усеницах: все то, что  помешало  карьере  фотомодели".
Сколько раз она тщетно пыталась избавиться от них, но потом  опустила  руки,
подавленная тем, что такая мелочь может полностью изменить судьбу.
   - Возьми вакуумный фильтр и втяни через него всю пыль, находящуюся в этом
углу, а потом упакуй его в пакет.
   - Бумажный?
   - Естественно. А теперь перейдем к телу, Амелия.
   - Что?
   - Теперь будем осматривать тело. Сердце ее упало. Неужели этим  не  может
заняться кто-нибудь другой? Ну, пожалуйста, только не я!
   - Сначала с ним должен разобраться медэксперт. Таковы правила.
   -  Сегодня  никакие  правила  не  действуют,  Амелия.  Мы  создадим  свои
собственные. Медэксперт будет работать после нас. Сакс приблизилась к  трупу
женщины.
   - Тебе известна вся рутина?
   - Да. - Она подошла  вплотную  к  обезображенному  телу.  И  застыла  как
вкопанная,  когда  ее  руки  оказались  в  каком-нибудь  дюйме  от  остатков
обваренной кожи.
   "Я не смогу этого сделать",  -  внутренне  содрогаясь,  подумала  Амелия,
заставляя себя действовать, но мускулы отказывались служить ей.
   - Сакс! Ты меня слышишь? Она даже не смогла ответить  Райму.  Я  не  могу
этого сделать... Вот как все просто. Это оказалось невозможным для меня.
   - Сакс?
   Внезапно Амелия заглянула  внутрь  себя,  и  перед  ее  мысленным  взором
предстал отец. Она как бы воочию увидела его в полицейской форме, идущим  по
раскаленному асфальту 42-й улицы. Вот он наклоняется над  грязным,  вонючим,
отвратительным пьяницей, чтобы поднять его и помочь добраться до дома. Потом
ей представился Ник, сидящий в гадкой пивнушке в Бронксе  вместе  со  всяким
отребьем, которое прикончило бы его, не моргнув  глазом,  узнав,  что  он  -
законспирированный  полицейский,  занимающийся  расследованием.   Это   двое
мужчин, прошедшие через ее жизнь, всегда ставили долг превыше всего.
   - Амелия?
   Может быть, эти два образа, промелькнувшие перед ней, а может,  и  что-то
другое, неожиданно успокоили ее смятенные чувства.
   - Я здесь, - твердо ответила она Линкольну Райму  и  принялась  за  дело,
так, как ее когда-то обучали. Выскребала из-под ногтей жертвы  налет,  брала
образцы волос, вычесывая их с головы и лобка, одновременно сопровождая  свои
действия комментариями.
   Совершенно при этом не обращая внимания на пустые орбиты лопнувших глаз и
обезображенное лицо...
   На темно-красные клочья кожи и обваренную плоть...
   Пытаясь не замечать тяжелого запаха.
   - Нам понадобится ее одежда, - продолжал  руководить  Райм.  -  Срежь  ее
полностью. Только сначала расстели вокруг тела газету, чтобы  не  потерялись
фрагменты, которые отпадут.
   - Карманы проверить?
   - Не надо, этим мы займемся позже. Все заверни в бумагу.
   Сакс срезала блузку, юбку и трусики и протянула руку к тому, что  приняла
за  свисающий  с  груди  бюстгальтер.  На  ощупь   он   оказался   странным,
расползающимся в ее пальцах. Потом до нее дошло, что в руках у нее не ткань,
а целиком отслоившаяся от груди кожа. Амелия невольно вскрикнула.
   - Амелия! С тобой все в порядке?
   - Да! - задыхаясь, ответила она. - Все отлично.
   - Опиши, как она связана.
   - Так. Вместо кляпа использована липкая лента шириной в два  дюйма.  Руки
скованы стандартными наручниками, ноги связаны тонкой веревкой.
   - Освети тело. Он мог дотрагиваться  до  нее  голыми  руками  и  оставить
отпечатки. Ищи их.
   - Ничего нет, - после небольшой паузы доложила Сакс.
   - Хорошо. Теперь срезай веревку,  но  только  не  по  узлу,  -  продолжал
наставлять ее Райм. - После этого упакуй ее в полиэтиленовый пакет.
   Когда она справилась с этим заданием, Райм продолжил:
   - Нам нужны и наручники.
   - Хорошо. У меня есть ключ.
   - Нет, Амелия, их нельзя открывать.
   - Что?
   - Способ запирания наручников может дать  ценную  информацию  о  личности
преступника.
