ограбить богатого грека, если
представится к тому случай. На такой характер наших варягов указывают
следы в языке и в древнем предании. В областном русском лексиконе ва-
ряг-разносчик, мелочной торговец, варяжить - заниматься мелочным торгом.
Любопытно, что, когда неторговому вооруженному варягу нужно было скрыть
свою личность, он прикидывался купцом, идущим из Руси или на Русь: это
была личина, внушавшая наибольшее доверие, наиболее привычная, к которой
все пригляделись. Известно, чем обманул Олег своих земляков Аскольда и
Дира, чтобы выманить их из Киева. Он послал сказать им: "я купец, идем
мы в Грецию от Олега и княжича Игоря: придите к нам, землякам своим".
Превосходная скандинавская сага о св. Олафе'", полная исторических черт,
рассказывает, как этот скандинавский герой, долго и усердно служивший
русскому конунгу Вальдамару, т.е. св. Владимиру, возвращаясь с дружиной
на кораблях домой, был занесен бурею в Померанию, во владения вдовствую-
щей княгини Гейры Буриславны" и, не желая открывать свое звание, выдал
себя за купца гардского, т.е. русского. Осаживаясь в больших торговых
городах Руси, варяги встречали здесь класс населения, социально им
родственный и нуждавшийся в них, класс вооруженных купцов, и

 ЛЕКЦИЯ IX
 О. КЛЮЧЕВСКИЙ

входили в его состав, вступая в торговое товарищество с туземцами или
нанимаясь за хороший корм оберегать русские торговые пути и торговых лю-
дей, т.е. конвоировать русские торговые караваны.
 ГОРОДА И ОКРЕСТНОЕ НАСЕЛЕНИЕ. Как скоро из туземных и пришлых элемен-
тов образовался такой класс в больших торговых городах и они преврати-
лись в вооруженные пункты, должно было измениться и их отношение к ок-
рестному населению. Когда стало колебаться хозарское иго, эти города у
племен, плативших дань хозарам, сделались независимыми. Повесть времен-
ных лет не помнит, как поляне освободились от хозарского ига. Она расс-
казывает, что Аскольд и Дир, подошедши Днепром к Киеву и узнав, что го-
родок этот платит дань хозарам, остались в нем и, набрав много варягов,
начали владеть землею полян ^. По-видимому, этим и обозначился конец хо-
зарского владычества в Киеве. Мы не знаем, как Киев и другие города уп-
равлялись при хозарах; но можно заметить, что, взявши в свои руки защиту
торгового движения, они скоро подчинили себе свои торговые округа. Это
политическое подчинение торговых районов промышленным центрам, теперь
вооруженным, по-видимому, началось еще до призыва князей, т.е. раньше
половины IX в. Повесть о начале Русской земли, рассказывая о первых
князьях, вскрывает любопытный факт: за большим городом идет его округ,
целое племя или часть его. Олег, отправившись по смерти Рюрика из Новго-
рода на юг, взял Смоленск и посадил в нем своего наместника: в силу это-
го без дальнейшей борьбы смоленские кривичи стали признавать власть Оле-
га. Олег занял Киев, и киевские поляне вследствие этого также признавали
его власть. Так целые округа являются в зависимости от своих главных го-
родов, и эта зависимость, по-видимому, установилась помимо и раньше кня-
зей. Трудно сказать, как она устанавливалась. Может быть, торговые окру-
га добровольно подчинялись городам, как укрепленным убежищам, под давле-
нием внешней опасности; еще вероятнее, что при помощи вооруженного клас-
са, скопившегося в торговых городах, последние силой завладевали своими
торговыми округами; могло быть в разных местах и то и другое.
 ОБРАЗОВАНИЕ ГОРОДОВЫХ ОБЛАСТЕЙ. Как бы то ни было, в неясных извести-
ях нашей Повести обозначается первая местная политическая форма, образо-
вавшаяся на Руси около половины IX в.: это-

