класс был подвижным носителем мысли о нераздельности Русской земли, о
земском единстве.
 КИЕВ. III. Очередной порядок княжеского владения поддерживал и усили-
вал общеземское значение политического средоточия Руси, города Киева.
Киев был центральным узлом княжеских отношений: туда направлялся княжес-
кий круговорот; оттуда он нормировался. Удобства жизни в Киеве, фа-
мильные предания, честь старшинства, названного отчества, церковное зна-
чение этого города делали его заветной мечтой для каждого князя. Молодой
княжич, кружась по отдаленным областям, не спускал с него глаз, спал и
видел его. Превосходное поэтическое выражение этой тоски по Киеву, одо-
левавшей молодого князя, находим в Слове о полку Игореве. В 1068 г. ки-
евляне восстали на великого князя Изяслава и прогнали его, а на великок-
няжеский стол возвели посаженного старшими князьями в тюрьму Всесла-ва
полоцкого. Только семь месяцев посидел Всеслав на

киевском столе, лишь дотронулся копьем до него и должен был бежать в
Полоцк. Но он уже всю жизнь не мог забыть Киева. Бывало, рано утром заз-
вонят к заутрени у св. Софии в Полоцке, а князю все еще слышится знако-
мый звон у св. Софии киевской ^. Доля этих княжеских чувств к Киеву со-
общалась и населению русских областей, даже самых отдаленных. Оно также
все более и все чаще приучалось думать о Киеве, где сидел старший князь
Русской земли, откуда выходили все добрые княжеские походы в степь на
поганых, где жил высший пастырь русской церкви, митрополит всея Руси, и
сосредоточивались наиболее чтимые святыни Русской земли. Выражение этого
народного отношения к Киеву мы встречаем в известном духовном стихе о
Голубиной книге. Отвечая на вопрос, какой город всем городам мать, он
иногда, забывая про Иерусалим, поет: "А Киев град всем городам мати".
 КУЛЬТУРНОЕ ВЛИЯНИЕ КНЯЖЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ. IV. Усиливая земское значение
главного города Русской земли, очередной порядок княжеского владения со-
действовал успехам общежития и гражданственности в самых отдаленных уг-
лах Руси. Чем больше становилось князей, тем мельче дробилась Русская
земля. Каждый взрослый князь обыкновенно получал от старших родичей осо-
бую волость. Благодаря этому отдаленные захолустья постепенно превраща-
лись в особые княжества. В каждом из этих княжеств являлся свой стольный
город, куда наезжал князь со своей дружиной, своими боярами. Город
обстраивался, князья украшали его храмами, монастырями; среди прос-
теньких обывательских домов появлялись большие хоромы и дворы княжеские
и боярские, и все устроялось по-киевски. Таким образом в разные углы Ру-
си вносились - обстановка и формы жизни, снятые с одного образца. Таким
образом и руководителем местной жизни служил Киев, источник права, бо-
гатства, знания и искусства для всей тогдашней Руси. Благодаря распрост-
ранению князей по Русской земле совершалось известное обобщение житейс-
ких отношений, нивелировка местной жизни: во всех частях земли устанав-
ливались одинаковые бытовые формы, одинаковые общественные вкусы и поня-
тия. Перелетные птицы Русской земли, князья со своими дружинами, всюду
разносили семена культуры, какая росла и расцветала в средоточии земли,
в Киеве.
 КНЯЗЬЯ И ЗЕМЛЯ. Изученные нами два противоположных ряда последствий,
вышедших из борьбы очередного порядка с условиями, его

