Взору  открылось
странное мрачное помещение, сходящееся клином  метрах  в  двадцати  от
входа. Освещено оно было слабым ручьем багрового света, струящимся  по
потолку, но Мальгин все же разглядел впереди тушу "черного  человека",
буквально заклиненную в остром  углу  помещения.  Хирург  приблизился.
"Черный человек" не пошевелился, но у Мальгина возникло ощущение,  что
на него смотрит угрюмая гора.
    - Мы идем одним путем, - сказал Клим,  не  зная,  с  чего  начать.
Умник перевел сказанное.
    - Но вы идете с закрытыми глазами, - прозвучало в ответ.
    Мальгин вздрогнул.
    - Открывайтесь, - сказал быстро Хан, выталкивая вперед диагностер.
- Иначе он будет принимать нас за своих врачей.
    - Обойме-главной! - раздалось  в  наушниках  эмкана.  -  Штормовое
предупреждение!   Маатанский   глобконтроль   обратил   внимание    на
интенсивное движение в районе клиники. Вижу атмосферные объекты  "АА".
Время подхода - семь минут сорок секунд. Даю отсчет.
    - Балансировка,  -  прорезался   голос   Ромашина.   -   Умник   -
балансировка оптимала!
    - Предлагаю  вариант-1,   наиболее   оптимальный   в   создавшемся
положении.
    - Двойка, ваше слово.
    Мальгин сглотнул застрявший в горле вопрос.  По  первому  варианту
применялся отвлекающий маневр  с  запуском  самостоятельного  "динго",
имитирующего орилоунский зонд с  последующей  его  самоликвидацией,  а
также бегство десанта на борт спейсера.
    - Едва ли мы сможем еще раз прийти сюда, применив первый  вариант.
Предлагаю второй: я остаюсь, вы уходите на орбиту и ждете сигнала.
    Ромашин думал недолго.
    - Принимаю. Всем постам  императив  "Хеопс"!  Внешнему  наблюдению
максимальный "хамелеон"! Кен, обеспечь защиту двойки.
    - Я обеспечу, - вмешался Джума Хан. - Требую  соблюдения  иерархии
десанта, я - тройка!
    Мгновение спустя голос Ромашина принес короткое: "Разрешаю".
    Весь разговор длился девять секунд.
    Мальгин  и  Хан  остались  одни   перед   травмированным   "черным
человеком", взиравшим на них с равнодушием тысячелетнего старца. Связь
с  Умником  прервалась,  видимо,  когг  ушел  на  орбиту:  общаться  с
маатанином предстояло без переводчика. Но он знал земной язык.
    - Мы земляне, - сказал Мальгин, подходя ближе,  -  и  нуждаемся  в
вашей помощи. Вы в состоянии еще раз помочь человеку, который  выручил
вас из беды после столкновения в "серой дыре"? Помните?  Вы  понимаете
меня?
    "Черный человек" не пошевелился, лишь на коже проступила "сыпь"  -
встопорщились мелкие кристаллики.
    Тусклые огненные струйки пси-языка маатанина сплелись в немыслимый
узор, потом из него вылепилась фраза на земном языке:
    - Я понимат... я  понимат  да  есть...  люди  Землие  что  нуждаца
конкретну... вопрос.
    - Черт возьми! - прошептал Хан. - У маатан нет понятия "я", и  они
не умеют пользоваться глаголами. А этот - умеет!
    - Ваш ксенопсихолог прав: "черный человек" получил знания Шаламова
и теперь лучше знает язык. - Мальгин подошел к маатанину вплотную.
    - Для лечения вашего спасителя нам необходимо  знать  биопараметры
маатан: физиологию, биологию, нейрохимию, психологию...
    - Нет необходимост перечисление... я понимат... я  нет  помоч  нет
движение...
    - Мы освободим  вас.  Если  бы  вы  смогли  подключиться  к  банку
биологических данных... у вас есть такие банки?
    - Банк что есто - вопрос.
    - Вместилище информации, склад с запасом данных по  всем  отраслям
науки, техники и культуры.
    - У них нет науки и техники, - быстро сказал Джума, он уже включил
диагностер и запустил программу исследований  -  около  двух  десятков
"усов"  протянулись  от  "пня"  аппарата   к   неподвижному   "черному
человеку". - Их наука есть одновременно и  искусство,  и  культура,  и
быт, и мораль, и этика.
    - Я понимат, - высветил маатанин. - Помочь я да  есто  движение...
быстрие... три... быстрие нет време... опасно да есть...
