оило  ему  появиться  в  Зале
Совета и, на мгновение остановившись и склонив  голову  в  учтивом  поклоне,
направиться на свое место, как его остановил голос Хранителя Мудрости:
   - Брат Хранитель, нам нужен ваш совет. Эвер  остановился,  не  доходя  до
своего кресла, и развернулся в сторону говорившего:
   - Я готов поделиться всем, что знаю, брат Хранитель.
   Хранитель Мудрости нервно заговорил:
   - Беженцы, которые прибыли на Остров лун назад, и некоторые  посвященные,
не так давно вернувшиеся из Ооконы, узнали корабли. Это флот Измененного.  А
всем известно, что  никто  не  знает  Измененного  лучше  вас.  Я,  конечно,
понимаю, что ни один вражеский корабль не пересечет Линию Стражей,  но  этот
Измененный уже столько раз совершал то, что нам казалось невозможным, что...
   Эвер постоял на  ступенях,  ведущих  к  его  креслу,  потом  не  торопясь
поднялся и уселся в кресло.
   - Я не могу быть уверенным, но... Вполне возможно, что Измененный  знает,
как преодолеть Линию Стражей. - Он  сделал  паузу.  -  И  в  этом  случае  я
советовал бы постараться не раздражать его.
   - То есть? - изумился Хранитель Поколений. - Сдаться?
   Хранитель Порядка сделал неопределенный жест рукой:
   - Я бы назвал  это  попыткой  компромисса.  В  зале  повисла  напряженная
тишина. Потом вновь раздался голос Хранителя Мудрости:
   - Что вы подразумеваете под выражением - не раздражать?
   Эвер на мгновение задумался, затем осторожно ответил:
   - Не препятствовать ему.
   Тут же снова раздался голос Хранителя Поколений:
   - Это что же, усмирить Стражей?
   Эвер  пожал  плечами.  Это  движение  породило  бурю  гневных   выкриков.
Хранители колотили кулаками по подлокотникам кресел, били сандалиями об пол,
но этот шум прорезал громкий голос Хранителя Памяти:
   - Скажите, брат Хранитель,  а  как  в  этом  случае,  по  вашему  мнению,
поступит Измененный?
   Эвер, спокойно перенесший весь этот взрыв, снова пожал плечами:
   - Не знаю. Возможно, он уничтожит всех, даже птиц в наших садах, но, быть
может, нам удастся  как-то  договориться.  Особенно  если  он  встретится  с
Творцом.
   Хранитель  Мудрости  поспешно  прервал  готовую  вновь  разразиться  бурю
вопросом:
   - Так что же мы выиграем, если отдадим себя в его руки?
   Эвер печально вздохнул:
   - Я уверен в одном - если мы этого не  сделаем,  а  он  преодолеет  Линию
Стражей, то у нас останется только первый вариант.
   В наступившей после этого  заявления  тишине  особенно  громко  прозвучал
презрительный голос Хранителя Памяти:
   - Если наш добрый брат струсил, то, может быть, нам стоит подумать о том,
чтобы отдать сан Хранителя Порядка более достойному?
   Эвер вскочил на ноги и яростно произнес:
   - Никто не смеет обвинять в трусости меня, того, кто не раз встречался  с
Измененным и лицом к лицу, и сила к силе. А чтобы у  братьев  Хранителей  не
было в этом сомнений,  я  готов  первым  встретить  Измененного  у  входного
портала, если он преодолеет Линию Стражей. Вернее, -  тут  он  саркастически
усмехнулся, - КОГДА он это сделает.
   В этот миг под ногами Хранителей мелко задрожал пол.  Это  означало,  что
отныне все дискуссии стали бессмысленными. Стражи начали свою работу. Диремы
шли первой линией. Грон не знал, насколько эффективным окажется его план,  а
диремы были больше и потому гораздо устойчивее унирем.
   На закате прошлого дня восемь лодок с ныряльщиками,  скрываясь  в  ночной
темени и прячась за гребнями волн, подгребли к  линии,  за  которой  высокая
морская волна переходила в мелкую зыбь, и ныряльщики, зажав ногами заряды  с
толом, изготовленные Сайторном по чертежам Грона, ушли в глубину. Они ныряли
всю ночь, а за  три  часа  до  рассвета  на  дне,  около  странных  каменных
пирамидок, кольцом охватывающих остров, было установлено  сорок  три  мощных
заряда, из которых уже на дне  были  осторожно  извлечены  предохранительные
штыри.
