след, что бы  там
ни болтали  теоретики.  А  садиться  на  чье-то  место  все  равно,  что
надевать... то самое.
   - Многие и женщин не любят... подержанных. По той же причине, да?
   - Ну, если  женщиной  впрямь  владеют...  Но  за  одну  ночь  это  не
происходит. Да и за сезон - вряд ли. Вот разве за год.
   - А за семь месяцев? - осведомилась она серьезно, словно имела в виду
себя.
   - Зависит  от  интенсивности,  полагаю.  Точнее  от  того,  насколько
дамочку подминают.
   - Женщин тоже коллекционируешь? - спросила Энни.
   И, в общем, попала в точку - по крайней мере, не сильно промахнулась.
   - Будем ревновать, да?
   - Ну, какие у меня права!..
   - Да уж, лишних прав вам лучше не давать.
   Выдержав паузу, Геральд сказал:
   - Знаешь, не люблю притуплять ощущения. А ведь стоит не поупражняться
с неделю, как то, что вытворяет мужчина с женщиной,  оставшись  наедине,
начинает казаться таинством.  Ну  вдуматься,  а?  Еще  недавно  мы  едва
соприкасались  руками-и  вдруг  пытаемся  слиться  в   одно,   смешаться
телами!.. Это ли не священнодействие?
   - А как назвать то, что вытворяет мужчина с мужчиной?
   - Ну, это святотатство! - усмехнулся  Геральд.  -  За  такое  следует
отлучать от истинной веры. Впрочем, они уж отлучили себя сами... глупцы.
   - И все-таки, часто ли ты меняешь подружек?
   - Есть у меня изъян: не могу долго обходиться без женщины. Точнее, не
хочу - слишком это гнетет. Конечно, можно изнурять себя тренингом...
   - Видимо, у тебя переизбыток тестостерона,  -  предположила  Энни.  -
Даже скорее  всего  -  судя  по  моим  ощущениям.  Странно,  что  ты  не
полысел... А почему считаешь это изъяном?
   - Потому что иногда лучше побыть одному. Подворачиваются  ведь  такие
экземпляры!.. Но с тобой мне, кажется, повезло.
   - Так, - сказала она, словно отметила  что-то  в  своем  кондуите.  -
Наверно, и азартные игры любишь?
   Геральд рассмеялся - негромко, зато от сердца. Опять Энни угадала.
   - Для меня это чересчур - действует, как наркотик, - признался он.  -
Пришлось оставить, пока не затянуло.  Видишь  ли,  когда  ценой  секунды
может стать миллион... И ведь понимаешь, что суета!
   - Ничего себе, - пробормотала Энни. - Мне бы кусочек от той суеты.
   - А если на другой чаше - жизнь? Согласишься сыграть?
   - Собственно, что мне терять?
   - Эх! - огорчился Геральд, чуть не прибавив: молодежь. - И когда люди
научатся  ценить,  что  имеют?  Вокруг  столько  радостей,  маленьких  и
больших, столько непознанного!..
   - Хорошо глядеть на мир с твоей колокольни, -  вздохнула  женщина.  -
Предварительно утомясь коллекционировать машины.
   Геральд насмешливо фыркнул.
   - Тянет на авантюры? - спросил он. - Ну,  за  ними  дело  не  станет.
Слыхала про здешнее зверье: крысок запредельных размеров, морских чудищ,
оснащенных лазерами, прочих небывалых тварей? Вот  из  чего  собрать  бы
коллекцию - цены б не было!
   Чуть заметно Энни напряглась под его рукой, зашевелила лопатками.
   - Разве это не вымысел? - спросила она.
   - Сперва и мне казалось так - пока не присмотрелся ближе. По натуре я
парнишка азартный, но свои затеи привык готовить  с  тщанием.  И  стоило
ковырнуть мешок, как из него столько посыпалось!.. Тут, в этом  городке,
еще  цветочки,  а  центр  аномалии  приходится  на  губернскую  столицу.
