апомнить несколько главных правил, - сказал  он.  -
Нам нужен человек, приглядывающий за лагерем. Этим будет  заниматься  каждый
по очереди, неся двухчасовую вахту, пока мы будем уходить. Тот, кто будет на
часах, будет иметь при себе "М-16", хотя бы  для  того,  чтобы  предупредить
остальных. У меня только семнадцать  патронов,  так  что  для  охоты  я  ими
пользоваться не буду. Если  мы  услышим  выстрел,  тогда  все  должны  будут
бросить все, что они в это время делают, и  кинуться  к  этой  пещере.  Всем
оставаться как можно ближе к лагерю. Никому не уходить в джунгли  поодиночке
или без компаса и спичек. Через пятьдесят шагов вы заблудитесь.
   Сюзи спросила:
   - А почему без спичек?
   - Если вы заблудитесь или поранитесь, вам нужен будет  костер  для  того,
чтобы защитить себя от нападения животных. На этом острове нет особо опасных
животных, кроме одного из видов дикой свиньи, да и не похоже, чтобы они  нам
попадались, потому что туземцы едят  все,  что  движется.  Но  ведь  никогда
нельзя ничего знать заранее.
   - А огонь не укажет кому-нибудь, где мы? Они ведь наверняка увидят дым? -
спросила Сильвана.
   - Нет. Дым  рассеется  до  того,  как  поднимется  к  вершинам  деревьев.
Террористы не знают, что мы здесь, так что  у  них  нет  причин  прочесывать
джунгли.
   - Но...
   - Никаких "но", - сказал он. - Мы выплывем  отсюда,  выберемся  наружу  и
раскинем лагерь наверху. После того как поедим, мы построим шалаш. Затем  мы
поищем место, где эта пещера  сообщается  с  поверхностью,  и  опустим  сюда
веревку. Это наш план на крайний случай, и мы должны придерживаться его.
   - Что бы ни случилось? - спросила Кэри.
   - Конечно. Я заметил, что в жизни ничего не происходит строго по плану.
   Сильвана нерешительно проговорила:
   - А как же... проблемы санитарии?
   - Каждый отходит на десять шагов от  лагеря,  выкапывает  ямку,  а  затем
забрасывает ее землей. И не  использовать  рыбацкие  ножи  для  того,  чтобы
копать. Я достану с пляжа большие раковины. - Когда раздались слабые смешки,
он торопливо добавил. - Помните, что самая большая опасность для вас  -  это
вы сами. Дикие звери будут держаться от вас подальше, если вы сами не будете
нападать на них или пугать их. Это относится и к  морским  змеям,  как  и  к
обычным, сухопутным. - Он услышал, как они облегченно  зашевелились,  -  как
раз змей они больше всего и  боялись  во  время  того  ночного  марш-броска.
Джонатан сказал:
   - Вообще-то, мне бы хотелось, чтобы вы были  одетыми,  чистыми,  бодрыми,
как бы вы себя ни чувствовали.  Депрессия  очень  заразительна  и  порождает
беспокойство.  А  беспокойство  может  перерасти  в   страх,   страх   может
превратиться в панику, а как раз тогда-то люди теряют голову и действуют  не
думая. Если вы потеряете голову, считайте, что и остальные части вашего тела
тоже пропали.
   Кэри подумала о том, как летучая мышь запуталась в ее волосах, и  поняла,
к чему он клонит. Пэтти сказала:
   - А когда мы выберемся, кто из нас чем будет заниматься?
   - Я буду охотиться и ловить  рыбу,  -  сказал  Джонатан.  -  Пэтти  будет
отвечать за наш шалаш и пещеру. Кэри будет ответственной за плот,  когда  мы
начнем сооружать его. Сильвана занимается готовкой. Анни может быть лагерной
медсестрой и отвечать за гигиену, что включает и проверку отхожих мест. Сюзи
займется поставкой запаса воды, так как ей предстоит еще привыкнуть к  воде.
Пэтти может научить ее, как держаться на воде, чтобы не захлебнуться,  -  на
это всего-то уйдет полчаса. А после этого Сюзи должна научиться плавать  как
можно скорее.
   Сейчас же раздался дружный протестующий хор, они  не  желали  подчиняться
всем этим требованиям.
   Джонатан сказал:
   - Я уже знаю, что вы этим никогда раньше не занимались.  Сейчас  как  раз
время поучиться. Пэтти беспокойно возразила:
   - Но если нас найдут, если на нас нападут, что же нам тогда делать?
   Джонатан тихо ответил:
   - Я научу вас, как убивать.

