льзнулся,
покатился вниз и ухнул в воду.
     Он погружался все глубже и глубже, силясь избавиться от кирасы. Шлем он
потерял где-то в  свалке.  Теперь  его  ужасала  мысль,  что  он  не  успеет
освободиться  от  брони  и  его  засосет  в  свою  воронку  тонущий  "Рекс".
Гигантское судно неизбежно образует огромный  водоворот,  который  унесет  с
собой все обломки  крушения,  одушевленные  и  неодушевленные.  И  он,  Сэм,
отягощенный броней и оружием, тоже  утонет.  Даже  если  он  освободится  от
груза, опасность не исчезнет.
     Наконец он сбросил  с  себя  пояс,  патронташ  и  кольчужную  рубаху  с
короткой юбкой внизу, и стал всплывать; грудь разрывалась,  старинный  страх
утонуть терзал стучащее сердце, зов глубин  гудел  в  ушах.  Сэм  противился
потребности вздохнуть. Там внизу - ил, столь же черный и  зловещий,  как  на
Миссисипи, но куда глубже, а вокруг - вода, давящая,  как  мягкая  "железная
дева", а вверху - далеко ли еще? - воздух.
     Кругом было чересчур темно, чтобы  разглядеть  что-то.  Сэм  был  почти
уверен, что идет вниз, а не  вверх,  заблудившись  во  тьме.  Но  нет  -  он
чувствовал бы боль в ушах, если бы погружался.
     Больше ему не выдержать. Еще несколько секунд, а там... смерть, которую
детство на Миссисипи сделало для него страшнее любой другой. Кроме одной. Уж
лучше умереть в воде, чем в огне.
     На полсекунды - или с какой там скоростью они приходят, мысли  -  перед
ним возник Эрик Кровавый Топор.
     Хотя бы этой судьбы он избежал. Викинг в качестве  пророка,  возмездия,
живой  машины  мщения  потерпел  крах.  Все  эти  многолетние  кошмары  были
напрасной  пыткой.  Конечно  -  разве  может  человек  предугадать  будущее?
Суеверие, и больше ничего.
     Жители Ганнибала, предрекавшие Клеменсу, что его повесят,  были  дважды
не правы.
     Странно - как такие веселые мысли могут возникать  в  уме  у  человека,
который, казалось бы, должен помышлять  только  о  глотке  воздуха.  Или  он
вправду тонет и почти уже мертв, и не страшится больше втянуть в себя  воду;
его посещают предсмертные мысли обмякшее,  тело  опускается  на  дно,  глаза
остекленели, рот открыт, как у всякого подводного жителя, и от жизни  в  нем
остались лишь электрические искры, пробегающие по клеткам мозга?
     Тут его голова выскочила на поверхность - Сэм пил кислород и радовался,
радовался, радовался тому, что не умер.
     Его бешено гребущая рука наткнулась на  веревку,  отпрянула,  вернулась
обратно. Веревка была привязана к пиллерсу на главной палубе  его  парохода.
Сэм всплыл около кормы. Еще несколько секунд - и его бы  отнесло  далеко  от
судна.
     Ему повезло, что он сразу  нашел  конец.  Течение  тянуло  Сэма  прочь,
вынуждая цепляться за веревку, как раньше за мост. На месте, где был "Рекс",
возникла широкая и глубокая воронка с бурлящей водой. Водоворот тянул к себе
Сэма еще сильнее, чем течение.
     Что же потопило "Рекс"? Торпеда с "Афиш не расклеивать"?
     Сэм посмотрел вверх. Висящего Джо не было видно. Возможно, он  все  еще
там, но слишком высоко, чтобы Сэм разглядел  его  с  поверхности  Реки.  Или
человек, захлестнувший Джо петлей лассо, перерезал веревку? В  таком  случае
Джо должен был упасть на нижнюю палубу - тяжелое падение,  но  все-таки  это
лучше, чем в воду. А быть может, Джо уже мертв  или  умирает.  Ударившись  с
размаха о железный корпус, он мог поломать себе ребра, раскроить череп.