Думаешь, почему туда стремится столько народу? Притягивает,  говорят,  -
даже понятие возникло: "слышать Зов".  Правда,  добраться  до  конечного
пункта хватает духа не у всех.
   - И тебя тоже притянуло Зовом?
   - А у меня всегда ухи на макухе, - ухмыльнулся Геральд. - И уж  я,  в
отличие от многих, знаю, чего хочу. Зверюги - что!.. Там есть вещи  куда
занятней.
   - Расскажи, а? - попросила Энни. - Будь таким добреньким.
   - Про всё? А спать когда?
   - Ну, хотя бы начни.
   И женщина поменяла позу, чтоб видеть его лицо.
   - Прежде, до возвращения губерний, эта  местность  звалась  краем,  -
начал Геральд. - Как ни забавно, теперь она  оправдывает  такой  статус.
Именно край, даже не государства - планеты. Здесь Приграничье, к тому  ж
покруче Дикого Запада, поскольку граничит черт знает с чем - может, и  с
Преисподней.
   - Шутишь!..
   - В мои годы на такие темы трудно острить.
   - А сейчас ты говоришь, точно старик.
   Усмехнувшись, Геральд поцеловал ее в висок.
   - Как пишут в объявлениях: "девушка желает познакомиться  с  солидным
щедрым мужчиной для приятного общения". Вот я как раз такой:  не  лысый,
но уже поседелый. А жизнь гарантирую  не  хуже  своей  -  разве  это  не
щедрость?
   - По-моему, это пишут шлюхи.
   - Боже, что за обороты!
   - Хотя кто ныне не продается...
   - Ну, такие наверняка есть - не надо всех под один гребень. Хотя речь
об ином... Скажи, тебя не страшит смерть?
   - Что? - удивилась она.
   - И старость, и немощь, - продолжил Геральд.  -  Пока  я  мужчинка  в
соку, но перевала уже достиг. А дальше что: тропка под уклон? Все  ниже,
ниже... Затем обвал-в небытие. Будто  и  не  было  человека.  Вспорхнул,
прокукарекал, сколько успел, и сгинул навеки.
   - Разве ты не веришь в бессмертие души?
   - "Веришь"! - фыркнул он. - Это не для меня.  Доказательства  -  где?
Кто-нибудь вернулся оттуда? Ага, Христос... Если и вернулся, ко  мне  не
приходил. А ведь какой разговор мог бы состояться!
   Геральд даже засмеялся, представив такую встречу.
   - Ну, и к чему твой вопрос? - вернулась Энни к реалиям.
   - Да к тому, милая, что я не прочь перенести окончательное разрешение
этой дилеммки: насчет бессмертия души, - как можно дальше в  будущее.  А
до тех пор пожить на грешной земле.
   - По-твоему, это возможно? То есть не  в  отдаленной  перспективе,  а
сейчас, здесь?
   - В том и суть. За этим многие и ломанулись туда. Но захотят  ли  они
платить полную цену?
   - А ты? - спросила женщина.
   - Вот я предпочел бы не платить, - ответил он. - Поскольку ценой  как
раз и может стать жизнь - настоящая, полнокровная. И тогда  на  что  мне
такой срок? Уж лучше небытие, чем прозябание.
   - Значит, и байки про вампиров высосаны не из пальца? Ну, это уже  не
просто двусмысленность - скабрезность!
   - Отнюдь, - хмыкнул Геральд. - Кажется,  из  любимых  словцов  нового
дворянства.
   - А по-моему, это лексика анекдотных персонажей.
   - Разве большая разница?
   Сев на постели, Энни потянулась к своей сумочке.
   - Не против, если я закурю?
   Кажется, она разволновалась -  признак  доверия.  Начального,  скажем
так.
   Геральд пожал плечами:
   - Желание дамы...
   И подвинул к ней пепельницу.
