рмил  рыб,  будь  на  мне  это
железо. Я зкинул его зразу, как упал,  хотя  рука  меня  чуть  не  доконала.
Гозподи! Какая боль! Тебя когда-нибудь били по яйцам, Зэм? Ну так это ерунда
- вот попробовал бы ты раздетьзя зломанной рукой.
     - Ладно, Джо! - Сэм снова нервно оглянулся кругом. Кто-то бежал с  носа
в его сторону, за бегущим гнались двое других - и  это  происходило  слишком
далеко, чтобы Сэм мог опознать их, Вокруг было тихо.
     На корме бой все еще шел, хотя и утихал как будто.
     - Кто-то перерезал мою веревку! - орал Джо. - И я озвободилзя. Тогда  я
взял пожарный топор и зтал рубить,  и  разогнал  взех  кто  был  на  главной
палубе. А потом кто-то  возьми  да  зпихни  меня  за  борт!  Вот  зилы-то  в
зазранце!
     Джо говорил еще что-то, но Сэм не слушал. Он присел у борта,  не  зная,
что делать. Трое бегущих быстро приближались, а Сэм все не мог различить  их
в темноте. Вот несчастье - как бы свои же не  набросились  на  него  в  этой
суматохе.
     Сэм поднял левой рукой пистолет, держа в правой саблю. Стрелять он  мог
любой рукой, хотя не столь метко. Ну, на таком расстоянии  не  промахнешься.
Только надо ли стрелять?
     Ему так и не суждено было прийти к решению.  Пока  он  пялил  глаза  во
мрак, держа палец на курке, кто-то подхватил его и швырнул за борт.
     Ошеломленный, Сэм не сразу понял, что с  ним  произошло. Он барахтался,
захлебываясь, в воде, но не соображал, как и почему оказался там.
     Ему подвернулось что-то мягкое и холодное. Труп.  Сэм  отпихнул  его  и
снял с себя тяжелый патронташ.
     Пароход маячил в шестидесяти футах от Сэма. Когда  его  успело  отнести
так далеко? Течением, что ли? Или он плыл? Неважно. Сэм тут, а пароход  там.
Сейчас Сэм к нему вернется. Вот уже второй раз Сэм оказывается в  Реке.  Бог
троицу любит.
     Гребя обратно к судну, Сэм заметил, что поручни нижней палубы находятся
ближе к воде, чем следует. Пароход тонул!
     Теперь Сэм знал, что смахнуло его с палубы. Так лошадь стряхивает овода
- беда только, что у Сэма крыльев нет. Это был  взрыв  под  ватерлинией,  на
котельной палубе, где хранились боеприпасы. А  устроили  взрыв,  разумеется,
люди Иоанна.
     Сэм пережил сегодня столько, что даже скорая потеря прекрасного  "Внаем
не сдается", в иное время повергнувшая бы его в неутешное горе,  не  слишком
взволновала его. Он слишком устал и совсем отчаялся. Точнее, слишком  устал,
чтобы отчаиваться, поправил он себя.
     Плывя к пароходу, он ударился обо что-то  правой  рукой,  вскрикнул  от
боли и снова протянул руку. Пальцы нащупали скользкое дерево. Сэм, задыхаясь
от радости, подтянул деревяшку поближе. Что бы это ни было -  обломок  каноэ
или челнока, на воде оно его удержит.
     Где же Джо?
     Сэм позвал его. Ответа не было. Позвал  опять  -  и  снова  не  получил
отклика.
     Не пострадал ли Джо от взрыва?  По  воде  должна  была  пройти  сильная
волна. Те, кто был близко, возможно, убиты. Но Джо был не так уж близко. Или
его все-таки зацепило? Грохнуло-то, поди, будь здоров.
     А может, Джо просто потерял сознание от боли в руке и ушел под воду.
     Сэм позвал еще два раза.  Издали  откликнулась  какая-то  женщина.  Еще
какая-то несчастная душа плавает в Реке.
