ами лицом и не менее волосатыми руками и  ногами  (уж  что
там было с остальным телом, неизвестно), склонился в глубоком поклоне:
   - Прошу простить меня, Госпожа, но, как мы  установили,  интересующее
вас лицо находится под неусыпной охраной. Поэтому для захвата нам  нужно
собрать достаточные силы.
   Эсмерея раздраженно скривила губы:
   - А ЭТИХ сил вам недостаточно? - Она зло повела подбородком в сторону
своих  горгосцев,  расположившихся  в  дальнем  конце  обширного   двора
усадьбы. Когда-то здесь был мощеный дворик  с  роскошной  купальней,  от
которого тянулся уютный сад, но затем новые обитатели поместья  засыпали
купальню сломанной мебелью, щебнем от стен  и  статуй,  украшавших  сад,
деревья вырубили (не удосужившись выкорчевать пни), так  что  теперь  на
этом месте располагался  обширный  пустырь,  украшенный  только  грудами
костей  и  язвами  кострищ.  Горгосцы  выглядели  довольно  внушительно.
Наблюдатель вновь низко поклонился. За три дня, проведенные  в  обществе
этой своенравной обладательницы томга, он успел понять, что к его гостье
следует относиться  как  к  стихийному  бедствию,  то  есть  постараться
пережить с наименьшими потерями. Ибо аргументы  она  воспринимала,  лишь
когда они соответствовали ее собственными  мыслям,  ну  а  если  они  им
противоречили...
   - Несомненно, Госпожа, несомненно, но люди,  охраняющие  Измененного,
хорошо подготовлены. Как мне удалось  выяснить,  один  из  них  сумел  в
одиночку расправиться с целой грудой Хлыста, а  его,  смею  заметить,  в
Черном доме считали весьма неплохим бойцом.
   Эсмерея фыркнула, собираясь  возразить,  но  Наблюдатель  не  дал  ей
заговорить. Он вскинул руку, чуть возвысил голос и поспешно закончил:
   - Так вот, мне кажется более разумным подставить  под  клинки  охраны
местную шваль, а ВАШИМ воинам предоставить честь закончить дело. К  тому
же я не исключаю, что у Измененного где-то поблизости может находиться и
более сильный отряд. В порту говорят, что рыбаки видели  в  окрестностях
Ллира боевую дирему Корпуса. Да, вам лучше поберечь своих воинов.
   Эсмерея несколько мгновений раздумывала над предложением Наблюдателя,
возбужденно дыша и подрагивая крыльями носа, потом нехотя кивнула:
   - Ладно, пусть будет так, но сколько еще ждать?
   Наблюдатель развел руками:
   - Не знаю. Мне кажется, что для  атаки  на  дом  торговца  редкостями
Алкара нам потребуется не меньше сотни налетчиков, а пока  у  нас  всего
три десятка. Люди были на промысле, и с того  момента,  когда  я  послал
весть о том, что на сегодняшнюю ночь есть работа,  прошло  всего  десять
часов. - Заметив, что объяснение вновь привело  Госпожу  в  раздраженное
состояние, он поспешно добавил:
   - Но я уверен, что мы выступим максимум через три часа. В Черном доме
известно, что я всегда щедро оплачивал работу, так  что  люди  всегда  с
охотой отзывались на мой зов.
   Эсмерея наморщила лоб.
   - Час, не больше, - сердито сказала она  и  пошла  к  палаткам  своих
горгосцев.
   Наблюдатель перевел дух. Вот, Фанеровы яйца, свалилась же напасть  на
его голову. В первый момент появления этой Госпожи с томгом он решил что
ему наконец-то улыбнулась  удача.  Еще  бы  оказывается,  ему  предстоит
участвовать в охоте на самого Измененного. Но не прошло и двух дней  как
он понял, что ему СМЕРТЕЛЬНО не повезло. Вернее, понял-то он  это  через
каких-то два часа, а все остальное время просто тешил себя надеждой, что
как-нибудь вытерпит, а уж потом... Но сегодня  Наблюдатель  окончательно
осознал, что готов отказаться от всех будущих дивидендов, которые  может
ему принести участие в поимке самого Измененного,  лишь  бы  его  гостья
поскорее покинула Черный дом и Ллир. И причиной, почему  люди  никак  не
соберутся в Черном доме, была она сама. Не далее как вчера,  решив,  что
двое парней посмотрели на нее слишком фривольно, она  тут  же  приказала
своим громилам-горгосцам прикончить их. Так что  надеяться  теперь,  что
ребята побегут подставлять башку под клинки Длинных пик (а в том, что  в
Ллире появились Длинные пики в Черном доме узнали  сразу  же  после  той
стычки у ворот, когда один боец в балахоне  трамма  вырезал  всю  груду;
траммы, конечно, тоже лихие вояки но не настолько же) по желанию этой...
