езу. За ним тщательно следили, и его
ноги были связаны веревкой в два  фута.  Им  было  немного  совестно  за  их
обращение с ним. Он не доставлял неприятностей, усиленно работал  и  казался
достаточно дружелюбным, даже почти послушным.
   Увидев, что пленник чешет голову, Анни сказала:
   - Сильвана, следует осмотреть его голову. Он не  может  убивать  их  сам.
Сюзи сказала:
   - Состриги ему волосы.
   - Тогда Карлос - маленький мальчик, как ты.  -  Он  искоса  посмотрел  на
Сюзи, бросив на нее взгляд из-под густых черных ресниц.
   Сюзи хихикнула.
   Неожиданно Сильвана ощутила резкую боль в груди.
   - Несварение, - подумала она,  отводя  кусок  кокоса.  Она  не  правильно
жевала его. Но боль продолжалась. Сильвана чувствовала ее в груди, настоящую
боль. Она подумала, может ли это быть сердечный  приступ.  Неужели  она  уже
настолько стара? Она посмотрела на  кусок  кокоса  в  своей  руке.  Каким-то
образом, несмотря на приблизительный уход за ними,  маленькие  смуглые  руки
Сюзи всегда выглядели гладкими, их кожа блестела. Но обратная  сторона  руки
Сильваны   уже    начинала    трескаться,    появились    вены,    веснушки,
свидетельствовавшие о возрасте. Не было одного пальца.
   Слушая дразнящий мужской голос  и  мимолетные  ответы  Сюзи,  Сильвана  с
жестокостью напомнила себе, что Карлос годился ей в сыновья. Она следила  за
рукой  Сюзи,  когда  Сюзи  подцепила  горстку  рыбы  из  скорлупы  кокоса  и
протолкнула рыбу в свой рот гладкой маленькой лапкой. Сильвана почувствовала
себя старой и ощутила стыд за  то,  что  она  такая;  она  чувствовала  себя
униженной и гадкой. Она не могла понять, отчего с каждой минутой ей делалось
все грустней, и остро ощущала свою никчемность.  Она  надеялась,  что  никто
этого не заметил.
   После еды Карлос, на  стреноженных  ногах,  медленно  направился  к  кипе
бревен, как обычно, он находился под прицелом Сильваны с ее "М-16".
   Впоследствии никто из них не мог толком объяснить,  что  произошло,  даже
Анни, которая шла рядом с Карлосом, когда он споткнулся, издал крик от  боли
и упал на бревна.
   Аккуратная горка развалилась, и в течение секунды бревна уже  катились  и
подпрыгивали по крутому склону вниз к водопаду.
   Пораженные женщины бросились вперед слишком поздно, поскольку бревна  уже
перескочили через скалу и исчезли из виду.
   - Сейчас  полная  вода!  -  завизжала  Сюзи.  -  Эта  дрянь  сделала  это
умышленно! - Она бросилась к Сильване и попыталась выхватить  у  нее  ружье.
Сильвана,  правильно  разгадав  умысел  Сюзи  застрелить  Карлоса,  кинулась
отвоевывать оружие.
   Кэри и Анни подскочили, чтобы растащить Сюзи и Сильвану.
   Лежа на земле, Карлос кричал:
   - Я падать, потому что вы связать мои ноги вместе. Это правда.
   Пока Пэтти сползала вниз с дерева, она кричала:
   - Спасайте бревна!
   Женщины бросились останавливать медленно скатывающиеся остальные  бревна,
те, что лежали в основании.
   Миг, когда женщины  затеяли  спор,  был  логическим  временем  для  рывка
Карлоса к свободе, спасению в джунглях, но он знал, что со связанными ногами
не убежать, поэтому даже не пытался. Он знал также, что любая из этих женщин
могла бы его застрелить. Но было  необходимо  сорвать  строительство  плота,
ведь они могли уйти  в  море  и  оставить  его  привязанным  к  дереву.  Ему
необходимо было время.
