ј 823 
 
   Внешность: ?
   Место жительства: Возможно, имеет безопасный дом
   Транспортные средства: Стандартное желтое такси
   Прочее: Знаком с методами криминалистики. Возможно ранее судим. Знаком  с
анализом отпечатков. Пистолет "Кольт" 32 калибра.
 
   - Значит, это вовсе и не песок, - пробормотал  Райм,  -  а  нечто  совсем
другое. - Ты можешь индивидуализировать это вещество?
   Индивидуализация... Конечная цель криминалиста. Большинство  вещественных
доказательств может  быть  идентифицировано.  Но  даже  если  вы  определили
предмет, остаются сотни или даже тысячи источников, откуда он мог появиться.
Если же вам удалось его индивидуализировать, значит, вы уже знаете  источник
происхождения этого вещества  или  же  количество  таких  источников  весьма
ограничено. Это может быть отпечаток пальца, формула  ДНК,  кусочек  краски,
который отвалился как раз от машины подозреваемого и подходит и по  цвету  и
по  форме  к  поврежденной  поверхности,  как  маленький  фрагмент  мозаики,
незначительный сам  по  себе,  но  в  совокупности  с  остальными  кусочками
делающий картину законченной.
   - Может быть, - вздохнул Мел, - только для начала  мне  надо  определить,
что это вообще такое.
   - Измельченное стекло? - предположил Райм. По своей  сути  стекло  -  это
значительно расплавленный и спаянный песок, но процесс  изготовления  стекла
меняет структуру кристаллов. Измельченное стекло также  под  микроскопом  не
покажет двойной рефракции. Купер впился глазами в непонятное вещество.
   - Нет, не стекло и вовсе непохоже. Даже предположить  не  могу,  что  это
такое. Жаль, у нас здесь нет рентгеновского аппарата с рассеянной энергией!
   Довольно распространенный инструмент в современной криминалистике  -  это
сканирующий электронный микроскоп,  соединенный  с  рентгеновским  аппаратом
рассеянной энергии. Он обнаруживает даже самые  незначительные  включения  в
любом образце, который подвергается анализу.
   - Достаньте ему такой прибор, - приказал Райм Селитто и оглядел  комнату.
- И еще нужен вакуумный аппарат для отпечатков пальцев. Не помешает и  ГХ-ФМ
спектрометр.
   Газовый  хроматограф  разделял  вещества   на   составные   элементы,   а
фотоспектрометрия помогала определить каждый из них. Эти  приборы  позволяли
криминалистам  работать  с  образцами,  составляющими  сотые  доли   грамма,
сравнивая результаты с множеством систематизированных в каталогах веществ.
   Селитто тут же связался с лабораторией и объявил о своем заказе.
   - Однако мы не можем пассивно дожидаться этих  дорогих  игрушек.  Мел,  -
заявил Райм. - Поэтому придется нам действовать старомодным способом. Что ты
еще можешь мне рассказать о нашем лже-песочке?
   - Он смешан с грязью. Есть включения  глины,  кварца,  полевого  шпата  и
слюды. Наблюдаются микроскопические следы разложившихся растений. Попадается
также то, что может оказаться бентонитом.
   - Бентонит, - с удовольствием повторил Райм. - Это  вулканический  туф  и
пепел, спрессованные в морских отложениях.  Он  встречается  строителям  при
закладке глубоких фундаментов, и они добавляют его в жидкое цементное тесто.
Это предохраняет  здание  от  оседания.  Итак,  мы  ищем  район  новостроек,
поблизости от побережья, возможно, к югу от 34-й  улицы.  Севернее  коренные
породы располагаются близко к поверхности, и  подобной  заливки  фундаментов
там не требуется.
   - Если продолжать играть в "угадайку", - продолжал Мел, - то я бы сказал,
что основным элементом здесь является кальций... Подожди-ка, есть и какие-то
волокна.
   Он вновь закрутил ручками настройки, и Райм отдал бы все  что  угодно  за
возможность самому взглянуть в окуляр. Ему вспомнились те вечера,  когда  он
сам  до  изнеможения  прижимался   к   резиновому   наглазнику   микроскопа,
разглядывая следы перегноя, кровяные  клетки  или  мельчайшие  металлические
вкрапления в образцах.
   - Вот, нашел! Какая-то крупная трехслойная гранула. Один слой  напоминает
роговой, и два  кальциевых.  Цвета  немного  отличаются,  один  из  слоев  -
полупрозрачный.
