ень   он   сильный,
тренированный, с задатками экзосенса, если  судить  по  способности  к
внушению, но отключить его можно. Один из моих помощников - его давний
соперник и жаждет с ним посчитаться, хотя и  побаивается.  Вот  его-то
поспешные действия и сорвали операцию. Но проколов больше не будет.
    - А вы сами не боитесь Мальгина?  Я  слышал,  он  уложил  шестерых
ваших  парней,  а  также  легко  одолел  какого-то  чемпиона  Азии  по
сабельному бою.
    "Генерал" скривил губы, поднес к виску наушник эмкана, и в комнату
бесшумно вошел бритый  наголо,  широкий  громадный  парень  с  тяжелым
бугристым лицом, поклонился.
    - Год, продемонстрируй, - сказал "генерал".
    Парень внезапно оказался рядом с профессором,  и  тот  повис  вниз
головой, удерживаемый за щиколотки:  молодой  человек  держал  его  на
вытянутой руке безо всяких усилий! Перевернул, усадил в кресло,  затем
сделал движение - рука его исчезла из поля  зрения,  так  велика  была
скорость удара,  -  и  верхняя  кромка  стакана  на  подносе  брызнула
стеклянной пылью на стену, в то время как вторая половина  с  напитком
осталась на подносе, почти не сдвинувшись с места.
    "Генерал" кивнул, парень исчез.
    - Ну как?
    - Неплохо, - проворчал несколько ошеломленный "лев".- Кто он?
    - Моя тень. Кстати, он  -  брат  того  самого  чемпиона  Азии,  но
сильнее. И таких у меня целая обойма - тридцать  человек.  А  те,  что
"щупали" Мальгина, обыкновенные мальцы с высоким самомнением и  плохим
тренингом, дилетанты. Этот не уступит ни одному  чемпиону  мира  любой
школы  единоборств,   хотя   никогда   не   выступал   в   официальных
соревнованиях. По классификации ниндзюцу он - тюнин  [Владение  боевым
искусством  ниндзюцу  подразделяется  на  три  уровня:  1-й  -  гений,
разведчик и боец (базовые навыки), 2-й - тюнин  (развитие  психических
способностей), 3-й - дзэнин (девять тайных ступеней к  просветлению  и
совершенству).], в совершенстве владеет японским мечом катаной в стиле
татикадзе и вообще любым видом холодного и огнестрельного оружия.
    - И не выступает в чемпионатах?
    - Его  мечта  -  стать  дзэнином,  овладеть  девятью  ступенями  к
просветлению  -  дзэн,  достигнуть  сатори...  в  общем,  цель  вполне
благородная, способная оправдать многое.
    - Для ее достижения нужен какой-никакой  интеллект,  а  не  просто
слепая сила, гибкость, реакция.
    - Год закончил медицинский институт, так  что  по  образованию  он
хирург.
    - И при таком интеллекте ему нравится быть  вашим  исполнителем  и
телохранителем?
    - Спросите у моей ноги, нравится ей ходить или  нет.  -  "Генерал"
засмеялся. - Он мой до мозга костей! Знаете, что такое харизма?
    Профессор выпятил в раздумье нижнюю губу.
    - Погодите...   наделение   личности    свойствами,    вызывающими
преклонение перед ней и безоговорочную веру в ее возможности. Так?  Вы
хотите сказать, что этот молодой человек преклоняется перед вами?
    - Абсолютно справедливо. Я ведь тоже "черный пояс", да плюс  опыт,
да плюс знание его психики (у него конкурентный тип реакции  на  мир),
ну и кое-какие технические новинки... вроде имплантированного под кожу
суггестора.
    - Ах, вот оно в чем дело! -  Профессор  с  любопытством  глянул  в
загоревшиеся глаза собеседника, в котором пробудились эмоции. - Он  об
этом не знает?
    - Обижаете. Конечно, нет. В любой момент я могу превратить  его  в
машину для убийства, в чудовище, и никакой  интрасенс  не  сможет  его
остановить.
    - Где он работает?
    - В погранслужбе.
    - Похвально. Однако  мне  пора.  Несколько  мелких  замечаний.  Вы
уверены, что Майкл Лондон ничего не знает и не помнит?
    - Абсолютно! Его проверяли и пограничники, и безопасники, и мы. Он
пуст, как воздушный шар, я имею в виду отсутствие маатанских знаний.
