агента
Анджелы Невилль. Но теперь Алан обанкротился, вы слышали?  И  его  коллекция
распродается для погашения банковских займов, на которые она  приобреталась.
Бедняга, он заплатил пятьдесят три миллиона долларов за одни только  "Ирисы"
Ван Гога.
   Гарри вновь наполнил стакан Плам.
   - На здешний аукцион стало съезжаться множество странных персон. С  одной
из них, наверное, было бы интересно встретиться. Это детектив агентства "Янк
арт" Стефани Браунлоу. Она тихо выслеживает известного  вора,  который,  как
видно, решил наведаться в Сидней. Я помогаю ей,  она  может  посодействовать
вам.
   Плам вдруг почувствовала, что от усталости не осталось и следа.
   - Гарри, когда вы можете устроить нашу встречу?
   - Завтра.

Четверг, 9 января 1992 года

   Они встретились за ленчем в модном вегетарианском кафе, отделанном  белым
мрамором. Стефани Браунлоу можно было дать и девятнадцать и тридцать девять.
Бледная и худощавая, похожая на живущую впроголодь студентку, она имела  тот
оттенок кожи, который появляется после долгого сидения на  одной  чечевичной
похлебке. На ней был бежевый макинтош. Некоторые женщины могут носить  нечто
подобное и выглядеть, как Марлен Дитрих. Другие же,  как  Стефани,  имеют  в
таком одеянии просто удручающий вид.
   Плам казалось, что Стефани, поглядывающая на нее с  иронической  улыбкой,
точно знает, о чем она думает.
   - Я должна сливаться с окружающей средой, - словно отвечая на эти  мысли,
сказала Стефани с явным бостонским акцентом, после  того  как  они  заказали
салат и охлажденный кофе. - Забудьте все,  что  вам  приходилось  слышать  о
детективах. Крутые  и  много  пьющие  головорезы  -  это  еще  одна  выдумка
писателей. Приличный детектив старается быть до скучного незапоминающимся.
   Стефани работала на одну из лондонских фирм и не хотела говорить  о  цели
своего визита в Сидней, но была не прочь порассуждать  вообще  -  и  сколько
угодно - о своей работе.
   - Как правило, детективами люди становятся  по  случайности,  -  сообщила
она. - Моим любимым предметом в школе было рисование, и  это  позволило  мне
получить впоследствии  степень  магистра  по  истории  живописи.  По  другим
предметам я  тоже  успевала.  И  это  было  очень  важно,  потому  что  даже
начинающему детективу нужно многое знать из области  права,  химии,  физики,
математики, судебной медицины, компьютерного программирования.
   Стефани заказала еще горячих булочек.
   - Однажды кое-кто попросил моего совета -  я  даже  не  знала,  что  этот
человек детектив. Постепенно я стала помогать ему. -  Она  знаком  попросила
официанта  принести  еще  кофе.  -  Как  вы,  наверное,  знаете,  с   начала
восьмидесятых годов воровство и  подделка  картин  широко  распространились,
поэтому мой босс занялся этой проблемой. И правильно сделал. Тут практически
нет профессионалов, и он понял, что у него не будет  отбоя  от  клиентов.  Я
только что получила степень в области уголовного права, и недавно мы  с  ним
стали компаньонами.
   Плам с уважением посмотрела на свою собеседницу и  рассказала  Стефани  о
поддельных натюрмортах.
   -  Похоже  на  компиляцию,  -  задумчиво  проговорила  Стефани.  -  Когда
попадается картина, которая представляется мне компиляцией, я сажусь и  пишу
такую же, ведь если не знаешь, как это делается, то  не  сможешь  ничего  ни
понять, ни доказать. Для меня это  не  составляет  особого  труда.  Я  делаю
фотокопию, вырезаю элементы, которые хочу использовать в  своей  компиляции,
монтирую их, наклеиваю на подложку, затем проецирую изображение на холст или
дерево и делаю набросок, но не простым карандашом, потому  что  он  появился
только в девятнадцатом веке. Я использую уголь.
   - Каким, по вашему мнению, должен быть  мой  следующий  шаг?  -  спросила
Плам, на которую все услышанное произвело большое впечатление.
   - Вы всегда можете нанять меня, - говорила Стефани,  заказывая  себе  еще
порцию салата. - Но сейчас у нас работы по горло... Да и, правду сказать, вы
пока все делаете правильно. Удачно, что вы имеете специальные знания  и  при
этом кажетесь тщедушной и пугливой, а не крутой и упрямой.  И  вам  повезло,
что вы так быстро установили связь между этими картинами. . -  Как  раз  это
меня и беспокоит. Может быть, тут простое совпадение?
   Стефани отрицательно покачала головой.
   - Вы отправились в Лос-Анджелес за этой подделкой, и вы нашли ее.  И  это
все. Теперь надо искать другие. Вы вращаетесь  в  этих  кругах  и  рано  или
поздно  услышите,  как   кто-то   из   новых   владельцев   будет   хвастать
подозрительной картиной. Вы слышали о  леди  Бингер?  Она  вдова  одного  из
магнатов австралийской прессы и коллекционирует натюрморты. Среди  них  есть
подозрительные. Пока вы в Сиднее, постарайтесь взглянуть на ее коллекцию.  -
Стефани подозвала официанта и, заказав две порции сдобных ватрушек и  к  ним
шоколадный сироп, продолжила:
   - Вам потребуется много подробной информации. Пока вы  обнаружили  только
связи в виде мух и ящериц. Теперь вам надо найти объективные  доказательства
связи между всеми этими картинами. - Подождав, пока  отойдет  официант,  она
добавила:
   - Ищите другие такие же подделки и не падайте духом. В этой  игре  первое