   - Интересно, и как я должна  поступить,  -  с  нервным  смешком  спросила
Амелия, - как я сниму их, не открывая?
   - В чемодане имеется полотно от хирургической пилы.
   - Вы хотите, чтобы я распилила наручники?
   После некоторой паузы Райм произнес:
   - Не наручники, Амелия.
   - Так что же вы от меня хотите?..
   Нет, это не может быть сказано серьезно. Ее руки?
   - Придется, и ничего здесь не поделаешь. -  В  голосе  Линкольна  звучали
раздраженные нотки.
   Все ясно.  Селитто  и  Поллинг  в  качестве  руководителя  определили  ей
настоящего психа. Может, они и ставят свою карьеру превыше всего, но тут она
им не попутчик.
   - Даже и не думайте об этом.
   - Амелия, это просто еще один способ добыть вещественные доказательства.
   Почему  его  доводы  звучат  так  разумно?  Она  тщетно  пыталась   найти
отговорку.
   - Они и так все в крови, и если я их отпилю...
   - Ее сердце давно перестало биться. Кроме того, кровь уже свернулась.
   Амелию снова одолел приступ дурноты.
   - Давай, Амелия. Иди к  чемодану  и  доставай  пилу.  Она  закреплена  на
крышке. - Он помолчал и вдруг добавил:
   - Пожалуйста.
   - Зачем в таком случае я брала у нее соскобы из-под ногтей?  Я  могла  бы
просто принести вам ее руки.
   - Амелия, нам нужны наручники. Мы  будем  открывать  их  позже,  а  ждать
медэксперта нам не позволяет время. Это надо сделать.
   Сакс подошла к двери, откинула крышку чемодана и, взяв  в  руки  ужасного
вида пилу, посмотрела на  тело  женщины,  замершее  в  жуткой  позе  посреди
зловещей комнаты.
   - Амелия? Амелия!
   Снаружи небо было затянуто желтой пеленой, а старые потемневшие здания на
улице цветом напоминали обугленные кости. С  чемоданом  в  одной  руке  и  с
пилой, зажатой в другой, с болтающимися на шее наушниками.  Сакс,  игнорируя
толпу уставившихся на нее полицейских и праздных  зевак,  решительным  шагом
направилась прямо к микроавтобусу.
   Поравнявшись с Селитто, она демонстративным жестом  почти  впихнула  пилу
ему в руки:
   - Если ему это так необходимо, пусть встает, приезжает сюда и делает  все
сам.
 
Часть вторая 
Принцип Локара 
 
   В реальной жизни на месте  преступления,  если  речь  идет  об  убийстве,
производится один-единственный выстрел.
   Вернон Дж. Джиберт, капитан-лейтенант в отставке, Управление нью-йоркской
полиции.
 
Глава девятая 
Суббота, 4 часа дня - суббота, 10 часов 15 минут вечера. 
 
   - Я попала в довольно сложную ситуацию, сэр.
   Мужчина, сидящий за столом напротив нее, выглядел так, как  в  популярных
телевизионных фильмах изображают заместителя шефа полиции  большого  города.
Именно такой пост и занимал этот благородный седовласый господин, обладавший
не слишком выдающейся нижней челюстью, с очками в тонкой золотой оправе.
   - Так в чем же заключается ваша проблема, офицер?
   Заместитель начальника полиции  Рэндольф  С.  Экерт,  чуть  опустив  свой
длинный нос, взглянул на Сакс так, что  та  сразу  поняла  -  принцип  этого
господина таков: "Будь так нее  строг  с  полицейскими-женщинами,  как  и  с
мужчинами".
   - У меня имеется жалоба, - твердо заявила Амелия.  -  Вы,  наверное,  уже
слышали о похищении двух пассажиров такси?
   Он кивнул:
   - Не из-за этого ли в городе началась такая петрушка? Сакс была  уверена,
что петрушка - это огородная трава, однако не позволила себе  объяснять  это
заместителю начальника полиции.
   - Эта проклятая ооновская конференция! - продолжал Экерт. - Из-за нее  на
нас сейчас весь мир смотрит. Это даже несправедливо. Никто ведь не обсуждает
преступления, совершенные, например, в Вашингтоне. Или в Детройте. Ну,  нет,
то, что происходит в Детройте, правда, обсуждается всегда. А вот возьмите, к
примеру, Чикаго. Да никогда в жизни! Нет, всем обязательно надо  наброситься
на  Нью-Йорк!  Кстати,  в  Ричмонде,  в  штате  Вирджиния,  в  прошлом  году
количество преступлений на душу населения было больше, чем у  нас.  Я  лично
проверял. И, между прочим, я бы даже согласился на  парашюте  и  без  оружия
спуститься в центральный Гарлем, нежели очутиться среди бела дня в машине  с
поднятыми стеклами в Юго-восточном районе столицы.