     Пароход оседал на глазах. Там внутри много больших и  малых  отсеков  с
закрытыми дверями и люками - возможно, заключенный в них воздух даже удержит
пароход на плаву. А потом "Внаем" прибьет к берегу - или же его могут  взять
на буксир парусники и гребные лодки.
     Для глубокого пессимиста Сэм  был  невероятно  оптимистичен.  Лезть  на
пароход он не собирался. Мимо промелькнул нос судна, сносимый  назад.  Потом
Сэм увидел катер "Афиш не расклеивать" - он шел медленно,  высматривая,  как
видно, утопающих. Прожектор катера, шаривший по воде, наткнулся на что-то  и
остановился. Было слишком далеко, чтобы увидеть, что он освещает, и  слишком
далеко, чтобы на катере услышали крики Сэма.
     Сэм вдруг вспомнил о короле Иоанне, связанном и беспомощном в  запертой
каюте. Он обречен, если кто-нибудь не найдет  его  вовремя.  Кричать  он  не
может, а если бы и мог - сомнительно, чтобы кто-нибудь оказался поблизости и
услышал его. А хоть бы кто-то и услышал - ключа-то нет. Правда, замок  можно
прострелить, но... зачем ломать себе над  этим  голову?  Иоанн  обречен.  Он
сидит там и не знает даже,  что  пароход  тонет.  Вода  уже  зальет  главную
палубу, а он по-прежнему не будет ничего знать. Каюты водонепроницаемы. Лишь
когда воздух начнет портиться, Иоанн поймет, что происходит. Тогда он начнет
отчаянно бороться, извиваться,  корчиться,  звать  на  помощь  сквозь  кляп.
Воздух будет  делаться  все  хуже  и  хуже,  и  Иоанн  медленно  задохнется.
Последние его минуты будут ужасны. В былые времена Сэм смаковал бы в уме эту
картину. Теперь он жалел, что не может попасть на пароход и  спасти  Иоанна.
Нет,  он,  конечно,  не  отпустил  бы  короля  на  все  четыре  стороны.  Он
позаботился бы о том, чтобы обещанный суд состоялся. Но он не  хотел,  чтобы
Иоанн умер такой страшной смертью. Он никому не пожелал бы такого.
     Какой у него все же мягкий характер - вот Иоанн  только  радовался  бы,
представляя Сэма в такой ситуации. Что ж поделаешь. Он не Иоанн и рад этому.
     Тут катер снова тронулся с места, и Сэм позабыл об Иоанне. Катер  зашел
за пароход и скрылся с глаз. Может быть, Андерсон  собрался  теперь  снимать
людей с тонущего судна? Если  так,  придется  сначала  прикончить  последних
абордажников с "Рекса", недоумков, не сумевших вовремя  унести  ноги.  Разве
что теперь у них хватит ума сдаться.
     - Зэм! - раздалось позади.
     Сэм обернулся, обхватив одной рукой свою деревяшку.
     - Джо! Ты где?
     - Тут я, Зэм! Я отключилзя. Только что очнулзя, но не знаю,
     надолго ли.
     - Держись, Джо! Я плыву к тебе! Кричи все время! Я скоро! Кричи,  чтобы
я знал, где ты!
     Не так-то легко оказалось развернуть большой кусок дерева  и  направить
его к берегу. Приходилось держаться одной рукой  и  грести  другой,  помогая
ногами. Порой Сэм останавливался перевести дыхание и кричал:
     - Джо! Ты где! Джо, не молчи, чтобы я тебя слышал!
     Тишина. Может, Джо опять потерял сознание? Тогда он, верно, привязан  к
тому, что держит его на плаву. Иначе он утонул бы сразу,  лишившись  чувств.
Или он на чем-то лежит.
     Сэм, пользуясь мгновением передышки, оглянулся  назад.  Пароход  снесло
еще дальше по течению. Река подбиралась к стенам главной палубы. Скоро каюта
Иоанна окажется под водой.
