ских, житьих, которых господа-
ри, их хозяева, обязаны ставить на суд в случае частного их обвинения в
уголовном преступлении. Эти люди не были холопы, однако "давались в гра-
моту" землевладельцам, входили в личную зависимость на тех или иных ус-
ловиях ". Значит, в вольной Новгородской земле сельское население, рабо-
тавшее на господских землях, было поставлено в большую зависимость от
землевладельцев, чем где-либо в тогдашней Руси.
 ЗЕМЦЫ. Другою особенностью новгородского землевладения был класс
крестьян-собственников^. Этого класса мы не встречаем на всем прост-
ранстве княжеской Руси: там все крестьяне работали либо на государствен-
ных, либо на частных господских землях. В областях вольных городов, нап-
ротив, встречаем сельский класс населения, очень похожий на крестьян, но
владевший землей на праве собственности. Он назывался

 ЛЕКЦИЯ XXIV
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

земцами или своеземцами. Этот класс в Новгородской земле, по-видимо-
му, был довольно многочислен. По поземельной новгородской книге, состав-
ленной в 1500 г., в уездах Новгородском, Ладожском и Ореховском значится
около 400 земцев, на землях которых обрабатывалось свыше 7 тысяч деся-
тин; на каждого своеземца приходилось средним числом пашни десятин по
18". Итак, это вообще мелкие землевладельцы с небольшими хозяйствами. Но
землевладение земцев отличалось некоторыми своеобразными чертами. Они
редко владели землей в одиночку. Чаще всего своеземцы сидят гнездами,
землевладельческими товариществами, связанными родством или договором.
Многие владеют и пашут совместно, иные раздельно, живя вместе, в одной
деревне или особыми деревнями, но приобретают землю обыкновенно сообща,
в складчину; раздельное владение уже следствие раздела совместно приоб-
ретенной земли. Встречаем одно имение, в котором пашни было всего 84 де-
сятины и которое принадлежало 13 совладельцам. Своеземцы или сами обра-
батывали свои земли., или сдавали их в аренду крестьянам-половникам. По
роду занятий и размерам участков своеземцы ничем не отличались от
крестьян; но они владели своими землями на правах полной собственности.
Такой характер их землевладения ясно обозначается в писцовых книгах.
Своеземцы меняли и продавали свои земли, выкупали у родичей, отдавали в
приданое за дочерьми; даже женщины, вдовы и сестры, являются владелицами
и совладелицами таких земель. Наконец, псковские летописи в рассказе о
событиях, которыми сопровождалось падение Пскова, прямо называют земли
своеземцев их "вотчинами" ^. Каково было происхождение этого своеобраз-
ного класса в областях вольных городских общин? Следы этого происхожде-
ния еще сохранились в городских поземельных книгах, составленных уже
московскими писцами после падения Новгорода, в последние годы XV в. В
городе Орешке, по книге 1500 г., рядом с "городчанами" обозначено 29
дворов своеземцев, из которых некоторые принадлежали к разряду лутчих
людей. Эти своеземцы ясно отличены в книге от горожан, даже от "лутчих"
горо






жан. Читая описание сельских погостов уезда, находим, что эти ореш-
ковские дворовладельцы-своеземцы владели еще землями в Ореховском и дру-
гих ближних уездах. Одни из них жили в городе, сдавая свои земли в арен-
ду крестьянам; другие только числились в городском обществе, а жили в
своих деревнях, отдавая городские свои дворы в аренду "дворникам" (пос-
тояльцам), которые

