е руки, и  чуть
раскачивался, будто в нетерпении. Кожу на голове стянуло так, что  проступил
череп и обнажились крупные зубы. Пушистые  волосы  раздались  в  колышущийся
ореол, точно змеи горгоны. А огромные выпуклые  глаза  явственно  светились,
придавая девице и вовсе жуткий вид.
   - Пошто? - снова вопросила она. - Должон кинуться!
   Казалось, сейчас Галла вот так же вывернет ноги, а  из-под  хилой  одежки
прорвутся новые лапы,  суставчатые,  мохнатые.  И  над  задранным  седалищем
взметнется ядовитый хвост. А что заготовлено в промежности: шипастый капкан?
Теперь-то мне девушки не  хотелось  -  наваждение  сгинуло.  По-моему,  даже
запахи у нее стали иными.
   Однако дальше она не трансформировалась и атаковать не спешила. Хотя  сил
наверняка стало невпроворот - это ощущалось в каждом ее движении.
   - Ч-черт, - выдавил я. - Что это с тобой?
   Надо ж было что-то сказать? Вроде положено по сценарию. Только вот  зачем
так резко менять жанр?
   Разумеется, Галла не ответила. Наконец я вспомнил, с кем  ассоциировалось
ее имя - с булгаковской Геллой.
   - Лишил корма, урод! - проскрежетала она. - Откель взялся?
   Похоже, и с тем парнем я напутал. Это не он захватил бедняжку - наоборот.
Зато теперь  должен  меня  благословлять.  Так  это  что,  упырица?  Господи
помилуй, этой мерзости не хватало!
   - Тебе нужна зацепка, да? - предположил  я.  -  Такой  ма-аленький  шажок
навстречу. Ты, что ли, резонируешь насилие? Ну так со мной тебе не повезло -
я признаю лишь оборону.
   Ее ноги зашевелились, будто изменения  дошли  и  до  них,  и  подтянулись
коленями  под  живот,  впившись  скрюченными  пальцами  в   покрывало.   Зад
приподнялся еще выше, проступая  бледными  полукружиями  на  фоне  ковра,  а
злополучный свитер съехал к  лопаткам.  Но  теперь  его  вовсе  не  хотелось
сдирать.  С  содроганием  я  наблюдал,  как  сквозь  недавно  гладкую   кожу
проступают жилы, волокна, сосуды. И все суставы Галлы то ли набухали, то  ли
четче обрисовывались. В деве ощущалась такая мощь!..
   - Де шукать? - снова захрипела она. - Куды переть? - И вперилась в меня с
вожделением. - Такой сочный!
   - И большой, и теплый, - подтвердил я,  стараясь  не  стучать  зубами.  -
Только не про твою честь. А какой я сильный, лучше не испытывай.
   Но мне и самому не хотелось опробовать ее мощь: теперь милашка  смахивала
на терминатора. Хорошо, я не успел раздеться. Не говоря о прочем. Может,  ей
только стоило немного подождать? Ведь я был на самой грани.
   Поочередно двигая конечностями, Галла спустилась на пол и  так  же  -  не
распрямляясь, бочком - направилась вокруг меня по дуге,  будто  приблизиться
ей не позволяла невидимая стена. Ступала она без суеты, но с  такой  паучьей
легкостью, что бросало в дрожь. А  от  ее  светящихся  глаз  стыла  кровь  и
цепенели мышцы. Ей-богу, лучше бы она  повернулась  ко  мне  другим  местом.
Избушка, избушка…
   Как я ни храбрился, трясло меня все сильней. Я уже  готов  был,  подражая
Хоме Бруту, читать молитвы до утра, однако не знал ни одной. Да  и  вряд  ли
спасение в молитвах. И уж конечно, не в меловом круге. Скорее  в  благостном
настрое, в возвышенных мыслях.
