ество  и  откуда  взялось,  остается
гадать, но  именно  оно  стало  выстраивать  здешние  бесчинства  в  подобие
системы. А самых  перспективных  "бог"  выволакивает  из  кровавого  болота,
вздымая едва не до небес, превращая в новых царей, чтоб выстроить  под  ними
свою пирамиду силы.
   Это что ж выходит: все чудотворцы прошлых веков, включая  небезызвестного
Христа, силу для благих деяний черпали у отпетых садюг?  И  каждое  чудесное
исцеление,   разрекламированное   затем   на    тысячелетия,    оплачивалось
мученическими смертями? Черт! Конечно, я нехристь, "святотать", а все  ж  не
хочется низводить религию до подобного мракобесия.
   Хотя возвращался сегодня раньше  обычного,  тьма  вокруг  уж  сгустилась,
вдобавок и облака набежали,  совершенно  заслонив  звезды.  Что-то  портится
погодка - после стольких недель безоблачного штиля!..  Уж  не  было  ли  это
затишьем перед бурей?
   А у той  тропки,  что  уводила  от  магистрали  к  моему  особняку,  меня
поджидали. Место было подходящим  -  когда  я  прикидывал,  где  проще  меня
достать, счел  этот  участок  самым  опасным.  И  не  поленился  усеять  его
глазками, настроенными на движение. А уж Дворецкий обо  всем  подозрительном
незамедлительно сообщал мне.
   И тот тип, что меня встречал, вовсе не походил на божью  коровку.  Засаду
он устроил по всем правилам  -  я  и  сам  залег  бы  там,  если  б  страдал
раздвоением, а заодно тяготел к суициду. В лучших традициях  предусмотрел  и
пути отхода: с отвеса прямиком под воду, - собственно, оттуда  ликвидатор  и
явился, судя по обтягивающему комбинезону и уложенным неподалеку ластам. Вот
акваланга я не приметил, хотя герметичный шлем,  плотно  облегавший  голову,
явно относился к подводному комплекту. А ствол, который убийца направлял  на
дорогу, смахивал на пистолет, хотя не вполне обычный. И  вот  этой  пукалкой
собираются раздолбать мой "болид"? Ну-ну.
   Впрочем, я давно не полагаюсь на глупость  врагов  -  с  таким  подходцем
самому легко угодить в дураки. Даже своей машиной не хотелось рисковать,  не
то что собой. Но иногда приходится выбирать,  что  терять:  себя  или  коня.
Конечно, лучше бы сохранить все.
   Притормозив, я на ходу  выскочил  из  "болида".  А  он  неспешно  покатил
дальше, натужно взрыкивая, будто разладился двигатель. Затем и вовсе  встал,
продолжая  шумно  негодовать.  Хотелось  верить,  что  это   не   насторожит
засадника, зато с гарантией заглушит мои шаги.
   Подступы к своей крепости я изучил досконально и когда возник  за  спиной
стрелка, тот по-прежнему лежал за камнем, ожидая появление обещанной цели  с
секунды на секунду. "Люблю однонацеленных", - подумал я, прежде чем прыгнуть
на убийцу сзади.  Испытывать  его  шлем  на  прочность  не  стал  -  саданул
бронированным кулаком в основание шеи. А удар сверху,  да  еще  в  лежащего,
обычно выключает наверняка.
   Но пленочный комбинезон даже не прогнулся, а кулак отшвырнуло  словно  бы
взрывом. Молниеносно засадник развернулся, наставив на меня оружие, и я едва
успел махнуть рукой, сбивая ствол набок. Вплотную ко  мне  полыхнул  шипящий
разряд, который, к счастью, я  увидел  лишь  краем  глаза,  иначе  бы  ослеп
надолго. В следующий миг я схлопотал такой толчок в грудь,  что  по  широкой
дуге полетел спиной назад, хватая ртом  воздух.  Прежде  чем  я  врезался  в
валун, убийца уже стоял на  коленях,  снова  нацелив  в  меня  пистолет.  Но
почему-то не стрелял, словно бы ждал перезарядки.