за них и тянули городское тягло вместе с горожанами. Любопытно, что в
одном разряде с землями своеземцев поземельная книга перечисляет и земли
"купеческие". Среди своеземцев появляются изредка поповичи, отцы которых
служили при городских церквах. Итак, сельский класс своеземцев образо-
вался преимущественно из горожан: это были не сельские обыватели, приоб-
ретавшие дворы в городах, а чаще горожане, приобретавшие земли в уезде.
В Новгородской и Псковской земле право земельной собственности не было
привилегией высшего служилого или правительственного класса, как в кня-
жеской Руси; оно усвоено было и другими классами свободного населения.
Городские, как и сельские, обыватели приобретали мелкие земельные участ-
ки в собственность с целью не только земледельческой, но и промышленной
их эксплуатации, разводя лен, хмель и лесные борта, ловя рыбу и зверя;
но, как люди небогатые, они складывались для этого в товарищества, в
землевладельческие компании. Такие землевладельческие товарищества носи-
ли в Новгородской и Псковской земле специальные юридические названия
сябров (соседей) и складников. К типу такого землевладения в складчину
принадлежало и земец-кое, и этим коллективным способом приобретения и
владения оно отличалось от личного боярского и житьего. Значит, городс-
кой промышленный капитал, главный рычаг народного хозяйства в Новгородс-
кой земле, создал здесь и особый своеобразный класс земельных собствен-
ников, какого не встречается в княжеской Руси.
 ОСНОВАНИЕ СОСЛОВНОГО ДЕЛЕНИЯ. Обозревши состав общества в Новгородс-
кой земле, остается решить вопрос: были ли перечисленные общественные
классы-простые или экономические состояния или сословия в юридическом
смысле слова, с особыми правами и обязанностями, с неодинаковым право-
мерным, а не фактическим только значением в управлении и жизни вольного
города? И то и другое: в истории Новгорода наблюдаем довольно редкий
случай совпадения экономической и политической классификации общества.
Боюсь, что объяснение возможности такого совпадения покажется вам нес-
колько сложным и даже запутанным.
 При изучении основания, на котором держалось общественное деление в
Новгороде, внимание прежде всего останавливается на видимой резкой раз-
нице между политическим и социальным строем Новгорода, между формами его
политического быта и действительными обществен-

 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
 ЛЕКЦИЯ xxiv

ными отношениями. Формы его политического быта носили демократический
отпечаток: перед судом были равны лица всех свободных состояний; все
свободные обыватели имели место и равные голоса на вече. Но общественный
быт Новгорода созидался не на почве равенства. Значение каждого класса в
новгородской политической жизни зависело от его экономического положе-
ния; политический авторитет каждого состояния на деле определялся его
торговым весом. На верху общества лежал класс бояр, крупных капиталис-
тов, к которым примыкали капиталисты средней руки, житые люди: оба этих
класса и были политическими руководителями местного общества. Ниже их
стояли купцы, настоящие торговцы: они работали чужим капиталом. Еще ниже
лежал слой черных людей, ремесленников и рабочих, экономически зависев-
ших также от высших классов. Еще менее последних значили в политической
жизни земли сельские классы, дальше городских стоявшие от главного ис-
точника власти и богатства, от торгового капитала, кроме разве земцев,
которые по своему происхождению больше принадлежали к городскому общест-
ву. Таким образом, новгородская социально-политическая лествица выстрои-
лась соответственно имущественному неравенству состояний. Это" соот-
ветствие отражалось и в сословно-юридических определениях. Боярство об-
разовало правительственный класс, исключительно, монопольно комплекто-
вавший по выборам веча личный состав высшего управления. Это было только
обычаем, и вече могло выбрать посадника из какого ему было угодно клас-
са. Но политический обычай заменял тогда закон, и демократическое вече,
чтя старину, ни разу, сколько известно, не дало посадничества ни купцу,
ни смерду. Бояре вместе с житьими ставили из своей среды представителей
От концов, присяжных докладчиков в суд, посадника и наместника, также в
выборные комиссии по внешним сношениям и внутренним делам, производив-
шимся с участием депутаций от державного города. Все это важные полити-
ческие права, созданные обычаем, закрепленные длинным рядом договоров с
князьями и отчасти Судной грамотой. Можно думать, что и в отбывании
повинностей, в податном обложении оба правящих класса пользовались
некоторыми льготами и изъятиями. То же значение их сказывалось и в част-
ных отношениях. Договоры с князьями и Судная грамота ставили основное
правило "судити всех равно"; однако купец или черный человек не мог
явиться со своим иском в "тиуню одрину" без подысканного им пристава из

