л,  -  ворчал бомбардир,  дергая рукой и  продолжая
отдавать честь.  -  Опусти эту чертову хреновину вниз,  будь ласков. Вечно
как подымешь выше плеча, так заедает.
     - Но император...  - начал Билл, нажимая на поднятую руку до тех пор,
пока тормоз не взвизгнул и не отпустил.
     - Актер,  а кто же еще.  Чтобы настоящий император да раздавал ордена
простым солдатам?  Разве только тем, кого произвели на поле боя в офицеры,
или другим высоким шишкам.  Правда,  его здорово загримировали - немудрено
попасть впросак,  особенно такому остолопу,  как ты.  Ну и  видик же был у
тебя - просто блеск!
     - Берите, - сказал кто-то, вручая им обоим штампованные металлические
копии орденов и поспешно забирая оригиналы.
     - По  местам!  -  гремел через  усилитель голос режиссера.  -  У  нас
осталось  десять  минут  на   сцену  "Императрица  с   наследником  целует
альдебаранских подкидышей по случаю Дня плодородия"!  Выкиньте отсюда этих
пластмассовых недоносков и уберите с площадки зевак!
     Героев в  три шеи вытолкали в  коридор,  дверь за ними захлопнулась и
закрылась на замок.


ГЛАВА 2

     - Я устал как собака, - сказал бомбардир, - да и ожоги болят.
     В  результате очередного короткого  замыкания бомбардир ночью  прожег
кровать в "Старом добром борделе для ветеранов".
     - Да плюнь ты,  - приставал к нему Билл. - До отправки звездолета еще
целых три дня, а потом - это же имперская планета, Гелиор! Господи, да тут
столько всего,  на что стоит посмотреть!  Висячие Сады,  Радужные Фонтаны,
Жемчужный Дворец! Да неужто мы все это упустим?!
     - Бери пример с  меня!  Отосплюсь чуток -  и обратно в бордель!  Ну а
если  тебе  нужно,   чтобы  кто-то   водил  тебя  за   руку  и   показывал
достопримечательности, возьми с собой сержанта.
     - Да он же не просыхает!
     Пехотный сержант был законченным пьяницей-одиночкой и не разменивался
по мелочам.  К  тому же он вовсе не был сторонником разбавленного спирта и
не собирался выбрасывать деньги на красивые этикетки. Все свои наличные он
ухлопал  на  взятку  санитару,  который  достал  ему  две  бутылки чистого
99-процентного этилового спирта, коробку глюкозы, физиологический раствор,
иглу от шприца и кусок резиновой трубки.  На полке, подвешенной над койкой
сержанта,  стояла оплетенная бутыль,  из которой смесь стекала по трубке в
иголку, воткнутую в руку изобретательного пьянчуги, и поступала в организм
в  виде  непрерывного внутривенного вливания.  Сержант неподвижно лежал на
кровати, пьяный в стельку и обеспеченный закусью, и если бы ему не мешали,
провалялся бы в  таком состоянии еще пару лет,  пока не иссякнет волшебный
источник.
     Билл навел глянец на сапоги и  запер сапожную щетку вместе с  прочими
причиндалами в  свой  ящик.  Путешествие могло и  затянуться:  на  Гелиоре
заблудиться -  раз плюнуть,  особенно если у  тебя нет гида.  На дорогу от
студии до казармы у них ушел чуть не целый день,  хотя с ними был сержант,
прекрасно разбиравшийся в  планах и  указателях.  Пока  они  паслись около
казармы,  никаких проблем не  возникало,  но  Биллу  уже  обрыдли нехитрые
развлечения,  которые  полагались  отпускным  воякам.  Он  жаждал  увидеть
Гелиор,  настоящий Гелиор -  столицу Галактики. Что ж, если никто не хочет
его сопровождать, он пойдет один!
     На  Гелиоре,  даже  имея  поэтажныи  план,  очень  трудно  определить
реальное расстояние между двумя точками,  так  как схемы этажей и  уровней
весьма условны и безмасштабны.  Ну а путешествие, которое наметил для себя
Билл, обещало быть достаточно длительным, поскольку маршрут основного вида
транспорта - пневматической магнитной подземки - проходил по 84 картам. Не
исключено,  что конечный пункт вообще окажется на другом полушарии.  Город
размером с планету!  Эта мысль никак не укладывалась в голове -  во всяком
случае, в голове у Билла.
