больного..,  организм  Джошуа..,  каким-то  образом  усваивает
генетические компоненты для восстановления собственной иммунной системы.
   Моберли перелистал оставшиеся страницы, пропуская  технические  детали  и
читая только заключения.
   - Бог ты мой, - сказал он наконец. - Вы консультировались с кем-нибудь за
пределами нашего центра?
   - Мне удалось кое-что выяснить, не раскрывая подробностей,  у  Ямасты  из
Международного  центра  по   междисциплинарным   исследованиям   в   области
иммунологии при Джорджтаунском университете, у  Беннета  из  университета  в
Буффало, у Пола Сэмпсона из института Трюдо.., у многих хороших людей.
   - И что?
   - Ни у одного из них нет даже гипотезы по  поводу  того,  как  ребенку  с
тяжелым комбинированным иммунодефицитом удается добиться спонтанной ремиссии
столь явно выраженной гипогаммаглобулинемии за счет использования в качестве
катализатора одной лишь донорской крови.
   Моберли задумчиво потер нижнюю губу дужкой очков.
   - А у вас? Я имею в виду - у вас есть гипотеза? Кейт  глубоко  вздохнула.
Она еще ни с кем это не обсуждала, но теперь  все  зависит  от  разговора  с
шефом. Она не думала о том, что это может  привести  к  каким-то  эпохальным
открытиям и как-то повлияет на ее  работу.  Кейт  думала  о  спасении  жизни
Джошуа.
   - Да, - произнесла она. - У меня есть теория на этот счет.
   Кейт уже не могла сидеть и встала, опершись на спинку кресла.
   - Кен, представьте себе  группу  людей  -  допустим,  обширную  семью,  -
которая живет в  каком-нибудь  глухом  районе  в  некой  восточноевропейской
стране. Предположим, что в этой семье распространен  тяжелый,  но  известный
науке случай комбинированного иммунодефицита.., причем в  форме,  сочетающей
все четыре варианта: ретикулярная дисгенезия, швейцарский тип, дефицит АДА и
комбинированный иммунодефицит с лимфоцитами В. Моберли кивнул.
   - Но мне кажется, что такая семья вымерла бы за одно поколение.
   - Да, - согласилась Кейт, подавшись вперед, - если бы  в  этой  семье  не
произошла мутация на клеточном или физиологическом уровне, передающаяся лишь
через рецессивные гены, которая позволяет усваивать генетический материал из
донорской крови для преодоления их собственного иммунодефицита. Такая группа
могла бы жить столетиями, оставаясь не замеченной медицинскими инстанциями А
если учесть редкость появления двойного рецессива, можно  предположить,  что
отдельные  особи  могут   появляться   на   свет   или   с   комбинированным
иммунодефицитом, или с мутационной компенсацией.
   - Ладно, - сказал Моберли, - допустим, что в мире есть  немногие  люди  -
очень немногие - с такой иммунной реакцией И  усыновленный  вами  ребенок  -
один из них Но как этот механизм работает?
   Кейт широкими мазками обрисовала полученные  данные  Хотя  Моберли  давно
работал администратором, а не практикующим врачом, она говорила с ним не как
с профаном - для этого он  был  слишком  умен  и  осведомлен  в  медицинских
аспектах темы, - но и не позволяла себе увязнуть  ни  в  сугубо  технических
подробностях, ни в беспочвенных домыслах.
   - Одним словом, - подвела  она  итог,  -  все  это  говорит  о  следующем
во-первых, организм Джошуа обладает способностью  приспосабливать  донорскую
кровь для восстановления собственной  иммунной  системы,  во-вторых,  в  его
организме есть нечто -  возможно,  это  то  особое  образование  в  выстилке
желудка, "теневой орган", который выявил Алан,  -  где  расщепляется  кровь,
в-третьих, элементарный генетический материал распространяется по  организму
для катализа иммунной системы.
   - Каким  образом?  -  спросил  Моберли,  у  которого  горели  глаза  Кейт
лекторским жестом развела руками.
   - Передающим  компонентом  заболевания  Джошуа  является,  скорее  всего,
ретровирус нечто не менее живучее,  чем  ВИЧ,  но  оказывающее  на  организм
противоположное, чем ВИЧ, воздействие. По имеющимся у нас данным, мы  знаем,
что распространение происходит весьма стремительно  и  гораздо  агрессивнее,
чем ВИЧ, даже в наиболее вирулентных стадиях.