 "добрых людей", т.е. из тех же бояр и житьих. Купцы имели свое сос-
ловное устройство, свой торговый суд и свое выборное управление, суди-
лись только в Новгороде, каждый в своем сте, а также разделяли с высшими
классами преимущество иметь на своих землях холопов и половников с пра-
вами полицейского надзора и участия в суде над ними. Смерда и половника
нельзя признать равноправными состояниями с боярином или житьим. Не го-
ворим о духовенстве, которое в Новгороде, как и везде на Руси, имело
свое точно определенное сословное устройство, свои права и законы.
 Так экономическое неравенство общественных классов служило основой и
опорой неравенства юридического, а то и другое покрывалось народной вер-
ховной властью, по своей форме совсем не соответствовавшей ни такому
складу общества, ни общественному положению высших сановников, облекае-
мых властью от веча. Запомним это важное в истории Новгорода противоре-
чие его жизни, на беду новгородцев не единственное.
 Мы рассмотрели отношения Новгорода к князьям, строй его управления и
склад общества, главные элементы его политической жизни. Теперь взглянем
на эту жизнь, как она шла в совместном действии своих сил, как ее ход
обнаруживался в явлениях, отмеченных древней летописью ".
 ПОЛИТИЧЕСКИЙ БЫТ ". Внешние" и внутренние условия, в каких жил
вольный город, укоренили в его политическом быту два противоречия, сооб-
щившие своеобразный характер его политической жизни и не оставшиеся бе-
зучастными в решении судьбы его вольности. Я только что указал одно из
этих противоречий, состоявшее в несогласии политического строя Новгорода
с социальным. Раньше начало обнаруживаться другое противоречие, заклю-
чавшееся в отношениях Новгорода к князьям. Город нуждался в князе для
внешней обороны и поддержания внутреннего порядка, искал его, иногда го-
тов был силою удержать его у себя и в то же время относился к нему с
крайним недоверием, старался стеснить его права, оставить ему возможно
меньше места в правительственном своем обиходе, гнал его от себя, когда
был им недоволен. Эти противоречия и вызывали необыкновенный шум и дви-
жение в политической жизни города. Ни один из старинных городов Древней
Руси не дал такой тревожной истории, как Новгород ". С самых ранних пор
видим здесь оживленную

в. о. КЛЮЧЕВСКИЙ
ЛЕКЦИЯ XXIV

борьбу политических партий; но в разное время характер ее был неоди-
наков. В этом отношении внутреннюю политическую жизнь города можно раз-
делить на два периода.
 ПАРТИИ КНЯЖЕСКИЕ. До XIV в. в Новгороде часто сменялись князья, и эти
князья соперничали друг с другом, принадлежа к враждебным княжеским ли-
ниям. Под влиянием этих княжеских смен в Новгороде образовались местные
политические кружки, которые стояли за разных князей и которыми руково-
дили главы богатейших боярских фамилий города. Так первый период в исто-
рии политической жизни Новгорода был ознаменован борьбою княжеских пар-
тий. Но не князья сами по себе вызывали эту борьбу: ими прикрывались
важные местные интересы, для которых враждебные друг ДРУГУ князья служи-
ли только орудиями или знаменами. Князь нужен был Новгороду не только
для внешней обороны, но и для расширения и обеспечения торговых оборо-
тов. В ^ договорах с князьями новгородцы настойчиво требовали, чтобы они
не замышляли "рубежа", не задерживали новгородских купцов в своих зем-
лях, давали им "путь чист". Во время размолвки с Новгородом суздальский
князь ловил новгородских купцов, торговавших в его владениях, и тогда
партия в Новгороде, к которой принадлежали задержанные купцы, поднима-
лась, чтобы заставить вече мириться с суздальским князем^. Эти торговые
связи и разделяли новгородских капиталистов-бояр и купцов-в борьбе за
князей на враждебные партии. Богатые торговые дома, имевшие дела преиму-
щественно с Суздальским или Смоленским краем, стояли за суздальского или
смоленского Мономаховича, а черниговский Ольгович нужен был, когда на
киевском столе сидел князь из черниговской линии, тем новгородским капи-
талистам, которые вели дела преимущественно с Черниговским краем или с
Киевской землей". Значит, борьба княжеских партий, наполкявшая смутами
историю Новгорода до XIV в., была собственно борьбой новгородских торго-
вых домов, соперничавших друг с другом.
 ПАРТИИ СОЦИАЛЬНЫЕ. С XIV в. прекращается частая смена князей на нов-
городском столе; вместе с этим изменяется и характер политической жизни
в Новгороде. Читая рассказ местной летописи, легко заметить эту переме-
ну. Со смерти Ярослава 1 до татарского нашествия новгородская летопись,
по счету