   Ясно, что догнать дева сможет любого. И сил у нее  хватит  оторвать  все,
включая голову. Вот только жертва должна напасть сама:  похоже,  таковы  тут
правила. А кто ж позарится на нее - такую? Во всяком случае, от  меня  Галла
агрессии не дождется. Как ни хотелось мне выхватить "гюрзу", я  сложил  руки
на  груди,  даже  присел  на  подоконник,  изображая  спокойствие.  Осталось
дождаться, пока от позы оно передастся внутрь. Долой, долой страх!.. Да  что
ж это делается? Сначала похоть, теперь ужас. Эта цыпа умеет внушать  сильные
чувства!
   - Есть, есть хочу, - бормотала она, снуя вокруг  меня  туда-сюда,  но,  к
счастью, не приближаясь. - Такой большой, столько крови…
   Вот в ком беспокойства лишь прибавлялось. И завода у нее, кажется, хватит
не на один час, если не до утра. Хорошенькое дело: проторчать полную ночь на
подоконнике! Конечно,  можно  и  на  ковер  сползти.  Или  даже  перебраться
обратно, на кровать. Собственно, почему нет?
   - А помнишь, как хорошо нам было рядом? - спросил  я,  стараясь  выбирать
слова попроще и произносить их внятно. - Ты ведь согрелась, да?
   Галла застыла на полушаге, с натугой вспоминая. В нынешнем состоянии  это
давалось ей тяжело, словно бы из сознания сила схлынула в мышцы.
   - Тепло, да, - проскрипела она наконец. - Тихо, музыка, штиль,

***

   Черт знает, на что я рассчитывал. Это  существо,  кем  бы  оно  ни  было,
наверняка не вчера родилось. Теперь оно не казалось юным -  возможно,  Галла
существовала столетиями, кормясь насильниками, благо сей продукт неиссякаем.
Может, странный этот запрет - не трогать смирных -  и  позволил  ей  прожить
столько в равновесии. Не мне судить о соразмерности проступка и наказания, и
уж изменить Галлу я никак не мог - это лишь  в  сказках  заклятия  снимаются
поцелуем. Но даже и там вряд ли бы удалось поменять суть.
   - Послушай, - настойчиво продолжал я, - тебе не достать меня, я  не  твой
корм. (Самому бы в это поверить!) До завтра ты  уже  никого  не  изловишь  -
придется потерпеть, это нестрашно…
   Ну да, а завтра я приведу кого-нибудь, поведав о свитерке на голое тело и
доступных прелестях. Тьфу, напасть!.. А ведь многие  захотят  попользоваться
простушкой, то есть едва не все. Составить, что  ли,  расписание  на  месяцы
вперед - эдакий пункт добровольной сдачи крови… Или что Галле нужно?
   - Ты только успокойся, - внушал я, - расслабься…  Сейчас  опять  сяду  на
кровать, ты пристроишься… то есть ляжешь рядом, закроешь глаза, и  мы  снова
будем в тепле и покое, как раньше… как раньше… Да?
   Не мигая, Галла смотрела на меня,  и  на  ее  жутком  закостеневшем  лице
ничего не читалось. Несколько раз я глубоко вдохнул, решаясь  на  этот  шаг.
Даже сейчас мне пришлось себя ломать, чтоб и в мыслях не  допустить  желания
вогнать под  ее  лопатку  клинок,  лишь  только  она  уляжется  рядом…  если
уляжется. По прямой, вплотную к Галле, я прошел к кровати, опустился  на  то
же место, разбросал по сторонам руки открытыми  ладонями  кверху.  Дева  уже
снова глядела на меня. Во всяком случае, она сделалась спокойнее  -  хороший
признак.
   Затем  Галла  медленно  и  с  сомнением,  словно  бы  подозревая  подвох,
двинулась ко мне, шажок за шажком. Так же боком, как и спускалась, забралась
на постель и втиснулась мне под  мышку,  приняв  прежнюю  позу.  Ее  объятие
сдавило мою грудь, точно железным обручем, но в этом не было угрозы - просто
деву еще не покинула напряженность.