   - А ты, конечно, не куришь.
   - Теперь это, скорее, женское занятие, - подтвердил он, усмехаясь.  -
Греши, пока молода. С возрастом учишься рационализму - если не дурак.
   - И не пьешь, да?
   - А вот тут имеется оптимум. Как  и  в  постельных  утехах,  к  слову
сказать.
   - По крайней мере, тебя не раздражает, когда женщина курит?
   - Если она красива и обнажена, - сказал Геральд галантно, - это  даже
добавляет ей шика. Хотя здоровью, конечно, вредит, - присовокупил,  чуть
подумав.
   Он вдруг заметил, что  за  окнами  светает.  Да  и  в  комнате  стало
светлее. Вот так: незаметно, за "приятным  общением",  -  пролетела  еще
одна ночь. А много ль осталось их, столь же сладостных?  В  следующие-то
уже не расслабишься, как сейчас... Или подарить  себе  еще  сутки?  Куда
торопиться: на тот свет? Нет, подарки судьбы надо беречь!
   - И утро тебе к лицу, - сказал он, любуясь женщиной.
   - И ночь? - откликнулась Энни, точно на пароль.
   Ух ты, выходит, и она помнит старинный этот фильм!.. Или  совпадение?
Роль миледи ей бы подошла, смотрелась бы не хуже Демонжо. Даже  лучше  -
если иметь в виду любовные сцены.
   Геральд снова поглядел в окно, будто ожидал увидеть  там  первого  из
монстров Приграничья. Хотя с рассветом они прекращают  бедокурить,  а  в
такую даль забредают редко. Правда,  уже  и  тут  случались  странности.
Мало-помалу, но чужаки наступают.
   Оглянувшись на соседку по постели, Геральд вздохнул:
   - Четыре языка - это,  конечно,  славно.  Но  лучше  б  ты  выучилась
стрелять.
   - А я умею, - неожиданно сказала она.
   - Ого! А как насчет фехтования, верховой езды... точнее, вождения?
   - Всего понемногу.
   -  Похоже,  тебя  растили  в  лучших  традициях  ушедшей   эпохи,   -
позавидовал Геральд. - Вот мне почти до всего пришлось доходить самому.
   - А почему ты считаешь, что у меня не так?
   - Да потому, милая, что я  много  старше.  Ты  просто  не  успела  бы
освоить все самостоятельно. Значит, с пяти метров не промахнешься?
   Протянув руку, он извлек из-под кровати  компактный,  зато  увесистый
чемодан и уложил рядом с собой. Покосясь на Энни, откинул крышку.
   - О! - не удержалась она от возгласа, а в глазах  вспыхнул  неженский
восторг.
   Действительно, арсенал - загляденье. Геральд подбирал его  тщательно,
вдумчиво... чтобы не сказать, любовно.
   - Вот этот тебе подойдет,  -  сказал  он,  вынимая  из  паза  изящный
пистолет. - Отдача не сильная, но прошибет и броню. Пуль более двадцати,
может стрелять короткими очередями. Хотя не советую. Береги  патроны-то,
расходуй с умом.
   - Ага, "зря сирот не обижай", - пробормотала Энни, аккуратно принимая
оружие. - Стреляй на поражение.
   Во всяком случае, отношение к таким вещам у нее, похоже,  правильное.
И она не из тех, кто любит баловаться  с  огнем,  -  но  при  надобности
сумеет применить. Уже легче. Хуже нет, чем плодить жертв вокруг  себя!..
Кстати, женская нагота вкупе с оружием смотрелась недурно.
   - Опа! - вдруг произнес Геральд, настораживаясь.
   - Что?
   Затем взгляд ее метнулся к балконной двери - теперь и Энни расслышала
за ней шорох. Выходит, приключения начались раньше, чем планировалось?
   - Кажется, я накаркал. - Он выхватил из чемодана пистолет для себя  -
увесистый, с мощным стволом. - Следи за окном!
