не
имели старые, нетитулованные московские бояре ". Последние были вольными
и перехожими слугами князя по договору; первые стали видеть в себе
властных правителей земли, государства по происхождению. Руководя всем в
объединенной Северной Руси, потомки бывших великих и удельных князей и в
Мос





кве продолжали смотреть на себя как на таких же хозяев Русской земли,
какими были их владетельные предки; только предки, рассеянные по уделам,
правили Русской землей по частям и поодиночке, а потомки, собравшись в
Москве, стали править всей землей и все вместе. Среди титулованного бо-
ярства XVI в. утверждается взгляд на свое правительственное значение

не как на пожалование московского государя, а как на свое нас-
ледственное право, доставшееся им от предков независимо от этого госуда-
ря, установившееся само собою, ходом событий. Сами московские государи
поддерживали среди них этот взгляд, не трогая их удельных порядков и
преданий, и даже отец Грозного, недолюбливавший знатного боярства, приз-
нал его наследственное правительственное право, назвав своих советников
в предсмертном к ним обращении "извечными боярами" своего дома*. Увидев
себя в сборе вокруг московского Кремля, новое, титулованное боярство
взглянуло на себя как на собрание наследственных и привычных, т.е. об-
щепризнанных, властителей Русской земли, а на Москву как на сборный
пункт, откуда они по-прежнему будут править Русской землей, только не по
частям и не в одиночку, как правили предки, а совместно и совокупно, -
будут править все вместе и всей землей в совокупности. Значит, в новом
московском боярстве предание власти, шедшее из удельных веков, не прер-
валось, а только преобразилось. Теперь, когда потомки прежних владе-
тельных князей собрались в Москве, их прежняя власть, унаследованная от
отцов, из одиночной, личной и местной превратилась в собирательную, сос-
ловную и всеземскую. Так московская боярская знать в новом своем составе
усвоила себе и новый взгляд на свое политическое значение, незнакомый
боярству удельных веков, и по этому взгляду настроилась политически.
 МЕСТНИЧЕСТВО. Итак", обратившись к изучению состава общества в Мос-
ковском государстве XV-XVI вв., встречаемся еще с одним следствием ос-
новного факта этого периода. Образование национального великорусского
государства отразилось в боярском сознании своего рода теорией аристок-
ратического правительства. Основное положение этой теории можно выразить
так: московский государь для управления соединенной под его властью
Русской землей призывает родовитых сотрудников, предки которых некогда
владели частями этой земли. Объединение Великороссии, сообщив великому
князю московскому значение всеземского, национального государя, и соб-
ранным под его рукой местным правителям внушило идею всеземского прави-
тельственного класса. Такой взгляд боярства на свое значение не остался
только политическим притязанием, но облекся в целую систему служебных
отношений, известную в нашей истории под названием местничества.

