в  стройном  хоре,
репетирующем очередной хорал. Мелодия заполняла все пространство, проникая в
самые дальние уголки подвала.
 
Часть четвертая 
До самой кости 
 
   Богам не дано только одного: власти переделывать прошлое.
   Аристотель
 
Глава двадцать седьмая 
Воскресенье, 5 часов 45 минут утра - понедельник, 7 часов вечера. 
 
   Его пробудил какой-то  залах.  Так  случалось  нередко.  И  так  же,  как
частенько бывало по утрам, он не стал  сразу  открывать  глаза.  Находясь  в
полулежачем положении, он сначала попытался отгадать, что же это за аромат.
   Может  быть,  загазованный  городской  воздух?  Роса,   испарявшаяся   со
скользких от разлившегося  бензина  улиц?  Сырая  штукатурка?  Он  попытался
вспомнить, какой аромат исходил от Амелии Сакс, но не смог.
   Его мысли понеслись дальше. Что же все-таки это такое?
   Освежитель? Нет.
   Какой-то химический реактив из импровизированной лаборатории Купера?
   Нет, его бы он сразу узнал.
   Это... Ах, ну, да, конечно... Маркер.
   Теперь можно и глаза открыть. Он скользнул  взглядом  по  спящей  Амелии,
словно для того, чтобы убедиться, что она его не бросила, и  остановился  на
плакате с таблицей. Вот откуда исходит этот едва  уловимый  запах.  Горячий,
влажный августовский воздух нагрел строчки,  и  теперь  по  комнате  носился
аромат свеженаписанных слов.
   Знаком с методами криминалистики.
   Возможно, ранее судим.
   Пистолет "Кольт" 32 калибра.
   Связывает жертвы, используя необычные узлы.
   Любит все старинное.
   Одну жертву называл "Ханна".
   Знает основы немецкого языка.
   Тяготеет к подземельям.
   Светящиеся цифры настенных часов показывали 5:45. Глаза Райма вернулись к
таблице. Он не мог отчетливо видеть все буквы,  они  пока  что  расплывались
мутными пятнами, однако света уже было достаточно для того, чтобы  различить
кое-какие слова.
   Раздвоение личности.
   Возможно, священник, работник социальной сферы, советник.
   Необычно истертая обувь, много читает?
   Прислушивался к звуку ломаемой им кости у жертвы.
   Оставил змею в насмешку над следователями.
   Соколы, обитающие на  карнизе,  тоже  пробуждались.  До  Райма  донеслось
хлопанье их  крыльев.  Глаза  Линкольна  снова  уставились  на  таблицу.  Он
вспомнил, как в своем кабинете следственного управления развешивал по стенам
десятки карточек, в которые вносил  данные  о  преступниках,  находящихся  в
розыске. Райм представил себе, как расхаживал из угла в  угол,  рассматривая
эти памятки и пытаясь понять, что за люди скрываются  за  скупыми  строчками
описаний.
   Частицы краски, образцы пыли, сухие листья...
   Старое здание, розовый мрамор.
   Райм вспомнил об одном хитроумном похитителе драгоценностей, которого они
с Лоном ловили десять лет назад. Когда  его,  наконец,  задержали  на  месте
преступления, этот нахал заявил, что расскажет им, куда припрятал  остальные
ценности, если полицейские  похлопочут  о  его  оправдании.  Тогда  Линкольн
ответил: "Да, у нас  были  определенные  трудности  с  поисками  похищенного
тобой". "А я и не сомневался", - ответил пройдоха. "Зато теперь, - продолжал
Райм, - наши поиски сузились  до  размеров  угольного  подвала  в  одном  из
домиков колониального стиля на реке Коннектикут, в пяти милях  к  северу  от
Лонг-Айленда. Единственное, что осталось определить, так это на каком берегу
стоит дом: на восточном или на западном". Когда  дело  было  закончено,  все
очень любили вспоминать о выражении лица преступника после такого  заявления
Райма. "Твою мать! Ты там уже побывал!" - такими словами вор отреагировал на
сведения о его тайнике.
   "Может быть. Сакс, ты и права. Это самое настоящее волшебство",  -  думал
Райм.
   Любит все старинное.
   - Сакс! - крикнул Райм. - Просыпайся!  Девушка  зашевелилась  и  села  на
диване:
   - Что? Что...
   Старинное, старинное, старинное...
 
