од,  по  которому  пробирался  "плавунец",
пересекся с полостью, высокой и довольно-таки длинной, где даже  можно  было
бы покататься на велосипеде, если б удалось его сюда протащить.  И  как  раз
тут,  на  подземном  перекрестке,  расположился  еще  один  охотник.  Сперва
"плавунец" услыхал его и  лишь  затем,  принявшись  озираться,  увидел,  как
неподалеку, из стенной  трещины,  с  протяжным  скрипом  прорастает  черный,
отблескивающий в фонарном свете  пузырь.  Миг  -  и  в  его  центре  взбухло
багряное пятно. "Плавунец" едва успел шарахнуться в сторону, когда из пузыря
выплеснулась огненная струя,  нацеленная  со  снайперской  точностью.  Затем
притухшее было пятно вновь начало багроветь.
   - Пли!  -  поспешно  скомандовал  я,  и  "плавунец"  разразился  короткой
очередью, взорвав пузырь в смоляные капли.
   Брезгливо поднявшись на кончики лап, машинка миновала заляпанный участок,
стараясь не касаться дымящихся ошметков. Судя  по  датчикам,  они  испускали
сильный запах, но подобрать ему аналог Дворецкий затруднился.
   - Еще не передумал туда соваться? - спросил я у Лехи. - Как думаешь,  кто
из них слопает тебя первым?
   Поежась, пацаненок бледно улыбнулся в ответ. Хоть этого я впечатлил.  Вот
по лицу Насти трудно понять, что она чувствует. Девочка будто  окаменела  на
своем валике, лишь зрачки слегка двигались.
   А тут и "плавунец" застыл перед  очередной  развилкой,  точно  витязь  на
перепутье, - хотя на самом деле колебался я. То ль  идти  дальше  по  следу,
погружаясь в неведомую глубь, то ли повернуть к манящему  огоньку,  доверясь
чутью.  Все-таки  предпочел  второе,  рассудив,  что  след  не  исчезнет   в
одночасье, а вот огонек может потухнуть в любой миг.
   Уводящая к свету нора оказался бы тесной даже для ползуна,  и  "плавунец"
туда еле втиснулся,  каждую  секунду  рискуя  застрять.  Но  пядь  за  пядью
продвигался, с трудом вписываясь в извилины, к крохотному оконцу  в  глубине
норки, из которого все ярче истекал свет. Ближе, ближе.
   - Сим-сим, - пробормотал я, - открой личико. Затем  "плавунец"  приник  к
отверстию глазком. Картинка - словно по заказу. Задумай я  снимать  ужастик,
вряд ли придумал бы лучшую мизансцену и камеру бы установил как  раз  здесь,
сбоку от действующих лиц. Освещение  тоже  не  подкачало,  багровыми  тонами
добавляя жути. Не хватало музычки пострашней, но ее недурно замещал  шумовой
фон, составленный из невнятных шорохов, бормотания, гулкого капания где-то в
стороне и приглушенных воплей, доносящихся из провалов в полу. Зал был не то
чтобы  просторным,  но  широким,  низкий   потолок   подпирало   с   десяток
естественных колон, воздух  казался  густым  настолько,  что  дальние  стены
терялись в мареве. А  перед  единственным  входом  разместилась  группка  из
четырех людей.
   Первым  я  распознал  Носача  -  шнобель  у  него  впрямь  выдающийся,  а
долговязую тощую фигуру можно углядеть издалека, сколько ни маскируй латами.
Позади главаря замерли двое гардов,  будто  погруженные  в  транс.  Спереди,
прижавшись к Носачу спиной, оцепенел пацаненок лет восьми, его сын. Был  сей
малец капризным и доставучим, однако Носач, кажется, любил  его  -  на  свой
лад. И уже приучал к будущей власти, делясь накопленным опытом.  Но  сюда-то
зачем приволок?
