ь кудлатая
голова, покрутилась по сторонам и наконец обратилась ко мне чумазой рожицей.
   - Привет, крысенок, - сказал я. - За что ценю тебя  -  это  за  точность.
Вежлив, как король!
   - Так дело же, - сипло откликнулся малец. - Что я, без понятия?
   Упершись руками о край люка, он ловко забросил  в  салон  щуплое  тело  и
расселся прямо на  полу,  привалясь  спиной  к  дверце.  Несмотря  на  жару,
упаковался пацан основательно - конечно, в поношенное, но отнюдь не в рвань.
На ногах башмаки с высокой шнуровкой, на руках  перчатки  из  толстой  кожи,
локти и колени покрыты доспешными  щитками.  Замызганную  курточку  стягивал
брезентовый пояс, на котором с одной  стороны  крепилась  шахтерская  каска,
исцарапанная и помятая,  а  с  другой,  в  щегольском  пластиковом  футляре,
пряталась рация, подаренная мною для оперативной  связи.  И  пристегнутый  к
штанине нож, с широким незатупляемым лезвием, преподнес малышу  тоже  я.  Но
вот несло от него, как. от крысиного гнезда. Неудивительно: ползая по норам,
в какой только дряни не извозюкаешься.
   - Ты бы хоть в море чаще окунался, - пожелал я без особой надежды.  -  А,
Тузик? Ведь выходят же ваши штольни на берег!
   - Днем там ловить нечего, - ответил ползун загадочно. - А  ночью  как  бы
самого не поймали.
   - Когда я был маленький, - завел я старую пластинку, - у меня тоже  была…
н-да… То есть и я любил рыскать по  пригородным  пещерам.  Но  чтобы  в  них
жить!..
   Услышав внизу шуршание, спросил:
   - А там что за шестерка? Уже обзавелся личной охраной?
   - Я не Шестерка, - обиженно откликнулся тонкий голос. - Я - Валет.
   - Хорошо, не Дама, - хмыкнул я.  -  Ну,  что  ты  окопался  там,  птенцов
высиживаешь? Шуруй наверх!
   Бог знает, кто додумался наделять ползунов карточными  кликухами,  но  по
статусу это расставляло со всей определенностью. Выдержав положенную  паузу,
в салон  забрался  еще  один  маленький  "морлок",  вдобавок  и  похожий  на
крысенка, с острым выдвинутым носом  и  крошечным  подбородком.  Примостился
рядом с Тузом.
   - А чё, у нас и дама есть, - сообщил он, с любопытством озираясь. -  Ничё
девка, тока кусачая - жуть! Чуть тронешь за это самое…
   И что в их возрасте может интересовать в "этом самом"?  Уж  и  не  помню.
Перегнувшись через спинку, я  достал  из  багажника  коробку  с  гостинцами,
плюхнул малышам на колени. Валет сразу зарылся в нее чуть не с головой.  Туз
повел себя солидней, ограничась шербетом и банкой фанты.
   - Батарейки-то не забыл? -  спросил  он,  поглядывая  сквозь  затемненные
стекла на городские дома, словно стал уже забывать, как  те  выглядят.  -  И
новые игры, что обещал.
   - Когда это я забывал?
   Снова забросив руку назад, я вынул увесистый рюкзачок, едва не в половину
Туза. Собственно, большую часть его объема  занимали  фрукты.  В  местных-то
садах особо не попасешься,  да  и  опасней  это  с  каждым  годом,  в  эпоху
всеобщего вооружения. А на городских свалках свой контингент, и там тоже  не
любят делиться. За каждый мусорник бои идут - собиратели, мать их!..
   Но у этих пацанов своя территория, недоступная для большинства  взрослых.
К примеру, я бы застрял там на первых минутах.
   - Ну, не ты, - признал малец. - Так ведь напомнить нелишне?
   - А как ваш компик - фурычит?
   - А чё ему! К нам прибился один, из технарей, - такой спец, с ходу сечет.