правило - терпение, второе - настойчивость  и  третье  -  упорство.  Хороший
детектив подобен ротвейлеру,  хотя  он  не  должен  рисковать.  Какой  смысл
подставлять  свою  голову?  -  Стефани  полила  сиропом  внушительный  кусок
ватрушки. - Вам потребуется  также  подтверждение  идентичности  технических
приемов подделки тех трех картин, что вы  видели...  Как  вы  думаете,  ваша
приятельница  Синтия  даст  свою  картину  на  анализ  в  музей  Ашмола  при
Оксфордском   университете?   Они    там    придумали    кучу    тестов    -
термолюминесцентный,  определение  возраста   по   структуре   графита.   Их
сертификат  подлинности  пользуется  большим  авторитетом.  Берут   они   за
тестирование всего около двухсот фунтов.
   - Синтия может пойти на это, если картина застрахована, - сказала Плам. -
Вряд ли она откажется, ведь Виктор ждет от нее сотрудничества. И потом,  что
может случиться с хорошо упакованной картиной?
   - Ничего, кроме того, что она может исчезнуть, - весело ответила Стефани,
слизывая с пальца  сироп.  -  В  аэропортах  пропадает  множество  предметов
искусства. Видите ли,  багажное  отделение  не  является  частью  аэропорта.
Бывает, картины крадут  сразу  по  прибытии  их  в  аэропорт  назначения,  и
владелец получает пустой чемодан.
   - Откуда грабителям становится известно о прибытии такого багажа?
   - Коррумпированность есть во всех сферах  коммерции  и  на  всех  уровнях
торговли картинами, поэтому всегда найдется кто-то, кого можно подкупить,  -
среди реставраторов, на таможне, да где угодно.
   - Синтии придется пойти на риск, - сказала Плам. - Вы знаете  кого-нибудь
в музее Ашмола, к кому я могла бы обратиться?
   Стефани, продолжая жевать, лишь покачала головой.
   - А у Куртолда?
   Институт Куртолда при Лондонском университете славился  не  только  своей
коллекцией картин, но и отделением истории искусств  и  знаменитыми  курсами
реставраторов. Когда у ведущих музеев мира возникают сомнения в  подлинности
той или иной картины, они обращаются к Куртолду.
   - Нет, как ни  жаль.  Но  у  меня  есть  хорошая  знакомая  в  Британском
институте искусств, профессор  Инид  Соумз.  Она  занимается  голландской  и
фламандской живописью. - Стефани прервалась, чтобы заказать взбитые  сливки,
затем опять повернулась к Плам.  -  Если  бы  мне  потребовалось  установить
авторство картины или доказать, что она поддельная, я бы пошла к ученым. Они
имеют доступ к частным коллекциям, они знают  положение  дел  в  живописи  и
владеют полезными сведениями, которые известны  только  посвященным.  Ученый
мог бы рассказать вам, что картины с  изображением  цветов  создавались  как
особые подарки особым людям или посвящались особым  событиям  -  таким,  как
свадьбы, например, - и зачастую включали изображение  геральдических  знаков
владельцев. Такого рода ключ может вывести на  первоначальных  владельцев  и
тем самым установить происхождение картины. - Стефани принялась за сливки. -
Я думаю, Инид имеет доступ в библиотеку Уитта при галерее Куртолда, где есть
архив фотодокументов. Немногие музеи могут похвастать этим, не говоря уже  о
компьютерных каталогах. Могут пригодиться и их информационные  бюллетени  по
истории живописи, где публикуются подробные сведения со всего мира.
   Стефани с сожалением отправила в рот последний кусочек ватрушки.
   - Плам, если вы всерьез намерены заниматься этим поиском, вам надо  знать
разницу между гражданским процессом, возбуждаемым частным лицом, и уголовным
делом, которое заводит полиция. Для уголовного дела надо располагать  весьма
солидными доказательствами, но вы должны быть нацелены именно на  это.  Если
оно у вас не выгорит, начинайте гражданский процесс.
   - Но у меня нет таких намерений.
   - А я думаю, что ваш друг Виктор не позволит ободрать себя  на  девяносто
пять тысяч долларов, он попытается вернуть их.
   Стефани попросила еще охлажденного кофе.
   - Беда в  том,  что  многие  владельцы  вообще  не  хотят  иметь  дело  с
правосудием. Если это гражданский процесс, на них ложатся судебные издержки,
и тяжба, как правило, оказывается страшно утомительной и дорогой, особенно в
Штатах. Даже с неопровержимыми доказательствами  на  руках  можно  проиграть
процесс. Потому что правосудие - это еще не справедливость, а просто игра по
каким-то  нелепым  и  нелогичным  правилам,  которые  почему-то   называются
законом.
   Когда Плам попросила счет, Стефани добавила:
   - Кроме больших денег, процесс отнимает  еще  и  массу  времени.  Поэтому
владельцы предпочитают махнуть рукой на свои потери  и  забыть  о  подделке,
особенно когда им не хочется шума в прессе, а им, конечно, его  не  хочется,
если у них есть другие ценности. Если грабитель узнает  из  "Пост",  что  вы
отдали целое состояние за картину, которая к тому же оказалась подделкой, он
тут же смекнет, что вы: во-первых, растяпа и, во-вторых, богатый человек.
   Прощаясь на выходе из кафе, Стефани подбросила Плам еще одну информацию:
   -  Крупнейшие   лондонские   аукционы   лучше   всех   владеют   методами
распознавания подделок. Хотя это не значит, что  они  никогда  не  допускают
продажи какой-нибудь фальшивки.  Но  старикам  из  Британского  музея  можно
доверять.