   - Да, сэр.
   - Как я понял, девушку обнаружили мертвой. В новостях уже  сообщили.  Ох,
уж эти вездесущие репортеры!
   - Это случилось в деловой части города. Совсем недавно.
   - Очень жаль.
   - Да, сэр.
   - Неужели они вот так просто убили ее? И никаких требований о выкупе  или
переговорах?
   - Я не слышала ни о каких выкупах.
   - Так в чем суть вашей жалобы?
   - Я была первым офицером на месте преступления сегодня утром.
   - Так вы патрульный полицейский? - поинтересовался Экерт.
   - Была патрульным,  но  как  раз  сегодня  в  полдень  меня  должны  были
перевести в отдел по связям с  общественностью  для  переподготовки.  -  Она
беспомощно подняла руки с заклеенными свежим пластырем пальцами  и  опустила
их на колени. - Но они добились  моего  участия  в  расследовании  нечестным
путем.
   - Кто?
   - Детектив Лон Селитто, сэр. И капитан Хауманн. А с ними еще  и  Линкольн
Райм.
   - Райм?
   - Да, сэр.
   - Это не тот ли самый  парень,  который  несколько  лет  назад  заведовал
следственным управлением?
   - Да, сэр. Это он.
   - Я почему-то считал, что он умер.
   "Такие эгоисты живут дольше других", - подумала Сакс, а вслух сказала:
   - Нет, сэр, он очень даже жив.
   Заместитель начальника полиции посмотрел в окно:
   - Но он больше не работает у нас. Каким же образом  он  может  заниматься
расследованием?
   - В качестве консультанта, как я полагаю. Дело поручено Лону  Селитто,  а
за ходом следствия наблюдает капитан  Поллинг.  Я  же  ждала  своего  нового
назначения целых восемь месяцев, а они меня  теперь  заставляют  осматривать
места  преступлений.  Я  никогда  этим  раньше  не   занималась.   По-моему,
бессмысленно привлекать к такому делу человека, ничего в нем не  смыслящего.
Честно говоря, я просто возмущена, что мне приходится заниматься  тем,  чему
меня никто никогда не обучал.
   - Осмотром места преступления?
   - Да, Райм заставил меня проделать всю процедуру с начала и до конца. Без
помощников.
   До Экерта ее последние слова доходили с трудом:
   -  Каким  же  образом  гражданское  лицо  может  заставить   полицейского
выполнять свои распоряжения?
   - Я согласна помогать, - пошла на попятную Амелия. - То есть помогать  до
определенного момента. Но я никак не была  готова  начать  расчленять  трупы
жертв.
   - Что?
   Она заморгала, будто удивляясь, все ли хорошо  со  слухом  у  заместителя
начальника полиции, а потом объяснила ситуацию с наручниками.
   - О Господи Всемогущий, о чем они только думают?  Вот  чертовщина-то!  Вы
простите меня за грубость, но неужели они не понимают,  что  сейчас  на  нас
смотрит весь мир? Это похищение по Си-Эн-Эн смакуется вот  уже  целый  день!
Так, говорите, он хотел, чтобы вы отрезали ей руки? Послушайте-ка, а  вы  не
дочь Германа Сакса?
   - Совершенно верно.
   - Хороший был полицейский. Я бы даже сказал отличный.  Я  сам  давал  ему
рекомендацию и подписывал благодарности в  приказах.  Помнится,  он  работал
где-то в южной части города, верно?
   - Да, сэр.
   - Герман Сакс, наверное, сумел  предотвратить  больше  преступлений,  чем
целый  полицейский  отряд  их  расследует  за  год.  Ему  удавалось   как-то
успокаивать народ.
   - Да, отец этим отличался.
   - Так вы говорите, отрезать у нее  руки,  -  фыркнул  Экерт.  -  А  потом
родственники этой девчонки нас бы по судам затаскали. Если бы,  конечно,  об
этом стало известно. Да и не только за это. Вот на нас сейчас  подал  в  суд
один насильник за то, что ему прострелили ногу в  тот  момент,  когда  он  с
ножом в руке бросился на полицейского. Его адвокат выдвинул какую-то  теорию
об "альтернативе смерти". То есть, вместо того чтобы стрелять в преступника,
мы сейчас должны, в крайнем случае, опрыскать его  слезоточивым  газом.  Или
попытаться ласково уговорить его не совершать ничего  противозаконного.  Вот
пусть этим газеты бы и занимались. Сколько же  интересных  заголовков  можно
было бы придумать! - он взглянул на часы. Стрелки показывали начало  пятого.