   И вот теперь корабли шли к Острову, а Грон  гадал,  достаточно  ли  будет
мощности взрыва нескольких десятков  килограммов  тротила  для  того,  чтобы
вывести из строя Стражей. Он  абсолютно  не  представлял  их  конструкцию  и
принцип действия, но придумать ничего более эффективного не смог. Оставалось
надеяться, что устройства, расположенные на глубине и потому  почти  никогда
не подвергающиеся воздействию бурь, частенько бушующих на поверхности, будут
иметь недостаточный запас прочности, чтобы без последствий выдержать  подрыв
столь мощного сосредоточенного заряда. Вариант с захватом  жреца-лоцмана  не
подходил, потому что лоцман мог провести только один корабль.  Вдобавок  его
люди развязали языки нескольким  капитанам,  которые  ходили  на  Остров,  и
оказалось, что некоторые корабли гибли, несмотря  на  присутствие  на  борту
магических жезлов. Так что приходилось рисковать. И еще  он  опасался  того,
что Хранители приведут в действие Стражей в момент, когда его корабли  будут
проходить эту линию.
   На зарядах были установлены  маятниковые  взрыватели,  срабатывающие  при
изменении положения заряда, и в таком случае заряды сработали бы как  добрые
донные морские мины, потопив собственные корабли.
   Но все обошлось. Когда до Линии  Стражей  оставалось  еще  около  трехсот
локтей, поверхность моря вспучилась и забурлила, но тут же вверх взметнулись
столбы воды вперемешку  с  песком  и  обломками  камня  и  спустя  несколько
мгновений рухнули обратно,  подняв  стену  брызг.  Грон  взмахнул  рукой,  и
"Росомаха" за три гребка набрала атакующий темп. И в скором времени  Грон  с
облегчением  заметил,  что  Линии  Стражей  больше  нет.  Там,  где   раньше
начиналась легкая зыбь,  теперь  на  берег  набегали  волны.  Еще  несколько
десятков гребков, и корабли ворвались в бухту Острова.
   Эвер стоял в проеме портала и  напряженно  смотрел,  как  боевые  диремы,
задрав носы, выползают на песок, а с вознесенных бортов спрыгивают  бойцы  в
кольчугах и с обнаженными мечами в руках.  Больше  всего  он  опасался,  что
первым до  него  доберется  не  сам  Грон  и  его  походя  прирежут  в  пылу
предстоящей кровавой оргии. Однако бойцы никуда не бежали, а  выстроились  в
линию, вскинув арбалеты и внимательно ощупывая глазами каждую пядь высящихся
перед ними скал. Некоторое время ничего не  происходило,  затем  из-за  носа
диремы, первой ворвавшейся в бухту, показалась странная процессия.  Впереди,
в  сомкнутом  строю,  двигалось  около  полусотни  бойцов   со   взведенными
арбалетами в руках, а следом за ними двадцать дюжих бойцов, без оружия, но в
кольчугах, волокли громоздкую платформу трех локтей в высоту, пяти в  ширину
и не менее восьми в длину, на которой был установлен высокий трон. На  троне
восседал Грон.
   Когда процессия  подошла  к  Эверу,  Грон  сделал  знак  остановиться  и,
соскочив с платформы, шагнул к Хранителю Порядка:
   - Ты сделал то, что я просил, Эвер с Тамариса? Эвер кивнул:
   - Да.
   Грон повернулся в сторону кораблей  и  махнул  рукой.  От  массы  воинов,
выстроившихся рядом со своими кораблями, отделились  около  сотни  бойцов  и
бросились к Грону. Грон снова обернулся к Эверу:
   - Покажешь.
   Эвер в свою очередь поднял руку и  поманил  Эмерона,  который,  потея  от
страха, торчал в боковом коридоре.
   - Покажет он, а я должен передать твои требования Совету Хранителей.
   Грон пристально посмотрел на Эвера и сказал:
   - Хорошо, передай, что я требую встречи  с  Творцом,  и  сразу  уходи  на
корабли. Тебя не тронут.  Кстати,  если  поблизости  есть  еще  какие-нибудь
архивы - то их тоже надо забрать с собой.
   Эвер повернулся к Эмерону:
   - Тоже покажешь,  -  после  чего  развернулся  и  скрылся  в  центральном
коридоре.
   К Грону подошел Сайторн. Заглянув ему в глаза, он тихо произнес:
   - Ты здесь, Грон, и ты готов к своей последней  битве.  Я  выполнил  твою
волю. Разве я не заслуживаю награды?
   Грон помолчал, потом, медленно выговаривая слова, произнес:
   - А мы не можем перенести этот разговор на более позднее время?