   На следующее утро снова женщины отправились в  бамбуковую  рощу.  Не  все
бревна упали со скалы. Кэри пришла к выводу, что за полтора дня Карлос  смог
бы   нарубить   достаточное   количество,   необходимое    для    завершения
полупостроенного плота.
   Усталые и раздраженные, они продолжали трудиться.
   С новым напряжением они следили за работой Карлоса. Ни одна из женщин  не
приближалась к  нему.  Они  постоянно  опасались  мгновения,  когда  он  мог
схватить одну из них, снять с ее пояса нож  и  использовать  ее  в  качестве
щита, чтобы убежать. Случись подобное, они уже решили заранее, что  женщина,
которую он захватит, немедленно расставит в сторону ноги, чтобы дозорный мог
выстрелить в ноги Карлоса.
   Весь день Сильвана чувствовала  боль  в  груди.  Она  уже  много  лет  не
переживала таких сильных потрясений. Она не могла больше утверждать, что  ее
отношение к Карлому было материнским. Ей  было  стыдно  от  наплыва  чувств,
которые нахлынули на нее, когда она смотрела,  как  он  наблюдает  за  Сюзи,
которая шла через просеку. Внезапно ею завладело осознание своего  бессилия,
чувства ярости и досады.
   Она ощутила затрудненность дыхания и задрожала  с  необычайной  силой  от
внезапной ненависти к Сюзи. С того момента Сильвана следила  за  Карлосом  с
тайным напряжением. Каждый раз, как он  смотрел  в  сторону  Сюзи,  Сильвана
чувствовала  приступ  боли.  Она  с  мрачностью  думала,  что   это   только
естественно. Сюзи молода и очень привлекательна. Затем, с  грустью  подумала
она,  когда  я  была  в  ее  возрасте,  я  тоже  была  привлекательна.   Это
несправедливо!
   Благодарение Богу, в качестве его охраны ей нельзя было отводить от  него
глаз. Ей так хотелось коснуться его рта, шелковистой  кожи,  приблизиться  и
ощутить мускусный запах его  тела,  стереть  пот  с  его  обнаженной  спины,
медленно погладить  его  вытянутые  мускулы  на  ногах.  Она  почти  ощущала
прикосновение своей руки к его плоти. Кончиком мизинца она  желала  провести
по контуру черно-красной змеи, которая гипнотически извивалась, взбираясь по
его гладкой мускулистой руке. Она бы гладила ее легко,  так  легко,  что  ни
один волосок не был бы затронут, а ее палец, словно мотылек, мягко  повторял
бы контуры змеи, которая колыхалась и  извивалась  с  каждым  движением  его
прекрасной теплой оливковой руки.
   Задохнувшись, ощутив снова приступ боли, Сильвана  отерла  свой  лоб.  Ей
было отвратительно стыдно, что она,  Сильвана  Кариотто  Грэхем,  испытывала
дрожь  в  коленях  и  бурчание  в  желудке  при  виде   какого-то   грязного
филиппинского официанта. Она чувствовала себя так, словно ее лишили какой-то
пагубной привычки, и теперь она желала обрести ее вновь. Слава  Богу,  никто
не замечал.
   Карлос точно знал, как себя чувствовала Сильвана. Он также знал, что  тот
плот скоро будет построен.
   На следующую ночь, когда Сильвана привязывала распростертые руки пленника
к деревьям под надзором Пэтти с ружьем, Карлос прошептал:
   - Когда покинете остров, когда уйдете... молю, оставьте нож, чтобы бедный
Карлос освободился, чтобы не кусали муравьи, пока Карлос умрет.
   Сильвана прошептала:
   - Обещаю, я не оставлю тебя умирать здесь.
   - Вы оставите нож? Сильвана начала сомневаться.
   Карлос посмотрел на нее  своими  большими  карими,  окаймленными  черными
глазами:
   - Пожалуйста, умоляю.