   Костистая лапа отца стискивала плечо пацана, но оба, похоже, не  замечали
этого, уставясь на шевелящееся в глубине зала чудище, влекущее к себе, точно
пропасть, - этакий одушевленный Ужас, от одного взгляда  на  который  волосы
вставали дыбом. Виднелась от него  лишь  часть,  а  остальное  укрывалось  в
шахте, возможно,  погрузясь  на  десятки  метров.  Вокруг  клубились  клочья
смоляного  дыма,  проскакивали  бледные  искры.  Хуже  всего,  что  существо
постоянно меняло формы, не позволяя к себе  привыкнуть.  И  все  ж  мне  оно
напомнило паука - наверно, оттого, что нет для  меня  твари  гадостнее.  Или
отвратительную многоножку, вымахавшую размером в поезд.
   Похоже, Носач пронюхал даже больше, чем хотелось бы Калиде.  И  пока  тот
доказывал невесть что, заигравшись до  потери  пульса,  новый  его  приятель
вышел к Богу напрямую, решив  в  здешней  пирамиде  занять  ту  же  ступень.
Неспроста, видно, Лика покончила с жизнью именно этой  ночью.  Или  с  Ликой
покончили, чтоб не мешала. Или ее жизнь  принесли  на  здешний  алтарь.  Или
таким способом муженек готовил себя  к  большей  жертве  -  разминался,  так
сказать… Что, в самом деле? Я прав?
   Носач вдруг с силой толкнул сына вперед, вынудив его пробежать  несколько
шагов,  и  тот  ухнул  в  чудище,  будто  в  прорву,  тотчас  скрывшись   за
переплетением натянутых жил, пульсирующих сосудов,  слизистых  пленок.  Леха
невольно вскрикнул, отшатнувшись от экрана, и даже  Настя  издала  протяжный
всхлип. Затем оба повернулись ко мне, взглядами требуя объяснений.
   - За все приходится платить, - проговорил я, чувствуя,  как  лицо  сводит
оскал. - Большинство богов ревнивы и хотят подтверждений любви. Возлюби Бога
пуще, чем ближнего своего, а главное, предъяви доказательства.
   Вот и приехали, сказал уже себе. Прежде бандюги  гробили  чужих  родичей,
ныне принялись за своих. Круг подобия неизбежно стягивается в точку.  Теперь
тут каждый лишь за себя.
   - Он съел его? - сдавленно спросил Леха.
   - Ну почему обязательно съел? Может, просто сделал частью себя.
   Будто это не то же самое! Хотя звучит пристойнее - вроде как "усыновил".
   - Видите ли, ребятки, - заговорил я, уже переварив  новое  потрясение.  -
Кажись, мы стали свидетелями эпохального события: контакта с иным миром.
   - Подземным? - выдохнул Леха.
   Поглядев на него с укоризной, я покачал головой:
   - Вряд ли - если исключить гипотезу,  что  Земля  полая.  Скорее  там,  в
недрах, наша планета смыкается с другой, затерянной невесть где и куда более
дикой. Потому и расползается по окрестностям всякая смертоносная мерзость.
   - И чужаки? - снова спросил  пацан,  готовый  с  ходу  поверить  в  любую
фантазию.
   - Если имеешь в виду иномирян, их пока не встречал. А вот та зараза,  что
прет из-под земли, вытворяет с людьми странное.
   - Вирусы? - уточнил Леха, и теперь я глянул на паренька с одобрением.
   - Как ни странно, нет. Наверно, сия Дверь возникла  не  вдруг,  и  мы  уж
переболели, чем только можно, - до того, как к  нам  стали  проникать  твари
крупней. Или она уже открывалась прежде.
   Поглядев еще раз на экран,  где  ничего  больше  не  происходило,  а  вся
картинка будто застыла, я отключил его, чтобы не отвлекал. После чего вместе
с креслом развернул нашу тройку к Инессе.