городовая область, т.е. торговый округ, управляемый укрепленным го-
родом, который вместе с тем служил и промышленным средоточием для этого
округа. Эти области и звались по именам городов. Когда образовалось кня-
жество Киевское, вобравшее в себя племена восточных славян, эти древние
городовые области-Киевская, Черниговская, Смоленская и другие, прежде
независимые, вошли в его состав как его административные округа, послу-
жили готовыми единицами областного деления, установившегося на Руси при
первых киевских князьях к половине XI в. Возникает вопрос: действительно
ли эти области образовались под влиянием торговых городов, не имели ли
они племенного происхождения? Наша древняя Повесть о начале Руси, как мы
видели, делит восточных славян на несколько племен и довольно точно ука-
зывает их размещение. Может быть, области Киевского княжества Х-XI вв.
были политически объединившиеся племена полян, северян и пр., а не про-
мышленные округа древних торговых городов Руси? Разбор этнографического
состава древних городовых областей дает отрицательный ответ на этот воп-
рос. Если бы эти области имели племенное происхождение, сложились из
племенных связей, без участия экономических интересов, каждое племя об-
разовало бы особую область или, иначе говоря, каждая область составилась
бы из одного племени. Но этого не было на деле: не было ни одной облас-
ти, которая бы состояла только из одного и притом цельного племени;
большинство областей составилось из разных племен или их частей; в иных
областях к одному цельному племени примкнули разорванные части других
племен. Так, Новгородская область состояла из славян ильменских с ветвью
кривичей, центром которой был городок Изборск. В состав Черниговской об-
ласти вошла северная половина северян с частью радимичей и с целым пле-
менем вятичей, а Переяславскую область составила южная половина северян.
Киевская область состояла из всех полян, почти всех древлян и южной час-
ти дреговичей с городом Туровом на Припяти. Северная часть дреговичей с
городом Минском оторвана была западной ветвью кривичей и вош








ла в состав Полоцкой области. Смоленская" область составилась из вос-
точной части кривичей со смежной частью радимичей. Таким образом, древ-
нее племенное деление не совпадало с городовым, или областным, образо-
вавшимся к половине XI в. Значит, не размещением племен очертились пре-
делы городовых областей. По племенному составу этих областей нетрудно
заметить, какая сила стягивала их. Если среди племени

 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
 ЛЕКЦИЯ IX

возникало два больших города, оно разрывалось на две области (криви-
чи, северяне). Если среди племени не оказывалось и одного такого города,
оно не образовывало и особой области, а входило в состав области чужеп-
леменного города. Замечаем при этом, что появление значительного торго-
вого города среди племени зависело от географического положения послед-
него: такие города, становившиеся центрами областей, возникали среди на-
селения, жившего по главным речным торговым линиям Днепра, Волхова и За-
падной Двины ^. Напротив, племена, удаленные от этих линий, не имели
своих значительных торговых городов и потому не составили особых облас-
тей, но вошли в состав областей чужеплеменных торговых городов. Так, не
видно больших торговых городов у древлян, дреговичей, радимичей и вяти-
чей; не было и особых областей этих племен. Значит, силой, которая стя-
гивала все эти области, были именно торговые города, какие возникали по
главным речным путям русской торговли и каких не было среди племен, от
них удаленных. Если мы представим себе восточных славян, как они устрои-
лись во второй половине IX в., и сопоставим это устройство с древним
племенным делением их, то найдем на всем пространстве от Ладоги до Киева
восемь славянских племен. Четыре из них (дреговичи, радимичи, вятичи и
древляне) постепенно, частью уже при первых киевских князьях, а частью
еще до них, вошли в состав чужеплеменных областей, а четыре других пле-
мени (славяне ильменские, кривичи, северяне и поляне) образовали шесть
самостоятельных городовых областей, из коих ни одна, кроме Переяславс-
кой, не имела цельного, одноплеменного состава, каждая вобрала в себя
сверх одного господствующего племени или господствующей части одного
племени еще подчиненные части других племен, не имевших своих больших
городов. Это были области Новгородская, Полоцкая, Смоленская, Черниговс-
кая, Пе-реяславская и Киевская. Итак, повторю, большие вооруженные горо-
да, ставшие правителями областей, возникли именно среди тех племен, ко-
торые принимали наиболее деятельное участие во внешней торговле. Города
эти
подчинили себе соплеменные им окрестные населения, для которых они
прежде служили торговыми средоточиями, и образовали из них политические
союзы, области, в состав которых втянули, частью еще до появления князей
киевских, а частью при них, и соседние поселения чужих безгородных
племен.