 ЛЕКЦИЯ XXVII
в. о. КЛЮЧЕВСКИЙ

 Прежде чем обратиться к его изучению, объясню, что я разумею под мос-
ковским боярством.
 БОЯРСТВО КАК КЛАСС. Я пользуюсь этим словом не в том значении, какое
оно имело на официальном московском языке XVI в. Тогда им обозначался не
общественный класс, а высший служебный чин боярина: сказать кому бо-
ярство-значило объявить официально лицу, что оно пожаловано в бояре. Я
говорю о боярстве в условном смысле верхнего слоя многочисленного воен-
но-служилого класса в Московском государстве изучаемого времени. Для оп-
ределения состава этого слоя можно принять за основание официальную ро-
дословную книгу, содержавшую в себе поименные росниси важнейших служилых
родов в порядке поколений. Этот Государев родословец, как он назывался,
составлен был при Грозном, и на него опирались при разборе генеалогичес-
ких споров московских служилых людей. Фамилии, помещенные в этом родос-
ловце, назывались родословными. Эту родословную знать мы и называем мос-
ковским боярством. Можно заметить два условия или признака. принадлеж-
ности к этой знати. Фамилия входила в родословный круг, если приблизи-
тельно до начала XVI в., когда этот круг складывался, в своих поколенных
рядах имела лиц, служивших в Москве боярами, окольничими и в других выс-
ших чинах. Потом, чтобы фамилия не выпала из этого круга, надобно было
членам ее держаться на столичной службе, занимая высшие должности по
центральному, областному и военному управлению*.
 Изложу главные основания местничества. Этим словом в собственном
смысле следует называть тот порядок служебных отношений, какой сложился
между родословными фамилиями в Московском государстве XV и XVI вв.
 МЕСТНИЧЕСКОЕ ОТЕЧЕСТВО. Чтобы'" понять такое сложное и запутанное яв-
ление, как старинное московское местничество, надобно отрешиться от не-
которых современных понятий о государственной службе или, лучше сказать,
сопоставить тогдашние и нынешние условия назначения на правительственные
должности. Теперь при назначении лиц на службу по одному ведомству их
ставят в отношение равенства или подчинения одного другому по их сравни-
тельной служебной годности, а эта годность определяется способностями,
степенью школьной и служебной подго-

товки, заслугами, т.е. продолжительностью и успешностью прежней
службы, и вообще личными качествами; по крайней мере другие соображения
признаются побочными и негласными. Во всяком случае служебное отношение
между назначаемыми лицами устанавливается при самом их назначении на
должности, и устанавливается на основании сравнительной оценки нужных
для службы личных качеств, производимой начальством. В Москве XVI в. при
замещении высших должностей служилыми людьми соображались не с личными
качествами назначаемых, а с относительным служебным значением фамилий, к
которым они принадлежали, и с генеалогическим положением каждого из них
в своей фамилии. Князья Одоевские на службе по одному ведомству вообще
ставились выше Бутурлиных: таково было взаимное иерархическое отношение
обеих этих фамилий. Но старшие Бутурлины могли приближаться к младшим
князьям Одоевским и даже равняться с ними, и сообразно с тем менялось их
служебное соотношение. Значит, каждая родословная фамилия и каждое от-
дельное лицо такой фамилии занимали определенное и постоянное положение
среди других фамилий и отдельных лиц, с которым должны были сообразо-
ваться их должностные назначения и которое, следовательно, не зависело
от этих назначений. Иерархическое отношение между сослуживцами не уста-
навливалось при их назначении на должности по усмотрению назначавшей их
власти, а заранее указывалось помимо нее фамильным положением назначае-
мых. Это фамильное значение лица по отношению к другим лицам как своей
собственной, так и чужих фамилий называлось его отечеством. Это значение
приобреталось предками и становилось наследственным достоянием всех чле-
нов фамилии".
 МЕСТНИЧЕСКИЙ СЧЕТ ПРОСТОИ. Итак, повторяю, местническое отечество-это
унаследованное от предков отношение по службе служилого лица и целой
служилой фамилии к другим служилым лицам и фамилиям'. Был выработан осо-
бый способ определять отечество с математической точностью. Отечество
каждого высчитывалось. Правила этого вычислениях-целая система, которую
можно назвать местнической арифметикой. По двойственному назначению оте-
чества, указывавшего отношение лица к его родичам и чужеродцам, и мест-
нический счет был двоякий: простой-по родословцу, или лествицею, и двой-
ной-по родословцу