И запчастей откуда-то наволок.
   - Комплектующих, - поправил я. - Как-нибудь привезу вам антенну. Найдете,
где присобачить, - сможете качать игры прямо из Океана. Там этого добра!..
   - Ладно, ближе к телу, - сказал Туз. - Чего звал? А то  у  меня  свиданка
скоро.
   - Деловая? - поинтересовался я. - Или с Дамой? Ну, даешь,  Тузик!..  Мало
тебя крысы кусали? Пацан хмыкнул неопределенно.
   - Во-первых, хочу остеречь, - продолжал я уже серьезно. -  Вчера  поскреб
по здешним сусекам - там такого насыпано!.. Короче, на время воздержитесь от
дальних экскурсий. Сейчас не до исследований, и новые  подземелья  открывать
ни к чему - как бы из старых не пришлось линять.
   - Шутишь?
   - Какие шутки - о деле говорим!
   - Ладно, разберемся. Тебе-то чё надо?
   - Сведения, как обычно. В Океан-то не все  попадает.  А  вы,  ползуны,  -
зверьки ночные, глазастые, шастаете повсюду и где только не  выныриваете  на
поверхность…  Странное  творится  ночами:  люди  пропадают,   звери   бродят
невиданные… чуть ли не призраки с оборотнями завелись. Не  похоже,  что  все
лажа, - что-то за этим есть. Ты ж знаешь: зря дергаться не стану.
   - Да понял уже!
   - Поспрашивай ползунов - своих и  вообще.  Потасуй  дружественные  Масти,
другие Колоды… Только аккуратно, не нарывайся.  Когда  лихач  выруливает  на
большак, ему кровь что водица. А тебя, мальчиша, прихлопнут и не заметят.
   - Чё пугаешь-то? - пробурчал Туз. - Не малой.
   Очень свежо! Был бы "не малой", промолчал.
   - А тут и большие влетают по уши, - сказал я. -  Если  учуешь,  что  дело
керосинное, лучше не встревай - обойдусь.
   Мне прежних грехов хватает по маковку, чтоб еще и твою жизнь  на  совесть
грузить.
   - Да чё нам терять? Подумаешь!..
   - Так уж выходит, - молвил я.  -  Кто-то  теряет,  а  кто-то  находит.  И
неизвестно, кому повезло.
   Следовало  бы  издать  сборник  мудростей,  почерпнутых  из   песен.   Не
исключено, это главный источник для очень многих.
   - И еще, - сказал я под занавес. - Говорят,  завелись  добрые  дяди,  кои
выманивают ползунов на поверхность, обещая хороший  куш.  И  куда  потом  те
деваются, мне неведомо. Имей это в виду, ладно?
   Прихватив рюкзак и остатки сластей, ползуны  соскочили  обратно  в  нору,
почти сразу сгинув с глаз. Еще пару минут  слышалось  удалявшееся  шуршание,
затем стихло.
   Аккуратно я задвинул обе крышки на отверстия, после чего опрыскал  пол  и
окрестности интексицидом: подземные норы кишат блохами, не говоря  о  прочей
пакости. Затем вернул на место кресло и  покинул  тупичок.  Путь  мой  снова
лежал через центр, только ныне я двинулся по  другим  улицам,  чтобы  больше
увидеть. Слева, за несколькими рядами деревьев,  громоздилось  серое  здание
Собора, где народные избранники разыгрывали  перед  телекамерами  ежедневные
представления.  По  другую  сторону  дороги,  возле  президентского  дворца,
кучковался пикет из пары десятков неряшливо одетых  субъектов  обоих  полов,
уныло  демонстрирующих  обличительные   плакаты.   Никто   не   обращал   на
протестантов внимания, и сами они, по-моему, не  очень  представляли,  зачем
парятся на солнцепеке. Вполне возможно, что им платят за каждый час, как это
утверждают многие. И не удивлюсь, если на  пикеты  отстегивает  Клоп.  Своих
противников лучше взращивать самому, а не ждать, пока "свято  место"  займут
настоящие, плохо управляемые.