     Сэм толкал свою деревяшку к берегу. Пожар на суше бросал слабый  отсвет
на воду. Там плавало множество обломков, но Джо Сэм не видел.
     Зато видел, как люди на берегу спускают на  воду  лодки  и  каноэ.  Там
светили сотни факелов. Снаряжают помощь - хотя с чего бы  им  помогать  тем,
кто сжег их поселок?
     И все-таки они спешат на помощь поджигателям, как  Сэм  поспешил  бы  к
Иоанну,  если  б  мог.  Притом  у   вироландцев   нет   причины   ненавидеть
корабельщиков так, как Сэм ненавидел Иоанна.
     Берег был гораздо ближе, чем представлялось Сэму - всего в какой-нибудь
полумиле. Спасательные лодки приближались быстро, если учесть, что двигались
они на веслах. Быстро, но недостаточно  быстро.  Сэм  уже  начал  замерзать.
Вода, хотя и теплее воздуха, все-таки  была,  недостаточно  теплой.  В  этом
районе ее  температура  должна  быть  сорок  пять  по  Фаренгейту,  если  он
правильно помнил.
     Река потеряла большое количество тепла, пройдя через Северный полюс,  и
еще не успела нагреться. Сэм устал до крайности, а шок, полученный в бою,  и
холодная вода совсем лишили его сил. Вот  будет  смешно,  если  он  погибнет
перед самым подходом спасателей.
     Смешно, как всякая жизнь. Смешно, как всякая смерть.
     Как было бы хорошо перестать плыть, отдаться на волю  течения  -  пусть
теперь поработают другие. Но надо найти Джо. Притом,  если  не  барахтаться,
тело еще быстрей потеряет тепло. А как хорошо бы...
     Сэм потряс головой, сделал глубокий вдох и вновь привел в действие свои
свинцовые члены.
     Внезапно - нет, не внезапно, а много времени спустя  -  рядом  возникла
лодка. На ней горело множество факелов. Сильные руки втянули Сэма через борт
и уложили, дрожащего, на доски. Его  укрыли  чем-то  теплым  и  стали  поить
горячим кофе. Сэм сел и сразу затрясся - покрывала  упали,  и  ночной  холод
охватил его.
     - Джо! Найдите Джо!
     - Что он говорит? - спросил кто-то на эсперанто.
     - Это по-английски, - сказала женщина. - Говорит, чтобы мы  нашли  Джо.
Кто это Джо? - спросила она Клеменса, наклонившись к нему.
     - Мой лучший друг. И даже не человек при этом.  Может,  в  этом  все  и
дело. - Сэм устало рассмеялся: - Хо-хо-хо! В этом все и дело.
     - А где он, твой Джо? - спросила женщина, обладавшая острым зрением.  В
свете факелов виднелось ее овальное, сердечком, лицо, большие глаза, широкий
большой лоб, вздернутый нос, широкие  полные  губы.  Длинные  желтые  волосы
вились.
     Не хватало еще в такой момент глазеть на женщин. Вспомнил бы лучше... о
Гвенафре.
     Сэм ощутил смутный стыд за то, что ни разу с начала боя  не  подумал  о
ней. Где она? И  почему  он  о  ней  не  побеспокоился?  Он  ведь  любил  ее
по-настоящему.
     - Так где же? - снова спросила женщина.
     - Он  титантроп,  человек-обезьяна.  Волосатый  гигант  со  здоровенным
носярой. Он где-то тут, близко. Спасите его!
     Женщина встала и сказала что-то  на  эсперанто.  Мужчина  рядом  с  ней
поднял факел и стал глядеть в темноту. На лодке имелось  много  факелов,  но
проку от них было мало. Тучи заволакивали небо, гася звездный свет.
     Сэм осмотрелся. Он сидел на палубе баркаса.  Под  ним  с  обеих  сторон
помещалось по дюжине гребцов.
