ое тело, уносит с  собой  его  самосознание.  Но  сам  он,  как
правило, сознанием не  обладает.  Есть,  однако,  указания,  что  ватаны  на
короткий срок и в определенных условиях  способны  обретать  сознание  после
расставания с телом. У нас пока недостаточно фактов,  чтобы  утверждать  это
определенно. Ватаны, получающие новое тело, возможно, галлюцинируют.
     Как  бы  там  ни  было,  ватан  содержит  всю  нужную  информацию   для
изготовления нового тела - а потом он подключается к дубликату.
     Интересно, подумал Бертон, сколько раз надо это повторить, чтобы  дошло
наконец до всей группы?
     - Что же заставило тебя начать свой собственный проект? - спросил Hyp.
     Лога поморщился.
     - Об этом я скажу после.
     Планету  переформировали  в  речную  долину  длиной  в  миллионы  миль.
Одновременно возводилась башня с подземными помещениями. Ватаны подавались к
телам-дубликатам,  производимым  в  подземельях.  Физические   дефекты   тел
исправлялись, нарушения обмена корректировались, карлики и лилипуты обретали
нормальный рост, но пигмеям рост не меняли.
     Ватаны поступали к телам во время этого процесса,  но  самосознание  не
включалось, поскольку мозг дубликата пребывал  в  бессознательном  состоянии
Однако ватаны  регистрировали  все  происходящие  с  телом  перемены.  Затем
дубликаты уничтожались, но к Дню Воскрешения изготавливались снова,  но  уже
на берегах Реки.
     - Мое преждевременное пробуждение в подземной камере было случайностью?
- спросил Бертон.
     - Не совсем. Это я устроил. Ты был одним из  тех,  кого  я  выбрал  для
осуществления своего плана - на случай, если мне понадобится ваша помощь.  Я
разбудил тебя, чтобы хоть один из вас имел представление,  что  с  вами  тут
проделывают. Это могло также укрепить твою решимость. Ты очень  любопытен  и
не нашел бы себе покоя, пока не проник бы в суть этой тайны.
     - Да, но ты лгал, когда приходил к нам, - сказал Hyp. - Ты говорил, что
отобрал всего двенадцать человек. А потом оказалось, что нас гораздо больше.
     - Во-первых, я был не единственным, кто посещал вас. Иногда  это  делал
Трингу. Он полностью поддерживал  меня  в  моих  расхождениях  с  некоторыми
сторонами проекта. Он был единственный, кому я мог доверять. Я  даже  Сигген
не говорил о том, чем я занимаюсь.
     Во-вторых, я никогда не ограничивал группу до  двенадцати  человек.  Не
было  шансов,  что  такой  маленький  отряд  доберется  до  башни  в  случае
надобности. Поэтому в общей сложности я набрал сто двадцать четыре человека.
А лгал я вам, чтобы вы, если вас  схватят  мои  сотрудники,  не  открыли  им
полной правды.
     По этой же причине я ничем не делился с вами и лгал еще кое о чем. Если
бы вас схватили и прочли вашу память, там не было бы полного плана,  и  ваши
версии противоречили бы друг другу.
     Потому же я, под именем Одиссея, сказал Клеменсу,  что  приходивший  ко
мне этик будто бы был женщиной.
     Лога разбудил прежде времени только одного из  своих  рекрутов,  потому
что единичное пробуждение могло сойти у этиков за  случайность.  Будь  таких
случаев несколько, возникли бы подозрения. Но он совершил  ошибку,  разбудив
даже одного. Монат расследовал случай с Бертоном и, хотя не  смог  доказать,
что кто-то манипулировал с  воскресительной  техникой,  стал  ожидать  новых
"случайностей".
     Логу крайне обеспокоило намерение Моната воскреснуть  около  Бертона  и
попутешествовать  с  ним  какое-то  время.  Заодно   Монат   хотел   поближе
познакомиться  с  "лазарями",  для  чего  требовалось  сочинить   подходящую
легенду. Так почему бы не сделать два дела зараз?
     Лога не предупредил Бертона об этом, боясь, что тот,  зная,  кто  такой
Монат на самом деле, будет вести себя настороженно или даже попытается взять
дело в свои руки.
     - И попытался бы, - подтвердил Бертон.
     - Я так и подумал.
     - Не люблю перебивать, - сказал Hyp, - но не знаешь ли ты, что стало  с
японцем, с Пискатором?