   Извернувшись, я кое-как спружинил  конечностями  и  тяжело  обрушился  на
четвереньки. Только что я был охотником, а теперь приходилась  спасать  свою
жизнь  -  экая  метаморфоза!  Нешто  опять  поспешил?  Хвататься   за   мечи
бессмысленно: чудо-ткань отбросит их так же, как отразила мой удар.  И  пули
ей не страшны. Но ведь не обязательно стрелять именно в нее?
   Что значит рефлексы: в моей руке  уже  была  зажата  "гюрза",  нацеленная
убийце в лоб, под вскинутое забрало. Однако выстрелить сразу  не  смог:  это
ведь не комп-игра, тут иные барьеры. Я еще надеялся разойтись без  крови.  К
тому же враг тоже медлил - скорее по необходимости.
   Но индикатор на  странном  оружии  уже  разгорался.  Теперь  поздно  было
стрелять: наверняка мне успеют ответить,  увидя  вспышку.  И  то  же  самое,
кажется, думают обо мне. И сколько может такое продолжаться?
   Внезапно раздался отчетливый хлопок, а в следующий миг  убийца  поник  на
камень, выронив пистолет. Затем  вдруг  вскинулся  во  весь  рост,  медленно
смахнул с себя шлем и несколько секунд раскачивался, не  трогаясь  с  места,
так что я смог разглядеть темное пятнышко на его лбу. Потом он развернулся и
как сомнамбула зашагал к близкому обрыву, пока не сгинул за  краем.  Секунды
спустя донесся шумный всплеск. Это ж надо, сколь живучи стали мертвецы! Черт
знает куда он дошагает еще, с пулей-то в черепе.
   Осторожно переведя дух, я опустил "гюрзу", так и не успевшую  ужалить,  и
поглядел вверх, на зависшую в  воздухе  "стрекозу",  откуда,  собственно,  и
ударил выстрел. Вот не ожидал от Дворецкого такой инициативы - он что, обрел
уже собственную  волю?  Затем  я  подобрал  шлем  и  оружие  ликвидатора  и,
прихрамывая, вернулся к "болиду", остро сожалея о чудо-комбинезоне, канувшем
в морские глубины. Но соваться туда сейчас, в разгаре ночи, не было  желания
- хватит с меня приключений!.. Во всяком случае, на сегодня.
   Это становилось  дурной  традицией:  опять  я  возвращался  домой  битым.
Соскучившийся за день Хан встретил меня у двери, слегка повиливая хвостом, -
максимум нежностей, на который  он  способен.  Вцепившись  в  его  загривок,
восседал котейка, хищно  поглядывая  по  сторонам.  Из  гостиной  доносились
детские голоса - впрочем, не громкие. То ли Инесса  отрегулировала  шумы  до
приемлемого уровня, то ли у самих  ребяток  хватает  такта.  Бог  с  ней,  с
гостиной, но вот по остальному дому лучше б они шлялись меньше.
   Все же упускать комбинезон не хотелось. Дьявольщина, такая вещь!  Кому  ж
заполучить ее, как не мне? Но и лезть в  воду  боязно  -  после  всего,  что
случалось в предыдущие ночи. Опять я на распутье! А  ждать  до  утра  глупо:
покойники нынче резвые. И камеры не показывают страшного.
   Не снимая скафандра, я навесил на спину баллон, подключил шланги к шлему,
привычным  маршрутом  спустился  к  морю.  Рисковать  сверх  неизбежного  не
собирался, а потому оседлал водный мотоцикл, застоявшийся в тайном ангаре, и
по мелкой волне поскакал на рандеву с мертвецом - если тот  еще  не  сбежал.
