ленный еще в языческую пору, между прочим, в браке с прида-
ным^*.
 ТОРГОВОЕ ДВИЖЕНИЕ ПО ДНЕПРУ^*. Еще важнее ряд экономических пос-
ледствий, которыми сопровождалось расселение восточных славян. Припом-
нив, как Повесть о начале Русской земли размещает славянские племена по
нашей равнине, легко заметить, что масса славянского населения занимала
западную ее половину. Хозяйственная жизнь населения в этом краю направ-
лялась одним могучим потоком, Днепром, который прорезывает его с севера
на юг. При тогдашнем значении рек как удобнейших путей сообщения Днепр
был главной хозяйственной артерией, столбовой торговой дорогой для за-
падной полосы равнины: верховьями своими он близко подходит к Западной
Двине и бассейну Ильмень-озера, т.е. к двум важнейшим дорогам в Бал-
тийское море, а устьем соединяет центральную Алаунскую возвышенность с
северным берегом Черного моря; притоки Днепра, издалека идущие справа и
слева, как подъездные пути магистральной дороги, приближают Поднепровье.
с одной стороны, к карпатским бассейнам Днестра и Вислы, с другой-к бас-
сейнам Волги и Дона, т.е. к морям Каспийскому и Азовскому. Таким обра-
зом область Днепра охватывает всю западную и частью восточную половину
русской равнины. Благодаря тому по Днепру с незапамятных времен шло
оживленное торговое движение, толчок которому был дан греками.
 ГРЕЧЕСКИЕ КОЛОНИИ. Северные берега Черного моря и восточные Азовского
еще задолго до нашей эры были усеяны греческими колониями, главными из
которых были: Ольвия, выведенная из Милета за 6 веков до р. х., в глуби-
не лимана Восточного Буга (против Николаева), Херсонес Таврический на
юго-западном берегу Крыма, Феодосия и Пантикапея (ныне Керчь) ^ на
юго-восточном его берегу, Фанагория на Таманском полуострове, на азиатс-
кой стороне Керченского пролива или древнего Босфора Киммерийского^, на-
конец, Танаис в устье Дона. Благодаря промышленной деятельности этих
греческих колоний Днепр еще задолго до р. х.

 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
 ЛЕКЦИЯ VIII

сделался большой торговой дорогой, о которой знал Геродот и которою
греки, между прочим, получали янтарь с берегов Балтийского моря. Наша
древняя Повесть о начале Руси также помнит старинное торговое значение
Днепра. Как только разместила она восточных славян по равнине, прежде
чем приступить к изложению древнейших преданий о Русской земле, она спе-
шит описать эту дорогу по Днепру: шел "путь из Варяг в Греки и из Грек
по Днепру, и верх Днепра волок до Ловоти, по Ловоти внити в Ильмень-озе-
ро великое, из него же озера потечеть Волхов и втечеть в озеро великое
Нево и того озера внидеть устье в море Варяжское, и по тому морю ити до
Рима, а от Рима прити по тому же морю ко Царюгороду, а от Царягорода
прити в Понт море, в неже втечеть Днепр река". Сев по Днепру, восточные
славяне очутились на самой этой круговой водной дороге, опоясывавшей всю
Европу. Этот Днепр с притоками и сделался для восточных славян могучей
питательной артерией народного хозяйства, втянув их в сложное торговое
движение, которое шло тогда в юго-восточном углу Европы. Своим низовым
течением и левыми притоками Днепр потянул славянских поселенцев к черно-
морским и каспийским рынкам. Это торговое движение вызвало разработку
естественных богатств занятой поселенцами страны. Восточные славяне, как
мы знаем, заняли преимущественно лесную полосу равнины. Эта лесная поло-
са своим пушным богатством и лесным пчеловодством (бортничеством) и дос-
тавляла славянам обильный материал для внешней торговли. С тех пор меха,
мед, воск стали главными статьями русского вывоза; с тех пор при хлебо-
пашестве для себя или с незначительным вывозом началась усиленная
эксплуатация леса, продолжавшаяся целые века и наложившая глубокий отпе-
чаток на хозяйственный и общественный быт и даже национальный характер
русского народа. Лесной зверолов и бортник - самый ранний тип, явственно
обозначившийся в истории русского народного хозяйства^*.
 ПОСРЕДНИЧЕСТВО ХОЗАР. Одно внешнее обстоятельство особенно содейство-
вало успехам этой торговли. Случилось так, что около того времени, когда
восточные славяне с запада вступили в пределы нашей равнины, расселяясь
по ее лесам, с противоположной восточной стороны, из-за Волги и Дона, по
южнорусским степям распространялась новая азиатская орда, хозары, давно
блуждавшие между Черным и Каспийским морями. Они начали утверждаться на
северных