    Мальгин бросился  к  маатанину,  зажатому  клиновидно  сходящимися
стенами его палаты, примерился, как вытолкнуть "черного  человека"  из
щели, и вдруг понял, что тот вовсе не сдавлен стенами, как  показалось
вначале, а... врос в них боками!
    - Джума! - окликнул Мальгин.
    - Вижу, - отозвался врач. - Без ножа  освободить  его  невозможно,
надо резать... по живому.
    - Резат ды быстрие... я много  понимат  ваш  друг...  нет  смыслие
жизние без жертвия сам - понимат... нет смыслие любвие без  препятство
понимат... наш Маат нет состояние  определит  смыслие  хомо  жизние  -
понимат... хомо ценил мы - я мы хомо - нет - плохо да есть...
    Маатанин  выдохся,  на  Мальгина  пахнуло  волной  чужой  тоски  и
сложных, невыразимых словами чувств. Человеческий язык не в  состоянии
определить все возможные оттенки переживаний даже самого человека,  не
хватило бы слов и точности, так что же тогда говорить  о  переживаниях
"черного человека"!..
    - Режу! - возглас Хана вывел Мальгина из ступора.
    - Простите нас!
    Джума  двумя  взмахами  "лезвия"   разряда   "универсал"   отделил
маатанина от стен. Дважды в голове Мальгина вспыхнули огненные  клубки
- то ли крики боли маатанина, то ли "крепкие выражения", распались  на
светящиеся лоскуты, сложились в слова:
    - Так я легко... контролеры кризис нет понимат я лечит  нет  время
нет быстрие... как я движение - вопрос нет транспорт...
    Джума мгновенно  сформировал  из  диагностера  нечто  напоминающее
двухметровое блюдо.
    - Садитесь, довезем.
    "Черный человек" всколыхнулся кристаллами тела, неуклюже  влез  на
"блюдо".
    - Я вперед... время  совсем  удар  сердца...  тревога  да...  ждат
контролеры кризис... быстрие...
    - "Контролеры кризиса" - это, наверное, их врачи. - Джума выглянул
в коридор. - Я пойду первым, ты за ним.
    Процессия вылетела из палаты, стены  которой  вдруг  задымились  и
покрылись сеткой мелких электрических разрядов. Свернули налево, потом
еще раз налево, по коридору, ведущему в глубь клиники. Встретили целую
толпу маатан в  голубом,  но  Хан  не  снизил  скорость,  а  наоборот,
направился прямо на них, "вопя" во всю мочь  заранее  составленную  на
маатанском языке фразу ("вопил", конечно, киб-интеллект скафандра):
    - Прочь! Опасность! Освободите путь! Он уходит в хаос!
    "Черный человек" вдруг засмеялся - так расшифровал его  пси-всхлип
Мальгин и не поверил себе: маатане не умели смеяться и не  знали,  что
такое юмор. Видимо, отпечаток личности Шаламова был настолько  глубок,
что и в самом деле перестроил личность маатанина: "черный человек" был
"болен" человеком...
    Мальгин посмотрел на громоздкую тушу, с поврежденных боков которой
"сочились" и стекали вниз струйки голубоватого сияния -  электрическая
"кровь" маатанина, и  хирурга  обдало  горячей  волной  благодарности,
нежности и жалости: "черный человек" рисковал, как и они, но если  они
спасали человека, своего соплеменника, то маатанин шел  на  риск  ради
чужака гуманоида, вопреки колоссальным  традициям  морально-этического
кодекса цивилизации. Мальгин снова пожалел, что затеял эту экспедицию,
заставившую  переступить  грань  дозволенного  риска  сотне  людей   и
совершенно чужому разумному существу, уже пострадавшему от  встречи  с
человеком, хотя и спасенному им же.
    Нырнули в прозрачный пузырь в тупике коридора - лифт, "мустанг" по
терминологии Шаламова, который  вынес  их  в  просторный  зал,  чем-то
напоминающий рубку маатанского корабля. У черного плоского  экрана  во
всю стену зала сидели на "журавлиных гнездах"  пять  маатан  в  синем.
Рядом с каждым  рос  из  пола  пучок  членистых  прутьев,  похожих  на
бамбуковые удочки. Все пятеро "оглянулись" на шум.
    - Не мешать! - рявкнул Джума Хан. - Контролеры кризиса. Вытолкнуть
"черного человека" на "блюдце" диагностера вперед. Приступайте.
    Неизвестно, что поняли из перевода маатане, сидящие у  экрана,  но
они не сделали ни одной попытки воспрепятствовать  смельчакам,  застыв
словно в столбняке лоснящимися тюленьими тушами.