 ВАРЯЖСКИЕ КНЯЖЕСТВА. Образование этой первой политической формы на
Руси сопровождалось в иных местах появлением другой, вторичной и тоже
местной формы, варяжского княжества. В тех промышленных пунктах, куда с
особенной силой приливали вооруженные пришельцы из-за моря, они легко
покидали значение торговых товарищей или наемных охранителей торговых
путей и превращались во властителей. Во главе этих заморских пришельцев,
составлявших военно-промышленные компании, становились вожди, получавшие
при таком перевороте значение военных начальников охраняемых ими горо-
дов. Такие вожди в скандинавских сагах называются конингами или викинга-
ми. Оба этих термина перешли и в наш язык, получив славяно-русские формы
князя и витязя. Эти слова есть и у других славян, которые заимствовали
их у германских племен Средней Европы; в наш язык они перешли от более
близких к нам в древности скандинавов, северных германцев. Превращение
варягов из союзников во властителей при благоприятных обстоятельствах
совершалось довольно просто. Известен рассказ Начальной летописи о том,
как Владимир, одолев киевского брата своего Ярополка в 980 г., утвердил-
ся в Киеве с помощью призванных из-за моря варягов. Заморские его сорат-
ники, почувствовав свою силу в занятом ими городе, сказали своему наем-
щику: "Князь, ведь город-то наш, мы его взяли; так мы хотим брать с го-
рожан окуп-контрибуцию-по две гривны с человека" '". Владимир только
хитростью сбыл с рук этих назойливых наемников, выпроводив их в
Царьград. Так иные вооруженные города со своими областями при известных
обстоятельствах попадали в руки заморских пришельцев и превращались во
владения варяжских конингов. Таких варяжских княжеств мы встречаем на
Руси несколько в IX и Х вв. ^ Так являются во второй половине IX в. на
севере княжества Рюрика в Новгороде, Синеусово на Белом озере, Труворово
в Изборске, Аскольдово в Киеве. В Х в. становятся известны два других
княжества такого же происхождения, Рогволодово в Полоцке и Турово в Ту-
рове на Припяти. Наша древняя летопись не помнит времени возникновения
дву








х последних княжеств; самое существование их отмечено в ней лишь ми-
моходом, кстати ^. Отсюда можно заключить, что такие княжества появля-
лись и в других местах Руси, но исчезали бесследно. Подобное явление со-
вершалось в то время и среди славян южнобалтийского побережья, куда так-
же проникали варяги из Скандинавии. Стороннему наблюдателю такие варяжс-
кие княжества

