этот дом и узнал все о твоей семье.
     - А ты знал, что Ник - папин компаньон?
     Эдам немного поколебался.
     - Тогда он еще не был компаньоном мистера Дункана. Откровенно говоря... это я предложил ему войти в долю с твоим отцом и стать совладельцем его фирмы.
     - Но зачем? - удивилась Рэчел.
     - У меня было несколько причин. Я связался с Ником как только вернулся из Сан-Кристо, и мне было известно, что он не прочь где-нибудь осесть и заняться бизнесом. В этом смысле мне очень повезло, так как Ник был отличным специалистом по финансам, а твой отец как раз занимался инвестициями. Эти два человека могли здорово облегчить друг другу жизнь, и я подумал: почему бы и нет?
     - Вот не думала, что у папы была такая уж тяжелая жизнь, - не сумев сдержаться, заметила Рэчел, но Эдам только улыбнулся в ответ на это не лишенное яда замечание.
     - Возможно, я не правильно выразился. Разумеется, у мистера Дункана не было никаких проблем, с которыми он был бы не в состоянии справиться. Я только хотел сказать, что, если бы у него появился дельный компаньон, он мог бы уделять больше внимания каким-то собственным проектам, которые ему хотелось бы осуществить, но на которые ему вечно не хватало времени. И конечно, мне хотелось иметь своего человека если не в вашей семье, то, по крайней мере, где-то поблизости - человека, который мог бы предупредить меня в случае... В общем, если бы что-то изменилось.
     - Понятно. И когда ты обратился к Нику за помощью, в которой ты якобы нуждался, это был просто ловкий трюк, не так ли?
     Эдам опустил голову.
     - Не совсем так. Я, правда, вынужден был кое-что от тебя утаить, в чем-то покривить душой, и сейчас я об этом жалею. Но для меня это был единственный способ познакомиться с тобой, не говоря ничего ни о медальоне и об истинных причинах моего приезда в Ричмонд. Вот я и выдумал историю о том, как через Ника познакомился с твоим отцом и получил от него в долг три миллиона.
     - Как же обстояло дело в действительности? - нахмурилась Рэчел.
     - На самом деле я напрямую обратился к твоему отцу, то есть даже не к нему, а к компании, которую он возглавлял. Я сказал ему, что мне нужен крупный кредит и что я очень рассчитываю на поручительство Ника, моего старого друга. Но как раз в это время Ник был в Европе... Твой отец сам выслушал меня и предложил занять деньги лично у него, без всяких формальностей и без каких-либо процентов. Остальное ты знаешь.
     - Должно быть, он тоже был потрясен вашим сходством с Томом.
     - Я бы сказал, мистер Дункан был удивлен, но не более того. Мало что могло его потрясти или шокировать. - Эдам пожал плечами. - Как бы там ни было, я вернулся в Калифорнию и начал работать - создавать собственное дело. Раза два или три в год я приезжал в Ричмонд, но общался в основном с Ником.
     - А потом они... погибли, - вставила Рэчел дрогнувшим голосом.
     - Да... - Эдам кивнул. - Во всяком случае, все так думали. Но когда я нашел обломки взрывного устройства, мне стало ясно, что это не простая катастрофа и что кто-то очень хотел, чтобы мистера Дункана не стало. Вот почему я задержался в Ричмонде даже после похорон, на которых я, кстати, был, хотя ты меня и не видела - я держался подальше от тебя, чтобы невольно не причинить тебе боль... Ник и я сразу же взялись расследовать это дело, и я был уверен, что вскоре мы с тобой встретимся. Но тут ты сказала Нику, что собираешься снова ехать в Нью-Йорк и не вернешься до тех пор, пока не будут улажены все вопросы с наследством...
     - Да, это так, - подтвердила Рэчел. - Но когда я вернулась в Ричмонд, я сразу заметила тебя. Ты следил за мной...
     - Да, - сознался Эдам. - Прости, если я напугал тебя, но... Это было выше моих сил - я уже не мог не видеть тебя.
     - Почему же ты просто не пришел и не представился мне?
     Эдам снова опустил голову и принялся рассматривать свои руки.
     - Ник сказал, что познакомит нас. Ему уже тогда было ясно, что без личных бумаг нам не обойтись, а получить к ним доступ мы могли только через тебя. Но... я вдруг понял, что мне еще рано встречаться с тобой лицом к лицу. К этому времени я узнал, что ты вовсе не так довольна и счастлива, как мне казалось, и что ты все еще оплакиваешь Тома, хотя с тех пор прошло почти десять лет. Многие, слишком многие говорили мне, что твое сердце похоронено вместе с ним где-то в Южной Америке, и это едва не заставило меня отступить...
