овлялось великое переселение народов. Южная Россия служила для этих
азиатских проход цев временной стоянкой, на которой они готовились сыг-
рать ту или другую европейскую роль, пробравшись к нижнему Дунаю или пе-
ревалив за Карпаты. Эти народы, цепью прошедшие на протяжении веков по
южно-русским степям, оставили здесь после себя бесчисленные курганы, ко-
торыми усеяны обширные пространства между Днестром и Кубанью. Над этими
могильными насыпями усердно и успешно работает археология и открывает в
них любопытные исторические указания, пополняющие и проясняющие древних
греческих писателей, писавших о нашей стране. Некоторые народы, подолгу
заживавшиеся в припонтий-ских степях, например скифы, входили через
здешние колонии в довольно тесное соприкосновение с античной культурой.
Вблизи греческих колоний появлялось смешанное эллино-скифское население.
Скифские цари строили дворцы в греческих городах, скифская знать ездила
в самую Грецию учиться; в скифских курганах находят вещи высокохудожест-
венной работы греческих мастеров, служившие обстановкой скифских жилищ.
 ЕГО ЗНАЧЕНИЕ. Все эти данные имеют большую общеисторическую цену; но
они относятся больше к истории нашей страны, чем к истории нашего наро-
да. Наука пока не в состоянии уловить прямой исторической связи этих
азиатских посетителей южной Руси с славянским населением, позднее здесь
появляющимся, как и влияния их художественных заимствований и культурных
успехов на быт полян, северян и проч. Присутствия славян среди этих
древних народов незаметно. И сами эти народы остаются этнографическими
загадками. Историческая этнография, изучая происхождение всех этих наро-
дов, пыталась выяснить, какие из них принадлежали к кельтскому и какие к
германскому или славянскому племени. В такой постановке вопроса есть,
кажется, некоторое методологическое недоразумение. Эти племенные группы,
на которые мы теперь делим европейское население, не суть какое-либо
первобытное извечное деление человечества: они сложились исторически и
обосо-

 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
 ЛЕКЦИЯ VII

бились в свое время каждая. Искать их в скифской древности значит
приурочивать древние племена к позднейшей этнографической классификации.
Если эти племена и имели общую генетическую связь с позднейшим населени-
ем Европы, то отдельным европейским народам трудно найти среди них своих
прямых специальных предков и с них начинать свою историю.
 НАЧАЛЬНЫЕ ФАКТЫ В ИСТОРИИ НАРОДА. Начало истории народа должно обоз-
начаться какими-либо более явственными, уловимыми признаками. Их надобно
искать прежде всего в памяти самого народа. Первое, что запомнил о себе
народ, и должно указывать путь к началу его истории. Такое воспоминание
не бывает случайным, беспричинным. Народ есть население, не только сов-
местно живущее, но и совокупно действующее, имеющее общий язык и общие
судьбы. Потому в народной памяти обыкновенно надолго удерживаются собы-
тия, которые впервые коснулись всего народа, в которых весь он принял
участие и через это совокупное участие впервые почувствовал себя единым
целым. Но такие события обыкновенно не проходят бесследно не только для
народной памяти, но и для народной жизни: они выводят составные части
народа из разрозненного состояния, соединяют его силы для какой-либо об-
щей цели и закрепляют это соединение какой-либо связующей, для всех обя-
зательной формой общежития. Таковы, по моему мнению, два тесно связанных
между собою признака, обозначающие начало истории народа; самое раннее
воспоминание его о самом себе и самая ранняя общественная форма, объеди-
нившая его в каком-либо совокупном действии. Найдем ли такие признаки в
истории нашего народа?
 РАССЕЛЕНИЕ СЛАВЯН С ДУНАЯ. Составитель Начальной летописи не поможет
нам в этом искании. У него другая точка зрения: он панславист; исходя из
своей идеи первобытного единства славянства, он прежде всего старается
связать ранние судьбы родной Руси с общей историей славян^. Начальная
летопись не помнит времени прихода славян из Азии в Европу. В ученом эт-
нографическом очерке, поставленном во главе Повести временных лет, она
застает славян уже на Дунае. Из этой придунайской страны, которую она
называет землею Венгерской и Болгарской, славяне расселились в разные
стороны. Оттуда же вышли и те славяне, которые поселились по Днепру, его
притокам и далее к северу.

