вать воли чувствам.
     Рори казалось, что ему станет легче, когда костюмы будут наконец сложены в сундуки до... До следующего раза?.. Года?.. А понадобятся ли они вообще в следующем году?
     Отбросив эти мучительные мысли, он вдруг спросил:
     - Вся ваша семья - это один Джейк?
     - Сейчас - да, - ответила Бэннер. - Мой отец погиб в автомобильной катастрофе, когда я была еще совсем ребенком. Мама умерла десять лет назад. Разумеется, есть еще целая куча дядюшек, тетушек, двоюродных братьев и сестер, разбросанных по всей стране, но здесь мы с Джейком одни, уже много лет только вдвоем.
     - А что вы собираетесь делать после того, как продадите поместье? - Рори не смог удержаться от вопросов, хотя прекрасно понимал, что лучше бы ему промолчать.
     Ему было неприятно снова напоминать ей о предстоящей сделке, но он проявлял не праздное любопытство. Будущее Бэннер действительно волновало его.
     Она бросила на него удивленный и несколько грустный взгляд.
     - Вам, возможно, покажется странным, но я не заглядывала так далеко вперед, - ответила она. - Думаю, что и Джейк тоже. - Она замолчала, но вскоре так же тихо и спокойно заговорила снова:
     - Мы оба родились здесь, и наши жизни были неразрывно связаны с усадьбой. - Она пожала плечами и, стараясь придать голосу равнодушие, продолжила:
     - Наверное, мы купим где-нибудь поблизости небольшой дом с кусочком земли, потому что ни я, ни Джейк не сможем жить в городской квартире. Но, Рори, это совсем не ваша проблема, и вас это не касается, - закончила она твердо.
     - Не моя? - Он отвернулся от нее, не в состоянии смотреть Бэннер в лицо, вдруг почему-то разозлившись на эту дурацкую ситуацию.
     Да, он хотел получить усадьбу, но не такой ценой. Ему претила одна мысль о том, что он лишает Бэннер и Джейка их столь горячо любимого дома. А от понимания того, что они все равно вынуждены продать усадьбу - пусть не ему, пусть кому-то другому, - Рори легче не становилось. Он злился, потому что понимал, что костюмированные балы и охота будут просто частью местной истории и никогда больше не станут явью, а семейные традиции Жасминовой усадьбы превратятся в забаву для скучающих туристов. Он злился еще и потому, что впервые в жизни предмет купли-продажи внезапно приобрел для него столь огромное значение, что от одной мысли о туристах, глазеющих на великолепное убранство дома, ему становилось тошно.
     А еще он злился потому, что очень сильно хотел стать неотъемлемой частью жизни Бэннер, но между ними стояла Жасминовая усадьба. Если он ее купит, то на всю жизнь станет для Бэннер человеком, лишившим ее дома. Даже если он поступит достаточно тактично... Мысль о том, чтобы оставить дом себе и жить в нем - какой бы непрактичной она ни казалась, - все сильнее овладевала Рори. Но в этом случае дом все равно не будет больше принадлежать семье Бэннер. И все же, если Рори откажется от покупки дома, его решение только подтолкнет Джейка к тому, чтобы предложить поместье кому-нибудь другому, а этот кто-то не будет заинтересован в сохранении традиций. Или, в лучшем случае, Джейк передаст усадьбу Историческому обществу. Непонятно, что хуже.
     Ситуация была патовая.
     Бэннер видела, что Рори злится, - это было написано у него на лице, а поскольку она понемногу узнавала этого человека, она стала также понимать причину его злости. Его теплые чувства к старым плантациям и все возрастающий интерес к семье Клермонов ставили его в незавидное положение. Он не закрывал глаза на проблемы и не бежал от них. И не снимал с себя ответственности за то, что произойдет в будущем с Жасминовой усадьбой и ее обитателями.
     - Вы же хотите купить усадьбу, - тихонько сказала Бэннер, - а все остальное вас ведь не касается, правда?