   Сайторн решительно мотнул головой:
   - Нет, позже ты не сможешь дать мне того, что я хочу.
   Грон удивленно, осторожно спросил:
   - Чего же ты хочешь?
   Сайторн отступил на шаг и коснулся ладонью массивного основания трона:
   - Я хочу сделать ЭТО сам. Грон широко распахнул глаза:
   - Ты понимаешь, чего ты  просишь?  Сайторн  горько  улыбнулся  и  кивнул.
Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, затем Грон чуть  отвернулся
и глухо произнес:
   - Хорошо, мы сделаем это вместе.
   - Нет! - Сайторн шагнул вперед и, схватив Гро-на за подбородок, развернул
его лицо к себе. - Нет, это сделаю я один.
   Они снова  несколько  мгновений  мерялись  взглядами,  и  Грон  опять  не
выдержал и первым отвел глаза, а Сайторн тихо добавил:
   - Ты сам говорил, что не  уверен  в  успехе.  Так  что,  если  ничего  не
получится в этот раз, у тебя будет возможность на еще одну попытку.
   Грон неуклюже кивнул и с усилием выговорил:
   - Ты должен будешь дать время кораблям отойти от Острова.
   Сайторн счастливо улыбнулся,  будто  только  что  получил  самый  большой
подарок в своей жизни. А может, так оно и было.
   Через час они стояли перед огромной  двустворчатой  дверью  или,  скорее,
воротами. И Грон чувствовал, как его невольно охватывает трепет. Впервые ему
предстояло увидеть НЕЧТО, которое, по существу, являлось богом  этого  мира.
Он верил и не верил в то, что сейчас с ним  происходило.  Его,  которого  на
протяжении всей прошлой жизни приучали к мысли,  что  бога  нет  и  быть  не
может, ожидала встреча с этим существом. Створки двери  медленно  поплыли  в
стороны, и Грон с Хранителями,  державшими  в  руках  ритуальные  магические
жезлы, двинулся вперед. Следом шагали бойцы.
   Они оказались в огромном чертоге, потолок  которого  терялся  в  сумраке.
Единственным источником света в чертоге оказалось огромное отверстие  шахты,
почти сорока локтей в диаметре, зиявшее  в  самом  центре  и  озарявшее  все
вокруг бегающим кроваво-красным светом. Трон поднесли вплотную  к  отверстию
шахты и поставили почти на край. Грон обошел шахту по  периметру,  время  от
времени заглядывая внутрь. Подойдя к трону,  он,  презрительно  скривившись,
спросил Хранителя Творца:
   - И это все?
   Хранитель Творца величественно покачал головой и молвил:
   - Творец спит. - Он взмахнул рукой в сторону жерла шахты и  пригласил:  -
Братья Хранители!
   Хранители выстроились по краю жерла и, вскинув  жезлы,  зажмурили  глаза,
затянув  какую-то  заунывную  песню.  Долго  ничего  не  происходило.  Затем
свечение шахты стало разгораться все ярче, ярче, а потом раздался  рокочущий
грохот и почти сразу  за  ним  гулкий  удар,  опаливший  лица  людей  волной
горячего воздуха. И над жерлом шахты вспыхнуло гигантское  огненное  облако,
свет которого больно резанул глаза. Затем свет слегка попритух и  послышался
ликующий голос Хранителя Творца:
   - Он пришел!
   Колышущееся облако, принявшее форму,  немного  напоминающую  человеческий
череп, неподвижно висело над шахтой, и  все  присутствующие  благоговейно  и
испуганно рассматривали это величественное зрелище. Но вдруг раздался треск,
и по подернутой рябью поверхности этого исполинского. облака пошли  змеистые
искры, похожие на маленькие молнии.  И  на  обращенной  к  зрителям  стороне
появились два ярких пятна, издали напоминающие глаза. Творец проснулся. Люди
с трепетом смотрели на бога, а потом раздались крики боли. Хранитель  Творца
выпрямился и торжествующе глянул в искаженное  болью  лицо  Измененного.  Он
знал, что по всему Острову бойцы Измененного падали на землю с перекошенными
в крике ртами. Потому что все железо, находящееся сейчас на Острове, в  одно
мгновение раскалилось. Так происходило всегда, когда просыпался  Творец.  Он
не любил железа. Хранитель Творца со  злорадством  смотрел  на  Измененного,
который находился ближе всех к Творцу. Он знал,  что  Измененный  испытывает
невероятную боль. Проснувшись, Творец первым делом устремляется  в  сознание
ближайшего к нему  человеческого  существа,  и,  когда  это  происходит,  их
сознание становится единым. А затем довольно  быстро  этот  человек  как  бы
высасывается  Творцом,  его  личность  и  сознание  растворяются  в   океане
невыносимой боли. И лишь стоящий  вторым  мог  получить  шанс  обратиться  к
Творцу, униженно молить его откликнуться на  просьбу  его  слуг  и  рабов  и
получить ответ. Да и то, только если он прошел долгое специальное  обучение.