   Сильвана услышала собственный шепот:
   - Да.
   Карлос смотрел на нее со жгучей  напряженностью.  Завороженная,  Сильвана
медленно приблизила свое лицо к его,  Она,  наверное,  сошла  с  ума.  Пэтти
смотрит. Она могла сказать, что укрепляла узлы, подумала она, мягко  касаясь
губами его лба. Карлос не двигался.
   Словно в трансе, Сильвана медленно приложила к  его  щеке  кончик  своего
указательного пальца и провела вдоль линии подбородка и  скул;  сколько  лет
она уже с любовью не касалась мужчины,  и  теперь  забытое  чувство  желания
овладело ее  телом,  словно  она  была  заколдована.  Снова  ее  губы  мягко
двигались вдоль его прямого носа и затем она стала нежно тереться ими о  его
рот,  ощущая  его  тепло.  Карлос  медленно  приоткрыл  губы,   и   Сильвана
почувствовала влажный кончик его  языка  на  своем.  Ее  тело  напряглось  и
вздрогнуло, словно от электрического разряда.
   - Ты что, всю ночь с ним провозишься? - сердито сказала Пэтти. -  Я  хочу
взобраться на дерево, пока могу еще его разглядеть.
   - Уже все. Я только завязываю руки. Давай иди.
   Сильвана  не  могла  остановиться.  Словно  под  гипнозом,  она  медленно
склонила над ним свое лицо. Снова ощутила мокрый кончик его языка, проникший
в ее рот.
   Она вытянула руку и  почувствовала  его  правую,  привязанную  к  дереву.
Наконец, хотя было уже слишком темно, чтобы ее увидеть, кончики  ее  пальцев
медленно, мягко проследовали по контуру змеи наверх к его  твердому  теплому
плечу.
   Сердце Сильваны бешено билось в груди. Растянутый и привязанный к дереву,
Карлос не мог коснуться ее руками. У Сильваны захватило дыхание,  когда  она
почувствовала, как вздымается и опускается его грудь, когда ее губы слиты  с
его губами. Она чувствовала себя так, словно тонет, словно воля покинула ее,
словно она не могла совершать независимые движения. Карлос  мягко  втянул  в
свой рот ее нижнюю губу.
   - Что-нибудь не так, Сильвана? - это был голос  Кэри,  донесшийся  из  их
хижины.
   - Все хорошо, - отозвалась Сильвана, с трудом поднимаясь на ноги.
   Карлос прошептал:
   - Ты приходи позже. Когда  они  спят,  мы  целовать.  -  Последнее  слово
прозвучало, словно шелест ветра среди деревьев.
   - Нет, - печально прошептала Сильвана, желая снова и снова касаться  его,
но не смея. С усилием, она отвернулась и медленно пошла к догорающему  свету
костра.
   Да,  он  сделал  правильный  выбор.  Карлос  улыбнулся  с   самодовольным
удовлетворением. Она была единственной хорошей женщиной, у нее были  черные,
как у его матери, волосы; она  не  была  старой  грубой  ведьмой.  Она  была
приятной, ее губы были вкусны, запах приятен. Он подозревал  в  ней  горячий
темперамент.
   Хотя она и пообещала, но Карлос не верил в то, что Сильвана  оставит  ему
нож. Даже если бы оставила, то он знал, что Пэтти и Кэри дважды проверили бы
его веревки, прежде чем покинуть остров. Но это уже не имело  значения.  Что
имело значение, так это то, что Сильвана была в его руках.
   Он сонно зевнул. Сейчас лучше вздремнуть, поскольку она вернется.
   Сильвана лежала на своей кровати, прислушиваясь к мягкому ровному дыханию
Пэтти. Обычно Сильвана наслаждалась ночью, вдыхая  запах  сухих  листьев  на
крыше и слушая симфонию джунглей, но сегодня  это  не  успокаивало.  Она  не
спала, тело ее было горячим, оно напряглось и дрожало на бамбуковой кровати.