    - Странно. Он был вторым экзосенсом после Шаламова, знал все,  что
знает  любой  "черный  человек",  и  вдруг  такая  метаморфоза.  Здесь
какая-то тайна, и патриархи хотели бы ее разгадать.
    - Постараюсь.
    - Второе. Как вы считаете, не слишком ли шумно стало  на  Меркурии
после рождения "сферы Сабатини",  чтобы  держать  там  нашу...  э-э...
спецлабораторию?
    - Мне кажется, наоборот, шум и  кутерьма  полезны,  они  маскируют
связь  с  этой...  лабораторией,  позволяют   без   особых   ухищрений
поддерживать линии доставки необходимых материалов.
    - Хорошо, мы учтем это соображение. И последнее: ваши мальчики  из
"эскадрона", как вы  сами  понимаете,  засвечены,  использовать  их  в
серьезном  деле  уже  нельзя,  пусть  развлекаются  сами,  без  опеки,
оборвите   связь.   И   упрячьте   куда-нибудь    эту    даму,    жену
Шаламова-Мальгина, она многое видела и  нечаянно  может  проговориться
муженьку или... второму. Заодно попытайтесь устроить засаду  Шаламову,
ведь он ее зачем-то ищет? А если взять его не  удастся,  не  упускайте
его из поля зрения и под видом работников безопасности подразните его,
заставьте испытать страх и ярость. Шаламов - очень выгодный  козырь  в
борьбе с интрасенсами, понимаете?
    - Кажется,  понял.  Он  не  станет  разбираться,  кто  прав,   кто
виноват...
    - Вот именно, а мы подымем шум на  всю  Систему:  мол,  интрасенсы
опасны, они все - потенциальные убийцы,  маньяки,  садисты,  способные
уничтожить весь род человеческий...  эту  толпу  баранов!  Масса  есть
масса,  э?  Надо  лишь  подыграть  ее  чувствам.   Толпа   не   терпит
индивидуальности, она ее подавляет, ограничивая свободу ради равенства
и подменяя братство стадным  инстинктом.  Впрочем,  я  увлекся,  прошу
прощения. Итак, до связи, генерал.
    Седовласый встал, поправил костюм.
    - Не провожайте, у меня своя подстраховка. Удачи всем нам!
    Вышел.
    Хозяин квартиры тоже встал, задумчиво походил по комнате, кивая  в
такт мыслям  "томагавком"  лица,  подошел  к  полусфере  "домового"  и
проверил пуговку кассеты: разговор должен был быть записан  от  начала
до конца,  но  запись  оказалась  стертой.  Профессор,  уходя,  принял
необходимые меры предосторожности,  у  него  действительно  была  своя
подстраховка.
    Власта Боянова  пробыла  на  Меркурии  недолго:  космическим  бюро
руководили люди, которым она доверяла не меньше, чем себе, - Шевчук  и
Лютый. Дело свое они знали мастерски  и  в  советах,  а  тем  более  в
дублировании, не нуждались.
    Шевчук был прав, назревали  какие-то  события  с  участием  старых
знакомых - "черных людей" и орилоунов, а также их  странной  полуживой
техники.
    Заросшая "серая дыра" продолжала  одного  за  другим  генерировать
призраки маатанских проникателей, "рассыпавшихся"  на  облака  фотонов
при любом прикосновении, а  факт  появления  из  "сферы  Сабатини"  на
Меркурии драккара Арджуны, запущенного в Горловину "серой дыры" еще до
ее схлопывания, говорил  о  какой-то  глубокой  связи  этих  объектов,
понять которую физики пока не могли.
    Драккар, вернее его  неощутимый  голографический  мираж,  догнали,
однако выяснить причину его появления не сумели:  аппарат  врезался  в
лопасть солнечного  концентратора  и  превратился  в  тусклую  вспышку
света, как и маатанский корабль до него. Пограничники, наблюдавшие  за
столкновением, были весьма разочарованы, зато они  первыми  обнаружили
еще один объект,  наблюдавший  за  Арджуной:  странное  полупрозрачное
облако, похожее на кусок  мыльной  пены  с  мигающими  точками  внутри
каждого "мыльного пузырька". Объект был далеко от пограничного куттера
и шел  с  очень  большой  скоростью,  буквально  за  несколько  секунд
исчезнув из глаз, поэтому разглядеть его получше не удалось, но Шевчук
не  сомневался,  что  в   Системе   обнаружен   знакомый   орилоунский
"глазастый" - автомат, сопровождавший Шаламова.