   Скользнув вдоль стены, Геральд распахнул дверь  и  рывком  выдвинулся
наружу, держа оружие перед собой. Однако стрелять оказалось не в кого  -
видно,  посетители  тоже  не  жаловались  на  слух,  а   потому   успели
ретироваться. Вот только каким способом, куда?.. Не говоря о том, что  и
попасть сюда вовсе не просто. Но на пришлых тварей  не  похоже.  Уж  эти
гости  знали,  что  самый  сладкий  сон  у  любовников  -  по  утру.   И
рассчитывали их сильно удивить. Жаль, жаль, что я поспешил - вечная  моя
проблема!
   Тщательно  заперев  дверь,  Геральд  повернулся  к  своей  напарнице.
Улегшись животом на широкий подоконник, Энни высунулась в окно,  пытаясь
заглянуть за угол отеля. Экие булочки! - восхитился Геральд, любуясь  ее
оттопыренной попкой. Даром что дворянка. Вообще, держать оборону в таком
экипировке - это лихо!..
   Словно ощутив, что на нее смотрят, женщина оглянулась.
   - Бессовестный! - сказала она, вполне оценив его похотливую  мину.  -
Не стыдно?
   Однако позу менять не стала. Решено! - подумал Геральд, ухмыляясь. На
сегодня беру выходной. И до завтрашнего утра из номера - ни ногой. Когда
еще выпадет передышка?
   - Первой своей фразой ты ответила на вторую, - заметил он. - И кто бы
ни посетил нас сейчас, шансы на его возвращение ничтожны - поверь  моему
опыту. С другой стороны, разве тебя не будоражит опасность?
   - Все-таки, кто это был?
   - Возможно, грабители, - пожал Геральд  плечами.  -  В  этот  городок
сползлось столько шушеры!.. Но если честно, сейчас мои мысли об ином.
   - Бессовестный, - повторила Энни и снова разлеглась  на  подоконнике,
опустив голову на сложенные руки. К счастью, она не была паникершей.

Часть II

Глава 4.
Моя крепость

   За этот день я успел объездить едва не полгорода и посетил многих,  с
кем приятней или полезнее беседовать вживую.  По  нынешним  временам  не
самый удобный метод общения, но без такой добавки не обойтись -  к  тому
же,  я  воспринимал  других  не  только  зрением  или   слухом.   Заодно
рассчитался с последними долгами, завершив дела  с  прежними  клиентами.
Новых заказов не принимал - всё, закрыта лавочка. Был методист  Шатун  и
нет его - забудьте!
   В свою берлогу возвращался уже перед закатом, по опустелому шоссе,  с
изрядным запасом  обгоняя  попутный  транспорт.  На  моем  "болиде"  это
нетрудно, а водить я таки умею - практика,  господа.  И  когда  вдобавок
тебя страхует бортокомп, уберегая от явных ляпов... Этот  отрезок  пути,
от города до уединенной моей  усадьбы,  был  знаком  мне  до  последнего
камня, но до сих пор зрелище лесистых гор, вздымавшихся к небу с  одного
бока,  и  лазоревого  моря,  простиравшегося  до  горизонта  с  другого,
радовало глаз. И сама дорога - из лучших в здешних местах. Конечно, нашу
магистраль не сравнить с  автобанами  западников,  но  и  на  ней  можно
погонять от души. Что я и вытворял почти  каждый  вечер,  спеша  попасть
домой до захода. Но, как оказалось, опасности грозят не только по ночам.
   Ей-богу, я ощутил грядущий сюрприз за пару  минут  до  того,  как  он
разразился,  -  вот  еще  новое  качество.  Не  слишком  приятное,  зато
полезное. Услышать или увидеть что-то заранее я не мог и,  однако,  стал
озираться, окунувшись в тревогу, как  в  ледяную  воду.  Затем  выпихнул
наружу "стрекозу",  велев  ей  сразу  взлететь  повыше,  и  подключил  к
управлению бортокомп.