 ЛЕКЦИЯ xxvii
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

и по разрядам вместе. Мы^ уже знакомы с родословцем. Разрядами назывались росписи назначений на высшие должности придворные, по центральному и областному управлению, начальниками приказов, т.е. министерств, наместниками и воеводами городов, также полковыми походными воеводами и т.п. Эти записи велись в Разрядном приказе, соответствующем нынешнему Военному министерству или, точнее, Главному штабу, и сводились в погодные разрядные книги. В 1556 г., как это выяснено г. Милюковым, составлен был Государев разряд - официальная разрядная книга за 80 лет назад, начиная с 1475 г." Счет по родословцу определял генеалогическое отношение лица к его родичам; этот"* счет был снят с отношений между членами старинного русского дома, т.е. семьи, состоявшей из отца с женатыми сыновьями или из живших вместе родных братьев с семействами. Члены такой сложной семьи строго соблюдали отношения старшинства, выражавшиеся, между прочим, в их рассадке за обеденным столом. Возьмем семью из родных братьев с детьми. Первое место принадлежало старшему брату, домохозяину, большаку, два за ним следующие- двум его младшим братьям, четвертое место - его старшему сыну. Если у большака был третий брат, он не мог сесть ни выше, ни ниже старшего племянника, был ему ровня (ровесник). Это равенство указывалось, вероятно, обычным порядком нарождения: четвертый брат рождался обыкновенно около времени появления на свет первого сына у старшего брата и потому отчислялся уже ко второму поколению-детей, тогда как три старших брата составляли первое поколение-отцов. Таким распорядком мест объясняются основные правила местнической арифметики. По этой арифметике старший сын от своего отца-четвертое место, т.е. между тем и другим должны оставаться два свободных места для второго и третьего отцова брата". Каждый следующий брат местом ниже предшествующего старшего, значит, родные братья садятся рядом в порядке старшинства. Из этих двух правил вытекало третье: четвертый из братьев или третий дядя равен старшему племяннику. Это правило выражалось формулой: "первог





о брата сын четвертому (считая и отца) дяде в версту", т.е.
сверстник, ровня, ровесник (верста-мера, уравнение). Значит, они не си-
дели рядом, а должны были сесть врозь или насупротив. Общее основание
этих правил: отечество каждого из родичей определялось его сравнительным
расстоянием от общего предка. Это расстояние измерялось особыми местни-
ческими еди-

ницами-местами. Отсюда и самое название местничества. По местнической
связи генеалогии со службой и место имело двоякое значение: генеалоги-
ческое и служебное. В генеалогическом смысле это-ступень, занимаемая
каждым членом фамилии на фамильной лествице старшинства по его расстоя-
нию от родоначальника, измеряемому количеством предшествующих ему в пря-
мой восходящей линии рождений. Первоначальное понятие о месте в смысле
служебном, очевидно, сложилось среди бояр за княжеским столом, где они
рассаживались в порядке служебно-генеалогического старшинства; но потом
это понятие было перенесено и на все служебные отношения, на прави-
тельственные должности. Отсюда употребляемое нами выражение искать мес-
та"*. Генеалогическое расстояние между лицами одной и той же или разных
фамилий, назначенными на известные должности по одному ведомству, должно
было соответствовать иерархическому расстоянию между этими должностями.
Для этого каждая сфера служебных отношений, каждое правительственное ве-
домство, места в государевой думе, должности административные, городовые
наместничества, как и должности полковых воевод, были также расположены
в известном порядке старшинства, составляли иерархическую лествицу. Вот,
например, в каком порядке следовали одна за другой должности полковых
воевод... Московская армия, большая или малая, ходила в поход обыкновенно
пятью полками "ли отрядами. Это были большой полк, правая рука, передо-
вой и сторожевой полки, т.е. авангард и арьергард, и левая рука. Каждый
полк имел одного или нескольких воевод, смотря по численному составу
полка, по числу сотен, рот в нем. Эти воеводы назывались большими или
первыми, другими или вторыми, третьими и т.д. Должности этих воевод по
старшинству следовали в таком порядке: первое место принадлежало первому
воеводе большого полка, второе - первому воеводе правой руки, третье-пер-
вым воеводам передового и сторожевого полков, которые были ровни, чет-
вертое-первому воеводе левой руки, пятое-второму воеводе большого полка,
шестое-второму воеводе правой руки и т.д." Если из двух род