Вертикаль Хранителя Творца была самой куцей в Ордене. Но каждый, кто  в  нее
входил, был для Ордена намного важнее, чем даже  дюжина  посвященных  самого
высокого ранга.
   Хранитель Творца криво усмехнулся и шагнул вперед. Что ж, на этот раз его
проводником к Творцу станет сам Измененный. Еще никогда ни  один  Измененный
не заходил так далеко, что становился в силах бросить вызов самому Творцу. И
если ЭТОТ все-таки сумел сделать такое, пусть теперь пеняет на себя.  Но  не
успел Хранитель протянуть руку к скрюченному  в  страшной  судороге  телу  и
коснуться головы Измененного, чтобы замкнуть цепь, как вдруг тот пошевелился
и, сунув руку за пазуху, вытащил какой-то предмет  и  швырнул  его  в  живое
пламя Творца. Миг спустя огромный чертог потряс удар. Это вздрогнул  Творец.
Металл почти мгновенно остыл, а странная пляска искр на  поверхности  Творца
вдруг стала дерганой и сумбурной. Хранитель Творца  с  ужасом  смотрел,  как
вокруг предмета, брошенного Измененным, заструились нервные огненные  вихри,
похожие на воронки, какие  образуются,  когда  воду  втягивает  в  небольшое
отверстие. Как будто этот предмет втягивал в себя пламя,  составляющее  тело
Творца. Не более секунды все находилось в шатком равновесии.  Творец  пыхнул
жаром, и чудовищное облако отпрянуло назад  и  втянулось  в  огромный  проем
шахты.
   В  чертоге  стояла  звенящая  тишина,  а  потом  раздался  безумный  смех
Измененного. Хранитель Творца  вздрогнул.  На  мгновение  он  уверился,  что
Творец все-таки выпил душу Измененного и сейчас перед ними находилась просто
лишенная   разума   оболочка.   Но    смех    Измененного    был    каким-то
горько-осмысленным.  Несколько  мгновений  он  хохотал,  рухнув  на  трон  и
вцепившись в подлокотники, пока не закашлялся. Отдышавшись, Измененный обвел
их горящим взглядом и как-то истерично произнес:
   - Хранители! Знаете, КОМУ вы служили? - Он снова  захохотал.  -  Господи!
Никогда не думал, что это может быть ТАК! - Он стиснул  кулаки  и  заговорил
какими-то непонятными словами: - Столько тысячелетий, столько  жизней,  а  в
конце  концов  оказалось,  что  виноват  в  этом...  автоматический   мойщик
пробирок. Вырастить культуру, рассмотреть ее  на  предметном  стекле,  потом
вылить все в канализацию, помыть пробирочку и засеять заново, и так  раз  за
разом десятки  тысяч  лет...  -  Он  судорожно  всхлипнул  и  замолк.  Бойцы
озадаченно переглядывались, они еще никогда не видели Великого Грона  таким.
Наконец он вскинул голову и так глянул  на  Хранителей,  что  им  захотелось
вжаться в стену и сделаться неотличимыми от камня. Грон с трудом поднялся  с
трона и, тяжело ступая, подошел к шахте. Некоторое время он смотрел в шахту,
потом поднял тот предмет, что швырнул в Творца,  и  задумчиво  оглядел  его.
Хранитель Мудрости ахнул и сдавленно спросил:
   - Откуда у тебя Обманный камень? Измененный горько усмехнулся в ответ:
   - Когда-то вы пытались убить меня с его помощью. Много  лет  назад...  На
дороге в Роул. - Он шагнул к отверстию, посмотрел в зияющую  черноту  шахты,
сунул Обманный камень в висевшую на поясе сумку и негромко произнес: - Вот и
все.
   Он  повернулся  и,  обведя  всех,  кто  находился  в  чертоге,   каким-то
неестественно спокойным взглядом, кивнул бойцам и негромко приказал:
   - Выкиньте отсюда этих...
   Подойдя к Сайторну, он взял его за плечи:
   - Может, передумаешь?