Она страдала от желания; разум ее покинул; мозг ее можно  было  не  брать  в
расчет, он уже не принадлежал владельцу. Сексуальное напряжение  копилось  в
ней весь день, и теперь Сильвана была женщиной,  подвластной  не  логике,  а
страсти. Она считала, что никогда больше не  испытает  этого  всеобъемлющего
сексуального стремления, которое сводило ее с ума  теперь.  Это  примитивное
принуждение вне всякой логики она испытывала, когда  впервые  встретилась  с
Артуром... Нет, это было более властным.
   И мужчины чувствуют то же самое? Это то, о чем давным-давно предупреждала
ее мать? Значит, так ощущал себя мужчина, когда терял контроль над собой?
   Сам  по  себе  оргазм  не  мог  остановить  это  настойчивое  сексуальное
влечение. Она лежала на своей кровати, дрожа и  желая  снова  коснуться  его
молодой щеки, ощутить мягкость его плоти, жесткость четырехдневной бороды на
его скулах. Она жаждала его теплого дыхания на  своем  лице  в  темноте;  ее
грудь болела от желания его прикосновений, она таяла и желала  почувствовать
его теплое тело, в ритме прижимающегося к ее собственному.
   Глядя на то, как лунный свет  заливает  листву  перед  хижиной,  Сильвана
положила  руки  себе  на  грудь  и  принялась  тереть  ее,  но   собственные
прикосновения не могли успокоить боль ее желания.
   Она думала: "Я захвачена, я околдована.  Может  быть,  в  лесу  и  впрямь
существуют духи..."
   Она соскользнула с кровати.
   Карлос лежал и спал, спокойно дыша,  когда  Сильвана  подползла  к  нему,
согнувшись, глядя на его освещенное слабым  светом  лицо.  Она  лелеяла  это
мгновение, не зная, что даст ей следующее.
   Указательным  пальцем  Сильвана  коснулась  его  щеки.  Во   сне   Карлос
повернулся и теплыми губами дотронулся до него. Почувствовав влагу на  своем
пальце, Сильвана едва не закричала и не потеряла сознание от восторга.
   Он принялся ритмично сосать  ее  палец.  Его  язык  коснулся  кончика  ее
пальца, затем губы нежно втянули его в рот. Он все сильней и  сильней  сосал
его, пока весь целиком палец не оказался у него во рту.  Его  губы  окружили
его, с  ритмичной  силой  втягивая  внутрь.  Это  было  похоже  на  то,  как
настойчиво сосет только что родившийся теленок на ферме ее отца  в  Тоскане,
вспоминала Сильвана, словно в тумане.  Она  почувствовала  легкий  укус  его
зубов. Его шершавый язык обвел палец и ослабел. Медленно он стал выталкивать
палец из его рта.
   - Пожалуйста, не кончай...
   С мягким рычащим звуком Сильвана опустилась перед ним на колени и взяла в
свои руки его лицо, едва различая форму его головы, и еще ощущая запах тела,
смешивавшийся с запахом земли, на которой он лежал.
   Ища губами его губы, Сильвана слышала его дыхание и стук в его обнаженной
груди. Их пот смешался,  бьющиеся  сердца  почти  касались  друг  друга.  Он
медленно поцеловал ее губы, затем  подбородок.  Он  провел  дрожащим  языком
вдоль ее шеи.
   Трясущимися  руками  Сильвана  разорвала  свою  рубашку,  затем   ощутила
прикосновение его языка к ее груди.
   Наконец она почувствовала, как облегчение начало наполнять ее.
   Карлос переключил все свое внимание на  ее  грудь,  он  водил  губами  по
контуру мягкой плоти. Сильвана задыхаясь, почувствовала, как его зубы  мягко
касаются его груди, затем язык снова начал ласкать ее.
