го,  этому  страшному  человеку  понадобилось  так
тщательно и равномерно возить веником по полу...
 
*** 
 
   По их лицам он сразу  понял,  что  они  оба  удивлены  и  чувствуют  себя
неуверенно.
   Хотя  полицейские,  занимающиеся  расследованием  убийств,  очень   редко
оказываются в подобных ситуациях.
   Лон Селитто и молодой Бэнкс (кстати, Джерри, а не  Эрни)  сразу  же  сели
туда, куда движением косматой головы  указал  им  хозяин,  -  на  пыльные  и
расшатанные плетеные стулья, готовые вот-вот развалиться.
   Райм сильно изменился с тех пор, когда Селитто видел его в последний раз,
и детектив не мог скрыть своего удивления, даже шока. Бэнксу было не  с  чем
сравнивать состояние Линкольна, но, тем не менее, он тоже пришел в  ужас  от
того,  что  ему  пришлось  здесь  увидеть.  Грязная,  неубранная  комната  и
блуждающий взгляд хозяина, осматривающего их с  ног  до  головы.  Запах  был
почти невыносим. Впрочем, именно так и  должно,  наверное,  было  пахнуть  в
затхлых, непроветриваемых помещениях, где живут люди, подобные Райму.
   Линкольн уже успел пожалеть о том,  что  позволил  этим  двоим  подняться
сюда.
   - Почему же ты не позвонил мне заранее, Лон?
   - Ты бы послал меня подальше. И он не ошибался.
   Том возник возле лестницы и вопросительно посмотрел на своего  босса,  но
тот успел опередить помощника:
   - Нет, Том, ты нам не нужен. - Линкольн  вовремя  вспомнил  что  усердный
юноша каждый раз непременно спрашивал гостей, не желают  ли  они  что-нибудь
выпить или поесть.
   Просто Марта Стюарт в брюках!
   На какое-то время в комнате воцарилось неловкое молчание. Первым  решился
заговорить  Селитто.  Этот  огромный,  чуть   взъерошенный   полицейский   с
двадцатилетним стажем был достаточно крепок духом, и мало что могло  удивить
или расстроить его. Однако, что бы он ни намеревался поведать, слова тут  же
застряли у него в горле, когда  он  бросил  взгляд  на  коробку,  стоящую  у
кровати Райма, с одноразовыми подгузниками для взрослых.
   - Я читал вашу книгу, сэр, - робко начал Джерри Бэнкс. Как успел заметить
Райм, этот парень еще не научился как следует пользоваться бритвой, и на его
лице оставалось множество  следов  от  порезов  после  бритья.  А  как  лихо
закручен у него чубчик! Господи, да ему не дашь больше двенадцати, раз уж на
то пошло. "Чем больше стареет мир, - отметил про себя Линкольн, - тем моложе
начинают казаться его обитатели".
   - Какую именно?
   - Ну, разумеется, учебник по криминалистике. Но я имел в виду  приложения
с фотографиями. Тот, второй вариант, который вышел пару лет назад.
   - Там кроме картинок еще и слова есть.  Вы  не  забыли  их  прочитать?  -
съязвил Райм.
   - Ну да, конечно, - смутился Бэнкс. У одной стены  были  выстроены  пачки
нераспроданного тиража "Места преступления". - Я и не знал, что вы  с  Лоном
друзья, - сообщил Бэнкс.
   - Неужели Лон не щегольнул тем, что о нас упоминали в книге "Лучшие  люди
года"?  И  не  показывал  свои  фотографии?  Не  закатывал   рукава,   чтобы
продемонстрировать шрамы и заметить при этом: "А вот эти раны я получил  еще
тогда, когда мы работали вместе с Линкольном Раймом"?
   Селитто даже не улыбнулся.
   "Ну, хорошо, - подумал он, - я могу показать тебе такое, что у тебя будет
еще меньше поводов для улыбки". Старший детектив  принялся  рыться  в  своем
кейсе.
   "Интересно, с чем он ко мне заявился?" - мелькнуло в голове Линкольна.
   - И сколько же времени вы были напарниками? -  продолжал  Бэнкс,  пытаясь
заполнить паузу.
   - Это к тебе вопрос, - Райм посмотрел на часы.
   - Мы не были напарниками, - поправил Селитто. - Я занимался убийствами, а
он был главой следственного управления.
   - Ого! - уважительно заметил Бэнкс.  Место  главы  Центрального  аппарата
считалось одним из самых престижных во всем полицейском департаменте.
   - Именно так, - подтвердил Райм, глядя в окно  на  небо  с  таким  видом,
словно врач должен был прилететь к нему на соколе. - Два мушкетера.