     Лога снова сморщился и показал на скелет, лежавший в обломках у стены.
     - Вот все, что осталось от Пискатора. - Он сглотнул. - Я не думал,  что
кому-либо из жителей  долины  удастся  проникнуть  в  башню  через  вершину.
Вероятность этого была ничтожно мала, хотя и не  исключалась.  Я  знал,  что
пароландцы строят дирижабль, но  каким  образом  они  собирались  попасть  в
башню? Лишь человек с высокоразвитой этикой мог пройти там. Это было  крайне
маловероятно, но все же возможно.  И  случилось  так,  что  один  человек  с
"Парсеваля" все-таки прошел.
     Но я на тот случай,  если  кто-то  вроде  Пискатора  придет-таки  сюда,
разместил бомбы и в стенных шкафах, и в шкафах на  платформе.  Не  только  в
этой комнате. Их еще больше в другом контрольном центре,  что  находится  за
квартирами. Бомбам придан вид контрольных панелей. В каком бы направлении ни
пошел  непрошеный  гость,  в  контрольный  центр   он   зайдет   непременно.
Любопытство его заставит. Он увидит действующие экраны и  скелеты  тех,  кто
работал за ними. А бомбы взорвутся лишь в том случае, если в мозгу того, кто
сюда вторгся, нет черного шарика, обеспечивающего самоубийство.
     - Пискатор ведь не принадлежал к числу твоих рекрутов? - спросил Hyp.
     - Нет.
     - Если бы я летел на дирижабле и вошел внутрь, меня бы тоже убило.
     Бертон спросил себя, почему Лога не заложил бомбы и у нижнего входа. Но
потом сообразил, что Лога, придя сюда с  экспедицией,  как  и  случилось  на
деле, в таком случае тоже был бы убит.
     - Ты деактивировал бомбы, когда вошел сюда? - спросил Бертон.
     Он думал о контрольном центре с открытой дверью, который они  миновали,
не доходя до квартир.
     - В этой комнате - да.
     Лога продолжил  свой  рассказ.  Он  изобрел  исказитель  ватана,  чтобы
входить в башню и обманывать следящие спутники. И перестроил компьютер  так,
чтобы тот не мог оповещать Совет о смерти Бертона и  изготовлении  для  него
нового тела.
     - Вот почему ты убивал себя столько раз и все же уходил от  Совета.  Но
Монат передал через агента в то место, где  изготавливалось  твое  очередное
тело, чтобы твои  смертельные  раны  залечили.  Сигналы  были  прослежены  и
обнаружена блокировка, которую я поставил. Вот почему  при  твоем  последнем
самоубийстве тебя схватили.
     В отчаянном стремлении обнаружить предателя Совет согласился прибегнуть
к сканированию памяти. Лога, предвидя это, наладил компьютер так,  чтобы  он
дал ложную информацию.
     -  Ты  понимаешь,  конечно,  что  всю  память  я   не   мог   охватить.
Сканировались только те ее секторы, которые соответствовали  нашим  отлучкам
из башни. Их подделка тоже отняла много времени и труда, но я это сделал.
     И вот настал час, которого Лога так боялся, надеясь, что он  не  придет
никогда.  Лога  подготовился  к  нему,  но  не   хотел   осуществлять   свои
приготовления. Ему это было очень тяжело.
     - Монат распорядился, чтобы в одну из ближайших ночей за ним прислали и
доставили его в башню. Одновременно должны были взять  тебя,  Бертон,  чтобы
проверить все  время,  проведенное  тобой  в  долине.  Мне  думается,  Монат
подозревал, что ренегат, то есть я, не дал стереть  из  памяти  Бертона  его
допрос  на  Совете.  Кроме  того,  Монату  делалось  все  хуже  от  насилия,
окружавшего его в долине. Он нуждался в отдыхе.

        "ГЛАВА 51"

     Лога  летел  в  башню,  завершив  свою  легальную  миссию,  когда  были
обнаружены два  его  тайных  воскресителя.  Одновременно  инженеры  раскрыли
некоторые манипуляции Логи с компьютером.
     Монат, Танабур и Сигген были тогда в долине. Другие  советники  послали
аэромашину забрать их и сообщить им новости. Но Совет допустил одну  ошибку.
Вместо того чтобы дать Логе вернуться и затем изобличить  его,  они  послали
ему предупреждение об ожидающем его дома аресте.