берегах Понта и в степях между Доном и Днепром именно с VJI в., когда
началось расселение славян по нашей равнине'". Хозары-кочевое племя
тюркского происхождения; но оно не было похоже на предшествовавшие ему и
следовавшие за ним азиатские орды, преемственно господствовавшие в южно-
русских степях. Хозары скоро стали покидать кочевой быт с его хищничест-
вом и обращаться к мирным промыслам. У них были города, куда они на зиму
перебирались с летних степных кочевий. В VIII в. среди них водворились
из Закавказья промышленные евреи и арабы. Еврейское влияние здесь было
так сильно, что династия хозарских каганов со своим двором, т.е. высшим
классом хозарского общества, приняла иудейство. Раскинувшись на при-
вольных степях по берегам Волги и Дона, хозары основали средоточие свое-
го государства в низовьях Волги. Здесь столица их Итиль скоро стала ог-
ромным разноязычным торжищем, где рядом жили магометане, евреи, христиа-
не и язычники. Хозары^ вместе с волжскими болгарами стали посредниками
живого торгового обмена, завязавшегося между балтийским Севером и арабс-
ким Востоком приблизительно с половины VIII в., около того времени, ког-
да при Аббасидах центр халифата переместился из Дамаска в Багдад. В VIII
в. хозары покорили племена восточных славян, жившие близко к степям, по-
лян, северян, вятичей. Древнее киевское предание отметило впечатление,
произведенное хозарами на покоренных ими днепровских славян, - впечатление
народа невоинственного и нежестокого, мягкого. Повесть временных лет
рассказывает, как хозары стали брать дань с полян. Нашли хозары полян,
сидящих на горах сих (по высокому правому берегу Днепра), в лесах, и
сказали хозары: "Платите нам дань". Подумали поляне и дали "от дыма" (с
каждой избы) по мечу. И понесли эту дань хозары ко князю своему и к ста-
рейшинам и сказали им: "Вот мы отыскали новую дань". Те спросили:
"Где? - "В лесу на горах по реке Днепру". - "А что вам дали?" Те показали
мечи. И сказали старейшины хозарские: "Не добра эта дань, князь; мы до-
искались ее оружием односторонним, т.е. саблями, а у этих оружие о








боюдоострое, т.е. меч; они будут брать дань с нас и с других стран".
Так и сбылось: владеют хозарами русские и до нынешнего дня. Ирония, ко-
торая звучит в этом сказании, показывает, что^ хозарское иго было для
днепровских славян не особенно тяжело и не страшно. Напротив, лишив вос-
точных славян внешней независимости, оно доставило им большие экономи-
ческие выгоды. С тех пор для днепровцев, послушных данников хозар, были