   Спокойным тоном, который так бесил Линкольна, Селитто заметил:
   - Целых семь лет мы работали рука об руку.
   - И очень неплохих лет, - так же бесстрастно отозвался Райм.
   При этих словах Том нахмурился, но Селитто  сделал  вид,  что  ничего  не
заметил. Скорее, даже проигнорировал. Вместо этого он заявил:
   - У нас появились проблемы, Линкольн. Требуется твоя помощь.
   Шлеп! Целая пачка бумаг очутилась на прикроватном столике.
   - Помощь? - Ноздри Райма затрепетали от смеха.  Как  отзывалась  об  этой
части  лица  Блэйн,  "этот  нос  похож  на  удачное  творение  пластического
хирурга". Что на самом деле не соответствовало истине.  Также  ей  казалось,
что у Линкольна идеальный рисунок губ. ("Необходимо добавить шрам", - как-то
пошутила она, и действительно, в одной из их  бесконечных  схваток  он  чуть
было не заработал его.) "Но почему же, - удивлялся Райм,  -  ее  чувственные
видения до сих пор волнуют меня?" Вот и сегодня  он  проснулся  с  мыслью  о
своей бывшей жене и решил написать ей письмо. В  настоящий  момент  оно  уже
было набрано на компьютере, и Райм сбросил его на жесткий  диск.  В  комнате
повисла тишина, пока Линкольн одним пальцем набирал на клавиатуре команду.
   - Линкольн? - обратился к нему Селитто.
   - Да, сэр. Я уже слышал, что от меня требуется  помощь.  Бэнкс  продолжал
глупо и неуместно улыбаться,  ерзая  и  пытаясь  поудобнее  пристроить  свою
задницу на жестком сидении.
   - У меня назначена встреча, которая может состояться в любую  секунду,  -
сообщил Райм.
   - Встреча?
   - Это врач.
   - Серьезно? - спросил Бэнкс, лишь бы хоть как-нибудь  нарушить  тягостную
тишину, вновь повисшую в комнате.
   Селитто, словно не понимая, о чем идет речь, неуверенно спросил:
   - А как твои дела?
   Бэнкс и Селитто не подумали поинтересоваться его здоровьем, когда явились
сюда. Впрочем, при виде Линкольна Райма другие люди тоже  избегали  задавать
подобный вопрос. Ответ мог оказаться неожиданным, долгим и очень неприятным.
   - Все хорошо, спасибо. А у тебя? Как Бетти? - просто ответил Райм.
   - Мы развелись, - так же быстро и непринужденно ответил Селитто.
   - Неужели?
   - Ей остался дом, а я получил половину ребенка. - Коренастый  полицейский
произнес это с натянутой улыбкой, словно  данную  фразу  ему  приходилось  в
последнее время произносить довольно часто. Однако по его  тону  Райм  сразу
понял, что за этим незамысловатым объяснением  таится  весьма  неприятная  и
болезненная история. Во всяком случае, сам Линкольн не хотел  бы  ее  сейчас
выслушивать. Впрочем, Райм  и  не  удивился  тому,  что  их  брак  окончился
подобным образом. Селитто был рабочей лошадью, одним из  лучших  сотрудников
полиции, отдававшим службе по восемьдесят часов в неделю.  Первые  несколько
месяцев совместной работы Райм даже не предполагал, что Селитто женат.
   - И где ты сейчас обитаешь? - Райм надеялся,  что  подобный  разговор  на
бытовые темы вскоре утомит Лона, и гостей можно будет выпроводить.
   - В Бруклине. На работу могу  ходить  пешком.  Ты  ведь  помнишь,  что  я
постоянно сидел на различных диетах? А оказалось, что дело не  в  них,  а  в
том, что надо побольше двигаться.
   Он выглядел не толще и не худее, чем тот Лон Селитто, которого Райм  знал
три с половиной года тому назад. Или даже пятнадцать  лет,  если  уж  на  то
пошло.
   - Так вы говорили, что  ждете  врача?  -  вступил  в  разговор  Бэнкс.  -
Наверное, для того чтобы...
   - Назначить новый курс лечения, - закончил за него фразу Райм.  -  Именно
так.
   - Надеюсь, он вам поможет.
   - Огромное вам спасибо.
   Часы  показывали  11:36.  Утро  заканчивалось.  Опоздание  для  человека,
посвятившего себя медицине, непростительно.
   Линкольн обратил внимание, что глаза Бэнкса уже дважды останавливались на
ногах хозяина квартиры. Встретившись взглядом с этим прыщавым юнцом, Райм не
удивился, заметив, что тот покраснел.