     Сандвичи,  купленные в  казарме у  буфетчика,  кончились на полпути к
заветной цели,  и желудок Билла, вновь жадно приспосабливавшийся к твердой
пище,  заурчал настолько жалобно,  что  ему пришлось сойти на  эскалатор в
районе 9266-Л,  черт  знает  на  каком уровне,  и  начать поиски столовки.
Очевидно,  Билл оказался в  Секторе машинописи,  ибо  толпа состояла почти
исключительно из женщин со сгорбленными спинами и очень длинными пальцами.
Единственная  столовая,  обнаруженная Биллом,  была  битком  набита  этими
дамами.  В их визгливом обществе он с усилием пропихивал в глотку завтрак,
состоявший из единственного имевшегося в наличии набора блюд:  сандвичей с
засохшим фруктовым сыром и анчоусной пастой,  а также картофельного пюре с
изюмом  и  луковым соусом.  Запивалось все  это  тепловатым травяным чаем,
который подавали в крошечных,  с наперсток,  чашечках. Еда, возможно, была
бы  не  такой  гнусной,  если  бы  буфетчик неукоснительно не  поливал  ее
ирисочной подливкой. Никто из женщин не обращал внимания на Билла, так как
в  течение рабочего дня  все  они находились под слабым гипнозом,  имевшим
целью снизить число опечаток.  Поглощая пищу,  Билл чувствовал себя чем-то
вроде  призрака,  поскольку женщины  чирикали  и  щебетали,  совершенно не
замечая его,  и  время от  времени машинально отстукивали пальцами по краю
столешницы свои реплики.  В конце концов Билл сбежал,  но завтрак произвел
на него гнетущее впечатление, и, видимо, поэтому он ошибся и сел не на тот
поезд.
     Поскольку номера уровней и  блоков в каждом районе покорялись,  можно
было запросто заблудиться,  даже не  заметив этого,  и  лишь в  конце пути
обнаружить,  что  путешествуешь совсем  в  другом  районе.  Именно  это  и
произошло с Биллом, который после астрономического числа пересадок в самые
разнообразные виды транспорта сел наконец в лифт в полной уверенности, что
теперь-то  уж  он  точно попадет в  знаменитые на  всю Галактику Дворцовые
Сады.  Все остальные пассажиры вышли на более низких уровнях,  и роболифт,
развив бешеную скорость,  взлетел на самый верх. Билла слегка подбросило в
воздухе,  когда  сработали тормоза,  а  уши  заложило от  резкой  перемены
давления.  Как только дверцы лифта открылись,  Билл вышел наружу,  прямо в
крутящийся снежный вихрь;  пока он озирался в  полном недоумении,  лифт за
его спиной лязгнул дверцами и исчез.
     Билл очутился на металлической равнине - самом высоком уровне города,
неразличимого из-за бушующей метели. Он хотел было нажать на кнопку, чтобы
вызвать лифт  обратно,  но  в  этот  момент внезапный порыв ветра умчал за
собой  всю  снежную  круговерть,  и  с  безоблачного неба  засияло горячее
солнышко. Это было невероятно.
     - Так не бывает! - возмутился Билл.
     - Все бывает,  если я того пожелаю,  - раздался чей-то хрипучий голос
прямо у него над ухом. - Ибо аз есмь Дух Жизни.
     Билл отпрянул в сторону,  словно испуганный робоконь,  и уставился на
маленького  белобородого  человечка  с  хлюпающим  носом  и  покрасневшими
глазами, который бесшумно возник у него за спиной.
     - Видно,  у тебя все мозги из черепушки повытекли, - огрызнулся Билл,
обозленный собственным испугом.
     - А  ты  бы  тоже спятил на такой работенке,  -  просипел человечек и
смахнул ладонью повисшую на носу каплю. - То закоченеешь, то изжаришься на
солнце,   то  чуть  не  сдохнешь  от  насморка,  то  наглотаешься  чистого
кислорода... Я Дух Жизни, - прохрипел он, - и я в состоянии...
     - Ну  раз  уж  ты  заговорил об  этом,  -  голос  Билла  заглушил вой
неожиданно налетевшей метели,  -  я,  в  общем,  тоже в таком состоянии...
будто хлебнул лишку.  Мне-е-е-е...  -  Ветер взвил и  унес  прочь слепящую
снежную завесу,  и Билл с разинутым ртом уставился на внезапно открывшийся
пейзаж.
     Пятна рыхлого снега и лужи испещрили поверхность планеты,  золотистое
покрытие  облезло,  обнажив  грязно-серый  выщербленный  металл  с  бурыми
потеками ржавчины.  Ряды  гигантских труб  толщиной в  человеческий рост с
воронкообразными зевами наверху тянулись до самого горизонта. Из воронок с
глухим ревом вырывались клубы снега и  пара и  столбами подымались в небо.