 ЛЕКЦИЯ VIII
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

открыты степные речные дороги, которые вели к черноморским и каспийс-
ким рынкам. Под покровительством хозар по этим рекам и пошла бойкая тор-
говля из Днепровья. Встречаем ряд довольно ранних указаний на успехи
этой торговли. Арабский писатель IX в. Хордадбе, современник Рюрика и
Аскольда, замечает, что русские купцы возят товары из отдаленных краев
своей страны к Черному морю в греческие города, где византийский импера-
тор берет с них десятину (торговую пошлину); что те же купцы по Дону и
Волге спускаются к хозарской столице, где властитель Хозарии берет с них
также десятину, выходят в Каспийское море, проникают на юго-восточные
берега его и даже провозят свои товары на верблюдах до Багдада, где их и
видал Хордадбе ". Это известие тем важнее, что его относят еще к первой
половине IX в., не позднее 846 г., т.е. десятилетия на два раньше пред-
положенного летописцем времени призвания Рюрика с братьями. Сколько по-
колений нужно было, чтобы проложить такие далекие и разносторонние тор-
говые пути с берегов Днепра или Волхова? Восточная торговля Днепровья,
как ее описывает Хордадбе, могла завязаться, по крайней мере, лет за сто
до этого арабского географа, т.е. около половины VIII в. Впрочем, есть
и более прямое указание на время, когда началась и развивалась эта тор-
говля. В области Днепра найдено множество кладов с древними арабскими
монетами, серебряными диргемами. Большая часть их относится к IX и Х
вв., ко времени наибольшего развития восточной торговли Руси. Но есть
клады, в которых самые поздние монеты не позже начала IX в., а ранние
восходят к началу VIII в.; изредка попадаются монеты VII в. и то лишь
самых последних его лет. Эта нумизматическая летопись наглядно показыва-
ет, что именно в VIII в. возникла и упрочилась торговля славян днепровс-
ких с хозарским и арабским Востоком. Но этот век был временем утвержде-
ния хозар в южнорусских степях: ясно, что хозары и были торговыми пос-
редниками между этим Востоком и русскими славянами.
 ДРЕВНЕЙШИЕ ГОРОДА. Следствием успехов восточной торговли славян, за-
вязавшейся в VIII в., было возникновение древнейших торговых городов на
Руси. Повесть о начале Русской земли не помнит, когда возникли эти горо-
да: Киев, Переяславль, Чернигов, Смоленск, Любеч, Новгород, Ростов, По-
лоцк. В ту минуту, с которой она начинает свой рассказ о Руси,
большинство этих городов, если не все они, по-видимому, были уже значи-
тельными поселениями. Довольно беглого

взгляда на географическое размещение этих городов, чтобы видеть, что
они были созданы успехами внешней торговли Руси. Большинство их вытяну-
лось длинной цепью по главному речному пути "из Варяг в Греки", по линии
Днепра-Волхова; только некоторые, Переяславль на Трубеже, Чернигов на
Десне, Ростов в области Верхней Волги, выдвинулись к востоку с этого,
как бы сказать, операционного базиса русской торговли как ее восточные
форпосты, указывая фланговое ее направление к Азовскому и Каспийскому
морям. Возникновение этих больших торговых городов было завершением
сложного экономического процесса, завязавшегося среди славян на новых
местах жительства. Мы видели, что восточные славяне расселялись по Днеп-
ру и его притокам одинокими укрепленными дворами. С развитием торговли
среди этих однодворок возникли сборные торговые пункты, места промышлен-
ного обмена, куда звероловы и бортники сходились для торговли, для
гостьбы, как говорили в старину. Такие сборные пункты получили название
погостов. Впоследствии, с принятием христианства, на этих местных
сельских рынках как привычных людских сборищах прежде всего ставились
христианские храмы: тогда погост получал значение места, где стоит
сельская приходская церковь. При церквах хоронили покойников: отсюда
произошло значение погоста как кладбища. С приходами совпадало или к ним
приурочивалось сельское административное деление: это сообщало погосту
значение сельской волости. Но все это-позднейшие значения термина: пер-
воначально так назывались сборные торговые, "гостинные" места. Мелкие
сельские рынки тянули к более крупным, возникавшим на особенно бойких
торговых путях. Из этих крупных рынков, служивших посредниками между ту-
земными промышленниками и иностранными рынками, и выросли наши древней-
шие торговые города по греко-варяжскому торговому пути. Города эти слу-
жили торговыми центрами и главными складочными пунктами для образовав-
шихся вокруг них промышленных округов.
 Таковы два важных экономических последствия, которыми сопровождалось
расселение славян по Днепру и его притокам: это 1) развитие внешней юж-
ной и восточной, черноморско-каспийской торговли славян и вызванных ею
лесных промыслов, 2) возникновение древнейших городов на Руси с тянувши-
мися к ним торгово-промышленными округами. Оба эти факта можно относить
к VIII в.