     - Вон там что-то плавает, - сказал человек с факелом. - Большое что-то.
Может, и титантроп.
     Человек стоял спиной  к  Сэму.  Белый  эскимосский  наряд  скрывал  его
голову, тело и ноги. Человек был невелик ростом, но очень плечист.  И  голос
его был смутно знаком Сэму - когда-то давно Сэм уже слышал его.
     Человек окликнул ближние лодки, сказав им, кого искать. Потом  раздался
крик. Сэм взглянул в ту сторону - люди на другом баркасе вытягивали из  воды
нечто громадное.
     - Джо! - прохрипел Сэм.
     Тогда человек в белом обернулся к  нему.  Пылающий  сосновый  сук  ярко
освещал его лицо.
     И  Сэм  увидел  широкие  скулы,  густые  соломенные  брови,  квадратную
массивную челюсть и ровные белые зубы в злобной усмешке.
     - Кровавый Топор!
     - Да, - сказал человек. И добавил на эсперанто: - Долго  я  ждал  тебя,
Сэм Клеменс.
     Сэм с воплем вскочил и прыгнул за борт.
     Холодные темные воды сомкнулись над ним. Он  погружался  все  глубже  и
глубже, потом выпрямился и стал всплывать. Далеко ли еще до поверхности, где
воздух? И сможет ли он спастись от своей судьбы на  другой  лодке?  Но  ведь
вироландцы не позволят Эрику убить его. Это против их принципов. Ну что ж  -
Эрик выждет случай и нанесет свой удар.
     Джо! Вот кто защитит Сэма! Не только защитит, но и убьет норвежца.  Сэм
высунул голову на поверхность, ловя ртом воздух.  Перед  ним  была  лодка  с
людьми, хорошо видными в свете факелов. Все смотрели на него. Сзади  к  Сэму
кто-то подплывал.
     Сэм обернулся и увидел Эрика в нескольких футах от себя.
     Сэм снова испустил вопль и нырнул. Только бы всплыть по ту сторону этой
лодки, успеть подняться на борт...
     Чужая рука сомкнулась вокруг его лодыжки.
     Сэм вырывался, но норвежец был больше его и куда сильнее.  Сейчас  Эрик
утопит его без свидетелей,  а  потом  заявит,  что  пытался  спасти  бедного
безумца.
     Локоть зацепил Сэма за шею. Сэм бился, как рыба, пойманная в  сеть,  но
знал, что это конец. Столько раз избежать верной  гибели  -  и  умереть  вот
так...
     Очнулся Сэм на палубе баркаса, кашляя  и  задыхаясь.  Изо  рта  и  носа
лилась вода. Две сильные, теплые руки поддерживали его.
     Сэм взглянул вверх - это были руки Эрика Кровавого Топора.
     - Не убивай меня! - сказал Сэм.
     Голый и мокрый Эрик весь блестел в свете факелов,  и  виден  был  белый
предмет, висящий у него на шее.
     Спиральный позвонок "рогатой рыбы", символ Церкви Второго Шанса.

        "ГЛАВА 37"

     Два человека пришли к одному заключению.
     Довольно этого  бессмысленного  кровопролития.  Пора  сделать  то,  что
каждый из них сделал бы давно, не будь  он  уверен,  что  другой  плывет  на
вражеском пароходе. Однако за весь этот долгий бой ни один из них  не  видел
другого. Стало быть, другого не  было  на  пароходе,  либо  он  благоразумно
покинул его перед боем, либо его разорвало на куски, либо он утонул.
     Каждый верил, что, если он погибнет, великий проект потерпит крах, хотя
каждому этот крах виделся по-своему.
     Теперь каждому  представился  случай  сбежать.  В  пылу  боя  никто  их
дезертирства не заметит. А если и заметит,  то  ничего  не  сможет  сделать.
Каждый намеревался прыгнуть в Реку, доплыть  до  берега  и  продолжить  свое
долгое-долгое путешествие. Оба лишились своих  Граалей  -  один  остался  на
затонувшем "Рексе",  другой  -  в  запертой  кладовой  "Внаем  не  сдается".