Место я запомнил хорошо, да и бывал тут не раз. Причалив мотоцикл к  берегу,
тут же соскользнул в воду, вдоль отвесной стены уходя на глубину.  Насколько
разглядел, мой покойник все-таки не дышал, когда спешил к обрыву, а  значит,
должен был погрузиться до самого дна.
   Даже  там,  в  кромешной  тьме,  я  не  стал  включать  фонарь   -   лишь
подрегулировал очки, добавляя чувствительности. Долго  искать  не  пришлось,
тело обнаружилось за ближними камнями, - все-таки  "жизнь  после  смерти"  у
него  оказалась  короткой.  Против  опасений,  комбинезон  снялся  с   трупа
запросто, распавшись по нескольким швам. А затем свернулся  в  такой  пакет,
что без проблем уместился в один из моих карманов. Удовлетворенный, я  начал
подъем, широко загребая руками. Но не  всплыл  и  до  половины,  когда  меня
атаковали.
   Напавших я едва заметил: они походили на стайку  Крохотных  змей,  веером
метнувшихся ко мне от скалы.
   И не ощутил, как те слаженно обвились вокруг моих запястий  и  щиколоток,
замкнувшись в тонкие обручи с болтающимися обрывками. А оказалось их как раз
четыре.
   Меня спасло, что я не поддался первому порыву и не стал сразу  срывать  с
себя этих бестий. Змей я не переношу почти как и пауков, но это оказались не
змеи - при ближнем рассмотрении. Я даже не смог определить, есть  ли  у  них
головы, а походили они скорее на больной волос,  наблюдаемый  при  громадном
увеличении, - их шкурки топорщились жесткими чешуйками, словно  бы  тысячами
микрокрючков. И сцепление тут могло получиться нехилым - куда  прочней,  чем
чудилось, глядя на эту мелкоту. А когда я попробовал свести руки, "браслеты"
потянулись обрывками друг к другу, жаждая соединиться.
   Я представил, что стало бы со мной, примись сдирать их сначала с ног, - и
весь пошел мурашками. Наверно, змей ненавидели  как  раз  за  подлый  способ
убийства,  но  эти  гаденыши  даже  не  убивали  -  они  пеленали  добычу  в
беспомощный ком и спокойненько дожидались, пока та  окочурится.  Может,  они
предпочитали протухшее мясцо, чтобы не очень утруждаться его перевариванием.
Слабые мышцы и  слабые  желудки,  даже  ядом  не  обзавелись  -  зато  какая
замечательная шкура!..
   Сдерживая панику, я  возобновил  всплытие,  расставя  конечности  пошире,
чтобы, не дай бог, не свести их на опасную дистанцию. Вынырнул  недалеко  от
мотоцикла, так же осторожно, контролируя каждое движение, взобрался на  него
и помчался к дому, стараясь не обращать  внимания,  как  твари  скребутся  о
машину. Упрятав мотоцикл, вознесся на подъемнике и раскорякой потопал вокруг
бассейна, шуганув озадаченного Хана.
   Шкурниками занялся в мастерской, вооружась отверткой да плоскогубцами, но
положив рядом и кусачки. Здесь я уже не так страшился нового "дара моря",  а
потому не стал кромсать хищные колечки -  постарался  аккуратненько  разжать
их.  С  инструментами  это  оказалось  несложно.  И   скоро   все   четверо,
целехонькие, погруженные в морскую воду, трепыхались по отдельным банкам.  А
те выстроились в ряд под  самым  потолком,  куда  без  сторонней  помощи  не
заберется даже Пират. Черт знает, может, и по земле  шкурники  передвигаются
столь же шустро?
   Теперь меня ждала игрушка позанятней: чудо-комбинезон. И чего  только  не
вытворял с ним - под  конец  даже  вывесил  в  испытательной  камере,  чтобы
расстрелять, не подвергая себя рикошету. Больше всего  изумляло,  что  пуля,
попадая в эту невесомую, тончайшую ткань, даже  не  вызывала  сотрясения,  а
лишь  отлетала  назад,  ничуть  не  замедляясь.  Полное  нарушение   законов
механики! Или тут действуют иные законы?