     Что бы там ни случилось с Джо, сейчас надо спасать себя.  Сэм  держался
за веревку, а наверху слышались крики и пальба; то и дело кто-то падал через
поручни и с плеском уходил под воду. Потом шум боя как-то вдруг стих, и  Сэм
полез вверх. Это было нелегко - силы почти оставили Сэма. Наконец он  уперся
ногами в корпус и, отклонившись назад, еле переводя дух, с болью в мускулах,
стал подтягиваться и скоро оказался у борта. Тогда он сполз немного  вниз  и
стал подниматься на одних руках. Теперь он  жалел  о  том,  что  пренебрегал
гимнастикой. Несколько минут, когда он отдыхал, будучи не в силах  двигаться
и переводя дух, ему казалось, что руки вот-вот разожмутся, он упадет в Реку,
и этим все кончится.
     Наконец он ухватился одной рукой за стойку поручней, а там зацепился  и
второй рукой. После долгого, мучительного  подтягивания  он  перекинул  одну
ногу на палубу, перелез совсем и  повалился  навзничь,  стараясь  вобрать  в
легкие весь воздух мира.
     Вскоре его узкая  грудь  перестала  ходить  ходуном,  точно  изношенные
кузнечные мехи. Сэм посмотрел вдоль палубы и вверх, но Джо не увидел.
     Возможно, титантроп был слишком далеко  или  Сэм  смотрел  под  слишком
косым углом. Надо либо отойти от судна, что невозможно, либо  пройти  дальше
по палубе.
     Но для начала надо вооружиться. И раздобыть себе хотя  бы  кильт.  Пока
Сэм барахтался в воде, одежда на магнитных застежках свалилась с него. Нагим
я пришел в этот мир, и нагим... ну нет, уходить он пока не собирался.
     Пошатываясь, Сэм поднялся на ноги. На палубе валялись тела и части тел.
Части тел и ноги торчали из люков. Одежды и оружия имелось в избытке.
     Дрожа от изнурения, страха или всего вместе, Сэм раздел чей-то  труп  и
облачился в длинный кильт и короткую  накидку.  Потом  опоясался,  перекинул
через плечо патронташ, сунул заряженный пистолет в кобуру,  взял  саблю.  Он
вооружился, но это еще не значило, что он готов к  бою.  Хватит  с  него  на
сегодня - да и на весь остаток жизни, проживи он хоть тысячу лет.
     Он хотел одного - найти Джо. Вдвоем они соберут отряд  или  примкнут  к
кому-нибудь. Тогда  Сэм  снова  будет  в  безопасности  -  в  относительной,
учитывая обстоятельства.
     На миг он подумал, не скрыться ли где-нибудь в каюте - а  потом  выйти,
когда судно очистят от людей Иоанна.
     Это была хорошая мысль, достойная человека с логическим и здравым умом.
     Впереди на палубе послышался лязг металла и кто-то выругался.  В  ответ
на тихую  брань  прозвучал  еще  чей-то  голос  -  тоже  тихий,  но  резкий,
выговаривающий. Сэм остановился, упершись плечом в холодную переборку. Ближе
к носу с ураганной палубы спускались люди, числом около двадцати.
     Сэм стал отступать назад, скользя плечом по металлу и шаря позади левой
рукой. Нащупав открытую дверь, он тихо прошел в  нее  и  оказался  в  темном
проходе, ведущем к двери на другом конце. Та дверь тоже была открыта - в нее
проникал звездный свет и отблески пожара на летной палубе. Решив перейти  на
ту сторону, Сэм припустил было рысцой, но остановился.
     Долг обязывает его разузнать, кто эти люди и что они здесь  делают.  Он
выкажет себя полным  дураком,  если  это  свои.  Если  же  это  враги,  надо
посмотреть, что они замышляют.