. к^пичйвскии
разрушавшими, дают нам возможность определить политический строй тог-
дашней Русской земли, обозначить форму ее политического быта привычной
нам терминологией. Что такое была Русская земля в XII в. как политичес-
кий состав? Было ли это единое, цельное государство с единой верховной
властью, носительницей политического единства страны? На Руси была тогда
единая верховная власть, только не единоличная. Она" имела довольно ус-
ловное, стесненное значение. Князья были не полновластные государи зем-
ли, а только военно-полицейские ее правители. Их признавали носителями
верховной власти, насколько они обороняли землю извне и поддерживали в
ней существовавший порядок; только в этих пределах они и могли законода-
тельствовать. Но не их дело было созидать новый земский порядок: такого
полномочия верховной власти еще не было ни в действовавшем праве, ни в
правовом сознании земли. Князья внесли немало нового в земские отношения
Руси, но не в силу своей власти, а по естественному ходу дел: эти новос-
ти рождались не только из действия княжеского порядка владения, но и из
противодействия ему, например из вмешательства волостных городов. К чис-
лу этих новостей относится и то, что княжеский род стал элементом
единства Русской земли. Естественное преемство поколений сообщило по-
томству Владимира Святого вид династии, платным сторожам Руси дало моно-
полию наследственного правления землей. Это был простой факт, никогда не
закрепленный признанием земли, у которой не было и органа для такого
признания: при замещении столов волостные города договаривались с от-
дельными князьями, а не с целым княжеским родом. Порядок совместного
княжеского владения и стал одним из средств объединения земли; но он был
не актом их учредительной власти, а следствием их неуменья разделиться,
как разделились потом суздальские потомки Всеволода III. Так две общест-
венные силы стали друг против друга, князья со своим родовым единством и
земля, разделенная на области ". При первом взгляде Русская земля предс-
тавляется земской федерацией, союзом самостоятельных областей, земел








ь. Однако ^ их объединял политически только княжеский род, помимо ко-
торого между ними не было другой политической связи. Но и единство кня-
жеского рода было не государственным установлением, а бытовым обычаем, к
которому была равнодушна земля и которому подчас противодействовала. В
этом заключались существенные отличия Руси XII в. как земского союза от
федерации в привычном смысле этого слова ^. Основание ^

 ЛЕКЦИЯ ХП
федерации-постоянный политический договор, момент юридический; в ос-
нове княжеского совместного владения лежал факт происхождения, момент
генеалогический, из которого выходили постоянно изменявшиеся личные сог-
лашения. Этот факт навязывал князьям солидарность действий, не давая им
постоянных норм, не указывая определенного порядка отношений. Далее, в
федерации должны быть союзные учреждения, простирающие свое действие на
всю союзную территорию ^. Правда, и на Руси XII в. было два таких учреж-
дения: власть великого князя киевского и княжеские съезды. Но власть ве-
ликого князя киевского, вытекая из генеалогического факта, а не из пос-
тоянного договора, не была точно определена и прочно обеспечена, не име-
ла достаточных средств для действия и постепенно превратилась в почетное
отличие, получила очень условное значение. Какие сколько-нибудь опре-
деленные, обязательные политические отношения могли выйти из такого не-
политического источника, как звание названого отца? Это генеалогическая
фикция, а не реальная политическая власть. Каждый младший родич, област-
ной князь, считал себя вправе противиться великому князю киевскому, если
находил его действия неправильными, неотеческими. С другой стороны, по
призыву великого князя нередко устраивались княжеские съезды для обсуж-
дения общих дел. Такими общими делами были обыкновенно вопросы законода-
тельства, чаще вопросы о взаимных отношениях князей и о средствах защиты
Русской земли от внешних врагов. Но эти съезды никогда не соединяли всех
наличных князей и никогда не было точно определено значение их постанов-
лений. Князья, не присутствовавшие на съезде, едва ли считали для себя
обязательными их решения; даже князья, участвовавшие в съезде, считали
себя вправе действовать вопреки его решению, по личному усмотрению. На
съезде в Витичеве в 1100 г. старшие двоюродные братья Святополк, Моно-
мах, Давид и Олег (Святославичи), приговоривши наказать Давида Игоревича
волынского за ослепление Василька, постановили отнять и у этого послед-
него его Теребоьльскую волость как у неспособного править ею.