   Внезапно он прекратил. Тело ее жаждало продолжения.
   - Пожалуйста, не кончай. Пожалуйста! Пожалуйста... Он мягко прошептал:
   - Отвяжи руки, чтобы нормально любил тебя.
   - Нет, я не могу.
   - Ты говоришь, что  дашь  мне  свой  нож,  когда  уйдешь,  почему  бы  не
развязать одну руку сейчас?
   - Я не должна.
   Влажный конец его языка лизнул грудь, медленно обогнул ее,  начав  заново
ласкать твердый кончик. От удовольствия она содрогнулась.
   Карлос остановился.
   Сильвана ждала, зная, что он просто дразнит ее, чувствуя, как  возрастает
желание у нее внутри.
   Но Карлос не двигался. Он не дразнил. Он имел это в виду.
   Сильвана подумала: "Я и  впрямь  обещала  ему  нож.  Нет  у  него  причин
убегать. И он должен знать, как опасны джунгли ночью".
   Сильвана соскользнула с молодого длинного тела. Она  подползла  к  дереву
справа и развязала веревку. Зная, чем рискует, но полная  желания,  Сильвана
предоставила пленнику свободу.
   Быстрый, словно кошка, Карлос разрывал веревку, которая  привязывала  его
левую руку к другому дереву.
   Чувствуя себя скверно, Сильвана прислушивалась к звукам его освобождения.
Она была  глупа.  Она  это  знала.  Внезапно  она  подумала,  что,  если  он
собирается ее убить, ей было бы все равно. В темноте ощутила  она  невидимую
руку на своей голове, затем пальцы, которые нежно поглаживали  ее  шею.  Она
почувствовала кончик языка в раковине уха, а затем  его  влажную  трепещущую
плоть внутри. Сильвана застонала от удовольствия; закрыв глаза, она  ощутила
его руку на обнаженной груди. Они оба упали на землю,  его  рука  продолжала
постепенно двигаться вниз вдоль ее тела.
   Она почувствовала теплый наплыв счастья, наполняющий  ее  тело  до  самых
кончиков пальцев.
   Карлос был профессионалом.

ПОНЕДЕЛЬНИК, 11 МАРТА 1985 ГОДА

   Грохот выстрела "М-16" наделал много шума; сначала резкий сухой  треск  с
вылетом пули, вслед мощный глухой удар.
   Пэтти едва не свалилась с наблюдательного поста на своем дереве,  стреляя
по обнаженному мужчине в сапогах, который убегал под прикрытие джунглей.
   Он увернулся, но продолжал бежать. Она промахнулась. Пэтти соскользнула с
дерева по стволу. С ружьем в руке она бросилась к  дереву,  к  которому  был
привязан Карлос. В бледном  утреннем  тумане  она  смогла  разглядеть  нагую
фигуру, лежащую вниз лицом. Он убил ее!
   - Что это было?
   - Что случилось?
   Кэри и Анни, обе с ружьями в руках, бежали к месту, за ними Сюзи, которая
подхватила мачете.
   Нагая и ошеломленная, все еще наполовину во  сне,  постепенно  приходя  в
себя от боли укусов по всему телу, Сильвана села.
   - Что сделал с тобой этот подонок? - задыхаясь, проговорила Кэри.  Затем,
сообразив, застыла замертво и закричала:
   - Ты ненормальная идиотка! - Она подняла  ружье,  чтобы  выстрелить.  Тем
временем Анни выскочила вперед и вцепилась в ее плечо. За  вторым  выстрелом
последовала какофония криков и визгов со стороны джунглей. Сюзи отрезала:
   - Не трать время на нее. Пойдем скорей туда и убьем ублюдка,  прежде  чем
он сумеет кого-либо привести в лагерь.
   Анни наставила ружье на Сильвану.
   - Оставайся здесь. Сторожи  лагерь.  Охраняй  плот.  Убивай  на  месте  и
наповал. Если он вернется, убей его. Если не убьешь, обещаю, что убью  тебя.