     - А по-моему, ты не из тех, кто отступает, - заметила Рэчел, внимательно глядя на Эдама. - Впрочем, сейчас я хотела спросить тебя не об этом. Скажи, я действительно... выглядела так, словно я все еще оплакиваю Томаса?
     Эдам задумчиво склонил голову набок.
     - Я видел, какие у тебя были глаза, когда ты разбила машину... И потом, в больнице - тоже. Этот взгляд многое мне сказал, и я понял, что мое сходство с ним может только усложнить дело.
     - Но я действительно никак не могла примириться со своей потерей, - сказала Рэчел и сразу же пожалела о своих словах. Лицо Эдама стало суровым и замкнутым, а взгляд ушел куда-то в сторону. "Очевидно, он все же надеялся, что это не так", - подумала Рэчел и поспешно добавила:
     - Только это было не так серьезно, как многие думали. Тоска по Томасу стала для меня... привычкой, что ли... И до тех пор, пока я не узнала о твоем существовании, я даже не задумывалась, как я на самом деле отношусь к Тому после стольких лет, что я чувствую... Ведь все эти десять лет я изо всех сил старалась не чувствовать ничего. И только когда я увидела тебя, я словно очнулась и начала задавать себе вопросы. В первое время мне было очень трудно, особенно когда я поняла, что испытываю к тебе, гм-м... симпатию.
     - Я знаю.
     Они немного помолчали. Потом Рэчел посмотрела на золотой медальон, который она все еще держала в руке.
     - Что касается этой вещи, то... я рада, что медальон хоть кому-то помог. И ты поступил совершенно правильно, когда рассказал мне о Томе. Теперь я твердо знаю, что он умер, хотя, наверное, подсознательно я поняла это уже давно. Просто что-то мешало мне отпустить его от себя окончательно. Но теперь его нет, и я - свободна!
     Эдам как-то странно посмотрел на нее.
     - Ты уверена? - спросил он негромко. - Ведь мы оба видели его вчера. И ты, и я, и даже Ник... Да и Сай-мон, который сопровождал тебя каждый раз, когда ты выезжала в город одна или со мной, несколько раз докладывал, что, кроме него, за тобой следует высокий, атлетически сложенный и хорошо одетый светловолосый мужчина. Он очень заинтересовал нашего наблюдателя, но Саймону так и не удалось как следует его рассмотреть - по его словам, он держался в основном в тени и двигался так легко и быстро, словно его ноги вовсе не касались земли. Он был похож на меня - вот • что Саймон сказал мне в последний раз. Разумеется, ни он, ни я не верим в призраков, но... надо же как-то это объяснить!
     - Ник сказал, что у каждого из нас, возможно, есть ангел-хранитель. И мне кажется, что во многих случаях такой ангел может выглядеть именно так, как мы ожидаем. Вот и все, что я могу тебе сказать, Эдам. Другого объяснения у меня нет, да это и не главное. Для меня важно одно - Том умер, а мы с тобой живы!
     - Но... ты любила его.
     - Да, я любила его. Я тогда была девятнадцатилетней девчонкой, неопытной и невинной. Вся жизнь была у меня впереди, и я думала, что проживу ее с Томом, но... Эти десять лет многое изменили. Изменились окружавшие меня люди, изменилась и я сама. Я больше не та девочка, да и ты больше не тот романтический молодой человек, который с радостью отправился в опасную командировку в Южную Америку. Мы оба прошли через то, что нам суждено было пройти, и это изменило нас обоих.
     - Это я понимаю, но...
     - Понимаешь? - Рэчел встала с кресла и опустилась на колени у стула, на котором сидел Эдам. - Возьми, - сказала она, вкладывая ему в руку золотой медальон. - Он принадлежит тебе хотя бы потому, что у тебя он был много дольше, чем у Тома или у меня.
     Эдам посмотрел сначала на изящную золотую вещицу, потом - на нее.
     - Но я обещал...
     - Ты обещал, что вернешь его мне. Ты сделал это и донес до меня любовь Тома и его прощальные слова.
     Эдам молча кивнул.
     - Знаешь что, - серьезно сказала Рэчел, - я думаю, что надо будет изменить инициалы на крышке. Наверное, Том не стал бы возражать.
     - Рэчел...
     - Я люблю тебя, Эдам! Неужели ты до сих пор этого не понял?
     У Эдама перехватило дыхание.
     - Я... - выдавил он. - Я на это надеялся, но... Рэчел обняла его за шею и улыбнулась.
     - Так вот, Эдам, если тебя это все еще интересует, я люблю именно тебя, и я нисколько не сомневаюсь в том, какие именно чувства я испытываю к тебе. Я люблю тебя всем сердцем и всей душой и не хочу расставаться с тобой ни на миг, до самого конца, когда бы он ни наступил.
     Эдам крепко обнял ее.
     - О, Рэчел!..
     Золотой медальон выскользнул из его пальцев и заблестел на ковре, попав в луч солнечного света.