   - Так вот, - продолжал,  рассевшись  удобнее.  -  С  чужаками,  повторяю,
неясно, но сами люди оборачиваются такими монстрами, что никаким  aliens  не
угнаться. А чудище, кое мы сейчас наблюдали, пытается эту погань  возглавить
- видимо, во славу себя. Калида называл его Богом.
   - Так это был он? -  неожиданно  спросила  Настя,  но  тут  же  прикусила
язычок, словно бы проговорилась. Зато сейчас же вступил Леха:
   - Но тогда, выходит, оно разумно?
   И оба ребятенка  с  ожиданием  уставились  на  меня,  светясь  в  сумраке
мраморными телами. Они смахивали  сейчас  на  искусные  статуи,  симметрично
украсившие мое кресло. Черт, а ведь придется отвечать… и не только им.
   - Я не силен в определениях, - произнес я, с усилием облекая в слова даже
не мысли свои - ощущения. - Но если  мы  столкнулись  с  существом  могучим,
почти всезнающим, коему плевать на нас и на всех  во  Вселенной,  кое  умеет
только использовать, выстраивая из людей конструкцию, при которой ему  проще
выжить, - то чем отличается оно от обычного компа,  вдобавок  свихнувшегося?
Оно  само  поставило  себя  вне   человеческих   законов,   а   любой,   кто
отгораживается от людей, делается зверем… Знаете,  мышата,  я  лишь  сегодня
оценил, что такое полная изоляция. Когда в целом мире ты один, когда нет  ни
тепла, ни любви, ни даже потребности в них… Не выношу  толпы,  но  осознание
своего родства с людьми - это другое.
   Говорил я вроде для гостей, но смотрел на Инессу,  гадая:  а  как  она-то
принимает мои излияния? Слушала серьезно, можно сказать, внимала,  мерцая  в
полутьме прекрасными глазами. Но что думает, как относится ко мне? И за кого
испугалась в ту ночь? Чужая душа, вот именно…  Бродят,  понимаешь,  по  дому
ожившие скульптуры, дополняют интерьер. И светятся лишь  отраженным  светом,
да?
   - Ладно, отбой, - объявил я. - На  сегодня  программа  исчерпана.  А  вот
завтра… - Я ухмыльнулся, глядя  на  замерших  в  ожидании  мышат.  -  Завтра
планирую погружение в пучины, где и сам не бывал вживую, -  если  клиент  не
обманет с гонораром. И может, на борту потребуется пара юнг. Спать, спать!
   Обоих точно сквозняком вымело  за  дверь.  А  следом  бесшумно  удалилась
Инесса, так и оставшись для меня загадкой - хотя привычной.  Затем  убрались
звери, скорее всего увязавшись за детьми.
   Нехотя поднявшись, я прикрыл за Ханом дверь, даже запер на всякий случай.
После чего заглянул на верхнюю полку стенного  шкафа,  где  из  затемненного
шлема пялилась упитанная голова, вставленная в наскоро сработанный терминал,
- с чуть побледневшим лицом, но вполне здоровенькая, живая. Спросил:
   - Ну, все видел?
   - Свято место  не  пустует,  -  молвила  Голова,  и  после  отсечения  не
потерявшая вкуса к сентенциям. - А на  что  ты  рассчитывал,  наивная  душа?
Романтик,  неисправимый  романтик!..  Вздумал  бороться  с   мировым   злом,
обезглавливая его агентов? И сколько голов, по-твоему, у этого Змея?
   - Вот и хочу убрать искушение.
   - А в монастырь не хочешь всех запереть? Хорошо же ты думаешь о людях!
   Ну, теперь-то меня  будет  кому  пичкать  глубокими  мыслями.  Во  всяком
случае, по ночам. А мне придется слушать, терпеть. Эх, долги наши!..
   - Будешь много болтать - выключу, - все же пригрозил.я. -  И  не  вздумай
пугать детей!