   Пленочка впрямь была хороша, однако ж мне не годилась.
   Против ожиданий, она не растягивалась  -  то  есть  не  больше,  чем  это
требовалось для движений, - а под мои габариты нужна шкура просторней.  Хотя
и само знание, что такая кольчужка существует, грело душу.
   Выложив на стол остальные  трофеи,  я  несколько  минут  разглядывал  их,
поворачивая то так, то эдак. И сразу обнаружились  новые  странности.  Шлем,
судя по всему, был герметичен,  наглухо  закрываясь  прозрачным  забралом  и
плотно сцепляясь под головой неким подобием ошейника, широким и  эластичным.
Тут даже не оказалось отверстий для подключения акваланга,  а  того  объема,
что оставался внутри, не хватило б и на один приличный глоток.
   Поддавшись импульсу, я напялил шлем на себя. И удивился: дышать не  стало
трудней. Разве что воздух показался прохладней и почти стерильным,  лишенным
привычных ароматов. А еще, неизвестно с чего, вдруг  накатил  восхитительный
прилив бодрости, будто я принял допинг. И яростное ликование,  почти  равное
экстазу, - словно бы сбросил с плеч многопудовый  груз.  То  ли  атмосферный
столб наконец перестал давить, то ли земная гравитация сменилась на лунную.
   Сдерживая себя, я прошел  к  бассейну  и  погрузился  на  кафельное  дно,
прихватив для веса гантель. Но и там не ощутил затруднений в дыхании,  будто
ни с того ни  с  сего  обзавелся  жабрами.  Вода  внутрь  не  просачивалась,
пузырьки к поверхности не поднимались - идеальные "водные легкие". При  том,
что уместить в  стенках  шлема  хоть  какую  аппаратуру  вряд  ли  возможно.
Фантастика! И до какой глубины это работает?
   Выбравшись  из  бассейна,  нехотя  отложил  в  сторону  шлем  и  принялся
разбираться с оружием. Нажимать на нем кнопки я остерегся пока, зато отыскал
и вынул из рукояти батарею - странного вида, однако узнаваемую.  Все  прочее
было залито пластиком и разборке не поддавалось. Судя по размеру, внутри мог
уместиться  генератор  ионизирующего  излучения,  но  уж  никак  не   лазер,
способный подорвать бронированный "болид".
   Вставив батарею на место, я приблизился к распахнутому окну и, выбрав  на
темном берегу подходящий валун, коротко нажал  на  спуск.  Воздух  пропорола
молния, раскаленная добела, а валун разлетелся к чертям.  Мама  моя!  И  что
стало б со мной после такого выстрела?
   Поставив бластер на предохранитель, я для надежности снова извлек батарею
и отправился звонить Гаю. Такие новости как раз для его ушей.
   - Неважно выглядишь, - сообщил он первым делом. - То есть в  сравнении  с
обычным своим цветением.
   - Зато ты как огурчик - квашеный. Опять расслаблялся?
   - Такая жизнь - все на нервах, - улыбнулся Гай смущенно.
   - У тебя не жизнь,  а  сплошная  череда  выпивок,  перемежаемых  оргиями.
Погубят тебя излишества.
   И ведь есть что губить - вот что обидно! Другого бы и жалеть не стал.
   - Если успеют, - отмахнулся он. - Так что  у  нас  плохого?  Стараясь  не
частить, я изложил последние события.
   - И что думаешь? - спросил Гай, услышав про трофеи. - Это ведь ты держишь
руку на пульсе прогресса.
   - Или я не там его щупал…
   - Или?
   - Или кто-то учинил большой прорыв.