Один из таких столбов обрушился вниз,  и  облако рассосалось прямо у Билла
на глазах.
     - Восемнадцатый готов!  -  проорал в  микрофон человечек,  схватил со
стены  грифельную  доску  и,   разбрызгивая  снеговую  жижу,   бросился  к
заржавленным ветхим мосткам,  которые,  дрожа и лязгая, перемещались вдоль
труб. Билл с криком устремился за стариком, не обращавшим на него никакого
внимания.  По мере того как мостки,  клацая и раскачиваясь, уносили их все
дальше и  дальше,  Билл все  больше недоумевал -  куда же  идут эти трубы?
Любопытство одолело его настолько,  что он  вытянулся вперед и  пристально
вгляделся в  загадочные горбы  на  горизонте.  Горбы оказались гигантскими
звездолетами, каждый из которых был подсоединен к толстой трубе.
     С  неожиданным проворством старик  спрыгнул с  мостков  и  понесся  к
звездолету на восемнадцатой площадке,  где высоко вверху крохотные фигурки
рабочих снимали герметическую муфту,  соединявшую трубу с кораблем. Старик
записывал показания счетчика,  вмонтированного в  трубу,  а Билл наблюдал,
как подъемный кран захватывает конец огромной гибкой кишки, появившейся из
недр планеты, и подводит ее к вентилю на вершине звездолета. Кишка с ревом
завибрировала, выпуская на месте соединения с кораблем клубы черного дыма,
которые поплыли над грязной металлической равниной.
     - Можно узнать,  что за чертовщина тут происходит?  - взмолился Билл,
отчаявшись что-либо понять.
     - Жизнь!  Вечная жизнь!  -  закаркал старикашка, поднимаясь из глубин
мрачной депрессии к вершинам маниакального восторга.
     - А нельзя ли поточнее?
     - Вот мир,  обшитый металлом! - Старик топнул ногой, в ответ раздался
глухой звон. - И что это означает?
     - Это означает, что мир обшит металлом.
     - Правильно. Для солдата ты на удивление сообразителен. Итак, если мы
покроем планету металлом,  а  зелень на  ней останется только в  Дворцовых
Садах да еще в парочке ящиков за окнами, - что получится в результате?
     - Все помрут, - сказал Билл; как-никак он был деревенским парнем и на
всех этих фотосинтезах и хлорофиллах собаку съел.
     - Опять  правильно.   И  ты,  и  я,  и  император,  и  еще  миллиарды
бездельников трудятся изо  всех сил,  превращая кислород в  углекислый газ
при  отсутствии всякой растительности,  способной перевести его  обратно в
кислород.  Если  мы  будем  продолжать этот  процесс достаточно долго,  то
задушим себя до смерти.
     - Значит, эти корабли привозят жидкий кислород?
     Старик кивнул головой и снова запрыгнул на мостки. Билл последовал за
ним.
     - Верно!  Они получают его бесплатно на  аграрных планетах.  А  потом
загружают свои трюмы углем,  который мы с большими трудами экстрагируем из
углекислого газа,  и дуют обратно в деревню,  где этот уголь сжигают,  или
пускают на удобрения,  или перерабатывают,  добавляя в пластмассы и прочие
продукты...
     Билл перепрыгнул с  мостков на ближайшую площадку,  проводил взглядом
старика,  растаявшего в клубах испарений,  и,  превозмогая головокружение,
вызванное  избытком  кислорода,   принялся  лихорадочно  листать  страницы
поэтажного плана.  В  ожидании лифта он  установил по  коду на  двери свое
местонахождение и начал прокладывать по карте маршрут к Дворцовым Садам.
     На   сей  раз  он  не  позволил  себе  отвлекаться.   Питаясь  только
шоколадными батончиками и  запивая их газировкой из придорожных автоматов,
Билл избежал опасностей и  соблазнов забегаловок,  а  отказавшись от сна -
опасности пропустить пересадку.  Голодный,  с черными мешками под глазами,
он вывалился из антигравитационной шахты и с колотящимся сердцем подошел к
разукрашенной,  благоухающей,  ярко  освещенной  вывеске  "Висячие  Сады".
Неподалеку он заметил турникет и кассовое окошко.
     - Один билет, пожалуйста.
     - Это обойдется в десять имперских монет.
     - Дороговато,  однако,  - проворчал Билл, вытаскивая банкноты одну за
другой из своего тощего бумажника.