   - С чего это в тебе проснулись  отцовские  инстинкты?  -  ехидно  спросил
Калида. - Не рожал, не растил  -  готовыми  получил.  И  вполне,  вполне…  А
меня-то как крыл!
   - Без провокаций не можешь, да?
   - Кто бы говорил! Подкрался ко мне, исполину, как тот злобный карла…
   - Уж если влип, помалкивай. Сам не  пожелал  честного  боя  -  в  злодея,
видишь ли, захотелось поиграть!..
   - Ничего себе честный! У тебя скафандр, усилители, а я гол и бос… был.
   - За тобой вся Семья, а я один, как…
   - Как задница, - хихикнул Калида.
   - Слушай, а ты не выглядишь удрученным,  -  заметил  я.  -  Что,  гормоны
больше не туманят мозг?
   - А я теперь никак не выгляжу, - сказал он. - Только звучу, и то не своим
голосом. Но все мыслительные ресурсы  при  мне,  а  с  ними  не  поскучаешь.
Конечно, если не станешь жмотничать на информацию.
   - Да пожалуйста! Хоть утони в Океане. Лишь бы в дела не мешался.
   - Думаешь, я весь умер? - вновь оживилась Голова. - Как  известно,  живее
всех живых именно покойники. А дело их побеждает. Тут и Носач  на  подхвате,
да и мою Семейку со счетов рано сбрасывать.
   - Меня больше заботят те, кто натравил убийцу с  бластером.  Вот  они  на
рожон не лезут, в отличие от тебя. Как ты еще жизнь-то сохранил…
   - Неожиданный поворот, не находишь? - спросил Калида, хлопая ресницами. -
Даже не знаю, радоваться ли? Конечно, хлопот стало меньше…
   - Ты ж хотел бессмертия? - сказал я. - Вот и  схлопотал.  А  о  состоянии
уговора не было.
   - Но как это работает, а? - не унимался он.  -  Выходит"  связи  с  моими
чадами прервались не вовсе?
   - Прикажешь и над этим ломать голову?
   - То есть что-то еще просачивается, достаточное  для  поддержания  жизни…
Может, со временем выращу новое тело?
   - Интересно, как ты с ним поместишься в этом шлеме?
   - Может, объединишь меня с Дворецким? - предложил Калида наудачу.  -  Чем
трепаться с бездушной железякой, будешь общаться с умным человеком.
   - За дурака меня держишь? Он и так сделался шибко самостоятельным.
   - А что мешает наставить ограничителей?
   - И тебе развлечение, да? Поломать голову, как их обойти. И уж на это  не
пожалеешь ни сил, ни времени.
   Снова подсев к пульту, я вызвал Гая, чтобы на пару с ним, вдумчиво и  без
оглядки на детей, просмотреть свежие записи. Урожайная сегодня выдалась ночь
- только успевай отгребать!..
   - Ну и дорожку ты протоптал, - сказал Гай,  налюбовавшись  чудищем.  -  В
Преисподнюю, кратчайшим путем.
   - Топтали как раз другие, - возразил я и прибавил, кивая через плечо:
   - Вон, из первых.
   - И что? - сейчас же откликнулась Голова. - Не я, так еще кто-нибудь. Как
вы не понимаете: это же Зов! Тут уж кто раньше услышит.
   - Ни фига себе, - промямлил Гай, глядя на нее округлившимися глазами.
   - Разговаривает, да? - съязвил Калида. - Вот  и  я  сперва  обалдел…  Эй,
мужик, - позвал он. - Челюсть подбери  -  наступишь!..  Это  же  счастье,  -
продолжал, обращаясь уже ко мне, -  что  первым  к  Богу  пришел  я,  мягкий
незлобивый человек, почти святой. И понес его благое слово в народ.
   -  А  Всадники  как   же?   -   поинтересовался   я.   -   Внучки   твои,
апостолы-меченосцы… Этим только дай!