   - А дальше начинается бред, -  заключил  Гай.  -  И  как  это  действует,
по-твоему?
   - Похоже, одно тут связано с другим. Если допустить, что воздух поступает
в шлем из другого места…
   - Подпространственные закоротки?
   - А как еще это объяснить? - кисло поинтересовался я.  -  Фильтров-то  не
нашел.  Вообще  устройства  тут  ни  при  чем,  скорее  свойства  материала.
Дышалось, будто я взлетел на пару сотен метров - ни пыли, ни запахов.
   - Стало быть, надо на эти метры погрузиться… пока в шлем не хлынет вода.
   - Или на километр?
   - Н-да… А что с бластером?
   - Если такие пробои достижимы, их  можно  применить  и  в  стрельбе.  Сам
бластер  лишь  задает  направление  для  распространения   заряда.   Правда,
дотянуться до подходящего перепада напряжений сложней, С другой стороны, что
мы знаем о пробоях?
   - Или о пространстве, - поддакнул Гай. - А вдруг бластер открывает тропку
в иной мир, даже в иной пространственный слой? Еще и эта  пленка.  Если  она
впрямь дает абсолютную защиту…
   - …то ею надо обтянуть твои  окна,  пока  по  ним  не  шибанули  ракетой.
Кстати…
   - Что?
   - И подслушать через такое окно  вряд  ли  удастся.  Не  потому  ли  меня
подвела техника, когда подглядывал за теми ребятами?
   - Думаешь, это они наслали убийцу?
   Без колебаний я замотал головой:
   - Только не они.
   Гай вскинул косматую бровь:
   - Интуиция?
   - Любовь, - мрачно сострил я. Или это не было шуткой?
   - Но совпадение, согласись, странное.
   - Сейчас вокруг столько странностей!.. Одной больше.
   - Тогда кто? На  ком,  к  примеру,  ты  потоптался  недавно  с  особенным
смаком?
   - По-моему, и Калида не замешан, - ответил я, подумав. - Уж он не  спешит
со  мной  разделаться.  Вроде  приглядывается,  планирует  что-то.   Дочурок
подсылает… может, и внучек.
   - Это напоминает достопамятное Отделение,  -  заметил  Гай.  -  Там  тоже
невесть откуда всплыли лазеры. Затем и вовсе свернули пространство.
   - Возможно, идея витает в воздухе. Или имеет место обмен опытом. Но  куда
больше меня заботит ликвидатор… Ты слыхал, чтобы после контрольного выстрела
кто-то еще бегал, точно обезглавленный петух?
   - В жизни всякое случается, - осторожно заметил газетчик. - Вот  если  бы
добыть статистику подвальных расстрелов…
   - В него  ведь  пальнули  не  обычной  пулей.  Дворецкий  подстраховался,
невесть зачем. После такого попадания от мозгов остается месиво.  Что  ж  им
двигало-то?
   - Не демоны же? Давай только без…
   - Вот интересно, зачем покойник снял шлем? -  перебил  я,  -  Может,  тот
мешал наружному управлению? То есть материал, помимо прочего, не  пропускает
биоволны.
   Я вспомнил пьянящее чувство освобожденности, испытанное  только  что,  но
уже знакомое по вспышкам ярости, накатывавшим в разгаре боя. А ведь тогда  я
избавлялся как раз  от  тормозов.  Наверно,  все  сторонние  каналы  отсекал
напрочь. Вот это и превращает людей в зверей, а  заодно  одаряет  непомерной
силой, потому что перестаешь делиться ею  с  другими.  Какое  искушение,  а?
Стоит отринуть от себя людей, и ты - герой, почти бог!.. Или раб?
   - По-твоему, это киборг? - спросил Гай. - Ничего себе наборец!
   - Не нравится? Тогда запиши его в зомби.
   - Ой, это уже перебор!
   - Не знаю, не знаю, - сказал  я,  потирая  ребра.  -  Если  бы  тебя  так
лягнули… В любом случае за ним стоят люди серьезные, согласен?