ственников, назначенных воеводами в одной армии, старший по генеало-
гии, по отечеству, был двумя местами выше младшего, то при назначении
старшего первым воеводой большого полка младшего надобно было назначить
первым воеводой сторожевого либо передового полка, не выше и не ниже.
Если его назначали местом выше, большим воеводой

 ЛЕКЦИЯ XXVII
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

йравой руки, старший родич бил челом, что такое повышение младшего
родича грозит ему, челобитчику, "по-терькой" чести, отечества, что все,
свои и чужие, считавшиеся ему ровнями, станут его "утягивать", понижать,
считать себя выше его на одно место, так как он стоял рядом, одним мес-
том выше человека, который ниже их двумя местами. Если младшего назнача-
ли ниже, большим воеводой левой руки, он бил челом о бесчестии, говоря,
что ему так служить со своим родичем "не вместно", что он "потеряет", а
родич "найдет" перед ним, выиграет одно место. Привожу этот схематичес-
кий пример, чтобы показать, как в лествичном счете генеалогия лиц должна
была соответствовать иерархии мест.
 СЧЕТ СЛОЖНЫЙ. Сложнее был счет, определявший местнические отношения
между чужеродцами. Если члены двух разных фамилий назначались на службу,
где они должны были действовать вместе с подчинением одного другому, они
для проверки назначения высчитывали, какое между ними расстояние по слу-
жебному отечеству, принимая за основание обыкновенно службу своих "роди-
телей", т.е. родственников по восходящей линии, как прямых, так и боко-
вых. Для этого они брали разряды и искали в них случая, прецедента, та-
кого назначения из прежних лет, где бы их предки также назначены были
служить вместе. Встретив такой случай, они вычисляли ранговое расстоя-
ние, какое лежало между доставшимися их родителям должностями. Это расс-
тояние принималось за основание для учета служебного отношения обеих фа-
милий, их сравнительного отечества, фамильной чести. Определив это отно-
шение фамилий по разрядам, оба назначенных "совместника" брали свои ро-
дословные и по ним высчитывали свое генеалогическое расстояние каждый от
того своего предка, который встретился на службе в найденном случае с
предком другого совместника. Если расстояние это было одинаково у обоих
совместников, то они могли быть назначены на такие же должности, т.е. с
таким же иерархическим расстоянием, какое было между должностями их
предков. Но если один из совместников дальше отстоял от своего предка,
чем его соперник от своего, он должен был спуститься ниже соперника на
соответствующее число мест. Если в найденном случае предки совместников,
князь Одоевский и Бутурлин, служили первый большим воеводой большого
полка, другой большим же воеводой левой руки, значит, князь Одоевский по
фамильной чести