- Она обратилась к остальным:
   - Он не пойдет к висячему мосту, поскольку знает, что не  сможет  перейти
по нему. Поэтому, Сюзи, бери мое ружье и отправляйся сквозь джунгли к Вильям
Пенн, вглубь на юг, насколько сможешь, чтобы он  не  сумел  проскочить  мимо
тебя к деревне Катанга. Остальные выстроятся в  ряд  веером.  Будем  идти  в
пределах видимости и пробиваться к Вильям Пенн, чтобы сбить  его  на  тропу.
Затем, если повезет, Сюзи сможет двигаться по тропе и взять его.
   - Что, если  он  пересечет  Вильям  Пенн  и  выйдет  в  джунглях  за  его
пределами? - спросила Пэтти.
   - Без одежды и оружия он долго не продержится,  -  сурово  сказала  Кэри.
Сюзи сказала:
   - Почему бы его просто не отпустить, докончить быстро плот и  убраться  к
дьяволу отсюда? Анни покачала головой:
   - Он может прислать сюда вертолет раньше, чем мы закончим  строить  плот.
Где бы он ни был, нам его надо найти, поскольку он знает, где наш  лагерь  и
знает о наших планах.  Если  он  не  приведет  солдат  Раки,  он,  возможно,
предупредит жителей деревни о том, что мы почти завершили сооружение  плота.
Нам не нужны боевые каноэ, ожидающие нас за рифами.
   Сюзи сказала:
   - Бога ради, кончим разговоры и - за ним. - Она побежала.
   Был ясный день, когда три оставшиеся женщины растянулись в цепочку.  Тихо
и медленно они шли сквозь деревья, не забывая смотреть  наверх,  на  случай,
если Карлос взобрался на дерево, чтобы укрыться или прыгнуть на Пэтти, чтобы
отобрать у нее ружье.
   Когда женщины исчезли в кустах, Сильвана поняла,  как  они  разгневаны  и
обозлены.  Она  разделяла  их  мнение.  Ее   обманули.   Ею   просто   грубо
воспользовались.
   Она была предана собственным изголодавшимся телом. Она  чувствовала  себя
глубоко униженной, ей было стыдно.  Сильвана  была  готова  схватить  нож  и
вонзить его в собственное тело в боли, в ярости и в презрении к самой себе.
   В сумерках тропического леса поисковая партия замедлила свой  ход,  когда
приблизилась к Уильям Пени и пограничной черте запретной зоны табу.
   Мимо синей вспышкой пролетела райская птица. Крэк! Это  был  звук  ружья,
откуда-то впереди.
   Осторожно они  побежали  в  том  направлении,  применяя  бег  вприпрыжку,
который в джунглях стал их второй натурой. Это могла быть  Сюзи  с  "АК-47",
они точно не знали, как оно звучит, но могло  быть  и  другое  ружье...  или
кто-то мог отобрать у Сюзи ее ружье.
   Они достигли узкой тропы, которую окрестили Уильям  Пэнн,  но  никого  не
увидели.
   Одновременно все три головы дернулись вправо, когда  услышали  царапающие
звуки, и увидели нагую фигуру Карлоса, бегущую навстречу.
   Он резко остановился, когда увидел  женщин,  затем  бросился  с  тропы  в
джунгли за пределы Уильям Пенн. Все произошло так быстро, что никто не успел
выстрелить, прежде чем он исчез.
   Женщины побежали по тропе к тому  месту,  где  исчез  Карлос.  Когда  они
добежали, то увидели, как по тропинке к ним  бежит  Сюзи,  очевидно,  совсем
запыхавшаяся, настолько, что была не в  силах  говорить.  Правой  рукой  она
указала ружьем на место, где растворился Карлос.
   Пэтти первая добежала до  него.  Она  обернулась,  чтобы  убедиться