    Боянова  не  возражала,  доверяя  интуиции  Шевчука.  У  нее  тоже
появилось предчувствие лавины событий, связанных  с  "черными  людьми"
или по крайней мере с их "техникой".
    Виды   Меркурия   комиссара   безопасности   не   прельщали,    и,
налюбовавшись в течение двух часов на дышащий прозрачный вулкан "сферы
Сабатини", а  также  на  окраину  дикого  лавового  плато  Моря  Жары,
вспаханного "сферой", где  царили  два  цвета:  серый,  со  всеми  его
мыслимыми оттенками от серебра до вечерней полутьмы, и желтый,  -  она
вернулась на Землю.
    Проигнорировав настойчивый  вызов  СЭКОНа,  Боянова  уединилась  с
заместителем и  не  отвечала  на  запросы,  пока  не  проанализировала
деятельность отдела по всем векторам отдачи. Вывод был неутешительным:
существовали каналы утечки самой конфиденциальной информации из  бюро,
занимавшегося  проблемой  неформальных  движений  молодежи   и   делом
Шаламова. Системы охраны тайны утверждали,  что  все  идет  нормально,
доступ к информации имеют  только  работники  отдела,  имеющие  статус
официала, однако сбои в работе оперативных инков говорили об обратном.
    - Кто-то запустил в сеть хитрую  "вирусную"  программу,  -  сказал
Борда, помяв полное лицо. - С еще более хитрым выходом  на  периферию.
Нужен мастер-программист  высшего  класса,  который  залез  бы  внутрь
Умника и в  режиме  "один  на  один"  выяснил  параметры  "вируса".  В
управлении таких нет.
    - Есть один человек на примете, - сказала Боянова, закидывая  руки
за голову так, что тонкая  ткань  костюма  рельефно  обтянула  высокую
грудь. Заметила взгляд заместителя, но не смутилась.
    - Аристарх Железовский?
    - Если бы ты знал, Рене, как он мне нужен.
    Борда усмехнулся, не отводя взгляда от груди.
    - Красивая вы женщина, Власта... мне б мои двадцать  лет!  Неужели
не нравится никто из нашего племени? Нет достойных?
    - А вы хотите сосватать кого-нибудь? - улыбнулась и Боянова.
    - Почему бы и нет? Я знаю многих сильных мужчин, не уступающих вам
по уму и независимости.
    - Этого мало, Рене. Мне подошел бы  только  тот  мужчина,  который
смог  бы  ради  меня  наступить  на  горло  собственной  песне,  а  не
демонстрировать свою силу и независимость. И еще мне хочется, чтобы он
был способен совершать маленькие глупости.
    Борда покачал головой.
    - У нас разные оценки мужских качеств. Мне, например, кажется, что
сильный не должен быть глупым ни  при  каких  обстоятельствах.  Делать
глупости - удел слабых.
    - Мы говорим о разных вещах,  Рене.  Вы  просто  не  разбираетесь,
какие глупости делаются от слабости,  а  какие  от  силы.  И  на  этом
закончим дискуссию о моем идеале.
    - А я только набрался наглости, чтобы спросить:  кто  отец  вашего
ребенка?
    Комиссар отвернулась и не отвечала долго, минут пять. По  лицу  ее
проплыли вереницей  тени  чувств:  гнев,  досада,  горечь,  презрение,
печаль... и завершило гамму выражение деловитой сосредоточенности.
    - Милослав Торопов, - сказала наконец Боянова, все еще не глядя на
зама. - Отец ребенка командор погранслужбы Торопов. Еще есть вопросы?
    - Уже нет, - пробормотал Борда и, не удержавшись, добавил: - Не  в
этом ли причина возникшей напряженности между службами?
    Глаза Бояновой сверкнули.
    - Нет!  Причины  конфликта  в  разнице  подхода   к   деятельности
погранслужбы, и вы это знаете. -  Ответ  прозвучал  слишком  резко,  и
Власта перевела дыхание, сдерживаясь. - Вы свое  мнение  высказали?  -
Комиссар сделала ударение на слове "свое".
    - В общем-то... нет. - Виноватое выражение не сразу сошло  с  лица
заместителя. - Кто-то в мужском разговоре затронул эту тему...
    - Кто именно?
    - Но Власта...
    - Кто?!
    - Кажется, Ландсберг, но я не уверен...
    - Довольно, поговорим об этом позже, после  того,  как  я  кое-что
выясню. Давайте еще раз пройдемся по делу "Сын сумерек".