Предпод ј823 
 
   Внешность: Носит темную одежду. Старые перчатки,  лайковые,  красноватого
оттенка. Лосьон после бритья:  чтобы  скрыть  дурной  запах?  Лыжная  маска?
Темно-синяя? Перчатки темные
   Лосьон после бритья - сухой. Цвет волос - не каштановые. Глубокий шрам на
указательном пальце
   Обычная спортивная одежда. Перчатки выгорели? Испачканы?
   Место  жительства:  Возможно,  имеет  безопасный  дом.  Бродвей  и  82-я,
"Шопрайт". Гринвич и Банк, "Шопрайт". 8-я авеню и 24-я, "Шопрайт". Хьюстон и
Лафайет, "Шопрайт". Старое здание, розовый мрамор. Зданию не менее 100  лет,
возм. особняк или гос. Учреждение
   Транспортные средства:  Стандартное  желтое  такси.  Современная  модель,
седан. Светло-серый, серебристый, бежевый
   Арендованная  машина,  возможно  угнанная.  Фирма   "Хертц",   серебряный
"Таурус", модель этого года.
   Прочее: Знаком с методами криминалистики. Возможно, ранее судим. Знаком с
анализом отпечатков пальцев. Пистолет "Кольт" 32 калибра. Связывает  жертвы,
используя необычные узлы
   Любит все старинное. Одну жертву называл "Ханна". Знает основы  немецкого
языка. Раздвоение личности. Возможно, священник, работник социальной сферы
   Необычно истертая обувь. Много читает?  Прислушивался  к  звуку  ломаемой
кости. Оставил змею в насмешку над следователями.
 