   - Безусловно. Такая оснастка!..
   - Но их прибережем для второй серии - пока что с нас хватит Калиды. Самое
время делать ему укорот, как считаешь?
   - Неплохо бы, только как? Если он впрямь многотёлец…
   - Многоженец, - проворчал я. - Многочлен, мать его…
   - …то достать его непросто.
   - Вот и подумай над этим, ладно? Эту  задачку  надо  решить.  Условий  уж
скопилось порядочно, а времени все меньше. Боюсь,  еще  день-два,  и  Калиде
наскучит со мной играть. Он ведь такой порывистый, непостоянный!..
   Озабоченно кивнув, Гай пропал с экрана. Вот теперь можно вспомнить, что я
вернулся домой, и прокрутить обычный ритуал.  Не  то  чтобы  омовение,  даже
самое тщательное, очищало от мирской скверны,  однако  на  душе  становилось
легче.
   Ванна уже дожидалась меня, и только  я  разлегся,  как  на  ее  изголовье
забралась Инесса, погрузив  смуглые  голени  в  снежную  пену,  и  принялась
массировать мои плечи, руки, бока, спускаясь от шеи по сторонам. Кисти у нее
сильные - верно, на мне и натренировала, - а  где  не  хватало  их,  женщина
подключала ступни. Затылком я ощущал, как напрягается ее  живот,  над  лицом
покачивались спелые груди, точно плоды в райском саду.  Вот  это  я  называю
отличным сервисом! К тому ж ненавязчивым.
   Под  искусными  руками  Инессы  я  размяк  уже  окончательно,   едва   не
проваливаясь в сладкую  дрему,  когда  -  совершенно  некстати  -  заверещал
видеофон. Нехотя приподняв веко, я глянул на дисплей, вмонтированный в стену
напротив, и сон слетел тут же: судя по номеру, звонил  Калида.  Это  что,  у
меня завелся новый приятель? Свят-свят!
   - Слушаю! - сказал громко.
   На экране впрямь возник толстячок, на сей  раз  собственной  персоной,  и
вперился в меня. От прежнего Калиды остались только формы  -  эдакий  ночной
вариант: затвердевший, налитой.  Его  будто  выплавили  в  бронзе,  а  затем
расцветили сочными красками. И голос прозвучал, как из бочки:
   - Расслабляешься, да?
   - Ну, - подтвердил я. - Есть возражения?
   - Что же ты сбежал от нас? И как несся-то, как  несся?  Быстрее  лани.  А
ведь мы почти родственники.
   Еще один. Действительно, тесен мир!
   - Надеюсь, Лану не стал наказывать? - пустил я пробный шар.
   - Я не обижаю своих любимиц, - как будто даже оскорбился он.
   - Ну да, лишь используешь.
   - Разве я один? Детей ведь  и  заводят  из  страха  старости,  а  я  лишь
протоптал к бессмертию собственную тропку. Думаешь, когда  о  ней  прознают,
следом не ломанется все стадо?
   Но догнать меня уж не смогут - поздно.
   "И любить тебя поздно, - пришло на ум. - Ты уходишь, как поезд…"
   - Значит, ты вроде Дориана Грея: живешь себе и живешь -  а  стареют  твои
портреты?
   - Им не в  тягость  поддержать  одного  бессмертного  -  ну  скинутся  по
годику-паре… И с каждым десятилетием "портретов" будет больше.
   - А утверждали, будто Кощею хватало одного запасного сердца!.. Интересно,
во что встанет деткам каждая твоя смерть?
   - Ну, у меня-то в резерве полно органов!  -  осклабился  Калида.  -  Если
обеднеют, то не слишком.
   - Еще не знаешь, да? А если каждый раз кому-то придется умирать?
   - Вот и еще причина, почему  не  стоит  меня  убивать.  См