 ЛЕКЦИЯ IX
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

представлялись делом настоящего завоевания, хотя основатели их варяги
являлись обыкновенно без завоевательной цели, искали добычи, а не мест
для поселения. Еврей Ибрагим, человек бывалый в Германии, хорошо знако-
мый с делами Средней и Восточной Европы, записка которого сохранилась в
сочинении арабского писателя XI в. Аль-Бекри, около половины Х в. писал,
что "племена севера (в числе их и Русь)" завладели некоторыми из славян
и до сей поры живут среди них, даже усвоили их язык, смешавшись с ними".
Это наблюдение, очевидно, прямо схвачено со славяно-варяжских княжеств,
возникавших в то время по берегам Балтийского моря и по речным путям на
Руси.
 СКАЗАНИЕ О ПРИЗВАНИИ КНЯЗЕЙ. Появлением этих варяжских княжеств впол-
не объясняется и занесенное в нашу Повесть о начале Руси сказание о
призвании князей из-за моря. По этому сказанию, еще до Рюрика варяги
как-то водворились среди новгородцев и соседних с ними племен славянских
и финских, кривичей, чуди, мери, веси, и брали с них дань. Потом данники
отказались ее платить и прогнали варягов назад за море. Оставшись без
пришлых властителей, туземцы перессорились между собою; не было между
ними правды, один род восстал на другой и пошли между ними усобицы.
Утомленные этими ссорами, туземцы собрались и сказали: "Поищем себе кня-
зя, который бы владел нами и судил нас по праву" ^. Порешив так, они
отправили послов за море к знакомым варягам, к Руси, приглашая желающих
из них прийти владеть пространной и обильной, но лишенной наряда землей.
Три родных брата откликнулись на зов и пришли "с роды своими", т.е. с
дружинами земляков. Если снять несколько идиллический покров, которым
подернуто это сказание, то пред нами откроется очень простое, даже гру-
боватое явление, не раз повторявшееся у нас в те века. По разным редак-
циям начального летописного свода рассеяны черты предания, позволяющие
восстановить дело в его действительном виде. Собрав их, узнаем, что при-
шельцы призваны были не для одного внутреннего наряда, т.е. устройства
управления. Предание говорит, что князья-братья" как только уселись на
своих местах, начали "города рубить и воевать всюду". Если призванные
принялись прежде всего за стройку пограничных укреплений и всестороннюю
войну, значит, они призваны были оборонять туземцев от каких-то внешних
врагов, как защитники населения и охранители границ. Далее,
князья-братья, по-видимому, не совсем охотно, не

тотчас, а с раздумьем приняли предложение славянофинских послов, "ед-
ва избрашась, - как записано в одном из летописных сводов, - боясь звериного
их обычая и нрава". С этим согласно и уцелевшее известие, что Рюрик не
прямо уселся в Новгороде, но сперва предпочел остановиться вдали от не-
го, при самом входе в страну, в городе Ладоге, как будто с расчетом быть
поближе к родине, куда можно было бы укрыться в случае нужды. В Ладоге
же он поспешил "срубить город", построить крепость тоже на всякий слу-
чай, для защиты туземцев от земляков-пиратов или же для своей защиты от
самих туземцев, если бы не удалось с ними поладить. Водворившись в Нов-
городе, Рюрик скоро возбудил против себя недовольство в туземцах: в том
же летописном своде записано, что через два года по призвании новгородцы
"оскорбились, говоря: быть нам рабами и много зла потерпеть от Рюрика и
земляков его". Составился даже какой-то заговор: Рюрик убил вождя крамо-
лы, "храброго Вадима", и перебил многих новгородцев, его соумышленников.
Чрез несколько лет еще множество новгородских мужей бежало от Рюрика в
Киев к Аскольду. Все эти черты говорят не о благодушном приглашении чу-
жаков властвовать над безнарядными туземцами, а скорее о военном найме.
Очевидно, заморские князья с дружиною призваны были новгородцами и союз-
ными с ними племенами для защиты страны от каких-то внешних врагов и по-
лучали определенный корм за свои сторожевые услуги. Но наемные охраните-
ли, по-видимому, желали кормиться слишком сытно. Тогда поднялся ропот
среди плательщиков корма, подавленный вооруженной рукою. Почувствовав
свою силу, наемники превратились во властителей, а свое наемное жало-
ванье превратили в обязательную дань с возвышением оклада. Вот простой
прозаический факт, по-видимому, скрывающийся в поэтической легенде о
призвании князей: область вольного Новгорода стала варяжским княжеством.
 СКАНДИНАВСКИЕ ВИКИНГИ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ ^. События, о которых повест-
вует наше сказание о призвании князей, не заключали в себе ничего осо-
бенного, небывалого, что случилось только^ нашей стране. Они принадлежа-
ли к порядку явлений^ довольно обычных в тогдашней Западной Европе. Де-
вятый век был временем усиленного опустошительного разгула морских пира-
тов из Скандинавии. Достаточно прочитать хроники IX в. монастырей Вер-
тинского и Ваастского^