Придется украсть запасные Граали у вироландцев и отправиться вверх  по  Реке
на паруснике.
     Один из двоих сбросил доспехи, сложил оружие на палубу и  уже  собрался
перескочить через поручни, как услышал позади голос  другого.  Тогда  первый
резко обернулся и подобрал свою саблю. Он не слышал этого голоса сорок  лет,
но узнал его сразу.
     Но того, кто был связан в его памяти с этим голосом, он не узнал.
     Человек, только что выбравшийся из люка, обратился к первому на  языке,
который на борту понимали только они двое. Тон его был резок.
     - Да, это я, хотя и не похож на себя.
     - Зачем ты это сделал? - спросил человек у борта. - Зачем?
     - Тебе не понять. Ты дурной  человек.  Такими  были  и  все  остальные,
даже...
     - Были? - повторил человек у борта.
     - Да. Были.
     - Значит, все они мертвы... Я так и подозревал.
     Первый взглянул на шлем и саблю, лежащие на палубе. Жаль, что второй не
окликнул его прежде, чем он их снял. Теперь  его  враг  имеет  преимущество.
Человек у борта знал, что, если он попытается сейчас прыгнуть через  поручни
или перевалиться через них спиной, другой с присущим ему мастерством пронзит
его, метнув кинжал.
     - А теперь ты хочешь убить и меня, - сказал  первый.  -  Дальше  падать
некуда - ты погиб навеки.
     - Мне пришлось убить Оператора, - бесстрастно сказал другой.
     - Я бы не смог и помыслить о таком злодеянии, - сказал первый.
     - Я не злодей! - крикнул другой. -  Это  ты...-  Он  переборол  себя  и
вымолвил: - Что пользы спорить.
     - Еще ничего не потеряно даже для тебя, - сказал первый. - Тебя простят
и пошлют лечиться в Мир Садов. Ты мог бы вернуться в башню вместе со мной  и
агентами...
     - Нет, - сказал второй. - Не говори глупостей.
     Он  вскинул  свою  саблю  и  подступил   к   первому,   который   занял
оборонительную позицию.  Краткий  и  бурный  поединок  завершился  тем,  что
безоружный, весь залитый кровью из многочисленных ран, упал  с  перерезанным
горлом.
     Убийца подтащил мертвого к  борту,  поднял  его,  поцеловал  в  губы  и
швырнул в воду. Слезы лились у него по щекам; он сотрясался от рыданий.


        " * ЧАСТЬ ОДИННАДЦАТАЯ * "
     ПОСЛЕДНЯЯ ДУЭЛЬ: БПРТОН ПРОТИВ БЕРЖЕРАКА

        "ГЛАВА 38"

     После взрыва на котельной палубе, устроенного группой Бертона,  события
стали развиваться быстро и хаотически. Бертон либо гнался  за  кем-то,  либо
сам убегал, атаковал и отступал В  основном  отступал,  поскольку  численное
преимущество было за врагом. Когда  группу  Бертона  оттеснили  в  помещение
арсенала, она стала больше, чем была вначале. Восьмерых они потеряли,  но  к
ним пристали другие, и теперь у них насчитывалось тринадцать мужчин и десять
женщин. Насколько Бертон знал, больше никого с "Рекса" в живых не осталось.
     Боеприпасы и у той и у другой стороны кончились - оставалось  надеяться
только на холодную сталь. Враг отошел, чтобы отдохнуть и  перевести  дух,  а
также  посовещаться.  Вход  в  арсенал  был  шириной  в  два   с   половиной
человеческих корпуса, и его штурм представлялся нелегким делом.