 С. М. Соловьева, описывает до 12 смут в городе; из них только две не
бы
ли связаны с княжескими сменами, т.е. не были вызваны борьбою мест-
ных
политических кругов за того или другого князя '". С татарского на-
шествия
до вступления Ивана III на великокняжеский стол в местной летописи
опи-
сано более 20 смут; из них всего четыре связаны с княжескими сменами,
вызваны были борьбой новгородских партий за того или другого князя;
все
остальные имели совсем другой источник. Этим новым источником смут,
за-
метно обнаруживающимся с XIV в., была социальная рознь-борьба низших,
бедных классов новгородского общества с высшими, богатыми. Новгородс-
кое
общество делится с тех пор на два враждебных лагеря, из которых в од-
ном
стояли лепшие, или вятшие, люди, как называет новгородская летопись
мес-
тную богатую знать, а в другом-люди меньшие, т.е. чернь. Так в XIV
в.
борьба торговых домов Новгорода сменяется борьбою общественных клас-
сов.
 Эта новая борьба имела свой корень также в политическом и экономичес-
ком
строе города; здесь вступило в действие другое противоречие, мною
упомя-
нутое. Резкое - имущественное неравенство между гражданами-очень обыч-
ное
явление в больших торговых городах, особенно с республиканскими фор-
мами
устройства. В Новгороде это неравенство при политическом равноправии,
при демократических формах устройства, чувствовалось особенно резко,
по-
лучало острый характер, производило раздражающее действие на низшие
кла-
ссы. Это" действие усиливалось еще тяжкой экономической зависимостью
низшего рабочего населения от бояр-капиталистов. Бедняки, неоплатно
за-
должавшие, спасаясь от долговой неволи, собирались в шайки и с беглы-
ми
холопами пускались разбойничать по Волге, ссоря свой город с низовс-
кими
князьями, особенно с Москвой. Встречаясь на вече, равноправные сог-
ражда-
не - меньшие люди Новгорода тем с большей горечью чувствовали на себе
экономический гнет со стороны немногих богатых фамилий, а по старине
из
них же должны были выбирать себе управителей. Этим был воспитан в
низших
классах новгородского общества упорный антагонизм против высших. Ма-
лые
люди вдвойне озлобляются на больших, когда нуждаются в их деньгах и
тя-
готятся их властью. Раздвоение между верхом и низом новгородского об-
щес-
тва не раз проявлялось и до XIV в. Так, в 1255 г. по поводу ссоры го-
рода
с Александром Невским меньшие отделились от вятших, а те сговорились
по-
бить меньших. Но здесь меньшие являются еще не политической пар-