***

   Вечером Плам решила лечь спать  пораньше,  чтобы  как  следует  отдохнуть
перед вернисажем. Она включила телевизор, когда передача о Марго Фонтейн уже
заканчивалась, и вдруг  услышала,  как  прима-балерина  говорит,  что,  став
звездой еще в молодости и уже тогда  получив  международное  признание,  она
едва ли находила в душе согласие со своим успехом.
   - И лишь по прошествии времени  я  стала  осознавать  себя  личностью,  -
призналась танцовщица. - Но, как ни смешно, даже в тридцать лет я не ощущала
себя цельной натурой - если не находилась на сцене и не танцевала в  балете.
Только в танце я знала, кто я такая.
   Плам хорошо понимала, что имеет в виду балерина, - для нее тем  же  самым
была живопись. Без нее Плам не ощущала себя полноценным человеком.

Понедельник, 13 января 1992 года

   Галерея была полна народу. Плам гадала, какая из  проплывающих  мимо  нее
шляпок принадлежит леди Бингер. Она знала, что  Гарри  пригласил  ее  и  она
приняла  приглашение.  Он  сообщил,  кстати,  что  официальное  ее   имя   -
Вильгельмина, но она предпочитает Вилли или Бинго, без церемоний.
   Гости казались Плам теми же самыми людьми, которых она видела  на  разных
выставках в Европе или Америке. В основном это были покупатели  и  продавцы.
Сильным  мира  сего  представляли  богачей;  банкиров,  ссужавших   деньгами
владельцев галерей, ублажали  смазливые  девушки;  оформители  интерьеров  и
архитекторы сплетничали со своими знакомыми.
   Художники беседовали друг с другом так же, как на любой другой  выставке.
Плам знала, что  многие  из  них  обычно  слишком  старались  показать  себя
беспристрастными зрителями и "честно"  сообщали  свое  мнение  потенциальным
покупателям, демонстрируя при этом презрение или агрессивность, или и  то  и
другое вместе. Тут налицо был все тот же психологический надлом,  неизбежный
в их профессии из-за постоянных сомнений в себе или постоянной подавленности
оттого, что вот, мол, талант у тебя есть, а признания нет как  нет.  Но  для
того чтобы тебя признали, надо иметь такой же нюх, как у шефа  протокольного
отдела Белого дома, и кожу толстую, как у грейпфрута.
   Сквозь толпу к Плам пробился Гарри и прошептал ей на ухо:
   - Старуха Бинго только что прибыла. Я представлю вас.  Пробившись  сквозь
толпу, он подвел ее к коренастой матроне, одетой в бирюзовый ансамбль  а  1а
королева-мать. На бронзовом лице Гарри тут же засияла ослепительная улыбка:
   -  Очень  рад,  что  вы  смогли  посетить  нас,  леди  Бингер.  Позвольте
представить вам другую звезду этого  вечера.  Я  рассказывал  Плам  о  вашей
замечательной коллекции, и ей ужасно хочется услышать о ней от вас самой.
   Леди Бингер просияла.
   - В таком случае, миссис Рассел, вам  надо  завтра  побывать  у  меня  на
ленче. - Она посмотрела на шляпу Плам. - Кстати.., она не подходит к  вашему
платью.
   Плам щеголяла в  наряде  разбойника  с  Кэрнаби-стрит,  которому  мог  бы
позавидовать  любой  капитан  пиратов,  понимающий  толк  в  моде.  Поля  ее
рубиновой зюйдвестки были  заколоты  назад  с  помощью  перьев  фазана.  Под
расстегнутой рубашкой цвета имбиря виднелась темно-красная  замшевая  майка.
Из-под малиновых расклешенных полотняных брюк  с  черной  замшевой  бахромой