 Летопись рассказывает, что, когда волхи напали на славян дунайских,
сели среди них и начали их угнетать, одни славяне ушли и сели по Висле,
прозвавшись ляхами, другие пришли на Днепр и прозвались полянами, а по-
селившиеся в лесах-древлянами и т.д. Волхи или волохи-это, по мнению
исследователей, римляне. Речь идет о разрушении императором Траяном
царства даков, которым его предшественник Домициан принужден был платить
дань. Это указание на присутствие славян в составе Дакийского царства и
о передвижении части их с Дуная на северо-восток от римского нашествия в
начале II в. по р. х. - одно из самых ранних исторических воспоминаний
славянства и отмечено, если не ошибаюсь, только нашей летописью; трудно
лишь догадаться, из какого источника оно заимствовано. Но его нельзя
принять за начало нашей истории: оно касалось не одних восточных славян
и притом говорит о разброде славянства, а не о сформировании среди него
какого-либо союза ^
 ИЗВЕСТИЕ ИОРНАНДА. Наша летопись не помнит явственно, чтобы восточные
славяне где-либо надолго останавливались по пути с Дуная к Днепру; но,
сопоставляя ее смутные воспоминания с иноземными известиями, узнаем о
такой промежуточной остановке^. В" III в. по р. х. наша страна подверг-
лась новому нашествию, но с необычной стороны, не с востока, из Азии, а
из Европы, с Балтийского моря: это были отважные мореходы-готы, которые
по рекам нашей равнины проникали в Черное море и громили Восточную импе-
рию. В IV в. их вождь Германарих завоеваниями образовал из обитателей
нашей страны обширное царство. Это было первое исторически известное го-
сударство, основанное европейским народом в пределах нынешней России. В
состав его входили различные племена восточной Европы, в названиях кото-
рых можно распознать эстов, мерю, мордву-все будущих соседей восточных
славян. Были покорены Германарихом и венеты или венеды, как называли за-
падные латинские писатели славян с начала нашей эры. Историк готов Иор-
нанд, который сообщает эти известия о царстве Германариха, не указывает,
где тогда жили эти венеты, собственное имя которых (SxXa^ct) в визан-
тийских известиях появляется с конца V в. Зато этот латинский писатель
VI в., хорошо знакомый с миром задунайских варваров и сам варвар по про-
исхождению, родом из Мизии, с нижнего Дуная, обстоятельно очерчивает
современное ему географическое размещение славян.

 ЛЕКЦИЯ VII
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

 Описывая Скифию своего времени, он говорит, что по северным склонам
высоких гор от истоков Вислы на обширных пространствах сидит многолюдный
народ венетов. Хотя теперь, продолжает Иорнанд, они зовутся различными
именами по разности родов и мест поселения^, но главные их назва-
ния-склавены и анты. Первые обитают на север до Вислы, а на восток до
Днестра (usque ad Danastrum); леса и болота заменяют им города. Вторые,
самые сильные из венетов, простираются по изогнутому побережью Черного
моря от Днестра до Днепра '". Значит, славяне, собственно, занимали тог-
да Карпатский край. Карпаты были общеславянским гнездом, из которого
впоследствии славяне разошлись в разные стороны. Эти карпатские славяне
с конца V в., когда греки стали знать их под их собственным именем, и в
продолжение всего VI в. громили Восточную империю, переходя за Дунай:
недаром тот же Иорнанд с грустью замечает, что славяне, во времена Гер-
манариха столь ничтожные как ратники и сильные только численностью, "ны-
не по грехам нашим свирепствуют всюду". Следствием этих усиленных втор-
жений, начало которых относят еще к III в., и было постепенное заселение
Балканского полуострова славянами. Итак, прежде чем восточные славяне с
Дуная попали на Днепр, они долго оставались на карпатских склонах; здесь
была промежуточная их стоянка.
ВОЕННЫЙ СОЮЗ СЛАВЯН НА КАРПАТАХ В VI в. Продолжительный вооруженный
напор карпатских славян на империю смыкал их в военные союзы. Карпатские
славяне вторгались в пределы Восточной империи не целыми племенами, как
германцы наводняли провинции Западной империи, а вооруженными ватагами,
или дружинами, выделявшимися из разных племен. Эти дружины и служили бо-
евой связью отдельных разобщенных племен. Находим следы такого союза, в
состав которого входили именно восточные славяне. Повесть временных лет
по всем признакам составлена в Киеве: составитель ее с особенным со-
чувствием относится к киевским полянам, отличая их "кроткий и тихий обы-
чай" от зверинских нравов всех других восточных славянских племен, да и
знает о них больше, чем о других племенах. Она ничего не говорит ни о
готах Германариха, ни о гуннах, вскоре после него затопивших его царство
^. Но она помнит ряд более поздних вражеских нашествий, испытанных сла-
вянами, говорит о болгарах, обрах, хозарах, печенегах, уграх. Однако до
хозар она ничего не запомнила о своих