     Они, конечно, будут заглядывать в каждую  открытую  дверь,  прежде  чем
пройти мимо. Сэм вошел в одну из кают и стал смотреть в щелку с порога.  Под
этим углом он их разглядит, а они его в темноте  не  заметят.  Он  открыл  и
другую каюту, через коридор, чтобы перебежать туда в случае опасности  -  он
не хотел оказаться в ловушке.
     Больше он пока ничего сделать не мог. Человек, шедший во главе  отряда,
вошел в коридор, встал сбоку у двери и  навел  пистолет  в  проход,  За  ним
проскочил второй и стал по ту сторону двери, тоже с пистолетом наготове.
     Сэм не стрелял - возможно, они только бросят взгляд в  коридор.  Так  и
вышло. Через пару секунд один сказал: "Чисто!"
     Оба вышли наружу, и мимо двери замелькали фигуры. Вот прошел  четвертый
- и Сэм ахнул, увидев в неверном свете  звезд  невысокий  плечистый  силуэт.
Человек шел походкой Иоанна. Сэм расстался с бывшим  монархом  тридцать  три
года назад, но прекрасно его помнил.

        "ГЛАВА 36"

     Ярость пересилила страх - она вобрала в себя всю  ярость,  которую  Сэм
когда-либо испытывал на Земле или здесь. Он больше не думал о  последствиях.
Наконец-то! Вот оно, мщение!
     Он вышел из каюты и тихо двинулся по коридору.  Хотя  прилив  торжества
вызвал у Сэма головокружение, благоразумия он не потерял.  Не  хватало  еще,
чтоб его пристрелили, не дав разделаться с Иоанном.
     Одно плохо: придется стрелять Иоанну в спину. И этот ублюдок так  и  не
узнает, кто его убил. Ну что ж, нельзя иметь все сразу. Сэм испытывал острое
желание окликнуть Иоанна, назваться и лишь потом нажать на  курок.  Но  люди
Иоанна пристрелили бы его секундой раньше.
     Когда Сэм дошел до двери на палубу, снаружи поднялся тарарам. Загремели
выстрелы,  и  Сэм  распластался  на  переборке,  как  пришпиленная  булавкой
двуногая бабочка. Трепещущее сердце заменяло ему крылья.
     Еще выстрелы. Крики и вопли. Кто-то ввалился в коридор. Сэм  прыгнул  в
открытую каюту, захлопнул за собой дверь и приоткрыл снова.
     В щелку он увидел, как в коридор входят еще люди. Один, коренастый, был
определенно Иоанн - его силуэт мелькнул на фоне двери.
     Сэм распахнул дверь настежь (слава Богу, петли  были  хорошо  смазаны),
высунулся наружу и стукнул Иоанна  рукояткой  пистолета  по  голове.  Король
зарычал и упал. Сэм уронил  пистолет  на  грудь  упавшему,  схватил  его  за
длинные волосы и втащил  в  каюту.  Как  только  ноги  Иоанна  оказались  за
порогом, Сэм закрыл дверь и нажал защелку замка. Снаружи  трещали  выстрелы,
но в дверь никто не стрелял. Как видно, похищение предводителя произошло так
быстро, в такой темноте и суматохе, что его пока еще не хватились.  А  когда
хватятся, то сочтут, возможно, что он остался лежать в коридоре.
     Сэм дрожал от восторга. Ему угрожала опасность, но сейчас это не  имело
никакого значения. Провидение, хотя его  и  нет,  устроило  все  как  нельзя
лучше. Ради этой минуты стоило перенести все страдания - ну почти все.  Ради
того,  чтобы  заполучить  злейшего  своего  врага,  единственного  человека,
которого  Сэм  по-настоящему  ненавидел!   Да   еще   при   столь   странных
обстоятельствах! Даже Иоанн, когда придет в себя, не  будет  удивлен  больше
Сэма. Правда действительно бывает причудливее любой выдумки - и что там  еще
говорят в подобных случаях.