     - Если бедный - мотай с Гелиора.
     В  программу  робота-кассира  было  заложено  немало  таких  хлестких
ответов. Билл проигнорировал его и прошел через, турникет.
     Сады  превзошли все  его  ожидания.  Идя  по  серой  гаревой дорожке,
проложенной внутри внешней ограды Садов, Билл любовался зелеными кустами и
травами,  что росли за  сетчатым титановым забором.  Не далее чем в  сотне
ярдов,  за травяным бордюром, в воздухе колыхались экзотические растения и
цветы,   доставленные  со  всех  планет  Империи.   А   за  ними...   Если
приглядеться,   можно  было  даже  невооруженным  глазом  различить  вдали
крошечные Радужные Фонтаны.  Билл  опустил  в  прорезь телескопа монетку и
долго смотрел,  как мерцают яркие краски - почти как на экране телевизора,
ничуть не хуже!  Он двинулся дальше,  кружа внутри стены и купаясь в лучах
искусственного солнца, сиявшего под гигантским куполом.
     Но  даже  пьянящие  наслаждения  Садов  не  могли  побороть  гнетущей
усталости,   сжавшей  Билла  железными  тисками.  Он  рухнул  на  стальную
скамейку,  приваренную к  стене,  чтобы передохнуть хоть пару минут,  и на
мгновение прикрыл глаза, утомившиеся от ослепительного света. Голова Билла
сама собой опустилась на грудь, и он тут же уснул мертвецким сном.
     Мимо него проходили экскурсанты,  поскрипывая золой под ногами, но он
ничего не  слышал;  он не^проснулся даже тогда,  когда один из посетителей
присел на край скамейки.
     Поскольку Билл  так  никогда и  не  увидел его,  нет  смысла подробно
описывать этого человека -  достаточно сказать,  что у  него была нечистая
кожа,  перебитый красный нос,  злобные глазки под обезьяньими надбровьями,
широкие бедра,  узкие плечи, ноги разной длины, узловатые грязные пальцы и
нервный тик.
     Долгие секунды падали в вечность;  мужчина сидел неподвижно.  Наконец
рядом  не  осталось  ни  одного  экскурсанта.  Быстрым  змеиным  движением
незнакомец  выхватил  из   кармана   атомный  резак-карандаш.   Маленькое,
невообразимо горячее  пламя  тихо  зашипело,  соприкоснувшись с  цепочкой,
соединявшей поэтажный план  с  поясом Билла,  и  мгновенно приварило ее  к
стальной скамейке. Билл спокойно похрапывал.
     Волчья  ухмылка  расползлась  по  лицу  мужчины,   подобно  тому  как
расходятся кругами  стоячие  воды,  в  которые  нырнула  крыса.  Еще  одно
неуловимое движение -  и  атомное пламя  перерезало цепочку около корешка.
Сунув  резак-карандаш  в  карман,  вор  встал,  схватил  с  Билловых колен
поэтажный план и быстро зашагал прочь.


ГЛАВА 3

     Билл не сразу понял,  что с ним произошло.  Он медленно возвращался к
действительности, с тяжелой головой и дурными предчувствиями. Только после
повторной попытки отделиться от скамьи до него дошло, что цепочка накрепко
спаяна с  сиденьем,  а поэтажный план исчез.  Оторвать цепь не удалось;  в
конце концов он просто отцепил ее от поясного ремня и оставил на скамейке.
После чего направился к выходу и постучал в окошко кассы.
     - Деньги не возвращаем! - сказал робот.
     - Я хочу заявить о преступлении.
     - Преступлениями  занимается  полиция.   Вам   следует  позвонить  по
видеофону. Номер ЛЛЛ-ЛЛ-ЛЛЛ.
     Откинулась маленькая дверца,  из отверстия выскочил аппарат и стукнул
Билла в грудь, чуть не сбив его с ног. Билл набрал номер.
     - Полиция,  -  раздался голос,  и  на экране появилось бульдожье лицо
сержанта, одетого в ярко-синюю форму.
     - Я хочу заявить о краже.
     - Крупное хищение или мелкое?
     - Не знаю. Украли мой поэтажный план.
     - Это  мелкое  хищение.  Обратитесь в  ближайший полицейский участок.
Наша линия предназначена для чрезвычайных сообщений,  и  вы пользуетесь ею
незаконно.   Наказание   за   незаконное   использование  линии   срочного
оповещения...
     Билл с силой нажал на кнопку,  и экран погас. Билл снова повернулся к
роботу-кассиру.
     - Деньги не возвращаем! - произнес тот.