кх-м... совершенно не приходилось. Даже когда  Наблюдатель,  поняв,  что
задуманная атака  может  окончиться  провалом  из-за  недостатка  людей,
послал еще одного вестника с сообщением, что утраивает гонорар  (на  что
пришлось выделить  изрядно  золота  из  своих  собственных  средств,  но
Наблюдатель уже был готов на все, лишь бы побыстрее избавиться от  своей
гостьи), тощий ручеек добровольцев не слишком-то увеличился.
   Следующие два часа прошли относительно спокойно. Госпожа была  занята
своей охраной  и  прислугой  и  потому  не  сильно  докучала  остальным.
Наблюдатель краем уха услышал, что Госпожа ужасно  сердита,  потому  что
куда-то запропастилась ее служанка-траммка. На этот счет  у  Наблюдателя
были  свои  предположения,  основанные  на   том,   что   Длинные   пики
(наблюдатель был в курсе, что в Корпусе имелись и другие  подразделения,
но в Венетии так называли всех  корпусных)  решили  замаскироваться  под
траммов. К подобным поступкам  траммы  относились  очень  ревниво,  и  у
Наблюдателя даже созрели кое-какие мысли по поводу того, как напакостить
Корпусу. Для это достаточно было  проинформировать  траммов,  что  некие
люди осмелились надеть их одежду и выдают себя за них. И можно  было  не
сомневаться, что после этого все Длинные пики, которые  оказались  бы  в
пределах  досягаемости  траммов,  очень  сильно  пожалели  бы  о   столь
опрометчивом поступке своих собратьев. Хотя пока большего числа  Длинных
пик в Венетии не наблюдалось (сказать по правде, до этой зимы их  вообще
не было), но то, что они впервые  за  столько  лет  появились  в  Ллире,
свидетельствовало о  том,  что  вскоре  их  число  наверняка  умножится.
Впрочем, Корпусу тоже палец в рот не  клади,  так  что  неизвестно,  кто
выйдет победителем из предстоящей схватки. Но и в том и в другом  случае
победитель будет сильно обескровлен. Посему, как ни кинь, а  выгода  для
Ордена от этой идеи очевидна. Но, слава богу, Наблюдатель  удержался  от
того, чтобы сразу же выложить ее своей гостье с томгом, а теперь об этом
не могло быть и речи. Пусть томг и доказывал, что Посвященная  близка  к
самой верхушке Ордена, но участвовать даже в самом многообещающем деле с
этой... боже упаси!  Так  что,  скорее  всего,  траммка  в  каком-нибудь
переулке наткнулась на кого-то из Длинных пик и  благополучно  закончила
свои земные дела...

***

   Черный дом покинули только в два часа пополуночи. Впрочем,  оно  и  к
лучшему.  Дом  торговца  находился  на  противоположном  конце   города,
предстояло пройти через весь Ллир. И в такое время вероятность нарваться
на чужого была минимальна. Те, кто поздно ложился, уже легли, а  те  кто
рано вставал, еще не встали. Можно  было,  конечно,  обойти  по  внешней
стороне городских стен, но такой маршрут  удлинял  дорогу  еще  на  час,
поэтому было решено пересечь город. Перед выходом Наблюдатель битый  час
уговаривал  свою  гостью  остаться  в  Черном  доме  и  подождать,  пока
Измененного приволокут к ней связанным.
   - Поймите, Госпожа, ваши ребята могут все  испортить.  Не  спорю,  на
поле боя, в сомкнутом строю, они смогут изрезать на  куски  сотню-другую
моих ребят, но ночью, в узком переулке, не зная, откуда свалится враг...
тут нужна ловкость рыси и подлость шакала.  Так  что  лучше,  если  этим
делом займутся только мои люди.
   Однако Эсмерея была непреклонна. Единственное, чего  ему  удалось  от
нее добиться, так это того, что до начала атаки горгосцы будут таиться в
соседних переулках. Да еще она милостиво  позволила  остаться  в  Черном
доме одному из своих со странным именем Облион...
   К  дому  торговца  редкостями  вышли  относительно   бесшумно,   хотя
идеальной тишины не было. Причем,  как  с  досадой  пришлось  признаться
Эсмерее, именно из-за ее горгосцев. Ночной народ Черного  дома  двигался
куда тише, чем ее охрана, облаченная в полные бронзовые латы. Как они  и
договорились с Наблюдателем, горгосцы перекрыли два проулка, в  один  из
которых выходила калитка, а другой  примыкал  к  тыльной  части  забора.