Эпилог

Год спустя

     Рэчел очень удивилась, что снова попала сюда.
     Она стояла у садовой калитки, за которой начиналась ведущая к реке тропинка.
     Калитка была открыта, и тропа звала.
     Рэчел вышла за ограду и медленно двинулась через прибрежные заросли, прислушиваясь к переполнявшим ее ощущениям. Казалось, она одновременно испытывает и грусть, и легкую печаль, но в них не было ни горечи, ни чувства утраты - наоборот, ее тело как будто негромко пело от радости и от счастья, которые она обрела совсем недавно.
     Внезапно Рэчел остановилась и посмотрела вперед, где между деревьями сиял яркий свет.
     - Здравствуй, Рэчел...
     Она повернула голову и увидела, что рядом с ней стоит Эдам. Улыбнувшись, он взял ее за руку, и Рэчел ощутила надежное тепло его пальцев.
     - Привет, - отозвалась она. - Зачем мы здесь?
     Эдам кивком головы указал на свет впереди.
     - Он пришел в последний раз,
     Рэчел посмотрела туда, куда указывал Эдам, и увидела на фоне света фигуру высокого мужчины. На сей раз на нем не было маски, и она сразу его узнала.
     - Том!.. - вырвалось у нее.
     Том ничего не ответил, но Рэчел ясно видела, что он улыбается и что его лицо спокойно. Потом он широко развел руки, словно хотел обнять их обоих, и... растаял в ослепительно ярком сиянии.

***

     Рэчел открыла глаза и несколько, мгновений лежала неподвижно, раздумывая о своем сне. Потом она посмотрела на Эдама и увидела, что он тоже не спит.
     Слова были не нужны - он знал.
     - Со мной этого не случалось уже давно, - сказала она негромко.
     - Я думаю, он просто понял, что и нам, и ему нужен какой-то финал.
     - Или просто последняя встреча перед дальней дорогой. - Рэчел улыбнулась и осторожно коснулась лица Эдама. В ярком утреннем свете на ее пальце ярко блеснуло золотое обручальное кольцо.
     - Не люблю прощаний, - сказал Эдам, в свою очередь обнимая ее. - Я люблю встречи - такие, как наша.
     - Я тоже, Эдам, - ответила Рэчея. - Я тоже...



      140
      

      139
      




СЕМЕЙНОЕ ПРОКЛЯТИЕ

Кей ХУПЕР
Перевод с английского Т. Овсеневой. OCR Svetico






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Тело плейбоя Питера Килбурна с ножом в сердце было найдено в номере дешевого мотеля. Полиция подозревает молодую художницу Лауру Сазерланд - она последняя, кто видел Питера живым. Но Лаура невиновна! Чтобы доказать это и узнать всю правду об убийстве, она проникает в дом Килбурнов. Познакомившись со всеми его обитателями, девушка обнаруживает, что у каждого члена семьи есть своя тайна, которую Лаура пытается разгадать. Но что поджидает рыжеволосую красавицу в старинном особняке - счастье или... смерть?