   Никогда не любил стерв, тем более агрессивных:  Но  Галла  как  бы  и  не
стерва, она - мстительница. За всех поруганных женщин. Конечно, лучше б дева
карала состоявшихся насильников, а не провоцировала нестойких.
   Так же осторожно я сдвинул руку ей на талию, пытаясь  себя  убедить,  что
рядом та самая девчушка, которую я встретил на улице и которую настолько (не
побоюсь этого слова) вожделел. Конечно, прежнего желания это не  вернет,  но
отвращение погасит. И вправду, ладонью я ощутил нежную кожу, хотя теперь мне
и чудилась под ней сталь. То есть не чудилась, а ощущалась на самом деле. Но
постепенно затверделость оставляла девичью плоть и в мерном дыхании затихали
хрипы. А щека, видневшаяся из-за желтых локонов, мало-помалу  разглаживалась
и розовела, скрывая пугающие очертания костей.
   Выходит, эти превращения связаны у Галлы не  только  со  временем  суток?
Агрессия будит в ней  мстительницу,  безжалостную,  неодолимую.  А  доверие,
податливость… Или дело еще и в голоде? Ох, лучше не думать!
   - Впрямь тепло, - пропела Галла прежним голоском, чистым и звонким. -  Но
как кушать хочется!..
   По ее округлившейся щечке я понял, что она улыбается.
   Слава богу, соображение к ней вернулось. А значит, ушла сила.
   - И что ж тебе требуется? - не удержался от вопроса. - Кровь?
   - Не будем об этом, ладно?
   - Ладно, - покладисто согласился я. Вообще Галла не из тех, кому  хочется
возражать. Слишком легко в споре перейти неясную эту грань. Однако гадать  я
не перестал. У меня возникло подозрение, что дева не умерщвляет свою  добычу
- ну, может, облегчает на литр-другой. Да еще увеличивает поголовье скопцов,
собирая трофеи. И хороша ж у нее коллекция!.. Впрочем, это домыслы.
   Пожалуй, я уже мог Галлу захотеть, забыв недавние события. Но тут, как  и
в споре, всю инициативу  пришлось  бы  передать  ей  -  ведь,  не  дай  бог,
заступишь!..
   - По крайней мере ты не мужчина? - снова не утерпел я. - Помню, читал про
одного пришельца, ставившего опыты над землянами…
   - Смеешься? - Запустив руку за спину, Галла ухватила проклятый свитер и -
уф, наконец! - стащила его  через  голову,  оставшись  законченно  голой.  -
Выдумал тоже! Похожа я на мужчину?
   - Так ведь и он до  последней  складочки  выглядел  кралей.  Если  бы  не
признался сам…
   - И бог с ним. - После паузы девушка спросила:
   - А ты не мог бы… тоже  раздеться?  Мне  это  надо,  правда!  Раз  уж  не
получилось поесть…
   На секунду во мне  снова  шевельнулся  страх:  предстать  перед  ней  без
доспехов!.. Но ведь она не убоялась подставить спину.  Хотя  что  я  знаю  о
ней?
   - Да, - сказал я. - Конечно. Только приму душ, если не против.  Ты-то  не
потеешь, насколько заметил.
   Поднявшись, я быстро разоблачился, складывая снаряжение  возле  койки,  и
голяком прошлепал в душевую. Вода, конечно, поступала только холодная, но за
день трубы прогрелись настолько, что она мало отличалась от теплой.
   Когда я вернулся, кровать была перестелена наново, а  возле  самой  стены
притулилась Галла, мерцая глазищами, - даже и сейчас они светились. Молча  я
улегся лицом вверх,  и  девушка  тотчас  забралась  на  меня  едва  не  всей
тяжестью, елозя грудью, животом, бедрами, будто пыталась в меня вживиться.
   У меня снова перехватило дух. Оцепенев, я уставился в потолок, безуспешно
пытаясь вспомнить, какой она была полчаса назад. Господи, да какая  разница!