Налетчики крадучись подошли к забору  и  замерли,  ожидая  сигнала.  Все
затихло. Эсмерея нервно ломала пальцы, затем, не выдержав, повернулась к
центору:
   - Ну, в чем дело?
   Центор  пожал  плечами,  отчего  в  ночной  тишине  послышался   лязг
наплечников:
   - Не знаю...
   В этот момент появился Наблюдатель, и это спасло центора от очередной
выволочки. Эсмерея тут же накинулась на Наблюдателя:
   - Ну, долго вы еще будете возиться? Тот, ничего не говоря,  уставился
куда-то в темноту. Эсмерея взбесилась:
   - Ну... вы, немедленно отвечайте!
   И тут раздался слитный гулкий хлопок - арбалеты  спустили  тетиву,  а
спустя мгновение тишину потряс многоголосый вопль ужаса. Центор  взвился
в воздух и, сграбастав в объятия ошеломленную Госпожу, заорал:
   - Засада! Отходим!!
   Впереди уже нарастал шум и лязг рукопашной схватки. Эсмерея  забилась
в руках тащившего ее центора:
   - Нет! Центор! Остановитесь!! Мы должны его захватить!
   Но центор лишь крепче стиснул ее и продолжал  тащить  все  дальше  от
дома торговца.
   - Центор! Я приказываю!!
   -  Молчите,  Госпожа,   -   послышался   сбоку   приглушенный   голос
Наблюдателя. - Они нас ждали. И там не меньше трех десятков Длинных пик.
Во всяком случае, они дали залп из трех десятков арбалетов. Я еще с  той
войны помню эти страшные звуки.
   - Но нас больше! Только моих горгосцев...
   Тут центор остервенело тряхнул свою ношу, отчего у  Госпожи  клацнули
зубы, и разжал руки. Эсмерея ударилась ступнями о землю и чуть не упала.
   - Вот что, женщина, если тебе так хочется поймать в живот  арбалетный
болт - можешь возвратиться, а нам в другую сторону. -  Он  повернулся  и
решительно двинулся прочь. Наблюдатель замешкался, но тут сзади раздался
дикий вой, который почти  сразу  резко  оборвался,  и  он,  пробормотав:
"Простите, Госпожа", - порскнул за центором. Эсмерея несколько мгновений
ошеломленно  смотрела  им  вслед,  не  веря,  что  эти  двое  осмелились
ослушаться ее приказаний, потом втянула голову в  плечи  и  побежала  за
ними...
   Когда маленький отряд подходил к надвратной башне, впереди показались
три неясные фигуры. Наблюдатель  вгляделся  и  торопливо  вскинул  руку,
удерживая уже натянувших тетиву лучников Сбагра.
   - Не стрелять. - Он шагнул вперед. - Сетемий, что случилось?
   От троицы, замершей при виде  вооруженных  людей,  которые  перекрыли
проход,  отделился  человек.   Он   подошел   поближе,   вглядываясь   в
говорившего, и с облегчением перевел дух:
   - Слава Фанеру, это ты, Глыба? На нас напали!!
   - Кто? - вскинулся Наблюдатель и тут же понял, что уже знает ответ.
   - Не знаю,  но  это  не  люди,  а  настоящие  демоны.  Ватагу  Бычары
разметали в мгновение ока, а самому Бычаре развалили  живот  и  обрубили
обе руки. Он так и валяется  у  ворот.  Сначала  выл,  а  теперь  только
стонет. Всех бьют. Кривуо  Тамрию  кончили,  девок...  Кошельники  Тлака
думали рвануть через дальнюю стену сада, да где там  -  догнали,  только
брызги полетели.
   Наблюдатель понимающе кивнул:
   - А вы-то как вывернулись?
   - Мы-то? Да улеглись в угловой комнате, а  как  резня  началась,  так
сразу через пролом и в городской ров, забрались по горло и затихли.  Как
кто близко подойдет  -  нырк  и  пока  дыхалки  хватит.  Пересидели.  Но
насмотрелись... - Говоривший поежился. - О боги, - со вздохом  прошептал
он, - тикать надо. Странные дела в Ллире начались.  Так  что  мы  пошли,
старшой.