   - Три слоя? - сердито буркнул  Райм.  -  Черт,  это  же  частица  морской
раковины! - Теперь он уже сердился на самого  себя.  Что  стоило  догадаться
раньше?!
   - Да, именно так, - согласился Купер. - Похоже на устрицу.
   Устричные  отложения  были  известны  лишь  в   районе   Лонг-Айленда   и
Нью-Джерси. Райм втайне надеялся, что география поисков убежища  преступника
ограничится Манхэттеном, где была найдена первая жертва.
   - В таком случае он предоставляет нам возможность обшаривать весь  город,
- забормотал Линкольн, - и поиски становятся практически бессмысленными.
   -  Вижу  еще  кое-что,  -  снова  заговорил  Купер.  -  Похоже  на  следы
известняка, причем древнего, гранулированного.
   - Может быть, это цемент? - предположил Райм.
   - Не исключено.
   - Тогда я перестаю понимать, причем здесь раковины, - пожал плечами  Мел.
- Вокруг всего Нью-Йорка отложения раковин включают в  себя  массу  грязи  и
перегнивших растений. Здесь же почему-то  добавлен  цемент,  а  растительные
включения ничтожны.
   - Края! - неожиданно рявкнул Райм. - Края! Какие края у  твоей  раковины.
Мел?
   Купер прильнул к окуляру:
   - Обломанные, совсем, не сглаженные водой.  Такое  происходит  при  сухом
дроблении. Эта раковина давно не лежала в воде.
   Глаза Райма шарили по карте Рандела справа налево.  Наконец,  его  взгляд
замер на том месте, где у "прыгающей собаки" находился крестец.
   - Есть! - выкрикнул он. - Теперь мне все ясно. В 1913 году Ф. У.  Вулворт
выстроил здание в шестьдесят этажей, которое до сих пор носит его  имя.  Оно
знаменито своей архитектурной терракотой, из которой  были  вырезаны  фигуры
химер и прочих готических чудовищ. В течение шестнадцати лет  дом  оставался
самым высоким в мире. Из-за того, что почва в  этом  месте  Манхэттена  была
намного ниже, чем уровень Бродвея, рабочим пришлось выкопать очень  глубокий
котлован для возведения массивного фундамента. Во время работ случайно  были
обнаружены останки промышленника Талбота Соамса, похищенного  в  1906  году.
Они были погребены в породе, напоминавшей белый  песок,  но  на  самом  деле
оказавшейся измельченным ракушечником. Газеты во  всю  трубили  о  том,  что
тучный обжора-магнат и в смерти не нашел в  себе  сил  расстаться  со  столь
любимыми им при жизни устрицами. Из-за того, что эти моллюски  во  множестве
встречались на восточной оконечности Манхэттена и  все  мусорные  баки  были
завалены  их  раковинами,  получила  свое  название  Перл-стрит,   то   есть
Перламутровая.
   - Заложница должна быть где-то в центре  города,  -  объявил  Райм.  -  В
деловой части, скорее всего, ближе  к  восточной  стороне.  И  возможно,  на
Перл-стрит. Она находится под землей на глубине от пяти до пятнадцати футов.
Может быть, это новостройка или просто подвал. Надо искать старинное  здание
или тоннель.
   - Джерри, еще раз быстренько  проверь  по  информации  Управления  охраны
окружающей среды, где сейчас ведется вывоз асбеста.
   - По Перл-стрит таких участков нет, - отозвался молодой детектив, отрывая
взгляд от карты, над которой он и Хауманн сейчас работали. - Зато  в  других
районах их не меньше трех дюжин: и в Гарлеме, и в Бронксе... В деловой части
ничего похожего нет.
   - Асбест... асбест... - как завороженный, повторял Райм. - Что же  такого
еще может сообщить нам этот чертов асбест? Часы показывали  уже  пять  минут
третьего.
   - Боу, в любом случае нам надо начинать пошевеливаться. Бери своих  людей
и бросай их на поиски.  Проверьте  все  до  одного  дома  по  Перл-стрит.  И
Уотер-стрит тоже.
   - Ничего себе! - ахнул полицейский. -  Представляешь,  сколько  там  этих
домов?! - И он направился к двери.
   - Лон, тебе тоже надо идти, - обратился Райм  к  Селитто.  -  Чем  больше
людей, тем больше шансов на успех. Придется задействовать  все  имеющиеся  у
нас резервы. Амелия, я хочу, чтобы вы тоже участвовали в поисках жертвы.