    Маатанин Шаламова что-то сказал соотечественнику, располагавшемуся
в центре. В ответ раздалось такое сверкание чужой пси-речи - Мальгин и
Хан тоже "увидели" этот взрыв эмоций, - что не приходилось сомневаться
в смысле сказанного.  Джума  отреагировал  мгновенно:  туша  маатанина
кувырком вылетела из гнездообразного кресла и врезалась в барьер перед
экраном.
    - Полегче, - проворчал недовольно Мальгин.
    - Я всего лишь толкнул его немножко в назидание другим, времени на
уговоры у нас нет.
    "Черный человек", которого они привезли, с  некоторой  заминкой  -
опешил, видать - занял освободившееся место. "Удочки"  возле  "гнезда"
легли на него, образовав нечто вроде клетки.  Экран  напротив  тут  же
выдал сноп светящихся стрел и кривых.
    Выбитый "из седла" маатанин повозился у экрана и застыл в  нелепой
позе, сильно смахивая на карикатуру изваянной из металла гориллы.
    - Быстрие писание  ответ,  -  заговорил  "черный  человек"  спустя
минуту, он  был  специалистом  высокого  класса,  несмотря  на  травму
психики, и умел работать со своей компьютерной техникой.
    Джума Хан метнулся к нему, покопался в  диагностере,  отогнул  три
"удочки" от маатанина и воткнул их в спецгнездо на  корпусе  аппарата:
со  стороны  этого  никто  не  видел,  видеопризрак  тела   маатанина,
"надетый" на  скафандр,  надежно  скрывал  действия  человека,  просто
Мальгин знал, что так все и было на самом деле.
    - Готов.
    - Писание  идти...  много  нет  время...  опасно  близь...  должно
бегствие быстрие да... быстрие...
    Среди маатан у экрана  началось  вдруг  какое-то  общее  движение,
Мальгин почувствовал на затылке давление чужого  угрожающего  взгляда,
оглянулся.  Вход  в  зал  раскрылся,  и   в   образовавшийся   широкий
многоугольный проем ворвалось вдруг  жуткое  страшилище:  колоссальная
туша, похожая на зубра и носорога одновременно, в пластинчатой  броне,
с кучей хвороста вместо ног.
    - Уходим! - сказал Хан хладнокровно. - Это по наши души.
    - Я прикрою! - не колеблясь, отозвался Мальгин. - Главное теперь -
запись! Уноси диагностер и "черного". Быстро!
    - Только не отставай.
    В то  же  мгновение  тело  Джумы  разделилось  на  три  совершенно
одинаковые  фигуры,  две  из  них  бросились  навстречу   ворвавшемуся
существу или механизму, третья - сам врач  -  выдернула  диагностер  с
маатанином из объятий  "удочек"-антенн  управления  и  превратилась  в
туманное облако, в котором скрылись и Джума, и диагностер,  и  "черный
человек".  Облако  стремительно  рванулось  в  обход  "зуброносорога",
который  замешкался  с  выбором  цели,  и  этого  мгновения  оказалось
достаточно, чтобы Джума скрылся в дыре выхода.
    Мальгин увидел, как черный рог чужого автомата  повернулся  в  его
сторону  -  автомат  разобрался  в  запущенных   Джумой   "призраках".
Состязание в скорости реакций теперь шло между маатанским  компьютером
и земным, вмонтированным в скафандр, но Кир успел обработать  ситуацию
раньше и без подсказки Мальгина чиркнул лучом "универсала" по  кончику
рога. "Зуброносорог" окутался мощной короной  электрических  разрядов,
на месте его рога вздулся  ослепительный  радужный  пузырь,  несколько
разрядов сорвалось с "хвороста" ног под телом  "сторожа"  в  пол.  Что
последовало за этим, Мальгин увидеть не успел, он был уже в  коридоре,
оставив за собой "крик" маатан в пси-диапазоне, а в звуковом -  вой  и
треск поврежденного автомата.
    В конце коридора мелькнуло  маскировочное  облако  Джумы,  Мальгин
рванул за ним с такой скоростью, что едва не сломал себе шею от  этого
рывка. Он сбил какого-то маатанина в голубом, не успевшего увернуться,
увидел сзади еще двух  "зуброносорогов"  и  выстрелил  для  острастки:
прозрачно-желтый  хлыст  разряда  проложил  огненную  дорожку  в  полу
коридора, отгородив маатанскую стражу от беглецов.