любимых полянах, кроме предания об основании Киева. Народные потоки,
пронесшиеся по южной России и часто дававшие больно чувствовать себя
восточным славянам, как будто ничем не задевали восточного славянского
племени, ближе всех к ним стоявшего, полян. В памяти киевского повество-
вателя XI в. уцелело от тех далеких времен предание только об одном вос-
точном славянском племени, но таком, которое жило далеко от Киева и в XI
в. не принимало видного участия в ходе событий. Повесть рассказывает о
нашествии аваров на дулебов (в VI - VII вв.):
 "Те же обры воевали со славянами и покорили дулебов, тоже славян, и
притесняли женщин дулебских: собираясь ехать, обрин не давал запрягать
ни коня, ни вола, а приказывал заложить в телегу 3,4,5 женщин, и они
везли его; так мучили они дулебов. Были обры телом велики, а умом горды,
и истребил их бог, перемерли все, не осталось ни единого обрина, и есть
поговорка на Руси до сего дня: погибоша аки обре".
 Вероятно, благодаря этой исторической поговорке и попало в Повесть
предание об обрах, которое носит на себе черты былины, исторической пес-
ни, составляющей, может быть, отдаленный отголосок целого цикла славянс-
ких песен об аварах, сложившегося на карпатских склонах. Но где были во
время этого нашествия поляне и почему одним дулебам пришлось так стра-
дать от обров? Неожиданно с другой стороны идет к нам ответ на этот воп-
рос. В сороковых годах Х в., лет за сто до составления Повести временных
лет, писал о восточных славянах араб Масуди в своем географическом сочи-
нении Золотые луга. Здесь он рассказывает, что одно из славянских
племен, коренное между ними, некогда господствовало над прочими, верхов-
ный царь был у него, и этому царю повиновались все прочие цари; но потом
пошли раздоры между их племенами, союз их разрушился, они разделились на
отдельные колена, и каждое племя выбрало себе отдельного царя. Это гос-
подствовавшее некогда славянское племя Масуди называет валинана (волыня-
не), а из нашей Повести мы знаем, что волыняне-те же дулебы и жили по
Западному Бугу. Можно догадываться, почему киевское предание запомнило
одних дулебов из времен аварского нашествия. Тогда дулебы господствовали
над всеми восточными славянами и покрывали их своим именем, как впос-
ледствии все восточные славяне стали зваться Русью по имени главной об-
ласти в Русской земле, ибо Русью первоначально называлась только Киевс-
кая область. Во время аварского нашествия