   - Я допустил ошибку, -  жестко  сказал  он.  -  Поэтому  у  нас  возникли
проблемы.
   Сначала Сакс подумала, что это связано с его  здоровьем,  и  бросилась  к
сумке с лекарствами.
   - Нет, Сакс. Все дело в ключевых предметах. Я не правильно истолковал  их
значение. - Он тяжело задышал и даже заскрипел зубами от натуги.
   Амелия быстро оделась и, машинально почесываясь, обратилась к Райму:
   - Что такое. Линкольн? Что случилось?
   - Церковь. Она может находиться вовсе и не в Гарлеме. Я допустил  ошибку,
- повторил он.
   Как и в деле, когда была убита семья  Колина  Стэнтона,  в  расследование
вкралась неточность. В криминалистике  немало  случаев,  когда  среди  сотни
неопровержимых улик одна  трактуется  неверно,  что  ведет  в  результате  к
тяжелым последствиям.
   - Сколько времени? - спросила Амелия.
   - Без четверти шесть или около того. Возьми газеты, где  есть  расписание
церковных служб.
   Сакс отыскала необходимое и посмотрела на Райма:
   - О чем ты сейчас думаешь?
   - 823-й одержим стариной, и если  ему  понадобилась  церковь,  посещаемая
исключительно чернокожими, то это не обязательно Гарлем. В 1900  году  Филип
Пэйтон начал кампанию за предоставление афро-американцам  прав  на  владение
недвижимостью в  Гарлеме.  Но  в  то  время  существовало  еще  два  района,
населенных неграми: там, где сейчас  расположен  Верховный  суд  и  Сан-Хуан
Хилл. Теперь там, конечно,  преобладает  белое  население,  но  раньше...  О
Господи, почему я сразу об этом не вспомнил?
   - А где находится Сан-Хуан Хилл?
   - К северу от Адовой Кухни. На Западной стороне. Этот район назван так  в
честь всех чернокожих солдат,  сражавшихся  во  времена  испано-американской
войны.
   Амелия быстро просмотрела газету.
   - В деловой части... - читала она, - в Бэттери-Парке  есть  часовня.  Там
также проводятся службы.
   - Нет, это не тот район. Еще дальше на северо-восток.
   - Пресвитерианская церковь в китайском квартале.
   - Есть баптистские или евангелические?
   - Нет, в этом районе нет ничего похожего. А, вот... Господи! О нет! -  Ее
глаза округлились. Райм сразу все понял:
   - Заутреня!
   Она кивнула:
   -  Да,  в  баптистской  церкви.  Райм,  она  начинается  в  шесть   утра.
Пересечение 59-й и 11-й авеню.
   - Это и есть Сан-Хуан Хилл. Звони им!
   Сакс схватила трубку и принялась  набирать  номер.  Она  стояла,  опустив
голову, пощипывая бровь и потряхивая головой:
   - Отвечайте, ну,  отвечайте  же!..  Черт!  Там  автоответчик.  Священник,
наверное, уже ушел на репетицию. - Она громко произнесла в трубку:
   - Вам звонят  из  полиции  Нью-Йорка.  У  нас  есть  серьезные  основания
полагать, что в вашу церковь заложена зажигательная бомба. Эвакуируйте  всех
присутствующих немедленно. - Она положила трубку на рычаг и быстро обулась.
   - Вперед, Сакс. Ты должна быть там. Срочно!
   - Я?
   - Мы находимся ближе, чем полицейский участок. Ты будешь у  церкви  через
десять минут.
   Она бросилась к выходу, на бегу застегивая ремень.
   - А я пока позвоню в полицию, - крикнул он вдогонку девушке, которая  уже
неслась вниз по ступенькам, с развевающимися волосами,  напоминающими  рыжее
облако. - Сакс, если у  тебя  возникнет  потребность  почувствовать  высокую
скорость, не стесняйся!
 