 Но Ростиславичи Володарь и Васильке не признали этого решения. Старшие князья хотели принудить их к тому силой; но самый видный из членов съезда Мономах, участвовавший в этом решении, отказался идти в поход, признав за Ростиславичами право ослушаться съезда на основании постановления прежнего съезда в Любече (1097 г.), где за Васильком был утвержден Теребовль ^. Так ни власть великого князя, ни княжеские съезды не

 ЛЕКЦИЯ XII
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

сообщали Русской земле характера политической федерации, союзного го-
сударства в точном смысле слова. Русская" земля представляла собою не
союз князей или областей, а союз областей через князей^. Это была феде-
рация не ^ политическая, а генеалогическая, если можно соединять в одном
определении понятия столь различных порядков, федерация, построенная на
факте родства правителей, союз невольный по происхождению и ни к чему не
обязывавший по своему действию-один из тех средневековых общественных
составов, в которых из частноправовой основы возникали политические от-
ношения^. Русская земля не делилась на части, совершенно обособленные
друг от друга, не представляла кучи областей, соединенных только со-
седством. В ней действовали связи, соединявшие эти части в одно целое;
только эти связи были не политические, а племенные, экономические, соци-
альные и церковно-нравственные. Не было единства государственного, но
завязывалось единство земское, народное. Нитями, из которых сплеталось
это единство, были не законы и учреждения, а интересы, нравы и отноше-
ния, еще не успевшие облечься в твердые законы и учреждения. Перечислим
еще раз эти связи: 1) взаимное невольное общение областей, вынужденное
действием очередного порядка княжеского владения, 2) общеземский харак-
тер, усвоенный высшими правящими классами общества, духовенством и кня-
жеской дружиной, 3) общеземское значение Киева как средоточия Руси не
только торгово-промышленного, но и церковно-нравственного и 4) одинако-
вые формы и обстановка жизни гражданского порядка, устанавливавшиеся во
всех частях Руси при помощи очередного порядка княжеского владения.
 ДВОЯКОЕ ДЕЙСТВИЕ ОЧЕРЕДНОГО ПОРЯДКА ^. Двоякое действие очередного
порядка и условий, его расстраивавших, привело к двойственному результа-
ту: оно 1) разрушило политическую цельность, государственное единство
Русской земли, над которым, по-видимому, с таким успехом трудились пер-
вые киевские князья, и 2) содействовало пробуждению в русском обществе
чувства земского единства, зарождению русской народности. В этом втором
результате, кажется, надобно искать разгадки своеобразного отношения к
старой Киевской Руси со стороны нашего народа и нашей историографии. И
народ, и историки до сих пор относятся к этой Руси с особенным со-
чувствием, которое кажется неожиданным при том хаотическом впечатлении,
какое выносим из

изучения этого периода. В современной русской жизни осталось очень
мало следов от старой Киевской Руси, от ее быта. Казалось бы, от нее не
могло остаться каких-либо следов и в народной памяти, а всего менее бла-
годарных воспоминаний. Чем могла заслужить благодарное воспоминание в
народе Киевская Русь со своей неурядицей, вечной усобицей князей и напа-
дениями степных поганых? Между тем для него старый Киев Владимира Свято-
го-только предмет поэтических и религиозных воспоминаний. Язык до Киева
доводит: эта народная поговорка значит не то, что неведома дорога к Кие-
ву, а то, что везде всякий укажет вам туда дорогу, потому что по всем
дорогам идут люди в Киев; она говорит то же, что средневековая западная
поговорка: все дороги ведут в Рим. Народ доселе помнит и знает старый
Киев с его князьями и богатырями, с его св. Софией и Печерской лаврой,
непритворно любит и чтит его, как не любил и не чтил он ни одной из сто-
лиц, его сменивших, ни Владимира на Клязьме, ни Москвы, ни Петербурга. О
Владимире он забыл, да и в свое время мало знал его; Москва была тяжела
народу, он ее немножко уважал и побаивался, но не любил искренно; Петер-
бурга он не любит, не уважает и даже не боится '. Столь же сочувственно
относится к Киевской Руси и наша историография. Эта Русь не выработала
прочного политического порядка, способного выдержать внешние удары; од-
нако исследователи самых различных направлений вообще наклонны рисовать
жизнь Киевской Руси светлыми красками. Где причина такого отношения? ^ В
старой киевской жизни было много неурядиц, много бестолковой толкотни;
"бессмысленные драки княжеские", по выражению Карамзина, были прямым на-
родным бедствием^. Зато в князьях того времени так живо было родствен-
ное, точнее, генеалогическое чувство, так много удали, стремления "любо
налезти собе славу, а любо голову свою сложить за землю Русскую", на по-
верхности общества так много движения, а люди вообще неравнодушны к вре-
менам, исполненным чувства и движения^. Но" это мы, поздние наблюдатели,
находим эстетическое удовольствие в оживленном движении, и