ГЛАВА 1

     - Это будет завтра утром. И займет всего пару часов, честное слово. Пойдем, Лаура, там будет много интересного.
     Лаура Сазерленд, сдвинув темные очки на нос, взглянула поверх них на подругу, щурясь от яркого солнечного света, отражающегося от гладкой поверхности бассейна.
     - Интересного для кого? Кэсс, я ненавижу псевдохудожественное старье. Ты же знаешь, как я это ненавижу.
     Старательно поджаривающаяся под ярким полуденным солнцем Кэссиди Берк открыла очередную баночку крема для загара.
     - Там будет не только антиквариат, Лаура. Я слышала, будут разные вещи. И мебель всех стилей. И вообще, разве тебе не хочется попасть в поместье Килбурнов?
     - Не особенно.
     Лаура с завистью посмотрела на безукоризненный загар подруги и немного подвинулась, чтобы ее плечо ни на сантиметр не высовывалось из-под зонтика. Как несправедливо устроен мир! Ведь Кэсс светлая блондинка с голубыми глазами. Да на таком солнцепеке она должна была за десять минут превратиться в непрожаренный бифштекс! Но ничего подобного. Ровный золотисто-коричневый загар покрывал ее тело. Лауре же не только никогда не удавалось загореть, просто полежав на солнышке, - она не загорала ни при каких ухищрениях. Ей оставалось только жаловаться на судьбу и проклинать свою чувствительную белую кожу. За несколько минут она получала ожог или - в лучшем случае! - покрывалась отвратительными мелкими веснушками. И вот результат: бледное привидение, - и это в конце долгого жаркого лета в Атланте.
     - Как ты можешь быть такой нелюбопытной? - возмущалась Кэссиди. - Килбурны жили здесь задолго до Гражданской войны. Тайны этой семьи кормят уже не одно поколение газетчиков. Все знают, что старую Эмили Килбурн подозревали в убийстве собственного мужа. Ее сын тоже погиб при загадочных обстоятельствах, когда оба внука были еще детьми...
     - Кэссиди! - Лаура поправила очки и покачала головой. - Даже если все эти "говорят" и "все знают, что" - истинная правда, неужели ты действительно думаешь увидеть или услышать что-то интересное на распродаже дорогостоящего хлама? Если кто-нибудь из семейства и будет в доме, то они спрячутся в комнатах, отгороженных шелковыми канатами и недоступных для публики. Держу пари.
     Теперь уже Кэссиди лукаво посмотрела на подругу:
     - Вообще-то, весь дом будет закрыт для публики. Распродажа проводится на площадке за домом. Я слышала, что, когда блудный сын вернулся, он с удвоенной энергией взялся командовать. И не позволит посторонним топтаться в священных коридорах своего дома. Хотя и готов продать зевакам пару ненужных безделушек.
     - Блудный сын? - переспросила вдруг Лаура.
     - Дэниел Килбурн. Старший внук Эмили. Он жил где-то на севере, умножал богатство семьи. Финансовый гений своего рода, как я поняла. Так или иначе, но Эмили вбила себе в голову, что захламленный чердак и подвал следует почистить, и объявила распродажу. И, как черт из табакерки, тут же появился Дэниел и все это устроил.
     - А есть что-нибудь, чего твои газеты НЕ знают?
     Кэссиди засмеялась, вновь поправила очки и перевернулась на живот.
     - Не так много. Например, неизвестно, почему Мэдлин, мать мальчиков, кроткая и мягкая, соглашается жить в доме Эмили и делает все, что пожелает старуха. Оба ее сына тоже живут в этом Доме. Но с ними все ясно. Дэниел и так творит, что захочет, не обращая внимания на Эмили, а Питеру обаяние обеспечивает исполнение всех его желаний.
     - Приятная семейка! - заметила Лаура.
     - Ты еще не слышала и половины. Честно говоря, Лаура, их жизнь напоминает, телесериал. Эмили юридически контролирует состояние семьи, но Дэниел уже много лет практически самостоятельно управляет им. Но, говорят, ему приходится воевать с Эмили из-за каждого шага.
     Кэссиди перевела дух и продолжала:
     - Из-за неких распоряжений, которые сделал муж Эмили перед тем, как утонуть в собственном бассейне, после смерти жены все должен унаследовать Дэниел. Абсолютно все. Остальным же придется или пресмыкаться перед ним, или идти работать.
     Кэссиди была неутомима в своем рассказе.