выглядывали  ярко-красные  парусиновые  ботинки  на  платформе.   Обувь   на
платформе Плам старалась надевать при любой возможности,  чтобы  стать  чуть
повыше и не закидывать голову при разговоре с нормальными людьми.
   Минут через десять после этого Гарри подвел ее к высокой необычайно яркой
блондинке, которая беседовала с Рексом Ирвином, владельцем городской галереи
и старым приятелем Бриза.
   Гарри познакомил их:
   - Ита Баттроуз, издаст  свой  журнал,  который,  конечно  же,  называется
"Ита". Ита, как должна быть одета Плам на ленче у Бинго?
   Большие голубые глаза задумчиво оглядели Плам.
   -  Наряд  должен  быть  оригинальным,   но   консервативным.   Что-нибудь
десятилетней давности. Я попрошу своего редактора раздела мод  прислать  вам
несколько образцов, чтобы вы могли выбрать и заказать их в "Риджентс".
   Еще через десять минут рядом с  Плам  возникла  Стефани  в  уныло-бежевом
хлопчатобумажном платье и прошептала:
   - Слышали новость? Пойман с поличным и арестован  сотрудник  полицейского
подразделения  Италии  по  борьбе  с  преступлениями  в  области  искусства.
Оказывается, двадцать лет работал на мафию! - И добавила:
   - Какой у вас восхитительный наряд!
   Плам расцвела и, поблагодарив, тихо спросила:
   - Стефани, а что  из  себя  представляют  те,  кто  занимается  подделкой
картин? Делают ли они это из-за денег или  потому,  что  получают  от  этого
удовольствие? Живут ли они  в  постоянном  страхе  перед  разоблачением  или
относятся к своему ремеслу так же спокойно, как банковские клерки?
   Стефани рассмеялась, обнажив белые зубы, мелкие, как речной жемчуг.
   -  Они  занимаются  этим  и  ради  денег,  и  ради  куража.  Обычно   это
непризнанные  таланты,  желающие  доказать,  что   мир   живописи,   который
пренебрегает ими, является глупым, невежественным и коррумпированным. -  Она
подхватила стакан вина с проплывавшего мимо подноса. - Они правы в  каком-то
смысле.  Ведь  эксперты  не  всегда  в  состоянии  распознать  даже  шедевр.
Несколько лет назад, после ограбления одного английского  загородного  дома,
на рынке стали происходить чудеса: серьезные вещи, вплоть до полотен Рубенса
и Тициана, шли за бесценок. И только потому, что у них не было  паспортов  и
происхождение их не было подтверждено учеными. Поэтому никто  не  считал  их
подлинными.
   - Я поражаюсь, как легко мошенникам сходят с рук  подделки,  -  вздохнула
Плам.
   Стефани приложилась к стакану.
   - Жулики играют на жадности. Это их тайное оружие. Расчет на  жадность  и
легковерность жертвы плюс на самонадеянность  экспертов  и  всеобщую  боязнь
оказаться в дураках. - Завидев проходившего  мимо  официанта,  она  заменила
свой пустой стакан на полный. - Когда обман раскрывается,  ни  владелец,  ни
галерея, продавшая подделку, ни ученый, удостоверивший  ее  подлинность,  не
хотят, чтобы об этом знали, и мошенник полностью полагается на то,  что  они
не станут выставлять себя в дурацком свете, -  это  мощный  стимул  к  тому,
чтобы ничего не предпринимать.
   - Но только не для Виктора, - возразила Плам. - Если он узнает,  что  его
обманули, он начнет палить сразу из двух пистолетов, как Джон Уэйн.