   - Послушайте, я как раз думала о том, что...
   - Офицер Сакс, - перебил ее Селитто, - по-моему, приказы надо  выполнять,
а не обсуждать.
   Она бросила на  него  сердитый  взгляд,  который  сразу  же  испортил  ее
привлекательную внешность.
   - Мел, ты приехал сюда на своем автобусе? - спросил Райм Купера.
   - Именно так. На СНР.
   В автобусах, которые вызывали на место преступления для сбора  и  анализа
вещественных  доказательств,  находилось   такое   количество   всевозможной
аппаратуры,  которому   позавидовала   бы   криминалистическая   лаборатория
небольшого города.  В  то  время,  когда  Райм  еще  служил  в  следственном
управлении, он приказал использовать  более  маневренные  микроавтобусы.  Их
называли СНР  -  средство  немедленного  реагирования.  С  виду  эти  машины
казались обычным городским транспортом, но
   Райм добился, чтобы их двигатели заменили на  турбинные,  такие,  которые
стоят в полицейских машинах  перехвата.  Впоследствии  частенько  получалось
так, что лабораторные микроавтобусы успевали прибыть на  место  преступления
даже  раньше  полицейских  патрульных   машин,   и   технические   работники
волей-неволей становились там первыми офицерами. А это  мечта  каждого,  кто
работает в полиции.
   - Передай ключи Амелии.
   Купер  повиновался,  и  Сакс,  на  несколько  секунд  застыв,  неожиданно
сорвалась с места и бросилась к лестнице. Райм отметил про себя, что даже ее
шаги сейчас звучали как-то сердито.
   - Ну, хорошо, Лон. Что ты обо всем этом думаешь? - обратился  Линкольн  к
Селитто.
   Тот лишь посмотрел на пустую комнату и подошел поближе к приятелю:
   - Ты действительно хочешь задействовать в этом расследовании ДК?
   - Что такое ДК?
   - Я имею в виду эту девушку, Сакс. У нее есть прозвище: ДК.
   - Почему?
   - Только не называй ее так в лицо, она начинает раздражаться. Ее отец был
прекрасным  полицейским  в  течение  сорока  лет.   Он   действительно   был
великолепным человеком, копом по призванию, поэтому ее стали называть  ДК  -
Дочь копа.
   - А ты думаешь, не следует нам ее подключать?
   - Я ничего подобного не говорил. Просто мне интересно, почему  ты  выбрал
именно ее?
   - Потому что ей пришлось спускаться вниз по отвесной  скале  только  ради
того,  чтобы  оставить  место  преступления  нетронутым.  Кроме  того,   она
самостоятельно  перекрыла  движение  поездов.  А  это  неплохое   проявление
инициативы.
   - Ну и что? Я могу назвать тебе дюжину полицейских, которые поступили  бы
точно так же.
   - Тем не менее, мне нужна именно она, - строгим  голосом  произнес  Райм,
давая понять Селитто, что дальнейшая дискуссия на эту тему неуместна.
   - Я просто хотел сказать еще вот что, - смутился детектив, - я только что
имел разговор с Поллингом. Так как  Перетти  не  включен  непосредственно  в
расследование, то могут возникнуть неприятности, если выяснится, что  осмотр
места  преступления  методом   "решетки"   производил   самый   обыкновенный
патрульный полицейский.
   - Возможно, так  оно  и  будет,  -  безразлично  произнес  Райм,  любуясь
приклеенным к стене плакатом с начатым на нем описанием  преступника.  -  Но
мне кажется, что эта проблема и яйца выеденного  не  стоит  по  сравнению  с
теми, которые нас ждут уже сегодня.
   И он опустил голову на мягкую подушку.
 
Глава седьмая 
 
   Микроавтобус  мчался  по  направлению  к  грязным   закопченным   районам
Уолл-стрит в деловой части Нью-Йорка.
   Пальцы Амелии  Сакс  нервно  постукивали  по  рулю,  когда  она  пыталась
представить себе то злосчастное место, где томилась бедная Ти-Джей  Колфакс.
Амелии  казалось,  что  найти  женщину  просто  невозможно.   Приближающийся
финансовый центр города сейчас  показался  ей  невероятно  огромным,  полным
крошечных переулков и тупиков, весь усеянный люками, дверями и  бесконечными
черными окнами.
   В любом из этих мест можно спрятать заложника.