 ЛЕКЦИЯ XXIV
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

гией, а подвластным непокорным сословием, чернью, которую правящий
класс хотел покарать за ослушание. Они получили характер такой партии,
когда само боярство раскололось и во главе новгородского простонародья
стали также некоторые богатые боярские фамилии, отделившись в политичес-
кой борьбе от своей братии".
 ГОСПОДСТВО БОЯРСТВА. Так новгородское боярство оставалось руководите-
лем местной политической жизни во все продолжение истории вольного горо-
да. Благодаря тому с течением времени все местное управление перешло в
руки немногих знатных домов. Из них новгородское вече выбирало посадни-
ков и тысяцких; их члены наполняли новгородский правительственный совет,
который, собственно, и давал направление местной политической жизни. Чи-
тая новгородскую летопись, легко заметить это господство боярской арис-
тократии в Новгороде, которая является даже с признаками замкнутой пра-
вительственной олигархии. В продолжение ХШ в. новгородское вече 23 раза
выбирало посадника. На эту должность выбрано было 15 лиц, так как неко-
торые посадники по нескольку раз смещались и вновь выбирались на долж-
ность. Десятеро из них принадлежали к двум знатным фамилиям, из которых
одна шла от новгородского боярина Михалка Степанича, а другая имела сво-
им родоначальником другого новгородского боярина-Мирошку Нездинича; оба
они были посадниками в Новгороде в конце XII в. и в начале XIII столе-
тия. Обе эти фамилии постоянно враждовали между собою, стоя во главе
двух враждебных политических партий: Михалчичи были вождями Софийской
стороны, где преимущественно сосредоточивалась новгородская боярская
знать, а Незди-ничи верховодили демократической Торговой стороной, где
обыкновенно поднимались восстания новгородских меньших людей против бо-
ярства. Значит, первенствующая должность новгородского посадника в про-
должение XIII в. оставалась почти исключительно в руках двух боярских
фамилий. Из фамилии Михалчичей в продолжение двух столетий, с конца XII
в. до конца XIV в., выбрано было 12 одних посадников, не говоря о других
важных должностях, которые замещались членами того же боярского дома.
Так противоречие, укоренившееся в политическом строе Новгорода, привело
к тому, что этот вольный город при демократических формах своего уст-
ройства стал аристократической республикой и местное общество, вечно
неспокойное и недоверчивое к

своей знати, во все время своей политической вольности оставалось в
руках немногих знатных фамилий богатых капиталистов.
 УСОБИЦЫ. Древняя"* новгородская летопись, сухая и тусклая по изложе-
нию, не скупится на краски в описании "усобных ратей" в родном городе и
наглядно изображает, как разыгрывалась на площади внутренняя нескладица
новгородской политической жизни. Автономия кончанских и улицких обществ
проявлялась в пренебрежении к верховному вечу державного города. В 1359
г. Славенскому концу не полюбился посадник Андреян Захарьинич, и конец
самовольно назначил другого вопреки воле города. Пользуясь близостью
своей к вечевой площади, славляне в доспехах "подсели" на вече и разог-
нали безоружных заречан Софийской стороны, многих бояр избили и "полупи-
ли", ограбили, а одного и убили. Волховской мост разметали; обе стороны
стояли друг против друга по берегам реки 3 дня, пока духовенство не уго-
ворило их разойтись. Однако много сел у славлян пограбили, много и неви-
новатых людей погибло, посадничество дали третьему боярину и на том по-
мирились: "Не попустил бог диаволу до конца порадоваться, но возвеличено
было христианство в род и род - так закончила летопись свой рассказ ".
Взаимное озлобление обеих сторон, простонародной Торговой и Софийской
боярской, резко и характерно выразилось в восстании 1418 г. "Человек не-
кий" Степанко, совсем простой, малый человек, схватил на улице одного
боярина и закричал прохожим: "Господа! пособите мне на этого злодея".
Боярина притащили на вече, избили чуть не до смерти и сбросили с моста
как государственного преступника. Случившийся у моста рыбак сжалился над
боярином и взял его к себе в челн. За это народ разграбил дом рыбака.
Спасенный от народной казни боярин хотел отомстить за обиду и схватил
обидчика. Тогда созвали вече на Ярославовом дворе и стали друг против
друга "чернь" и "бояре". Чернь в доспехах со знаменем разграбила дом бо-
ярина и Кузьмо-демьянскую улицу, где он жил. Боясь худшего, бояре заста-
вили освободить Степанка, и по их просьбе архиепископ отправил его с по-
пом и своим боярином на вече. Опьянев от политического разгула, вечевая
толпа не угомонилась и принялась сводить счеты со знатью, разгра