Глава 12

Среда, 15 января 1992 года

   Собираясь  на  ленч  к  леди  Бингер,  Плам  надела  абрикосовое  льняное
платье-рубашку без рукавов, черные перчатки до запястья и черное  соломенное
гало.
   Толстый слой грима она сняла, сегодня съемок больше не предвиделось.
   Откинувшись на спинку сиденья, она  разглядывала  три  конверта,  которые
вручил ей консьерж отеля. Из первого выпали газетные вырезки с откликами  на
ее выставку. Плам быстро пробежала  их  глазами:  "Плам  Рассел  -  одна  из
наиболее почитаемых художниц, работающих сегодня в  Англии..,  за  последние
десять лет быстро  и  уверенно  обрела  свой  абстрактный  стиль,  столь  же
индивидуальный, сколь и всеобъемлющий...
   ...Она художник художников: наверное,  только  художники  в  полной  мере
могут оценить то, что делает Плам Рассел; она берет  цвет  и  подчиняет  его
своей воле; цвета танцуют или сражаются друг с другом - по ее  усмотрению...
Ее  картины  при   всем   их   лирическом   романтизме   обладают   огромной
выразительностью и поражают взор  своим  неистовством.  Они  кружат  голову,
очаровывают, настораживают и завораживают".
   Плам с облегчением выдохнула, открыла второй конверт и, прочитав  записку
Гарри, страшно возмутилась. Он опять перекроил ее график и  втиснул  в  него
еще одно интервью.

***

   Много лет назад, когда Плам переехала к Бризу, она удивлялась, как мало у
нее свободного  времени.  Ее  больше  не  преследовала  нескончаемая  череда
домашних дел и забот, но ей стало гораздо труднее организовать свою жизнь. А
Бриз считал, что Золушка из Кентиш-таун не должна вылезать из  новой  студии
на верхнем этаже. И если она прерывала свои занятия, он хотел знать  почему.
Что-то случилось? Она заболела? Устала?  А  насчет  нехватки  времени  он  с
улыбкой объяснял, что это преследует каждого, кто думает  о  своей  карьере.
Однажды, когда Бриз увидел, что она помогает Тоби собирать  модель  танка  в
мастерской, он изложил ей свое кредо:
   - Тот,  кто  хочет  добиться  успеха  в  этом  мире,  должен  пахать  как
проклятый. А когда  добьешься  чего-то,  надо  работать  еще  больше,  чтобы
удержаться наверху. - Он обнял ее за плечи. - Там за окном  тысячи  голодных
художников, дорогая. Они пойдут на все, чтобы получить то,  что  имеешь  ты,
стоит тебе оступиться или оставить свое место, - его тут  же  займет  кто-то
другой.
   Слушая Бриза, Плам вспомнила свою мать. Миссис Филлипс не выносила  того,
что она называла  "ничегонеделанием",  например  чтения.  "У  женщин  всегда
должны быть заняты руки", -  говорила  она.  Представления  Бриза  о  пороке
"ничегонеделания"  были  более  современными  и  с  философской  подоплекой.
Вследствие этого он заполнял свободное время  активной  деятельностью,  чаще
всего соревновательной, такой, как сквош, что, по  сути  дела,  было  просто
другим  видом  работы.  Его  график   до   предела   был   забит   светскими
мероприятиями. Он никогда не оставлял себе ни минуты,  чтобы  задуматься,  а
при