     Рори вздохнул, а когда заговорил, то в его голосе явно слышалась горечь:
     - Да, я хочу купить усадьбу. Но я не хочу, чтобы здесь что-либо изменилось. И не только в самом поместье, но и в вашей с Джейком жизни. Я хочу, чтобы здесь, как до сих пор, каждый год были костюмированные балы и охота, на которые будут съезжаться соседи и прославлять старый добрый Юг. Я хочу наблюдать за тем, как южане вызывают друг друга на дуэль в саду, и слушать дебаты по поводу президентства мистера Линкольна. И я хочу быть уверенным, что в Жасминовой усадьбе опять кто-то станцует в полночь традиционный вальс.
     У Бэннер сжалось сердце от сознания той невысказанной боли, которая столь явственно слышалась в его глубоком голосе. Ему не надо было больше ничего говорить. Бэннер без лишних слов знала, что он испытывает к этому дому такую же щемящую любовь, как и она. И еще она поняла, что только человек, способный на сильные чувства, мог так быстро проникнуться этой любовью.
     Впервые она захотела, чтобы он купил усадьбу. Рори будет заботиться о ее доме, раз она сама не в состоянии этого делать.
     Бэннер оглянулась и увидела, что они остановились посреди небольшой вырубки, по которой весело журчит ручеек. Отвечая ему, несмотря на ком в горле, она постаралась, чтобы голос ее прозвучал легко и непринужденно:
     - Значит, вы непременно купите усадьбу. Если, конечно, Джейк не назначит непомерную цену. Вы обязательно купите усадьбу, - повторила она тише, как бы привыкая к звучанию этой фразы. - В жизни всегда происходят перемены, Рори, и вы не можете избавить нас с Джейком от этих перемен.
     - Не могу? - Голос Рори звучал мрачно. - А что вы будете чувствовать, Бэннер, когда я отниму у вас ваш дом? Какие чувства вы будете испытывать ко мне?
     Бэннер тронула поводья, направляя Сида вперед и в то же время пытаясь найти достойный ответ.
     - Не знаю, право, не знаю, - промолвила она. - Но я - не ребенок, Рори, и прекрасно понимаю, что кто-нибудь все равно купит поместье. Так вот, пусть это лучше будете вы. И... и все.
     Они неспешно ехали к дому. Рори прекрасно понимал, что в сложившейся ситуации только таким мог быть ее ответ. Но он так же прекрасно представлял себе дальнейшее развитие событий.
     Все дело в том, что Жасминовая усадьба была для девушки не просто домом - поместье было частью самой Бэннер. И неважно, что эту потерю она, как истинная южанка, примет с достоинством - усадьба навсегда останется в сердце Бэннер.
     Бэннер простит ему ту боль, которую Рори вынужден ей причинить. Но она никогда не сможет избавиться от нее.

***

     Отобедав, гости разъехались. Лошадей отвели в конюшни. Бэннер скрылась в своей комнате - молчаливая, подавленная, погруженная в свои мысли. Рори переоделся и вышел из своей, все еще пахнувшей жасмином, спальни.
     Он напряженно размышлял, но никак не мог найти выхода из сложившегося положения. Услышав голос Джейка, он быстро свернул в маленький коридорчик - у него не было сейчас желания разговаривать со стариком.
     Ему нужно было подумать.
     Теперь Рори знал, почему мысль о том, что он должен лишить Бэннер дома, приносит ему столь сильные страдания. Он знал об этом с того самого момента, как сам распознал ревнивые нотки в собственном голосе, увидев рядом с Бэннер того, кого считал своим соперником. Рори потрясло осознание того, что чувства, которые он испытывает к Бэннер, выходят далеко за рамки обычной симпатии.
     Боже правый, как могло такое случиться, да еще так быстро?! Как это вообще могло произойти? Если бы его спросили, что произвело на него большее впечатление, он смог бы припомнить только какие-то обрывочные моменты, которые, как отдельные фотографии, отпечатались у него в мозгу. Трогательно дрожащая нижняя губа. Пальчик, потирающий переносицу в трудные моменты. Звук голоса, с запинкой произносящего слова и фразы. Вид прекрасной южанки, гордо и непринужденно восседающей в дамском седле на прекрасном коне по кличке Сид.
     Рори остановился посреди коридора, невидящим взглядом уставившись на портрет, висящий на стене. Он знал, что не сможет лишить Бэннер ее дома. Но он также не сможет уйти, бросив все на произвол судьбы. Он хотел стать неотъемлемой частью ее будущего, но захочет ли этого она?