зображаемом летописью XI-XII вв. Сами участники движения, наверное,
выносили несколько иное впечатление из шума, какой они производили и пе-
реживали. Они видели себя среди все осложнявшихся затруднений и опаснос-
тей, внутренних и внешних, и все сильнее чувствовали, что с этими делами
им не справиться разобщенными местными силами, а необходимо дружное
действие всей земли. Необходимость эта особенно живо должна была
чувство-

 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

ваться после Ярослава и Мономаха. Эти сильные князья умели забирать в
свои руки силы всей земли и направлять их в ту или другую сторону. Без
них, по мере того как их слабые родичи и потомки запутывались в своих
интересах и отношениях, общество все яснее видело, что ему самому прихо-
дится искать выхода из затруднений, обороняться от опасностей. В размыш-
лениях о средствах для этого киевлянин все чаще думал о черниговце, а
черниговец о новгородце и все вместе о Русской земле, об общем земском
деле. Пробуждение во всем обществе мысли о Русской земле, как о чем-то
цельном, об общем земском деле, как о неизбежном, обязательном деле всех
и каждого, - это и было коренным, самым глубоким фактом времени, к которо-
му привели разнообразные, несоглашенные и нескладные, часто противо-
действовавшие друг другу стремления князей, бояр, духовенства, волостных
городов, всех общественных сил того времени. Историческая эпоха, в делах
которой весь народ принимал участие и через это участие почувствовал се-
бя чем-то цельным, делающим общее дело, всегда особенно глубоко врезыва-
ется в народной памяти. Господствующие идеи и чувства времени, с которы-
ми все освоились и которые легли во главу угла их сознания и настроения,
обыкновенно отливаются в ходячие стереотипные выражения, повторяемые при
всяком случае. В XI-XII вв. у нас таким стереотипом была Русская земля,
о которой так часто говорят и князья и летописцы ". В этом и можно ви-
деть коренной факт нашей истории, совершившийся в те века: Русская зем-
ля, механически сцепленная первыми киевскими князьями из разнородных эт-
нографических элементов в одно политическое целое, теперь, теряя эту по-
литическую цельность, впервые начала чувствовать себя цельным народным
или земским составом ^. Последующие поколения вспоминали о Киевской Руси
как о колыбели русской народности.
 ОБЩЕЗЕМСКОЕ ЧУВСТВО^. Этого факта, конечно, не докажешь какой-либо
цитатой, тем или другим местом исторического памятника; но он сквозит
всюду, в каждом проявлении духа и настроения времени. Прочитайте или
припомните рассказ Даниила Паломника из Черниговской земли о том, как он
в начале XII в. ставил русскую лампаду на гробе господнем в Иерусалиме.
Пришел он к королю Балдуину с просьбой разрешить ему это дело. Король
знал русского игумена и встретил его ласково, потому что был он человек
добрый и смиренный. - Что тебе надо, игумене русский? - спросил он