    "Черный человек" вывел их другим  путем  -  со  стороны  "леса"  -
зарослей "стрекозиных крыльев" величиной с лопасть воздушной мельницы.
Тотчас включилась связь  с  Умником,  и  началась  отработка  операции
возвращения,  рассчитанной  аналитиками  отдела  безопасности,  но   и
маатане не дремали, все-таки технологический потенциал их  цивилизации
был очень высок, хотя и необычен.
    Над зданием  клиники  висели  один  над  другим  аппараты  маатан,
асимметричные, плоские, похожие на гигантских  каракатиц  диаметром  в
две сотни  метров.  Из  днища  нижнего  аппарата  торчала  вращающаяся
кособокая решетка, окутанная шубой электрического сияния. Второй снизу
через дыру в борту "метал икру" - выгружал маатанский десант в зеленой
броне; эта операция здорово напоминала выброс парашютного  десанта  из
самолета на Землю двухвековой давности.
    Стоило только беглецам появиться на открытом пространстве, как  их
тут же заметили. Из зарослей "стрекозиного леса"  с  треском  выползла
навстречу кошмарного вида конструкция, слепленная  из  ржавых  на  вид
балок,  штанг  и  рычагов,  сквозь  мешанину  которых  виднелась  туша
маатанина. Из носовой части этой машины угрожающе  выдвинулась  вперед
косая ажурная башенка.
    - Нет  оружие,  -  торопливо   высветил   предупреждение   "черный
человек". - Службе контроля нет загроза... опасно да  вверх...  беглие
назад быстрие...
    - Не стрелять, - торопливо перевел Мальгин Умнику. - Первый, у нас
всего одна-две минуты, здесь их десант.
    - Видим, успеем, - отозвался Ромашин.  -  Отойдите  от  "черного",
быстрее!
    - Прощай, друг, - сказал Джума Хан, освобождая диагностер от  туши
"черного человека". - Извини за хлопоты и боль. Держись!
    - Понятие да хомо эмоцие, - ответил маатанин, грузно осев на  одну
из  серых  плит,  цепочкой  уходивших  в  заросли  леса.  -   Маатание
безнадежност... желание дружно Шаламо здоровие да...  вам  здоровие...
мы не ест разумно хомо да... не есто понятие вы.
    - Спасибо! - успел крикнуть Мальгин до того, как их накрыл силовой
трал упавшего с неба десантного когга, втянул  внутрь  корабля.  Стены
дезокамеры сомкнулись вокруг, в глазах померк свет...
    В джамп-режиме когг преодолел  атмосферу  Маата  в  три  прыжка  и
растаял во тьме космоса, подхваченный невидимым  спейсером  "Стратег",
готовым  прийти  на  помощь  всей   своей   интеллект-компьютерной   и
энергетической мощью. Отпустив на волю  задержанный  чужой  зонд,  под
который был замаскирован когг, спейсер  включил  компакт-генераторы  и
ушел в "струну", а вышел из нее уже в Солнечной системе, дома.
    В дезокамере когга вспыхнул свет, открылась дверь наружу.
    - Выползаем,  -  сказал  Джума  Хан,  превращаясь  в  человека   в
скафандре. - Рокамболь [Необыкновенные  приключения  (по  имени  героя
романов Понсон дю Террайля).] наш кончился.
    Мальгин с удивлением обнаружил, что со времени старта к  Маату  на
когге прошло всего лишь тридцать восемь минут.
    - Я думал - по крайней мере два часа, - сказал он хриплым голосом.
- Знаешь, чего я хочу больше всего?
    - Чего? - спросил Хан из ангара спейсера.
    - Пить и есть!
    Мальгин выключил аппаратуру "динго", расправил плечи  и  вышел  из
дезокамеры. В конце коридора показался Ромашин без скафандра, в  белом
кокосе, за ним вся его гвардия, десантники риск-обоймы,  пограничники,
члены экипажа спейсера и оперативники бригады сопровождения.
    - Поздравляю с успехом, -  невозмутимо  сказал  начальник  отдела,
протягивая руку.  -  Вы,  Джума,  были  неподражаемы,  особенно  когда
скомандовали маатанам не мешать от имени "контроля  кризиса".  Знаешь,
как переводится на маатанский ваш грозный  рык  "не  мешать,  контроль
кризиса"? У маатан нет такой службы, и, будь с вами Умник, он  перевел
бы эту фразу, как "могильщики энтропии". К счастью, "черные люди"  вас
не поняли и поэтому не вмешались.
    Ромашин пожал руку Мальгину, пристально взглянул ему в глаза:
    - Вы довольны?