   Загадочный дом, о котором поведал Лазер, угнездился как раз тут, на одной
из тихих центровых улиц, неподалеку от главных губернских контор.  Однако  я
не стал торопить встречу, оставил на десерт. Сперва осмотрюсь  как  следует,
переговорю кое с кем. Но прежде, чем  я  достал  этого  "кое-кого",  достали
меня: вдруг заверещал радиофон. Вздохнув, я откликнулся:
   - Слушаю.
   Медленный низкий голос произнес:
   - Грабарь тут.
   Как будто я не узнал!.. Подавив новый вздох, повторил:
   - Слушаю, Парфеныч. Что-нибудь выяснили?
   - Это убийство - ты прав был. Мы нашли, откуда пуляли. Из чего - тоже.
   Ясное дело: оружие подбросили как сувенир. При нынешнем обилии стволов  -
не  большая  потеря.  Хотя  кто  нынче  утруждает  себя  экспертизой?  Разве
неутешные родичи.
   - Чем-то могу помочь? - спросил я. - Ты ведь не ждешь от меня слов?
   - Ты уж помог нам. Не ради благодарности, верно?
   - Значит, и звонишь для  иного.  -  Я  уже  догадывался  зачем.  -  Ищешь
возмездия, да?
   - Я старый  человек,  Род.  И  не  стал  бы  рисковать  людьми,  лишь  бы
отомстить. Но у меня есть еще сыновья.
   - Резонно, - признал я.
   - Ты поможешь найти убийц? Очень прошу. Хитрец: он даже не стал  поминать
деньги. Мол, назначь цену сам, только соглашайся. А торг здесь неуместен.
   - Собачку пускали? - спросил я, раздумывая, как поступить.
   - Ну довела - до шоссе. И так ясно, что не с гор спустился.
   - "Пальчики", конечно, не оставил?
   - Нет.
   - Но следы-то должны иметься. В чем он был?
   - В кроссовках. Так ежели он профи…
   - Не обязательно. Сейчас  каждый  пентюх  знает,  что  на  дело  ходят  в
перчатках, а от оружия лучше избавляться. Но про мелочевку он мог забыть.  К
тому ж это могла быть инсценировка заказа.
   - По-твоему, другая Семья наехала?
   - Рано судить. А  если  провокация?  Пока  что  можно  подозревать  всех,
включая твой ближний круг. Кстати, не мешало б и там проверить обувь.
   - У сыновей тоже?
   Грабарь спросил  спокойно,  но  он  всегда  избегал  пустых  угроз.  Пока
угрожать не становилось поздно.
   - Тебе решать, - ответил осторожно. - В вашей кухне я ориентируюсь плохо.
Но сейчас вокруг такое творится!..
   - Это да.
   - Никто не копает под тебя? На нынешний разгул можно многое списать.
   - С этим я разберусь. Вот с остальным что?
   - Договоримся так, старина… По-настоящему я не могу за  это  взяться.  Но
сейчас раскручиваю заказ, где копать приходится широко и примерно в  том  же
направлении. Что сумею - сделаю.
   - Это и хотел от тебя услышать.
   - А следы мне перешли, ладно? Включу в поиск.
   - Сделаю.
   Помолчав, Грабарь спросил:
   - Ты уверен, что это не  Аскольд?  Вот  этого  я  опасался!..  Тоже  чуть
выждав, словно после тщательного взвешивания, ответил:
   - Конечно, он не ангел. Но и не идиот же? Я и то ждал, когда  вас  начнут
сталкивать лбами, - ведь напрашивается.
   - У тебя репутация, Род, - сказал  Грабарь  на  прощание.  -  Береги  ее,
ладно?
   А это прозвучало как угроза.
   - Уж постараюсь, - пробурчал я.