     Сэм нашел одной рукой выключатель, держа в другой пистолет. Светильники
на  потолке  загорелись  мерцающим  светом.  Иоанн  застонал,  и  его   веки
затрепетали. Сэм снова, довольно увесисто стукнул  его  по  голове.  Сэм  не
хотел убивать Иоанна или портить ему мозги. Иоанн должен быть в сознании  на
все сто процентов. Иначе он не воспримет в  полной  мере  того,  что  с  ним
происходит.
     Сэм выдвинул ящики прикрепленного к переборке комода и  вытащил  тонкие
полупрозрачные тряпочки, служившие бюстгальтерами. Ими он связал Иоанну ноги
и руки за спиной. Потом: отдуваясь и кряхтя, взвалил бесчувственное тело  на
привинченный к палубе стул и привязал руки Иоанна к спинке. Прошел в гальюн,
выпил две чашки воды и наполнил третью. Тут кран захрипел,  и  вода  потекла
тонкой струйкой Насос почему-то отказал. Сэм  вернулся  в  каюту  и  плеснул
водой в лицо Иоанну. Тот  вздрогнул  и  приоткрыл  глаза.  Казалось,  он  не
сознает, где находится. Потом  он  узнал  Сэма  Клеменса,  выпучил  глаза  и
глотнул воздуха с таким звуком, словно получил  удар  под  ложечку.  Кожа  в
местах, не, покрытых копотью, сделалась синевато-бледной.
     - Да, это я, Иоанн, - широко усмехнулся Сэм. - Не верится, да?  Ничего,
скоро ты привыкнешь к этой мысли - хотя и без удовольствия.
     - Воды! - прохрипел Иоанн.
     Сэм заглянул в его налитые кровью глаза. Несмотря ни на что, Сэму  было
жаль Иоанна. Это было не сочувствие, а именно жалость.
     Впрочем, Сэм и бешеную собаку не заставил бы страдать.
     - Нет воды, - сказал он.
     - Я умираю от жажды.
     - И это все, что ты можешь сказать после того, что сделал  со  мной?  -
рявкнул Сэм. - Через столько лет?
     - Утоли мою жажду, - сказал Иоанн, - и я утолю твою.
     На лицо его вернулись живые краски, и глаза  твердо  смотрели  в  глаза
Сэма. Зная  Иоанна,  Сэм  понял  уже,  какую  тактику  избрал  его  коварный
противник. Иоанн будет говорить разумно, спокойно и логично, будет взывать к
человечности Сэма - и в конце концов избежит казни.
     И самое скверное заключалось в том, что Сэм знал - так и будет.
     Гнев уже покидал его. Тридцатитрехлетние фантазии о мести развеивались,
как шелуха на ветру.
     Оставался человек,  по  сути  своей  христианин,  хотя  и  воинствующий
атеист, как обозвал его один из его земных врагов.
     Надо было выстрелить в голову  Иоанну  сразу  же,  включив  свет.  Сэму
следовало знать, что произойдет, если он этого не  сделает.  Но  он  не  мог
убить человека в бессознательном состоянии - даже короля Иоанна, чьей  крови
жаждал все эти  годы  и  которого  в  своих  грезах  подвергал  всевозможным
утонченным пыткам. В дневных грезах - в снах он этого не делал Ночью как раз
Иоанн угрожал оцепеневшему, беспомощному Сэму Клеменсу - Иоанн, а  еще  чаще
Эрик Кровавый Топор.
     Сэм, сморщившись, снова направился  в  гальюн.  Как  он  и  полагал,  в
душевых трубах сохранилось несколько чашек  воды.  Он  выпил  одну  и  налил
другую. Вернувшись в каюту, он поднес чашку к губам пленника и  напоил  его.
Иоанн облизнул губы и вздохнул.
     - Еще, пожалуйста.
     - Еще? Рехнулся ты, что ли? Я и эту дал тебе, чтобы ты выдержал то, что
тебе предстоит!