Кто кем был и кем станет когда-нибудь. Все обратимся в прах.
   - Ты не умер? - спросила она, не прекращая истязаний. - Все хорошо, да?
   - Делай что хочешь, - сквозь зубы выдавил я. - За себя ручаюсь. Но не  за
него. Мы тут посоветовались, и он решил… Однако что он  может,  верно?  Лишь
плеваться. Это ведь не подпадает под статью?
   Что-то я сделался разговорчив. Самому себе зубы заговариваю, лишь  бы  не
угодить под ее клыки?
   - Но мне нужно, правда! - повторила девушка. - Это заменяет еду.
   - Делай что хочешь, - повторил и я.
   К счастью, она скоро затихла, плотно обхватив меня конечностями, так  что
обошлось без эксцессов - пока. Ощущения вернулись в рамки приемлемого,  даже
приятно было ощущать на себе ее тяжесть и осторожно, едва  касаясь,  ласкать
бархатную кожу. (Кажется, она впрямь  стала  теплей.)  Оглаживать  натянутые
ягодицы, проводить пальцами по хрупким позвонкам в тугой ложбинке.  Впрочем,
чего-чего, а хрупкости там в помине нет.
   -  Теперь  я  продержусь,  -  прошептала  Галла.  -  Я  не  слишком  тебя
опустошила?
   - Всегда готов. В голове-то звенит, но кое-где даже осталось лишку.
   Она хихикнула.
   - Нет, правда, - прибавил я. - Пользуйся, мне не жаль. Если  это  заменит
тебе корм…
   - Ну, не совсем.
   - Ладно, о корме не будем. А вот скажи, давно ли  ты  объявилась  тут?  Я
имею в виду город, губернию… страну.
   - В городе с месяц. В губернии чуть раньше. В стране…  ну,  тут  счет  на
года.
   - Может, на десятилетия? - подсказал я.
   - Может быть, - застенчиво согласилась девушка. Действительно, на столько
она не выглядела. И опять же, не мое это дело. Если считать от  финала,  она
еще моложе меня.
   - Но почему сюда перебралась? Что тебя притянуло?
   - Каждый ищет, где теплей, - молвила Галла. - Или где он больше может.
   - То есть здесь ты ощущаешь себя сильной?
   - Наверное, так.
   - Так и дрейфуешь по свету - в поисках горячих точек?
   - Наверное, - повторила она тихо.
   Выходит, в наш городок притягивает причуды со  всей  страны.  Что  ж  тут
творится, господи?
   Додумать я не успел.  Почувствовав,  что  отвлекаюсь.  Галла  опять  и  с
легкостью распалила "чуть затаившийся пожар", причем на сей раз вобрала меня
в себя, будто нуждалась не только в энергии. И в ее упругом сочном  лоне  не
обнаружилось капканов.
   Даже сейчас я страшился шевельнуться, а зудящие руки убрал подальше,  как
ни хотелось вонзить пальцы в подмявшее меня тело. Только впитывал изысканное
зрелище, когда Галла распрямляла стан. И ловил губами  соски,  когда  нежные
груди принимались тереться о мое лицо. А уж что творилось в  паху,  и  вовсе
было не моей заботой… хотя ее повздошные гребни так и просились в ладони. Но
сколько я ни отстранялся от события, участником коего являлся, оно само меня
достало. Мало-помалу в месте слияния нарастало напряжение, до дрожи напрягая
мышцы. И все ж я дотерпел до момента, когда на Галлу  снизошло  насыщение  и
она закричала - пронзительно, отчаянно. Наши  содрогания  будто  вступили  в
резонанс, девушка купалась в исходящих от меня волнах,  точно  саламандра  в
языках пламени, а я еще удивлялся, как Галлу не подбрасывает при взрывах,  -
ведь она нанизалась на действующий вулкан.  Черт,  от  этого  вправду  можно
забыть о еде! А то и умом тронуться.