   Задумчиво посвистел, качая головой, точно болванчик. Интересно, чего  мне
прибавили сейчас: резервов  или  хлопот?  Вообще,  поддержка  Грабаря  весит
немало - конечно, если старика не хватит кондратий. А то, что он не похож на
убитого горем отца, ничего не значит - я и сам не люблю  показухи.  Но  если
припрет, Грабарь тоже меня сдаст, со всем почтением. А может и сам списать в
расходы, ежели заподозрит в чем. Вот и вертись.

Глава 6

   Общаться еще с кем-либо мне расхотелось. С пару часов я без видимой  цели
кружился по городу, впитывая впечатления, проникаясь атмосферой. А  ближе  к
вечеру, когда стало чуток  прохладней,  выбрался  из  "болида"  и  продолжил
шатания уже пехом,  выбирая  для  прогулок  места,  где  Даже  машины  редко
возникали, не то что пешеходы. Но как раз  тут,  если  верить  слухам,  чаще
творилось странное. Конечно, на роль живца я  плохо  гожусь,  зато  опасений
вызываю меньше, когда выгляжу бродягой,  а  не  как  бандюган,  вынюхивающий
невесть что. И свою машину я отослал подальше, чтоб не портила впечатление.
   Но вечер, как назло, выдался мирный. Даже "шакалы" не рыскали по улицам в
поисках добычи, словно бы взяли выходной.  А  кто  попадался  мне  на  пути,
серьезных подозрений не будил. И на шагающую навстречу парочку я поначалу не
обратил особого внимания. Затем насторожился.
   Чуть  впереди  ступала  высокая  и,  судя  по  открытым  гладким   ногам,
совершенно незагорелая девушка с милым лицом, обрамленным светлыми локонами.
Одета она была странно: в тонкий, дымчатого  окраса  свитер,  оттопыриваемый
задорными грудями,  и  босоножки  на  низких  каблуках,  больше  похожие  на
домашние шлепки. И парень держался слишком вплотную к ней  -  при  том,  что
даже не пытался приобнять. Вообще он выглядел напряженным,  а  татуированные
руки засунул в карманы жилета, что мне совсем не понравилось. На  мусела  он
походил мало, но, во-первых, в здешних местах хватает метисов, а  во-вторых,
и городские подонки не прочь заработать на работорговле.  Иные  даже  сестру
готовы продать, если дадут хорошую цену.
   Завидя меня, девушка распахнула лемурьи глаза еще шире. Подать  голос  не
решилась, но взгляд был достаточно красноречив. Невольно она  даже  ускорила
шаг мне навстречу.
   Чуть изменив направление, я подгадал так, чтобы пройти впритирку к парню,
и на последнем шаге коротко саданул локтем, угодив ему в  челюсть.  Он  даже
всхрипнуть не успел, не то что выхватить ствол. Этот  пункт  затруднений  не
вызвал, а вот дальше следовало поспешить. Наверняка же парочку пасут - такие
дела редко вершатся в одиночку. Плотно взяв деву под локоток, я увлек  ее  к
ближнему подъезду, намереваясь улизнуть через черный ход.  Но  тот  оказался
заколочен, и пришлось взбегать по лестнице, тыркаясь во все двери.
   Судя по всему,  прежде  в  этом  доме  обитали  "басурмане",  вынужденные
покинуть город после того злосчастного  набега.  Часть  квартир  разграбили,
некоторые даже спалили, но большинство остались нетронутыми - здешний  скарб
мало кого мог соблазнить. Поднявшись на верхний этаж, я отжал хилый замок  и
вместе с девицей вступил в квартиру, сразу заперев за собой  и  придвинув  к
двери шифоньер. Затем прошел вглубь,  направляя  девушку  перед  собой  и  с
любопытством озираясь.