 ЛЕКЦИЯ VII
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

еще не было ни полян, ни самого Киева, и масса восточного славянства
сосредоточивалась западнее, на склонах и предгорьях Карпат, в краю об-
ширного водораздела, откуда идут в разные стороны Днестр, оба Буга, при-
токи верхней Припяти и верхней Вислы. Итак, мы застаем у восточных сла-
вян на Карпатах в
 VI в. большой военный союз под предводительством князя дулебов. Про-
должительная борьба с Византией завязала этот союз, сомкнула восточное
славянство в нечто целое. На Руси во времена Игоря еще хорошо помнили об
этой первой попытке восточных славян сплотиться, соединить свои силы для
общего дела, так что арабский географ того времени успел записать до-
вольно полное известие об этом. Сто лет спустя, во времена Ярослава 1,
русский повествователь отметил только поэтический обрывок этого истори-
ческого воспоминания. Этот военный союз и есть факт, который можно пос-
тавить в самом начале нашей истории: она, повторю, началась в Via. на
самом краю, в юго-западном углу нашей равнины, на северо-восточных скло-
нах и предгорьях Карпат.
 РАССЕЛЕНИЕ ПО РУССКОЙ РАВНИНЕ. Отсюда, с этих склонов восточные сла-
вяне в
 VII в. постепенно расселялись по равнине. Это расселение можно приз-
нать вторым начальным фактом нашей истории. И этот факт оставил некото-
рые следы в нашей Повести, также значительно проясняющиеся при сопостав-
лении их с иноземными известиями^. Византийские писатели VI и начала VII
в. застают задунайских славян в состоянии необычайного движения. Импера-
тор Маврикий (582-602), долго боровшийся с этими славянами, пишет, что
они живут точно разбойники, всегда готовые подняться с места, поселками,
разбросанными по лесам и по берегам многочисленных рек их страны. Проко-
пий^, писавший несколько ранее, замечает, что славяне живут в плохих хи-
жинах, разбросанных поодиночке, на далеком одна от другой расстоянии, и
постоянно переселяются^. Причина этой подвижности открывается из ее
следствий. Византийцы говорят о вторжениях задунайских славян в пределы
Империи во второй четверти VII в.; приблизительно с этого времени однов-
ременно прекращаются и эти вторжения, и византийские известия о заду-
найских славянах: последние исчезают куда-то и снова появляются в визан-
тийских сказаниях уже в IX в., когда они опять начинают нападать на Ви-
зантию с другой стороны, морским путем, и под новым именем Руси. О
судьбе восточных славян в этот длинный

промежуток VII-IX вв. находим у византийцев мало надежных известий.
Прекращение" славянских набегов на империю было следствием отлива сла-
вян с Карпат, начавшегося или усилившегося со второй четверти VII в.
Этот отлив совпадает по времени с аварским нашествием на восточных сла-
вян, в котором можно видеть его причину.
 ЕГО ПРИЗНАКИ. Наша Повесть временных лет не говорит ни о пятивековой
карпатской стоянке славян, ни об этой вторичной их передвижке оттуда в
разные стороны; но она отмечает некоторые отдельные ее признаки и
следствия. В очерке расселения славян с Дуная она отчетливо отличает за-
падных славян, мораву, чехов, ляхов, поморян, от восточных-хорватов,
сербов и хорутан. Славян, расселившихся по Днепру и другим рекам нашей
равнины, она ведет от восточной ветви, а местопребыванием племен, ее
составлявших, где потом знают византийские писатели этих хорватов и сер-
бов, была страна Карпат, нынешняя Галиция с областью верхней Вислы. Хор-
ватов здесь знает и наша Начальная летопись даже в Х в.: они участвуют в
походе Олега на греков 907 г.; с ними воюет Владимир в 992 г." Не помня
ясно о приходе днепровских славян с Карпат, летопись, однако, запомнила
один из последних моментов этого расселения. Размещая восточно-славянс-
кие племена по Днепру и его притокам, она рассказывает, что были в ляхах
два брата, Радим и Вятко, которые пришли со своими родами и сели-Радим
на Соже, а Вятко на Оке; от них и пошли радимичи и вятичи. Поселение
этих племен за Днепром дает некоторое основание думать, что их приход
был одним из поздних приливов славянской колонизации: новые пришельцы
уже не нашли себе места на правой стороне Днепра и должны были продви-
нуться далее на восток, за Днепр. С этой стороны вятичи очутились самым
крайним племенем русских славян. Но почему эти племена летопись выводит
"от ляхов"? ^ Это значит, что они пришли из прикарпатской страны: об-
ласть указанного водораздела. Червонная Русь, древняя страна хорватов в
XI в., когда написана рассказывающая об этом Повесть временных лет, счи-
талась уже ляшской страной и была предметом борьбы Руси с Польшей.
 ЕГО ^ ВРЕМЯ. Так, сопоставляя смутные воспоминания этой Повести с
иноземными известиями, не без усилий и не без участия предположений по-
лучаем некоторую возможность представить себе, как подготовлялись оба
начальных факта нашей истории.