*** 
 
   Микроавтобус вырвался на 81-ю улицу и взял курс на запад. На  перекрестке
у Бродвея Сакс так резко вывернула руль, что машина ударила газетный автомат
"Нью-Йорк Пост". "Задняя часть машины слишком тяжела.  -  Сакс  вспомнила  о
количестве загруженной  в  микроавтобус  аппаратуры.  -  На  скорости  свыше
пятидесяти крутые виражи недопустимы".
   Она поехала вниз по Бродвею, аккуратно притормаживая  на  перекрестках  и
следя в зеркала заднего обзора за обстановкой.
   Вновь свернув на 9-ю  авеню  возле  Линкольн-Центра,  Амелия  устремилась
дальше на юг. Черт!
   Завизжав тормозами, микроавтобус остановился. Дальше  движение  по  улице
было перекрыто. Ряды синих козел блокировали проезжую часть, так как  вскоре
там должна была развернуться ярмарка. Над улицей  развевался  транспарант  с
яркой надписью: "Народные промыслы и деликатесы всего мира".
   Проклятье! И тут путается ООН!  Амелия  отогнала  машину  на  полквартала
назад, потом  вдавила  педаль  газа  и  через  мгновение  снесла  ярмарочную
преграду микроавтобусом. Оставляя за собой опрокинутые алюминиевые столики и
деревянные лотки, Сакс косой прошлась по пустынной территории  ярмарки.  Еще
через два квартала ее машина смяла и южную "баррикаду" и помчалась  по  59-й
улице. Изредка она даже заезжала на тротуар, хотя и  не  намеревалась  этого
делать. В ста ярдах впереди показалась церковь. Взволнованные прихожане  уже
толпились  возле  нее,  а  на  ступеньках  собрались  их  дети:  девочки   в
бело-розовых платьицах с оборками и мальчики в черных костюмах и белоснежных
рубашках.
   Из подвального окна вилась тонкая струйка  серого  дыма.  Амелия  вдавила
педаль акселератора, и мотор взревел. Она схватила рацию:
   - Машина номер два - Центральной! Как меня слышите?
   Сакс  бросила   всего   один   взгляд   на   панель   "Моторолы",   чтобы
удостовериться, что рация включена,  как  в  тот  же  миг  прямо  в  лоб  ее
микроавтобусу из боковой улочки вылетел "мерседес".
   Она мельком увидела за стеклами перекошенные от ужаса лица сидящих внутри
людей, а водитель отчаянно нажал на тормоза.
   Амелия до отказа вывернула руль влево, умоляя шины микроавтобуса:
   - Держитесь, держитесь, держитесь!
   Но резина ничего не могла поделать с пропитанным  маслом  и  размягченным
жарой асфальтом, к тому же кое-где  покрытом  утренней  росой.  Микроавтобус
запрыгал, как катер на подводных крыльях.
   На скорости пятьдесят миль в час заднее крыло  ее  машины  впечаталось  в
капот  "мерседеса".  С  грохочущим   ударом   560-я   модель   отлетела   от
микроавтобуса,  оторвав  задние  двери.  В  воздухе,  раскрываясь  на  лету,
закувыркались черные чемоданы с аппаратурой. Их  содержимое  рассыпалось  по
улице. Прихожане бросились прятаться от брызнувших во все  стороны  осколков
стекла и металла.
   Из-под рулевой колонки вспух пузырь мешка безопасности, и Сакс прижало  к
сиденью.  Микроавтобус  опрокинулся  и,   задевая   припаркованные   машины,
продолжал некоторое время двигаться вперед, пока не уперся в газетный  киоск
и не остановился, перевернувшись вверх колесами.  Вокруг,  словно  крошечные
парашютики, планировали газеты и конверты для вещественных доказательств.
   Повиснув вниз головой,  удерживаемая  ремнями.  Сакс  тряхнула  волосами,
мешавшими видеть, вытерла кровь, сочившуюся из разбитого лба и губы, а потом
попыталась освободиться.
   Защелки ремней держались крепко. Из разбитого мотора выливались  нагретые
масло и бензин, попадая на руки Амелии. Она вытащила из кармана нож, открыла
его и попросту обрезала ремни. Рухнув вниз, девушка едва  не  наткнулась  на
лезвие, и теперь лежала, задыхаясь от бензиновых паров.
   "Давай, девочка, вылезай отсюда!" - приказала она себе.
   От удара двери заклинило, а  через  изувеченную  заднюю  часть  выбраться
нечего было и думать. Амелия принялась бить ногами по окнам,  но  стекла  не
поддавались. Потом, приняв более удобное положение, она  изловчилась  и  изо
всех сил пнула в растрескавшееся лобовое  стекло.  Никакого  эффекта,  кроме
почти растянутой лодыжки!
   Пистолет!
   Она похлопала себя по бедру и  убедилась,  что  при  столкновении  оружие
вылетело из кобуры и теперь валялось где-то внутри салона. Ощущая на руках и
плече  горячие  капли  масла,  Сакс  отчаянно  рылась  в   груде   бумаг   и
оборудования, устилавшей крышу машины, ставшую теперь днищем.
   Наконец, рядом с потолочным плафоном, она заметила свой  "Глок".  Девушка
подхватила его и прицелилась в боковое стекло.
   На линии огня случайных зрителей не наблюдалось.
   Но тут  ее  посетило  сомнение:  не  может  ли  вспышка  огня  из  ствола
воспламенить бензиновые пары, переполнявшие салон?
   Она вытянула руку, стараясь  держать  пистолет  подальше  от  пропитанной
бензином формы, и немного поколебавшись, нажала на спуск.
 