     Билл нетерпеливо рявкнул:
     - Заткнись!   Мне  надо  только  узнать,  где  ближайший  полицейский
участок.
     - Я робот-кассир,  а не информационный робот. Нужной вам информации в
моей программе нет. Посмотрите в своем поэтажном плане.
     - Но мой план украден!
     - Тогда обратитесь в полицию.
     - Но...
     Билл побагровел и со злостью пнул будку кассира сапогом.
     - Деньги не возвращаем! - раздалось ему вслед.
     - Пей, пей, прибалдей, - прошептал Биллу прямо на ухо неведомо откуда
подкативший робот-бар,  мелодично позвякивая, будто встряхивая кубики льда
в покрытом изморозью бокале.
     - Отличная идея!  Пива!  И кружку побольше!  -  Билл опустил монеты в
прорезь и  подхватил сосуд,  загрохотавший по желобу и едва не скатившийся
на землю. Пиво охладило и немного успокоило Билла. Он взглянул на висевший
неподалеку указатель "К Жемчужному Дворцу".  -  Схожу во Дворец, посмотрю,
как да что,  может, там кто-нибудь подскажет, где полицейский участок. Эй,
что за шутки?!
     Робот-бар,  выхвативший кружку из  Билловых рук,  чуть не оторвал ему
указательный палец и  тут же  с  немыслимой для человека точностью швырнул
сосуд в открытую пасть мусоропровода, торчавшего из стены футах в тридцати
от них.
     Жемчужный Дворец оказался таким же  доступным для  обозрения,  как  и
Висячие Сады, и Билл решил сначала заявить о краже, а уж потом отправиться
на  экскурсию  в  зарешеченный  загончик,   окружавший  Дворец  на  весьма
почтительном расстоянии.  Возле  входа в  загончик стоял,  выпятив толстое
пузо  и  помахивая дубинкой,  полицейский,  который  наверняка знал  адрес
ближайшего участка.
     - Где тут полицейский участок? - спросил Билл.
     - Я  тебе  не  информационная  будка.  Воспользуйся  своим  поэтажным
планом.
     - Но,  -  произнес Билл сквозь зубы,  - я не могу. Мой поэтажный план
украден, и именно поэтому я хочу... - не успев договорить, Билл взвизгнул,
так как полицейский заученным движением вонзил конец своей дубинки ему под
мышку и загнал его за угол.
     - Я сам был солдатом, пока не выкупился... - пробасил полицейский.
     - Я бы с большим удовольствием выслушал ваши воспоминания, если бы вы
убрали  дубинку  у  меня  из-под  мышки,  -  простонал Билл  и  облегченно
вздохнул, почувствовав свободу.
     - Я сам был солдатом, и мне бы не хотелось, чтобы парень с "Пурпурной
стрелой" и  "Подвеской туманности Угольного Мешка" попал  в  переделку.  К
тому же я честный человек, взяток не беру, но если кто-то захочет одолжить
мне до получки двадцать пять монет, я буду ему весьма признателен.
     Билл от рождения был туповат, но в последнее время жизнь его  многому
научила.  Деньги  исчезли  так  же  быстро,  как  появились,  после   чего
полицейский  заметно  помягчел  и  принялся  постукивать концом дубинки по
своим желтым зубам.
     - Прежде чем ты сделаешь официальное заявление лицу, находящемуся при
исполнении, я кое-что скажу тебе, дружище: мы ведь сейчас просто болтаем о
том о сем. На Гелиоре есть немало способов попасть в беду, но самый верный
из них - потерять свой поэтажный план. За это на Гелиоре вешают. Я  знавал
парня, который зашел в участок сообщить, что кто-то спер его план, так ему
мгновенно нацепили наручники,  он и глазом  моргнуть не успел.  Так что ты
хотел мне сказать?
     - Не найдется ли у тебя спичек?
     - Не курю.
     - Тогда будь здоров.
     - Держи ухо востро, парень.
     Билл опрометью кинулся за угол и  задыхаясь прислонился к стене.  Что
же теперь делать? Он и с планом-то еле отыскивал дорогу, как же теперь без
плана?  Билл  почувствовал свинцовую тяжесть  в  животе,  но  усилием воли
подавил приступ страха и попробовал сконцентрироваться. Однако эта попытка
ни к  чему не привела,  только голова пошла кругом.  Казалось,  у него уже
несколько лет во  рту маковой росинки не  было;  при мысли о  еде у  Билла
началось такое обильное слюноотделение, что он чуть не захлебнулся. Жратва
- вот что е