   - Так должно быть, - перебил Моберли, - если только  это  имеет  значение
для выживания семьи или семей с симптомами комбинированного  иммунодефицита,
где появилась такая мутация  Медленное  восстановление  иммунитета  было  бы
бесполезным, поскольку за это время даже легкая простуда  может  привести  к
летальному исходу.
   - Совершенно верно, - сказала Кейт, которой не удавалось скрыть  волнение
- Но если получится выделить вирус-мутант, клонировать его, то тогда.
   Закончить она уже не могла, хоть это и было необходимо.
   У Моберли бегали глаза, голос его дрожал.
   - Об этом еще рано говорить, Кейт Вы сами понимаете то, о чем мы  с  вами
думаем, пока только предположение.
   - Да, но..
   Он предостерегающе поднял руку.
   -  Но  этот  путь  ведет  к  потрясающим..,   просто   сверхъестественным
результатам.
   Моберли закрыл папку и подвинул ее через стол к Кейт.
   - Что вам требуется? Кейт почти упала в кресло.
   - Мне нужно время для работы над этим проектом.  Мы  дадим  ему  условное
наименование.., м-м-м.., положим, РР или Р-3.
   Моберли вопросительно поднял бровь.
   - "РР" означает "работа с ретровирусом" или "румынское решение" А "Р-3" -
"румынский рецессивный ретровирус" - Время у вас будет, - пообещал  Моберли.
- И средства. Даже если мне придется продать один из компьютеров. Что еще?
   Кейт уже все продумала.
   - Дальнейшее использование центра визуализации, патологии  и  хоть  одной
лаборатории класса VI, - сказала она, - и лучшие специалисты при них.
   - А биолаборатория VI класса для чего? - спросил Моберли.
   Дорогое,   тщательно    охраняемое    оборудование    этой    лаборатории
использовалось лишь для работы с наиболее опасными токсинами и  вирусами,  а
также экспериментов по рекомбинации ДНК.
   - Ах да, -  сообразил  он  почти  сразу,  -  вы  попытаетесь  выделить  и
клонировать ретровирус.
   Мысль об этом подействовала на него отрезвляюще.
   - Ладно, - сказал  Моберли  после  некоторых  раздумий.  -  Можете  брать
Чандру.
   Кейт оценила широту  этого  неожиданного  жеста.  Сьюзен  Мак-Кей  Чандра
считалась в ЦКЗ звездой первой величины,  одним  из  двух  или  трех  лучших
специалистов по вирусам и ретровирусам. Обычно она работала  в  Атланте,  но
когда-то проводила опыты в Боулдерском ЦКЗ. "Что ж, - подумала Кейт, -  я  и
просила все самое лучшее".
   - Нам придется доложить об этом в Комиссию по биоэтике, - сказал Моберли.
Кейт вскочила с места.
   - Нет!  Ради  Бога..,  я  хочу  сказать...  -  Она  успокоилась.  -  Кен,
подумайте... Мы ведь не проводим экспериментов над людьми.
   Моберли нахмурился.
   - Но ваш сын...
   -  Прошел  несколько  расширенных,  но  очень  элементарных   медицинских
обследований, - договорила Кейт. - Ему еще придется подвергнуться  некоторым
процедурам -  анализу  крови  и  мочи,  томографии,  ультразвуку,  возможно,
магнитно-резонансному обследованию и, может  быть,  изотонной  сцинтиграфии,
если окажется, что ко всему этому имеет отношение костный мозг.., хотя я  бы
предпочла обойтись без нее,  поскольку  визуализация  костного  мозга  может
оказаться неприятной... Но мы не экспериментируем! Просто производим обычную
диагностику  для  определения  типа  и   степени   тяжести   иммунодефицита,
имеющегося у данного больного А комиссия свяжет нас  по  рукам  и  ногам  на
месяцы.., если не на годы.
   - Да, но...
   - Если мы выявим ретровирус Р-3 и если  удастся  клонировать  его,  чтобы
воспользоваться для исследований по БИЧ или онкологии, -  умоляющим  голосом
сказала Кейт, - то тогда мы сможем обратиться в комиссию. Нам  придется  это
сделать.  Но  в  этом  случае  уже  не  останется  никаких  сомнений  насчет
необходимости экспериментов с людьми.
   Кен Моберли  кивнул  и,  обойдя  стол,  подошел  к  ней.  Кейт  поднялась
навстречу. К ее изумлению, он поцеловал ее в щеку.
   - Вперед, - сказал  он.  -  С  десяти  часов  утра  сегодняшнего  дня  вы
официально занимаетесь проектом PP. Берта оформит все бумаги. И еще, Кейт. ,
если вам или вашей семье понадобится какая-нибудь помощь в связи с субботним
происшествием, только скажите, мы все сделаем.