относился к Бутурлину как отец к сыну, "был ему что отец", т.е. от-
делялся от него двумя местами, потому что большой воевода левой ру-
ки-четвертое место, как и старший сын от отца. Установив" * по разрядам
общее служебное отношение фамилий, предстояло еще определить по родос-
ловной частное генеалогическое положение лиц, каждого в своей фамилии.
Если потомок князя Одоевского отстоял от своего предка на шесть мест, а
потомок Бутурлина от своего-на пять, то потомок Бутурлина не мог служить
первым воеводой левой руки при назначении потомка князя Одоевского пер-
вым воеводой большого полка: Бутурлин должен был подняться на одно место
выше. В постоянное местническое отношение фамилий по разрядам вводился
изменчивый коэффициент поколений, определявший генеалогическое положение
каждого отдельного лица в своей фамилии". Итак, родословцем определя-
лось взаимное служебное отношение лиц одной и той же фамилии, разряда-
ми-отношение разных фамилий, родословцем и разрядами вместе - отношение
лиц разных фамилий".
 ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ ОГРАНИЧЕНИЯ. Изложенной схемы местнического счета,
думаю, достаточно, чтобы понять, как местничество осложняло должностные
назначения. Особенно в распорядке мест полковых воевод дьякам Разрядного
приказа трудно было составить подбор лиц, который предусматривал бы все
разнообразные генеалогические и разрядные отношения, примирял все воз-
можные фамильные притязания. Редкая полковая роспись обходилась без спо-
ров, челобитий о счете мест, без жалоб на "поруху в отечестве". Путаница
увеличивалась еще тем, что знатные молодые дворяне местничались с полко-
выми воеводами, к которым их прикомандировывали в штаб или для особых
поручений. Этими затруднениями вызывались законодательные ограничения
местничества. Так, приговором государя и боярской думы в 1550 г. с учас-
тием даже митрополита некоторые должности полковых воевод были изъяты из
местнического счета, объявлены "без мест". Было, например, постановлено,
что большому воеводе правой руки, который тремя местами был выше второго
воеводы большого полка, до этого воеводы дела и счета нет, а первые вое-
воды передового и сторожевого полков не меньше воевод правой руки. Также
и служба знатных дворян под командой менее знатного воеводы не ставилась
им в счет при дальнейших назначениях, когда они сами

 ЛЕКЦИЯ XXVII
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

становились воеводами. Иногда все назначения полковых воевод или при
каком-либо придворном торжестве объявлялись без мест"'.
 ИДЕЯ МЕСТНИЧЕСТВА. Из того же местнического счета открывается и идея
местничества, строго консервативная и аристократическая"*. Позднейшие
поколения родословных людей должны были размещаться на службе и за сто-
лом государя, как размещались первые поколения". Отношения между фамили-
ями, раз установившиеся, не должны были изменяться. Как некогда стали на
службе отцы и деды, так должны стоять дети и все дальнейшие потомки.
Итак, местничество устанавливало не фамильную наследственность служебных
должностей, как это было в феодальном порядке, а наследственность слу-
жебных отношений между фамилиями. Этим объясняется значение прави-
тельственных должностей в местничестве. Должность сама по себе здесь ни-
чего не значила: она была тем же по отношению к отечеству, чем служит
арифметическое число по отношению к алгебраическому выражению, т.е.
конкретной случайностью. Князь" Одоевский готов был занять какую угодно
должность, лишь бы Бутурлин с ним вместе стоял на должности еще ниже, и
бывали случаи, когда одно и то же лицо в походах последовательно занима-
ло полковые воеводские должности все в порядке понижения-это не было по-
нижением лица по службе, а зависело от его местнического отношения к то-
варищам, воеводам других полков ". Все дело было не в должности, а во
взаимном отношении лиц по должностям. Следовательно, должности в местни-
честве имели значение, совершенно обратное тому, какое они имеют теперь.
Теперь правительственное значение лица определяется его должностью, т.
е. степенью власти и ответственности, с ней сопряженной; в местничестве
генеалогическим положением лица указывалась должность, какую оно получа-
ло. Теперь по известной поговорке место красит человека; тогда думали,
что человек должен красить свое место.
 КОГДА ОНО СЛОЖИЛОСЬ. Князья"* Одоевские стали выше Бутурлиных и мно-
гих других старинных фамилий московского боярства в силу одного из ука-
занных мною правил московского родословного распорядка, потому что в
конце XV в. эти князья пришли в Москву прямо со своего удела. Московское
местничество было практическим приложением этих пра-

вил к служебным отношениям московских служилых людей. Поэтому можно
приблизительно определить время, когда оно сложилось. Элементы местни-
чества встретим еще в удельные века при московском, как и при других
княжеских дворах, заметим присутствие мысли о служебном старшинстве,
найдем указания на застольное и должностное размещение бояр по этому
старшинству, на их требование, чтобы их рассаживали за княжеским столом,
как сидели их отцы, на признание случаев обязательными прецедентами. Но
при уд