   Тут и впрямь оказалось бедно.  Две  небольшие  комнатки,  угрюмый  тесный
коридор и совсем уж крохотная кухня. Главная  роскошь  -  ковры.  Узорчатые,
цветистые, они устилали полы, завешивали  стены.  Вот  на  приличную  мебель
средств не хватило, а из аппаратуры я углядел только  старенький  телевизор,
бережно прикрытый скатеркой, да  совсем  уж  антиквариат  -  трехпрограммный
матюгальник "Маяк-202", с почетом водруженный на угловую тумбу и до сих  пор
подключенный к сети.
   Не удержавшись, я утопил одну  из  его  клавиш  и  с  изумлением  услышал
музыку, хлынувшую из динамика. Вот не думал, что система еще фурычит!  Убрав
звучание до минимума,  я  отступил  к  стене  и  опустился  на  продавленную
кровать, привалясь лопатками к ковру.  Ноги  вытянул  до  середины  комнаты,
якобы расслабясь и чуть ли не задремав, но  из-под  приспущенных  век  зорко
следил за новой знакомой.
   Тихонько она прошлепала к динамику, присела на корточки,  зацепившись  за
край тумбы ладонями, и улеглась на них щекой, чтобы  лучше  слышать.  Из-под
натянувшегося свитера - о, сюрприз! -  выглянула  худощавая  попка  во  всей
красе, с мягкими очертаниями ягодиц  и  четкой  расщелинкой  по  центру,  не
оскверненной даже шнурком. Случайность, рассеянность? Или малышка  настолько
любит музыку, что забыла о приличии? Или ей, как Инессе, попросту плевать на
условности?
   Осознанно или нет, но девица провоцировала: все-таки  на  чужих  дамочках
такие пейзажи смотрятся иначе.
   - Как звать? - спросил я и сразу добавил:
   - Я - Родион.
   - Галла, - певучим шепотком ответила девушка, глянув на меня через плечо.
Глазища у нее впрямь чудные, а имя корябнуло неясной ассоциацией.
   В комплекте с голым задом такой взор можно счесть  приглашением.  А  если
это наивность, то граничащая с патологией. Кажется, наша Галлочка из разряда
вечных жертв: сколько ни оберегай, а влипнуть найдет во что.
   Нехотя я перевел глаза на окно:  багровеющее  солнце  уже  опускалось  за
дома. Зависшая над входом в подъезд "стрекоза" тревожного не  транслировала.
На улице по-прежнему пусто, даже очухавшийся  похититель  успел  сбежать.  И
все-таки лучше переждать.
   - А кто напросился в твои провожатые? - задал я  новый  вопрос.  -  Я  не
перестарался?
   - Не хочу о нем. - Галла тряхнула  золотистой  гривой,  будто  приказывая
себе забыть, и выпрямилась, машинально одернув свитер. - Хочу о тебе.  Такой
большой, сильный… Как ты его!
   Счастливое качество: не помнить невзгод. От  грядущих  оно,  конечно,  не
убережет, зато ослабит последствия.
   Развернувшись ко мне,  девушка  сладко  потянулась,  на  секунду  показав
маленький желтый треугольник, скрывающий сокровенное. Затем снова  поправила
подол и шагнула к кровати, почти упершись  в  мое  бедро.  Ее  длинные  ноги
словно светились в сумраке, притягивая взгляд, увлекая его выше,  выше…  Тут
Галла обернулась всем корпусом к динамику, будто прикидывая, не прибавить ли
громкость, и край свитера опять задрался.
   Эти мелькания, наружу-вовнутрь, заводили меня все сильней.  Уж  лучше  бы
девица  разгуливала  нагишом.  Хотелось  единым  махом  вздернуть  дразнящий
занавес до подбородка и притиснуть податливую плоть к стене. Или  навалиться
сверху, разбрасывая мешающие колени, дабы укорениться в благодатное  лоно  и
внедрить туда вызревшее семя. Что это со мной? - вяло удивился  я.  С  каких
пор меня прельщают хоженые тропы?
   - Я присяду? - застенчиво спросила Галла. Собственно, сесть здесь  больше
некуда, разве на пол.