Глава двадцать восьмая 
 
   Пять выстрелов. Пять пробоин, расположенных в виде  звезды.  Но  и  тогда
стекло "Дженерал Моторс" не поддалось.
   Грохнули  еще  три  выстрела,  едва  не  оглушившие  Амелию,   в   тесном
пространстве микроавтобуса. Но, по крайней мере, хоть бензин не взорвался.
   Сакс снова принялась бить ногой в стекло, и, наконец, оно не выдержало  и
брызнуло во все стороны  осколками  зеленовато-голубого  льда.  Едва  Амелия
успела выкатиться из салона, как машина с глухим хлопком взорвалась.
   Девушка разделась до рубашки, сорвав с себя пропитанную бензином форму  и
бронежилет. Бросив все  это  на  асфальт,  она  положила  рядом  микрофон  с
наушником. Вывихнутая лодыжка подворачивалась, но Сакс, не  обращая  на  нее
внимания, бросилась к церкви. Оттуда  уже  выбегали  прихожане  и  участники
хора. Весь первый этаж заполнился дымом. Внезапно паркет  посредине  прохода
закоробился, потом вспучился, и из-под него вырвался сноп пламени.
   Вслед  за  паствой  появился  священник,  кашляющий  от  едкого  дыма   и
вытирающий слезящиеся глаза. Он тащил за собой потерявшую сознание  женщину,
и Сакс поспешила к нему на помощь. Вдвоем они выволокли ее наружу.
   - Где вход в  подвал?  -  обратилась  Амелия  к  священнику.  Тот  сильно
закашлялся и замотал головой.
   - Где?! - заорала она, думая только о судьбе Кэрол Ганц  и  ее  маленькой
дочке. - Где подвал?!
   - Там. Но...
   Дверь в подвал находилась по ту сторону огненной стены полыхающего пола.
   Сакс едва различила ее сквозь плотную дымовую завесу.  Прямо  перед  ними
начала рушиться стена. Горящие балки и стропила падали вниз, поднимая  снопы
искр. Девушка на  секунду  заколебалась,  а  потом  приготовилась  метнуться
сквозь огонь, но в этот момент священник удержал ее за руку:
   - Подожди. - Он вытащил из шкафа огнетушитель и сорвал с него  пломбу.  -
Теперь пошли.
   Амелия отрицательно покачала головой:
   - Без вас. Вам лучше оставаться здесь и ждать пожарных. Сообщите им,  что
в подвале офицер полиции и жертва.
   И она бросилась вперед.
   Когда ты в движении...
   Амелия бежала, лавируя между  очагами  пламени,  рвущимися  из-под  пола.
Из-за густого дыма она не могла правильно рассчитать расстояние до  двери  и
ударилась в нее всем телом. Ее отбросило  назад,  и  девушка  покатилась  по
полу. Волосы Сакс затрещали от жара, и несколько прядей вспыхнули. Задыхаясь
и кашляя, она сбила огонь  и  вскочила  на  ноги.  Однако  пол,  подточенный
пожаром, ослаб, паркет разъехался под ее ногами, и Амелия упала,  ударившись
лицом о твердое дерево. Она почувствовала,  как  языки  пламени  из  подвала
облизывают ее руки, и отдернула их.
   Откатившись от края провала, он выпрямилась и потянулась было  к  дверной
ручке, но вовремя спохватилась.
   "Сначала хорошенько подумай! - сказала она себе. - Температура  огромная.
Возникнет обратная тяга, и тебя попросту поджарит".  Она  потрогала  полотно
двери: дерево оказалось обжигающе горячим.
   "А что, черт возьми, я еще  могу  предпринять?"  -  подумала  Амелия,  и,
поплевав на ладонь, резким движением схватила и повернула ручку, прежде  чем
нагретый металл успел опалить ее кожу.
   Дверь открылась, и  изнутри  вырвалось  целое  облако  дыма,  пронизанное
искрами.