   - Так ведь никакой организации не обойтись без  убийц,  -  живо  возразил
Калида. - Солдаты, ликвидаторы, тайные агенты нужны любой структуре.  А  кто
убивает при общем одобрении, тот, милые мои, уж не  душегуб  или  маньяк,  а
герой, народный заступник. Главное, суметь правильно его нацелить!
   - Как пулю, что ль? - хмыкнул я. - Так кто ж убивает: пуля  или  стрелок?
Впрочем, побереги красноречие для других. А будешь много болтать…
   - Выключишь - я помню.
   - Именно.
   - Так я уже молчу, какие проблемы?
   - Ладно, - заговорил снова Гай.  -  В  конце  концов,  одной  странностью
больше…
   - Прямо меня цитируешь, - откликнулся я. - Отложим  частности  на  потом,
давай о главном.
   - Знаешь, что меня смущает? На самом деле никакие это не  доказательства,
твои записи. При нынешнем уровне компографики еще не  то  можно  изобразить.
Да, мы сбросили эти картинки в Океан, но следом и очень скоро  хлынет  такой
поток дезы, что все твои труды могут пойти прахом. Конечно,  при  тщательной
экспертизе отличия можно углядеть, однако кто  станет  заниматься  ею,  кому
вообще до этого дело? Ну, на личном доверии мы сумеем кое-кого известить,  и
все равно это останется самодеятельностью. Я уж не говорю, что  после  такой
кампании станет с нашей репутацией!
   - Честь дороже, - проворчал я. - А жизнь -  тем  более.  Ты  видишь  иной
путь? Ну, Игорька мы притормозили, хоть на это достало сил…
   - И коварства, - пробурчал Калида словно бы для себя. - У-у, какой!..
   - Но я ощущаю присутствие другой  пирамиды,  куда  более  опасной,  лучше
законспирированной. Игорек-то, по простоте душевной, слишком рано выперся на
сцену.
   - Это он, и верно, сглупил, -  охотно  подтвердил  Калида.  -  А  поумнел
слишком поздно… Может, мне имя сменить? Зовите меня просто Светоч.
   - Эй! - окликнул я.
   - Молчу, молчу…
   - А вот те ребята готовят большую бучу. И бог  знает,  сколько  сюрпризов
они наготовили. Если от единственной встречи  с  их  посланцем  я  настолько
обогатился… То ли у них имелась фора в сравнении с Игорьком, то ли они имели
больше средств и возможностей это переварить.
   - Скорее второе, - вставил Калида. - Я что - частник, энтузиаст!..
   - Возможно, они шляются в Преисподнюю, как в  свой  запасник,  и  таскают
оттуда эти чудеса - с пылу, с жару. А когда укомплектуются под завязку,  тут
и поставят на уши всю губернию.
   - А почему не страну? - спросил Гай. - У нас и так уж-театр абсурда.
   - А я о чем талдычу? - немедленно подхватил Калида. - Порядка тут  нет  и
не предвидится.
   - Усохни, - фыркнул я. - Свой матч ты уже отыграл.
   - Кто знает, Род, кто знает!.. А вдруг это был первый тайм?
   - А вдруг ты убедишь меня в этом? Надолго ли хватит твоей живучести, если
взяться всерьез?
   - Испугал! - с достоинством сказал Калида. - Тебе  по  роли  не  положено
злобствовать. Вот я на твоем месте, разумеется,  не  оставил  бы  противнику
шанса.
   - Если это роль, ее ведь и сменить нетрудно?
   - Мне кажется, - вступил Гай, - что  лучшего  хозяина  Калиде  сейчас  не
найти. Даже его дети вряд ли будут столь же снисходительны.
   - Как будто у нее есть выбор!.. И довольно на сегодня, а? Устал.
   На этом совещание завершилось. Сделав ручкой, репортер убрался  восвояси.
Даже будто с охотой - то ли работать спешил, то ли жить.  Интересно,  Карина
еще не приелась ему? Или общая опасность сплачивает?