    Добряк Борда покорно наклонил  голову,  хотя  и  не  видел  смысла
повторять  уже  известные  факты.  Новостей  от  сыщиков  Столбова   и
оперативно-розыскной обоймы Хмелевского не поступало,  и  вопрос:  где
Купава, Шаламов и Мальгин со товарищи - оставался открытым.


                               Глава 5

    В один из моментов перехода от многодиапазонного мышления "черного
человека" к нормальному человеческому он заметил,  что  за  ним  снова
следует богоид.
    За время скитаний по вселенным Шаламов не только полностью овладел
запасами маатанских знаний, хранящимися в тайниках собственного мозга,
но и сделал тысячи новых открытий, поразительных и необычайных, однако
тайна миллионоглазого богоида осталась неразгаданной. Что или кто  это
такой - не знали  ни  орилоуны,  ни  "черные  люди",  которые  создали
собственный миф об этом загадочном  объекте.  Для  маатан  богоид  был
кем-то вроде воскресшего Христа для людей. Он  появился  во  Вселенной
вместе с Вершителями задолго до рождения Орилоуха и Маата - не  только
как  цивилизаций,  но  и  вообще  как  физических  объектов,  принимал
активное участие в  деятельности  Вершителей,  наблюдал  за  созданием
"черных людей", потом исчез и снова появился  в  их  поле  зрения  уже
миллионы лет спустя, когда процесс эволюции этого домена Метавселенной
привел к распаду "струнной" структуры мира,  а  также  к  исчезновению
реликтовых "серых дыр" - выходов  в  иные  домены-вселенные.  Богоидом
Даниил  назвал  миллионоглазого   за   практическую   неуязвимость   и
граничащую с чудом способность находить его  в  самых  разных  уголках
Вселенной.
    Причин такой  привязанности  Даниил  не  знал,  да  и  не  пытался
выяснить, но облако с глазами - в этом облике в  основном  и  "обитал"
богоид - могло выдать Шаламова, от него надо было избавиться во что бы
то ни стало, и Даниил прибегнул к испытанному  методу:  нанес  богоиду
бешеный пси-удар, в котором смешались гнев, ярость и ненависть. Облако
богоида побледнело,  покрылось  сеточкой  "трещин",  пропало.  Шаламов
расслабился, вспоминая, где он  и  что  делает,  направился  к  метро,
оставив позади испуганных  прохожих,  которых  зацепила  слепая  волна
пси-излучения. Двое из них потеряли сознание, но  Даниил  не  думал  о
последствиях своих действий, он давно привык идти  к  цели  кратчайшим
путем.
    Из метро он вышел уже в здании УАСС. Кокон свернутого "эскалатора"
находился где-то здесь, в  здании,  Даниил  чувствовал  пульсацию  его
сжатого поля: словно где-то в мозгу бестелесная бабочка  складывала  и
раскладывала крылышки. Зайдя в сверкающий фарфором и хрусталем туалет,
Шаламов изменил лицо, вырастил вместо  прежнего  кокоса  белый  костюм
официала безопасности с ромбом члена Совета, привычно  сосредоточился,
прокачивая сквозь мозг и  нервную  систему  все  излучения  и  поля  в
здании.  "Бабочка"  в  мозгу  из  прозрачно-слюдяной  превратилась   в
радужную, чаще замахала крылышками, ответила на мысленный  зов  тонким
звоном узнавания,  после  чего  вычислить  координаты  местонахождения
кокона  не  составляло  труда.  Однако  над  планом   изъятия   кокона
"эскалатора" пришлось поразмыслить,  потому  что  находился  он  не  в
лаборатории у экспертов, как надеялся Шаламов, а  в  сейфе  спецхрана,
доступ  к  которому  был  разрешен  лишь  группе   работников   отдела
безопасности, обладающей квалитетом ответственности, то  есть  имеющей
полномочия, подтвержденные Советом безопасности или СЭКОНом.
    Если бы Шаламов рассуждал  как  человек,  он  удивился  бы  такому
обстоятельству  и  насторожился:  загадочные   предметы   никогда   не
прятались безопасниками от людских глаз, а передавались  для  изучения
экспертам отдела. Но если у нормального человека основной  конфликт  -
его двойственная природа  -  всегда  решался  в  пользу  положительных
качеств души, то у Шаламова распад личности привел к тому, что из двух
крайностей:    агрессивной    импульсивности    и    жажды    порядка,
разрушительного инстинкта и стремления  к  гармонии  -  он,  почти  не
колеблясь, выбирал первые.