   Сайторн поднял на него измученные глаза и покачал головой.
   - Нет, - вздохнул он, - я устал, Грон. Я  предал  все,  во  что  верил  в
юности, и теперь боюсь того, что в конце  концов  предам  то,  во  что  верю
сейчас. - И тихо закончил: - Если раньше не умру.
   Грон притянул  его  к  себе  и  прижал  его  голову  к  груди.  Когда  он
отстранился, Сайторн поднял глаза и робко спросил:
   - Грон, а ты уверен, что у нас все получится?
   Грон помрачнел:
   - Нет. Но сейчас я вижу в этом наш единственный шанс.
   Сайторн снял ладони Грона со своих плеч:
   - Иди, Грон, иди, ты нужен этому миру больше, чем я.
   Дождавшись, пока стихнут шаги Грона, Сайторн подошел к огромным дверям и,
навалившись всем телом, закрыл створки. Потом задвинул засов,  заклинил  его
несколькими камнями, упавшими с потолка во время судороги Творца, вернулся к
трону, уселся на сиденье и привалился к спинке.
   Корабли успели отойти от Острова почти на  сорок  пять  миль.  Начиналась
буря, к тому же ветер дул в лицо, и грести было  тяжело.  На  оставшемся  за
спиной Острове, на берег, лишенный теперь защиты Линии Стражей,  впервые  за
много тысяч лет  накатывали  яростные  волны.  Роскошный  мраморный  причал,
залитый ныне водой, превратился в скользкий каток, сводящий  на  нет  усилия
нескольких  обезумевших  от  страха  посвященных,  пытавшихся  добраться  до
привязанных в конце причала лодок, которых, правда, уже не было. Волны давно
разбили их о каменное тело причала. Но  посвященным  этого  не  было  видно.
Грон, стоящий на рулевой площадке "Росомахи" и напряженно  вглядывающийся  в
сторону скрывшегося за гребнями волн Острова, вдруг  почувствовал,  как  его
пронзила мгновенная вспышка боли.
   - Все, - выдохнул он.
   В том месте, где находился Остров, ярко полыхнуло, а несколько  мгновений
спустя налетел чудовищный грохот. Грон  зажмурился  и  представил,  как  все
происходило. Двери чертога Творца наконец рухнули под  ударами  примитивного
тарана посвященных, в Сайторн, заранее вытащив  предохранительный  стержень,
вцепился руками в правый подлокотник трона и рванул  его  на  себя.  Контакт
замкнуло", и сначала микровзрывы выбили вниз свинцовые перегородки, а  через
долю секунды подорвались  основные  заряды.  Восемь  тщательно  обработанных
секторов из урана-235 со страшной силой устремились к  центральному  шару  и
одновременно влипли в его поверхность,  образовав  массу,  в  несколько  раз
превышающую  критическую.  Грон  застраховался  от  не  вполне  качественной
очистки урана, но, как оказалось, она все же была достаточно хороша,  и  миг
спустя после того, как Сайторн дернул  за  подлокотник,  чудовищная  энергия
распадающихся  атомов  вырвалась  наружу.  Куполообразный  потолок   чертога
послужил фокусирующей поверхностью,  и  существенная  часть  энергии  взрыва
устремилась  вниз  по  шахте,   разрывая   сложные   энергетические   связи,
составлявшие сущность Творца. Тонкая энергетическая  стенка,  отгораживающая
мощный лавовый язык, специально поднятый Творцом  к  поверхности,  для  того
чтобы через него получать энергию планеты  и  управлять  лавовыми  потоками,
была мгновенно разрушена, и раскаленная лава, сдавленная чудовищной энергией
взрыва, отпрянула вниз на несколько десятков метров,  но  затем,  больше  не
удерживаемая энергией Творца,  еще  сильнее  раскалившись  от  жара  взрыва,
рванула  вверх   по   искореженному   стволу   шахты,   яростно   проламывая
изуродованные взрывом и источенные ходами скальные перекрытия  и  пробиваясь
все выше и выше по огромному ходу, проделанному взрывом.  Скалы,  окружавшие
Остров  по  периметру  и  также  источенные  переходами,  залами  и  прочими
помещениями, частично рухнули при ядерном взрыве,  кое-где  расколовшись  до
коренной породы, так что в образовавшиеся проломы  хлынула  вода,  и,  когда
лава достигла  поверхности  и  соприкоснулась  со  стремительно  заполнявшей
воронку морской водой, - раздался новый взрыв,  опрокинувший  остатки  скал.
Взметнувшийся от этого взрыва султан раскаленного пара