***

   Выбравшись из пещеры, женщины замигали, прищуриваясь  от  яркого  солнца.
Пока они карабкались на вершину утеса, от их мокрой одежды повалил  пар.  Им
пришлось  потрудиться,  чтобы  заставить  Сюзи   выплыть   наружу,   и   она
согласилась, так как единственный имевшийся у нее выбор - остаться  одной  в
темноте, в компании летучих мышей - был еще хуже, чем ощущение, что Джонатан
и Пэтти буксируют ее под водой.
   Пэтти ахнула:
   - Что это?
   На вершине утеса, как раз там, где начиналась спасительная тень деревьев,
они увидели кусок ржавеющего  железа,  приколоченный  гвоздями  к  стройному
стволу эвкалиптового дерева. Это был, возможно, кусок бензобака,  и  на  нем
стоял отпечаток большой черной руки.  Как  раз  под  отпечатком  были  грубо
выведены крупные красные буквы - "ИТАМБУ".
   Все застыли от страха.
   - Это, - сказал Джонатан, - это  наша  защита.  "Итамбу"  означает  табу,
запрещение. Ни один из туземцев не посмеет пройти  вблизи  этого  знака  или
даже ступить на запрещенный участок.
   Джонатан не спешил, выбирая место для лагеря. Наконец, он остановил  свой
выбор на склоне, который постепенно опускался к морю, - это было примерно  в
двадцати ярдах в глубь острова от утеса и ярдах в ста к югу от водопада.  За
низкорослым кустарником виднелась опушка, и  столь  же  непроходимая  полоса
леса лежала дальше к югу. Место  было  достаточно  удалено,  чтобы  избежать
влажных  испарений  от  водопада,  падавшего  почти  отвесно,  и  склон  был
достаточно  крут,  чтобы  не  оказаться  на  мокрой  земле   посреди   ночи.
Одновременно до реки было недалеко, чтобы можно было сходить за водой.
   Между лагерем и утесом располагалась кучка  деревьев  с  низко  растущими
ветками, на которые не составит  труда  забраться  женщинам.  Одно  из  этих
деревьев могло бы служить сторожевой вышкой.  Крона  у  него  была  округлой
формы, густые листья по форме напоминали перья, но ни плодов, ни  цветов  на
нем не было. Оно было более шестидесяти футов высотой, и источенный  червями
ствол и множество веток позволяли взобраться на  него  относительно  просто.
Джонатан подумал, что это, возможно, тамариндовое  дерево.  Взобравшийся  на
дерево не только имел перед собой  прекрасный  обзор,  но  и  изо  всех  сил
постарался бы не уснуть - а это было одной из причин, почему Джонатан  хотел
разместить караульных именно там.
   Сюзи была назначена первой дежурной. Она стояла под тамариндовым  деревом
с винтовкой, пока остальные медленно направились  по  тропинке,  ноющими  от
усталости руками откопали снаряжение и поволокли его вдоль утеса.
   Женщины  убрали  с  площадки  для  лагеря  сгнившую   или   рассыпавшуюся
растительность, так как там могли скрываться  клещи,  муравьи,  скорпионы  и
пауки. Затем Джонатан раздал им пальмовые ветви, которыми  они  пользовались
как метлами, чтобы вымести с площадки всех оставшихся насекомых.
   К тому  времени,  как  они  кончили,  наступил  полдень.  Жара  настолько
изматывала, что ни у кого, даже у Джонатана, не было сил  разговаривать.  Он
безмолвно кивнул Пэтти, которая помогала ему расстилать полотняный навес  на
рас чищенной площадке. Все они заползли под полотнище и тут же заснули.
   Два часа спустя Сюзи разбудила Джонатана. Он поморгал,  сел  и  встряхнул
головой. Затем он разбудил Пэтти.
   - Спуститесь с утеса, - прошептал  он.  -  Принесите  несколько  кокосов.
Выбирайте только зеленые, это одни европейцы-идиоты едят  старые  коричневые
орехи. А я разожгу огонь.
   Кэри и Джонатан собирали опавшие сучья. Несколько пригоршней сухой травы,
а затем он сложил несколько прутиков в виде пирамиды. На то,  чтобы  разжечь
кучку сухой травы, пришлось потратить три драгоценные спички, так  как  руки
Джонатана тряслись от усталости и первые две  он  уронил,  однако,  в  конце
концов, маленький дымок превратился в язычок пламени.
   Джонатан довольно заворчал.
   - Мы возьмем немного пепла от костра и сделаем круг вокруг лагеря.  Пепел
остановит насекомых, и они не проберутся к нам.