     Гордость не позволяет Бэннер стать "бесплатным приложением" к усадьбе, и Рори не может ни в чем упрекнуть ее. Но кто знает, что она ответит, если он предложит ей выйти за него замуж и жить вместе в Жасминовой усадьбе?
     Он мог себе представить множество вариантов. Например, она решит, что он делает ей предложение потому, что у него совесть нечиста, - и, разумеется, скажет "нет". Или подумает, что он вопреки советам своей матери решил предпочесть делу удовольствие, - и, конечно же, скажет "нет". Или, поразмыслив, решит, что слишком мало его знает, - и, несомненно, скажет "нет". Или, в конце концов, в ней просто взыграет гордость, и она исчезнет из его жизни, даже не говоря "нет".
     Рори тихонько выругался. Проклятье! Он заранее обречен на неудачу! Но спустя несколько минут его невидящий взгляд вдруг прояснился. В мозгу, как молния, сверкнула блестящая идея. Может, сработает? Будь что будет, все равно это его единственный шанс.
     Он развернулся и быстро зашагал к входной двери. Из этого дома звонить нельзя. Возможно, это излишняя предосторожность, но он никого не собирался посвящать в свои замыслы, пока не удостоверится, что дело в шляпе.
     Он не исключал, что Бэннер страшно разозлится, если у него все получится, - во всяком случае, в начале. Но это уж он как-нибудь переживет.
     Он просто обязан попробовать.
     - Рори? - Джейк остолбенел, выглянув из библиотеки и увидев своего гостя, несущегося к двери, как будто за ним гонятся.
     - Мне срочно надо в город по делу, - торопливо объяснил Рори, не вдаваясь в подробности и не дожидаясь ответа.
     Джейк растерянно смотрел, как за Рори закрылась входная дверь. Потом в его взгляде мелькнуло понимание.
     - Хотел бы я знать, что задумал этот парень, - пробормотал он.
     - Джейк, ты со мной разговариваешь? - внезапно прозвучал голос Бэннер. Она стояла на лестнице.
     - М-м-м-м? А, нет, девочка. Сам с собой, - быстро ответил старик.
     Памятуя гневный монолог Рори о выдающемся умении Джейка совать нос в чужие дела и в дела собственной внучки в особенности, старик счел за лучшее оставить свои мысли при себе. Он прекрасно видел, куда ветер дует, но предоставил молодому человеку самому решать свои проблемы. В конце концов, за всем этим будет небезынтересно понаблюдать.
     - А где Рори? - как бы между прочим спросила Бэннер.
     - Ему зачем-то срочно понадобилось поехать в город, - честно ответил Джейк. - Но думаю, он скоро вернется.
     Бэннер была настолько занята собственными мыслями, что не обратила внимания на слишком уж невинный тон деда.
     - Джейк, - сказала она, поглядывая на старика, - сегодня утром Рори говорил о небольшой проблеме, связанной с его комнатой.
     - А в чем дело? - поинтересовался Клермон. Бэннер перегнулась через перила и произнесла громко и четко:
     - Его беспокоит запах жасмина. Рори считает, что у него, возможно, аллергия на этот запах.
     - Ах, жасмина... Так, так, - задумчиво протянул Джейк.
     - Это вовсе не смешно, Джейк! - разгневалась Бэннер.
     - Скажи об этом Саре, - предложил старик.
     - Меня больше волнует, как сказать об этом Рори, - заявила девушка. - Как я ему скажу про маму? Тем более что я не знаю, зачем она туда вернулась.
     Глядя на внучку, Джейк простодушно улыбнулся.
     - Возможно, она наблюдает за ним, потому что он собирается купить нашу усадьбу, - предположил старик.
     - Ну, допустим, это так, - Бэннер не совсем удовлетворил ответ Джейка. - И все-таки, что мне сказать Рори?
     - Правду, - решительно заявил дед.
     - Джейк, я рассказала ему о блондине и упомянула, что есть и другие, - объяснила Бэннер, - но я не думаю, что он сильно обрадуется, узнав, что моя мама - тоже призрак и что это она навещает его в комнате, оставляя после себя запах жасмина.
     Старик беспомощно развел руками.
     - Тогда ничего не объясняй, - сказал он, - и будем надеяться, что он больше не вспомнит об этом.
     - Ты мне очень помог! - обиделась Бэннер.