   - Итак, - начал Райм, - боюсь, что у меня действительно нет  времени  для
помощи вам.
   - Но ведь врач еще не пришел, - констатировал  Лон  Селитто  все  тем  же
пуленепробиваемым голосом, годным лишь на то, чтобы окончательно пригвоздить
подозреваемого неопровержимыми уликами.
   В дверях появился Том с кофейником в руках. "Твою мать!" - одними губами,
неслышно пробормотал Райм.
   - Линкольн забыл кое-что предложить вам, джентльмены.
   - Том обращается со мной, словно с малым ребенком.
   - Только когда он позволяет мне это, - парировал помощник.
   - Ну, хорошо, пейте кофе, - огрызнулся Райм, - а я предпочитаю молоко  от
бешеной коровы.
   - Не рановато ли? Бар еще  не  открыт,  -  возразил  Том,  без  колебаний
выдерживая недовольный взгляд Линкольна.
   Глаза Бэнкса вновь принялись изучать  тело  Райма.  Возможно,  он  ожидал
увидеть здесь скелет, обтянутый  кожей?  Однако  атрофия  мышц  остановилась
вскоре  после  катастрофы,  и  первые  лечившие  Райма  терапевты  буквально
изнасиловали  его  физическими  нагрузками.  Том  тоже   иногда   становился
настоящей задницей  и,  словно  курица,  пестующая  своих  цыплят,  надоедал
Линкольну, заставляя его делать гимнастику.  При  этом  он  еще  скрупулезно
заносил  в  специальную  тетрадь  данные  о  подвижности  каждого   сустава.
Комбинация активной  и  пассивной  методик  занятий,  конечно,  не  являлась
панацеей, но, тем не менее, приносила определенные  результаты,  поддерживая
общий тонус организма. Она благотворно влияла  и  на  кровообращение,  и  на
самочувствие  в  целом.  Для  человека,  вся  мышечная  активность  которого
ограничивалась лишь подвижностью головы, плеч  и  безымянного  пальца  левой
руки в течение трех с половиной лет, Райм  находился  в  довольно  приличной
форме.
   Молодой детектив отвернулся, стараясь не смотреть  на  панель  управления
универсальной инвалидной кроватью, соединенную проводами и  кабелями  с  еще
одним  коммутационным  устройством,  пристыкованным,  в  свою   очередь,   к
компьютеру и экрану на стене. Кнопки  управления  приходились  как  раз  под
единственным движущимся пальцем Райма.
   Жизнь инвалида, как заметил когда-то один из врачей Линкольна, это кнопки
и провода. Богатого инвалида, разумеется. И счастливого.
   Наконец, заговорил Лон Селитто:
   - Сегодня рано утром на Западной стороне произошло убийство.
   - К нам постоянно приходят материалы о  пропавших  бездомных  мужчинах  и
женщинах, - включился в разговор Бэнкс, - и мы поначалу  подумали,  что  это
один из них. Но все оказалось гораздо сложнее и  хуже,  -  с  драматическими
интонациями добавил он. - Убитым оказался один из  прибывших  вчера  вечером
людей.
   - Каких еще людей? - Райм непонимающе  уставился  на  испещренное  угрями
лицо детектива.
   - Линкольн никогда не смотрит новости, - вмешался Том. - Если вы говорите
о похищении, то ему об этом ничего не известно.
   - Ты что, не интересуешься новостями? - невольно  рассмеялся  Селитто.  -
Раньше ты читал по четыре газеты в день, да еще выписывал  сводку  новостей,
чтобы посмотреть  их  по  телевизору,  когда  вернешься  домой.  Блэйн  даже
призналась как-то, что однажды ночью, занимаясь с ней любовью, ты назвал  ее
Кэти Курик.
   - Теперь я увлекаюсь только художественной литературой,  -  заявил  Райм,
хотя это прозвучало помпезно и фальшиво.
   - Литература - это новости, которые вечно будут новостями, - добавил Том.
   Райм не стал комментировать его слова.
   - Мужчина и женщина возвращались из деловой поездки,  взяли  в  аэропорту
Кеннеди такси, но до дома так и не  добрались,  -  продолжал  Селитто.  -  В
одиннадцать тридцать вечера поступило сообщение, что такси с белыми мужчиной
и женщиной на заднем сиденье направляется в Квинс. Со стороны  было  похоже,
что они стараются выбить стекло в  машине.  Никаких  значков  или  табличек,
говорящих об их принадлежности к конференции, у них не было.
   - А этот свидетель, ну, который видел такси,  он  о  водителе  что-нибудь
сообщил?
   - Нет.
   - А о женщине-пассажирке?