    Спустившись на административный  горизонт,  Даниил  зашел  в  бюро
общей информации, выяснил имена руководителей  службы  безопасности  и
как  они  выглядят.  После  этого  он  снова  уединился  в  туалете  и
трансформировался  в  Калину  Лютого.  Кроме  того,  он  вырастил  два
динго-динамических голографических фантома - с лицами Алексея  Шевчука
и Рене Борда, не особенно  озаботившись  их  телосложением.  В  голове
начинал просыпаться "черный человек", приходилось удерживать  сознание
и не терять нити действия.
    В  двенадцатом  часу  дня   в   сектор   особого   режима   службы
безопасности, где хранились раритеты - документы специального учета  и
вещественные доказательства, по которым велось следствие, вошли  трое:
заместители комиссара Борда и Шевчук  и  начальник  оперативного  бюро
космосектора  Лютый.  Охрану  сектора  осуществлял  инк   Добрыня,   в
распоряжении  которого  находились   системы   контроля   и   допуска,
обслуживания,  ремонта  технологических  линий  и  хранилищ,  а  также
бригады киберов самого разного назначения. Участия человека для выдачи
документации  обычно  не  требовалось,  инк   справлялся   со   своими
обязанностями практически без сбоев, предъявляя необходимое  буквально
за секунды.
    Когда в помещение "склада", как его называли в  управлении,  вошла
вышеупомянутая троица, Добрыня, как и любой киб-интеллект его  класса,
будь он на этом месте, ничуть не удивился и, возникнув перед гостями в
человеческом   обличье,   вежливо   осведомился   о   причине   визита
"высокопоставленных особ" (вопрос был задан  не  без  юмора).  Ответил
"Лютый":
    - Выдай нам "предмет 141", срочно.
    Шаламов уже успел мысленно войти в память компьютера и  определить
код выдачи и номер, под которым кокон "эскалатора"  был  отправлен  на
"склад". Но он не учел, что Добрыня имел  указание  тех,  кто  помещал
кокон на хранение, о дополнительной проверке любого  лица,  вплоть  до
комиссара и даже директора управления.
    Лицо фантома приняло озабоченное выражение:  за  доли  секунды  он
связался с инком отдела безопасности Умником и выяснил, что ни  Лютый,
ни  тем  более  Шевчук  и  Борда  не  имели  отношения  к   найденному
розыскниками следственного бюро загадочному объекту  и  требовать  его
изъятия из "склада" не могли: не было причин.
    - Минуту, - сказал Добрыня. - Назовите код  выдачи  и  подтвердите
полномочия: данный предмет находится в зоне особого внимания службы Б.
    Шаламов понял, что  допустил  промах.  Усилием  воли  он  увеличил
чувствительность своего органа приема пси-излучения,  процедил  сквозь
сети сознания всю оперативную  память  инка  и  нашел  причину,  из-за
которой инк потребовал подтверждения полномочий.
    Всплеск  пси-поля  был  короток,  но  мощен:  Добрыне  "позвонила"
комиссар отдела Боянова и приказала доставить предмет под номером  141
в лабораторию. Однако  за  мгновение  до  этого  Умник  сделал  запрос
Бояновой,  получил  короткое  "нет"  и   включил   тревогу.   Добрыня,
пребывавший  в  некотором  затруднении,   уже   готов   был   включить
транспортную линию для доставки требуемого  предмета,  когда  сработал
императив "Вор".
    Шаламов  не  стал  ждать  развязки  событий  и,  как   быстро   ни
действовали киб-системы, с территории "склада"  убрался  своевременно.
Обойма подстраховки - "живые" люди - прибыла  на  "склад"  спустя  две
минуты после его исчезновения  и  работала  несколько  часов,  пытаясь
выяснить, кто же на самом деле хотел вынести "объект 141", но  оживить
Добрыню не удалось: память его оказалась стертой, будто инк попал  под
мощный электрический разряд, пробивший его многоконтурную защиту...
    Неудача  не  то  чтобы   обескуражила   Шаламова,   но   заставила
задуматься. Он, конечно, мог бы добиться своего  и  забрать  кокон  из
управления, уничтожив "склад" и оглушив людей  из  отряда  охраны,  но
сработал  какой-то  человеческий   "предохранитель",   останавливающий
нормального человека перед  свершением  аморального  поступка,  а  тем
более преступления. В глубинах  психики  все  еще  сохранились  уголки
нравственности, свойственные людям и не перерожденны