 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
 ОГОВОРКА О СЛОВЕ РУСЬ ^. Закончу изложение экономических следствий
расселения восточных славян одной оговоркой с целью предупредить возмож-
ное недоразумение с вашей стороны. Передавая известия о торговле восточ-
ных славян в VIII и IX вв., я называл их русскими славянами, говорил о
Руси, о русских купцах, как будто это выражения однозначащие и своевре-
менные. Но о Руси среди восточных славян в VIII в. совсем не слышно, а в
IX и Х вв. Русь среди восточных славян-еще не славяне, отличалась от
них, как пришлый и господствующий класс от туземного и подвластного на-
селения. В следующий час мы коснемся этого важного в нашей истории пред-
мета, а теперь ограничусь замечанием, что, пользуясь привычным словоу-
потреблением и говоря о русских славянах тех веков, я разумел славян,
которые потом стали называться русскими. Водворившись среди восточных
славян, Русь стала направлять и расширять торговое движение, которое она
здесь застала; но в промышленных успехах, ею достигнутых, участвовало и
туземное славянство, труд которого возбуждался и направлялся ее спро-
сом^.
 ЛЕКЦИЯ VII
 ГЛАВНЫЕ ФАКТЫ 1 ПЕРИОДА РУССКОЙ ИСТОРИИ. ДВА ВЗГЛЯДА НА ЕЕ НАЧАЛО.
 НАРОДЫ, ОБИТАВШИЕ В ЮЖНОЙ РОССИИ ДО ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН, И ИХ ОТНОШЕНИЕ
К РУССКОЙ ИСТОРИИ.
 КАКИЕ ФАКТЫ МОЖНО ПРИЗНАВАТЬ НАЧАЛЬНЫМИ В ИСТОРИИ НАРОДА? ПРЕДАНИЕ
НАЧАЛЬНОЙ ЛЕТОПИСИ О РАССЕЛЕНИИ СЛАВЯН С ДУНАЯ. ИОРНАНД О РАЗМЕЩЕНИИ
СЛАВЯН В VI в. ВОЕННЫЙ СОЮЗ ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН НА КАРПАТАХ. РАССЕЛЕНИЕ
ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН ПО РУССКОЙ РАВНИНЕ, ЕГО ВРЕМЯ И ПРИЗНАКИ. ОБОСОБЛЕНИЕ
ВОСТОЧНОГО СЛАВЯНСТВА КАК СЛЕДСТВИЕ РАССЕЛЕНИЯ.
 Приступая к изучению первого периода нашей истории, напомню его пре-
делы и то господствующее сочетание общественных элементов, которое нап-
равляло русскую жизнь в это время.
 1 ПЕРИОД РУССКОЙ ИСТОРИИ. Я веду этот период с древнейших времен до
конца XII или до начала XIII в. Не могу точнее обозначить его конечного
предела. Никакое ' поворотное событие не отделяет резко этого периода от
последующего. Нашествие монголов нельзя признать таким раздельным собы-
тием: монголы застали Русь на походе, во время передвижки, которую уско-
рили, но которой не вызвали; новый склад жизни завязался до них\ Около
половины XI в. территория, на которой сосредоточивалась главная масса
русского населения, тянулась длинной и довольно узкой полосой по средне-
му и верхнему Днепру с его притоками и далее на север через водораздел
до устьев Волхова. Эта территория политически раздроблена на области,
"волости", в каждой из которых политическим средоточением служил большой
торговый город, первый устроитель и руководитель политического быта сво-
ей области. Эти города мы будем называть волостными, а руководимые ими
области городовыми. Вместе с тем эти же волостные города служили средо-
точиями и руководителями и экономического движения, направлявшего хо-
зяйственный быт тогдашней Руси, внешней