- У вас на сегодня работа уже закончена?
   - Мне надо еще доложить Райму обо всем происшедшем в его квартиру. - Сакс
вспомнила про пилу и холодно  добавила.  -  Если  точнее,  то  ему  лично  в
спальню. Это наш командный пункт.
   - Командный пункт? В спальне гражданского лица?
   - Я была бы вам весьма признательна, сэр, за вашу  помощь.  Я  так  долго
ждала этого нового назначения.
   - Отрезать ей руки! Ну, надо же!
   Она поднялась и вышла в один из коридоров здания, в котором  в  ближайшем
времени собиралась  продолжать  свою  переподготовку  и  дальнейшую  работу.
Правда, чувство облегчения пришло не так скоро, как ей бы этого хотелось.
 
*** 
 
   Он стоял у окна, стекла которого были темно-зеленого цвета, и наблюдал за
возней бездомных собак, рывшихся на пустыре по ту сторону улицы.
   Он находился на первом этаже этого  старинного  здания,  построенного  из
мрамора еще в начале XIX века. Дом окружали пустыри и угрюмые жилые корпуса,
одни из которых пустовали, а в других,  большей  частью  незаконно,  обитали
какие-то люди. А этот красивый особняк пустовал уже долгие годы.
   Собиратель костей взял кусок наждачной  бумаги  и  продолжил  работу.  Он
посматривал то в окно, то на свое "рукоделие".
   Движения его пальцев были точны. Еле слышный шорох наждака  будто  что-то
нашептывал ему. Ш-ш-ш... Так мать пытается успокоить грудного ребенка.
   Лет десять назад, когда Нью-Йорк еще считался  подающим  большие  надежды
городом,  сюда  переехал  какой-то  безумный  художник.  Он  заполнил  сырой
двухэтажный особняк  проржавевшими  и  поломанными  антикварными  шедеврами.
Здесь были кованые  железные  решетки,  горы  заплесневелой  лепнины,  целые
полотна витражей, сплошь  покрытые  паутиной,  и  даже  какие-то  несуразные
колонны. Кое-что из работ самого художника осталось на стенах дома: так и не
законченные фрески в старинном стиле. Тут были дети и  взрослые  с  круглыми
невыразительными лицами и пустыми глазами. Они уныло  смотрели  в  вечность,
словно из их тел кто-то заранее забрал души.
   Художнику не повезло ни при жизни, когда его отказывались признавать,  ни
даже после его самоубийства, когда  несколько  лет  назад  банк  аннулировал
право пользования домом.
   Ш-ш-ш...
   Собиратель костей случайно наткнулся на это  здание  год  назад  и  сразу
понял, что оно станет его  настоящим  домом.  Особенно  его  устраивал  этот
заброшенный пустынный район.  Но  здесь  было  и  еще  одно  обстоятельство,
согревающее его душу, а именно  пустырь,  расположенный  на  другой  стороне
улицы.  Несколько  лет  назад   здесь   начали   расчищать   местность   под
строительство, и экскаватор вырыл целую  груду  человеческих  костей.  Позже
выяснилось, что как раз  на  этом  месте  когда-то  находилось  кладбище.  В
газетах возбужденно писали о том, что некоторые останки  могут  принадлежать
не только первым переселенцам из Европы, но даже древним индейским племенам.
   Он отложил в сторону предмет полировки - маленькую запястную косточку,  и
взял в руки кисть, которую так аккуратно отделил вчера от лучевой и локтевой
костей, как раз перед тем, как отправиться  в  аэропорт  Кеннеди  за  своими
первыми жертвами. Кисть сохла в течение целой недели. Основная  часть  плоти
была удалена, и тем не менее потребовалось  изрядно  потрудиться,  для  того
чтобы удачно отделить эту кисть. При разрыве соединяющей  ткани  всякий  раз
раздавался легкий щелчок. Такие звуки слышны на берегу озера, когда  веселые
рыбки выпрыгивают из воды и снова шлепаются о ее ровную гладь.