     Иоанн слабо улыбнулся - он тоже не заблуждался на счет Сэма. Видя  это,
Сэм обозлился так, что стал почти способен выполнить свою  угрозу.  Но  гнев
быстро прошел, и Сэм так и остался стоять, подняв пистолет.  Иоанн  перестал
улыбаться, но лишь потому, что не желал доводить Сэма до крайности.
     - Почему ты так уверен в себе, во мне? - спросил Сэм. - Думаешь,  я  не
взорвал бы твое корыто, не смотрел бы, как ты тонешь, и не спихнул бы  тебя,
если б ты попробовал взобраться на борт?
     - Да, ты был бы способен на это. Но только в пылу боя. Пытать  меня  ты
не станешь, как бы тебе этого ни  хотелось.  И  застрелить  хладнокровно  не
сможешь.
     - Не то что ты на моем месте, так ведь, бессердечный ублюдок'
     Иоанн улыбнулся.
     Сэм хотел сказать что-то и осекся.  Шум  в  коридоре  прекратился,  как
отрезало. Иоанн тоже открыл рот, но умолк, повинуясь знаку Сэма. Он понимал,
как видно, что пожалеет, если вздумает кричать. Его враг был не настолько уж
мягкотел
     Шли минуты. Сэм приложил ухо к двери, глядя одним глазом на  Иоанна  Он
слышал слабые голоса.  Стены  кают  были  звуконепроницаемы,  и  он  не  мог
определить, далеко ли говорят Он вернулся к Иоанну  и  завязал  ему  тряпкой
рот, туго затянув ее на затылке.
     - На всякий случай, - сказал он.  -  Но  если  ты  все-таки  ухитришься
позвать на помощь, я буду вынужден тебя застрелить. Помни это.
     Хоть бы ты в самом деле закричал, подумал он.
     Сэм выключил свет, отпер дверь и медленно распахнул ее, держа в  другой
руке пистолет. Прошло несколько секунд, прежде  чем  его  глаза  привыкли  к
темноте. В коридоре прибавилось трупов. Сэм осторожно выглянул  за  дверь  и
посмотрел  вдоль   прохода.   Еще   трупы.   Похоже,   бой   прокатился   до
противоположной двери и вышел наружу.
     Перестрелка давно уже прекратилась, и ее сменил звон клинков. Теперь  в
отдалении тоже слышались только голоса и звон  оружия.  Видно,  обе  стороны
расстреливали свой боезапас.
     Сэм не понимал,  как  небольшой  отряд  абордажников  может  так  долго
держаться против его людей. Придется подождать еще немного, чтобы выйти  без
опаски вместе с пленником.
     Однако чего  же  он  медлит?  Разве  не  обязывает  его  долг  выйти  и
возглавить своих людей? Обязывает, точно. Но как быть с пленным?
     Ну, это просто. Он запрет Иоанна в каюте - вот и ключ висит у двери.  А
потом поищет своих. Найти их будет  нетрудно.  Большая  их  часть  там,  где
слышен шум.
     Сэм вернулся в каюту, закрыл дверь и включил свет. Иоанн  посмотрел  на
него с любопытством.
     - Скоро все кончится, - сказал Сэм. - Твоих людей теснят. Я  ухожу,  но
скоро вернусь. И в недалеком будущем ты предстанешь перед судом.
     Сэм помолчал. Иоанн смотрел на него с тем же выражением.  Из-под  кляпа
слышались булькающие звуки - пленник, очевидно, что-то хотел сказать. Но что
он может сказать? Зачем терять время?
     - Я не хочу, чтобы говорили, будто я поступаю нечестно или  что  личные
счеты мешают мне быть справедливым, - продолжил Сэм. -  Поэтому  тебя  будут
судить. Не августейшие особы, правда - где я наберу столько королей? Обычные
присяжные -  двенадцать  порядочных  людей.  Леди,  разумеется,  тоже  будут
участвовать. Короче, суд будет  честным,  и  ты  сам  сможешь  выбрать  себе
защитника.  Я  подчинюсь  приговору  и  даже  в  судьи  не  собираюсь   себя
предлагать. Какой бы вердикт присяжные ни вынесли, я соглашусь с ним.