 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
 ЛЕКЦИЯ VII

этого века, когда в жизни восточных славян обозначились явления, ко-
торые можно признать начальными фактами нашей истории, эти славяне, рас-
селяясь с Карпат, вступают под действие особых местных условий, сопро-
вождающих и направляющих их жизнь на протяжении многих дальнейших столе-
тий. Наблюдая, как они устроялись на новых местах жительства, мы будем
следить за происхождением и действием этих новых условий^.
 Приблизительно ко II в. по р. х. народные потоки прибили славян к
среднему и нижнему Дунаю. Прежде они терялись в разноплеменном населении
Дакийского царства и только около этого времени начали выделяться из
сарматской массы, обособляться в глазах иноземцев, как и в собственных
воспоминаниях. Тацит еще недоумевает, кому сроднее венеды: германцам или
кочевникам-сарматам, и Иорнанд припоминает, что Никополь на Дунае осно-
ван Траяном после побед над сарматами. Но наша летопись помнит, что от
волохов, т.е. от римлян Траяна, тяжко пришлось славянам, которые вынуж-
дены были покидать свои дунайские жилища. Но восточные славяне, принес-
шие на Днепр это воспоминание, пришли сюда не прямо с Дуная, совершив
непрерывную перекочевку: это была медленная передвижка с остановкой на
Карпатах, длившейся со II до VII в. Авары дали толчок дальнейшему движе-
нию карпатских славян в разные стороны. В V и VI вв. в Средней и Восточ-
ной Европе очистилось много мест, покинутых германскими племенами, кото-
рых гуннское нашествие двинуло на юг и запад в римские провинции. Аварс-
кое нашествие оказало подобное же действие на славянские племена, двинув
их на опустелые места. Рассказ Константина Багрянородного о призыве сер-
бов и хорватов на Балканский полуостров императором Ираклием в VII в.
для борьбы с аварами заподозрен исторической критикой и наполнен сомни-
тельными подробностями; но в основе его, кажется, лежит нечто действи-
тельное. Во всяком случае VII в. был временем, когда в той или другой
связи с аварским движением возник ряд славянских государств (Чешское,
Хорватское, Болгарское). В этот же век по местам, где прежде господство-
вали готы, стали расселяться восточные славяне, как в стране, где прежде
сидели вандалы и бургунды, тогда же расселялись ляхи.
 ОБОСОБЛЕНИЕ СЛАВЯН ВОСТОЧНЫХ. Изучая начало нашей истории, мы сейчас
видели, как выделялись славяне из этнографической массы с неопределенны-
ми племенными обликами, некогда населявшей восточную припонтийскую Евро-
пу. В VII в., когда уже было известно собственное родовое имя славян, мы
замечаем признаки их внутреннего видового разделения, местного и племен-
ного. Трудно обозначить с точностью время, к которому можно было бы при-
урочить обособление их западной и восточной ветви; но до VII в. видим,
что их судьбы складываются в тесной взаимной связи, в зависимости от
одинаковых или сходных обстоятельств и влияний. С

 ЛЕКЦИЯ VIII
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

вая мнение, будто Кий был простым днепровским перевозчиком, представ-
ляет его знатным человеком, княжившим в своем роде. Выходит, что и этот
род после своего родоначальника княжил в целом племени полян, был как бы
племенной полянской династией и что подобные династии существовали и у
других племен. Но не видно, в каких формах выражалось владетельное зна-
чение этих племенных династий. Предание не запомнило имени ни одного
племенного князя. Мал, неудачный жених Игоревой вдовы, является одним из
древлянских князей, владетелем Искоро-стена, а не всего племени древ-
лян^. Ходота, какой-то влиятельный чел