 ЛЕКЦИЯ VII
торговли. Все другие явления этого времени, учреждения, социальные
отношения, нравы, успехи знания и искусства, даже нравственно-религиоз-
ной жизни, были прямыми или отдаленными последствиями совокупного
действия двух указанных факторов, волостного торгового города и внешней
торговли. Первый и самый трудный вопрос, представляющийся при изучении
этого периода, касается того, как и какими условиями создан был обозна-
ченный склад политических и экономических отношений, когда появилось на
указанной полосе славянское население и чем вызваны были к действию оба
указанных фактора.
 ДВА ВЗГЛЯДА НА ЕЕ НАЧАЛО. В нашей исторической литературе преобладают
два различных взгляда на начало нашей истории. Один из них изложен в
критическом исследовании о древнерусских летописях, составленном членом
русской Академии наук XVIII в., знаменитым ученым немцем Шлецером на не-
мецком языке и изданном в начале прошлого века^. Вот основные черты
Шлецерова взгляда, которого держались Карамзин, Погодин, Соловьев^. До
половины IX в., т.е. до прихода варягов, на обширном пространстве нашей
равнины, от Новгорода до Киева по Днепру направо и налево, все было дико
и пусто, покрыто мраком: жили здесь люди, но без правления, подобно зве-
рям и птицам, наполнявшим их леса. В эту обширную пустыню, заселенную
бедными, разбросанно жившими дикарями, славянами и финнами, начатки
гражданственности впервые были занесены пришельцами из Скандинавии-варя-
гами около половины IX в. Известная картина нравов восточных славян, как
ее нарисовал составитель Повести о начале Русской земли, по-видимому,
оправдывала этот взгляд. Здесь читаем, что восточные славяне до принятия
христианства жили "зверин-ским образом, скотски", в лесах, как все зве-
ри, убивали друг друга, ели все нечистое, жили уединенными, разбросанны-
ми и враждебными один другому родами: "... живяху кождо с своим родом и
на своих местех, владеюще кождо родом своим" *. Итак, нашу историю сле-
дует начинать не раньше половины IX в. изображением тех первичных исто-
рических процессов, которыми везде начиналось человеческое общежитие,
картиной выхода из первобытного дикого состояния. Другой взгляд на нача-
ло нашей истории прямо противоположен первому. Он начал распространяться
в нашей литературе несколько позднее первого, писателями XIX в. Наиболее
полное выражение его можно найти в сочинениях профессора Московского
университета Беляева

 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
 ЛЕКЦИЯ VII

и г. Забелина, в 1 томе его "Истории русской жизни с древнейших
времен". Вот основные черты их взгляда. Восточные славяне искони обитали
там, где знает их наша Начальная летопись; здесь, в пределах русской
равнины, они поселились, может быть, еще за несколько веков до р. х.
Обозначив так свою исходную точку, ученые этого направления изображают
долгий и сложный исторический процесс, которым из первобытных мелких ро-
довых союзов вырастали у восточных славян целые племена, среди племен
возникали города, из среды этих городов поднимались главные, или стар-
шие, города, составлявшие с младшими городами или пригородами племенные
политические союзы полян, древлян, северян и других племен, и, наконец,
главные города разных племен приблизительно около эпохи призвания князей
начали соединяться в один общерусский союз. При схематической ясности и
последовательности эта теория несколько затрудняет изучающего тем, что
такой сложный исторический процесс развивается ею вне времени и истори-
ческих условий: не видно, к какому хронологическому пункту можно было бы
приурочить начало и дальнейшие моменты этого процесса и как, в какой ис-
торической обстановке он развивался. Следуя этому взгляду, мы должны на-
чинать нашу историю задолго до р. х., едва ли не со времен Геродота, во
всяком случае, за много веков до призвания князей, ибо уже до их прихода
у восточных славян успел установиться довольно сложный и выработанный
общественный строй, отлившийся в твердые политические формы. Войдем в
разбор уцелевших известий и преданий о наших славянах и тогда получим
возможность оценить оба сейчас изложенных взгляда.
 ДОСЛАВЯНСКОЕ ЗАСЕЛЕНИЕ ЮЖНОЙ РОССИИ. Что разуметь под началом истории
какого-либо народа? С чего начинать его историю? ^ Древние^ греческие и
римские писатели сообщают нам о южной степной-России ряд известий, нео-
динаково достоверных, полученных ими через посредство греческих колоний
по северным берегам Черного моря от купцов или по личным наблюдениям. До
нашей эры разные кочевые народы, приходившие из Азии, господствовали
здесь один за другим, некогда киммериане, потом при Геродоте скифы,
позднее, во времена римского владычества, сарматы. Около начала нашей
эры смена пришельцев учащается, номенклатура варваров в древней Скифии
становится сложнее, запутаннее. Сарматов сменили или из них выделились
геты, языги, роксаланы, аланы, бастарны, даки. Эти народы

толпятся к нижнему Дунаю, к северным пределам империи, иногда вторга-
ются в ее области, скучиваются в разноплеменные рассыпчатые громады, об-
разуют между Днепром и Дунаем обширные, но скоропреходящие владения, ка-
ковы были перед р. х. царства гетов, потом даков и роксалан, которым
римляне даже принуждены были платить дань или откуп. Видно, что подго-
т