     Иоанн бубнил что-то сквозь кляп.
     - Выскажешься, когда придет время, - сказал Сэм. - А пока что сиди  тут
и размышляй о своих грехах.
     Он вышел, запер дверь, потом отпер ее  снова  и  выключил  свет.  Иоанн
будет больше мучиться, если останется в темноте.
     Сэму следовало бы ликовать, но  ликования  не  было.  Его  старый  враг
каким-то необъяснимым образом одержал над ним верх.
     Разочаровываешься во всем, но это - это  должно  было  стать  одним  из
самых радостных событий в его жизни. Между тем его  победа  имела  такой  же
вкус, как дымящаяся собачья куча, поданная под стеклянной крышкой.
     Где бы спрятать ключ? Вот тут, пожалуй - в первой же незапертой  каюте,
через три двери от Иоанна. Сэм бросил ключ на пол и закрыл дверь. А теперь -
найти Джо. Только сначала надо собрать побольше народу.
     Сэм двинулся по коридору, идущему вдоль судна. Там  было  темно,  и  он
отважился ненадолго включить свет. Пробежав сотню футов, он  остановился  на
углу другого коридора. Там была лестница на ураганную палубу.  Сэм  выключил
свет и полез наверх, к бледному квадрату выхода. Выйдя на палубу, он перешел
на правый борт. Шум слышался где-то далеко. Сэм выглянул за угол Джо  должен
быть где-то тут.
     "Ну чего ты тут  болтаешься,  Джо?  Делать  тебе,  что  ли,  нечего?  -
Автобуза жду, Зэм. - Какого еще автобуса? - Такого. 3  колезами  и  мотором.
Откуда я знаю, какой он? Я никогда его не видал. А ну, вытащи  меня  отзюда,
пока я не разозлилзя и не врезал тебе"
     Сэм представил себе этот разговор,  похожий  на  множество  других.  Но
никакого Джо, висящего на веревке, здесь не было. Валялась на палубе  только
сама веревка, - на одном конце она была обрезана, на другом осталась петля
     Сэм обрадовался. Значит, Джо жив-здоров и сейчас, конечно, дает  врагам
прикурить.
     Сэм повернулся, собираясь уйти, но остановился.  С  Реки  донесся  рев,
который на Земле можно было приписать только льву или тигру. Но Сэм-то знал,
кому он принадлежит. Он кинулся вниз по  лестнице,  перескакивая  через  две
ступеньки и цепляясь за перила. На главной палубе  он  остановился  -  здесь
следовало опасаться врагов Но схватки шли далеко - одна на носу,  другая  на
корме. Без выстрелов, только при звоне клинков. Сэм перегнулся через борт.
     - Джо! Ты где, Джо?
     - Зэм! Я тут, Зэм!
     - Я тебя не вижу! - крикнул Сэм, вглядываясь  в  темноту.  Там  плавало
много всего - куски дерева, трупы. Пароход дрейфовал но течению -  на  южном
берегу ярко горели огни,  но  правый  борт  был  сейчас  обращен  к  темному
северному берегу. Звездного света было недостаточно.
     - Я тебя тоже не вижу, Зэм!
     Сэм оглянулся по сторонам, проверяя, не подкрадывается ли кто к нему. И
снова обернулся к Реке.
     - Ты не можешь доплыть до парохода?
     - Нет! - проревел Джо. - Но на воде держузь! Деревяшка меня  держит!  У
меня левая рука зломана, Зэм!
     - Я тебя вытащу, Джо! Держись! Я тебя спасу!
     Сэм не имел понятия, как  он  это  сделает,  но  решил,  что  изобретет
какой-нибудь способ. Мысль, что Джо может утонуть, вызывала у него панику.
     - Джо, ты все еще в доспехах?
     - Нет, дуралей. Я был бы уже на дне и  ко