   Перед мысленным взором Сакс все еще  стояла  рука,  торчащая  из  холмика
возле железнодорожного полотна. И блеск кольца с  бриллиантом,  надетого  на
окровавленную кость пальца.  Амелии  были  знакомы  такие  кольца:  подобные
украшения покупают сами себе богатые одинокие девушки. Будь у  нее  побольше
денег, она приобрела бы себе нечто похожее.
   Сейчас она  мчалась  на  юг,  лавируя  в  потоке  машин  и  уклоняясь  от
столкновения с многочисленными велосипедистами.
   Даже в такой солнечный сияющий жаркий  день  эта  часть  города  казалась
холодной и мрачной. Мрачные здания отбрасывали глубокую  тень,  а  их  серые
стены покрывали темные подтеки, напоминавшие свернувшуюся кровь.
   Сакс сбросила скорость до сорока миль, вписалась в поворот  и,  несколько
раз подпрыгнув на выщербленном асфальте, машина снова помчалась вперед.
   "Великолепный двигатель", - подумала Амелия и решила попробовать, как  он
покажет себя на скорости семьдесят миль в час.
   Еще будучи подростком, Эми Сакс, пользуясь  тем,  что  отец,  уставая  на
дежурстве, ложился спать, зажимала в ладони ключ от его "Камаро" и  невинным
тоном осведомлялась у матери, не надо ли что-нибудь купить  в  магазине.  Не
успевала та ответить отрицательно или порекомендовать дочери сесть на поезд,
как девочка исчезала и через секунду  уже  неслась  в  отцовской  машине  по
проселочным дорогам.
   Возвращалась она часа  через  три  и,  конечно  же,  без  продуктов.  Эми
потихоньку пробиралась в дом, где ее встречала рассерженная  мать,  читавшая
ей  пространные  нравоучения.  Суть  их  сводилась  к   тому,   что   ранняя
беременность  -  штука  нежелательная,  что  материнство  в  таком  возрасте
преждевременно состарит Эми, и тогда с мечтами о  карьере  фотомодели  можно
будет распроститься навсегда. Однако в конце концов мать  выяснила,  что  ее
дочка не спит с кем попало, а вместо этого летает на машине по  окрестностям
со скоростью сто миль в час. Она рассердилась еще больше, и теперь  характер
ее нотаций претерпел незначительные изменения: мать предупреждала  Эми,  что
та неминуемо попадет в аварию и изуродует лицо, что также поставит крест  на
возможности стать той же фотомоделью.
   Когда Эми подросла и получила водительские права, дела пошли еще хуже.
   Теперь ей очень нравилось мчаться в  узких  промежутках  между  огромными
грузовиками, уповая лишь на то, что ни их водители, ни пассажиры не  откроют
дверей.
   Когда ты в движении, тебя трудно поймать...
   Лон Селитто сосредоточенно мял короткими толстыми пальцами свое  лицо  и,
совершенно  не  обращая  внимания  на  скорость,  с  которой   двигался   их
микроавтобус, беседовал со своим напарником о ходе расследования. Со стороны
он  напоминал  главного  бухгалтера,  согласующего  с   подчиненным   нюансы
какого-нибудь финансового отчета.  Что  касается  Бэнкса,  то  тот  перестал
бросать вожделенные взгляды на  глаза  и  губы  Амелии,  а  лишь  ежеминутно
смотрел на показания спидометра.
   Они  лихо  свернули  под  Бруклинский  мост.   Сакс   сейчас   думала   о
содержавшейся в плену женщине. Постукивая своими  неухоженными  пальцами  по
рулю, она представляла себе роскошный маникюр  Ти-Джей.  И  снова  перед  ее
глазами встала торчащая из земли белая ветвь руки с кольцом на окровавленной
кости.
   - По-моему, он просто чокнутый,  -  неожиданно  выпалила  Сакс,  лишь  бы
избавиться от навязчивого видения.
   - Кто? - удивился Селитто.
   - Райм.
   - Что до меня, - добавил Бэнкс, -  он  мне  кажется  похожим  на  Говарда
Хьюза, только помоложе.
   - Да, он действительно сегодня выглядел неважно, - согласился Селитто,  -
а раньше ведь был красавец-мужчина. Хотя это и неудивительно,  учитывая  то,
через что ему пришлось пройти. Кстати, Сакс, где  вы  научились  так  водить
машину?
   - На службе, - буркнула Амелия. - Причем никто меня не просил,  а  только
приказывал. Как вот  вы  сегодня.  А  что,  он  действительно  когда-то  был
выдающимся криминалистом?