     - Извини, - пробормотал дед, закрывая за собой дверь библиотеки.
     Бэннер отложила решение этой проблемы на потом, а пока отправилась в свою студию. У нее накопилось множество вопросов, над которыми надо было поразмыслить, а работа всегда помогала ей думать. Но, уже стоя у мольберта с кистью и палитрой в руках, она поймала себя на том, что даже работа не может отвлечь ее от мыслей о Рори.
     Прошло только двадцать четыре часа, а этот человек уже завладел всеми ее помыслами!
     Нахмурившись, она смотрела на портрет светловолосого Джентльмена с Юга. Рори предположил, что это портрет ее "друга". Приглядевшись повнимательней, он даже обнаружил некоторое сходство с самим собой.
     Но это был портрет самого Рори. Это был именно он, хотя, начиная работу, она Рори и в глаза не видела!
     Теперь же она рисовала Рори вполне сознательно, в соответствии с тем образом, который сложился у нее в душе. И не только в душе. Она пыталась перенести на холст шелковистую мягкость его светлых волос, силу рук, невыразимую нежность и страстность его красиво очерченных губ...
     Вдруг Бэннер осознала свои действия, а главное, свои чувства, быстро отложила в сторону кисть и палитру и тихонько чертыхнулась.
     - Безнадежно, - произнесла она вслух. - Как бы он ни был... ну, скажем, заинтересован, это абсолютно безнадежно. Я всегда буду сомневаться и думать о том, что же для него важнее - усадьба или я. И заинтересовался бы он мной, если бы не усадьба? Он, конечно, не отступится и купит поместье, а мне придется уехать отсюда. И с чем я тогда останусь? В общем - ни с чем.
     Бэннер не обольщалась на свой счет. Она знала, что только и умеет, что управлять большим поместьем. Рисование не в счет - это просто хобби. Она не сможет заниматься этим все время, лишенная и дома, и столетнего сада, о которых привыкла заботиться с любовью...
     Бэннер была достаточно практична. В конце концов, есть и другие сады, и другие дома, поменьше. К тому же у них с Джейком есть средства.
     Но это будут другие сады и другие дома. Бэннер понимала, что в ней заговорил эгоизм, вместо того чтобы думать о том, как сохранить Жасминовую усадьбу... даже если она не будет больше ее домом.
     А ведь был еще Рори, который прекрасно понимал, что, отнимая у нее Жасминовую усадьбу, лишает ее корней. Между ними все только начиналось. Пока это была только симпатия. Взаимопонимание. Влечение, которое - у нее не было сомнений на этот счет - было обоюдным.
     Так что же будет с ними дальше? Он прямо спросил: "Что вы будете чувствовать, Бэннер, когда я отниму у вас ваш дом?" Не прошло и двадцати четырех часов, а Бэннер уже знала, что Рори может занять в ее жизни очень важное место. Если бы только не было проблем, связанных с усадьбой и требующих срочного решения, все вполне могло бы произойти. И она бы этому не противилась.
     Но если он лишит ее дома, без которого она себя не мыслит, какие чувства будет она испытывать к нему? Превратит ли он усадьбу в зону отдыха или в собственный дом, в котором станет жить сам, - что, по мнению Бэннер, было бы предпочтительнее, - что тогда будет испытывать она?
     Бэннер подумала о совершенно очевидном желании деда выдать ее замуж за Рори. Оно, конечно, понятно, потому что Рори и есть тот человек, который сможет содержать усадьбу и со временем сделать из нее прибыльную плантацию. Но...
     Если такое случится, не придется ли ей всю жизнь прятать от него свои сомнения? Не будет ли она вечно подозревать, что Рори нашел прекрасный выход - получил сразу и жену, и дом?..
     Бэннер автоматически вымыла кисти и счистила с палитры остатки краски. Она заставила себя вспомнить, что вопрос о замужестве пока еще не стоит. Все может закончиться быстрее, чем они думают, и тогда у них с Рори останутся только воспоминания о столь многообещающем начале. А все из-за того, что между ними незыблемо стояла Жасминовая усадьба.