   - Есть тут кто-нибудь?! - крикнула Сакс и устремилась вниз по лестнице.
   Нижние ступени уже были охвачены пламенем. Она направила на них  короткую
струю углекислоты и нырнула в полумрак подвала. Девушка тут же  споткнулась,
и огнетушитель, стуча по ступенькам, исчез в темноте. Сама Сакс едва  успела
ухватиться за перила и удержаться, иначе она неминуемо сломала бы ногу.
   Вытащив ногу из-под провалившейся ступени,  Амелия  вгляделась  в  дымный
мрак. Самого дыма было немного: он поднимался к потолку и вытягивался сквозь
щели, но огонь здесь бушевал вовсю. Огнетушитель закатился под горящий стол.
"Забудь о нем!" - приказала себе девушка и двинулась вперед.
   - Эй! - снова крикнула она.
   Тишина.
   Потом Сакс вспомнила, что 823-й имел обыкновение заклеивать своим жертвам
рты липкой лентой. Ему не нравилось, когда они издавали звуки.
   Она толкнула ногой боковую  дверь  и  заглянула  в  маленькую  котельную.
Отсюда вела  дверь  наружу,  но  подступы  к  ней  были  завалены  пылающими
обломками. Тут же находилась  и  емкость  с  горючим,  вокруг  которой  тоже
бушевало пламя.
   "Топливо быстро не взорвется,  -  вспомнила  Сакс  кое-что  из  лекций  о
поджогах. - Значит, есть время раскидать горящие обломки  и  открыть  дверь.
Сначала надо приготовить путь  к  отступлению,  а  потом  заняться  поисками
женщины и девочки".
   Она заколебалась, наблюдая, как пламя, волна за волной,  накатывается  на
цистерну.
   Не взорвется, не взорвется...
   Амелия бросилась вперед, к спасительной двери.
   Не...
   Неожиданно емкость зашипела, как банка перегревшейся газировки, и лопнула
по центральному шву. Вырвавшееся из нее горючее вспыхнуло оранжевым облаком,
и к Сакс потекла настоящая огненная река.
   Взорваться, может быть, и не взорвется, но горит оно здорово, чтоб его...
Амелия отпрыгнула назад и закрыла дверь. Об этом пути отхода можно забыть.
   Безудержно кашляя, она отступала к лестнице, оглядывая подвал  в  поисках
Кэрол и Пэмми. Может быть, на этот раз 823-й  отступил  от  своих  правил  и
вместо подвала остановил свой выбор на чердаке?
   Откуда-то сверху послышался душераздирающий треск. Амелия подняла  голову
и увидела, как огромная балка, растрескавшаяся и объятая пламенем,  медленно
сползает вниз.
   Невольно вскрикнув. Сакс отпрыгнула в сторону,  но  снова  споткнулась  и
упала на спину. Горящий таран  направлялся  прямо  к  ее  лицу  и  груди,  и
девушка, защищаясь, инстинктивно выставила перед собой руки.
   Послышался удар: балка уперлась в стул и остановилась в нескольких дюймах
от лица Амелии. Она откатилась в сторону и вскочила на ноги.
   Сакс осматривала помещение сквозь плывущую дымовую завесу.
   "О Господи, нет! Я не должна потерять еще одну жертву!"  -  пронеслось  в
голове девушки. Задыхаясь, она обернулась  и  двинулась  в  сторону  темного
угла, который еще не обследовала.
   Внезапно  из-за  шкафа,  стоящего  у  нее  на  пути,  высунулась  нога  и
подставила ей подножку.
   Сакс потеряла равновесие и, вытянув руки, в  который  раз  шлепнулась  на
пол, едва не попав лицом в лужу горящего топлива. Она перекатилась  на  бок,
выхватила пистолет, и... он оказался направленным прямо в лицо  перепуганной
блондинки, пытающейся принять сидячее положение.
   Сакс тут же сорвала ленту с губ