   Потом меня  настигла  истома,  точно  сладостная  отрава.  Вот  теперь  я
действительно почувствовал опустошенность. Мышцы  обратились  в  вату,  веки
набухли тяжестью. А главное, из тела ушло беспокойство - выплеснулось вместе
с избытком семени. И на какую почву оно попало, что  станет  с  ним  в  этом
создании?
   И Галла расслабленно лежала на  мне,  вполне  удовлетворенная  -  на  мое
счастье. Кто знает, чем пришлось бы платить за некачественную обслугу?
   - Это называется заездить, - сообщил я. - Потому-то в старину так боялись
ведьм! Наверно, тогда мстительниц было больше. Или не помнишь?
   Девушка промолчала, загадочно улыбаясь.  Если  ее  возраст  и  исчислялся
столетиями, это не убавило ей кокетства.
   - Захочешь повторить - всегда к услугам. Мой дом на  побережье,  рядом  с
Синей бухтой. Водить-то умеешь?
   - Меня подвезут, - улыбнулась дева. - Кто ж откажет?
   От простодушной ее  улыбки  мне  снова  сделалось  зябко.  Действительно,
увидишь такую кралю на обочине - разве  удержишься?  А  если  еще  и  повыше
вскинет руку… И опять начнутся хождения по краю пропасти. Но  может,  они  и
добавляет ощущениям перцу?
   - Смотри не переешь по дороге. Иначе зачем буду нужен я?
   - Увидишь, какая я сытая, - посулила Галла. - Будет с чем сравнить.
   Распрямив стан, она уперлась ступнями в мои плечи и  принялась  топтаться
по ним, как котенок, вдавливая пальчики.
   - Даже не знаю, желать ли тебе счастливой охоты, - сказал я.  -  Господи,
Галлочка, не слишком ли ты строга к мужикам? Ну была б не такой красивой!..
   - Так на кикимору ж не польстятся, - улыбнулась она.
   - Ну хоть немного снизь планку! Ведь еще чуть, и я бы сломался.
   - А вот это не  мне  решать,  -  помрачнела  девушка.  Из-за  окна  вдруг
раздался вскрик - тонкий, испуганный.
   Чертыхнувшись, я протянул руку за шлемом и  на  крохотном  экране  увидел
сценку, выхваченную "стрекозой". В паре домов  от  нас,  у  входа  в  темный
подъезд, кто-то - широкий, грузный, - придавил к  двери  какую-то  глупышку,
невесть с чего сунувшуюся сюда ночью, и нетерпеливыми рывками терзал на  ней
платье, лапая за голые ляжки. "Пожалуй, если выдвинуться подальше в окно,  -
прикинул я, нашаривая в груде снаряжения пистолет, - можно  прострелить  ему
ногу. Или поручить это "стрекозе"? Или вызвать из укрытия "болид"?"
   Но Галла опередила меня. Вот теперь Железная Дева  включилась  мгновенно.
Только что надо мной хмурилось милое девичье лицо, и  вот  уже  вместо  него
сияет выпученными глазищами белый череп, а нежная кожа покрылась  бороздками
и рытвинами, обтянув закостеневшие мышцы. На секунду мое  достояние  сдавило
словно бы хрящами, будто оно угодило в жесткую глотку. В следующий миг  Дева
сорвалась с меня, процарапав ногтями бедро, и  одним  скачком  оказалась  на
подоконнике. Если б мой корень уже не увял, она вполне могла  бы  прихватить
его с собой, даже не заметив.
   Уж не знаю, сиганула  она  с  пятого  этажа  или  пробежалась  по  стене,
цепляясь пальцами-крючьями за щели и выбоины, однако мягкий шлепок о тротуар
раздался почти сразу. И остального я не видел, зато прекрасно мог  домыслить
по звукам. Сперва раздался сдавленный возглас. Затем что-то тяжко хряпнулось
об асфальт, и тут же в сторону забухали шаги,  сопровождаемые  подвываниями,
будто  паскудник  убегал  от  собственной  смерти.  Торопливо  облачаясь,  я
продолжал вслушиваться. Откуда-то донесся хриплый вопль, и это  не  походило
на голос Железной Девы, насколько я его  помнил.  А  потом  сделалось  тихо,
только всхлипывала девчушка за окном.