   И тут оно проявилось, вынырнув из-за ближнего  гребня,  -  сперва  на
экране. Что-то приближалось ко мне  по  воздуху,  слишком  компактное  и
шустрое для вертолета, больше похожее на здоровенный валун, пущенный  из
катапульты. Опять же черт знает как, но я ударил по тормозам за  миг  до
того, как из чужака хлестнула молния, едва  не  подпалив  "болиду"  нос.
Взвизгнув, летун проскочил надо мной по крутой дуге, и развернулся  куда
быстрей, чем можно было ждать, словно бы весил считанные килограммы.
   Не дожидаясь новой атаки,  я  свернул  на  подвернувшуюся  грунтовку,
уводящую в глубь ущелья, и на повороте выпал  из  машины,  укатившись  в
кусты. Тотчас вскинулся на колени, выхватив бластер,  а  прицел  доверил
боескафандру, пластиковые мышцы которого уже направлялись бортокомпом. И
когда чужак снова возник на виду, погнавшись за "болидом" между отвесных
стен, по нему ударили из трех точек, сразу железом и  плазмой,  зажав  в
огненные клещи.
   Но все заряды расплескались по сфере, на секунды сделав  ее  видимой.
Впрочем, этого хватило, чтобы летун взмыл вверх, за  секунду  перемахнув
гребень, и сгинул с глаз, более не стреляя.  То  ли  усомнился  в  своей
защите, то ли не рассчитывал нарваться тут на отпор.
   "Болид" уже возвращался, пятясь кормой. Забравшись внутрь, я  вырулил
на магистраль и покатил дальше, в изумлении  поглядывая  на  экран,  где
проявлялись и детализировались последние события. Нежданное  приключение
не столько напугало меня, сколько озадачило.  Пушечка-то  у  летуна  под
стать моей, разве помощней, - но маневренность, защита!.. И с  чего  эта
глыбища так порхает? Будто космолет  в  невесомости.  А  если  прикинуть
перегрузки при разворотах... Да какой организм это выдержит? То  есть  я
пока не веду речь о пришельцах  -  но,  может,  летуном  управлял  комп?
Эдакая битва машин... Или уже придумали средство против инерции? Как раз
его и не хватает для полного комплекта - в дополнение к антиграву. Хотя,
не исключено, оба устройства работают на одном принципе. Как  и  защита,
да? Домыслы, домыслы...
   Будь я тарелочником, без колебаний  отнес  бы  суденышко  к  летающей
посуде инопланетян. И все равно  в  следующую  минуту  удивился  бы  его
сходству  с  обычным  броневиком,  снабженным   реактивными   турбинами.
По-моему, как раз такую модель выпускает Компания. Или очень близкую.
   Чтобы не ломать голову, я послал запрос Дворецкому, и тот,  сверив  с
архивом, подтвердил  сходство,  даже  прислал  чертежи  искомой  машины.
Водительское кресло  размещалось  там  по  центру,  а  руль  при  нажиме
погружался в управленческую панель - якобы для безопасности. Но  тем  же
способом в самолете меняют высоту. Выходит,  стандартная  модель  служит
заготовкой  и  после  небольшой  доработки  превращается  в  такого  вот
летуна... Господи, как? Одной загадкой больше,  да?  И  почему  все  они
сыплются на мою голову  -  притягиваю,  что  ли?  Эдак  меня  не  хватит
надолго.
   Но больше на дороге не приготовили каверз. Свернув  с  магистрали  на
узкое ответвление, уводившее к моей берлоге,  через  пару  минут  я  уже
миновал ворота и  закатил  "болид"  в  подземный  гараж.  Поднявшись  по
винтовой лесенке, вступил в прихожую, где меня, конечно,  встретил  Хан,
громадный псина, больше смахивающий на медведя, и единственное существо,
в преданности которого я уверен. Навязываться он  не  стал  -  дождался,
пока  подойду  и  в  две  руки  потреплю  мохнатый  загривок.   Заворчал
удовлетворенно, затем не спеша удалился,  отправясь  по  каким-то  своим
делам.