   А  полицейские  оказались  намного  шустрее,  чем  он   предполагал.   Он
пристально наблюдал за ними, когда они начали обыскивать Перл-стрит,  и  ему
даже стало интересно, найдут ли они старое здание, куда он  спрятал  женщину
из аэропорта. Он был искренне удивлен,  когда  увидел,  что  они  наконец-то
бросились в нужном направлении. Сначала ему казалось, что погибнут  два  или
три человека,  прежде  чем  они  начнут  понимать  значение  его  "ключевых"
предметов. Разумеется, спасти ее им не удалось. А ведь могли бы! Минута  или
две решили все дело.
   Как, впрочем, часто случается в нашей жизни.
   Ладьевидная  кость,   полулунная,   крючковидная,   головчатая...   кости
переплетались,  как  греческая  головоломка  из  колец,  и  одна  за  другой
отделялись в его умелых руках. Он аккуратно освобождал их от остатков  плоти
и связок. Он выбрал то место, где когда-то находился большой палец, и  снова
принялся за работу.
   Ш-ш-ш...
   Собиратель костей прищурился, посмотрев в окно, и ему показалось, что  он
заметил какого-то господина, стоявшего у одной из могил. Разумеется, это был
только плод его воображения, поскольку мужчина был в котелке  и  длиннополом
кафтане. Он положил на надгробный камень несколько бордовых роз и  удалился,
ловко  маневрируя  между  экипажами,  направляясь  к   изящному   мосту   на
Кэнел-стрит. Кого он приходил навестить? Родителей? Брата?  Семью,  погибшую
от чахотки или во время одной из тех страшных  эпидемий  инфлюэнцы,  которые
совсем недавно свирепствовали в городе?..
   Недавно?
   Ну, может быть, не совсем так. Это было примерно сто лет назад,  вот  что
он имел в виду.
   Он снова прищурился. Нет на улице никаких экипажей. И тем более мужчины в
котелке. Хотя они казались такими реальными.
   А может, они и были реальны...
   Шшш-шшш-шшш...
   Прошлое снова  начинало  вмешиваться  в  его  жизнь.  Он  видел  то,  что
происходило когда-то очень давно, но он видел это так же ясно, как будто все
свершалось именно сейчас. Правда,  он  мог  управлять  этими  явлениями.  По
крайней мере, ему так казалось.
   Выглянув в очередной раз на улицу, он  осознал,  что  на  самом  деле  не
существовало, конечно же, никаких "раньше" и "потом". Во всяком случае,  для
него. Он путешествовал во времени туда и обратно, на день, на пять  лет,  на
век или даже два, как сухой лист в ветреный день.
   Он посмотрел на часы и понял, что подошло время отправляться.
   Положив кость на камин, он тщательно вымыл  руки,  совсем  как  настоящий
хирург. Затем минут пять потратил на то, что тщательнейшим  образом  очистил
свой костюм. Не дай Бог на нем останется пыль от костей,  лишняя  грязь  или
чужие волосы, которые приведут в его дом полицейских!
   Он  прошел  в  пристройку  для  экипажа   мимо   незаконченный   картины,
изображавшей луноликого мясника в окровавленном  белом  фартуке.  Собиратель
костей  уже   собрался   сесть   в   свое   такси,   но   потом   передумал.
Непредсказуемость - лучшая защита. На этот раз он двинется в путь  на  своем
экипаже... седане марки "Форд". Он завел мотор, выехал из гаража и, выйдя из
автомобиля, закрыл двери пристройки и запер их на замок.
   Никаких "раньше" и "потом"...
   Когда он проезжал мимо кладбища,  стая  собак  безразлично  оглядела  его
"Форд", и изнывающие от жары животные вновь принялись рыскать  по  кустам  в
поисках крыс и свежей воды.
   Никаких "тогда" и "теперь"...
   Он вынул из кармана лыжную шапочку и  перчатки,  положил  их  на  сиденье
рядом с собой и выехал из старого района. Собиратель костей вышел на охоту.
 
Глава десятая 
 
   В комнате что-то изменилось, но она не могла поначалу понять, что именно.
   Линкольн Райм сразу заметил это по ее глазам.
   - Мы без тебя скучали, Амелия, - застенчиво произнес он. -  У  тебя  были
какие-то поручения?
   Она отвернулась в сторону:
   - Очевидно, никто не предупредил моего нового начальника, что  сегодня  я
на службе не появлюсь. А я-то думала, что это уже сделано.
   - Ах, да!
   Она разглядывала стену, стараясь вникнуть  в  произошедшие  изменения.  В
дополнение  к  принесенным  Купером  приборам,  здесь  появился  сканирующий
электронный  микроскоп  с  рентгеновской  приставкой,  камерой  флотации   и
термоустановкой для анализа стекла. Амелия увидела рядом с