   Он проводил ее до дверей кабинета. Уже выйдя, Кейт  покачала  головой,  и
дело  было  не  только  в  важности  состоявшегося  разговора;   она   вдруг
обнаружила,  что  на  несколько  минут  совершенно   забыла   о   "субботнем
происшествии" Кейт поспешила к себе, чтобы набросать состав  группы  и  план
предстоящих действий. Работала она лихорадочно, чуть ли  не  одержимо,  хотя
боялась признаться даже себе  самой:  это  лишь  потому,  что,  стоило  едва
прикрыть  веки,  как  вспоминались  бледное  лице  и  темные  глаза  ночного
визитера. Если бы она позволила себе думать о чем-нибудь, кроме работы,  она
все время видела бы эти черные глаза, остановившиеся на  фигуре  ее  спящего
сынишки.

***

   С  молодым  полицейским  детективом  Кейт  и  Том  встретились  во  время
обеденного перерыва во вторник. Лейтенанта звали Брайс Петерсон,  и  теперь,
при свете дня, Кейт увидела, что его отличали не только борода и  неряшливая
одежда, но и хвост, в который были собраны сзади его длинные волосы,  -  Том
называл подобные прически "куриная башка".
   Ничего нового эта встреча не принесла. Вопросы лейтенанта не выходили  за
рамки того, о чем и Кейт,  и  Том  уже  рассказывали  полиции,  а  у  самого
детектива никакой дополнительной информации не было.
   - Вы уверены, что не знакомы с этим типом? - спросил лейтенант  Петерсон.
- Даже случайно не встречали?
   Том вздохнул и провел рукой по  редеющим  волосам  -  признак,  насколько
знала Кейт, что он вот-вот вспылит.
   - Мы не знаем его, никогда не встречали, не  видели  и  не  имели  с  ним
никаких отношений, - сказал Том. Его голубые глаза потемнели. - Но мы узнали
бы, если бы вы его  поймали.  Вам  что-нибудь  удалось  для  этого  сделать,
лейтенант?
   Детектив рассеянно подергал себя за ус.
   - Но ведь вы  не  смогли  отыскать  в  компьютере  кого-нибудь,  на  него
похожего...
   Кейт слегка удивилась, когда  накануне  вечером  им  с  Томом  показывали
изображения на экране  терминала  визуальной  индикации:  она  ожидала,  что
придется рыться в фотографиях, как в старых телефильмах.
   - Нет, - подтвердила  она.  -  Ни  на  одной  картинке  не  было  никого,
напоминающего этого человека.
   - А вы уверены, что смогли бы узнать его, если бы встретили  еще  раз?  -
спросил лейтенант. Его немного гнусавый голос слегка раздражал.
   - Мы сказали, что смогли бы, - отрезал  Том.  -  А  вы  бы  нам  все-таки
поведали, что же, черт возьми, с ним произошло.
   Лейтенант покопался в каких-то бумагах, как будто ответ был именно в них.
Хотя бумаги лежали к ней вверх  ногами,  Кейт  успела  разглядеть,  что  они
относятся к каким-то другим делам.
   - Очевидно, грабитель был ранен, но не очень серьезно, потому  что  сумел
скрыться, - сказал детектив. - Мы предупредили все больницы в округе на  тот
случай, если он обратится туда за помощью.
   - Ранен? - переспросила Кейт. - Лейтенант, в этого человека стреляли  три
раза в упор из ружья!
   -  "Ремингтон"  двенадцатого  калибра,  заряженный  патронами  с   шестым
зарядом, - сухо уточнил Том.
   - Из ружья, - продолжала Кейт, стараясь, чтобы ее голос  звучал  ровно  и
убедительно. Ей это удалось. -  При  первом  выстреле  он  получил  открытое
ранение грудной полости  и  серьезные  повреждения  шеи  и  челюсти.  Вторым
выстрелом ему почти оторвало руку и  обнажило  ребра.  Лейтенант,  я  своими
глазами видела эти ранения. Одному Богу известно,  что  с  ним  стало  после
третьего выстрела.., и падения. Вы же  сами  видели,  что  скала  там  почти
отвесная.
   Детектив  кивнул  и  окинул  ее  тяжелым  взглядом.  Кейт  знала  женщин,
считавших  такой  утомленный  взгляд  из-под  нависших   век,   изображаемый
некоторыми мужчинами, возбуждающим.., но она всегда понимала, что за этим не
кроется ничего, кроме глупости.