   - Райм? Он был более чем выдающимся. Если самый талантливый криминалист в
год мог разобраться с парой сотен трупов, то Линкольн без труда справлялся с
четырьмястами.  Даже  тогда,  когда  уже  стоял   во   главе   следственного
управления. Взять хотя бы Перетти. Он неплохой парень, но занимается от силы
одним делом в две недели, да и то при условии, что оно попадет  на  страницы
всех центральных газет. Только я вам ничего не говорил, офицер.
   - Конечно, нет.
   - А Райм вникал буквально во все. Если у него не  было  текущих  дел,  он
просто ходил по городу.
   - Зачем?
   - Просто ходил. Присматривался,  кое-что  покупал,  кое-что  подбирал.  В
общем, собирал разные вещи.
   - Какие вещи?
   - То, что чаще всего оказывается вещественными доказательствами.  Образцы
почвы, продукты питания, журналы,  колпаки  с  автомобильных  колес,  обувь,
лекарства, растения... Вы называете любой предмет, и он находит его в  своем
каталоге или вносит туда. Поэтому, когда  в  ходе  расследования  появляются
вещественные доказательства, Райм лучше всех знает, где был преступник и чем
занимался.
   - А в роду у него были полицейские?
   -  Нет.  Отец  -  ученый,  работал  в  национальной  лаборатории,  что-то
изобретал, насколько я помню.
   - Значит, Райм тоже хотел пойти по его стопам и стать ученым?
   - Да, у него две ученые степени: в области химии и  истории.  Я,  правда,
сам не знаю, почему он посвятил себя именно  этим  предметам.  Родители  его
умерли давно, лет пятнадцать назад. Братьев и сестер нет. Родился и вырос он
в Иллинойсе, поэтому его и назвали Линкольном.
   Амелии захотелось спросить, женат ли он или, может быть, когда-то  раньше
состоял в браке, но она сдержалась и вместо этого неуверенно начала:
   - Скажите, а он всегда такой...
   - Смелее, офицер.
   - С говнецом вместо характера?
   Бэнкс рассмеялся.
   - Моя мама про  таких  говорила  "завернутый",  -  улыбнулся  Селитто.  -
Пожалуй, это словечко лучше  всего  характеризует  Райма.  Он  действительно
свернут на своем любимом  деле.  Как-то  раз,  я  помню,  его  придурковатый
помощник обработал люминолом, - а это реактив для анализа крови -  отпечаток
пальца. Ну, немного перепутал с нингидрином. Короче  говоря,  отпечаток  был
потерян. Так Райм его уволил в ту же  секунду.  В  другой  раз  полицейскому
захотелось отлить на месте преступления, и он, после того, как  сделал  свое
дело, додумался спустить воду в унитазе.  Вы  бы  видели,  как  разбушевался
Райм! Он велел несчастному копу разобрать  унитаз  и  вернуть  все  то,  что
находилось в нем в тот момент, когда они прибыли на  место  преступления.  -
Селитто улыбнулся. - Но тот полицейский тоже  оказался  с  гонором.  "Ничего
делать не буду, - говорит, - я, между прочим, лейтенант". На  что  Райм  ему
преспокойно отвечает: "Неужели? А у меня для вас новости. С этой  минуты  вы
не лейтенант полиции, а сантехник  низшего  разряда".  Я  могу  рассказывать
такие истории бесконечно... Послушайте, офицер, вы,  как  мне  кажется,  уже
разогнались до восьмидесяти миль!
   Они пронеслись мимо здания полицейского управления, и  Амелия  с  грустью
подумала: "А ведь  я  сейчас  должна  была  сидеть  здесь,  слушать  лекции,
знакомиться  с   новыми   товарищами,   наслаждаться   прохладным   воздухом
кондиционеров".
   В этот момент ей удалось обойти таксиста, намеревавшегося просочиться  на
красный свет.
   Господи, ну и жарища! Душно, просто пекло какое-то! Самое  мерзкое  время
суток. И настроение под стать погоде, так и бросает то вверх, то  вниз,  как
грязные потоки воды в Гарлемских фонтанах. Пару лет назад Амелия с приятелем
справляли  Рождество  "по  сокращенному  графику".  У  них  был  всего  один
свободный час, с одиннадцати вечера до полуночи. Погода стояла прохладная  -
всего четыре градуса. Они с Ником расположились в Рокфеллер-Центре на свежем
воздухе возле катка, пили горячий кофе и бренди. Еще тогда они дружно пришли
к мнению, что лучше провести в  таком  режиме  целую