     - У меня ушло полчаса, чтобы набраться духу сделать  то,  что  я  давно
замышлял, зная, что мне придется когда-нибудь это сделать,  но  я  надеялся,
что сам буду в башне в этот момент.
     Он передал сигнал, разбивающий черные шарики в  мозгу  всех  обитателей
башни  и  моря.  Этики  просчитались,  прибегнув  к  единому   коду   вместо
индивидуальных.
     - Но и я сделал ошибку, не передав код в долину. Я думал об этом, но не
хотел  убивать  больше,  чем  было  необходимо.  Мне  казалось,  что  этики,
оставшиеся в долине, теперь станут беспомощны. До башни им  не  добраться  -
мой сигнал также дезактивировал всю авиацию. Остается тяжкий путь -  сначала
на лодке вверх по Реке, потом  пешком  через  горы.  Я  успел  бы  совершить
задуманное задолго до этого.
     - А если их воздушные машины упали бы в долину? - спросил Hyp.
     - Нет. Они сгорели бы, не успев коснуться земли. И те,  что  стояли  на
горах вдоль долины, тоже сгорели. Я позаботился об этом.
     - Каким образом их пилоты спускались с  гор  и  поднимались  обратно  к
машинам?
     - Машинами можно было управлять  дистанционно.  Пилоты  высаживались  у
подножия холмов в грозу или сильный ливень, а машины возвращались на вершины
гор. Пилот, если намеревался задержаться в том районе, закапывал контрольное
устройство или носил его с собой в Граале. Оно имело вид чашки, которые есть
во всех Граалях.
     Ничто, казалось, не могло помешать Логе  долететь  до  башни  -  но  он
недооценил коварство Моната.
     - Мне, по крайней мере, думается, что это он предпринял встречные меры.
Он, должно быть, заложил в компьютер все предыдущие события и получил список
вероятностных прогнозов. Компьютер меня не выдал, будучи  блокированным,  но
задание Моната выполнил - я так думаю. Быть может,  Монат  и  сам  до  всего
додумался.
     Лога замолчал так надолго, что Бертон поторопил его:
     - До чего додумался?
     - Поместить автопилот в мою аэромашину. Когда я  передал  свой  сигнал,
все в башне и вокруг нее упали мертвыми, авиация сгорела, и  воскресительная
техника остановилась. Включиться снова она могла только по моей команде.
     Но и о моей машине позаботились. Я обнаружил, что  больше  не  могу  ею
управлять. Ее вел автопилот. Что бы я ни  делал,  она  следовала  к  горному
хребту. И голос с магнитофонной пленки приказывал мне ждать  в  горах,  пока
меня не подберут.
     Это был голос Моната.
     Он установил автопилоты, прежде чем отправиться в долину на  встречу  с
тобой, Бертон. Вне всякого сомнения, он поместил их во все машины.  Если  бы
он подозревал одного меня, то допросил бы меня самым тщательным образом.
     Но он не учел того, что не останется ни машин, ни пилотов,  чтобы  меня
подобрать. Я обречен был умереть с голоду на горной вершине, если не найду и
не удалю автопилот.
     Хотя Монат предполагал, что  машина  из  башни  тут  же  отправится  за
виновным, он принял также меры к  тому,  чтобы  преступник  не  мог  удалить
аппарат. За несколько минут до посадки голос сообщил мне, что аппарат сгорит
в момент контакта с землей, а вместе с ним и двигатель.
     Лога сыпал проклятиями в бессильной ярости. Он уже предвидел что  будет
дальше. Он умрет и не сможет передать ложного донесения в Мир  Садов.  Через
сто шестьдесят лет обитатели Садов должны принять автоматический  корабль  с
последними новостями. Если он не придет, Сады снарядят поисковую экспедицию,
которая прибудет в башню через триста  двадцать  лет  после  несостоявшегося
прибытия почтового корабля.
     - С одной стороны, это  было  хорошо.  Я  всегда  хотел,  чтобы  проект
продолжался дольше предполагаемых ста  двадцати  лет,  хотя  не  осмеливался
предложить это прямо. Мои сотрудники считали этот срок более чем достаточным
для  отсеивания  людей,  которые  никогда  не  достигнут  необходимого   для
"продвижения"  уровня.  А  теперь  проект  продлится  гораздо  больше,   чем
планировалось. И, возможно, моих родителей, братьев, сестер и прочих родичей
удастся все же спасти.
     - Что? - воскликнул Бертон.