   - Тоже ничего.
   Время шло, а доктор Уильям Бергер и не думал появляться.  Райма  начинало
бесить такое наплевательское отношение к нему со стороны этого эскулапа.
   - Неприятное происшествие, - рассеянно пробормотал  он.  Селитто  глубоко
вздохнул.
   - Продолжай, продолжай, - подбодрил его Линкольн.
   - У него было ее кольцо, - снова встрял Бэнкс.
   - У кого и какое кольцо? - снова недопонял Райм.
   - У жертвы. Сегодня утром была обнаружена жертва, а на  пальце  -  кольцо
женщины-пассажирки.
   - А почему вы так уверены, что это именно ее кольцо?
   - На внутренней стороне выгравированы ее инициалы.
   - Значит, у нас имеется предпод, который намеренно  оставил  это  кольцо.
Следовательно, он хочет, чтобы мы знали: женщина в данное время находится  у
него, и она пока что жива.
   - А что такое "предпод"?  -  удивился  Том.  Райм  проигнорировал  вопрос
своего помощника, и на помощь Тому пришел Селитто:
   - Предполагаемый подозреваемый.
   - И вы знаете, что он сделал для того, чтобы кольцо налезло на его палец?
- выпучив глаза больше, чем следовало, подключился Банкс.
   - Заранее сдаюсь.
   - Он срезал всю плоть с пальца у того парня. Всю, до самой кости!
   Райм чуть заметно улыбнулся:
   - Что ж, ваш малый - довольно сообразительный тип, не так ли?
   - В чем же заключается его сообразительность?
   - Ну, он  просто  подстраховался,  чтобы  никто  из  проходящих  мимо  не
позарился на это колечко. Ведь оно наверняка было перепачкано кровью.
   - Еще как!
   - Во-первых, его  становится  не  так  заметно.  Ну,  а  потом  СПИД  или
гепатит... И даже те, кто увидит  такой  "сувенир",  скорее  всего,  пройдут
мимо, не рискнув снимать его. Каково же имя этой женщины, Лон?
   Детектив кивнул напарнику, и  тот  сразу  же  открыл  блокнот  на  нужной
странице.
   - Тэмми Джин  Колфакс.  Чаще  ее  зовут  Ти-Джей.  Двадцать  восемь  лет.
Работает у Моргана Стенли.
   Райм обратил внимание, что у Бэнкса на пальце тоже было  кольцо.  Видимо,
какой-то талисман, возможно, еще со школьной скамьи.  Хотя  этот  юноша  был
слишком уж лощеный, чтобы быть выпускником  средней  школы  или  полицейской
академии. Никакого налета армейской службы у него и близко  не  наблюдалось.
Райм не удивился бы, если внутреннюю сторону кольца украшала  бы  гравировка
Йельского университета. И это - детектив  по  расследованию  убийств?!  Куда
катится наш мир?!
   Молодой детектив  держал  чашку  с  кофе  обеими  руками  и  периодически
вздрагивал от озноба. Едва шевельнув безымянным пальцем над панелью "Эверест
и Дженингс", Райм щелкнул одной из клавиш и  выключил  кондиционер.  Рабочие
манипуляторы постели он предпочитал использовать для более важных вещей, чем
обогревание комнаты: например, включения  света,  управления  компьютером  и
устройством,  перелистывающим  страницы.  Правда  иногда,  когда  в  комнате
становилось чересчур холодно, его  одолевал  насморк,  а  для  инвалида  это
настоящая пытка.
   - И никаких записок насчет выкупа? - поинтересовался Райм.
   - Нет.
   - Тебе поручено вести это дело? - обратился он к Селитто.
   - Да,  под  руководством  Джима  Поллинга.  Мне  бы  хотелось,  чтобы  ты
ознакомился с отчетом по месту преступления.
   - Я? - снова раздался сметок хозяина. - Я уже три года не  читал  никаких
отчетов. Чем же я смогу вам помочь?
   - Ты можешь здорово выручить нас, Линк.
   - А кто сейчас стоит во главе следственного управления?
   - Винс Перетти.
   - А, сыночек конгрессмена, - вспомнил Райм. - Ну, вот пусть он и копается
в этом деле.
   - Мы бы  все-таки  предпочли  тебя,  -  после  секундного  замешательства
признался Лон.
   - А кто это "мы"?
   - Шеф и твой покорный слуга.
   - Интересно, как  отнесется  к  этому  капитан  Перетти,  узнав,  что  вы
выразили ему вотум недоверия? - Райм улыбнулся, как шаловливая школьница.