 Даниила. - Князь и господин, - отвечал ему Даниил, - хотел бы я на гробе
господнем поставить лампаду от всей Русской земли, за всех князей и за
всех христиан Русской земли. По ходу политических дел на Руси Черниговс-
кая область рано стала обособляться от других русских областей, и земс-
кие русские чувства по характеру и отношениям черниговских Святославичей
могли находить себе пищи менее, чем где-либо при тамошних княжеских сто-
лах. Ничего этого не сказалось в Слове о полку Игоре-ве, певец которого
принадлежал к черниговской княжеской дружине. Поэма вся проникнута живым
общеземским чувством и чужда местных сочувствий и пристрастий. Когда ее
северские и курские полки вступили в степь, она восклицает: "О Русская
земля! уже ты за холмами". Эти полки зовутся в ней русиками, русскими
полками; разбитые, они ложатся за землю Русскую; тоска разливается по
всей Русской земле, когда распространилась весть об этом поражении. Не
своих черниговских Святославичей, а Моно-маховичей, Всеволода из Суз-
дальской земли, Рюрика и Давида из Смоленской, Романа с Волыни зовет се-
верский певец вступиться за обиду своего времени, за землю Русскую.
 ЕГО ПРЕДЕЛЫ. Везде Русская земля, и нигде, ни в одном памятнике не
встретим выражения русский народ. Пробуждавшееся чувство народного
единства цеплялось еще за территориальные пределы земли, а не за нацио-
нальные особенности народа. Народ-понятие слишком сложное, заключающее в
себе духовно-нравственные признаки, еще не дававшиеся тогдашнему созна-
нию или даже еще не успевшие достаточно обнаружиться в самом русском на-
селении. Притом не успели еще сгладиться остатки старинного племенного
. деления, и в пределах Русской земли было много нетронутых ассимиляций
иноплеменников, которых еще нельзя было ввести в понятие русского об-
щества. Из всех элементов, входящих в состав государства, территория на-
иболее доступна пониманию; она и служила определением народности. Потому
чувство народного единства пока выражалось еще только в идее общего оте-
чества, а не в сознании национального характера и исторического назначе-
ния и не в мысли о долге служения народному благу, хотя и пробуждалось
уже помышление о нравственной ответственности перед отечеством наравне
со святыней. На Любецком съезде князья, поцеловав крест на том, чтобы
всем дружно вставать на нарушителя договора, скрепили свое решение зак-
лятием против зачинщика: "... да будет на него крест честной и вся земля
Русская".
 ЛЕКЦИЯ XIII
 РУССКОЕ ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО XI И XII ВВ. РУССКАЯ ПРАВДА КАК ЕГО ОТ-
РАЖЕНИЕ. ДВА ВЗГЛЯДА НА ЭТОТ ПАМЯТНИК.
 ОСОБЕННОСТИ РУССКОЙ ПРАВДЫ, УКАЗЫВАЮЩИЕ НА ЕЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ. НЕОБХО-
ДИМОСТЬ ПЕРЕРАБОТАННОГО СВОДА МЕСТНЫХ ЮРИДИЧЕСКИХ ОБЫЧАЕВ ДЛЯ ЦЕРКОВНОГО
СУДЬИ XI И XII ВВ. ЗНАЧЕНИЕ КОДИФИКАЦИИ В РЯДУ ОСНОВНЫХ ФОРМ ПРАВА. ВИ-
ЗАНТИЙСКАЯ КОДИФИКАЦИЯ И ЕЕ ВЛИЯНИЕ НА РУССКУЮ. ЦЕРКОВНО-СУДНОЕ ПРОИС-
ХОЖДЕНИЕ ПРАВДЫ. ДЕНЕЖНЫЙ СЧЕТ ПРАВДЫ И ВРЕМЯ ЕЕ СОСТАВЛЕНИЯ. ИСТОЧНИКИ
ПРАВДЫ. ЗАКОН РУССКИЙ. КНЯЖЕСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО. СУДЕБНЫЕ ПРИГОВОРЫ
КНЯЗЕЙ. ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ ПРОЕКТЫ ДУХОВЕНСТВА. ПОСОБИЯ. КОТОРЫМИ ОНИ
ПОЛЬЗОВАЛИСЬ.
 Я кончил изображение политического порядка, установившегося на Руси в
XI и XII вв. Теперь я должен обратиться к более глубокой, зато и более
сокрытой от глаз наблюдателя сфере жизни, к гражданскому порядку, к
ежедневным частным отношениям лица к лицу и тем интересам и понятиям,
которыми эти отношения направлялись и скреплялись'. Впрочем, я ограни-
чусь лишь лицевою юридической стороной гражданского быта. До сих пор
господствует в нашей исторической литературе убеждение, что эта частная
юридическая жизнь древнейшей Руси наиболее полно и верно отразилась в
древнейшем памятнике русского права, в Русской Правде. Прежде чем взгля-
нуть на частные юридические отношения чрез это зеркало, мы должны расс-
мотреть, насколько полно и верно отразило оно в себе эти отношения. С
этой целью я остановлю предварительно ваше внимание на вопросе о проис-
хождении и составе Русской Правды и потом изложу в главных чертах ее со-
держание.
 ДВА ВЗГЛЯДА. В нашей литературе по истории русского прав