   Он потряс остальных женщин за плечи и разбудил их, они выпили  кокосового
молока и пожевали мякоти, так и не проронив ни слова от усталости.
   - Я знаю, что вы все устали, - извиняющимся тоном сказал Джонатан.  -  Но
до наступления ночи мы должны соорудить  временное  убежище,  иначе  нам  не
уснуть, ведь на вас будут падать листья, да и насекомые так и накинутся.
   - Нам следует выкопать канаву - дренаж, - сказала Кэри.
   -  Правильно.  Вот  ты  и  копай!  -  Наконец-то  одна  из  этих  дамочек
проснулась.
   Пока Джонатан рубил стволы четырех молодых деревьев при помощи Небольшого
топорика со спасательной шлюпки, Кэри, используя скорлупу кокосового  ореха,
прокопала маленькую канавку вдоль одной из сторон площадки для  лагеря.  Это
поможет сохранить пол их будущего дома сухим.
   Анни отмерила квадратный  участок  земли  чуть  поменьше  их  полотняного
навеса. Остальные, орудуя скорлупками  кокосов,  старательно  вырыли  четыре
ямки глубиной по двенадцать дюймов с каждой стороны этого квадрата. Руки они
защищали мягкими кожаными перчатками для рыбной  ловли,  которые  раздал  им
Джонатан.
   Джонатан  обрубил  сваленные  жерди  как  раз  там,  где  ствол   начинал
переходить в первые сучья, так что получалась развилка, при этом  две  опоры
были в два фута длиной, а две остальных - в четыре фута. Затем он  установил
жерди в приготовленные ямки так, что  более  высокие  пришлись  на  поднятую
часть склона, а меньшие оставались внизу.
   Затем они подняли полотняный  навес  и  растянули  его  на  этих  кольях,
используя веревки, которые удерживали полотно над мостиком "Луизы".  Брезент
они скатали и привязали к  более  высоким  опорам.  Теперь  угловатый  навес
защитит их от всех ветров, если только они подуют со стороны моря.
   Джонатан сказал:
   - Завтра, когда к нам  вернутся  силы,  мы  соорудим  настоящий  дом,  со
стенами и крышей из переплетеных листьев.
   Кэри и Сюзи раскидали под навесом листья и мягкие ветки, чтобы им было на
что сесть. Это же должно было помочь  им  не  простудиться,  лежа  на  голой
земле. Джонатан свалил все их снаряжение в кучу под навесом,  затем  женщины
заползли под навес и моментально уснули.
   Кэри, оставшаяся на посту, уснула через десять минут. Несколько мгновений
она еще стояла, стараясь не закрывать глаза, но в следующее мгновение колени
у нее подломились, словно она была пьяна, и она ткнулась в землю. И тут  она
решила, что посидит минутку или две...

ПЯТНИЦА, 16 НОЯБРЯ 1984 ГОДА

   Джонатан тряс Кэри, стараясь разбудить ее.
   - Черт бы вас побрал, вы все обязаны  научиться  не  спать,  если  вы  на
посту. А теперь берите-ка удочку,  войдите  в  море  и  попытайтесь  поймать
какой-нибудь рыбы. Не снимайте туфель, а то поцарапаете ноги, или вас укусит
еще какая-нибудь гадость. - Он направился к Сюзи, потряс ее и сказал:
   - Ваша очередь караулить. Если вы уснете на посту, ужина не получите.
   Перейдя к Пэтти, он мягко тронул и ее:
   - Нам с вами надо работать. Мы не будем в безопасности,  пока  не  найдем
выход из той пещеры  здесь,  на  поверхности.  Если  за  нами  кто-то  будет
гнаться, нам ни за что не протащить Сюзи под водой с достаточной скоростью.
   Пэтти, шатаясь, поднялась на ноги и протерла глаза.
   - О'кей, о'кей.
   После завтрака, состоящего из кокосовых  орехов,  Джонатан  повел  их  во
влажную темноту дождевого  леса.  Райские  птицы  с  розовым  или  бирюзовым
оперением мелькали высоко над головой, скользя под навесом изумрудно-зеленых
ветвей.
   Он высоко поднял красную ягоду.
   - Первое правило джунглей таково: никогда не  ешь  ничего,  что  красного
цвета, кроме имбиря, японской хурмы  и  манго.  -  Он  раздал  им  маленькие
красные ягоды, содержащие стрихнин - смертельно опасный  яд.  -  Никогда  не
трогайте ярко окрашенные ягоды или фрукты.  Избегайте  всего,  что  хотя  бы
отдаленно напоминает помидор.
   Он сорвал с ветки зеленый волосатый плод.