     У Логи из глаз хлынули слезы, и он сказал сдавленным голосом:
     -  Нам  всем  строго  воспрещалось  разыскивать  своих   родственников,
воскрешенных в  долине.  Так  распорядились  соплеменники  Моната.  Их  опыт
показывал,  что  этики,  нашедшие  среди  лазарей  своих  близких,   слишком
расстраиваются,  если  те  оказываются  бесперспективными.  Этики   начинают
вмешиваться в ход событий и спешат открыть своим то, что им  пока  знать  не
надо. В предыдущем проекте одна женщина спрятала своих родителей в подземной
лаборатории и пыталась насильственно ускорить их этическое развитие.
     Я знал это еще подростком в Мире Садов и верил, что так надо. Но  потом
не смог удержаться от искушения разыскать своих. Меня все время мучила мысль
о том, что они могут не "продвинуться". И вот я, задолго до отлета  из  Мира
Садов, составил свой план, хотя и не был уверен, что выполню его.  Однако  я
выследил своих родных с помощью компьютера - это заняло у меня  очень  много
времени, поверьте - и навестил их в долине. Под  чужим  именем,  конечно,  и
узнать меня было невозможно. Я устроил так, что их всех воскресили  в  одном
месте. А если бы они переехали или были убиты, я бы все равно знал, где они.
     У меня почти фотографическая память. Хотя я погиб на Земле, не дожив  и
до пяти лет, я прекрасно помнил своих родителей и всех других родственников.
     Мне было очень тяжело скрывать от них, кто я такой. Но я должен был это
скрыть. Я подружился с ними и даже притворился, будто учу их язык.  Все  это
время, как вы понимаете, я занимался официальным проектом.
     Я нежно любил свою приемную мать в Мире Садов. Но свою  родную  мать  я
любил еще больше, хотя по духовному развития ей было далеко до приемной.
     В последующие годы, посещая их, я узнал, что мои  родичи  приняли  веру
Второго Шанса. Но одного этого  было  недостаточно,  и  они  далеко  еще  не
достигли той стадии, в которой я мог бы быть спокоен за них.
     Но я верил и продолжаю верить, что они достигли бы ее, если бы им  дали
достаточно времени.
     - Ты рассказывал, как твоя машина шла  на  посадку,  -  мягко  напомнил
Бертон.
     - Да, но то, что я сказал о своих родных, крайне важно. И поймите  -  я
горевал не только о своей семье. Я страдал и за  всех  других,  за  биллионы
обреченных. Но не мог и заикнуться об этом своим коллегам.
     Кроме Трингу, конечно, - и с ним я  стал  говорить  лишь  тогда,  когда
абсолютно в нем уверился.  Если  бы  я  говорил  об  этом  с  другими,  меня
заподозрили бы сразу, как только стало бы известно о существовании ренегата.
     Каким  бы  самоубийственным  ни   было   его   решение,   Лога   сделал
единственное, что могло помешать его машине  прибыть  в  назначенное  место:
отключил подачу энергии.
     - Если бы Монат предвидел, что кто-нибудь пойдет на это, он  сделал  бы
такой маневр невозможным. Но  он  такого  не  ожидал.  Да  и  с  чего?  Ведь
преступник должен знать, что, если он погибнет, в башне его воскресят.
     Машина тут же упала, врезавшись в склон  горы  чуть  ниже  вершины.  До
этого она шла на малой  скорости,  а  на  Логе  был  противоударный  костюм.
Машина, сделанная из почти несокрушимого серого  металла,  не  получила  при
столкновении даже царапины.
     - Тем не менее я бы при падении погиб.  Но  я  опять  включил  энергию,
пролетев сотню футов вниз, и автопилот снова повернул к вершине горы.  Потом
я снова выключил мотор и через пятьдесят футов включил. Потом  опять  -  так
далее.
     Совершив несколько таких костоломных скачков, Лога привел машину  почти
на уровень грунта. Когда он счел, что земля достаточно близка, он  выпрыгнул
из открытого загодя иллюминатора, прихватив с собой Грааль. Вокруг  бушевала
гроза; Лога ударился обо что-то и потерял сознание.
     Очнувшись, он увидел, что висит поперек  живота  на  ветке  "железного"
дерева. Был день, и его Грааль  валялся  в  сотне  футов  внизу  у  подножия
ствола. Лога, весь исцарапанный,  получивший  внешние  и  внутренние  ушибы,
сломавший одну ногу, все же умудрился слезть.