   - Валяй, - разрешил я и сам же хмыкнул: хорошо сказано, к месту.
   Она опустилась чуть в стороне, но, поскольку я весил  вдвое  против  нее,
почти сразу сползла ко мне, прижавшись голым бедром. Проклятый свитер  снова
задрался, и я уж не знал, мерещится ли мне за гранью дымчатого ворса золотой
пушок или в самом деле проступило преддверие.
   - Я так устала! - призналась она, положив голову на мое плечо.  -  А  тут
мило, да?
   Музыка вдруг заиграла громче - непонятно с чего.  Багряный  круг  наконец
скрылся за крышами, послав прощальный луч, в комнатке сгущалась уютная тьма.
Не хватало лишь бутылки на придвинутом столике да сластей  с  фруктами.  Так
ведь мы ж не дома. В полевых условиях и кровать - роскошь. Следуя привычному
сценарию, я обнял Галлу за плечи. Тотчас она извернулась и улеглась на  меня
едва не всем телом, доверчиво обхватив рукой. И что  дальше?  Настал  момент
истины.
   Моя рука будто сама соскользнула по ее бедру  на  нежную  талию,  сдвигая
перед собой покров. Кожа оказалась на удивление прохладной, будто малышка  в
самом деле зябла без свитера. Но теперь он задрался Галле до пояса, и это не
вызвало у нее  возражений.  А  главные  ее  прелести  оказались  в  пределах
досягаемости - только руку протяни.
   И все же что-то меня удерживало. Вовсе не дефицит желания - вот уж  этого
навалом! Меня уже трясло, будто разладилась терморегуляция, а к паху одна за
одной подкатывали горячие волны. Господи, ну с чего? Ну да, девушка мила, но
я встречал и красивей. Или меня так раззадорили эти мелькания? Или от  Галлы
пахнет по особенному?
   Наклонясь к  ее  выступившей  из  ворота  шее,  я  втянул  носом  воздух.
Действительно, что-то есть - этакий призывный аромат. Может, поэтому на  нее
западают мужики? А она, бедная, ни сном ни духом.
   - Хочешь меня? - шепнул Галле на ушко. - Ну, как?
   - Я спать хочу, - пробормотала она, не открывая глаз. - Так покойно…
   От прихлынувшего  жара  у  меня  вспыхнули  щеки.  Вот  так  -  харей  об
асфальт!.. А ты и разбежался?
   Теперь я действительно созрел, чтобы срывать  одежды  и  пронзать  плоть,
невзирая ни на какие плевы. С кровью - даже лучше. А на  какую  реакцию  она
рассчитывала, интересно?
   Медленно я выдохнул воздух, собирая  себя  по  частям.  Это  лишь  запах,
ничего более! Ну и сопутствующие  эффекты.  Легкое  наваждение  -  только  и
всего. Ничего особенного.
   - Так укладывайся, - предложил я, борясь с желанием стянуть с нее свитер,
- просто чтобы лучше спалось. - Тебе расстелить?
   - Хочу с тобой. - Галла прижалась ко мне плотней. - Такой теплый…
   - Нагишом, да? - прозвучало это резче, чем следовало. - Больше ничего  не
хочешь? Огласи уж весь список!
   Вывернувшись из-под нее, я  опустил  девушку  на  покрывало.  Она  так  и
осталась лежать, разметав волосы по кровати, сияя выставленным  задом.  Чтоб
уберечься от искушения, я убрался к  окну,  принявшись  озирать  подступы  к
дому. Жаль, не курю - сейчас бы это пригодилось.
   И тут услышал скрежещущий голос, совершенно мне незнакомый:
   - Пошто?
   Рывком я обернулся, хватаясь за пистолет. И застыл, будто парализованный.
   Галла больше не валялась на кровати безвольной куклой. Ее побелевший  лик
был обращен ко мне, корпус приподнялся, опираясь на вывернуты