   - И что? - спросил лейтенант.
   - Почему тогда мы говорим, что он ранен? - жестко поинтересовалась  Кейт.
- Почему не возникает вопроса, кто унес тело и зачем?
   Лейтенант вздохнул с видом человека, утомленного дилетантскими вопросами.
   Прежде чем Кейт успела сказать что-нибудь злое, Том положил  ей  на  руку
ладонь.
   - Почему вы называете его грабителем? - негромко  спросил  он.  -  Почему
речь не идет о попытке похищения ребенка?
   Лейтенант медленно поднял на него глаза.
   - Нет доказательств того, что этот человек пытался совершить похищение.
   - Но ведь он был в детской! - закричала Кейт. - Он тянулся к ребенку!
   Молодой полицейский безучастно смотрел на нее.
   - Послушайте, - заговорил  Том,  явно  старавшийся  избежать  дальнейшего
обострения разговора, - мы понимаем, что отпечатков пальцев  нет,  поскольку
он был в перчатках. Его портрета в вашем компьютере тоже нет. Но ведь у  вас
имеются образцы крови с камней и растений  в  расщелине..,  обрывки  одежды,
оставленные во время падения... Разве это  никак  нельзя  использовать?  Или
передать ФБР?
   Лейтенант моргнул.
   - А почему вы считаете, что ФБР должно заняться делом местного  значения?
Кейт скрипнула зубами.
   - А разве ФБР не занимается похищениями или попытками похищений?
   Лейтенант уже не моргал.
   - Но, доктор Нойман, у нас нет доказательств того, что это было  попыткой
похищения. Вы живете в  зажиточном  районе.  У  вас  в  доме  много  дорогих
произведений искусства, электроники, серебра... Очевидно, это и  было  целью
для...
   - Пойдем, Кейт, - сказал Том, поднимаясь и беря ее  за  руку.  -  у  тебя
закончился перерыв, а у меня - терпение. Лейтенант, если что новое появится,
дадите нам знать, хорошо?
   Лейтенант Петерсон наградил их взглядом в лучших традициях Дона Джонсона.
   Когда они уже ехали к ЦКЗ, Том открыл бардачок  и  подал  Кейт  небольшую
деревянную коробочку.
   - Открой, - сказал он.
   Она открыла и молча посмотрела на  бывшего  мужа.  -  Девятимиллиметровый
полуавтоматический браунинг, - пояснил Том.  -  Я  раздобыл  его  у  Неда  в
спортивном  магазине.  Завтра  после  работы  мы   куда-нибудь   отъедем   и
потренируемся. С сегодняшнего дня он всегда должен  быть  в  тумбочке  возле
твоей кровати.
   Кейт ничего не сказала. Она вдруг увидела  перед  собой  бледное  лицо  и
черные глаза и - наверное, уже  в  сотый  раз  с  того  воскресного  утра  -
попыталась подавить дрожь.

***

   Сьюзен Мак-Кей Чандра появилась в Боулдере в четверг и особой радости  по
этому  поводу  не  испытывала.  Кейт  всегда  считала  ее   красавицей:   от
отца-индуса Чандра унаследовала миниатюрную фигуру, кожу кофейного оттенка и
иссиня-черные волосы,  но  ярко-голубые  глаза  и  вспыльчивый  характер  ей
достались от матери-шотландки. Получасовая поездка от денверского  аэропорта
Степлтон до Боулдера довела ее почти до точки кипения.
   - Нойман, вы не представляете, какое значение имеет моя работа в  Атланте
по БИЧ, - бросила она Кейт, которая  сказала  водителю,  что  сама  подвезет
вирусолога.
   - Представляю, -  мягко  возразила  Кейт.  -  Я  слежу  за  всеми  вашими
материалами, что проходят по сети, и читаю отрывки из бюллетеня еще до того,
как их отпечатают на бумаге.
   Чандра скрестила руки. Лесть нисколько ее не тронула.
   - Тогда вы должны понимать, что это настоящий идиотизм - вытаскивать меня
оттуда для какого-то паршивого проекта, в то время как каждая  неделя  моего
отсутствия там может стоить жизни тысячам человек.
   Кейт медленно кивнула.
   - Послушайте, - сказала она. - Дайте мне всего  два  часа.  Нет..,  пусть
будет полтора часа. Если я не смогу вас ни в  чем  убедить  до  полудня,  то
тогда  кормлю  обедом  в  "флэгстаф-хауо",  беру  билет  первого  класса  на
трехчасовой рейс "Дельты" обратно  в  Атланту  и  сама  отвожу  в  аэропорт.