    - Еще минуту назад я ответил бы - да, - сказал Мальгин.
    - Что же изменилось?
    - Я подумал...  что  будет  с  "черным  человеком"?  По  сути,  он
допустил утечку информации...
    Ромашин улыбнулся, оглядываясь на зашумевших парней.
    - На Маате не знают, что такое смертная  казнь,  это  раз.  Мы  не
находимся в состоянии войны с маатанами, это два. Наша работа не  есть
игра в "шпионов и контрразведчиков", как может  показаться  с  первого
взгляда, - не те масштабы и задачи, - это три. И  наконец,  последнее.
Проведенная операция  -  только  начало  намеченного  контакта,  давно
подготовленного Институтом внеземных культур.  Комиссия  по  контактам
порядка работает у Маата на "Эдипе-2" и готова объяснить  смысл  нашей
вылазки, которая должна бы всколыхнуть омут маатанского  равнодушия  и
подготовить почву для переговоров.  Контакторы  испробовали  до  этого
момента все доступные им  средства  и  методы  ведения  переговоров  -
безрезультатно, наш десант - последний шанс.
    - И все же... - Мальгин откашлялся. -  Поймите  меня  правильно...
может быть, я не затевал бы подобного эксперимента,  подумай  об  этом
раньше... вероятно, мы в душе  больше  антропоцентристы,  чем  принято
считать... мы не подумали... вернее, я не подумал  о  судьбе  "черного
человека". Вы можете сказать точно, что будет с ним?
    Участники операции замолчали.
    Ромашин не отвел взгляда, но в  глубине  его  глаз  вдруг  всплыла
печаль. Не презрение, жестокость или ирония - печаль!
    - Точно - нет, - сказал он тихо. - Я думаю, что ничего  плохого  с
ним не случится, если верить ксенопсихологам, а я им верю.  Они  давно
возятся с Маатом и, хотя вынуждены довольствоваться только  косвенными
методами  исследований,  смогли  довольно  верно  определить  основные
аксиомы психологии "черных  людей".  Успешный  финал  десанта  -  тому
подтверждение.
    - И все же история маатан темна и непонятна...
    - Согласен. Я, кажется, понял вас. Но учтите -  невозможно,  жалея
двоих,  остаться  посередине,  нейтралитет  в  такой   ситуации   хуже
предательства. Вы не сможете помочь обоим сразу, а значит, не поможете
никому. Убедил?
    - Не знаю... я подумаю. Извините меня, я еще не пришел  в  себя  и
поэтому столь резок в оценках.
    - Все нормально, Клим, - вмешался Джума Хан, - не  вешай  на  себя
ярлык. На их месте я бы сразу взял тебя если не в безопасники, то уж в
пограничники обязательно.
    Обступившие их десантники засмеялись.
    - А что? - улыбнулся и Ромашин, он понимал Мальгина и сочувствовал
ему, но характер и положение не  давали  ему  права  на  колебания.  -
Пойдете?
    - Нет, - сказал Мальгин, внезапно ощутив  на  губах  горечь  этого
слова. Слова, которое так ненавидела Купава.


                               Глава 5

    Отдыхать не пришлось.
    Шел уже десятый час  вечера,  когда  Мальгина  доставили  на  базу
погранслужбы "Луна - центр",  откуда  он  сразу  позвонил  в  институт
Таланову - предупредить, что будет на  месте  к  десяти,  лишь  слегка
приведет себя в порядок.
    Хан прямо с базы умчался к  экспертам-кибернетикам  с  драгоценным
диагностером,  битком  набитым  полученными  от   "черного   человека"
сведениями, и обещал явиться сразу, как  только  удастся  расшифровать
хотя бы небольшой фрагмент записи. Мальгин попрощался с Ромашиным и  с
базы отправился домой, мечтая только о горячей хвойной ванне и  глотке
клюквенного морса, а в гостиной ему навстречу встала с дивана Купава.
    С минуту они молча смотрели друг на друга, потом Купава шагнула  к
нему и, как в былые времена, ткнулась в грудь лицом. Прошла  вечность,
прежде чем Мальгин опомнился и отстранил  женщину,  вглядываясь  в  ее
ставшее мокрым от слез лицо. Пришли на ум некрасовские строки:

              От ликующих, праздно болтающих,
              Обагряющих руки в крови,
              Уведи меня в стан погибающих
              За великое дело любви!..

    Купава потянулась к нему губами, странно робкая и беззащитная,  но
Мальгин уже овладел собой, погладил ее по щек