   - Поскучай, - сказал я Калиде на  прощание,  запирая  кабинет.  -  Может,
свидимся еще.
   Вот уже и дома мне потребовались ключи - радости общежития!..
   Теперь следовало поразмыслить над ситуацией без посторонних глаз, в покое
и тишине. А для этого лучше годилась темная спальня, пустая кровать,  свежие
простыни, ласково благоухающие цветами. Чтобы не заснуть, я улегся спиной на
сложенную из подушек горку, с  наслаждением  вытянул  ноющие  ноги.  Заказал
Дворецкому умиротворяющий фон из мелодий едва не полувековой давности, рядом
положил пультик с заветной кнопкой.  И  через  минуту  погрузился  в  зыбкую
дремоту на грани сознания, с которой  одинаково  легко  соскользнуть  как  в
полную отключку, так и в прозрение. Чаще, понятно, случалось первое.
   А требовалось мне решить судьбу Бога - ни много ни мало. И уж  тут  не  у
кого  спрашивать  совета.  За  одних  станут  вещать  Звери,  забравшие  над
хозяевами слишком большую власть, другие (очень немногие), наоборот, слишком
вознеслись, чтобы верно оценить опасность. Вот мой Зверь  слышал  Божий  зов
даже отсюда, а вместе и я. Но мы-то с ним еще  не  слились  воедино,  и  мой
голос тут пока главный.
   Что можно сказать в пользу обвиняемого?
   Он многое знает, этот Бог (Звериный?), и  многое  умеет  -  в  том  числе
чудеса творить. Точнее, создает для них благоприятную среду  и  обеспечивает
планомерный,  целенаправленный  сбор  Силы,  скрепляющей  души   с   телами.
Волшебная энергия, прежде пропадавшая втуне,  уходившая  в  песок  вместе  с
загубленными жизнями, ныне концентрируется в умелых  руках,  используется  с
толком - может, и на благие дела тоже.
   Проблема в том, что естественные смерти тут без пользы, -  нужен  террор.
Тоже планомерный и целенаправленный. Без него  царство  Божие  на  земле  не
построишь. И наверное, большинство готово заплатить такую  цену…  тем  более
расплачиваться придется не им. Что с таких возьмешь - в них и жизнь-то  едва
теплится!..  Они  состарились,  не  успев  повзрослеть,  и   бродят   живыми
мертвецами. А свобода для них пустой звук, если не ругательство. Наверно, им
уготовано сытое прозябание, вполне их  устраивающее,  и  посильная  вера,  и
некое подобие совести, впрочем, весьма сговорчивое.
   Надо признать, картинки,  коими  меня  потчевали  в  Подземелье,  слишком
выпуклы и подробны, чтоб отнести их к пустым придумкам. А  значит,  придется
допустить, что сволочной их Бог, помимо прочего,  подглядывает  за  будущим.
Если и так, вряд ли он видит в грядущем все детали, иначе  бы  внес  меня  в
свой черный список под номером один. Потому что из тех, кто уже сумел к Богу
подобраться, я один, похоже, желаю ему гибели. Этот пришелец, откуда  бы  он
ни взялся, все ж  уязвим…  я  надеюсь.  Во  всяком  случае,  обосновался  он
настолько близко к "тому свету", что хороший взрыв должен  отправить  его  в
тартарары. И заряд уж доставлен на место - осталось подать сигнал.
   А вдруг и вовсе закупорю проход? Не много ли беру на себя? Какой-никакой,
но контакт. Тропка в иной мир, наверняка богатый  открытиями…  в  том  числе
весьма-весьма неприятными. Хотя вряд ли та тропка единственная.
   Беда в том, что я понятия не имел, кто еще успел припасть к  отравленному
источнику. А ведь  кто-то  же  нахлебался  тут  от  души!..  Или  неподалеку
проклюнулось второе чудище? Этакий  десант  ублюдочных  божков  -  мало  яам
собственных недо