   Почему-то я был уверен, что Галла не вернется сюда. После подобных…  э-э…
акций вряд ли потянет на любовные игры. А значит, и мне тут  нечего  делать.
Ее свитер я прихватил с собой - вдруг Галла когда-нибудь  заскочит  за  ним?
Теперь, отдельно от девушки, он не вызывал у меня раздражения. Наоборот, еще
хранил ее запах - восхитительный, волнующий.  Как  бы  законсервировать  эти
ароматы, чтобы в старости вспоминать о лучших моментах?
   К месту события добрался за минуту, на  бегу  прилаживая  шлем.  Девчушка
оказалась тощенькой и невзрачной: бледное личико, серые,  будто  присыпанные
пылью, волосы, костистые коленки. От платья  уцелели  лоскутья,  а  трусы  и
вовсе пропали, точно их прихватили  как  сувенир.  Зато  на  талии  болтался
порванный лифчик -  отдельно  от  вздрагивающих  грудей,  совсем  крохотных:
Вообще нынешний наряд  шел  девице  больше  прежнего  -  во  всяком  случае,
пикантно. Вот если б она еще избавилась от этих колодок!.. Но те  сидели  на
ее ногах, словно бы кроха родилась в них.
   - Только верните сумочку, -  лепетала  она,  захлебываясь  слезами.  -  Я
умоляю!.. Там ключи, документы. Зачем они вам? Ну пожалуйста!..
   А остальное, мол, забирайте - не жаль. Включая  девичью  честь.  Впрочем,
ее-то как оценивать - по глубине проникновения?
   Я огляделся и, конечно, заметил сумочку невдалеке. Кому  она  сдалась,  в
самом деле? Но наша клуша, кажись, подслеповата. Значит, где-то должны  быть
и очки. Их я увидел  чуть  дальше  -  там,  где  и  случилась,  по-видимому,
знаменательная встреча. Подобрав сумку и очки, я вручил это владелице - хотя
лучше такое уродство выкинуть.  Трясущимися  руками  она  напялила  окуляры,
тотчас зарылась в сумку и выудила  паспорт,  явственно  просветлев.  Вот  не
думал, что кто-то еще ценит эти бумажки! Хотя, судя по говору, девчушка была
не местной.
   - С Украины, что ль? - спросил я.
   - Ага, - подтвердила она, клацая зубами. - Из Херсона. К тетке приехала.
   Ее трясло, как меня недавно, и тоже не от холода. Но уже и не от  страха.
Так, остаточное возбуждение. Легко отделалась - подумаешь, платье!
   Снова упрятав паспорт, девица зажала сумку под мышкой, будто  это  что-то
гарантировало. Вот раньше главные ценности прятали  на  груди.  Но  разве  в
такой лифчик вместишь много?
   Первый размер, и то на вырост.
   - А что, тетка тут и живет? - поинтересовался я, кивая окрест.
   - Так меня ж вез один, - заторопилась она. - Только отъехали, он полез. Я
в крик. Он и выкинул меня. А чемодан - нет. А потом этот… напал.
   Значит, ее еще и ограбили.  Все-таки.  Хотя  злосчастный  чемодан  скорее
всего тоже выбросили по дороге. Чем там можно поживиться?
   - И чего ходют тут, верно? Где порядочные девушки гуляют.
   Только сейчас она обратила внимание на свой расхлюстанный вид.  Сдавленно
ойкнув, повернулась боком, даже присела зачем-то и свободной рукой принялась
расправлять на себе оставшиеся лоскуты, пытаясь скрыть заповедные места.
   -  Адрес-то  по