 ЛЕКЦИЯ IX
 В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

чтобы видеть, что на Востоке с некоторыми местными изменениями повто-
рялось то же, что происходило тогда на Западе. С 830-х годов до конца
века там не проходило почти ни одного года без норманнского нашествия.
На сотнях судов реками, впадающими в Немецкое море и Атлантический оке-
ан, Эльбой, Рейном, Сеной, Луарой, Гаронной, даны проникали в глубь той
или другой страны, опустошая все вокруг, жгли Кельн, Трир, Бордо, самый
Париж, проникали в Бургундию и Овернь, иногда на много лет водворялись и
хозяйничали в стране из укрепленных стоянок где-нибудь на острове в
устье реки и отсюда выходили собирать дань с покоренных обывателей или,
взяв окуп, сколько хотели, в одном месте, шли за тем же в другую страну.
В 847 г. после многолетних вторжений в Шотландию они заставили страну
платить им дань, усевшись на ближних островах; но через год скотты не
дали им дани и прогнали их, как поступили с их земляками новгородцы око-
ло того же времени. Бессильные Каролинги заключали с ними договоры, не-
которыми условиями живо напоминающие договоры киевских князей Х в. с
греками, откупались от них тысячами фунтов серебра или уступали их вож-
дям в лен целые пограничные области с обязательством защищать страну от
своих же соплеменников: так возникали и на Западе своего рода варяжские
княжества. Бывали случаи, когда партия данов, хозяйничавшая по одной ре-
ке Франции, обязывалась франкскому королю за известную плату прогнать
или перебить соотчичей, грабивших по другой реке, нападала на них, брала
и с них окуп, потом враги соединялись и партиями расходились по стране
на добычу, как Аскольд и Дир, слуги мирно призванного Рюрика, отпросив-
шись у него в Царьград, по пути засели в Киеве, набрали варягов и начали
владеть полянами независимо от Рюрика. Во второй половине IX в. много
шумел по Эльбе и Рейну современник и тезка нашего Рюрика, может быть,
даже земляк его, датский бродяга-викинг Рорих, как называет его Вертинс-
кая хроника. Он набирал ватаги норманнов для побережных грабежей, заста-
вил императора Лотаря уступить ему в лен несколько графств во Фри








слан-дии, не раз присягал ему верно служить и изменял присяге, был
изгоняем фризами, добивался королевской власти на родине и наконец
где-то сложил свою обремененную приключениями голову. И достойно замеча-
ния, что, подобно дружинам первых киевских князей, эти ватаги пиратов
состояли из крещеных и язычников; первые при договорах переходили на
службу к франкским королям, владения которых только что опустошали.

 БАЛТИЙСКИЕ ВАРЯГИ НА ВОЛХОВЕ И ДНЕПРЕ. Этими западными делами прояс-
няются события на Волхове и Днепре. Около половины IX в. дружина бал-
тийских варягов проникла Финским заливом и Волховом к Ильменю и стала
брать дань с северных славянских и финских племен. Туземцы, собравшись с
силами, прогнали пришельцев и для обороны от их дальнейших нападений на-
няли партию других варягов, которых звали русью. Укрепившись в обороняе-
мой стране, нарубив себе "городов", укрепленных стоянок, наемные сторожа
повели себя завоевателями. Вот все, что случилось. Факт состоял из двух
моментов, из наемного договора с иноземцами о внешней обороне и из на-
сильственного захвата власти над туземцами. Наше сказание о призвании
князей поставило в тени второй момент и изъяснительно изложило первый
как акт добровольной передачи власти иноземцам туземцами. Идея власти
перенесена из второго момента, с почвы силы, в первый, на основу права,
и вышла очень недурно комбинированная юридическая постройка начала Русс-
кого государства. На то были свои причины. Не забудем, что сказание о
призвании князей, как и все древнейшие предания о Русской земле, дошло
до нас в том виде, как его знали и понимали русские книжные, ученые люди
XI и начала XII в., к которым принадлежали неизвестный автор Повести
временных лет и игумен Сильвестр, составитель начального летописного
свода, обработавший эту Повесть и поставивший ее во главе своего ученого
исторического труда. В XI в. варяги продолжали приходить на Русь наемни-
ками, н