   Селитто поднялся и принялся мерить шагами комнату, осматривая сложенные в
стопки  журналы  и  справочники:  "Криминалистическое  обозрение",   каталог
научного  оборудования  "Хардинг  и  Бойл",   ежегодник   криминалистических
расследований Скотланд-Ярда и масса других брошюр  и  журналов,  посвященных
криминалистике.
   - Вы только посмотрите, - кивнул Райм, - срок подписки на этот хлам давно
закончился. Они все уже пылью покрылись.
   - Да здесь все уже плесенью поросло,  Линк!  -  не  выдержал  Селитто.  -
Почему бы тебе не собраться и не навести  в  этом  хлеву  хоть  какой-нибудь
порядок?
   Бэнкс буквально обалдел от  такого  заявления,  а  Райм  подавил  приступ
смеха, почувствовав, как внутри он наливается холодом и  отчужденностью.  Но
уже через несколько секунд он взял себя в руки, и раздражение уступило место
другому чувству. Теперь он откровенно  развлекался.  Он  жалел  сейчас,  что
жизнь сложилась так, что им с Селитто пришлось расстаться.
   - Прости, но я ничем вам помочь не смогу, - пробурчал Райм.
   - В понедельник открывается конференция. Мы...
   - Какая конференция?
   - В ООН. Приезжают главы государств и послы. Прибывает около десяти тысяч
самых уважаемых людей в мире.  Ты,  я  надеюсь,  слышал,  что  за  хреновина
приключилась в Лондоне два дня назад?
   - Хреновина? - язвительно повторил Райм.
   - Кто-то попытался взорвать гостиницу,  в  которой  поселилась  делегация
ЮНЕСКО. Наш мэр опасается, что такое же дерьмо может произойти и  здесь,  на
конференции. Ему  абсолютно  не  нужны  издевательские  заголовки  статей  в
прессе.
   - И вот одна маленькая проблема уже появилась, - тягуче произнес Райм,  -
а именно: мисс Тэмми Джин явно не наслаждается своим прибытием домой.
   - Джерри, - обратился Лон к напарнику, - посвяти-ка  его  в  подробности.
Пусть у него разыграется аппетит.
   К этому времени Бэнкс перестал коситься на ноги Райма и  переключил  свое
внимание на кровать, которая действительно была достойна изучения.  Особенно
панель управления. Она больше напоминала что-нибудь с  космического  корабля
и, наверное, столько же и стоила.
   - Через десять часов после похищения мы обнаружили пропавшего  пассажира.
Им оказался некто Джон Ульбрехт. Он  был  ранен  и  заживо  похоронен  возле
железнодорожной ветки "Амтрак" рядом с пересечением 11-ой и 37-ой  улиц.  Мы
нашли его мертвым, но можно смело утверждать, что закопан он был еще  живым.
- Бэнкс поднял глаза и добавил:
   - Пуля тридцать второго калибра, "Хонда-аккорд".
   Это последнее замечание давало  понять,  что  никакой  экзотики  в  плане
оружия не предвидится. "А этот Бэнкс - умный парень, - решил про себя  Райм.
- Единственным его недостатком является молодость, да  и  та,  возможно,  со
временем пройдет. А может, и нет". Линкольн Райм искренне считал, что сам он
вообще никогда не был молодым.
   - На пуле сохранились следы надрезов ствола?
   - Шесть фасок, закрученных слева направо.
   - Значит, убийца использовал "кольт", - резюмировал Райм.
   - Вы сказали  "убийца",  -  отметил  молодой  детектив,  -  а  почему  не
"убийцы"?
   - Что?
   - Их несколько. А если более точно, то двое.  Между  железной  лестницей,
ведущей от могилы к улице наверх, обнаружены следы двух  человек,  -  сказал
Бэнкс, показывая Линкольну диаграмму места преступления.
   - На поручнях лестницы остались отпечатки пальцев?
   - Нет, ее предусмотрительно протерли. Преступник все тщательно  продумал.
Но к могиле ведут две дорожки следов. Да оно и понятно: жертва весила  более
двухсот фунтов, и в одиночку дотащить ее туда было бы невозможно.
   - Продолжайте.
   - Они доволокли его до ямы, выстрелили и закопали. Потом вернулись тем же
путем и исчезли.
   - Выстрелили уже в могиле? - уточнил Райм.
   - Скорее всего. Следов крови ни  на  лестнице,  ни  на  траве  вокруг  не
обнаружено.
   Райм почувствовал, как в нем начинает пробуждаться интерес,  но,  тем  не
менее, спросил:
   - Ну, а я-то вам зачем понадобился?
   - Дело в том, - ухмыльнулся Селитто, обнажая свои кривые желт