   - Обдирайте все волоски, будь это ягоды  или  листья.  Никогда  не  ешьте
корни, фрукты или овощи, если у  них  горький  или  острый  вкус.  Все,  что
пробуете в первый раз, сначала  проверяйте  языком,  чтобы  можно  было  это
выплюнуть, если будет необходимо. Не трогайте ни растения, ни кустарники, ни
деревья с млечным соком.
   - А как насчет этих грибов? - Кэри указала на один из них.
   - Не рискуйте и не пробуйте есть что-либо,  что  похоже  на  поганку  или
другой гриб.
   - А какие растения опасно трогать? - спросила Пэтти.
   - Все, от которых тело начинает гореть, болеть,  чесаться  или  краснеть,
или распухать, как и везде в мире. Пока их не тронешь, и сам не  знаешь.  Но
убить вас ничто из них не сможет.
   Сильвана поинтересовалась:
   - А как насчет змей? Меня куда больше пугают змеи, чем какие-то растения.
   - В мире совсем немного ядовитых змей. Из них сами на  человека  нападают
кобры, жаракаки и болотные гадюки, но в  тропиках  змеи  менее  опасны,  чем
гремучие змеи или мокасиновые в некоторых районах Америки.
   - Я только буду надеяться, что змеи читали ту же книжку, что и вы, - едко
заметила Сюзи.
   - Змеи уберутся с дороги, если только услышат, что  вы  приближаетесь,  -
сказал Джонатан, - но вы не должны  беспокоить  змею,  или  пугать  ее,  или
загонять в угол.
   - Постараемся, - отрезала Сюзи.
   - Если вы будете ходить медленно и осторожно,  у  вас  не  будет  никаких
проблем, если вы будете смотреть,  куда  ступаете,  смотреть,  что  трогаете
рукой, и стремглав убегать, едва только завидите змею.
   - А как же морские змеи? - все еще волнуясь, спросила Сильвана.
   - В приливных реках водятся ядовитые морские змеи, да и  вдоль  побережья
тоже, но если у вас хватит ума не столкнуться с ней в воде, они тоже вас  не
тронут.
   - А ящерицы? - настаивала Сильвана.
   - Ящерицы здесь не опасны.
   Остальные женщины вернулись  в  лагерь,  а  Джонатан  с  Пэтти  принялись
прочесывать джунгли. Они вычислили, что выход из  пещеры  должен  находиться
где-то к юго-западу от их лагеря, но оказалось, что там тоже  лес.  Джонатан
посмотрел на густую щетку подлеска и сказал:
   - Должно быть, здесь когда-то была деревня. Может, если  вы  заплывете  в
пещеру еще разок, Пэтти, и покричите, я услышу ваш голос. - Затем он покачал
головой. - Нет, даже если я и услышу, думаю, будет почти невозможно сказать,
откуда будет раздаваться этот голос.
   Пэтти нерешительно сказала:
   - Однажды по телевизору я видела, как поднимаются по  такой  естественной
трубе. Я могла бы вскарабкаться вверх с веревкой. Если  бы  я  добралась  до
самого верха, мы могли бы обвязать веревку вокруг дерева и оставить ее так.
   Джонатан кивнул.
   - Действительно, звучит более разумно, если ты полезешь по веревке.  А  я
мог бы проплыть, взобраться  на  утес  и  пробить  в  подлеске  тропинку  по
направлению к твоему голосу. Если я полезу по трубе,  я  не  буду  знать,  в
каком направлении мне следует идти. Из-за такого густого подлеска на вершине
ты, вероятно, ни черта не увидишь. - Он подумал - говорить этого ей не надо,
но ведь если я полезу и сорвусь, им тут всем крышка, если за ними  никто  не
будет приглядывать. И добавил:
   - Мы должны узнать, куда выходит труба, до того, как раскинем  постоянный
лагерь, ведь лагерь-то должен быть неподалеку от нашего убежища.
   Взяв с собой подводный фонарь и моток веревки, Джонатан и Пэтти  еще  раз
спустились по утесу и нырнули в пещеру. Чтобы защититься от  летучих  мышей,
Пэтти  обвязала  свою  платиновую  головку  белой  рубашкой  Джонатана.  Они
медленно пробирались в глубину пещеры, пока не вышли к слабому кружку света,
отмечавшему верхний выход из трубы.
   - Не думай об этом. Просто взбирайся наверх, - поторопил Джонатан.
   Пэтти подумала: "Ему-то хорошо говорить таким уверенным голосом.  Не  ему
придется рисковать свалиться с высоты шестьдесят футов".
   Ничего не говоря, ОНА намотала веревку кольцами на  плечо  и  под  другую
руку.
