самом
краю сеновала. Еще мгновение, и... Гоблин взвыл и камнем рухнул вниз. Прочие
гоблины все это время были  заняты  переодеванием  и  подняли  глаза  наверх
только после того, как раздался этот страшный звериный вой. Еще  через  пару
мгновений на верху лестницы появилась донельзя довольная собой Кейди. Ничего
похожего на клинок у нее в руках не было.
   Легкая Поступь упал головой вниз - Инос  успела  это  заметить.  Гоблины,
сбежавшиеся со всех сторон, подняли страшный крик. Инос посмотрела на сына -
на устах у того появилась  идиотская  ухмылка.  Ее  дочь  только  что  убила
человека...
   - Это - племянник Птицы Смерти! - воскликнула она.
   - Его уже нет. Он мертв. Мама, дай мне что-нибудь надеть, не то я  околею
от холода.
   Инос стала снимать с себя подбитый мехом плащ.
   - Но что произойдет, если о случившемся узнает Птица Смерти?
   Гэт растерянно улыбнулся и пожал плечами.
   - Откуда я знаю? Поживем - увидим.

   Загадочные образы:
   Да охранят нас ангелы
   Господни!
   Блаженный ты или проклятый дух,
   Овеян небом иль геенной дышишь,
   Злых или добрых умыслов исполнен,
   Твой образ так загадочен, что я
   К тебе взываю...
   Шекспир. Гамлет, I, IV

Глава 10
НЕВИННЫЕ ДУШИ

1

   - И тогда жрец заглянул под подушку! - закончил Андор.  Рэпа  уже  и  без
того разбирал смех. Когда же он услышал заключительную  фразу,  он  едва  не
свалился с коня, чего с ним еще никогда не  случалось.  Его  хохот  вспугнул
стайку маленьких красных пичужек, до этого времени таившихся  в  придорожных
кустах. Кони запрядали ушами, однако не изменили своего мерного шага.
   Рэп отер слезы и, покачав головой, сказал:
   - Не верю ни единому слову!
   - Все это правда! - воскликнул Андор. - Боги тому свидетели! Рэп, неужели
я стал бы тебе лгать?
   - Признаться, я мог бы ожидать от тебя и этого, - ответил Рэп, с  улыбкой
глядя на хитро ухмыляющегося Андора.
   Три дня с Андором... Сердиться на него было  решительно  невозможно.  Его
Слово Силы, заключавшееся в очаровании, не имело власти над волшебником. Три
дня кряду Андор пытался  очаровать  Рэпа,  то  проявляя  о  нем  заботу,  то
предаваясь воспоминаниям, то потешая его забавными историями и анекдотами.
   Теперь они ехали  по  широкой  долине  Фрелкета.  Позади,  на  расстоянии
дневного перехода, река терялась в песках. На таком же расстоянии от них, но
уже впереди, она обращалась в гневливый могучий горный поток. Здесь же,  меж
пологими холмами предгорий, где она текла  плавно  и  неспешно,  земли  были
по-настоящему благодатными. Местные жители вырубили большую  часть  лесов  и
разбили на их месте поля. Склоны  холмов,  окружавших  долину,  были  сплошь
покрыты террасами -  казалось,  неведомый  великан  прошелся  по  ним  своим
гребнем. Земля эта казалась тучной и плодородной даже теперь, за два дня  до
начала второй луны, а в воздухе уже пахло весной. Солнце припекало вовсю.
   Вторая луна была в Краснегаре временем  проведения  Лесной  Встречи.  Рэп
старался не вспоминать об этом. В глубине души он  считал,  что  незаменимых
людей не существует,  и  Инос  сможет  найти  для  переговоров  с  гоблинами
достойных кандидатов.
   Мосвипские горы стояли перед ними ледяными великанами. Обычно их скрывали
от людских глаз тяжелые тучи, сегодня же  сверкающие  пики  и  ледники  были
видны  как  на  ладони.  Горы   взмывали   ввысь   на   не   правдоподобную,
головокружительную высоту. С той поры как путники видели их в последний  раз
- а было это с неделю назад, - горы стали заметно выше.  Их  вид  вызывал  в
душах людей восторг и трепет. Горы подавляли их своим величием.
   Заметив тот интерес, с которым Рэп взирал на горы, Андор захихикал.
   - Как жаль, что их не видит Джалон! Он бы с ума сошел  от  восторга!  Или
потерял бы дар речи!
   - Значит, ему и не следует видеть их. Рано  или  поздно  Рэпу  предстояло
встретиться  с  художником  и  менестрелем,  который  то  и  дело  впадал  в
задумчивость и уходил в мир своих грез. Таким, как он, в этом  суровом  краю
было не место. Люди здесь уже не селились. Судя по картам, Мосвипский хребет
являлся частью Империи, но у троллей, увы,  карт  не  существовало.  В  этом
приграничном краю  можно  было  нарваться  и  на  легионеров,  которых  явно
заинтересовало бы то, куда и зачем следуют путники. Рэп же  и  сам  не  знал
этого.
   - Как ты полагаешь, далеко ли уходит эта дорога?
   - Достаточно далеко. Сначала к поместью Касфрель,  находящемуся  наверху,
потом - еще выше в горы. Солдаты построили эту дорогу два десятилетия назад.
   Андор улыбнулся, блеснув белыми как снег зубами, и поправил съехавшую  на
затылок шляпу. Роскошество его наряда  вызывало  в  памяти  одеяния  Тинала,
однако в отличие от последнего у Андора был отличный вкус.  Он  относился  к
числу тех редкостных наездников, глядя на которых кажется, что они  с  конем
составляют единое целое.
   - Ты что, ходил на разведку? - полюбопытствовал Рэп,  немало  озадаченный
осведомленностью попутчика. Может, он уходил ночью - этой или прошлой?
   - В каком-то смысле,  да.  Девица,  с  которой  я  провел  прошлую  ночь,
оказалась на редкость болтливой, мне оставалось направлять разговор в нужное
русло - только и делов. О беглых троллях ты конечно же слышал, верно?
   - Акопуло называл мне несколько мест, среди прочих и долину Фрелкета.
   - Да, видимо, он имел в виду Касфрель, - согласился Андор. - Чуть  больше
года назад там исчезло  с  полдюжины  так  называемых  "сельскохозяйственных
работников". Судя по всему, они пошли вверх по  реке  и  скрылись  в  горах.
Армия стала прочесывать эти места, но беглецов и след простыл.
   - Их искали с собаками?
   - Наверное. Больно все это похоже на мошенничество.
   - Рабовладение запрещено  законом.  Я  не  понимаю,  как  они  умудряются
хранить свои тайны.
   Рэп знал, как негодовал по этому поводу Шанди. Андор пожал плечами.
   - Касфрель - плантация большая, а владеет ей какой-то сенатор, живущий аж
в Хабе. Тролли же - физически сильные  и  чрезвычайно  выносливые  существа,
которых Боги обделили мозгами. В здешних условиях им просто цены нет.  Армия
зарабатывает на этом неплохие деньги, которые, надо  заметить,  идут  в  том
числе и на оплату гарнизонных счетов.  Политически  подобные  действия  тоже
оправданы. - Он внимательно посмотрел на Рэпа. - И  потом  -  разве  кому-то
есть дело до троллей?
   - Шанди. И мне. Помнишь Балл