Враждебности в голубых глазах Чандры не было, одна лишь непреклонность.
   - Круто сказано, Нойман. Но вы зря теряете  время.  Боюсь,  убедить  меня
оторваться от моей команды может только что-нибудь не меньшего значения, чем
Второе пришествие.
   Знакомство с материалами в офисе Кейт заняло у нее меньше часа.
   - Господи-Иисусе, - только и смогла прошептать Чандра, когда они  закрыли
последнюю папку. -  Этот  ребенок  может  оказаться  биологическим  аналогом
Розеттского камня.
   По рукам Кейт пробежали мурашки.
   - Ну что, останетесь? По крайней мере до тех пор, пока  мы  не  придумаем
способ выделить этот ретровирус?
   - Останусь ли я? - расхохоталась Чандра. - Да попробуйте теперь  от  меня
избавиться, Нойман. Когда мы можем попасть в лабораторию класса VI?
   Кейт взглянула на часы.
   - Через десять  минут  будет  не  слишком  поздно?  Чандра  на  мгновение
задержалась у окна, глядя на Флатироны.
   - Пожалуй, можно отложить часа на полтора. Я думаю пригласить вас на обед
в "Флэгстаф-хаус". Теперь нам, возможно, не скоро удастся нормально поесть.

***

   Через четыре дня пришло письмо от Лучана. Кейт прочитала его,  вернувшись
с работы в полдесятого вечера. У нее еле хватило сил зайти проведать  Джошуа
в его заново покрашенную детскую. Потом она приняла душ, пожелала  спокойной
ночи Джули, прошла в кабинет, где Том готовил список для похода по  каньону,
и перебрала почту. При виде письма от Лучана она почувствовала,  как  у  нее
неожиданно и непривычно похолодело в груди.
   Письмо было послано по международной федеральной почте.

   "Дорогие Кейт и малыш Джош!
   Лето в Бухаресте продолжается,  рынки  после  вашего  отъезда  стали  еще
беднее, жара здесь ужасная, и я тоже остаюсь здесь. Стажировки в Америке  не
будет; во всяком случае, этой осенью. Мой дядюшка и его семья не в состоянии
ссудить меня средствами, а у  отца  имеется  только  поэтическая  слава,  но
совсем нет денег (как же иначе!  ведь  он  поэт!)  и  ни  один  американский
университет не  предложил  мне  стипендии,  несмотря  на  твое  убедительное
(хорошо, если искреннее) рекомендательное писъмо, где  ты  меня  представила
величайшей находкой для медицины после Джонаса Солка.
   Впрочем,  хватит  о  моих  делах.  Проведу  еще  одну  веселую   зиму   в
распрекрасном Бухаресте, а по весне снова начну эту волокиту с заявлением на
стажировку.
   А как поживает мой любимый гематолог со своим новым сыночком? Надеюсь, вы
получите это  послание,  находясь  в  добром  здравии.  Меня  беспокоило  бы
состояние Джоша, если бы не безграничная вера в твои  способности,  Кейт,  а
также - в почти сверхъестественные возможности медицины в США.
   Между прочим, я тебе не рассказывал анекдот про  то,  как  наш  последний
неоплаканный Верховный Лидер  ходил  с  женой  в  районную  больницу,  чтобы
полечиться от геморроя у беспартийного врача?
   Или рассказывал? Странно, что-то не припомню.
   Кейт, на прошлой неделе произошло нечто необычное и вызывающее  некоторое
беспокойство.
   Ты помнишь, что этим  летом  я  подрабатывал  в  качестве  ассистента  на
анатомических курсах повышения  квалификации  у  доктора  Попеску?  Довольно
скучное занятие, но зато,  немного  покромсав  скальпелем,  я  избавился  от
некоторых страхов. В общем, одна из самых  неприятных  моих  обязанностей  -
рано утром отправляться в  городской  морг,  рыться  среди  невостребованных
трупов и подбирать самых лучших покойничков для новых  студентов.  (Это  то,
что я смог получить благодаря пятилетней учебе  и  семейному  состоянию.)  В
прошлую пятницу я прохаживался по секциям холодильника и пытался  что-нибудь
отобрать  из  своего   обычного   набора   почивших   в   бозе   наркоманов,
невостребованных жертв аварий и скончавшихся  от  недоедания  крестьян,  как
вдруг столкнулся с очень  странным  случаем.  Тело,  доставленное  несколько
недель назад, оставалось невостребованным, и на нем стояла метка на кремацию
на следующий день после моего визита. Официальной