   Наблюдатель кивнул и сделал знак горгосцам, чтобы те  расступились  и
открыли проход. Центор проводил взглядом  удирающих  обитателей  Черного
дома и вновь повернулся к Наблюдателю. Последние  полчаса  они  общались
только друг с другом, напрочь  игнорируя  Эсмерею.  Та,  присмирев,  шла
сзади, даже не пытаясь восстановить статус-кво. У  Эсмереи  достало  ума
понять, что сейчас ее возможности повлиять на ситуацию  минимальны.  Она
могла сделать с самцом все, что угодно, но только управляя им через  его
влечения и желания. А сейчас все  желания  мужчин,  находившихся  вокруг
нее, были сосредоточены только на одном - выжить!
   - Ну, что будем делать? Наблюдатель нахмурился:
   - В Черный дом идти нельзя. Бродить по улицам тоже чревато. Можно  до
утра перекантоваться в какой-нибудь таверне, но  потом  все  равно  надо
уходить из города.  Причем  по  суше.  Рыбаки  говорили,  что  видели  в
ближайшей акватории боевую дирему Корпуса. Значит, в  море  шансов  нет.
Если они приплыли на диреме, то у них три сотни бойцов, не меньше...
   Центор помрачнел:
   - Нам хватит и сотни. Наблюдатель криво усмехнулся:
   - Вы так низко цените мастерство своих воинов.
   Центор посмотрел на него со злостью:
   - Тебе нужна моя похвальба или реальная оценка?  Ну  так  заткнись  и
прими к сведению, что если это бойцы линейных  подразделений,  в  чем  я
сильно сомневаюсь, то максимум, со сколькими мы можем  схватиться,  имея
надежду на прорыв, это пять-шесть десятков. И то если сумеем напасть  на
них внезапно, а после боя не будем  тащить  за  собой  раненых...  -  Он
замолчал, потому что  и  так  было  ясно,  что  нужно  будет  сделать  с
ранеными, чтобы не тащить их за собой.
   Наблюдатель кивнул:
   - Понятно, но вряд ли Измененный взял с собой рядовых  бойцов.  Бьюсь
об заклад, большинство - ветераны "мокрой команды" или "ночных кошек", а
этих вообще невозможно захватить врасплох. - Минуты  две  он  молчал,  о
чем-то размышляя, наконец решился:
   - Выхода нет, нам надо разделиться. У меня есть пара  нор  в  городе,
где можно отсидеться,  но  одному-двум.  Так  что,  -  он  повернулся  к
Эсмерее, - я могу спрятать вас, Госпожа,  и  еще  несколько  человек,  а
когда все уляжется, выведу из города, но всех... - Наблюдатель  вздохнул
(не особо искренне, но уже одно  то  хоть  таким  образом  выразив  свое
огорчение), - нет, не смогу. - И  он  уставился  на  Эсмерею  испытующим
взглядом.
   Эсмерея, за  время  этого  скорбного  марш-броска  по  ночным  улицам
успевшая уже отвыкнуть от того,  что  ее  мнением  кто-то  интересуется,
вздрогнула:
   - Я-а-а не знаю. -  Она  закусила  губу  и  задумалась.  В  принципе,
принять предложение Наблюдателя было разумнее. Час ее триумфа неожиданно
обернулся страшным поражением. Как Измененный сказал тогда на арене? "Не
стоит  становиться  моим  врагом.   Я...   слишком   страшный   враг..."
Несомненно, волки Измененного кинутся следом за ними. И в этой  ситуации
Наблюдатель предлагал наиболее безопасный выход. Но в своем  высокомерии
она даже не подумала о том, чтобы привязать этого человека к себе. С ним
она вела себя как Госпожа, ну еще бы, у нее были ее горгосцы и томг... И
вот теперь оказывается, что все ее величие  рассыпалось  вмиг.  Так  что
согласиться  с  предложением  Наблюдателя  означало  практически  сунуть
голову в петлю. Да,  томг  останется  у  нее,  но,  если  бойцы  Корпуса
настигнут-таки  ее  горгосцев,  что  может  помешать  Наблюдателю   тихо
придушить ее и доложить в Скалу, что она погибла вместе с горгосцами?  А
томг припрятать до лучших времен. До лучших  времен  для  НЕГО.  Эсмерея
тряхнула волосами:
   - Нет, Наблюдатель, я уйду из города вместе со  своими  воинами.  Тот
покачал головой:
   - Это опасно, Госпожа. Если они решили  вас  поймать,  то  от  гончих
Корпуса не  так-то  просто  оторваться...  -  Он  замолчал,  не  решаясь
развивать тему.
   Эсмерея гордо вскинула голову:
   - Все равно я иду со своими воинами. -  Она  мгновение  помолчала.  -
Если у вас будет возможность отправить  стрижа,  попросите  выслать  нам
навстречу сильный отряд  Стражей  Скалы.  Я  попытаюсь  устроить  гончим
Корпуса неприятный сюрприз, но нам может не хватить сил.