     - Остальное я вам уже рассказывал - или вам и без того ясно,
     - Не все, - сказал Бертон. - Ты говорил,  что  должно  случиться  нечто
ужасное, и приберегал это под конец.
     - И еще мы не знаем, что означает "продвижение", - добавил Hyp.
     - "Продвижение"? Когда тело высокоразвитого этически человека  умирает,
его  ватан  исчезает.  Наши  приборы  не  могут  его  обнаружить.   И   если
изготавливается дубликат тела, ватан не возвращается к нему.
     - Что же происходит с лишенным ватана телом?
     - Был проделан лишь  один  такой  эксперимент,  и  женщине  без  ватана
позволили   прожить   ее   естественный   жизненный   срок.   Это    сделали
предшественники Моната - с людьми таких опытов не ставили.
     Существует теория, что, если Создающее  Начало  и  равнодушно  к  своим
созданиям, оно принимает к себе исчезнувшие  ватаны.  Какое  еще  объяснение
можно подобрать?
     - Возможно, - сказал Фрайгейт,  -  в  экстрафизической  вселенной  есть
нечто, что притягивает  ватаны,  достигшие  определенной  степени  развития.
Какое-нибудь экстрафизическое магнитное поле, кто его знает.
     - Такая теория тоже выдвигалась. Мы предпочитаем верить, что это делает
Создающее Начало. Хотя  оно  может  пользоваться  обычными  физическими  или
экстрафизическими методами, не прибегая к сверхъестественным.
     - Значит, научного объяснения этому явлению у вас нет, - сказал Бертон.
- Есть только вера.
     - Да, но, когда дело доходит до конечного и  бесконечного,  вечности  и
времени, до Первопричины - остается полагаться лишь на веру.
     - Которая обрекла  на  гибель  столько  биллионов  и  принесла  столько
страданий, - сказал Фрайгейт.
     - В данном случае все обстоит не так.
     - Давайте-ка вернемся к событиям этого мира, - буркнул Тай-Пен.
     -  Я  набирал  себе  рекрутов,  потому   что   существовала   некоторая
вероятность того, что в итоге и случилось. Я заложил все  варианты,  которые
только мог придумать, в компьютер и  дал  ему  задание  оценить  вероятность
каждого. К сожалению, компьютер не может предугадать, что подумают и  как  в
конечном счете поступят разумные существа  если  только  не  обладает  всеми
данными, что невозможно. Даже если  бы  он  имел  их,  с  точностью  на  сто
процентов ничего предсказать нельзя.
     Монат и остальные, к примеру, каждый раз делали то, чего я не ожидал. А
я делал то, чего не ожидали они. Человеческий разум - любой разум -  до  сих
пор остается неразгаданной тайной.
     - Хоть бы ее никогда не разгадали, - пожелал Бертон.
     - Да. Вот почему нельзя предугадать,  насколько  развит  тот  или  иной
ватан. Один вроде бы достиг довольно высокой ступени,  но  дальше  не  идет.
Другой находится на низкой  стадии  и  вдруг,  чуть  ли  не  за  одну  ночь,
поднимается куда выше, чем более совершенные. Совершает квантовый  этический
скачок. Случается также, что люди деградируют.
     - Как ты, например? - спросил Бертон.
     - Нет! Именно в этом обвиняла меня Сигген, когда мы жили в той хижине в
Пароландо. На самом деле я стою гораздо выше,  чем  кто-либо  из  занятых  в
проекте. Разве не самый  этичный  выбор  -  дать  каждому  столько  времени,
сколько требуется ему для роста? Конечно, самый  этичный.  Этого  же  нельзя
отрицать.
     - Он сумасшедший, - шепнула Алиса.
     Бертон не был в этом уверен. Лога рассуждал, в общем, разумно.  Но  то,
как он осуществляет свой  план,  разумным  не  назовешь.  Впрочем,  если  он
посылает ложные донесения, из Мира Садов сюда никто не  явится.  Лога  может
выиграть так добрую тысячу лет. Уж за это-то время  все  достигнут  желаемой
стадии.
     Впрочем, кто знает,  возразило  Бертону  его  пессимистическое  начало.
Интересно, какой стадии достиг он сам?
     И хотелось бы ему достичь такой стадии, на которой основа его  существа
просто исчезнет?
     Почему бы и нет? Это  было  бы  приключение  еще  почище  этого,