   - Ты храбрая девочка. Как только мы найдем, откуда  сюда  спускаться,  мы
будем в полной безопасности. Пэтти кивнула, указывая на скелет:
   - Она-то не была. - Затем она подняла  голову,  глядя  на  слабый  кружок
света. - Может, мне сначала лучше потренироваться?
   -  Зачем?  Взбирайся  наверх,  вот  тебе  и  тренировка.  Она   подумала:
"Медленно, но верно я до вершины все-таки доберусь".  Сердце  у  нее  бешено
заколотилось, дыхание перехватило, так что ей пришлось несколько раз глубоко
вздохнуть, медленно набирая воздух и так же медленно выдыхая.
   Джонатан спросил:
   - Чего же вы ждете?
   - Я стараюсь заставить себя подумать об этом,  -  призналась  Пэтти.  Она
просто не имеет права думать о неудаче, о, она не должна думать о падении, о
том, что тело ее будет искалечено, о смерти здесь, в зловещей  темноте,  как
умерла женщина, превратившаяся в скелет. Она должна решиться. Она не  должна
позволять себе возвращаться мыслями  к  неудаче  и  к  падению.  Она  должна
спокойно начать и не останавливаться, пока не доберется до вершины.  Она  не
имеет права ни разу ошибиться, она должна знать, что делает. Вот если бы  ум
ее был занят счетом, она просто не сможет думать ни о чем другом.  Если  она
будет глубоко дышать весь трудный путь  наверх,  она  не  поддастся  панике,
потому что просто невозможно, чтобы тебя охватила  паника,  если  ты  дышишь
глубоко, ритмично и спокойно.
   - Если ты поднимешься на два фута, то  поднимешься  и  до  самого  верха.
Помни это, - сказал Джонатан.
   Она шагнула вперед и застыла,  прислонившись  стройной  спиной  к  грубой
стене провала. Медленно она подняла ногу и  нашла  опору,  затем  зацепилась
другой ногой на противоположной стороне.
   Лучше уж начинать.
   Прижавшись к стене руками, она чуть  сдвинула  ягодицы  на  пару  дюймов.
Затем осторожно подняла левую ногу еще на пару дюймов, используя другую ногу
как  опору,  предохранявшую  ее  от  падения.  Она  подумала:  "Досчитаю  до
четырехсот, и к тому времени я или уже буду наверху, или присоединюсь к тому
скелету внизу". Они не обсуждали это, но и она, и Джонатан знали, что,  если
только она потеряет опору, у нее  не  будет  никакой  возможности  задержать
падение.
   Одетая в морскую рубашку и грязные белые шорты, в белой рубашке Джонатана
на голове - для защиты  от  летучих  мышей,  Пэтти  дюйм  за  дюймом  начала
подниматься вверх; передвигая спину на несколько дюймов  каждый  раз,  когда
отталкивалась от землистых стен обеими ладонями.  Очень  скоро  ноги  у  нее
начали трястись от постоянного напряжения. Чтобы сконцентрировать внимание и
не дать мыслям разбежаться, она начала  считать  вслух.  Тридцать  четыре...
тридцать пять... тридцать шесть...
   Сосредоточиться на глубоком дыхании. Вдох - когда она  спиной  проползает
чуть вверх... Выдох -  когда  она  переставляет  ноги...  Семьдесят  один...
семьдесят два...
   Ей очень хотелось посмотреть вверх, чтобы узнать, долго ли ей еще  лезть,
но она не могла позволить  себе  отвлечься.  Двести  один...  двести  два...
Казалось, все дрожащие мускулы ее тела  пронзительно  протестуют,  пока  она
медленно поднималась все выше и выше.
   Руки у нее тряслись, все тело содрогалось от  напряжения,  глаза  заливал
пот. Было так безумно сложно следить за дыханием, ведь теперь  ей  было  так
трудно дышать. Пятьсот один... Пятьсот два... Может быть, она  доберется  до
вершины этой трубы,  когда  досчитает  до  тысячи...  Если  нет,  так  когда
досчитает  до  двух  тысяч...  Она  просто  обязана   это   сделать,   чтобы
расквитаться с убийцами Чарли.
   Ноги уже больше не дрожали, а как-то непроизвольно  подергивались.  Вдруг
она испугалась судороги. А иначе  отчего  же  так  странно  дернулась  нога?
Идиотка, не зови судорогу!
   Каждое движение ее ног делалось  все  более  напряженным  и  замедленным.
Каждый раз, как она искала опору,  ей  казалось,  что  это  агония.  Морская
рубашка разодралась теперь на узкие ленты,