   Кроме нас двоих в доме обитала Инесса, странная женщина, заправлявшая
тут хозяйством, - безмолвная, услужливая и неизменно нагая. А с недавних
пор здесь обосновались шкодный котенок Пират, невесть  с  чего  принятый
Ханом в воспитанники, и дружная пара малолеток, Настя с Лехой, -  как  и
Инесса, старающихся лишний раз не показываться мне  на  глаза.  Понятно,
это не то уединение, к которому я привык  за  последние  годы,  но  пока
нечаянные соседи раздражали меня не сильно. Да и выгонять их пришлось бы
на улицу, что по нынешним временам почти приравнивалось к высшей мере.
   А еще тут жила Голова, но  о  ней  разговор  особый.  И  это  чудо  я
старался держать подальше от  прочих  -  такой  сюрприз  не  для  слабых
нервов.
   Избавясь от снаряжения и пройдя через душ, я направился  в  гостиную,
где меня поджидал ужин,  как  всегда,  отлично  приготовленный  и  умело
сервированный. Из-за стен  сюда  доносились  ребячьи  голоса,  но  чтобы
расслышать их, пришлось бы заглушить музыку -  а  эту  завесу  я  снимал
редко. К тому же снизу, через  раскрытые  окна,  доносился  нескончаемый
рокот волн, накатывавших на утес.
   Как интересно жить стало, а? - размышлял я,  смакуя  Инессины  яства.
Сперва Калида со своими отпрысками едва не устроил  в  городе  маленький
армагеддон, заручась благословением чужого Бога... что еще можно списать
на случайный пространственный прокол. А когда покончили с этой напастью,
косяком поперли новые странности. Да  если  к  моим  трофеям:  бластеру,
шлему и комбинезону, - прибавить оснастку сегодняшнего летуна...  Что  ж
выходит: неужто и впрямь вторжение? Вот не было печали!..
   Закончив с ужином, я перебрался  в  кабинет,  настрого  закрытый  для
прочих  обитателей  дома,  и  уселся  перед  широким  экраном,  еще   не
включенным, равнодушно отражающим то, что  перед  ним.  Вообще,  полезно
время от времени смотреть на себя  в  зеркало,  сцепившись  взглядами  с
отражением, вглядываясь в зрачки,  -  иной  раз  там  открываются  такие
глубины!
   - Не понимаю! - сказал я внятно. -  Что  творится  в  этом  проклятом
городе?
   -  Проклятом  или  проклятом?  -  уточнила  Голова,  хотя   наверняка
расслышала ударение.
   Как всегда,  помещалась  она  на  верхней  полке  стенного  стеллажа,
упакованная в удобный шлем, и прежде принадлежала  тому  самому  Калиде,
метившему в большие злодеи. Незадолго до  кончины  тот  сильно  поумнел,
разжившись ресурсами собственных чад,  объединившись  с  ними  в  эдакий
супермозг, и хотя лишился тела,  новое  соображение  сохранил  в  полной
мере. Иногда мне это нравилось, чаще - бесило.
   Но дискутировать с ним полезно. А потому я спросил:
   - Откуда идет эта волна? Я же устранил твоего Бога!
   - Не Богом единым, -  съязвил  пленник,  если  не  злоупотребляя,  то
пользуясь моими угрызениями. Как ни  крути,  нынешним  своим  состоянием
Калида обязан  мне.  Хотя  остановить  иным  способом  его  вряд  ли  бы
удалось...
   - Я начинаю думать, что Бога подбросили нарочно, лишь бы  отвлечь,  и
что главная опасность исходит не от него.
   - Г