     Проходя через розовый сад, Бэннер остановилась на мгновение, наслаждаясь тонким ароматом и изысканной красотой распускающихся бутонов. Войдя в дом, она услышала голоса, доносившиеся из библиотеки. Она подошла поближе и тут заметила, что дверь в библиотеку была приоткрыта. Бэннер узнала голос Рори:
     - Я уже сказал, Джейк, не спрашивай ни о чем, и тебя не обманут. Просто согласись со мной и положись на меня. Поверь, я знаю, что делаю. И скажи, что ты согласен...
     Джейк явно чему-то радовался, но все-таки выглядел чуть озадаченным.
     - Да, Рори, я согласен, - спустя мгновение произнес старик. - И обещаю, что не буду больше задавать вопросов. Но ты уверен, что...
     - Да, я уверен, - твердо сказал Рори.
     Прежде чем девушка успела осмыслить, о чем велся этот любопытный диалог, Рори быстрым шагом вышел из библиотеки и застал Бэннер за неблаговидным занятием - она подслушивала под дверью. Однако он сумел сдержать себя, и ни тени недовольства не отразилось на его лице. Наоборот, при виде ее он весь так засветился от радости, что у Бэннер перехватило дыхание.
     - Вот вы где, - весело произнес он, - а я все думал, куда это вы исчезли?
     Бэннер чувствовала неловкость от того, что ее застали, когда она подслушивала под дверью. Но она все еще пребывала под впечатлением собственных недавних размышлений, поэтому ответила чуть извиняющимся тоном:
     - Я была в своей мастерской. Я... случайно оказалась здесь и услышала, что вы спрашивали Джейка, согласен ли он, но вот на что, я так и не поняла. Могу я узнать...
     - Я просил Джейка дать мне время, - поспешно ответил Рори. - Ведь, в конце концов, особой спешки нет. Джейк согласился не торопить меня с принятием решения относительно приобретения поместья. Мне потребуется время, чтобы все хорошо обдумать...
     Бэннер пребывала в смятении. Она не могла понять, как он может так спокойно обсуждать возможность покупки ее дома. Однако мысль о том, что окончательное решение еще не принято, явно обрадовала ее. Но ей непременно надо было знать....
     - Вы останетесь у нас? - внезапно спросила она, и горячий румянец окрасил ее щеки.
     - Если вы не возражаете... - ответил Рори, пристально глядя на девушку.
     Неожиданная нежность в голосе и пристальный взгляд его серых глаз смутили Бэннер окончательно. Не помогли ей и усилия казаться равнодушной.
     - Джентльмены не должны реагировать на провокационные вопросы, - осуждающе напомнила она Рори, хотя оба они прекрасно понимали, что это был вовсе не вопрос.
     Он засмеялся, а потом внимательным взглядом окинул ее с ног до головы.
     - А леди должны предупреждать, если они собираются надеть джинсы и футболку. Ретт определенно потерял бы терпение! - без всякого стеснения заявил Рори.
     Беседуя таким образом, они незаметно для себя вышли из холла и оказались в розовом саду. Бэннер с удивлением заметила, что приподнятое настроение Рори передалось и ей, но не стала углубляться в причины его столь прекрасного самочувствия. Мучившие ее вопросы были сняты - пусть хотя бы на время, - а свойственный ей оптимизм не позволял долго унывать.
     - Спасибо, - сказала она важно. - Можно считать, что это комплимент?
     - Не дерзите, - строго сказал Рори, непринужденно взяв ее под руку, пока они неторопливо шли по дорожке.
     - Что вы, я и не думала дерзить! - Бэннер решила не обращать внимания на этот его явно собственнический жест. Казалось, он и сам не вполне отдавал себе отчет в том, что делал. Но, несмотря ни на что, ей было приятно.
     - Ну, знаете! Может, я и выгляжу недотепой, но даже я разгляжу кулак, когда он маячит у меня перед носом! - воскликнул Рори.
     - Если я решила не обагрять кровью мои розы вчера, то тем более не собираюсь делать этого сегодня, - примирительным тоном произнесла Бэннер.
     - Ну, хорошо, хорошо. Я останусь джентльменом и сделаю вид, что не заметил, как вы мне дерзили, - заявил Рори и улыбнулся.
     - Этой галантной уступке явно чего-то не хватает, - задумчиво заметила Бэннер.
     - Может, дипломатичности? - спросил Рори.
     - Можно сказать и так, - согласилась Бэннер.
     - Извините,