     - А в доме, учти, достаточно много родственников. Например, Джози Килбурн, жена покойного внучатого племянника Эмили. Кажется, она не очень ладит с внучкой Эмили, Энн - это дочь ее дочери, которая тоже умерла при странных обстоятельствах, и...
     Лаура протестующе подняла руки.
     - Хватит, Кэсс, ты меня уже замучила.
     Но остановить Кэссиди ей не удалось.
     - А я еще не рассказала тебе о жене Питера, Кэрри, - продолжала подруга невозмутимым тоном. - Хочешь, расскажу о ней и о шофере?
     - Господи! Неужели в этой семье нет ни одного нормального, ординарного человека?
     - Нет, как видишь. Я же говорю тебе, это настоящая "Санта-Барбара".
     Лаура решительно покачала головой:
     - В любом случае, меня не интересуют такие распродажи, Кэсс. И Килбурны тоже. И в субботнее утро я найду себе занятие поинтереснее.
     Кэссиди улыбнулась и, не глядя на подругу, задумчиво сказала:
     - Мне кажется, на этой распродаже будут зеркала. Просто должны быть, дом такой огромный. Подумай только, зеркала, - протянула она тоном искусительницы. - Старинные. Таких больше нигде не найдешь.
     Лаура не помнила, когда ее начали интересовать зеркала. Ей казалось, что это увлечение существовало всегда. Еще в детстве все дразнили ее, называя кокеткой за то, что она постоянно смотрелась в зеркало. Но они не догадывались, что на самом деле ее интересовало не собственное отражение, а что-то другое. Она не могла бы объяснить, что стремилась увидеть.
     Когда Лаура стала старше, она научилась скрывать свое пристрастие. Так же, как она научилась скрывать другие необъяснимые стороны своей натуры. Свое увлечение зеркалами Лаура превратила в банальное распространенное занятие: она начала их коллекционировать. Она собирала ручные зеркала. Кого-то это удивляло, но никто не называл ее сумасшедшей. Многие люди собирают странные вещи.
     Иногда ее называли барахольщицей, но более близкие люди, стремясь сделать приятный подарок Лауре, искали какое-нибудь редкое зеркало.
     В спальне для гостей хранились бесчисленные коробочки, а в них - сотни и сотни зеркал. Конечно, она покупала не все ручные зеркала, которые видела. Некоторые были слишком большими или слишком маленькими, некоторые - слишком вычурными или слишком простыми, иногда ей не нравился материал или форма. Она не могла бы точно описать, какие характеристики ее устраивают. Но когда она видела зеркало, она сразу понимала, какое из них "не годилось". И как правило, все купленные ею экземпляры в конце концов разочаровывали ее, как бы ни нравились вначале.
     Ей приходило в голову, что она ищет какое-то определенное зеркало, но она не понимала, зачем она это делает и что оно может означать для нее. Она не представляла себе, каким оно должно быть, - ей приходилось полагаться на интуицию и на те образцы, которые она собрала за эти годы. И все же, глядя на свою коллекцию, она чувствовала, что ищет - красивое маленькое ручное зеркало из металла с замысловатым рисунком на ручке и на обратной стороне.
     Зачем? Это было для нее загадкой. Лаура знала одно - она не сможет отказаться от нового зеркала так же, как не сможет заставить свое сердце не биться.
     Владения Килбурнов находились в старейшем и красивейшем пригороде Атланты, вдали от дороги. Их окружала ограда из красного кирпича и кованых железных решеток. Вокруг самого дома росли высокие дубы. Все тридцать ярдов поместья тщательно распланированы и прекрасно ухожены. Различные журналы и исторические общества столько лет называли это поместье самым красивым в Атланте, что уже давно владения Килбурнов по всеобщему молчаливому согласию были вне конкуренции, пальма первенства безоговорочно принадлежала им.
     Огромный дом в южном плантаторском стиле, типичном для Луизианы. Двойная галерея с шестью дорическими колоннами на каждом уровне расширялась на главной секции фасада, на запад и на восток от которой простирались два больших крыла - во всех архитектурных деталях было заметно смешение всех стилей и эпох. Классика была представлена дорическими колоннами, Пропорции и симметричность строения напоминали о греческом Возрождении, пышность украшений говорила о влиянии французского барокко.
     Лаура влюбилась в дом с