     Бертон, оглядев хранящееся здесь оружие, решил сменить саблю на  шпагу,
имевшую клинок с тупыми краями и треугольным острием в три фута длиной. Эфес
был хорошей формы: слегка выгнутая рукоятка с  двумя  деревянными  выступами
для лучшего упора. Бертон опробовал упругость клинка, приставив его конец  к
деревянной балке и согнув. Шпага образовала дугу около фута высотой и  вновь
распрямилась, когда давление ослабло.
     В арсенале разило потом и кровью с примесью мочи и  кала.  Кроме  того,
здесь стояла невероятная духота. Бертон снял с  себя  все  доспехи,  оставив
только шлем, и предложил остальным последовать его примеру, хотя приказывать
не стал.
     - Когда мы пробьемся на палубу, некогда будет скидывать с себя  железо,
- сказал он - Придется прыгать в Реку как есть. Проще снять  доспехи  здесь,
чем в Реке.
     Среди женщин была прелестная Афра Бен, утратившая некоторую долю  своей
прелести. Лицо ее, покрытое пороховой копотью, было все в подтеках  крови  и
пота; глаза покраснели от дыма и усталости; одно веко дергалось.
     - Пароход-то ведь тонет, - сказала она. - Если мы не  выберемся  отсюда
быстро, пойдем на дно.
     Вид у нее был истерический, но голос звучал довольно спокойно.
     - Да-а, я знаю, - протянул Бертон и пораздумал с минуту. Они находились
на палубе "Б", а палуба "А", вероятно, уже  под  водой.  Скоро  вода  должна
дойти и до них.
     Он подошел к люку и выглянул. В коридоре горел свет. Почему бы  ему  не
гореть - сеть  ведь  питается  от  батацитора.  Она  даже  под  водой  будет
работать.
     Однако ни одной живой души в  коридоре  не  было.  Враг,  должно  быть,
укрылся в близлежащих помещениях и ждет, когда  люди  с  "Рекса"  пойдут  на
прорыв.
     - Я капитан десантников с "Рекса", Гвалхгвинн! - громко произнес он.  -
Хочу поговорить с вашим командиром!
     Никто не ответил. Бертон еще  раз  прокричал  свое  предложение,  потом
вышел в коридор. Если кто-то и сидит за открытой дверью рядом  с  арсеналом,
ему их не видно.
     А может, противники разошлись в оба конца коридора  и  ждут  за  тем  и
другим углом, чтобы захватить диверсантов врасплох?
     В этот момент Бертон увидел бегущую по полу воду - пока  она  покрывала
коридор тонким слоем, но скоро начнет прибывать.  Он  крикнул  караульным  у
двери:
     - Скажите всем - пусть выходят! Люди Клеменса  ушли!  Ему  не  пришлось
долго объяснять своим, в чем дело - они тоже увидели воду.
     - Спасайся, кто может, - сказал Бертон. - Гребите к берегу в меру своих
сил. Я следом.
     Он проводил их до борта, попрощался и пожелал всем удачи.
     - Дик, - сказала Афра, - зачем ты остаешься?
     - Поищу Алису.
     - Если пароход затонет внезапно, ты окажешься в ловушке.
     - Знаю.
     Он не стал ждать, пока Афра прыгнет, а сразу  пустился  на  поиски.  Он
бегал по коридорам и звал Алису, временами останавливаясь и слушая,  нет  ли
ответа. Обежав  всю  палубу,  он  поднялся  по  лестнице  в  большой  салон,
занимавший четверть кормовой  площади  на  ураганной  палубе,  как  и  салон
"Рекса". Но здешний был куда больше. Его освещали потолочные  светильники  и
люстры, хотя и разбитые местами во время боя. Несмотря на все повреждения  и
несколько валяющихся на полу изувеченных тел, салон производил  внушительное
впечатление.
     Бертон вошел и осмотрелся. Алисы тут не было, если она только не лежала
за  длиннющим  баром,  за  разбитыми  роялями   или   бильярдными   столами.
Задерживаться здесь было незачем,  и  все  же  Бертон  медлил,  завороженный
масштабами зала. Здесь, как и в са