   Наблюдатель молча склонил голову. Эсмерея повернулась к центору:
   - Центор, до утра ждать не будем, уходим немедленно.
   Тот медленно и даже  с  некоторой  демонстративной  ленцой  кивнул  и
обратился к Наблюдателю:
   - Мы можем сейчас раздобыть жратву и бурдюки под  воду?  Наше-то  все
осталось в палатках.
   Наблюдатель, правильно угадав,  что  сулит  Госпоже  такое  поведение
центора, ответил, не делая даже попытки скрыть усмешку:
   - Найдем. Тут в паре кварталов есть таверна, где вас  обеспечат  всем
необходимым. Центор кивнул:
   - Вот и ладно...

***

   Они шли все утро, весь день и часть ночи. Последние три часа  Эсмерея
уже не могла идти, и центор тащил ее за собой, обмотав запястья  концами
пращи, привязанной к его поясу. Когда он  наконец  объявил  привал,  она
просто рухнула на  землю,  не  в  силах  больше  сохранять  вертикальное
положение ни единой минуты. Пока разбивали лагерь, ее никто  не  трогал.
Спустя какое-то время ей сунули в руки миску с похлебкой и ложку, и  она
механически похлебала безвкусное варево. После ужина  ее  разморило,  но
рядом с ней возник центор, требовательно потряс за плечо и пробасил:
   - Госпожа, нам надо поговорить.
   - Давай позже, центор, у меня совершенно нет сил.
   Но тот только упрямо качнул головой и, бесцеремонно подхватив ее  под
локоть, поволок куда-то за собой.
   Когда они отошли на сотню шагов, центор внезапно резко развернул ее к
себе, его лицо исказила злая усмешка.
   - Ну что, шлюха, не пора ли тебе начать отрабатывать все, что  я  для
тебя делал?
   Эсмерея в гневе и изумлении вскинула подбородок:
   - Центор, да как ты сме... - Тут ее голова резко откинулась назад  от
сильного удара по лицу, а зубы клацнули, едва не прикусив язык.
   - Заткнись, шлюха. Я столько дней терпел твои выходки, так что,  если
ты сейчас выведешь меня из себя, я просто сверну тебе шею. - Он еще  раз
ударил ее по  лицу  ладонью,  схватил  томг,  болтающийся  у  нее  между
грудями, и, резко рванув, сорвал его с шеи.
   - Вот так! - рявкнул он и, схватив  Эсмерею  за  волосы,  повалил  на
колени и подтянул ее  голову  к  своему  паху,  другой  рукой  сдергивая
набедренную повязку. - Начинай, шлюха, и да помогут  тебе  боги  сделать
так, чтобы мне понравилось.
   Эсмерея слизнула кровь, сбегающую тонкой струйкой из  разбитой  губы,
зажмурила глаза, в которых как-то странно расплывались окружающие  кусты
(неужели она заплакала?), и покорно раскрыла губы. Оазис вернулся...

6

   - Они не далее чем в двух часах впереди нас. -  Булыжник  поднялся  с
колен и отряхнул руки от пепла. - Кострище еще теплое.
   Это означало, что они наконец-то  настигли  тех,  за  кем  так  долго
гнались. Грон приказал выходить сразу же, как только  закончился  бой  у
дома Анкара и были на скорую руку допрошены пленные. Булыжник  попытался
было убедить Командора, что не стоит  так  торопиться,  лучше  дождаться
результатов атаки на Черный дом, которой командовал Тамор, но  Грон  был
непреклонен. И, как всегда, оказался  абсолютно  прав.  Они  гнались  за
горгосцами и молодой Посвященной уже целую четверть. И  теперь  Булыжник
должен был признать, что,  промедли  они  хотя  бы  пару  часов,  шансов
догнать эту группу практически не осталось бы.
   Грон кивнул и задумчиво глянул вверх, на уже темнеющее небо.
   - Вот и ладушки. - Он помолчал, морща лоб и что-то прикидывая,  потом
повернулся к остальным:
   - Значит, так, сейчас привал. Выходим через два часа. К  рассвету  мы
должны отыскать их ночную стоянку. Пора заканчивать эту погоню.
   Стоящие вокруг него  бойцы  заулыбались,  но  следующие  слова  Грона
показали, что они не правильно поняли своего Командора.
   - Когда мы их отыщем - я сдамся.
   Несколько мгновений все  оторопело  таращились  на  Командора,  затем
Булыжник,  бывший  по  негласному  уговору  кем-то  вроде  старшины   их
небольшой команды, возглавляемой самим Гроном, о